Убей своих героев

страх острых предметов.

      Её сердцебиение замедлилось, пальцы расслабились, с грудных мышц спало напряжение. Сакура откинулась на спинку сиденья, оказавшись под воздействием тёплой, навевающей сонливость волны. Она чувствовала себя в безопасности и очень хотела спать.       Именно это чувство абсолютной безопасности, как в объятиях матери, заставило задуматься о неправильности мироощущения. Сакура не чувствовала себя в безопасности даже во сне, так что для этого не было никаких причин и сейчас; не тогда, когда она была в шаге от того, чтобы узнать, вся ли кровь Саске столь же красная, как жидкость, капающая с костяшек его пальцев.       «Гендзюцу», — подумала она, рефлекторно останавливая поток чакры в нервной системе. В ту же секунду сонливость исчезла, сменившись напряжением, от которого её тело натянулось подобно струнам кото. Она была удивлена, что не вибрирует как только что тронутая струна, но заставила себя притворно изящно склонить голову набок, опустив руки на колени.       Ближе к ножам.       Сакура быстро решила, что поле её зрения было слишком ограничено; волосы встали дыбом от беспокойства при мысли о том, что она притворялась спящей в то время, как слышала характерный звук ударов куная о кунай на трибунах вокруг себя.       Пальцы сложились в знакомом жесте, и она выскользнула из «сосуда», её клон остался сидеть на своём месте. Присев на четвереньки, Сакура наблюдала за хаосом, происходящим в долине, образованной сиденьями: ниндзя из деревни сражались наверху, вокруг и между телами мирных жителей и шиноби, всё ещё находившихся под действием гендзюцу. И только когда один из противников рухнул рядом с ней, она заметила хорошо знакомую налобную повязку.       Эта музыкальная нота сказала ей всё. И ничего.       Ждать было некогда, потому что ниндзя не был мёртв.       Сакура атаковала, мощные мускулы ног способствовали плавному движению вперёд, и прежде чем ниндзя восстановил равновесие, одной рукой она схватила его за челюсть и ударила головой о бетон. Её контроль над усилением чакрой за месяц улучшился; его челюсть треснула и раскрылась, а голова ударилась с силой, достаточной для убийства, это было сделано намеренно.       Она была далека от того, чтобы разбивать валуны и крошить бетон, а во время практики в течение этого месяца она сломала лучевую кость в двух местах, но люди намного более хрупкие, чем камни. Особенно когда речь идёт о травме головы.       Джонин, который, по-видимому, бросился ей на помощь, а может быть, просто хотевший закончить начатое, на мгновение недоверчиво посмотрел на неё сверху вниз и снова исчез, не сказав ни слова.       Сакура думала над тем, чтобы вернуться в своё исходное положение, но, оглянувшись на Какаши-сенсея и Майто Гая, обнаружила, что два джонина намеренно делали из себя мишени, она не хотела принимать участия в этом действии. Она думала спрятаться, притвориться мёртвой и ждать, пока всё это закончится, но это было лишь то маленькое, испуганное «я», которое никогда не переставало убегать от того первого ниндзя с ртутными глазами.       Остальная её часть прикидывала, как лишний раз не высовываться, но всё же внести свой вклад в битву. Стала ли она лучше контролировать усиление чакрой или нет, прошла ли обучение по обращению с ножами или нет, училась ли выполнять технику Телесного Мерцания или нет, она всё ещё была одним генином. По рассказам, Орочимару был много кем, но «идиот» не входило в это число. Если бы ей пришлось вторгнуться в чужую деревню с ограниченным количеством сил, все её помощники были бы джонинами. А против джонинов у неё было только одно оружие. Неожиданность.       А если это не удастся, что ж, её тело отправят матери в ящике.       Хорошо, что у неё узкие плечи и миниатюрное детское телосложение. В противном случае она не смогла бы протиснуться между ногами и спинками сидений, не оставив после себя явного следа из шевелящихся тел.       Сакура могла поклясться, что чувствовала, как сердце колотилось о заднюю стенку горла, когда она неслась между сиденьями, направляясь к битве, которую могла слышать, но не могла видеть, не подняв головы над безопасным укрытием. Само количество ног, которые ей пришлось обойти, заставляло её беспокоиться — кто был настолько силён, чтобы подвергнуть стольких ниндзя гендзюцу? Был ли это сам Орочимару? Какая-то её часть надеялась на это, потому что если это не Орочимару, значит у него есть подчинённый, способный на такое. А это было плохо.       Она попыталась загнать под воображаемую скалу мысль о том, что враг может зарезать спящих ниндзя, словно скот, но та была настырной и юркой, как таракан. Сможет ли она разбудить их? Стоит ли их будить? Или же это вызовет ещё больший хаос?       Сакура добралась до места битвы прежде, чем приняла какое-либо решение, она легла на живот, почти полностью заползая под рядом стоящее сиденье и наблюдая за работой ног двух сцепившихся в узком проходе джонинов. Ей повезло — они разговаривали, и ниндзя Звука была женщиной с тонкими лодыжками и крашеными ногтями. Ей пришлось ждать, пока ухмыляющаяся ниндзя Звука окажется в пределах досягаемости, после чего её рука метнулась вперёд, будто змея, и пальцы сомкнулись вокруг лодыжки вражеской куноичи — она изо всех сил дёрнула её на себя.       Куноичи всем весом упиралась в противника, используя чакру, чтобы устоять на ногах, но Сакура была той самой последней каплей в переполненной чаше. Куноичи тяжело упала, когда противник воспользовался её внезапной слабостью, и её нога скользнула под сиденье, где пряталась Сакура. Это была плохая позиция для контратаки, выпад прямо вверх, вероятно, вывихнет бедро или сломает ногу, а её противник не собирался давать ей больше пространства, однако Сакура не рискнула предположить, что один из людей Орочимару не согнётся там, где не могут другие люди.       Современные шиноби были, как правило, легко экипированы. Они были скрытными войсками, а не самурайскими ударными силами, хотя на такой случай у них были ниндзюцу.       Эта куноичи была подтверждением данного правила, так что только ткань и плоть служили барьером для ножа Сакуры.       А свои ножи она держала очень острыми.       Струя крови из бедренной артерии ударила Сакуре в лицо, заставив её вздрогнуть, она сильно ударилась головой о сиденье. Её рывок назад был опрометчив, но ей удалось вытереть кровь с глаз и не быть атакованной в это время, так что это была победа.       — Ты в порядке? — спросил джонин, которому она только что помогла, мельком взглянув на неё, прежде чем запустить кунай в противника.       — Только если она не использовала что-то глупое, по типу кровоточащей кислоты, — сказала Сакура, сопротивляясь желанию использовать свою куфию, чтобы вытереть лицо. — Сэр, — запоздало добавила она.       Это вызвало у неё резкий смешок.       — Ты будешь в порядке. Отлично помогла.       — Спасибо. Хорошая или плохая идея — попытаться разбудить кого-то из наших? — чувствуя, как кровь приливает к лицу, спросила Сакура, переполненная облегчением от того, что может спросить взрослого, как ей следует поступать. Даже совершенно незнакомого. Таким образом, если она разбудит кого-то, и он умрёт из-за этого, это будет не её вина. Она училась жить с осознанием собственной смертности и с кровью, уже пропитавшей её руки.       Она была ещё недостаточно сильна, чтобы вынести смерть одного из своих товарищей-солдат, не тогда, когда это будет последствием её решений.       — Если можешь пробудить кого-нибудь из чунинов, сделай это, — было его ответом. — Генинов оставь.       — Да, сэр, — ответила Сакура.       Она залезла под сиденье одного из чунинов, чтобы обойти куноичи Звука, после чего затащила его в свою траншею. Ей не нужно было, чтобы от неожиданности он подскочил только для того, чтобы поймать кунай в затылок. Сакура была менее опытна в том, чтобы вырывать других из гендзюцу, нежели в том, чтобы освободиться самой, но уже через несколько секунд на неё уставился очень смущённый чунин.       — Что?..       — Нас атаковали силы Звука, — коротко сказала Сакура. — Насколько хорошо вы рассеиваете гендзюцу?       Как оказалось, в этом он не преуспевал, однако был готов притащить к ней другого чунина. Вскоре Сакура была окружена достаточным количеством чунинов, чтобы сформировать два боевых отряда, что почти освободило её ряд от тех, кто носил свои отличительные жилеты. Среди них, скорее всего, было больше чунинов, но они оставили всех, кто был в штатском, спать.       Один отряд прикрывал их продвижение, когда они сменяли ряды; куноичи, носившая отличительные знаки клана Инузука, теперь помогала Сакуре рассеивать гендзюцу. Всё происходило удручающе медленно, потому что, в отличие от накладывания гендзюцу, чтобы его рассеивать, для кого-то с её навыками был необходим физический контакт. Вместе с этим, она быстро устала объяснять, что да, их атаковали, и нет, она не будет отвечать на все их двадцать вопросов, находясь под огнём сражения.       Это было совсем не похоже на драки, в которых ей приходилось принимать участие раньше. Это была битва, в которой убийство одного или двух человек почти не имело значения. Это не закончится быстро, не закончится чисто. Они попадали в участки, где вторженцы убивали их людей прежде, чем джонины успевали приходить на помощь, они теряли членов своего отряда, когда ниндзя Звука пытались остановить их продвижение вперёд.       В отличие от джонинов, чунины формировали отряды для борьбы с шиноби Звука, три отряда оставались недалеко от Сакуры и растущего количества ниндзя, способных к гендзюцу.       — Думаю, у нас достаточно людей, чтобы разбиться на отряды, — сказала куноичи Инузука, работавшая рядом с Сакурой. — Два, чтобы рассеивать гендзюцу, и два боевых, чтобы прикрывать их?       «Почему ты спрашиваешь меня?!» — взвизгнула какая-то часть Сакуры, потому что куноичи была минимум на четыре года старше её, но Сакура лишь кивнула.       Куноичи Инузука обнажила зубы в яростной улыбке, прежде чем передать инструкции дальше по цепочке. Она взяла с собой группу чунинов из Абураме, которую они недавно разбудили, и долговязого нервного чунина, который был на первом этапе подготовки ниндзя-медиков. Сакура не могла признать клановой принадлежности ни одного из чунинов, которые внезапно окружили её, но она думала, что её партнёром в рассеивании гендзюцу был кто-то из Яманака.       Во главе объединённого с ними боевого отряда был шиноби с длинными белыми волосами, тонкими, как паучий шёлк, и кодати, который плавно рассекал воздух.       Сакура чуть не ударилась головой о Какаши-сенсея, который внезапно присел перед ней, когда она двинулась к следующему чунину.       — Когда закончишь руководить сопротивлением, — сухо сказал Какаши-сенсей, — у меня будет для тебя задание.       Сакура уставилась на него, её мозг переваривал мысль, что за пределами следующего чунина есть реальный мир. Затем она кивнула, взглянув на лидера своей команды, который услужливо вытащил свой клинок из живота шиноби Звука и подошёл ближе.       — Я одолжу свою ученицу, — сказал ему Какаши, прежде чем Сакура успела открыть рот.       — Понял, сэр, — сказал тот, и Сакура попыталась запечатлеть его внешность в своём сознании. На его боку зияла кровоточащая рана, которую он получил, когда пара куноичи из Песка попыталась напасть на Сакуру. Он убил первую, получил ранение, затем убил вторую, после чего пришло осознание, что деревня Песка предала их, сотрудничая со Звуком во вторжении. Она даже не знала его имени, и это казалось ей неправильным. Когда всё это закончится, она обязательно спросит.       Она поднялась, опираясь на колени, после чего заколебалась, прежде чем последовать за Какаши. Когда всё это закончится, скорее всего, не будет возможности спросить.       — Спасибо, — выпалила она, заставив его оглянуться. — Я — Харуно Сакура.       — Сакуя. Уэмацу Сакуя.       — Я дам Саске знать, что у тебя случился роман, пока он гонялся за Гаарой, — пробормотал Какаши-сенсей, подхватывая её под руку и поднимаясь на верхний уровень стадиона, где сидели Наруто и Шикамару.       — Сакура-чан, ты в порядке? — обеспокоенно спросил Наруто, и она вспомнила, что на её лице была кровь, засохшая и отшелушивающаяся. На это не было времени, были другие заботы.       — Кровь не моя, — ответила она. — Вы сказали, что Саске преследует Гаару? — спросила Сакура у Какаши-сенсея.       — Его команда забрала его и увела отсюда. А Саске решил взять инициативу в свои руки и последовать за ними, — ответил Какаши-сенсей. — Вот тут-то и вступаете вы. Это будет первая миссия А-ранга со времён Волны.       Голос его звучал легко, но единственный видимый глаз таких эмоций не передавал.       Наруто, казалось, был взволнован перспективой сделать что-то, а руки Сакуры сжались в кулаки. Отсюда, вне гущи сражения, она могла слышать шум стычек на улицах за стадионом. «Глупо, — сказала какая-то часть её разума, — конечно, это были не все их силы».       А в лесу будут и другие. Там, снаружи, не будет боевого отряда, который станет поддерживать её, прикрывать фланги и защищать.       Сакура молча наблюдала, как Какаши-сенсей объяснил им их миссию, вызвал нинкенов и отправил их в путь.       Появилось чувство неизбежности, когда Паккун предупредил их о том, что за ними хвост. Большая группа, восемь ниндзя, два боевых отряда чунинов. Она слушала, как Шикамару подписывал себе приговор, вызываясь быть тем, кто останется позади и устроит засаду, чтобы они могли спокойно идти вперёд.       Она могла бы позволить ему сделать это.       Случись это раньше, она бы позволила ему. Потому что у той Сакуры не было необходимых навыков, но, что ещё важнее, у той Сакуры не было необходимой храбрости.       Она не была «той» Сакурой.       Она утешила себя тем, что Какаши-сенсей, похоже, предвидел это и отправил всю стаю, а не только Паккуна.       — Нет, — твёрдо сказала она, приковывая к себе удивлённые взгляды. — Твои запасы чакры ещё не восстановились после поединка с Темари. Ты умнее меня, Шикамару, но тебе не перехитрить истощение чакры. Возьмите с собой Паккуна и догоните Саске, пока он не попал в неприятности. Стая и я… Мы позаботимся об этом.       Кто-то — она не смотрела вниз, чтобы определить, кто именно, но мех был похож на Шибу или, может быть, Акино — скользнул под её руку в жесте молчаливого утешения.       — Ты уверена? — выпалил Наруто.       — Да.       Ответ прозвучал не так твёрдо, как ей хотелось, поэтому она откашлялась и попыталась снова.       — Да. Это… ну, не то чтобы всё хорошо, но хотя бы не так, — сказала она, указывая подбородком туда, где в небе над деревней чернел дым. — Просто… верните Саске. Пожалуйста.       Если она попробует объяснить, попытается сказать что-нибудь ещё, то окончательно потеряет самообладание, она крепко стиснула зубы, чтобы не дать больше никаким словам вырваться изо рта.       Она ожидала, что Наруто начнёт спорить, но он лишь странно на неё посмотрел. После он торжественно кивнул.       — Хорошо, — сказал он хриплым голосом. — Хорошо. Мы вернёмся и заберём тебя раньше, чем ты успеешь оглянуться. А потом мы всем им покажем.       После чего они исчезли.