***
Несколько десятилетий назад, в руконгайском лесу… — Акон, будь добр, объясни, что нужно конкретно от меня? Я совершенно не разбираюсь в этих ваших научных штучках, и не хочу помешать тебе по незнанию, — глаза мальчишки-шинигами были абсолютно серьёзны. — Тебе же что-то нужно от этого Пустого, верно? — Да. Мне нужно взять образец его яда. Для начала придётся выяснить, где у него содержится яд… — Ну, яд обычно в шипах или жвалах, на клыках встречается, но редко. Дыхание ещё вроде бывает, нам офицер рассказывал. Когти, рога обычно чистые, шкура тоже… — У этого типа Пустых шипы, на щупальцах. Значит ищем Пустого, фиксируем, я беру образцы… — Э-э-эм-м-м… Как ты собрался его фиксировать? — Я?! Я никак не собрался. Фиксировать будешь ты, мне нужно хотя бы одно щупальце. А вот это было неожиданно. Как этот кабинетный обитатель себе это представляет?.. Ну, хотя если при помощи Казешини привязать щупальце ну хотя бы к дереву… — И думать не смей!!! Ещё чего, привязывать он собрался!!! Сдохнуть захотел, идиотина?! — мгновенно среагировал занпакто. Как всегда, не стесняясь в выражениях. — Успеешь на перерождение! Меня из рук выпустишь, сам защищаться чем будешь? Как в старые добрые, палку подберешь? Здесь нас никакой добрый капитан не спасёт! — Твои предложения? У нас задание — помогать офицеру Акону, ему нужен зафиксированный Пустой. — Послать его!!! Пустых уничтожать надо! А не фиксировать!!! Акон шёл молча, с интересом поглядывая на глубоко задумавшегося спутника. Уютную тишину момента нарушил голодный рев. Хисаги тут же выхватил катану. — Где?! — заозирался Акон. — Не смей атаковать, ты слышишь? Только зафиксировать! — прокричал он уже в спину взмывающему в воздух Шухею, и уже понимая, что все идёт не так, как задумано. — Акон, в сторону! Коси, Казешини! — свист клинков, звон цепей, рык Пустого и бешеные глаза молодого бойца, полосующего тварь клинками. Учёный скрежетал зубами от злости. Только что же говорил, не атаковать!!! Нет, капитан Маюри совершенно прав, этим воякам ничего нельзя доверить! Загубит поганец мелкий весь эксперимент… Офицер со скальпелем и пробирками в руках метался под деревьями, пытаясь сквозь листву рассмотреть, что творит его помощничек из девятого. А у помощника из девятого были проблемы. Пустой оказался на диво силён и проворен, вдобавок ко всему он оказался несколько иначе вооружен, чем планировалось. У него не было шипов. На щупальцах то появлялись, то исчезали пучки игл, которыми Холлоу мог, оказывается, весьма метко стрелять. Пару раз только самовольное вмешательство Казешини спасало Хисаги от их попадания. — Акон! — Чего?! — Отрубленное щупальце подойдёт? — Давай! — Не подавись…— проскрежетал Казешини, чувствуя, как по клинку одной из кусаригам стекают капли яда. — Ксо! Хорош уже вокруг прыгать, давай его убьем! — Нельзя! Шини, не смей!!! — Да что ж мне за слюнтяй достался… Шухей планомерно подрубал длинные тонкие, при этом на диво крепкие ноги Пустого, оттесняя его ближе к затаившемуся под деревьями Акону. Как знать, на каком расстоянии работает это его оборудование?.. Раз ему именно щупальца нужны, будут ему щупальца… Причём с доставкой! Резкий взмах кусаригамы — и конец щупальца захвачен петлей цепи. Рывок на себя — сверкающий диск вращающейся второй косы срезал мерзкий отросток под корень. От воя раненой твари закладывает уши, все же не стоило так близко подходить. — Лови! — Акон едва успел отпрыгнуть, ему буквально под ноги рухнуло извивающееся щупальце с торчащими во все стороны иглами. Ненормальный мальчишка уже умчался обратно… Хисаги все же удалось повалить тварь, похожую на дикую помесь паука и сороконожки, спеленать её сетью и сдать Акону с рук на руки. Учёный, ругаясь на все лады, теперь пытался разобраться, где у получившегося кокона голова и откуда могут выстрелить отравленные иголки. Сидящий неподалёку Шухей прищурившись против солнца, с неослабевающим интересом наблюдал за манипуляциями, готовый придти на помощь, если потребуется. Это и спасло Акона… Бешеный рывок обезумевшей от боли, злобы и голода твари, треск рвущейся сети, взмах щупальца с сомкнутыми в подобие клинка иглами…толчок в плечо, отбросивший учёного далеко в сторону. Скрежет стали, сдавленный вскрик, свист рассекаемого воздуха и облако искр реяцу на месте Холлоу. Вскочивший на ноги офицер бросился к лежащему спиной к нему Хисаги. — Ты… ты что сотворил, варвар?!.. Ты же его развоплотил! Я же тебе сказал, не атаковать! Шинигами не реагировал, даже не пошевелился. Тем неожиданней оказался мощный удар в челюсть… Над упавшим на спину Аконом стоял темнокожий парень с длинным хвостом чёрных с кровавым отливом волос. Злобно прищуренные светлые глаза — очень странные, без зрачка и радужки — смотрели прямо в душу. — Иногда я просто ненавижу своего хозяина. Даже сейчас, будучи без сознания, он не позволяет мне нашинковать тебя тонкими ломтиками, крыса ты лабораторная… хоть кулаки почешу! — Ты… ты кто такой?! — медленно поднялся на ноги Акон. — Не слишком ли много ты хочешь, крысеныш? Назвать своё имя чужаку… — Ты его… Под кадык Акону уперлось лезвие кусаригамы. Взгляд пылающих яростью глаз был похож на нацеленный в сердце клинок. — Мой идиот-хозяин спас тебе жизнь, крыса. Он не приходит в сознание, получив предназначенный тебе удар. И сейчас держит меня из последних сил, чтобы я тебя не прикончил… Поэтому ты, во-первых, заткнешься. Не беси меня и не вынуждай моего балбеса тратить силы, чтобы меня сдерживать. Во-вторых, ты соберешь мозги в кучку и подумаешь, чем помочь моему шинигами. И сделаешь это БЫСТРО!!! — последние слова занпакто — а это мог быть только занпакто Шухея — рявкнул в лицо ученому. Акон сорвался с места. Повернув раненого паренька на спину и внимательно осмотрев, он схватился за голову. Лицо Хисаги было залито кровью. Ранение не было глубоким, слава Королю Душ, и не было бы опасным, если бы не яд… Бережно смывая кровь с пострадавшей левой щеки, офицер судорожно думал, что он может сделать. Противоядия не существует, его ещё предстоит создать. Те образцы антидотов, что он взял с собой скорее для виду, помочь не смогут. Есть правда «липучка», но её использовать он банально не имеет права, это незапатентованное и не до конца проверенное средство. Так, кровотечение слабое, но постоянное. Это хорошо, область поражения не должна увеличиться. Обезболить… А можно ли? А вдруг хуже станет… — В темпе соображай, ты! — бритвенно-острое лезвие снова пощекотало шею Акона, но тот не шелохнулся. Автоматически обработав рану универсальным антисептиком, он мысленно перебирал содержимое своего драгоценного ящика, на боковине которого уже как родные смотрелись наскоро сплетенные Шухеем лямки. На глаза навернулись непрошенные слёзы. Учёный вытер их рукавом и продолжил думать. Реальных вариантов было два. Ни один идеально правильным не был. Ни один из них не давал хотя бы пятидесятипроцентной уверенности в положительный исход… Тихий, на грани слышимости, стон Хисаги заставил Акона подскочить на месте. На него смотрели темно-серые затуманенные от боли глаза. — Шухей! Ты… Ты как? — Прекрасно он, неужели не видно… — проворчал занпакто, присаживаясь рядом. — Цветет и пахнет… не иначе, скоро заколосится! — Шини… ты чего здесь делаешь?.. — голос раненого был едва слышен. — Тебя охраняю, бестолочь, — проворчал тот, подпирая голову рукой. — Пока ты тут валяешься, тебя же можно голыми руками брать. Беспомощный слабак… — Я тоже рад тебя видеть, Шини, — слабо улыбнулся Хисаги. — Спасибо… — Тьфу на тебя, слюнтяй, — буркнул явно смутившийся занпакто. Нарушать этот явно редкий и несомненно не предназначенный для чужих глаз момент отчаянно не хотелось, но время уходило. С каждой секундой, с каждой каплей крови. — Шухей… — Акон… прости, я… я все испортил, да?.. — О чем ты?.. Образец уже упакован, мы все сделали. Что только с тобой делать? — Тен… тентейкуру отправь… — Они не успеют. Рана отравлена, рана на голове… — Ксо… варианты?.. — Два. Первый — обезболивающее, Тентейкура в четвёртый, чтобы встречали, и двигать к дому. Минусы… можем не успеть. Яд неизвестно как среагирует на обезболивающее, да и из меня скороход по лесу… эй, не смейся, тебе нельзя трястись! — Ничего, я за него поржу, мне-то можно? — хихикнул занпакто, держась строго между Аконом и своим хозяином. — Я же тоже тебя видел! — учёный хотел было возмутиться, но не стал. Улыбка на лице Шухея того стоила. — Второй вариант… Незаконный. — Говори, — а парень явно заинтересовался, вон, даже занпакто хихикать прекратил, помог хозяину приподняться. Хисаги явно становится получше. — Есть у меня одна штука… Её рабочее название «липучка». Теоретически притягивает и консервирует вредоносную реяцу. Я проверял её на ядах — работает. Выглядит как пластырь темно-серого цвета, приклеивается на пораженный участок. Минусы — ее консервирующие свойства слишком сильны. Яд она соберёт, распространение отравления остановит, но залечить рану впоследствии может не получиться. И ее придётся применять постоянно, иначе яд снова разойдется… — Стой-стой. Эта твоя «липучка»… Обезболивает? — Да. — Идти смогу? — Хоть бежать. — Вот ее и давай. Официально это как зафиксируем? Ну там добровольная помощь в исследованиях или как это назвать? Ну чтобы тебе холку не начесали за использование экспериментальных препаратов? — Хисаги… ты… Вот так просто соглашаешься лепить на себя недоработанную дрянь?!. Ты понимаешь, что это скорее всего навсегда?! — Иначе мы не выберемся отсюда, Акон, — парень посмотрел ученому в глаза. — И потом, ты же ее доработаешь? — Само собой… Но ты псих, Хисаги! — Кто бы говорил… — шинигами повозился, устраиваясь поудобнее. — Ну где там твоя липучка, давай, а то больно…***
Некоторое время тишину в кабинете нарушал только шорох клавиатуры и чуть слышное гудение компьютера. Наконец офицер оторвался от экрана и развернулся к своему гостю вместе с креслом. — Слушай, Хисаги… Как ты думаешь, насколько реально мне осмотреть Казешини? Ты же понял, я не про тот, что у тебя за поясом, и с которым ты, похоже, и ночью не расстаешься… Речь о том Казешини, для лечения которого ты добывал через десятые руки эту несчастную склянку, — как же удобно за большой кружкой прятать улыбку! Маленькие кофейные чашечки учёный не признавал. — Даже не знаю, что тебе ответить, Акон, — Шухей отломил кусочек шоколада. — Вряд ли он будет в восторге от этой идеи. Он… — Ненавидит меня, я знаю. Не выносит и презирает, и имеет на это полное право, заметь. Но осмотреть его обязательно нужно. Подумай над этим, с тобой нам пересечься намного легче. Лейтенант в красках представил себе процесс транспортировки обмотанного собственной цепью Шини в лабораторию Акона и чуть не захлебнулся в кружке с кофе. — Я конечно попробую с ним поговорить, это же на добровольной основе должно быть… иначе ни я с кидо, ни ты с твоими научными ухищрениями его не удержим, — улыбнулся Хисаги, косясь на учёного. Тот заметно помрачнел. — Ты уж постарайся. Ещё одного капитального ремонта отряд не переживет… На том и разошлись. Акон пообещал предоставить подробнейший план исследований для согласования, и Хисаги неторопливо двинулся в расположение девятого отряда, по пути приветливо кивая патрульным. Завтра предстоял трудный день — лейтенанты нескольких отрядов задумали провести совместную тренировку.