Я рожден быть твоим

       Юри и сам узнал, что он будет женихом русского мальчика относительно недавно. Просто однажды проходя мимо родительской спальни, услышал своё имя и подошёл. Родители о чем-то спорили. Отец вздохнул и сказал, что у него не было выбора, тогда стояла на кону вообще жизнь Юри. Условия ставили русские и он не мог их менять. У русской мафии несколько наследников и только один из них будет управлять ей. Чтобы сыновья не начали уничтожать друг друга в погоне за властью, так как по их законам наследует старший в роду, они пристраивают младшеньких. Я предупреждал, что Юри мальчик, но это их не остановило. — Но разве это справедливо заставлять нашего сына в угоду русским становится не тем кем он рожден? — Милая, наш сын жив благодаря этому договору. Ни один врач не брался вылечить его. И нам придётся выполнить свою часть соглашения.        С тех пор Юри решил, что отрастит себе длинные волосы, будет одеваться как девочка, научится говорить по-русски и готовить. Он сказал папе, что слышал разговор и высказал свои пожелания на этот счёт. Отец его отругал за то, что тот подслушал, но стремление поддержал. А когда он привёл себе учителя и вовсе убедился, что сын на полном серьезе собрался выполнить задуманное.        Юри любил гулять один, никто не мешал ему рассматривать что-то подолгу, любоваться видами на море, а не спинами охранников в пиджаках, которых навязывали родители. Потому мальчик часто от них сбегал, настолько часто, что родители смирились и перестали к нему приставлять кого-либо.        Когда Юри решил, что пойдёт в магазин за женской одеждой, он взял с собой Виктора. Тот смеяться не стал и даже не спросил зачем ему это, просто они ходили по секциям торговых точек и выбирали милые вещицы. Продавцы тоже вопросов не задавали, хорошо зная кто к ним заглянул и вместе с тем даже слухов не возникло.        Волосы у Юри росли и скоро уже нельзя было с точностью сказать мальчик это или девочка. Кацуки смело учился пользоваться косметикой. Подбирать и носить туфли на высоких каблуках. Делать из отросших волос прически. Готовить блюда, не только своей родной кухни, но и русской, о результатах спрашивая Виктора, которому досталась завидная доля дегустатора. Завидная, потому что Юри очень хорошо готовит, даже незнакомые блюда. Талант не пропьешь, как говаривал Никифоров, а Кацуки его не понимал, он же не пьёт спиртное. Малыш, ты будешь замечательной женой, вздыхал Виктор.        Никифоров поддерживал все его начинания и шалости. Самый обычный поход к морю был интереснее с ним. Иногда Кацуки задумывался, что будет когда он повзрослеет, ведь он не не хочет расставаться с Виктором, это один из самых важных в его жизни людей. Он грустил, пытался закрываться от Никифорова, а тот лез с большим упорством, не понимая и не принимая этих перемен. Юри старался объяснить своё поведение русскому, но тот ничего не хотел слушать, обнимал и говорил что Кацуки глупый и ещё маленький, чтобы возиться с такими проблемами. Подхватывал на руки и кружил по комнате, смеялся и дурачился. А мальчик видел, что за этим всем скрывается, в такие минуты, его учитель надевал маску. Юри на него обижался, но на этого большого ребёнка сложно долго злиться. Особенно когда он знает как к тебе подойти, что тебе нравится и какая вещь придётся по вкусу. И все же наступали дни когда это не могло сработать. Юри просто сбегал из дома, бродил по округе или прятался в ледовом комплексе, мог болтать подолгу с Юко. Он умел кататься, но это был секрет, его и Ю-чан. Каток самое непопулярное место в Хассэцу, но не для Кацуки, он мог часами надрезать гладь льда, выполняя лёгкие программы из фигурного катания. — Юри, а что ты будешь делать если русский не оформит с тобой отношения? Ты столько сил потратил чтобы научиться его языку, культуре, что если все это напрасно? — Ю-чан, все в этой жизни имеет смысл. Каждая встреча, каждый жест, абсолютно всё. Я встретил тебя в школе, сидящей под сакурой, и сейчас мне есть куда придти когда мне грустно. Я встретил Виктора и я знаю русский язык и его культуру, знаю вкус еды которую они готовят. Я не жалею о том что провожу время на кухне или помогая отцу в его делах. Я всем этим продолжу заниматься, потому что мне это нравиться. — А что будешь делать с Виктором? Он не может вечно с тобой таскаться, он ведь тоже человек со своими потребностями. — Ю-чан, Виктору нравится Мари, я видел его с ней на заднем дворе. — Но разве Марико поедет с тобой в Россию, если все сложится как хотели родители того русского. — Нет, верней, я не знаю. Пока это не произошло, нет смысла думать что бы было. — Да, ты прав, но думаю ты здесь часто именно потому что думаешь об этом. — И все равно топчусь на месте, слишком много если Ю-чан. *** — Юри, что мы делаем в этой камере пыток? — ежится Виктор. — Я стал главой и увы мне нужно пройти и этот обряд. Все кумитё носят на теле дракона, ты забыл? — Ты вроде не только это собрался делать. — Это позже, когда спина заживет. — И что это будет? — Тигр. — Тебе не кажется, что это отдаёт излишним фанатством? — русский рассматривает мальчика, подумав, что Юри слишком старается, забывая себя, ради человека который может легко от него отказаться. — Мне она и так нравится, без предпочтений моего жениха. — А ты не думал, что если он тебе откажет она тебе будет приносить только боль? — Викутору, ты веришь в родственные души? — вопросом на вопрос отвечает японец. — Я не считаю это абсолютной глупостью, но и на полную веру взять не могу. — внимательно вглядываясь в лицо японца, отвечает русский. — А я понял, что это мой человек, что для него я хочу стараться, хочу быть самым самым. — серьёзно говорит Кацуки. — Мне кажется я не смогу без него, а так хоть что-то останется.