***
Драко лежал в кровати лазарета, то и дело поглядывая на дверь. Новость о его выздоровлении уже точно должна была распространиться по школе, почему никто не приходит к нему? С тех пор, как он очнулся, прошло два дня, но ни один из слизеринцев так и не переступил порог больничного крыла. Заглянули к нему лишь профессора, которых он, конечно, совсем не рад был видеть. Разве что Снейпа, который долго и пристально смотрел на него своими темными глазами, словно пытаясь прочесть все тайны души, а потом сказал лишь: «Мистер Малфой, если вам понадобится моя помощь, вы знаете, где меня искать». Драко кивнул, мысленно спрашивая себя, решится ли он, как планировал ранее, рассказать декану о своих видениях. И о том, что в его голове теперь поселился великий король маглов, который то и дело пытался завести с ним разговор. Поначалу Драко надеялся, что снадобья лекарши Мадам Помфри помогут ему, и он окончательно избавится от всех последствий чертовых парных чар, но с течением времени эта надежда угасла. Король Артур все еще жил в его голове и все еще заявлял о великой миссии, которая предначертана им судьбой и богами. Умолкал он, пожалуй, только тогда, когда Драко спал или откровенно посылал его ко всем чертям. И, стоило признать, что к последнему способу Малфой-младший прибегал достаточно часто. «Почему… — в очередной раз начал король в голове, на этот раз робко, словно подбирая слова. — Почему твоя семья не приходит к тебе? Разве ты не в комнате лекаря? То есть… Разве они не думают, что ты болен?» Драко закрыл глаза, в очередной раз проклиная разговорчивого короля. В сердце слегка кольнуло. Выдохнув, он невольно бросил взгляд на тумбочку рядом с кроватью — туда, где, скомканное, лежало письмо отца: «Рад, что ты очнулся, Драко. Надеюсь, ты больше не будешь позорить имя Малфоев постыдными обмороками. P.S. Не держи зла на Гарри Поттера: он не виновен. Делай, что должно. P. P. S. Возможно, я заеду, как улажу дела в Министерстве.Л.М.»
Драко перечитывал эту записку несколько раз, с ужасом осознавая, что снова рассердил отца. Строчки о возможном визите ничуть не грели, а наоборот — пугали юношу, который совершенно точно знал: отец приедет не для того, чтобы убедиться, что он цел, а для того, чтобы в очередной раз сказать, как он, Драко, опозорил великое имя Малфоев. Стоило ему снова об этом подумать, как двери лазарета открылись и в зал собственной персоной вошел Люциус Малфой. Серебристые длинные волосы развевались от его решительного шага, во взгляде читалась суровость. Драко невольно слегка сжался в кровати. Следом за гостем мелкими шажками спешила Мадам Помфри. — Я оставлю вас наедине, — проворковала она, с вежливой улыбкой обращаясь к посетителю. — Если что-то понадобится, я у себя в кабинете. — Благодарю, — холодно бросил Малфой-старший, даже не глядя на врачевательницу, и она, задетая за живое, отправилась восвояси. Драко смотрел на отца, ожидая, что тот скажет. — Здравствуй, Драко, — процедил Люциус, нависая над кроватью сына, словно коршун. — Ты выглядишь значительно лучше. — Благодарю, отец, — голос Драко стал слегка сухим от волнения. Он попытался присесть на кровати, но Люциус остановил его резким жестом руки. — Нет, что ты, — теперь уже сладким голосом пропел он, — тебе же нравится лежать и быть слабым. Я не могу лишить тебя такого удовольствия. В глазах отца вспыхнули искорки насмешки, которые разбудили в Драко чувство злости. Почему, что бы он ни делал, отец всегда был недоволен им? Почему даже сейчас он не может выразить толику сочувствия сыну, который пролежал в лазарете больше недели и мог не очнуться? Драко все-таки сел и услышал, как Малфой-старший хмыкнул. — Я направил жалобу в нужный отдел, — продолжал он. — Больше вы не будете проходить парные чары. По крайней мере, под руководством здешних профессоров. Да и они тебе ни к чему. Драко понял, на что намекал отец: зачем ему, отпрыску семейства Малфоев, чары, работающие на каком-то глупом чувстве любви, дружбы? Абсолютно ненужная магия. Которая все-таки сработала. Драко заставил себя ехидно улыбнуться: — Отлично, отец. Им давно нужно было показать. Люциус в ответ одарил его слабой, натянутой улыбкой. — Что ж, я скажу матери, что с тобой все в порядке. Она рвалась приехать к тебе, но я не позволил. Я знал, что мой сын поправится. Малфои всегда выходят победителями из любых ситуаций. Драко кивнул под пристальным взглядом отца, который придирчиво осматривал тело юноши, а затем перевел взгляд на его лицо. — Помни об этом, Драко. Снова холодное наставление. — Я всегда помню об этом, отец, — холодно, с гордостью произнес Драко. В лучших традициях семьи. Так, чтобы отец гордился им и его уверенностью. — Что ж, мне пора. Не забывай, что я сказал тебе, Драко, и… — Люциус Малфой бросил взгляд на скомканное письмо на тумбочке. — Делай, что должно. Драко снова кивнул, обозначая, что понял. — До встречи на Рождество, — процедил Люциус и направился к двери. — До встречи, отец, — чуть слышно произнес Драко ему вслед, но Малфой-старший уже исчез в коридоре. Едва за ним закрылась дверь, Драко услышал тяжелый вздох в своей голове. «Я знаю, какого это», — произнес Артур, и в его голосе слышалась горечь. «О чем ты?» — раздраженно и с вызовом бросил ему Драко, забыв об обещании, данном себе: стараться не выходить на контакт с королем. «Я знаю, какого это — хотеть, чтобы твой отец гордился тобой, но каждый раз получать ответ, что ты делаешь все не так. Осуждение». «Ты ничего не знаешь обо мне и моем отце», — бросил Драко зло. Артур вздохнул: «Мне и не нужно. Я видел достаточно… Просто знай…» «О, Мерлин, только не нужно нравоучений! Иди к черту!» «Знай, что, если ты не такой, как твой отец, и идешь по другому пути, ты не обязательно не прав», — закончил Артур и умолк. «А по какому пути я иду?» — задался вопросом Драко, но эту мысль ему удалось сохранить при себе.***
Мерлин нервно расхаживал возле камина в гостиной Гриффиндора, где на креслах рядом с ним расположились Рон и Гермиона. — Гарри, пожалуйста, — вновь рассудительно начала Грейнджер, — прекрати себя винить. Это недоразумение! Тем более, как говорят, он хорошо себя чувствует, его скоро выпишут… — Нашел, из-за кого огорчаться, — пробурчал Рон, жуя припасенный с завтрака кусок пирога. — Это же Малфой. Ты подарил всей школе неделю отдыха от его мерзкой персоны! — Рон! — Гермиона сверкнула глазами в сторону Уизли, и тот едва не подавился пирогом. — Нет, конечно, все, что случилось, ужасно, — поспешил исправиться он. — Но Гермиона права: ты не виноват. Кто знал, что эти парные чары так сработают? Какого Мерлина, ты вообще стал так успешен в заклинаниях?! — Рональд! — Гермиона всплеснула руками, и Рон, пожав плечами и рассудив, что говорить ему вообще не следует, снова взялся за пирог. Фраза с упоминанием своего настоящего имени традиционно вывела Мерлина из раздумий, и он попытался улыбнуться друзьям: — Я в порядке, честно. Просто чувствую, что в этом есть и моя вина. — Да, — вновь пробурчал Рон. — В том, что ты, несмотря на мои уговоры, пришел на заклинания. Гермиона медленно перевела взгляд с Гарри-Мерлина на Рона, и тот все же поперхнулся пирогом, заставив Мерлина прыснуть со смеха. — Вы двое никогда не перестанете это делать, да? — выдавил он, улыбаясь, глядя на недоуменные взгляды Уизли и Грейнджер. — Пререкаться. Рон и Гермиона одновременно пожали плечами, но промолчали. — Ладно, мне нужно зайти к Дамблдору, — произнес Мерлин, направляясь к выходу их гостиной. Друзья удивленно вскинули брови: — Зачем? — Эээ… Не знаю. Он просил меня явиться к нему в кабинет. — Гарри, — Гермиона нахмурилась, — но Дамблдора нет уже два дня. Говорят, он уехал в Министерство… — Она на секунду замялась. — … Защищать Флитвика. Мерлин вздохнул. Он знал это. Сразу же после пробуждения Драко, когда тот выставил его из лазарета, он отправился к кабинету директора, желая выяснить, какими еще тайнами владел старый маг. Но сколько он ни кричал горгулье пароль, та оставалась недвижной. Тогда Мерлин решил, что пароль сменили, и ему нужно узнать новый, но за завтраком узнал: Дамблдор уехал. — Да, я знаю, — поспешил объясниться Мерлин. — Но сегодня после завтрака в коридоре я слышал, что он вернулся… Я пойду, проверю. Гермиона подняла бровь, изображая сомнения, но затем кивнула: — До встречи.***
Мерлин вышел из гостиной Гриффиндора, минуя коридор за коридором, пока вновь не оказался у горгульи. — Лимонные дольки? — неуверенно протянул он, и снова ничего не произошло. Мерлин вздохнул. У него не было ни единой мысли о том, каким был новый пароль от кабинета, а узнать его так и не удалось. — Король былого и грядущего, — услышал он знакомый голос позади себя, и горгулья отпрыгнула. Он обернулся. — Профессор? — застигнутый врасплох, Мерлин почему-то почувствовал себя неловко. Позади него, сложив руки в замок за спиной и улыбаясь, стоял Дамблдор. — Ты искал меня, Гарри, мой мальчик? — во взгляде старого директора, по обыкновению, плясали искорки веселья. Мерлин обернулся по сторонам, желая убедиться, что в коридоре перед кабинетом они с директором одни. Не увидев никого, он подошел на шаг ближе к Дамблдору и прошептал: — Мне нужно поговорить с вами. — Что ж, прошу, — улыбнулся Дамблдор и указал на винтовую лестницу впереди. Спустя несколько минут они оказались уже в знакомом Мерлину кабинете, где директор указал на кресло около своего стола. — Прошу, мой мальчик. Только знай, что я смогу дать тебе далеко не все ответы, за которыми ты пришел. Радость, поселившаяся было в душе Мерлина от предвкушения разгадки, немного померкла. — Но что-то же вы можете рассказать? — спросил он, опускаясь в кресло. — Не так много, — старик пожал плечами, также садясь. — Я знаю только, что напротив меня сейчас сидят два великих волшебника, которые были слишком юны для ноши, которая упала на их плечи. Мерлин сглотнул: — Вы знаете мою настоящую историю? — Ту, в которой ты не маг-основатель Круглого стола во имя объединения маглов и магов, а простой мальчик, ставший слугой короля? — Дамблдор улыбнулся. — Да, я знаю твою историю, Мерлин. И мне очень жаль, что она не известна всем: история о дружбе, магии и преданности, которая могла бы взрастить тысячи юных, прекрасных волшебников, следующих твоему примеру. Знаешь, несмотря на миф, который создал Салазар, ты мог бы успешно учиться в Гриффиндоре, приди ты в Хогвартс во время своих странствий. Дамблдор немного помолчал, раздумывая, а затем продолжил: — Впрочем, чему учиться такому великому магу, одаренному самой природой и древними богами? Мерлин сглотнул. — Большинство из того, что я умею, я знаю из книг, — неожиданно разоткровенничался он. — Мой опекун… — Мерлин почувствовал, как горечь подкатывает к горлу. — Гаюс, придворный лекарь. Он дал мне книги заклинаний. Но то, что изучают здесь… Такой магии я никогда не встречал. — Странно, мой мальчик, не так ли? — задумчиво произнес Дамблдор. — За последнюю тысячу лет ты так и не узнал о существовании Хогвартса, а Хогвартс совсем ничего не знал о тебе… — Вы знаете почему? — Мерлин с надеждой и интересом посмотрел на директора, но тот покачал головой. — Я, действительно, знаю не так много, Мерлин. — Вы знаете, почему… почему здесь? Дамблдор откинулся на спинку кресла, по привычке сводя вместе кончики пальцев. — Хогвартс — единственная оставшаяся обитель волшебства в Британии. Возможно, поэтому. «Почему я?» — подал голос Поттер в голове, и Мерлин решил, что будет справедливо озвучить и этот вопрос. — Почему Гарри Поттер? Дамблдор подался вперед: — Как я уже сказал, вам обоим с младенчества была предначертана великая судьба, тесно сплетенная с судьбами других. Судьба Гарри сплетена с великой Тьмой, которая вновь накрыла Альбион, — лицо директора помрачнело. — Твоя же судьба, Мерлин, сплетена с судьбой человека, которому предначертано Альбион спасти. — Но почему Драко Малфой? — сорвалось с губ Мерлина, и он понял, что одновременно с ним этот же вопрос задал Поттер. Дамблдор задумался. Спустя несколько минут он, наконец, произнес: — На этот вопрос у меня нет ответа, Мерлин. Но магия и боги хитры: они любят играть с противоположностями, показывая, что мир не так прост. Возможно, у Артура и Драко больше общего, чем мы с тобой думаем.***
«Знай, что, если ты не такой, как твой отец, и идешь по другому пути, ты не обязательно не прав», — слова короля эхом разносились в голове Драко, лежащего на кровати и глядящего в потолок. С тех пор, как Люциус ушел, Драко то и дело проигрывал в голове диалог с отцом, пытаясь понять, что же в этот раз он сделал не так, как должно. Но он не понимал. «Я знаю, какого это», — вспомнил он еще одну фразу, и вдруг, от скуки и одиночества решился… «Ты не знаешь, какого это, — тихо бросил он во тьму своего сознания. — Ты стал королем, ты достиг власти… Твой отец должен был гордиться тобой». После минутного молчания послышался такой же тихий ответ Артура: «Я стал королем после смерти отца, Драко. Я не хотел быть им, но я всегда знал, что это мой долг и обещал нести его с честью… Я старался делать все, чтобы отец мной гордился… Но даже после смерти он нашел способ сказать мне, что я его недостоин». Драко нахмурился: «Как?» Артур вздохнул: «Призрак. Он явился ко мне призраком. Я так жаждал встречи с ним, но… Он был разочарован. Я отменил Кодекс Камелота, который действовал при нем… Я принял в рыцари простолюдинов, влюбился в служанку, а мой лучший друг оказался магом, — Артур горько усмехнулся. — Я не был достойным сыном Утера Пендрагона». «Говоря нашим языком, — усмехнулся Драко в ответ, — ты влюбился в грязнокровку, окружил себя полукровками и подружился с маглом… Знаешь, если бы я сделал это, мой отец тоже бы не гордился мной». «Но это не значит, что ты поступил бы неверно», — уверенно, с чувством произнес Артур, и веселье поутихло в Драко, оставив после себя задумчивость: что, если король Камелота прав?