2.
26 ноября 2017 г. в 18:29
Утро встречает меня запахом свежесваренного кофе. Я открываю глаза и натыкаюсь взглядом на сияющего Костю.
– С добрым утром! – Он наклоняется, чтобы поцеловать меня. Я привычно отвечаю и вспоминаю, что обещал этот день ему.
У нас редко совпадают выходные, и Костя заранее планировал, куда мы пойдем и что будем делать. Я же не собирался идти на корпоратив. Я бы и не пошел. Но позвал Андрей.
Вчера я ничего не сказал. Сегодня придется. Я не знаю, с чего начать, и молчу. И Костя понимает – что-то не так. Он всегда все понимает… родной мой.
– Что? – тихо спрашивает, отставляя кружку с кофе и присаживаясь на край постели.
– Я должен быть на корпоративе, – бормочу я, отворачиваясь в подушку. Не могу смотреть ему в глаза. Опять. Не хочу видеть, как он мрачнеет, как из глаз уходит радость. Не чужой же человек. А я не скотина.
– Но ты же говорил… – он запинается, потом решительно хлопает ладонями по коленям и встает. – Ладно. Во сколько?
– В пять.
– В кино мы успеем сходить.
Я киваю ему в спину. Успеем…
Я быстро умываюсь и завтракаю – блинчики со сметаной ждут на столе.
В кино мы успеваем едва-едва, Костя берет билеты, пока я затариваюсь колой и попкорном. Поинтересоваться, что, собственно, будем смотреть, получается только в зале.
– «Аннабель», – отвечает благоверный, запуская руку в ведерко с попкорном. Сколько лет пытаюсь отучить его от этой привычки: съедать половину еще на рекламе.
К началу фильма Костя уже сытый и довольный, сидит, развалившись в кресле и якобы расслабленно закинув руку на спинку моего кресла. Но я-то знаю, что вот-вот она опустится на мои плечи.
Происходящее на экране он комментирует, не стесняясь. Я хохочу, забыв о стыде и о преследующей меня рядом с ним неловкости. Все-таки я рад, что вместо глупой любви нас связывает, прежде всего, крепкая дружба. Костя знает, что я боюсь фильмов ужасов, и после каждого пугающего момента разряжает атмосферу шуточками. Мне кажется, немногочисленные сидящие в зале нас ненавидят, но мне абсолютно все равно. Иногда я прячу лицо на его плече, и тогда его рука обнимает меня чуть крепче.
Выходя из кинотеатра, я думаю: а на кой черт мне сдался этот корпоратив? Точно, Андрей. А на кой черт мне какой-то там Андрей, когда рядом со мной такой отличный Костя? Я незаметно для окружающих сжимаю его ягодицу. Почему-то хочется его прямо здесь и сейчас. Костя косится на меня и демонстративно хмурится. Я ехидно улыбаюсь и прикусываю губу, зная, как его это заводит. Выдохнув, он бесцеремонно хватает меня за руку и тащит домой.
– Чур, я сверху, – шиплю ему в спину.
Он не возражает.
Когда я скатываюсь с его спины, тяжело дыша, и падаю рядом, вибрирует небрежно брошенный на тумбочку телефон. Сладко потянувшись, Костя не глядя нащупывает мобильник и протягивает его мне. Андрей. Сердце ухает.
– Да?
– Привет.
Я поднимаюсь с кровати и нашариваю в кармане брошенных джинсов сигареты. Стягиваю покрывало и небрежно обматываю вокруг бедер, выхожу на балкон, прижимая телефон плечом и на ходу закуривая.
– Привет, – отвечаю тихо и крепко затягиваюсь. Один звонок – и я снова таю от негромкого голоса в трубке.
– Ты придешь?
– Да. Я же обещал.
– Хорошо, – я слышу, как он улыбается, и эта улыбка ласкает мой слух. – Тогда до встречи?
– До встречи, – выдыхаю я и вздрагиваю, когда руки моего мужчины обнимают со спины.
– Кто звонил? – небрежно интересуется он, положив голову мне на плечо.
– Коллега. – Я докуриваю и выбрасываю сигарету. Скурил в несколько затяжек. Нервы. – Ты в душ пойдешь? Мне пора собираться.
– Иди. Я потом.
– Хорошо, – выпутываюсь из объятий и дежурно, небрежно целую в губы. Опьянение им прошло, стоило услышать голос другого. С горечью думаю, что я, похоже, та еще шлюха.
Одеваясь, я, наверное, слишком долго кручусь перед зеркалом, потому что Костя, уже вышедший из душа, начинает коситься и недоуменно хмыкать.
– Ты как на свидание собираешься.
Из рук падает вешалка с рубашкой.
– Я… нет, просто…
– Шучу, – хмурится он. – Не надо так нервничать.
– Прости, – мне действительно жаль. – Просто давно не был на мероприятиях… – Это правда, Костя знает. Как знает и то, что я вообще не любитель вечеринок и шумных компаний. – Забыл, как принято одеваться, чтобы не опозориться, – полушутя-полусерьезно говорю я. – Поможешь?
Он почти не глядя достает из шкафа брюки и рубашку.
– Эти. Рукава подкатай. И намотай что-нибудь на запястье.
– Ты расстроен? – подхожу к нему со спины и прижимаюсь щекой. – Извини. Ты же знаешь…
– Знаю. Я не держу тебя.
В этих словах мне кажется, вероятно, больше, чем было сказано. «Не держу»… сейчас? Или вообще? Что он хотел сказать?
Наверное, я слишком долго молчу, потому что Костя разворачивается и пристально смотрит в глаза. Затем криво улыбается и треплет по волосам, разлохмачивает: «Так лучше», – и уходит на кухню.
Я поспешно одеваюсь и, крикнув: «Я ушел!», выскальзываю за дверь.