О чем скулит злая собака

      Ольха быстро догнала Шики, который уверенно шагал на север, словно в голове у него было встроено навигационной устройство, и даже сумела его чуть притормозить. Но стоило только девушке выпустить из рук грубую ткань комбинезона, как зомби снова рванул вперед. «Стой… Да остановись же ты!». Ольха уперлась каблуками в землю и крепко ухватилась за синий рукав. Шики, по инерции сделав еще одни шаг, послушно замер. — Вот так бы сразу. Придерживая беглеца, шатенка свободной рукой поправила сползший с плеча ремень дробовика и воровато оглянулась: не идет ли кто следом. Взгляд заметался по темным багряным зарослям, в которых мог бы укрыться контроллер. Погони не было. Девушка с облегчением выдохнула: юный монстр, дорожа своей шкурой, благоразумно отказался от ужина, оставив добычу жадной и страшной контроллерше. Но и без настырного мутанта в мрачном лесу, хранящим гробовое молчание, было что-то такое, что смущало и тревожило Ольху.       Огромный черный ворон с лоснящимся от воды оперением перелетел с ветки на ветку. Встряхнулся, сложил мокрые крылья за спиной и, склонив клювастую голову на бок, с интересом уставился на сталкеров. «Зомби и контроллер — новенькие. Та еще парочка», — кажется думал он, рассматривая девушку, которая не сводила с него настороженных глаз. Сталкерша медленно приложила палец к губам, призывая умную птицу к молчанию, будто боялась, что тот, кто притаился в лесном сумраке, узнает, что она здесь совсем одна. Ворон щелкнул мощным клювом и, тяжело оттолкнувшись от ветки, взмыл ввысь. Угольно-черный силуэт промелькнул в сером просвете в изъеденной радиацией листве и растаял в вечернем небе. Ольха проводила его задумчивым взглядом. «Не сорока — надеюсь, лишнего не сболтнет», — подумала она. Девушка зябко передернула плечами: стемнело. Осенняя дождливая ночь укрыла молчаливый лес одеялом, сотканным из тумана, мороси и завывания ветра в облетевших кронах. Опасность миновала, и охотница словно впала в оцепенение. Ольху клонило в сон. Она чувствовала себя насекомым в стадии «куколки», которому срочно нужно найти укромное местечко и затаиться, чтобы завершить волшебной превращение. — Пошли, — тихо шепнула сталкерша и, сжав горячую ладонь наемника, потянула его за собой. Долго оставаться на одном месте было нельзя. Ольха твердо решила спрятать зомби в ее с Андреем бункер: все равно им двоим он больше не понадобится. «Запру Шики в подвале и взорву вход. Заряда одной РГД должно хватить. А дальше — будь что будет», — размышляла девушка, поминутно оглядываясь на плетущегося следом мертвеца. Ей все время казалось, что он тянет ее куда-то в сторону. Она была уверена: стоит ей только отпустить его руку, как зомби снова помчится на свою секретную базу. Управлять им как раньше на расстоянии у нее почему-то больше не получалось. «У всех зомби как зомби, ей же достался какой-то неугомонный». Но, заглянув в пустые глаза Демона, Ольха успокоилась: никуда он от нее не денется. В памяти вдруг всплыла старая легенда о самурае и отрубленной голове. Благородный господин казнил мечом осужденного, и перед казнью тот пообещал отомстить ему и всем его домашним после смерти. Но не вышло: самурай оказался хитрее. Он знал, что разгневанному духу приговоренного хватит силы осуществить только последнее желание, и потребовал доказательств. В итоге мертвая голова укусила камень, чтобы доказать всем присутствующим свое дикое желание отомстить. Люди ужаснулись, но остались целы и невредимы.       Может, и в ее случае — так же. Произошел «сбой в системе». У наемника перед смертью была четкая установка — вернуться к своим. Возможно, именно она и мешает сейчас Ольхе взять под контроль его тело. «Но это же мы так до утра идти будем», — размышляла хмурая контроллерша, прислушиваясь к своим болезненным ощущениям в ладони. Пальцы жгло огнем, будто она по неосторожности схватилась за ручку горячего чайника. Ольха остановилась. Зомби тоже. Его лицо с темным провалами глаз светлым пятном виднелось на фоне черного леса. Был бы он жив, Ольха решила бы, что наемник серьезно болен. «Только тогда бы он не шатался по лесу, а лежал бы пластом где-нибудь в лазарете». Она приложила ладонь к его животу. Даже через одежду чувствовался жар, исходящий от его тела. «Не ниже 40, а сам бледный, как поганка, — Ольха с любопытством рассматривала свою марионетку. — Интересно, у всех зомби температура всегда выше нормы или она повышается только тогда, когда они под контролем?». Ольха призадумалась, напрягла память. Она же знала ответ. Или же ей опять все это только кажется? Но другого зомби, чтобы проверить теорию, по близости не было, и спросить было не у кого. Да и возможно, во всей Зоне она была единственной, кто задался таким нелепым и странным вопросом. Кого волнует температура тела зомбированных? С ожившими мертвецами у сталкеров здесь разговор был коротким: стреляй первым, пока они не пристрелили тебя. Даже после биологической смерти в их телах шли какие-то процессы, которые позволяли им свободно двигаться, реагировать на изменения в окружающей среде, и это не возможно было отрицать. Знают ли они, что мертвы, или им всем кажется, что они спят и никак не могут проснуться? От размышлений у Ольхи с новой силой разболелась голова. Один вопрос порождал другой, а на поиски ответов времени у нее не осталось.       Падвал был открыт. Ветки и кусты, которые обычно прикрывали вход, валялись неподалеку, будто кто-то разметал их за ненадобностью. Ольха замерла на верхней ступеньке, не решаясь спуститься в темный провал. Шики она предусмотрительно пропустила вперед, закрывшись им как щитом. Высокий и сухощавый, без экзоскелета он выглядел не так внушительно, но все же это была хоть какая-то преграда между ней и неизвестными захватчиками. Прошло всего несколько часов с тех пор, как она и Брук оправились на поиски Андреса, а уже кто-то хозяйничает в ее убежище. Девушка прислушалась к доносившимся из-под земли звукам: в бункере определенно кто-то обустраивался на ночлег. Ольха, не мигая, уставилась в бритый затылок наемника. Всего несколько часов, а какие перемены в ее судьбе… Зрительные образы, не дожидаясь приглашения, тут же зароились в голове. Да, она оказалась права. Чутье охотника не обмануло ее. Снорки. Внизу, в темноте перерыкивались и хрипели снорки. Хорошо, что не кровососы, иначе бы ей пришлось так же тихо и незаметно убираться восвояси, как она и пришла. Мутанты тоже учуяли ее, заволновались. Почувствовали, как ментальные тиски медленно и неотвратимо сжали их маленькие, затянутые в старые противогазы, головы. Мешая друг другу, они заметались по подземелью в поисках выхода, лишь бы не угодить на ужин к контроллеру. Девушка криво усмехнулась: «Выметайтесь». Она чуть посторонилась, когда чудовища, задевая животами острые бетонные края потрескавшихся ступеней, спеша и толкаясь, быстро по змеиному выползли из бункера. Несколько прыжков, и они сбились в кучу у ближайшего дерева. Сталкерша слышала в темноте их низкий, утробный рык. Снорки были дезориентированы и плохо соображали, что происходит. «Будто бестолковые овцы, которых на ночь глядя выпустили из кошары». Ольха, больше не обращая на них внимание, толкнула Шики в плечо, понуждая того зашагать вниз по лестнице. Закрыв на засов металлическую дверь изнутри, девушка привалилась к ней спиной, следя взглядом зомби, который медленно побрел вдоль подвальной стены. В зеленоватом свете химических ламп, тускло мерцающих на столе, фигура наемника выглядела угловатой и гротескной. Жуткие ломанные тени следовали за ним, скользя по закопченным стенам, синхронно, в такт шагам, покачиваясь и размахивая худыми руками. Дойдя до конца комнаты, Шики не врезался в препятствии, как ожидала Ольха, а, секунду постояв на месте, развернулся на каблуках и пошел вдоль другой стены. «Ладно, пусть ходит. Лишь бы до двери не добрался». Ей почему-то казалось, что ее зомби, если оставить его без присмотра, рано или поздно найдет способ выбраться из бункера… Они же все помнят, как стрелять, а уж как открывать двери — и подавно.       Ольха подняла опрокинутый снорками стул, придвинула его к столу и села. Положив перед собой карабин, салкерша молча уставилась на именное оружие. Она же так и не сняла его с плеча, когда они подошли к подвалу. Потому что была уверенна на все сто, что справится с тремя мутантами, да будь их хоть целая дюжина, и без огневой мощи. Девушка уперлась локтями в столешницу и запустила пальцы в грязные волосы, крепко стиснув ладонями голову. Как она могла знать это наверняка? Откуда эта взялась несокрушимая уверенность? Она вдруг вспомнила Андреса, его мимику и выражение лица, с каким он отдавал приказы зомбированным, и будто увидела себя со стороны. Минуту назад она тоже упивалась своим превосходством, ощущая страх и ужас угодивших в западню снорков.       Ольха почувствовала, что задыхается. Дрожащими руками она расстегнула воротник комбинезона. В нос тут же ударил теплый сладковатый запах сухого дезодоранта и давно немытого тела. Она поморщилась, но, давящая на грудь тяжесть исчезла. Дышать стало значительно легче. Стянув через голову влажную лямку респиратора, которая уже изрядно натерла ей шею, сталкерша небрежно швырнула его на стол. Пластиковый фильтр глухо ударился о деревянную поверхность и, повинуясь неписанному закону подлости, полетел на пол. Чертыхнувшись, Ольха заглянула под стол. Подсветив себе химической лампой, она прищурила глаза и обомлела. Весь пол, от стены до стены, был усеян мусором, который когда-то был вещами — ее и Андрея. Она, конечно, понимала, что снорки — это не джунгарские хомячки, но чтобы так разнести бункер… Нужно было очень постараться. Девушка подобрала с пола респиратор и кончиками пальцев подцепила кусок черной ткани, на который он упал. Кажется, раньше это было футболкой ее напарника. А вот там — втоптанные в грязь и разорванный напополам ее лежал кожаный корешок ее блокнота. Снорки искали еду. Это она поняла по смятым и местами прокушенным консервным банкам. Мутанты нашли их все, выпотрошив тайники, и лишили ее ужина. Ольха с сожалением посмотрела на ароматные масляные лужи, натекшие на бетонный пол, но к остаткам тушенки, как не была голодна, притронуться не решилась.       Несколько секунд, созерцая погром, она хмурила лоб и не могла понять, что не так. Потом ее вдруг осенило: для полузаброшенного бункера, которым пользовались от случая к случаю, вещей было слишком много. Из рейда, как она помнила, она и Андрей вернулись налегке, с полупустыми рюкзаками и магазинами. А здесь: матрасы, посуда, разбитый ноутбук и даже оружие.       Ольха миллиметр за миллиметром внимательно осматривала комнату, изредка обходя Шики, который, как приведение, медленно бродил вдоль стен, изредка останавливаясь и покачиваясь на нетвердых ногах.       Пересчитав пистолеты и коробки с патронами к ним, сталкерша задумчиво захлопнула крышку несгораемого ящика, вмонтированного в пол. Сверху на него она положила раздавленный пластиковый кейс от аптечки. Внутри жалобно звякнули разбитые ампулы, и через щели просочилась бесцветная жидкость. Ольха зло стиснула зубы: она видела такие на «Янтаре» и знала, что внутри. Аптечки были частью груза, прилетевшего с Большой земли пару месяцев назад. Экспереминтальное средство в борьбе с деменцией. В условиях Зоны Сахаров тестировал его на лабораторных зомби, которых охотники привели для него из Копачей. Жестоко? Аморально? Профессор так не считал. И вот теперь от новейшего лекарства сталось лишь мокрое пятно на грязном полу. «Одного артефакта оказалось недостаточно, чтобы подавить мою волю, да, Андрюша? И ты решил использовать мощные психотропные препараты. А может опасался, что артефакт окончательно превратит меня в «овощ»? Зачем я такая тогда была бы тебе нужна. Поэтому держал на лекарствах. Только вот где ты их взял? Украл? Или же профессор лично вручил аптечку тебе?». Если ее домыслы были верны, тогда все слова, сказанные Сахаровым перед отправкой команды в Рыжий лес, приобретали совсем иной смысл. Седовласый ученый разглагольствовал о важности их миссии, о новых возможностях, которые откроются перед светилами науки после того, как они получат заветный артефакт. Говорил и о секретности, и о важности того, чтобы как можно меньше людей знало о предстоящей экспедиции. На деле же это означало только одно: Зверобою — ни слова. — Не могу посвятить тебя во все подробности, сама понимаешь — операция секретная, — Андрей тоже старательно увиливал от расспросов. — Знаю, что Круглов этот артефакт в глаза не видел, только Сахаров: очень редкая вещь. Торговцы тоже слухами кормятся. Поговаривают, что в уставе «Долга» на счет этих аномальных образований четко прописано — при их обнаружении, они все без исключения подлежат уничтожению. Они ни разу не приносили этот артефакт ученым. Ни разу, понимаешь? Молодой ученый сделал многозначительную паузу и продолжил:  — Но, как бы то ни было, сейчас мы нашли аномалию первыми и своего не упустим.       Сколько времени он продержал ее в бункере на Дикой территории, пока вел переговоры с клиентами и учился пользоваться артефактом? Ольха не знала. Но не один день, это точно. У него было достаточно времени, чтобы стереть ее память и перезаписать заново. Вот только пси-собака помешала ему осуществить задуманное: он не учел их ментальную связь. Брук сумела «вытащить» свою хозяйку из небытия. Она не позволила ему вычеркнуть из жизни Ольхи целый год воспоминаний и забыть всех, кто был ей дорог. Зверобой…       Девушка заметалась по темной комнате. Где ее рюкзак? Что-то похожее на него совсем недавно же попадалось ей на глаза. Да, вот он, в дальнем углу подвала. Так же, как и все ее вещи, он сильно пострадал от когтей и зубов прожорливых снорков. Сталкерша встряхнула мешок и заглянула внутрь. На брезентовом дне тускло блеснул металлический корпус ее ПДА. «Только бы работал…» Экран вспыхнул, и перед глазами поплыла бесконечная вереница слов. Ольха всхлипнула. Десять сообщений, двадцать, сорок одно… И в каждом, между строк, один единственный вопрос: «Где ты?». Она же только в последний момент предупредила охотника, что ненадолго отлучится, выполнит задание для ученых и вернется. А о том, что главным в их группе назначен Андрей и операция будет проходить в Рыжем лесу, промолчала. Боялась, что Зверобой начнет отговаривать. И отговорил бы. Нашел бы тысячу убедительных доводов, что, мол, охотникам она с собакой нужнее, а ученые — не маленькие, пусть сами тропы в аномальных полях выискивают, раз уж их туда понесло. И все бы могло сложиться иначе.       Девушка не замечала, что уже какое-то время тихо плачет, мелко подрагивая плечами. Соленые капли, срываясь с ресниц, заливали буквы, и когда читать стало уже почти не возможно, Ольха стерла их рукавом. Он ищет ее. Она может ответить, оставить точные координаты, и Зверобой придет за ней. Он снова попытается спасти ее. Но кого «яростный» найдет в черной утробе бункера? Обезумевшую от жалости к себе контроллершу? Ни в этот раз…       Закусив губы, мажа по клавишам сенсорного экрана, Ольха с третьей попытки напечатала и оправила ответ охотнику, и отключила устройство. — Что встал? Она наконец подняла заплаканные глаза на зомби, который вместо того, чтобы обойти сидящую на корточках сталкершу, замер в шаге от нее. — Неужели есть что сказать? — Ольха с ненавистью смотрела на невозмутимого мертвеца, борясь с жутким желанием как следует залепить ему по смазливой физиономии. Да так, чтобы гладкая бритая голова откинулась назад и встретилась с бетонной стеной, оставив на ней яркий кровавый след, а на замусоренный пол из разбитого рта посыпались белоснежные зубы. Она могла — сил бы хватило. Сглотнув подступивший к горлу ком, сталкерша судорожно выдохнула и поднялась на ноги. — Это все из-за вас… Это из-за тебя… Тупой край корпуса ПДА ударил в грудь наемника, туда, где под синим комбинезоном уже не билось сердце. Ударил раз, ударил два, и Ольху захлестнула волна жуткого одиночества и безнадеги. Она заревела, давясь слезами, и, выронив ПДА, замолотила кулаками по твердой груди, дав волю бессильной ярости, клокотавшей внутри. Вдруг горячая рука тяжело легла ей на плечо. Слезы моментально высохли, и девушка в страхе отшатнулась от зомби. Все еще всхлипывая и размазывая влажные дорожки по щекам, она подозрительно всматривалась в восковое лицо Шики, пытаясь разглядеть на нем хоть какие-то эмоции, свойственные живым. Но — ничего. Наемник медленно опустил руку, и она плетью повисла вдоль его тела. Добравшись до стола, Ольха живо закинула карабин за плечо, схватила первую попавшуюся пустую фляжку и, не сводя глаз с неподвижной фигуры, едва различимой во мраке, поспешила к выходу. Взбежав по ступеням, девушка на мгновение остановилась. Лязгнул засов. — Мне не нужна жалость мертвеца, — не поворачиваясь, процедила она сквозь зубы и выскочила вон.