Something Borrowed

— Давай так: иди к бару и жди меня там, а я постараюсь обойти всех родственников и поприветствовать их, чтобы они не досаждали тебе, ладно? — шепнула я Стиву, как только мы оказались внутри. — Да я… ладно, — не став спорить, согласился он, послушно направляясь к стойке, окруженной людьми.       Для этой ознакомительной вечеринки гостиную и столовую дома заметно преобразили, убрав практически всю мебель, оставив лишь столы и поставив в углу бар, в котором трудились сразу два бармена, не успевавших раздавать напитки. Видимо, половине присутствующих хотелось напиться так же, как и мне, чтобы добровольно не участвовать в этом празднике любви. Что ж, я абсолютно разделяла их мнение, если оно действительно было таковым, хотя все же велика вероятность, что ключевую роль с ажиотажем сыграл дармовой элитный алкоголь, ибо семейство Бейкеров на угощение не поскупилось.       Махнув рукой своей тете Ирэн, я торопливо сновала туда-сюда между гостями, высматривая своих близких и избегая родителей Грейсона, и за этим занятием совершенно потеряла из виду его самого. И вот, в один из разворотов, когда я намеревалась найти маму, я столкнулась с бывшим парнем лицом к лицу, буквально врезавшись в него, от чего на его белоснежной накрахмаленной рубашке тут же расплылось мокрое пятно от пролитого на нее виски. — Здравствуй, Холл, не ожидал, что ты все-таки приедешь, — промурлыкал он, приобнимая меня за плечи.       Сглотнув, я приняла его приветствие, ведь не отталкивать же мне его при всех? Хотя очень хотелось, если честно. — Ага, я сама не ожидала, но мама пригрозила мне, что лишит меня наследства, если я не являюсь поздравить вас, поэтому пришлось спешно собирать вещи и заказывать билет, — язвительно протянула я, визуально оценивая Грейсона.       Он практически не изменился, как, собственно, и его дом. Остался таким же привлекательным, и если Стив моментами напоминал щенка лабрадора, то в его чертах лица же умилительного не было ровным счетом ничего. Лишь хищная сексуальность. И ввиду своей низкорослости мой бывший походил на каймана, ведь полноценным крокодилом его было сложно назвать. — Ты здесь сама? — за моим ответом последовал его вполне предсказуемый вопрос.       И вот теперь-то наступил мой звездный час, ради которого я и ввязалась во всю эту авантюру, за милю разившую безумием и абсурдом. — Нет, со своим парнем Стивом, он вон там, возле бара. Взял для нас напитки, — пальцем указав в сторону своего спутника, я удивленно отметила, что перед ним стояла не только бутылка пива, но и бокал яблочного мартини. И правда взял напитки, надо же. — Он же не в твоем вкусе, — хохотнул Грейсон, оценивающе пройдясь взглядом по впечатляющей фигуре Стива. — Теперь в моем. Жизнь в Штатах изменила меня. — Не думаю, что настолько.       Стиснув зубы, перемалывая во внутренней мясорубке стойкое желание ответить ему какой-нибудь бранью, я сделала глубокий вдох.       Нет, чувств к Грейсону у меня уже давно не было. Скорее, отвращение и злость, все еще жившая во мне. Он часто и густо покрывал мои уши лапшой из вранья, а после расставания очень уж недолго убивался, слишком быстро сошедшись с Мэнди, что давало право знающим людям, в числе которых была я и моя мама, думать, что они вполне могли закрутить роман еще раньше. Но я не хотела обвинять его бездоказательно, поэтому придерживалась общей версии, где говорилось о резко вспыхнувшей любви спустя несколько месяцев одиночества бедного и несчастного страдающего Грейсона, во что верилось слабо. — О, твоя невеста смотрит на нас, подкинем вам повод для секса после ссоры, — приторно произнесла я, ласково потрепав своего бывшего по щеке. Затем я быстро развернулась и отправилась прочь, стараясь побороть в себе еще и желание оглянуться.       Наконец вернувшись к Стиву, я шумно выдохнула, облокотившись на стойку, и, поблагодарив его, залпом осушила бокал с мартини, махнув бармену, чтобы он повторил. — Тяжелый разговор? — переспросил мой спутник, с пониманием посмотрев на меня. — Ты видел? — Твой бывший? — Да, по его вине ты здесь. В случае чего, если появится желание кому-нибудь врезать, лицо Грейсона Бейкера к твоим услугам, — криво усмехнулась я. — Зачем мне его бить? Он оскорбил тебя? — встрепенулся Стив. — Да, тем, что появился на свет. — А, это сарказм, я понял, — пробормотал он. — Горький, как полынь. За столько лет уже пора бы сделать из него абсент.       Я хотела добавить еще порцию едких замечаний в адрес своего бывшего, как вдруг пробегавший возле нас мальчик лет восьми остановился и ахнул, снизу вверх посмотрев на моего спутника с нескрываемым восторгом. — Это ведь вы…       Вот тут уже оживилась я, хоть и слабо понимала, откуда ребенок может знать моего соседа. Но что если он какая-нибудь всемирно известная знаменитость, а я и не в курсе? — Тсс, — коснувшись пальцем губ, шикнул Стив. — Понял, Капитан, у вас миссия. Я молчок, можете доверять мне, — заговорщицким тоном заверил его мальчишка, и, попятившись, еще разок взглянув на нас, после бросился бежать по своим делам, что явно было частью одной из игр присутствующей здесь детворы. — Капитан? Я чего-то о тебе не знаю? — придвинув полученный от бармена полный бокал к себе, я склонилась к своему спутнику. — Я… Нет. Да. Но я не хотел бы говорить об этом. По крайней мере, не здесь, — оглянулся он по сторонам. — Кто ты? Признавайся! Актер? О, это ты можешь знать Криса Эванса? А он свободен? Познакомишь меня с ним?       От играющего во мне любопытства я моментально позабыла и о Грейсоне и о его свадьбе, в общем, обо всем на свете, насколько меня заинтересовала неизвестная мне жизнь Стива, внезапно ставшая невероятно соблазнительным материалом для детальнейшего изучения. — Я Стивен Грант Роджерс, — вздохнул мой спутник, но я лишь непонимающе покачала головой в ответ. — Капитан Америка. — Не актер? Рок-звезда? Ты не смахиваешь на рокера, если честно. Хотя может это фишка вашей группы… Или вы играете кантри? Больше похоже на это.       Стив ничего не ответил, лишь склонил голову и еще раз вздохнул, видимо, мысленно подбирая нужные слова, от чего его и отвлекла как раз вовремя подошедшая сзади миссис Вуд, громко принявшаяся сетовать о погоде, в этом году взбунтовавшейся против лондонцев, привыкших к смогу и дождю, а не тропическому зною, и мой спутник оказался вовлечен в разговор с ней, сам того не желая. Это же дало мне возможность и время достать из сумочки телефон и зайти в поисковик.       Попутно кивая в такт их беседе, абсолютно не вслушиваясь в ее детали, вспоминая, что где-то я все-таки слышала словосочетание «Капитан Америка», я сделала еще пару глотков своего мартини и перевела взгляд на дисплей мобильного. Увиденные там строчки и снимки заставили меня громко закашляться.       Естественно, это привлекло много ненужного внимания, в том числе и со стороны Стива. Он сразу все понял и на мгновение зажмурился, тем самым пропустив момент, когда я вновь опустошила бокал. — О. Мой. Бог, — только и могла вымолвить я спустя несколько минут, все еще не придя в себя от прочитанного. — А ты… а они… а ты… костюм… щит… ты взял его с собой? Я ведь видела тебя тогда по телевизору, но ты никак не ассоциируешься с Ньюарком… — Нет, Холли, щита со мной нет, — сосредоточенно отчеканил мой спутник, враз преобразившийся из обычного соседа, пусть и с впечатляющей внешностью, в супергероя из вечернего, да что там, и утреннего выпуска новостей. Впрочем, я все равно мало знала об этой стороне его жизни. Зато с умопомрачительным телосложением все сразу же встало на свои места. — Я здесь в отпуске, и не хотел бы, чтобы кто-то об этом узнал. — Ладно, я понимаю, — согласилась я. — У всех свои скелеты в шкафу, и все имеют право на отдых, даже… ой, мамочки, я не могу произнести это. Слушай, а тебе и правда девяносто с лишним лет? Так это не отпуск, а пенсия?       Стив снова зажмурился, и я подозревала, что мысленно он пытается сосчитать до десяти. Или двадцати, с моими-то вопросами. — Нет, не пенсия, просто небольшой перерыв в работе, — я таки успела получить ответ до того момента, когда нас в очередной раз прервали. — Холли, вот ты где, я тебя повсюду ищу, — заслышав знакомый голос, раздавшийся рядом, я встрепенулась, мгновенно стараясь выглядеть одновременно и трезвой, и веселой, что с моими-то мыслями и выпитым алкоголем было уже трудной задачей. — Мам, ну что ты такое говоришь? Это я искала тебя везде.       Мама поставила свой недопитый джин на стойку рядом с моим бокалом, даже не удосужившись поприветствовать меня объятиями, и небрежно махнула рукой: — Я была с Мэнди, терпела ее очередную истерику, и вытирала ей слезы прежде, чем ее водостойкая тушь оказалась у нее на подбородке, настолько она ревела, вдруг решив, что Грейсон ей изменяет и собрался ее бросить. Не знаешь, что на нее нашло? Все-таки в этом Бейкере ты разбираешься лучше всех.       Я кашлянула, но попыталась выглядеть абсолютно невинно. — Даже не представляю. Впрочем, это Грейсон, и черти в аду не предугадают его действий, что уж говорить о людях. Да и я уже давным-давно утратила свою квалификацию эксперта по нему, — буднично протянула я, вдобавок закивав, будто в данный момент я рассказывала какую-то непреложную истину. Впрочем, частично ведь так и было. Переведя свой взгляд на Стива, я спохватилась: — Ой, я же не представила вас. Простите. Грейсон и тут умудрился мне насолить. — Конечно, детка, проще винить во всем непутевого бывшего, а не свою безалаберность.       В ответ на очередное замечание мамы я недовольно скривилась, но говорить ничего не стала, а вместо этого указала на нее: — Это моя мама, Эмилия Мур. А это Стивен Роджерс, мой парень, — я повернулась к нему и нежно улыбнулась. Стив же моего жеста не поддержал, выглядя растерянно и смущенно. — Приятно познакомиться, мэм, — изрек он, пожимая протянутую ему руку.       Прыснув в кулак, я легонько коснулась маминого плеча, чтобы она поумерила свой пыл, ведь руку-то она на самом деле протянула моему спутнику для поцелуя. В маме порой просыпались всевозможные средневековые замашки и пусть, как оказалось, Стиву те времена были очень и очень близки, все равно иначе, как перебором, подобное поведение я назвать не могла.       Судя по довольной улыбке, озарившей лицо мамы, мой кавалер пришелся ей по душе. Ну еще бы, ведь на него нельзя было взглянуть без восхищения, что легко засвидетельствовать даже клятвой не только на Библии, но и на Декларации Независимости, раз уж он Капитан Америка собственной персоной.       А вот Стив явно чувствовал себя не в своей тарелке, хоть и держался молодцом. Но мне на мгновение показалось, что он бы предпочел очередной бой вместо подобного знакомства, да еще и вкупе с притворством, в которое он ввязался непонятно зачем.       Кстати, мама тут же вспомнила об этом. — Холли, детка, почему ты ничего не говорила мне о нем? — отпив джина, поинтересовалась она.       И тут я осознала, как конкретно влипла с тем затянувшимся во время полета и поездки молчанием, ведь нам-то нужно было продумать общую легенду, чего мы, естественно, не сделали. — Мы еще притираемся друг к другу.       Ответ ее удовлетворил. Моего спутника, похоже, тоже, ведь он слегка расслабился, и румянец отступил от его щек. — А как вы познакомились? Ты вообще ничего не рассказывала… — На концерте кантри, — не сговариваясь, испуганно переглянувшись, одновременно выпалили мы со Стивом. — Кантри? — брезгливо скривившись, переспросила мама. — Жизнь в Америке на тебя дурно влияет, дочь. Вы же, Стивен, напротив, производите впечатление хорошего парня.       Вот тут и я могла вздохнуть с облегчением. Экзамен сдан. Или нет? Потому что ее слегка ироничный тон говорил об обратном. — А это проблема? — непонимающим тоном задал он свой вопрос. — Никогда бы не подумала, что нашу Тиффани может заинтересовать ваш типаж, не обижайтесь, Стивен, — добавила она, — просто у моей дочери очень дурной вкус на мужчин, если вы успели заметить по Грейсону.       Я готова была провалиться сквозь землю после этой ее ремарки, чувствуя, как от стыда начали пылать кожа головы и кончики ушей. — Не имею привычки так оценивать людей, мэм, — отбил ее удар мой спутник, следом обратившись уже ко мне, — Тиффани? Я думал, тебя зовут Холли? — Так и есть, — буркнула я, смерив маму испепеляющим взглядом, надеясь, что она поймет намек и прекратит меня позорить, — это прозвище связано с фильмом «Завтрак у Тиффани», ничего особенного. — Она получила его еще в школе, потому что ее имя созвучно с именем главной героини — Холли Голайтли. — Видишь, я же говорила. — А все потому, — к моему превеликому ужасу, мама все не унималась, — что Холли была той еще вертихвосткой, откровенно презиравшей или вообще не замечавшей хороших мальчишек, и теряющей голову от плохих, избалованных, имеющих за спиной обеспеченных родителей и непременно раз за разом разбивающих ей сердце. Почему-то она еще с детства мечтала об успешном браке с представителем какого-нибудь древнего знатного рода, с замком в придачу и кругленькой суммой на счету в банке, что вы хотите, Англия же, здесь легко грезить о таком, ведь мы и сами-то дальние родственники лорда Мура. Только вот моей девочке это принесло лишь боль, она регулярно страдала от своей же идеи…       И, рассказывая все это, конечно же, она забыла упомянуть о том, что потом, устав от постоянных разочарований, я бросила свою затею, изменила взгляды и вообще улетела за океан, в Нью-Джерси, дабы попробовать жить без чуши вроде чрезвычайно ветвистого генеалогического дерева, проросшего в моем мозгу подменой идеалов. Мы ведь познакомились в Ньюарке, Стив, ты должен понять, ты должен догадаться…       Повернувшись к своему спутнику, глядя, как он мрачнеет, я готова была разреветься или рухнуть в обморок, начать раздеваться, петь, танцевать, в общем, делать что угодно, лишь бы он больше не слышал ни единого слова о моих постыдных секретах.       Поняв, что ее экскурс в прошлое не оценили, мама быстро закончила беседовать с нами и отправилась дальше, намереваясь осчастливить своей компанией еще кого-нибудь из гостей, чего я не пожелала бы даже Грейсону, втайне надеясь, что именно его уши, или, на крайний случай, Мэнди, и пострадают от нее и ее очередной порции джина.       Остаток времени, проведенного здесь, мы со Стивом хоть и находились в непосредственной близости друг от друга, но не обменялись и парой фраз, вернувшись к молчаливой тактике, выбранной ранее, а все благодаря Тиффани, настигнувшей меня из жизни, оставшейся позади, и вцепившейся в мое настоящее подобно гигантскому спруту. Да, многие присутствующие на этой вечеринке-фуршете знали и это прозвище, и мои тогдашние взгляды, но только мой спутник имел возможность познакомиться с той, кем я являлась сейчас. И это шанс мы, кстати, упустили.

***

      Увы, настоящая бомба замедленного действия ждала нас у меня дома, когда мы оказались стоящими перед фактом совместной ночевки в моей комнате, совершенно не изменившейся с самого дня моего отъезда в Штаты.       Вот тут-то нам пришлось заговорить. Точнее, мы были вынуждены сделать это. Впрочем, все решилось быстро, кратко и по существу — Стив вызвался спать на полу, я же возражать не стала.       Приняв душ и выпив на кухне молока, я вернулась в спальню как раз в момент, когда мой спутник и теперь еще и дважды сосед уже умостился на расстеленном возле кровати одеяле. Особо веселым он не выглядел. Но может это потому, что его наконец-то сморила усталость? — Уверен? — ложась в постель, переспросила я, даже не зная, что стану делать, если вдруг получу отрицательный ответ. — Это не такой уж плохой вариант, мне приходилось спать и в худших местах, — послышался снизу его голос. — Возьми хотя бы еще одну подушку, — я, не глядя, протянула ему ее, чувствуя вину абсолютно за все произошедшее, включая мамин рассказ. — Прости…       Стив мельком посмотрел на меня. — Давай просто покончим с этим. — Ты так и не ответил про возраст, — задумчиво протянула я, выключив светильник, стоявший на прикроватной тумбочке, и уставившись на потолок, залитый лунным светом, пробивавшимся сквозь стекло не зашторенного окна. Все-таки я скучала по этому месту, хоть в Нью-Джерси мне и нравилось. — Добрых снов, Тиффани.       Я недовольно цокнула языком: — Туше.       После моей реплики комнате вновь воцарилась уже привычная тишина, которую я нарушила спустя пару минут: — Стив… не спишь? — Нет, — помолчав несколько секунд, ответил он. Видимо, ему не хотелось общаться со мной. А жаль, потому что я-то как раз испытывала потребность объясниться, вот и заговорила с ним. — Тогда… тогда все было иначе. И я была другой. И ты, наверное, подумал, о, да кто знает, о чем ты подумал, хотя ты-то наверняка знаешь. В общем, я изменилась с тех пор, хоть и не понимаю, зачем говорю тебе это, — сбивчиво протараторила я. — И переехала я в Ньюарк, чтобы быть ближе к более спокойной и нормальной жизни, той, о которой не мечтают маленькие воображалы. Просто там никогда ничего не происходит, вот и… — Хорошо, — коротко произнес мой спутник. — Кстати, я оказался в Ньюарке по той же причине.       Я удивленно моргнула. И это весь его ответ? Как его понимать? Что вновь застывший между нами лед тронулся?       Но уточнять я не стала, как и он — пояснять. А через бесконечное число моих поворотов, ведь я беспокойно ворочалась по кровати, я наконец-то уснула, и это стало уже совсем не важно.