Адаптация или как не съехать с катушек

— Просто слушала музыку и не заметила автомобиль..,— нейтрально отвечаю на простой вопрос подруги. — Надо же быть как-то осторожнее. Ты совсем не думаешь о своей безопасности. Пора, чтобы кто-то об этом уже позаботился, — немного с грустью улыбается Октавия. — И кстати… Ты помнишь наш поцелуй в клубе? — мы обе начинаем краснеть, а затем прыскаем смехом.       "Да уж. Ради провокации для Лексы, я даже использовала губы своей подруги… Лекса сказала, что Октавия мне не идет? Хм, а по-моему мы ничего были бы парочка" — думаю я про себя, оглядывая с ног до головы Блейк. — Ты предлагаешь себя в качестве моего секьюрити? — улыбаюсь, даже позабыв на время о точащей изнутри меня обиды за предательство Лексы. — Не себя, но мой брат… Он… Черт, Кларк! Он конкретно на тебя запал. Мне даже его жаль. Белл стал ещё более увлеченно заниматься единоборствами, даже мне от него достается, он никого не жалеет. Мой брат сильно разозлился, когда Найла тебя отправила в нарко-притон. Я его остановила, когда на следующий день он хотел прижать блондиночку и ее дружков. Ему и так хватает проблем, а скоро ведь выпускной. Ему ни к чему портить свое личное дело, — Октавия бросает снова взгляд на мой разбитый телефон и мы встречаемся с ней взглядами. — Так что случилось с твоим айфоном? — Неважно. Просто тут жутко скучно… — Поэтому ты решила разбить к хренам единственный источник развлечения? Как-то не совсем логично, Кларк… — Слушай, пообещай только, что ни единой душе не скажешь про то, чем я хочу с тобой поделиться… В общем, Лекса после того поцелуя заблокировала меня в вотсапе, грубо говоря — оборвала со мной контакт… — Вот сука, — перебивает меня Октавия и виновато смотрит на меня, когда я хмурю брови. — Извини, продолжай… — А вчера в клубе она пригласила меня на медленный белый танец.., — глаза Октавии расширяются, а я-то думала, что она все же заметила нас тогда танцующими и как я лихо послала брюнетку во время танца, но видимо подруга была сильно увлечена Линкольном. — А потом я её отшила и оттолкнула на середине медленной композиции. Она вышла следом за мной на улицу… и устроила мне там по-полной… — У вас был секс?! — глаза Октавии, кажется, уже не могут быть шире, чем были, но сейчас они реально близки к тому, чтобы покинуть орбиты. — Да, и я теперь просто чувствую себя так, словно мной попользовались и бросили. Я не знаю, как теперь вообще встречаться даже в университете с Ньюман. У меня не получится обходить ее постоянно стороной... И есть одно решение, на которое меня как-то уговаривала Эбби... — Только не перевод, Кларк.., — Октавия смотрит на меня щенячьими глазами и я вспоминаю, что у нее не было никого до меня, с кем она могла бы подружиться, а мне не хочется становиться предательницей, оставляя девушку снова в одиночестве. И все из-за Лексы? Ну уж нет. Не дождешься! Ты того не стоишь, Ньюман! — Я не буду делать скоропалительных решений, но как альтернативный вариант вполне… — Если ты уйдешь, тогда я тоже с тобой переведусь. Не хочу одна здесь оставаться и дальше лицезреть хамство этой заносчивой особы! — Она не заносчивая.., — я осекаюсь, когда меня пронзает озлобленный взгляд карих глаз Октавии. — Прости. Да, она — сука, ты права… — Меня в клубе Линк ждёт, я побежала, — быстро поцеловав меня в щёку, Октавия буквально испаряется в воздухе за считанные секунды, а мне остается только не помереть со скуки. Поднявшись с койки, я направляюсь в угол палаты — собирать обломки телефона. Ребро щемит, когда я пытаюсь нагнуться за аккумулятором, а из глаз проступают слёзы. «Давай же, Кларк. Не будь размазней!» — стиснув зубы, я все же опускаюсь на колени и собираю нерасторопно все запчасти с пола. Надо было попросить Октавию их поднять, а не мучиться сейчас болями.       Подняться на ноги оказывается гораздо сложнее. Я опираюсь руками о стену, а затем, повернувшись боком, впечатываюсь в неё плечом. В это время в палату заходит врач, а я, раскорячившись вдоль стенки, лишь лупаю глазами, в которых собираются слёзы от боли в подреберье. — Мисс Гриффин. Почему вы не в постели? — мне на минуту кажется, что этот врач грубо обращается ко мне, но когда он подходит ко мне и осторожно прихватывает под руку, то осторожно ведет меня к койке. — Вам не рекомендуется пока делать резких движений. До этого у вас был разрыв легкого и ваше ребро, из-за которого вы едва не лишились жизни, снова надломилось. Слишком мало прошло времени и оно ещё не успело толком зажить. Где же вы находите такие приключения, что умудряетесь, не залечив прошлые травмы, получить новые? — Вот так мне везёт, доктор Маккейн, — усмехаюсь, но от режущей боли ладонь снова ложится на всё ещё не заживший шов на боку. — Когда меня выпишут? — Ишь ты, какая шустрая, — улыбается мужчина, осматривая моё прошлое «ранение» от операции. — Не раньше, чем через 4 дня. Нужно убедиться, что не произойдет повторного гемоторакса. За вами пока будет вестись тщательное наблюдение, мисс Гриффин. А пока — отдыхайте. И да… В следующий раз рекомендую разбивать о стену что-нибудь менее ценное… — Учту, доктор, — лицо начинает краснеть, а в ладони зажаты обломки айфона.       Без телефона жутко скучно, что хоть волком вой, смотря в потолок и четыре стены. Даже за окном уже темнеет. Мне остается только присоединиться к Морфею… ___________________________________________       На следующее утро ко мне заходит Эбби — доктор Маккейн все же доложил ей, что я разбила телефон. С недовольным выражением на лице, мать заходит ко мне в палату, протягивая коробку. — Ну-у-у ма-а-а-м… Black Berry Passport? — я разочаровываюсь, что это не новый айфон, хотя подаренный смартфон тоже весьма крут и по цене не самый низовый. — Ты ещё мне будешь нос воротить? Я за него немало отдала. Могла бы вообще тебе купить за 100 долларов и обошлась бы, — Эбби злится еще какое-то время, но потом её лицо принимает снова обеспокоенный вид. — Из школы сегодня звонили. Я совсем закружилась с работой. Октавия рассказала одному из преподавателей, что ты в больнице. Сегодня пришлось выслушать нотации от вашего директора, что я безответственная мать. Ну… он конечно не совсем так выразился, однако… Я и правда забыла сообщить школьному управлению о тебе.       Когда Эбби уезжает на работу, я зарываюсь с головой в изучение интерфейса нового телефона. Вставив симку в разъём, спешу установить необходимые приложения. Когда дело доходит до вотсапа, я задумываюсь — ведь телефона Лексы теперь у меня нет, диалог удален… А значит — «установить»!       Войдя в приложение, звук сообщений начинает резать мой слух — слишком много оповещений о непрочитанных диалогах. Один неизвестный номер значится последним и с него больше всего сообщений. Сердце начинает биться учащенней. «Только бы не она…только бы не она…» — нашептываю как мантру в тишине одноместной палаты. С замиранием сердца раскрываю диалог неизвестного контакта и рот раскрывается в изумлении: Лекса там что, в стельку была? ____________________________________ 00.30: «Кларк. С чёрным списком я погорячилась» 00.42: «Ты, наверное, не сможешь меня простить… Я очень подло повела себя вчера. Надеюсь, что тебе хотя бы было приятно…» 00.51: «Блять, Гриффин! Почему ты молчишь?!» 1:23: «Ссссука…не доходят сообщения. Почему ты не онлайн?» 1:26: «Зря я предпочла сохранить лидерство, отказавшись от общения с тобой» 1.34: «Нее мгу, кгда ты млчшь. Кажется я скчаю по тебе…» 1.38: «Немгу заснуть…всемысли о тбе…а ещё кжтся мня ща вывернет…XD» 7.57: «Полоскало всю ночь. Потом вырубило. Прости. Тут я устроила какой-то личный дневник. Забудь…» ______________________________       Что это такое, блять, было?! Снова «здорова»?! Сначала «я по тебе скучаю», а потом — «забудь»?       Ну уж нет, Лекса! Я это теперь просто так тебе с рук не спущу! Дождись только, пока я вернусь в школу и я обязательно с тобой поквитаюсь.       Я ничего не отвечаю в вотсапе, но судя по всему, Лекса отслеживала все время мой статус и сразу же заметила, когда я вошла в сеть. Тишина. Через пару минут снова сигнал сообщения. Лекса: «Привет, Кларк! Ты куда пропала? (»       Потянув как следует время, я всё же приступаю к набору сообщения: Я: «Привет. Никуда я не пропала. Неужели всё-таки соскучилась?» Л.: «Скорее да. я даже в школе тебя не видела.Ты прячешься и перебежками перебираешься по школе как призрак?»       Я задумываюсь, что очень странно, как новость о том, что я в больнице, еще не долетела до студентов? Да и Октавия, значит, не посвящает никого в курс дела. Наконец она поняла, что я не люблю шумиху вокруг себя? Я: «Да. Прячусь.» Л.: «Что-то ты совсем не в духе. Рассказывай, что случилось? :)»       Блять, да она издевается? Сначала поцеловала в кабинке — послала, затем в клубе на танец пригласила, трахнула меня в переулке — послала. А теперь — "что случилось"? Неужели ты серьезно что ли, Лекса? — ругаюсь почти что вслух, чувствуя как всё больше закипаю. Я: «Ничего не случилось. Всё в порядке» Л.: «Я же вижу, что ты не такая…» Я: «Ну уж прости, что не подхожу под твои критерии правильности». Л.: «Если не расскажешь ты, расскажет Блейк ;) Я давненько не третировала её…» Я: «Это шантаж?» Л.: «Можно сказать, что да — это шантаж)) Так что скажи, что мне сделать, чтобы ты меня простила?» Я: «Сомневаюсь, что тебе нужно мое прощение. С меня хватит.» Л.: «Значит ты всё-таки злишься на меня…» Я: «Неужели?! Надо же! Да мне срать на тебя и все твои выкрутасы! Иди выёбывайся с кем-нибудь другим, трахай кого только пожелаешь, только оставь меня навсегда в покое. И это уже не просьба, а приказ — держись от меня подальше!» Л.: «Ты же уже поняла, что я упёртая? Собственно, в этом мы похожи. Я не смогу нормально есть и спать, пока не услышу, что ты меня простила» Я: «Значит, всё же совесть где-то у тебя ещё завалялась. Простила. Всё? P.S. Надеюсь, ты и правда не сможешь есть и спать, а твоя подлая натура ощутит хоть какие-то человеческие страдания» Л.: «Ты это написала, чтобы я отвалила. Это неискренне и ты всё ещё злишься на меня. P.S. К твоей величайшей радости, моя подлая натура уже и так испытывает страдания» Я: «Слушай! А ты необычайно догадливая! Мне без тебя хватает проблем, не собираюсь ещё выслушивать твои лжеизвинения. Всё же, не зря говорят, что первое впечатление о человеке — самое верное…» Л.: «О ком? Обо мне? Ну и каково же оно?» Я.: «Догадайся. Хотя ладно, порадую твои глаза, жаль не уши. Ты — сука, какую ещё поискать. Я ненавижу тебя всеми фибрами души и надеюсь, ты будешь гореть в аду за все свои прегрешения!»       И тишина. Очень интересно сейчас взглянуть на Лексу — задело ли её моё сообщение. Мне хочется, чтобы она злилась!       Решаю проверить, не добавила ли меня Ньюман после моего последнего ей сообщения в чёрный список — на удивление, я еще не заблокирована. Отлично. Значит, я пойду на опережение в этот раз: — Прощай, Лекса! — почти кричу, нарушая тишину в палате, проведя пальцем по сенсорна на команде «заблокировать контакт».       Сердце выпрыгивает из груди. Когда я писала Лексе, то вымещала всю свою скопившуюся злость и обиду, а сейчас мои глаза щипят от слёз. С трудом я сдерживаюсь от порыва швырнуть новый телефон, но хорошо моментально мой рассудок начинает здраво мыслить — ведь Эбби точно не купит мне новый смартфон. Я со всей силой заряжаю кулаком по прикроватной тумбочке, отчего не сдерживаю прорвавшийся из горла скулёж. — Бляяяяять! — я обхватываю здоровой рукой свою поврежденную кисть и теперь слёзы обиды сменяются слезами от физической боли. — Что тут за шум? — в палату влетает дежурная медсестра. — Что с вашей рукой?       Я и сама не успеваю заметить, как запястье раздувается и посиневшие костяшки пальцев начинают неметь. Я не могу разомкнуть пальцев, до сих пор сжатых в кулак.       Медсестра суетится надо мной, обрабатывая мой ушиб, как курица-наседка. А я думаю, что это не может быть ведь переломом? — У вас вывих кисти, — устраивая мою руку на поверхности передвижного столика, медсестра прикладывает к опухшему запястью лёд. — Нужно будет сделать рентген. Мы введем сейчас обезболивающее и вправим кисть. Правда вам придется носить гипс в течение как минимум двух недель. — Затем девушка строго на меня смотрит, накладывая временную шину. — Зачем же наносить самой себе увечья? — Я… не сама… — А то я не слышала шум. Вы даже сейчас не скрываете, что чем-то расстроены. Боюсь, об этом случае придется рассказать доктору Маккейну и вашей матери. Лично я считаю, вам необходим курс транквилизаторов. Это лишь вывих, а дальше что? Суицид?       Мой рот просто раскрывается в недоумении. Неужели я похожа на столь неуравновешенную особу, которая готова распрощаться с жизнью из-за кого-то, подобного Лексе? — Я никогда не думала даже о суициде. Мне ни к чему убивать себя. — А тогда зачем вы ударили кулаком о тумбочку? — Разозлилась на лучшую подругу. — Аааа… ну ладно..,— девушка определенно не верит моим словам и молча ведет меня в сторону рентген-кабинета. Не стоит даже и снимка делать — и без того ясно, что у меня деформировался сустав кисти. Под анестезией мне его вправляют и накладывают гипс. ____________________________________       Уже приближается вечер, а значит скоро меня придет навестить Эбби. Что же она подумает (если ей конечно раньше времени уже не доложат на меня), когда увидит меня с гипсом? Вдруг и правда мне пропишут транквилизаторы. Но ведь я не в депрессии и меня не нужно напичкивать медикаментами.       Слышу, как приближаются чьи-то шаги. Чёрт! Это уже мать, наверное, летит на всех крыльях отчитать меня. И дверь раскрывается: — Лекса?! — у меня, клянусь, глаза на лоб вылазят. — Какого хера?! Как… — И тебе привет, — девушка не в приподнятом настроении, в каком я обычно привыкла видеть её. — Я же сказала, что разболтаю твою подружку. Не переживай, я её даже не трогала. Мы с ней вполне мило поговорили и она даже сама предложила мне прийти к тебе… — Кто бы сомневался, что это была твоя идея… — признаюсь, внутри меня что-то танцует, крутит вальс внизу живота… От чего? — Кларк… Я правда вела себя как настоящая свинья. Выражаясь твоими словами, да, я —сука, какую ещё поискать, но я обещаю, что встану на путь исправления. Честно! — и зеленые глаза встречаются с моими. Невероятно искренним кажется сейчас мне взгляд Лексы или же просто, в глубине души, я хочу доверять этой девушке? А вдруг я снова обожгусь? — Я правда хочу измениться… Это, кстати, тебе, — сменив измученное выражение лица на натянутую улыбку, Лекса протягивает мне шикарный, огромного размера букет из синих гортензий и пурпурных маленьких роз. Я не знаю, куда девать эту красоту и хотелось бы, чтобы ваза оказалась под боком. Жалко просто положить цветы на тумбочку, но я стараюсь выглядеть как можно более пофигистичнее, и всё же пристраиваю цветы на тумбочке. Затем Лекса вручает мне бумажный фирменный пакет... из моей любимой кофейни? Откуда она знает? Или просто тоже любит их выпечку? — Спасибо, — моё лицо больше, чем наполовину, спрятано за букетом и я радуюсь этому, потому что чувствую, как начинаю краснеть. — Не стоило… — Пустяки. Просто… хотелось немного тебя порадовать… — Лекса стоит на одном месте, переминаясь с ноги на ногу, не зная как себя вести сейчас со мной и стоит ли ей уже уходить или же немного задержаться. — Кстати, скоро я участвую в грязевом реслинге… Если будет интересно, то приходи. Заодно понаслаждаешься, как моя противница будет надирать мне зад, — брюнетка наконец улыбается по-настоящему, наблюдая за моей реакцией на её приглашение. — На это будет интересно посмотреть. Когда состоится? — хитро улыбаюсь, вновь забывая, что девушка передо мной — это причина моих последних увечий и бед. — На следующей неделе. Думаю, там соберется добрая часть нашей школы, лишь бы посмотреть, как мне накрахмалят бока. Не только ты меня ненавидишь, Кларк, — с грустью во взгляде улыбается Лекса, и только сейчас я понимаю, насколько улыбка этой девушки, пускай даже и натянутая, очаровательна. — Рассказывай, как ты снова оказалась в больнице? — брюнетка осматривает мою палату, словно находится в каком-то музее. — Не заметила автомобиля, слушала музыку, — отвечаю я уже отрепетированный ответ на самый популярный вопрос. — Это ведь сразу случилось, как ты убежала из клуба? — Я не убежала, а просто ушла. — Сначала я подумала, что в этом виновата я, но меня ведь не было рядом, значит… — Значит, — мрачно констатирую, а Лекса резко поворачивает голову в мою сторону. — Всё же, в этом есть и моя вина, получается? — прикусив нижнюю губу, девушка виновато опускает глаза, а затем смотрит на меня. — Тебе даже капельницу поставили. Всё так серьёзно? — Скажи, ты стараешься просто быть вежливой, но не хочешь на самом деле ведь со мной общаться, а только лишь заглаживаешь свою вину? — Кларк, то, что я тогда тебе сказала… мне самой тяжело дались эти слова. Меня по-прежнему к тебе тянет… — Ну да, я помню — физически, — закатив глаза, я стараюсь не смотреть на извиняющуюся Лексу, чтобы не разжалобиться. Её рука касается моей, в которую введен катетер. Тыльной стороной ладони она проводит по моему запястью, а по моей спине пробегаются мелкие мурашки, но я резко одергиваю руку. — Можно не трогать меня? — неожиданно из меня вырывается какой-то гортанный рык, но таким образом я огораживаю себя от новых возможных ошибок в отношении Ньюман. — Я тебе настолько стала неприятна? — Ты и не была мне никогда приятна..,— я знаю, что лгу не только Лексе, но и самой себе — меня притягивает эта девушка и причем весьма сильно, иначе бы всего, что со мной случилось, могло и не быть. Но только в случае, если бы мне действительно было плевать на Лексу.       Глаза брюнетки, может, мне только так кажется, немного наполнены блеском, но в них читается серьезность, которую подчеркивает идеальная линия бровей. В палате настолько тихо, что я даже слышу, как Лекса только что подавила комок в горле, и схватив сумку из кресла, девушка идет ускоренным шагом в направлении двери. — Лекса, постой… на минуту. Потом можешь идти, — теперь настает мой черед подавить тугой комок в горле, а глаза начинает щипать. — Я хочу хоть раз услышать от тебя правду..,— Лекса с какой-то надеждой в глазах разворачивается ко мне лицом. — Почему ты никак не отвалишь от меня?