Без любви жить легче… Но без нее нет смысла. (Л.Н. Толстой) Неразделенная любовь так же отличается от любви взаимной, как заблуждение от истины. (Жорж Санд)
Об борт бьётся тёмная волна, Над синей гладью взошла луна, Запада ветер надул паруса, С севера надвигается гроза… Дорога в море — синяя гладь, Дорога в море, тебя не понять… На востоке занимается заря, Свет, тепло и надежду даря. Холодная ночь на запад уйдёт, Тьму и боль с собой заберёт. Солнца яркий луч, светел горизонт — Ночи страхи забудутся потом. Дорога жизни — синяя гладь, Дорога жизни, тебя не понять…
Всю ночь Гермиона не могла уснуть. Ей вчера снились Гарри, Рон и Беллатрикс, которая их пытала, а она не могла даже пошевелиться, чтобы им помочь… Она давно уже не видела ни Гарри, ни Рона. На свой день рождения она пригласила ребят, и объяснила им, что их поведение не даёт ей возможности забыть ужасы войны и жить дальше. Ей очень хотелось прийти в себя, немного забыть войну, а ребята просто замучили её своей опекой и заботой. Как Гермиона понимала Марию, которая, как говорил Геллерт, почти сбежала от их назойливого дружеского участия. Грейнджер переживала, что так и не смогла спокойно поговорить с мальчишками, теперь не известно, когда она их увидит. Ещё очень сильно волновал её завтрашний бал.***
Принц-мэнор представляет собой красивый старинный замок, стоящий на возвышенности. Его тёмно–серые каменные стены и массивные кованые решетки на узких окнах и пугают, и манят… Замок тайн… Тайн, надёжно хранящихся в его подвалах. Прекрасный сад придавал мэнору ещё большую загадочность. Его строения утопали в яркой зелени, с фасада простирался прекрасный розарий, в котором были представлены розы различных цветов и сортов. Небольшой пруд с белыми кувшинками и мелкими рыбёшками.***
Гости собрались в одной из больших зал. Гермиона крепко держала за руку Геллерта, пробираясь с ним сквозь толпу к хозяину замка. Рядом с Регулусом стояла Мария. Они были очень красивой парой: он создавал ощущение таинственности и загадочности, а она всех одаривала теплотой. Княжна явно нервничала, её глаза то и дело обегали лица гостей, но, похоже, пока что всё было в порядке. Регулус вёл себя спокойно, но тоже был настороже. — Гермиона, следи за гостями, если что, сразу отправляй Патронуса. Альбус скоро придёт, а мне нужно отлучиться, — Грин-де-Вальд отпустил руку девушки и скрылся в толпе. Гермиона присела на резной стул у одной из колонн — от сюда она могла спокойно наблюдать за гостями и не привлекать к себе лишнего внимания окружающих. Она заметила, что княжну здесь не очень любили и, скорее всего, ей завидовали — молодые женщины, собравшись в группу, что-то весело обсуждали, при этом часто поглядывая на Марию. Княжна Мария вела себя, поистине, как королева: она ни словом, ни жестом не высказала своих чувств, была со всеми одинаково приветлива. Это поведение очень сильно выделяло её на фоне кокетливых барышень, она была жемчужиной среди россыпи цветных стекляшек. Гермиону два раза приглашали на танец, но оба раза она отказалась. — Леди, как приятно что я встретил вас, не составите мне компанию? Гермиона вздрогнула, рядом стоял высокий мужчина в плаще, капюшон которого закрывал его лицо. Девушка отступила на шаг и выхватила палочку. Мужчина усмехнулся и посмотрел ей в глаза. Жар ударил Гермионе в голову. Девушка поняла, что ещё мгновение, и она потеряет власть над собой… Её спас хозяин поместья. Регулус вышел на середину залы и поднял руку, призывая к молчанию. Гости затихли. — Дамы и господа, я хочу представить вам мою невесту княжну Марию Александровну Лиговскую… Незнакомец, что разговаривал с Гермионой, поднял верх палочку, из которой посыпался сноп красных и золотых искр: — Я против этой помолвки. Регулус спокойно повернулся в сторону протестующего и приподнял одну бровь: — Вы что-то имеете против? Человек в маске прошёл на середину зала и наставил палочку на хозяина поместья. — Княжна задолжала мне одну дуэль, не так ли, Ваше Сиятельство? — он повернулся к Лиговской. Девушку спокойно кивнула, сказала что-то жениху и, взмахнув палочкой, оттеснила всех к стенам помещения. Гостей, попытавшихся было сопротивляться, Мария и мужчина в плаще оглушили заклинаниями. Через минуту между дуэлянтами и гостями светился защитный барьер. Мужчина снял плащ, и лицо девушки озарилось улыбкой. — Это же Михаил Долохов! Не дайте ему уйти! — подскочил какой-то молоденький паренёк. Долохов послал ему убийственный взгляд и встал в позицию. Гермиона не заметила, кто сделал первое движение. Дуэль началась. Долохов посылал свои проклятия и отражал щитом проклятия княжны, которая мастерски отражала его заклинания. Это было очень эффектное сражение, каскад заклинаний и контр заклинаний, яркие сполохи и взрывы. Вспышки заклинаний озаряли залу с такой скоростью и страстью, что казалось — кому-то не выйти живым из сражения. Но, глядя на лица, Грейнджер не видела ни ярости, ни ненависти — оба противника смотрели друг на друга тепло и весело, так, словно они вместе выступают перед зрителями. И вдруг она поняла: так и есть, каждый из них позволял противнику довести свой прием почти до конца, княжна хотела скорее подыграть, чем воспользоваться промашкой Долохова и благородно дарила противнику красивый ход, Долохов, в свою очередь отвечал тем же… Наконец, наступил момент, когда лучи, столкнувшись в последний раз, напряженно застыли. Так прошло несколько мгновений. Все напряжённо замерли, как вдруг лица зрителей озарили яркие вспышки — фейерверк. Долохов и княжна вместе поклонились, сняли защиту и отменили «Ступефай». — Все, — сказала Мария, кланяясь. — Благодарю тебя… Долохов весело улыбнулся: — Всегда к вашим услугам, княжна. Я благодарен Лорду Грин-де-Вальду за то, что он не дал мне совершить ошибку. Романовский мне ничего не объяснил, только сказал, что ты сбежала, а с твоими родителями я поговорить не успел… Княжна кивнула, взяла за руку Долохова, и они вместе направились к Регулус, который спокойно стоял и, с лёгкой улыбкой на устах, смотрел на девушку. — За мою кузину вы отвечаете головой, — улыбнулся Долохов и пожал руку жениху. Тот, в свою очередь, улыбнулся и приобнял девушку за талию. Гермиона пыталась разобраться в том, что произошло. Вчера Грин-де-Вальд предупреждал об угрозе со стороны Долохова, но сегодня этой самой угрозы Грейнджер не чувствовала. — Надо уметь повернуть всё в нужную сторону, — Геллерт незаметно подошёл к гриффиндорке. — Лорд Грин-де-Вальд? — девушка хитро посмотрела на парня. — Конечно, а кто же ещё? Иначе, её нервный кузен меня прибил бы… Девушка усмехнулась, но ничего не сказала. — Романовский, похоже, забыл, что они родственники и, что Долохов хочет счастья своей сестре. В этом и была его ошибка, он думал, что тот вызовет на дуэль Регулуса, но просчитался. Теперь следует ждать появления Романовского… — Почему ты думаешь, что он придёт? — Конечно, ему нужно убедиться в результате, а вот и он… Гермиона посмотрела в сторону, в которую показал Лорд, там стоял молодой человек, крепкого телосложения, с русыми волосами. Он стремительно подошёл к Долохову и заговорил на русском, размахивая руками. Долохов отвечал спокойно и тихо, тем самым пытаясь успокоить друга и перевести его в чувства. Романовский стал постепенно успокаиваться. Княжна осторожно подошла к нему и положила руку ему на плечо. Романовский посмотрел на неё и грустно улыбнулся, никто не слышал, что она ему сказала, но он быстро вышел за дверь. Воцарилась тишина, все гости замерли. Регулус Принц объявил об окончании бала. Когда гости разъехались хозяин мэнора и княжна поблагодарили Геллерта, Гермиону и Альбуса. Альбус рассказал им, что во время бала отыскал среди гостей Романовского и рассказывал несчастному о великой силе любви, после чего русский, накричав на Долохова и попрощавшись с Марией, пожелал ей счастья и уехал. Гермиона задумалась о том, что может быть Романовский любил княжну, ведь любовь, как магия, она отделена от мира, непознаваема и неописуема. Она и конечна и бесконечна, она таинствена, к ней нельзя применить никаких определений. Её можно не познать, а почувствовать, испытать на себе. Жаль, что не всегда она взаимна, не всегда…Я молюсь за того человека Что принес нестерпимую боль Подарил мне любовь и на веки Остудил мою алую кровь Я у бога прошу снисхожденья Для неё прошу, не для себя Чтоб она позабыла сомненья Чтоб любили её так как я Знаю я не достоин быть с нею Я всего лишь земной человек А она несомненно как ангел Для меня стала музой вовек Молю Господь услышь мою молитву Пошли удачу счастье ей пошли Я не могу сказать о ней иначе Ведь ангел мой не может без любви (И. Рубцов «Молитва»)