Мой ласковый и нежный Тилль

Несколько дней назад. POV Till Устало ввалиться в родную квартиру, испугав своим ужасно заспанным видом дочерей. Так могу делать только я, когда возвращаюсь с очередного концерта. Иногда у меня нет сил, чтобы поздороваться с ними — все мое желание это сон. Он заставляет меня быть похожим на зомби, я не зацикливаюсь на каких-то вещах, и родные знают, что в этот момент все сказанное пролетит мимо моих ушей. Хотя до случая с Софией я заходил в пустую квартиру, где меня никто не ждал и я мог расслабиться, хорошенько отдохнув от надоедливых журналистов. Но сегодня с борта самолета я вышел в приподнятом настроении, позволив папарацци сделать несколько снимков, когда я придерживал Шнайдера, страдающего похмельем. Бедный мужик все еще не может нарадоваться, что у него родился сын. Попрощавшись с ребятами, я отправился домой, рассматривая в автомобиле городские постройки; до сих пор во мне, глядя на высотки, просыпается унылое чувство, которое жило со мной в теле пса. Вдруг я случайно вспомнил о Рите и мечтательно улыбнулся: я теперь свободен и могу встретиться с ней. Чем скорее я это сделаю, тем лучше. И к черту Вим. Я недавно понял, что хочу быть рядом с ней, и меня не устроит роль друга, если понадобится, то я могу и пару раз постучать по голове Вима, объяснив пареньку, что Рита моя. Вот только "моя" кто? Домой я возвратился в полном предвкушении, что скоро увижу Риту. Каждый раз, вспоминая ее, меня согревало горячее чувство в душе, разливаясь по всему телу, вынуждая сердце тяжелеть в груди. Мне так сложно дышать, осознавая всю свою слабость перед этой девушкой. И если бы я мог это остановить... Мне осточертело постоянно забываться, летая где-то далеко от реальности. Я стал рассеянным, даже спокойно выслушать собеседника не могу, что уж говорить об интервью. Постоянно слежу за своим языком, чтобы не напортачить и не наделать глупостей. Честно, я очень старался, но все-таки проболтался общительному журналисту, что сейчас расстался с Софией, оказавшейся ведьмой. Мы посмеялись над этим сравнением, лишь я знал, что эта была правда; от этого мне становилось еще смешней. Но вот на вопрос о следующей претендентке на роль моей второй половинки я солгал, что навсегда останусь в одиночестве. Плохо, наверное, солгал. Неубедительно. Я и не собираюсь терять такую девушку, как Рита. Только лишь хлопнув входной дверью, и все родные разлетелись по своим комнатам, думая, что я должен отдохнуть, как следует. – А почему меня не встречаем? – весело произнес я, проходя в гостиную. Первым из детской выбежал Фриц, радостно размахивая руками и вопя нечленораздельное: "Урадеприхал". Он прыгнул на диван, ожидая, когда я его обниму и, получив свою порцию объятий, заставил меня сесть на диван, удобно пристроившись на коленях. – Почему ты такой живой-то после многочисленных концертов? – поинтересовалась Неле, входя в помещение. – Я счастлив. Даже не могу объяснить из-за чего. А где все? – У меня в квартире. Понимаешь ли, ремонт решили устроить. Сейчас они красят стены, – присаживаясь напротив меня, ответила Неле. – А ты почему не помогаешь им обустроить собственную квартиру? – Я отмахнулся от Фрица, когда он попытался залезть мне на спину. Тоже мне — ковбой, эти игры были интересны, когда я был чуть моложе, а Фриц был легким, как пушинка. – Мне нельзя, я беременна, – совершенно спокойно сказала Неле. – Вот это новость. Почему я всегда узнаю все последним? Я и о Фрице узнал, когда моя мать опомнилась, что отец Неле не в курсе последних событий. – Но ты же был занят, – невинно ответила девушка. – Я рад, действительно. Ты не понимаешь, как я счастлив. – Папа, что с тобой? Ты второй раз повторяешь, что чрезмерно рад удавшейся жизни. – А где Мария? – решил уйти от ненужного разговора я. – Тоже помогает обустраивать квартиру? Не верю. Эта девушка вконец обленилась. – Она гуляет. – Зови ее домой. Что-то она частенько начала гулять. – Ха-ха, папочка, ты такой заботливый. Наша Мари не "частенько", а "долговато" гуляет, да еще и в компании парней. – У нее два парня есть, – спалил свою молодую тетю Фриц. Я наконец-то освободился от цепких рук любимого внука и, устало откинувшись на спинку дивана, тяжко вздохнул. Фриц, дотянувшись до пульта, включил телевизор и уставился в экран, где показывали мультсериал. Неле подошла ближе ко мне и, сев рядом, обняла, вслушиваясь в мое сердцебиение. – Нел, я хочу попросить тебя об одной вещи, - вдруг вспомнив про приют, сказал я. Вот сейчас бы горы свернул, так меня захлестывают силы. Сидеть в тишине дома не хотелось, и я решил выполнить свое обещание, которое дал, находясь в теле пса. – Поможешь мне сделать одно маленькое дело... Приют "Счастливая долина". Неожиданно встретившись с Ритой, я чуть было не умер в агонии своих кричащих эмоций. Не понимаю, как я удержал ее, когда она чуть не упала: руки дрожали, словно у алкоголика. Неле стояла чуть поодаль, держа в руках спящего Хъюго, которого я решил приютить. Этот доберман был таким потерянным и отчужденным, что я сразу вспомнил ненавистный мне и жестокий мир людей по отношению к животным. Тогда я решил, что именно Хъюго будет тем, кого я возьму домой. И мне не важен был вид этой собаки, главное, что я помог ему. И я надеялся, что пес сможет вновь нормально жить. Дочь была не в восторге от моего выбора пса, но изменить мнение отца ей было не по силам. И думаю, она сразу поняла, что столкнулся я с Ритой. Конечно, так я еще никогда не дрожал от переполняемых чувств. – Рита, нам нужно поговорить. Давай встретимся... – сказал было я, глядя на девушку, совсем застывшую от такой встречи. Но она не дала мне договорить, перебив: – Я сыта по горлу твоими "я позвоню" или "мы скоро увидимся", особенно это — "давай встретимся". Ты, Герр Линдеманн, тот еще Динамо! – Кто? – опешил я, услышав хихиканье дочери за спиной. А Риту было уже не остановить. – Я тебя ненавижу! – Я вдруг понял, что девушка стала лучше произносить слова. Где тот акцент, что радовал меня раньше; еще немного, и я потеряю свою русскую Риту. – Не пытайся меня убить, когда я еще не все рассказал. Неле, – обратился я к дочери, – Это Рита, девушка, которая видела меня псом, я люблю ее, а она не понимает этого. – Пап, я лучше в машину пойду, а то Фриц там один. – Это твоя дочь? – следя за уходящей Неле, спросила Рита. – Да. – Но я все равно тебя ненавижу. И плевать, что ты взял к себе милую собаку. Ты этим не компенсируешь мою боль, которую я испытывала в твое отсутствие! – Боже, какие мы слова сложные знаем, - издевательски произнес я. Ну а что? Рита девушка, с которой нужно говорить именно так. А если честно, то мне надоели серьезные беседы с бывшими женами. Тут хоть разнообразие. Русские все улыбаются, когда неумело шутишь. – Не выводи меня. –Я люблю, когда ты злиш... – Договорить я не успел: Рита подвинулась ближе ко мне, касаясь своим плечом, она взглянула в мои глаза и, улыбнувшись, произнесла: – Я сегодня уезжаю в Россию. Теперь мучайся ты! – Зачем? Навсегда? – испугался я. – Нет, всего лишь на два дня. Буду налаживать отношения отца и матери. – Ты, Рита, сначала свои уладь. – Я приблизился к ее лицу, уже думая, как бы не сорваться и не поцеловать ее прямо здесь. – Ты думал обо мне? – вдруг спросила она. – Конечно, и эти мысли не давали мне покоя. – Думаю, Рита не против, чтобы я поцеловал ее. Притянувшись к ней еще ближе так, что ощутил знакомый запах духов, я легонько коснулся ее губ и, не получив после этого пощечины, поцеловал смелей. – Я не поняла, может быть, вы здесь еще и сексом займетесь? – заходя в приют, проворчала молодая дама, держа в руках чихуахуа в розовых ботинках. – Послушай, ты, не мешай нам мириться, – огрызнулась Рита, видя, как медленно фигеет от ответа русской девушки дама с собачкой. Я на секунду загордился такой Ритой. Интересно, чего она боится? Или русские настолько бессмертные, что не боятся высказывать свою точку зрения? – Это значит, что ты меня простила. И я снова стану твоим... псом, – улыбнулся я, на что дама, подслушав наш разговор, постаралась уйти как можно дальше от извращенцев, называющих друг друга собаками. – Ты, уходя, забыл у меня одну вещицу, песик, – доставая из кармана мой оберег, подаренный Ирой, произнесла довольная Рита. Она положила его мне на ладонь, я не удержался и взял девушку за руку, ощутив, как она нежна. – Давай встретимся, – снова начал я. – Давай, – смутилась девушка, отодвигаясь от меня дальше. – В четверг ровно в десять. Поужинаем в ресторане. – Я после шести не ем. – А зря. Ты посмотри на себя. Еще немного и... – Тилль, я пошутила. С тобой я пойду куда угодно, но вот в ресторан... Приходи лучше к нам, я познакомлю тебя с моей семьей. Пусть знают, кто развлекал меня все это время. – Воу. – Я надел оберег. – Так сразу? Ты не боишься, что они... как бы это полегче... – Мы же не за благословением к ним пойдем, я представлю тебя, как своего друга. – Опа, Рита. Я тебе только друг? – обиделся я. – Тилль, мне спешить надо. Я же здесь не просто так. Я по учебе, вот приходи в четверг в квартиру моего отца. Я живу там. До встречи. – Я отпустил Риту, провожая ее взглядом к группе людей, стоявших рядом с выходом. Они что-то живо обсуждали, не замечая ничего вокруг. Да уж, я многое пропустил. Но все же буду с нетерпением ждать день, когда вновь увижу Риту. – Так вот она какая — Рита, – говорила Неле, когда мы возвращались домой с приюта. И сейчас она говорила с пустотой, потому что я снова пропал в своих раздумьях, прокручивая в голове, наверное, уже сотый раз сегодняшний поцелуй. Нет, конечно, он был бы и лучше, если бы не женщина, которая все испортила. Но, определенно, я стал чуточку счастливее. Особенно, когда Неле сказала, что Рита хороший выбор уж потому, что не побоялась влепить мне пощечину, которую я заслужил. Да, признаюсь, я совершил глупость, но теперь-то я знаю, что девушка на меня не злится и это главное. Осталось только уладить дела с ее жизнью. Что же произошло во время моего отсутствия? Мне кажется, я многое пропустил. *** Поздно вечером дома Рита сидела на диване, не веря в то, что сегодня произошло. Почему это вдруг судьба решила вновь столкнуть ее с Тиллем? Да это было и неважно, девушка просто сияла от такого стечения обстоятельств. И, увидев его, сразу же простила. Неужели можно обижаться на Тилля, когда он так проникновенно смотрит тебе в глаза, внушая свою боль, которую он испытывал, когда покинул Риту. Для этого мужчины она может сделать все. И простить любые глупости. Тем более он слишком много знает о Рите. Да и она наслышалась о его жизни, когда Тилль с интересом рассказывал о лучших воспоминаниях своей жизни. А еще девушку поразила взрослая дочь Неле, внимательно разглядывающая новую пассию своего отца. До чего же красивая. И в драку не полезла при первой же возможности. В детстве Рита всегда колко относилась к ухажерам своей матери и даже простой почтальон внушал недоверие у Риты. Так она и охраняла свою территорию, ожидая, когда же родители снова будут вместе. И вот дождалась. В свои-то двадцать восемь лет. – Рита, ты почему еще не собралась? – спросил Альберт, оглядываясь по сторонам в поиске своих ключей от квартиры. – Пап, во-первых, я готова, во-вторых, ключи у меня. – Ой, точно. Вот это я могу, – улыбнулся отец, протягивая руку Рите. – Пойдем. – А Ира где? – поинтересовалась Рита, закрывая дверь. – Не вечно же ей жить с нами. У нее своя семья, она переехала к своему жениху. – Оу, пап, – немного покраснев, девушка почувствовала, как сердце начинает биться чаще, – Я хотела поговорить с тобой о моем друге. – Может, позже. Не хочу, чтобы мы опоздали на самолет. – Пап, он без нас не улетит. Альберт умоляюще посмотрел на дочь, пытаясь скрыть свое волнение. Мужчине было тяжело осознавать, куда он направляется, а тут еще дочь со странным заявлением. Не нравится ему все это. – Расскажешь в самолете, – произнес отец, открывая дверь автомобиля. Рита коротко улыбнулась и, посмотрев на дом, села в машину. Чуть позже, когда они доехали до аэропорта и благополучно сели на рейс, девушка вновь попыталась растормошить своего отца и немного побеседовать с ним. – Это важно? – сказал Альберт. – Да. Я хочу поговорить с тобой о Тилле. – Об этом человеке, который стал собакой? – заинтересовался отец. – Что-то случилось? Он угрожает тебе? – Нет, пап, ты что. Просто, – девушка замялась, – я его сегодня встретила в приюте, когда практиковалась с группой. Ты не против, если он придет к нам... в четверг. Тилль очень сожалеет, что тогда бросил меня, не разъяснив ситуацию. – Я и не знаю, что думать. А ты сама как к нему относишься? Вот лучше бы отец молчал, но все же видел он в глазах дочери безумный огонек, вспыхивающий, когда речь заходила о неизвестном ему Тилле. – А мне кажется, я теряю голову, когда вижу его, – призналась отцу Рита. – Ой, ой, полегче, золотце. Сколько ему лет? – Ну-у, он хороший человек, поверь, – отвернувшись к окну, прошептала девушка, прикладывая к горящим щекам холодные руки. – Больше тридцати? – Да, – осторожно прохрипела она. – Меньше сорока пяти? – выпытывал у дочери заботливый отец. Рита, чуть не теряя сознание, пропищала: – Не-е-т. – Не понял? – повысил голос Альберт. – Сорок семь? Девушка, нервно сглотнув, вжалась в сидение самолета и еще тише произнесла: – Больше. – Черт. Рита, насколько еще быть может больше?! – Пять... – дочь Альберта перешла на шепот, – пятьдесят. – Да ну? – удивился отец. – Тебе не кажется, что это неправильно. – А если я скажу, что это мой друг и ничего серьезного у нас нет. Только хорошие приятельские отношения? – Рита, ты это матери попробуй сказать. Я уверен, она упадет в обморок, узнав, кто покорил сердце дочери. – Хах, пап, ты просто не поверишь, что с ней станет, когда она увидит его, – пытаясь не сойти с ума, говорила Рита. – Не понял? – насторожился Краус. – Он вокалист группы Rammstein. Физиономии участников этой группы висели у меня в виде плакатов на стене комнаты этак годков девять назад. – Rammstein? Rita, ich bin schockiert! Мне нужно срочно выпить!