7:33: «Жил, жив и буду жить, как и обещал)»
7:35: «Слава богу, прошло два дня, а от тебя никаких новостей. Я беспокоился.» 7:36: «С тобой все хорошо?»7:36: «Да, голова правда болит, но это не смертельно.»
7:37: «Сколько-сколько? Два дня?!»
7:38: «Ты помнишь, что произошло?»7:40: «Нет. Совсем ничего. Мне сказали, что пулевое ранение и большая потеря крови.»
7:42: «Я хочу тебя навестить. Можно?» Шастун поперхнулся воздухом и закашлял.7:50: «Ты что, серьезно? А кто из нас говорил, что деанон не круто?»
7:50: «Антон, я знаю, кто ты. Это ведь нечестно, да?» У Шастуна не хватало воздуха в груди, и он начал хватать его ртом. У него сильно-сильно билось сердце. Роберт знает, кто он такой?7:51: «Откуда? Откуда ты узнал, кто я?»
7:52: «Ну, это было не очень сложно, я мог бы догадаться еще очень-очень давно, если бы не тупил.»7:53: «Ты хочешь сказать, что мы знакомы?»
7:53: «В какой-то степени да.» Парня трясло. Его всего пробивала мелкая дрожь. «Как? Как так? Неужели я настолько глупый, что не догадываюсь о человеке, который у меня перед носом? А все мои догадки приводят в тупик и оказываются неверными. Как например... Влад. Черт, Лапотков!» Память начала потихоньку возвращаться к парню. В дверь коротко постучали. В палату вошел молодой доктор, окидывая взглядом помещение. — Здравствуйте. Антон кивнул в ответ и принял сидячее положение. Мужчина осмотрел плечо шатена, ощупывая ранения и попросил снять футболку, чтобы посмотреть, как оно заживает. — Болит? — нажимая пальцем на рану, спрашивает доктор. — Да, — шипит Шастун, и пытается посмотреть, что же осталось от дыры в его плече, но его голову тут же возвращают на место. — Не дергайтесь, — мужчина внимательно осматривает плечо. — Все хорошо. После операции начинает заживать. Брюнет начинает записывать что-то в толстую карточку. Что-то произнеся, он поставил на тумбочку баночку с таблетками. На самом деле Шастун прослушал все, потому что думал о своем. Роберт. Как он мог узнать? — Все ясно? — спросил врач, заглядывая в лицо Антона. Парень отодвигается, потому что не любит, когда врываются в его личное пространство. — Да, — неуверенно произносит он. Мужчина кивает и выходит за дверь, оставляя Антона в задумчивом одиночестве. «Это кто-то из моих знакомых. Но это не мой друг, значит это кто-то, кого я знаю, но с кем не особо лажу? Черт, у меня мозг взрывается!»***
— В любом случае, увидимся, — улыбнулась сестра. — Стой, Сень, подожди! — воскликнул Арсений, пытаясь остановить девушку. — Что такое? — спрашивает Ксюша, вопрошающе смотря на брата. — Это же Антон, да? Ты все знаешь, Ксюш, пожалуйста, скажи: это он? — Что «Антон»? — непонимающе произносит она. — Ты говорила, что есть тот человек, который скрасит мои деньки. Это же Шастун, да? Он Крис, и он откровенен со мной, сам того не подозревая. — Я не знаю, Арс, — замотала она головой. — Все в твоих руках. Ксюша исчезла, оставляя после себя золотистую пыль.***
Решил, называется, вздремнуть в обеденный перерыв. Арсений встает и потягивается. — Все хорошо? — спрашивает зашедшая Оксана, занося приборы. — Да, просто дремать на столе — не самый лучший выбор, — улыбнулся он. — Слышал, что произошло с одним из учеников в твоем классе? — Ты про Шастуна, что ли? — Да, бедный мальчик, — вздохнула Фролова. — Там как раз Матвиенко на эту тему общается с классом. — Что? — Попов подкрался к двери, ведущую из лаборантской в класс и прислушался. —... Антону нужна поддержка сейчас и поэтому завтра мы собираемся к нему, кто с нами? Арсений уже хотел войти в класс, но его удержала за руку Оксана. — Хочешь их успокоить? — спрашивает она. — Нет, с чего ты взяла? Звонок через минуту, я должен быть на рабочем месте. Как только он вошел в кабинет, все сразу понурили головы, утыкаясь в учебники, только бы не встречаться с ним взглядом. — Это что еще за самодеятельность, Матвиенко? — поднимает брови Арсений, замечая Сережу, стоящего на столе учителя. — Арсений Сергеевич, а Вы не хотите с нами? — не растерялся парень. — Куда это вы меня зовете? — Я, конечно, понимаю, Вам нет дела до учеников, но я думаю, что Антону будет очень приятно, если вы придете к нему. — Я подумаю, и слезьте уже со стола, пока я не заставил Вас его отмывать! Сережа садится на свое место. — Не думал, что ты сможешь пригласить его. Он не придет, не стоило даже и пытаться, — шепчет Дима, ведь уже прозвенел звонок. — И я не думаю, что Шаст захочет его видеть. — Может быть, увидим, — пожал плечами Сережа, пытаясь спрятаться от цепкого взгляда Попова, что произнес страшную фразу: «к доске пойдет... » Дылда: «Мне кажется, что я скоро узнаю, кто такой Роберт.» Очконос: «Да ну? И как же? Ты же говорил, что он шифруется, как бог.» Дылда: «Это да.» «Но он как-то узнал меня, и сказал, что придет ко мне в больницу.»Истеричка: «Ура, нам наконец-то перестанут ебать мозги вопросами: кто же такой этот загадочный пидор?»
Очконос: «Я думаю, что не зря в чате его зовут Истеричка.» Дылда: «Прям идеально подходит)»Истеричка: «Ой, да идите вы(»
Очконос: «Ты бы лучше самостоятельную решал, а не каждую секунду: Поз, Поз, а как это решить?» Дылда: «Вы же сейчас на физике, да?» Дылда: «Почему бы тебе просто не загуглить, Сереж?»Истеричка: «Он специально начал делать те задания, решений которых нет в интернете.»
Истеричка: «Будь проклят Попов, умеющий пользоваться интернетом. Самое легкое, он заменяет числа, а вот сейчас так кропотливо относится к заданиям, что сам их походу придумывает.»
Истеричка: «Хорошо тебе. Лежишь, ничего не делаешь.
Очконос: «Сереж, ты дебил? Ему вообще-то плечо прострелили, а ты это сравниваешь с физикой?!» Дылда: «Справедливо. Я бы тоже не хотел физику писать»Истеричка: «Мне всегда было интересно. Это больно?»
Дылда: «Пиздец как.» Дылда: «А как вы узнали, что со мной произошло?»Истеричка: «Ирина рассказала. Она с таким страхом говорила об этом, ты бы знал.»
Дылда: «Знаете, мне, наверное, показалось, но там был Попов.»Истеричка: «Что?!»
Истеричка: «Поз тоже в ахуе. Просто он физику решает.»
Очконос: «Как ты понял?» Дылда: «Я слышал его голос и эту ебаную вонь духов»Истеричка: «Кто знал о том, что ты находился там, где находился?
Дылда: «Влад, Ирина и Роберт.» Очконос: «Ну смотри, что я понял...» Очконос: «Роберт точно не Ирина и не Влад, так ведь?» Дылда: «Если ты намекаешь, что Поповский — это Роберт, то я буду молиться, что это не так.» Дылда: «Да это не может быть так! Они же разные. Пиздец какие разные.» Очконос: «Мы знаем, Шаст, успокойся.»Истеричка: «Как я буду угорать, если это окажется Попов.»
Очконос: «Да, я уже слышу. Давай тише, а то на нас Арсений Сергеевич косится.»***
Прохладный октябрьский ветер обдувал кожу и растрепывал длинную челку, которую уложить не было времени. Он стоял в тени дерева, на котором еще остались листья, смотря на старое, потрепанное, белое панельное здание, где должен был находиться Антон. Пришлось помучиться с его дерзким одноклассником, чтобы выбить эту информацию, поэтому сейчас у него сильно болели покрасневшие костяшки рук. Конечно, он не дурак. Парню бы очень хотелось увидеть Шастуна, но он не собирался заходить к нему в палату. Да что уж там, ему было даже страшно в больницу заходить, потому что, как Влад узнал, его объявили в розыск и чуть не завернул первый же патруль. К счастью, он успел обвернуть их. Выходить на улицу сейчас было неразумно. Он бежал из дома, где был прописан, потому что туда участковый завалился в первую очередь. Сейчас он живет во второй квартире бывшего отца, которого все равно там не бывает. Она находится на окраине города, где его точно не смогут найти. Больше всего он волновался о маме. Эта бедная женщина испытывает такой стресс. А если она ещё и узнает, что он наделал... Лапотков очень заботился о ней, но к сожалению написать или позвонить матери не мог, потому что сменил сим-карту, а бывшую заблокировал и выбросил, на всякий случай. Влад не хотел в тюрьму. Он не хотел приносить вреда Антону. Шастун этого не заслужил. «Еще как заслужил, прекрати его жалеть!»— шепчет внутренний голос. — «Тебе нужно его увидеть. Иди, сейчас время посещения!» Лапотков не собирался идти к нему. Он просто не сможет смотреть Антону в глаза, поэтому он скомкал в кармане листочек, адресованный Шастуну. — Нет, — выдыхает Влад и покидает территорию, оставшись незамеченным.***
— Как же я заебался, — выдыхает Антон и улыбается друзьям. Всем пришедшим. В палату завалились парни и девушки. Его одноклассники и просто друзья, которые решили его навестить и поддержать. Первыми, конечно, пришли Ирина, Дима и Сережа, пытаясь раньше времени пройти в его палату, но их чуть не выгнали врачи за такое неуважение. — Как себя чувствуешь? — улыбнулась девушка, садясь на его кровать. — Со мной все в порядке, ты-то как? Кузнецова многозначительно махнула рукой, желая поговорить с ним наедине об этом. — Слава богу ты не сдох! — радуется Серёжа, обнимая друга. — Не дождешься такого счастья, — засмеялся Антон, счастливым взглядом оглядывая всех. В груди зародилась очень теплое чувство, когда он смотрел на всех пришедших. Друзья искренне желали скорейшего выздоровления, принося с собой какие-то любимые лакомства парня. В палате было шумно, все смеялись, шутили, расспрашивали о чем-то парня. Постепенно палата пустела, каждый расходился по своим делам, обещая еще заглянуть, друзья в последний раз попрощались, оставляя Антона и Ирину наедине. — Ну так что? Что с Владом? Он еще объявлялся? — Нет, я его больше не видела. Его номер телефона проверили еще в полиции. Пока что никто не знает, где он находится, — подруга пожимает плечами. — Ты была в полиции? — Да. Слушай, Антон. Я понимаю, что сейчас совсем не время для этого, но я хочу тебе кое-что рассказать. Это про Влада. Шастуну бы не видеть и не слышать этого имени, но шатен сделал заинтересованное лицо. — Он псих. Он больной на голову. Никто тебе не говорил, но он был садистом, избивая нас. — Кого это «нас»? — осторожно спрашивает Антон. — Меня, Сережу и ещё многих наших сверстников. Меня он пытался вообще убить, — тихо заканчивает Ира, прикрывая лицо рукой. — Вместо меня, он покалечил моего одноклассника. Он лежал в соседней палате, я боялась его навещать, и только недавно побывала у него. Я даже сегодня не чувствую себя в безопасности. Пока его не поймают, мне страшно выходить из дома. Шастун ошарашенно смотрит на девушку. — Почему... Вы молчали? Мы же друзья. — Он нам пригрозил. Себе же дороже было молчать, — она опускает голову. Антон из полулежачего положения садится и тянет здоровую руку. — Иди сюда, Ир, все хорошо. Девушка крепко обнимает Шастуна, кладя свой подбородок на его здоровое плечо. — Выздоравливай, — шепчет она. — И еще. Там в коридоре остался один, последний человек, который хочет тебя навестить. Ирина машет рукой и выходит из палаты, уступая место ему. В комнату, вместе со сквозняком, врывается терпкий запах ели. Холодные голубые глаза осматривают палату, пробегается по белым выкрашенным стенам. Под ногами поскрипывают половицы и Арсений переводит взгляд на лежащего ошарашенного парня. Антону на секунду показалось, что в его Северном Ледовитом океане растаяли ледники. — Арсений Сергеевич? — хрипит парень, которого голос подвел в самый нужный момент.