Как приручить Бойца?

Соби оказался совершенным. Роботом. Теперь Рицка отчетливо понимал, что же так доняло невозмутимого Сеймея. Возлюбленному важен артистизм, ледяная эпатажность — его конёк, и Акаме воистину ему природная половина… Прежний Агатсума умел произвести впечатление. Его поединки были элегантны, с тонким ароматом великолепия. Сейчас же… Нет, Рицка не сомневался, что и у нынешнего Соби боевые способности на уровне. Машины. Соби действительно вел себя как вещь: стоял, где указали; разговаривал, но только если к нему обратиться; отвечал лаконично и беспристрастно. Как в армии. Рицка медленно, но верно зверел. Юноше даже закралась злая мысль — а что, если не говорить Стражу, что делать, он так и не сдвинется с места? И как долго продержится? Но Аояги одёрнул себя от подобных экспериментов. Всё же он не такой, как старший брат. Однако втихую держать Соби у себя в комнате, таская для него еду и «выгуливая» в уборную, также выходом не являлось. Нелюбимый, скрепя сердце, приказал Бойцу применить гипноз, дабы убедить Мисаки, что шестнадцать лет — самое время для начала самостоятельной жизни. Так Аояги Рицка перебрался в квартиру-студию, всё еще принадлежащую Агатсуме. А там его ожидал ещё один «сюрприз». Вдобавок к тому, что Соби напрочь не помнил Рицку и лет с ним проведённых, Боец утверждал, что не умеет ни рисовать, ни готовить. Но если Жертва того пожелает, он в кратчайшие сроки освоит нужные навыки и техники. Рицка взвыл, подумав, что Зеро со своими гвоздями оказались бы весьма кстати. Вот только не позволит он больше калечить блондина. Им и так… «наигрались».

***

— Соби, я заметил, что ты ни разу не назвал меня хозяином, хоть я и отдаю тебе приказы. Почему? — Мой Хозяин — Возлюбленный. Аояги Рицка — Жертва, которой я служу по приказу Повелителя. Нелюбимый скрипнул зубами. — Кажется, он приказывал ещё и любить меня. Что-то не замечаю. Агатсума повернулся к юноше, вымораживая безучастным взглядом. — Как прикажешь мне проявлять любовь к тебе, Рицка? У Нелюбимого подкосились ноги. Чтобы не упасть, пришлось ухватиться за самого Агатсуму. Но поддержать Жертву Страж не догадался. Видимо, не входит сие в набор функций Бойца. — Обними меня… Объятия одеяла теплее и ласковее, чем прижавшие его руки живого человека. Рицка больше не старался сдержать слёзы. Он рыдал, уткнувшись в грудь любимого. Аояги устал. Казалось, что впереди ни просвета, ни даже надежды. Но… он не сдастся! Это Нелюбимый точно знал. Не отступит никогда и ни при каких обстоятельствах! Духи вняли молитвам и вернули ему светловолосого Стража, и Рицка больше не потеряет его. Ни за что не отпустит. Если даже сам Агатсума решит уйти — Рицка пойдет следом. За ним, с ним. Только вместе. Но Аояги верил, что Соби, настоящий Соби, больше не оставит его. Однако любимого ещё предстояло вернуть. Сейчас Агатсума как никогда напоминал Белоснежку, откусившую яблоко, — холодная, бесчувственная и безжизненная красота. Но Рицка твердо верил, что он и есть тот принц, который своим присутствием и поцелуями способен вернуть к жизни дорогого человека. А Сеймей, скорее из пакостности, чем из желания помочь, дал Рицке ключ. Однажды, сам того не желая, Нелюбимый завоевал сердце светловолосого Чистого. Теперь Рицка пойдет к цели полностью осознанно. И пусть вновь через приказ, но любовь воскресит трепетное сердце Бойца.

***

Нелюбимый отказывался верить, что личность Соби стёрлась безвозвратно, оставив только Бойца, хотя всё твердило об обратном. Страшно было вообразить, сколько боли и одиночества пережил Агатсума, что решился так поступить. По сравнению с этим метания самого Рицки казались смехотворными, а слова Зеро, что он, Жертва, предал своего Стража, обретали всё большую вескость. Так что начать Рицка решил с малого, но осаду держать планомерно и по всем фронтам. Посему юноша приобщал мужчину к привычному быту Агатсумы. Вот только действия Стража оканчивались катастрофой. Этот Соби не курил, не носил очков, и всегда, всегда затягивал волосы в тугой хвост. Рисунки же получались на уровне трёхлетнего ребёнка. А к ножу Рицка вообще запретил прикасаться. Прогулки по памятным местам эффекта не возымели. Возможно, стоило перейти к поцелуям, но Рицка никак не мог заставить себя, ведь даже в объятиях теплоты не добавилось. Да и чтобы получить их, приходилось просить. Сам Агатсума никакой инициативы не проявлял. С такими успехами Нелюбимый начал казаться себе насильником. Очередной месяц интенсива ничего не дал. Тогда юноша решился на крайнюю меру. Но после вылазки к Ритсу-сенсею только словарный запас младшего Аояги пополнился множеством новых речевых оборотов. И Рицка не всегда мог доподлинно утверждать, где научная терминология, а где задушевные матюги. — Кто же ты? — задумчиво вопросил пространство бывший наставник, но Страж незамедлительно откликнулся, ибо Нелюбимый приказал отвечать на вопросы директора. — Идеальный Чистый Боец. — Но у тебя есть имя! — возмутился Рицка. — Да. Возлюбленный. — Я говорю не о системном, а о человеческом имени! Агатсума Соби. — Хозяин приказал откликаться на эти слова. — Приплыли, — подытожил Минами. И было непонятно — радовался ли сенсей, что наконец его мечтания воплотились в действительности, или скорбел о потере того, кем был для него Соби. Так или иначе, но помочь директор и светила Гоуры оказались неспособны.

***

Зеро, прибывшие поглазеть на «чудо», предложили решение проблемы в своём духе — создать для Агатсумы стрессовую ситуацию с «угрозой» для жизни Рицки. Аояги долго противился подобному предложению, но под лавиной доводов и как бы ни на что не намекающий взглядов сдался. Впрочем, и этот ход результатов не дал. Хотя нет — новые данные появились: Страж тотально не понимал шуток, и даже в авторежиме вынес Нулей первым же заклинанием. Рицка едва успел остановить мужчину от убийства. Видимо, личность Агатсумы и его мораль были сдерживающими факторами для боевых способностей. Сам же Боец действовал сразу максимально эффективно. Отлежавшиеся Саган в проигрыш верить отказывались. Следующей попыткой стало уличное нападение «привороженных» громил. На это раз Нелюбимого не предупредили, и Рицке реально могли причинить вред. Но Агатсума, понимая, что врукопашную Жертву не защитит, не погнушался раскрыть Систему и уже под куполом уложить всех. Памятуя про приказ не убивать. Дома Рицка устроил Зеро разнос. Саган пообещали подобных выходок не устраивать, но переключились на жесткий стёб над младшим Аояги. Без толку. — Почему ты его не защищаешь? — возмутился Нацуо. — Как ты можешь терпеть, когда твою Жертву поливают оскорблениями?! Ты же Страж! — Если Жертва сочтёт нужным — мне будет приказано действовать, — отрапортовал блондин, столбиком стоящий у окна. — А если я наброшусь на него с ножом? — пропел Йоджи, азартно сверкая взглядом. — Я остановлю тебя. — Не дожидаясь приказа? — Да. — А если я прикажу тебе бездействовать? — вклинился Рицка, с трудом сглатывая сжавший горло ком. — Будешь смотреть, как меня убьют? — Этот приказ учтён не будет. — Почему? — заинтригованно уточнил юноша. — Расхождение с приказом Хозяина о сохранности Нелюбимого. Приказ Повелителя приоритетен. — Мда, Рицка, — Нацуо сочувственно похлопал Аояги по плечу, — похоже, пушной зверь в твоей жизни перманентен.