Швейцарский шоколад (сборник)

Крис просыпается первым. Виктор мирно посапывает, перекатившись на его половину постели, и Крису приходится постараться, чтобы встать аккуратно, чтобы не разбудить его засоню. Прядь волос упала ему на лицо, и Крис протягивает руку, чтобы убрать ее, но замирает в каком-то сантиметре от его лица. Нет, разбудит, не дай бог. Вместо этого он берет телефон и щелкает камерой, фотографируя небесной красоты создание — Виктора Никифорова. Виктор — настоящая нимфа, муза, бог. Крис мог бы подобрать тысячу эпитетов для его описания. Он обожает его всем своим сердцем, нет, он любит его. Готов сделать ради него все, что угодно. Даже встать на полчаса раньше и приготовить завтрак. Виктор — настоящая катастрофа на кухне, хотя готовить любит, так что Крису ничего не остается, кроме как взять на себя готовку. Если же готовить берется Виктор, это заканчивается хаосом и разрухой, и им приходится заказывать еду на дом. Крис взбалтывает молоко с четырьмя яйцами, мелко режет на сковороду сосиски и заливает их молочно-яичной смесью. Блюдо начинает аппетитно пахнуть и, видимо, на запах выходит Виктор. — Доброе утро. — Виктор потягивается, и пижамная кофта задирается, обнажая идеально плоский живот. — Доброе, дорогой. Крис подходит и коротко целует Виктора в губы. Хоть он еще не успел почистить зубы, но Виктор не против. — Снова яйца? — Виктор морщится и на миг становится очень похожим на избалованного ребенка. — Прости. — Крис разводит руками. — Могу сделать тебе пару бутербродов. — Не нужно, я съем. Ты же старался. От этих слов Крису становится так тепло и хорошо, что он бы с радостью обнял весь мир. Но сейчас весь мир для него — это Виктор, поэтому Крис обнимает его. Виктор кажется таким хрупким в его руках, словно он нежный цветок. Крис убирает с его глаз упавшую прядку волос и поглаживает по щеке. Он всегда с ним необычайно нежен, и Виктор отвечает ему тем же, хотя — Крис это знает, а Виктор знает, что он знает, — Виктор его не любит так, как любит Крис. Он в их паре лишь принимает любовь и просто ведет себя по-человечески. Криса это не расстраивает, он знает, что в паре почти всегда один любит, а другой позволяет себя любить. Их пара не стала исключением из правил, ну и что? Крис раскладывает приготовленное блюдо по большим черным тарелкам, ставит на стол. Виктор садится в позе турецкого султана и снова потягивается. Криса притягивает его белоснежный живот, хочется поцеловать его, прямо в пупок, но если они начнут нежничать — точно не выберутся на каток, а ведь скоро ФПГ. Виктор ест без аппетита: по утрам ему никогда не хочется есть, но заставляет себя, чтобы были силы отбыть половину тренировки, до обеда. А потом они сходят в какую-нибудь кофейню и от души напьются кофе с калорийной, но такой вкусной швейцарской выпечкой. — Спасибо. — Виктор целует Криса в висок и подходит к умывальнику, чтобы вымыть тарелку. Он у него аккуратист, даже бардак после своей готовки всегда сам убирает. Крис подсовывает ему и свою тарелку: с готовкой он еще готов мириться, но посуду он мыть не любит. Потом они пьют чай с баранками, которые Виктор привез из России. Баранки кажутся Крису странным кулинарным решением, твердые и почти безвкусные, как фанера, но за компанию он их грызет, запивая сладким (потому что Виктор насыпал ему сахару, хотя Крис так не пьет) чаем. Весь завтрак Крис не сводит с Виктора глаз. До чего же он хорошенький! Просто куколка, а не парень! Его бы только на руках носить. И Крис не сдерживается: после чая подхватывает Виктора на руки и относит в ванную — чистить зубы. В ванной придерживает ему волосы, чтобы не замочил водой. Потом Виктор идет одеваться, уступая место у ванны Крису. Через десять минут оба выходят из квартиры. Крис зевает и трет глаза: ночью они смотрели "Друзей" и из-за этого поздно легли спать. Виктор на ходу заплетает себе косичку, получается не очень, и он слегка психует. — Тише, дорогой, сейчас все поправим. Крис берется за его волосы прямо на лестничной клетке, заплетает симпатичную косичку (давно научился на Викторе) и завязывает сиреневой резинкой. — Мерси, — мурлычет Виктор с полуулыбкой Джоконды на губах и тянется его поцеловать. Губы встречаются в легчайшем поцелуе, и они продолжает свой путь. Начинается новый день. И разве может он при таком утре быть плохим?