Ранение с сюрпризом, или Проект "Живая Гниль"

      Пару дней спустя Шухей и Рукия сидели на толстенной ветке растущего на краю лейтенантского полигона дерева в ожидании тренировки. Вечера в Белом Городе всегда были на диво красивы, этот не стал исключением. Небо на закате окрасилось во все оттенки алого, розового, оранжевого… Теплый ветерок доносил до отдыхающих шинигами цветочные запахи, хорошо знакомые им обоим — и младшая Кучики, и Хисаги выросли в Руконгае, и уж в чем-в чем, а в растениях разбирались. Особенно в съедобных! Шухей, уроженец Восточных лесов, рассказывал подруге, как они в детстве ходили за грибами, как лазили по деревьям в поисках диких яблок и груш, как однажды наткнулись на орешник и наелись неспелых орехов, и как весело провели последующие дни… Рукия смеялась, рассказывала, как они с Ренджи учились ловить рыбу, и как она однажды едва не утонула… Воспоминаний было много, говорить о своем прошлом было на редкость легко и приятно. Каждый из них знал, что действительно будет понят собеседником, и понят правильно. — Как с тобой все-таки хорошо, Шухей. Так… тепло, надежно и спокойно, — тихо прозвучал голос Рукии. Она сидела, прислонившись к здоровому плечу лейтенанта, склонив голову ему на грудь.       Хисаги покосился на ее макушку, чуть приподняв бровь. Он никогда не умел разговаривать с девушками, особенно в подобные моменты. Может быть, именно поэтому он до сих пор был один, даже будучи весьма завидной партией практически для любой девушки…       Фукутайчо опустил голову, зарываясь лицом в пахнущие цветами волосы Кучики. Сидеть с ней вместе было неописуемо приятно, только вот скоро начнут собираться офицеры на тренировку. Сам он не был против того, чтобы показаться на глаза сослуживцам в компании Рукии. Знать бы еще, как к этому отнесется она сама… Время еще есть, улыбнулся сам себе Шухей и бережно обнял притихшую девушку.       Словно в ответ на его мысли, вдалеке показался ярко-алый хвост Абарая Ренджи. Реяцу лейтенант шестого отряда как раз учился сдерживать, и держал ее, как мог. Хисаги чуть нахмурился. Во всех рассказах Рукии Абараи был рядом с ней, они вместе выросли, вместе поступали… где-то в душе шевельнулось, царапаясь, не до конца оформленное и непонятное еще чувство неприязни к Ренджи. Странно, с чего бы, мы столько лет дружим, служим вместе, тренируемся, отдыхаем тоже вместе… — Сказать тебе, как это чувство называется, Шу? Знакомься, хозяин, это ревность… — где-то во внутреннем мире хихикнул Казешини. — Я тоже удивился, когда впервые столкнулся. Представь себе, был готов караулить Юки, чтобы к ней никто не подходил. Видел бы ты мою реакцию, когда она тренировалась с Хьеринмару-саном! Они оба ледяные, у них много общего, а я… Во я бесился! — Представляю. А мне-то что делать? Они дружат много лет…- неуверенно поинтересовался Шухей. — Не в драку же лезть, в самом деле. — А ты ее саму спроси. — Ты спрашивал? — Вообще-то нет, — замялся занпакто. — Она заметила, что от меня разве что искры не летят, сама спросила, в чем дело. Ох и влетело мне тогда от нее! Зато потом… так что ты спроси! — И с чего же ты взял, что реакция Рукии будет такой же? А если развернется и уйдет, по морде съездив? — Юки же не ушла! Да что ж ты какой нерешительный… — презрительно сплюнул Ветер Смерти. Шухей, мысленно отмахнувшись от обзывающегося меча, чуть сжал хрупкое девичье плечо. — Пора… — Ага… — чуть слышно пробормотала девушка, с сожалением поднимая голову с груди лейтенанта. Обменявшись теплыми улыбками, шинигами спрыгнули с ветки.

***

— Против кого встанешь, Шухей? — ткнул приятеля в плечо кулаком подошедший Иба. — Не знаю пока. Хотелось бы против Киры, — задумчиво протер запылившийся шеврон Хисаги. — Если он не против, конечно… — Чтобы Изуру отказал уважаемому семпаю? Ни за что не поверю! Хотя не факт, что он вообще придет, у них там заваруха какая-то случилась, бойцы протрепались… — Посмотрим. По большому счету мне не принципиально. Может вообще в сторонке отсидеться… а то я напрямую с дежурства. — Ну ты даешь, с патруля и на тренировку! — восхитился Иккаку, сияя улыбкой и бликуя лысиной. — Тебя бы нашим рядовым показать в качестве примера. Таких слюнтяев набрали, кошмар! — Новички редко бывают сильными, Мадараме, — усмехнулся Иба. — Пора бы привыкнуть.       Собирающиеся офицеры шумно приветствовали друг друга, договаривались о боях, делились новостями. Рукию за рукав утащили в сторонку Кийоне и лейтенант Мацумото. — Слушай, Кучики… мы тут кое-что странное заметили. Ты подозрительно часто оказываешься в компании Хисаги-фукутайчо! Это то, о чем мы подумали? — Понятия не имею, о чем вы подумали. Шухей мне просто помогает с тренировками, — смутилась девушка от такого напора. — И поэтому ты так просто его зовешь по имени и обращаешься к лейтенанту на «ты»? Не более недели назад ты к нему обращалась на «вы» и по званию! — захихикала Кийоне. — Нам-то не ври, Кучики. Со стороны всегда виднее! И он тебя тоже с недавних пор по имени зовет, подозрительно, не находишь?       Словно в подтверждение слов третьего офицера тринадцатого отряда до шушукающихся девушек донесся голос Хисаги. — Рукия! Как насчет поучаствовать?       Кучики мысленно хлопнула себя по лбу. Вот же палево… — Иду! — выдернула она свой рукав из хватки Мацумото и чуть не бегом рванулась к группе лейтенантов. Главные сплетницы двинулись за ней, не отставая ни на шаг.       Что же делать-то… ну чего они прицепились, а? Как же от них отвертеться, чтобы и Шухея не обидеть, и эти две… сороки отстали? Во имя Короля Душ, а ведь там же еще и Ренджи! — Что с тобой, Рукия? — услышала девушка голос своей занпакто. - Соде-но Сираюки… мне нужно решать, как дальше жить и вести себя, а я не уверена… — Не уверена в чем? Или в ком? — лукаво улыбнулась ледяная дева. Она ждала этого момента, и наконец дождалась. — В своем праве решать за нас двоих…а если для Шухея это все несерьезно? Если он просто посмеется надо мной? — в голосе Рукии явственно слышались готовые пролиться слезы. — Ты думаешь, он может посмеяться над тобой? Хисаги Шухей? Хозяин Шини? Ну ты фантазерка, Рукия! — рассмеялась занпакто. — Я не знаю, как мне быть, Соде-но Сираюки, — еле слышно прошептала шинигами. — Видимо, уходя с полигона сегодня, я буду точно все знать. Но сейчас — как же я боюсь этого решения… — Ты же понимаешь, что он не станет решать за тебя. — А жаль! Пусть бы решил за нас обоих… — И как бы среагировал Бьякуя-нии-сама? — приподняла изящную бровь занпакто. — Ты же помнишь, что он руконгаец? Ты понимаешь, что с ним будет, попытайся он навязать тебе свое решение? — Да чтоб мне провалиться… я и забыла совсем! — распахнула глаза Рукия. — Это может быть только твое решение, малышка. Только твое, и ничье более, и с ним должны согласиться как Шухей, так и Бьякуя-нии-сама. Так что решайся, и помни — я всегда на твоей стороне! — Спасибо!       Подбежав к ожидающим ее лейтенантам, Кучики посмотрела в глаза Хисаги. — Ну так что, ты в деле? — хлопнул ее по спине Абараи. — Да. Хисаги-фукутайчо, можно провести тренировочный бой с вами? — на лице девушки застыло выражение какой-то обреченной решимости.       Шухей удивленно моргнул. Вот так, напоказ перед всеми, Рукия решила драться с ним? Он же минимум впятеро сильнее, о победе речи не идет. Может ли быть так, что ей нужно что-то себе или кому-то из окружающих доказать?       Лейтенанты загомонили. Девчонка-офицер, причем из числа младших, решила биться с Хисаги Шухеем, одним из сильнейших лейтенантов Готей? Причем не «заминочный» бой, в самом конце тренировки, когда растрачены излишки реяцу и уже нет опасности убить младшего по неосторожности, а реальный поединок! Ненормальная… с ней даже ее лучший друг Абараи не рискует тренироваться, чтобы не навредить. И Хисаги… Хисаги соглашается! — Вы что затеяли, идиоты? — подскочил Ренджи к разминающимся поединщикам. — Рукия, ну ладно ты, ты не знаешь, что такое Хисаги-фукутайчо в бою! Но ты, Шухей… ты ее убить надумал?! — Ты настолько не доверяешь мне или настолько не веришь в силы Рукии? — с явным оттенком насмешки поинтересовался лейтенант девятого отряда. — Я умею распределять силу, Ренджи. Никогда не забываю, где и с кем я сражаюсь, и, поверь, кому-кому, а Рукии вреда не причиню!       Кучики замерла на месте, не решаясь обернуться и посмотреть на этих двоих парней, важнейших в ее жизни. Не так уж много было в ее жизни важных для нее людей, по пальцам можно сосчитать.       Капитан Укитаке Джууширо. Лейтенант Шиба Кайен. Уважаемый до глубины души старший брат Кучики Бьякуя-сама. Временный шинигами Куросаки Ичиго, бессчетное количество раз спасавший ее жизнь.       Абараи Ренджи. Лучший друг в течение всей жизни, знающий ее так, как она сама себя не знает.       Хисаги Шухей. Невероятно, но факт — самый важный для нее шинигами, рядом с которым так легко, тепло, спокойно и безопасно… словно ее душа нашла свое родное место. — Ренджи, все нормально, — услышала Рукия собственный голос. — Я доверяю Шухею. Все хорошо… — и будет еще лучше, мысленно договорила она, наконец встречаясь взглядом с темно-серыми глазами Хисаги напротив. Абараи недоверчиво покачал головой. — Я буду следить в оба, семпай. И если Рукия пострадает, не обессудь, живым ты отсюда не уйдешь… — На позицию! — донесся словно издалека голос Ибы. — Потом наговоритесь, Ренджи, не мешайся!       Ичиго был прав, думала Кучики, машинально уворачиваясь от свищущей рядом катаны. Пока не сразишься с кем-то, не раскроешь душу до самой глубины, невозможно познать, что у кого на душе. Хватит прятаться. Пора раскрыться, пусть он узнает. Может быть, он тоже раскроет душу в ответ, и мы наконец поймем друг друга…       Во имя ветра, насколько же смелая девочка, билось в висках Шухея. Она доверила мне свою жизнь, и сражается совсем по-другому. Я не припомню, чтобы она настолько вживалась в бой! А я-то чего торможу, ухмыльнулся Хисаги, прокручивая меч и пропуская ее клинок в опасной близости от своей груди. — Потому что ты тормоз!!! Давай же, не подкачай, Шу, действуй! – видимо, азарт истинного боя пронял и его занпакто.       И некогда было сражающимся шинигами заглянуть в свои внутренние миры. Потому и не видели они, как в заснеженном саду Соде-но Сираюки со счастливым смехом подставляла лицо так знакомо пахнущему кровью и смертью ветру, а Казешини, покачиваясь на окровавленных цепях, довольно усмехаясь, слизывал с лезвия кусаригамы проступивший на нем иней… — Во дают… и ведь заметь, Шухей и не думает поддаваться, а эта Кучики от него не отстает… — А темп какой набрали! Сильна девица, не зря ее Укитаке-тайчо из всех остальных выделяет! — Ну, такой темп долго не продержать, устанут же… Хотя… — Ага, как же, устанут… это же Хисаги!       Ренджи краем уха слышал комментарии возбужденных шинигами и понимал, что ничего не понимает… Что происходит между этими двумя? Рукия изменилась, не узнать! Вон чего вытворяет! А семпай был прав, и он, как ни крути, дурак… Он ее действительно бережет. Это реальный бой, без поддавков, без лишней для боя жалости. И в то же время Хисаги-семпай ее тщательно оберегает, до сих пор сражается без шикая, тогда как Рукия уже высвободила свой занпакто. О, у нее новые приемы… ледяной щит, здорово! Полезная штука, даже очень…       Краем площадки к Абараю подошел Кира, усталый и запыленный. — Не представляю, откуда семпай берет столько сил… он же после ранения, ты знаешь? — Серьезно? — не отрываясь от вдохновенно танцующих поединщиков, протянул фукутайчо шестого. — Не знал. И как его угораздило? — А то ты не помнишь! На той тренировке он из-под моего меча Кучики практически похитил, у него при этом, судя по всему, какая-то рана разошлась. Лезвие Вабиске было чистым, клинок Кучики — поверх него. А трава вся кровью залита была! — Да уж… силен у нас семпай, не поспоришь, — негромко произнес Ренджи, автоматически укладывая информацию в памяти.       Пора с этой пляской заканчивать, отстраненно подумал Хисаги, пытаясь абстрагироваться от азартных воплей совершенно счастливого Казешини. Рукия устала, она уже тяжело дышит, да и у него проходит действие аконовских волшебных таблеток. Спину всегда сперва начинает тянуть, вот как сейчас, а потом боль пойдет по нарастающей и не даст дышать до самого утра, когда можно принять очередную таблетку…       Небо великое, сколько же у него сил! Она уже с трудом поднимает руки с мечом, вовсю пользуется поддержкой Соде-но Сираюки, уже минут двадцать сражается в шикае, а он только что меч высвободил! Чуть не оглохнув от восторженного писка своей занпакто «Шини, наконец-то! Как же они мне нравятся!», Кучики приготовилась уклоняться, помня, насколько опасным оружием владеет Шухей.       Поймала, порадовалась Рукия, под аккомпанемент металлического скрежета пытаясь удержать хищно выгнутое лезвие кусаригамы. — Хватит меня жалеть, Шухей! — прошипела она усмехающемуся противнику, прекрасно чувствуя, что он совершенно не пытается ее пересилить. Девушке доводилось видеть лейтенанта девятого отряда в бою с коллегами, с равными противниками, и она видела, что его рука с кусаригамой почти расслаблена. Хисаги, прищурившись, пробормотал что-то вроде «сама напросилась» и мягко усилил нажим.       Втрое.       Кучики вцепилась в рукоять занпакто, мысленно умоляя Соде-но Сираюки завязывать с восхищениями и помогать уже хозяйке. А ведь он держит кусаригаму в одной руке… стоп.       А где вторая?!.       Коварно улыбающийся Хисаги тем временем запустил Казешини по дуге вокруг них. Цепь с металлическим шелестом споро притянула противников друг к другу, вращающаяся кусаригама легла точно в ладонь хозяина. Ухмылка Шухея стала еще шире. Он повернул сцепленную с мечом Рукии косу так, чтобы не навредить ни себе, ни ей, и натянул цепь. Девушка поневоле прижалась к нему всем телом, благо, шея осталась свободной… — Вот ты… поганец! Отпустил меня немедленно! — прошипела Кучики куда-то в грудь Хисаги, понимая, что бой окончился ее поражением. Не то, чтобы она рассчитывала на победу, но не так же позорно продуть! — Сдаешься? — услышала она сквозь вопли болеющих и стук его сердца, бьющегося прямо возле ее лица. — А у меня есть выбор? — все же подняла голову Рукия, чтобы посмотреть Шухею в глаза. Вопреки ожиданию, насмешки она на его чуть порозовевшем лице не заметила. Только теплая улыбка… Одним движением кисти ослабив цепи и развоплотив меч обратно в катану, Хисаги склонился перед сконфуженной девушкой в поклоне. — Спасибо за прекрасный бой, Рукия, — негромко произнес он, выпрямляясь. — Хорошо потанцевали… — И тебе спасибо, Шухей. Это было здорово! — улыбнулась шинигами. — А со мной потанцуешь, семпай? Банкай! — заставил обоих поединщиков подскочить от неожиданности голос взбешенного Ренджи.       Шухей обернулся и едва успел отскочить от замершей Кучики. На него с уже воплощенным мечом летел оскалившийся Абараи.       Хисаги успел лишь подставить мгновенно выхваченный меч и услышал ничего хорошего не предвещающий треск за спиной. Где-то в глубине его души взвыл от нестерпимой боли Казешини, помогающий хозяину не загнуться на месте от болевого шока, совсем рядом дико закричала от ужаса Рукия.       Я так и не сказал ей, с сожалением подумал Шухей, проваливаясь в наполненную разрывающей на части болью темноту.