Daddy

      Разговоры. Люди часто игнорируют этот важный вид коммуникации, считая зазорным поделиться с кем-то своими переживаниями или проблемами. Никто не учитывает, что, поговорив, человек запросто может найти выход из сложной ситуации или ему попросту станет легче. Иногда нужно только немного высказаться, немного поплакать, немного выпустить эмоции. Нужно переступить порог комфортной для себя зоны, чтобы не закрыться и не потонуть в своих же переживаниях.       Сакура сидела у себя в комнате, склонившись над записями, и кусала ногти, пытаясь понять, где совершила ошибку. Её отправили в отпуск на три месяца: сообщили, что уволят, если она не сможет пересдать экзамен. Но она боялась, что больше не сможет справиться со своим новым страхом — страхом крови.       Саске, что зашёл к ней минут двадцать назад, наблюдал за девушкой.       — Я слышал ваш разговор с Джуго, — тихо начал он, зная, что Сакура его не заметит за своими думами. Она вздрогнула, услышав голос своего друга. — Что произошло?       Учиха-младший перевел на неё взгляд и сел на кровать.       — Я на грани увольнения, вот и всё, — девушка обхватила себя за плечи, словно ёжась от холода.       — Хм, — Саске смотрел на свою подругу испытывающим взглядом.       Сакура встала со стула и, пересев к Саске, положила голову ему на колени, как когда-то в детстве. Родной человек рядом всегда на неё действовал успокаивающе. Учиха не стал дальше её пытать вопросами — она расскажет, когда соберётся с мыслями. Он гладил её по волосам и слабо улыбался, вспоминая, как они, будучи школьниками, бесились втроём: он, Наруто и Сакура.       — Ей было семь лет, — Харуно закрыла глаза, наслаждаясь действиями своего друга. — Она попала к нам на операционный стол после аварии. Её звали Сара: милая девочка и совсем маленькая… была, — как-то грустно вздохнула она. — Знаешь, когда её готовили к операции, я была с ней и успокаивала, что всё пройдёт быстро и она сможет бегать с друзьями и заниматься фигурным катанием. Я пыталась её спасти, Саске, но у неё открылось внутреннее кровотечение, — мы не смогли вовремя найти где. Она умерла у меня на руках. Я пыталась спасти её, — Сакура резко подняла голову и посмотрела в глаза друга, ища в них хоть что-то, что бы напомнило укор или ненависть к ней. — Потом спустя несколько недель ко мне поступил ещё один: пять ножевых ранений, никакого жизненно важного органа не задето, но я растерялась. Я… Я испугалась крови, я всё ещё видела перед собой ту малышку, что смотрела на меня с такой надеждой, а я её подвела. Я не смогла спасти её. Я так провалила ещё три операции, и вчера ещё одного чуть не потеряла — вовремя меня заменили и списали на усталость. Я ведь двое суток была на ногах.       Сакура всхлипнула, снова положив голову на колени Саске, и закрыла глаза. Она не ждала, что её друг хоть что-то скажет или успокоит словами. Ей хватало вот этого жеста, чтобы знать, что он её поддерживал и не винил в смерти девочки. Саске не считал, что она плохой врач. Все мы люди, а людям свойственно ошибаться, ведь так?       Сейчас, когда она высказалась и излила душу близкому человеку, ей стало легче. Правда, ещё был Сай, которому она могла открыться и рассказать, что же её терзало вот уже полгода, но ведь она ему не доверяла. Сакура уже давно знала, что их помолвка — фальшь; знала, что Сай гуляет с кем-то, что верность он ей не хранит. Но разве можно позволять так с собой поступать, когда уже раз обожглась? Правильно говорят: «Обжёгшись на молоке, дуешь на воду». Сакуре было всё равно: ей уже разбили сердце, и открывать его повторно кому-то она не станет — слишком больно было тогда, слишком больно и сейчас. Раны не затягиваются: когда она видит своего возлюбленного с другой, сердце кровоточит с новой силой. Итачи… Да, она его любила до сих пор, но простить не могла.       — Когда умерла Карин, — Саске говорил тихо, не желая нарушать уютное молчание, — я не знал, что делать. Я винил себя во всём. Не смог, не смог я её уберечь, как обещал, и не справляюсь с детьми. Если бы не вы, я бы сгнил в пучине отчаяния. Я самый худший отец и самый ужасный муж.       — Неправда! — Сакура внезапно вскочила на ноги и принялась ходить по комнате. — Ты самый лучший отец: твои дети здоровы, сыты, одеты и растут в любви. Да, они пока не говорят, но ты бы видел, как они успокаиваются и улыбаются, как только ты появляешься на пороге. Они любят тебя, Саске! — она присела перед другом на корточки и улыбнулась. — Всё будет хорошо, я знаю. И уверена: Карин сейчас смотрит на тебя и улыбается, ведь ты не опустил руки после её ухода и борешься за счастье своих детей и за их будущее.       — Спасибо, — Саске чуть улыбнулся и взлохматил волосы девушке.       Сакура молча кивнула, снова садясь рядом с ним, и положила голову ему на колени. Они просидели так ещё около часа, зная, что с детьми сейчас возился их дядя с другом, а вокруг скакали их крёстные, пытаясь заставить их сказать хотя бы слово. Их совсем не волновало, что деткам пять месяцев и они только начали ползти, всё ещё болтая что-то на своём. Правда, исключением являлась Сарада, что только держала уверенно голову, но ползти ещё не могла.       — Суйгецу переезжает, — как-то между прочим задумчиво добавил Саске, — решил жить с Кисаме, так как тут, цитирую, «невозможно выспаться из-за плача детей, и я бабу хочу».       Сакура засмеялась от этих слов.       — Я думаю, скоро и Джуго сбежит: ему вроде далеко до больницы ехать, — Саске перевёл взгляд на чемодан, что стоял за дверью, и нахмурился. — И ты, Брут? — хмуро выдавил он.       — Я… мне трудно находиться рядом с Итачи: я зверею, когда вижу кого-то рядом с ним, — прошептала Сакура.       — Что у вас случилось?       — Долгая история, — как-то неопределённо взмахнула руками девушка.       — А мы никуда и не спешим, — невозмутимо заметил Саске.       Сакура села, облокотившись на спинку кровати, и снова посмотрела на друга, чтобы убедиться, будет ли он слушать. Сакура мысленно взвешивала все «за» и «против»: стоило ли открывать эту часть своей жизни другу? Она кусала губы, насупленно смотря на Саске, а потом как-то устало вздохнула и закрыла глаза, откидываясь назад.       — Ну так слушай, — начала она, — когда нас распределили в Анбу, я попала на Восток для улучшения навыков. Да и медику там нужен был отпуск, тогда я и встретила Итачи…