Fate/Revival

      Лэсли Блэквуд еле-еле разлепил глаза, и осознал, что лежит ничком на полу своей комнаты. Голова была просто отвратительно тяжёлой, и ему казалось, будто где-то что-то звенит. Во рту было сухо, очень хотелось пить. Рядом с возмутительно довольным видом, облокотившись спиной о диван, сидел Гвидо. Локуста лежала на диване и смотрела на него с плохо скрываемой насмешкой.       — Водички не дашь? — с сомнением поинтересовался Лэсли, глядя на своего товарища.       Гвидо отрицательно качнул головой.       — Локуста? — с ещё большим сомнением спросил Лэсли.       — Вам с отравой или без, Мастер? — уточнила Локуста.       Понятно, помощи от них не дождёшься. С чувством полной обречённости, не утруждая себя тем, чтобы встать и пойти, Лэсли пополз в ванную, игнорируя насмешливые взгляды. Для верности он залез сразу в ванную, чтобы окончательно проснуться, выпить водички можно было прямо сидя там. Через полчаса он оттуда всё-таки выпо… вышел на своих двоих. Гвидо всё с тем же довольным выражением лица всё так же сидел у дивана и широко зевал. Локуста рассматривала потолок. Берсеркер сидел в углу и… Берсеркер сидел в углу?! Лэсли, поёжившись, сглотнул и попытался принять равнодушный вид.       — Хорошо тебе, — пытаясь воззвать к чужой совести, Лэсли, шатаясь, направился к дивану. — Никакого похмелья.       — Всё равно надо было пить поменьше, — зевнул Гвидо. — Берсеркера труднее контролировать.       — Напиться, будучи мастером Берсеркера… Я просто в восторге от ваших умственных способностей: даже сложив вас вместе и чайной ложки разума не наберётся, — заметила Локуста. — Будешь подыхать — найди мне Мастера поумнее.       — У меня не бывает похмелья, сколько бы я не выпил, — равнодушно отмахнулся от неё Гвидо. — Только сфокусироваться сложнее.       — И я не собираюсь подыхать, — возмутился Лэсли.       — Но шляешься хвостом за девкой с Райдером в состоянии крайнего опьянения, — попеняла ему Локуста.       — За девкой с Райдером? — ожидаемо заинтересовался Гвидо, который мирно дрых на полу в тот момент, когда Сейбер зазывал всех силушкой помериться.       — Рыжая такая, ходит полуголая, никакой фигуры, зато ого-го самомнения, — безжалостно сдала его Локуста.       — Вообще-то твой Мастер — я, — нахмурился Лэсли.       — Ты вчера полвечера внушал мне, что вы союзники, и ты веришь ему как себе, — пожала плечами Локуста.       Лэсли проглотил все крутящиеся на языке возмущения и с трудом подавил в себе желание побиться головой о стенку, долго. Но голова болела и без этого, поэтому он просто направился к шкафу за таблетками, недовольно передёрнув плечами.       — А, твоя любимая Лиэн, — хмыкнул Гвидо. — Ну да, она на каждом шагу кричала, что участвует… Райдер, да? А чей Сейбер, видела? — не стал упускать возможности разжиться информацией он.       — Блондинчик, смазливый, высокий, в бой не лез, убегавших с арены не догонял, трепался о чести и честности с наблюдателем, — не получив от Лэсли новых указаний, продолжила сорить информацией Локуста.       — Лионель, — сделал логический вывод Гвидо. — Надо бы держаться от него подальше. Может, кто-то его и вынесет… Не хотелось бы сталкиваться с ним до последнего, — поморщился он, вспоминая недавние спарринги и своё разгромное поражение от «смазливого блондинчика». Поначалу всё было нормально, но стоило только немного ошибиться, как он тут же подловил… И ткнул носом в землю, почти за шкирку, как какого-нибудь котёнка! Не хотелось это признавать, но если Лионель захочет помериться силушкой вместе со своим слугой, Гвидо предпочитал отступить. Контролировать Берсеркера и драться с ним одновременно? Нашли дурака.       — Кстати, Арчер чуть не убила ту рыжую девку, её спасла профессорша здешняя, — как бы между прочим заметила Локуста, явно считая, что данная информация наименее важная. Не убили же, а, значит, ничего интересного. Лэсли как раз радостно запивал таблеточку на кухне. Раздался грохот и звон разбитого стекла: стакан явно полетел куда-то в направлении стены.       — Ты внимательно за боем смотрела, да? — уточнил Гвидо, закатив глаза и полностью игнорируя влетевшего в комнату взбесившегося товарища.       — Обижаешь, — скривила губы Локуста. — Я ещё и запоминала.       — Кто? — почти прошипел Лэсли.       — Арчер, говорю же. Кто его Мастер — пока не знаю.       — Так узнай!       — И что там было? — заинтересовался Гвидо, ещё раз закатив глаза. — Ты б зазря воздух не тратил, нам бы информацию выслушать.       Лэсли смерил товарища тяжёлым взглядом, но ничего не ответил.       — Так и быть, перескажу.              Покинув ресторан в абсолютно отвратительном расположении духа, Вальтери вернулся домой и завалился спать. Нобунага явно будет шляться где-то и после окончания боя, так что к ней он даже не сможет попробовать поприставать. Так что выбора особого не было. Утро встретило его равнодушной Нобунагой, сидящей на подоконнике и разглядывающей окрестности из окна.       Настроение после пробуждения было ровно таким же, как и вчера: паршивым. Он сходил в душ, приоделся тщательней обычного, на ходу придумывая, как бы так покрасивее подкатить к Лиэн, чтобы та дала ему сегодня. А то нехорошо получается, променяла его на какой-то бой. Наверняка ведь смотреть бросилась! А может и драться? Интересно, кто там вчера играл в камикадзе и попробовал протаранить Сейбера лоб? Наверняка ведь должен был найтись подобный идиот!       — Эй, Нобунага, — позвал свою слугу Вальтери, не слишком-то заморачиваясь с вежливостью. — Ты ведь наверняка видела, кто вчера дрался с Сейбером.       — Ну, видела, — не стала отрицать очевидное та. — И что с того?       — И кто это был? — закатив глаза, задал наводящий вопрос Вальтери. И без неё настроение было паршивым, а она тут ещё юлит. — Тактическая информация. Ты там, вроде, стратегию составлять собиралась.       — Подстилка твоя рыжая с ним дралась, — фыркнула Нобунага. — Судя по выражению её лица, когда она вылетела из арены — продула.       — То есть ты боя не видела? — нахмурился Лайне, игнорируя заявление про подстилку.       — А зачем? И так понятно, что выносить их в поединке на арене — гиблое дело. Подстрелить проще. Да и светиться перед таким количеством народа и давать им информацию о себе… нет уж. Скорее я пристрелю Мастеров.       — Убийство Мастеров будет жестоко караться, — напомнил ей Вальтери. Вот уж с кем, а с местным злобным воплощением порядка проблемы ему были не нужны. Существовали более романтичные способы самоубийства.       — Мне достался сосунок, — закатила глаза Нобунага. — Ты выиграть хочешь или как?       — Подстреливай Слуг, — поморщился Вальтери, направляясь к двери. — Я хочу остаться магом после того, как всё это кончится. Чего сидишь? Пошли завтракать.       — Как на тебя только бабы твои ведутся, — пробурчала Нобунага, нехотя спрыгивая с подоконника.       Вальтери уже предвкушал, как завалится перед парами в своё любимое кафе и закажет там просто восхитительный кофе и что-нибудь приторно сладкое, когда выходил из дома. Но его планам не суждено было сбыться: около входа его ждала... колесница с сидящим в ней мрачным Искандером. Так, этого ещё не хватало. Что ему тут понадобилось? Вальтери насупился. Он вчера мирно дрых, пока всякие придурки развлекались. Какие к нему могут быть претензии?       — Пошли-ка со мной, парень, — ожидаемо предложил-приказал он. У-у-у, как Вальтери бесил этот тон, таким тоном мог говорить только Искандер. И вроде бы умом-то он понимал, что он ведёт себя, как и положено королю завоевателей, но как же бесило!       — Какого чёрта? То — что ты служка наблюдателя, не позволяет тебе вот так вот заваливаться сюда и тащить нас неизвестно куда! — Нобунага направила свой мушкет точно промеж глаз Искандеру. — Я никуда не пойду. И он тоже.       — Куда и зачем? — не смог не поинтересоваться Вальтери, игнорируя возмущения своей Слуги. Ссориться с Искандером было очень плохой идеей: так было недолго оказаться в персональном чёрном списке профессора Эль-Меллоя. Если Искандер был отходчивым, то этот был злопамятней некуда.       — К Вейверу, разумеется, — пояснил ему Искандер, скрещивая руки на груди и опасно сощуривая глаза. — К наблюдателю то есть. Будешь отвечать за свои поступки.       — Какие такие поступки? Я всю ночь спал. И весь вечер я спал. Сон — новый вид преступления? — всё больше раздражался Вальтери, не понимая, какого чёрта вообще происходит.       — Вот именно! — вскинулась Нобунага. Неожиданная поддержка, Вальтери даже успел этому удивиться. И порадоваться, совсем чуть-чуть, потому что следующие слова Искандера буквально выбили землю у него из под ног.       — Твой Арчер вчера вечером едва не убил Мастера Райдера, из-за этого пострадала профессор Эдельфельт.       — Ты сделала что?! — дурным голосом взвыл Вальтери, разворачиваясь в сторону своей Слуги. — Ты совсем тупая?!       Он глубоко вздохнул, пытаясь взять себя в руки и, не дожидаясь ответа, направился в сторону колесницы.       — Мы едем. Искандер, если тебе хочется, можешь притащить её за шкирку.       Нобунага окинула их презрительным взглядом и, гордо вскинув голову, запрыгнула в колесницу, скрестила руки на груди и отвернулась в сторону, рассматривая улицу. Вальтери чувствовал себя так, словно ехал на эшафот. Да как она могла?! Чёртова девка! Использовать на ней что ли Командное Заклинание и заставить осознать свои ошибки? К чёрту Лиэн вечером, он устроит ей весёлую ночь… Или даже несколько дней: заставит лежать и не сопротивляться, и будет над ней издеваться. Передача маны с помощью секса? Вот уж обойдётся. У него было достаточно всяких игрушек, чтобы она глубоко пожалела о том, что сделала. Стерва. Так его подставить, это же надо додуматься! Независимое Действие, да? Она ещё за него отхватит!       Он был в таком бешенстве, что, пока придумывал, как заставит её чувствовать унижение, почти такое же, как он сегодня, услышав от Искандера эти слова, не заметил, как они приземлились. К Вейверу Вальтери шёл с мрачной решимостью. Нобунага шагала следом с гордо поднятой головой: даже не додумалась сделать вид, что раскаивается, мерзавка. Наворотила дел, а разбираться ему!       — Итак… — встретил его мрачный голос профессора, стоило только двери в кабинет закрыться.       — Я облажался и не уследил вот за ней, — без предисловий принялся объясняться Вальтери, коротко кивнув в сторону кривящей рожи Нобунаги, принявшейся гулять по кабинету под пристальным взглядом наблюдателя. — Когда она шлялась по городу, я спал. Никаких приказов об убийстве других мастеров мною отдано не было. Прошу простить меня на этот раз. Я не думал, что её Независимое Действие настолько велико и что она окажется так глупа, что посмеет игнорировать правила. Этого больше не повториться.       — Доказательства? — ожидаемо усомнился Вейвер в его словах.       Лайне вздохнул, вытянул перед собой руку, с тоской прощаясь с первым своим заклинанием.       — Командным Заклинанием повелеваю: убивать мастеров запрещено! — скрипя сердцем выдал Вальтери, понимая, что иначе его отсюда в качестве мастера уже не выпустят. Вспышка от заклинания немного его ослепила, силовая волна заставила дребезжать окна. Нобунагу так тряхнуло, что она едва устояла на ногах.       — Сосунок, — прошипела она, морщась.       — Как видите, я сделал всё возможное, — вздохнул Вальтери.       — Я приставлю к тебе постоянного фамильяра. Как только выйдешь за порог — он будет с тобой, — выдал профессор Эль-Меллой Второй.       А вот это уже будет хреново! Просто возмутительно! Слежка, чёрт бы его побрал!       — Но это ведь поставит меня под удар! — возмутился Вальтери, не желая мириться с такой подставой. — Приставьте лучше к ней.       — За слугой следить бесполезно. Ладно… на первый раз… И учитывая, что ты потратил Командное Заклинание… Если ты ещё раз нарушишь правила, слежка будет даже в твоих комнатах. Круглосуточно. Вон отсюда.       — Спасибо, профессор! — Вальтери поспешно выскочил из кабинета.       — Бесхребетный, — снова обласкала его Нобунага.       — Это ты нас подставила, идиотка!       Из-за потерянного Командного Заклинания идея с весёлой ночью для Нобунаги как-то потеряла свою прелесть. Придётся искать кого-нибудь ещё.              У доски тихо бесился профессор Эль-Меллой Второй: народу было значительно меньше, чем обычно. Турнир совершенно не способствовал обучению, но его пары, до этого, как-то прогуливать не решались. Пара подходила к концу, и народ страдал отсутствием внимательности практически поголовно. Стоило только отгреметь гонгу, а недовольному профессору выйти, как поднялся невообразимый гвалт. Эйин с трудом подавила желание зажать уши: этого нельзя было делать, приходилось, наоборот, вслушиваться.       Какие только слухи не ходили! Говорили о разном: о разгромном проигрыше Лиэн, которая чудом смогла выдернуть из боя своего Слугу-Наполеона, о том, насколько хорош Лионель, который даже не вступал в бой и так благородно не догонял убегающего с поля боя противника, вместо этого разговаривая с профессором Эль-Меллоем. А как прекрасен его Слуга! Они выглядят так, будто братья! А как они сражались!       Эйин закатила глаза, надеясь, что сидящие рядом с ней девчонки будут дальше обсуждать стиль боя, а не то, насколько хорош Лионель или его Слуга, или как сильно опозорилась самовлюблённая Лиэн.       Девчонки действительно начали восторгаться стилем боя Роланда, сравнивая то, что видели и пытаясь составить полную картину. Эйин внимательно вслушивалась, поэтому далеко не сразу среагировала на раздавшееся рядом с ней смущённое «Эм».       — Прошу прощения… — снова раздалось совсем рядом. Эйин огляделась. Перед её местом стояла миленькая маленькая японка, в тунике с такими длинными рукавами, что из них выглядывали только пальцы, сцепившая руки перед собой. — Прошу прощения, — повторила она. — Ты ведь Эйд О’Дайре, верно?       Эйин утвердительно кивнула, продолжая рассматривать её. Она смутно припоминала, что, кажется, это была та девушка, с которой постоянно нянчился Лионель. Эйин, не особо контактирующая с людьми во время учёбы, даже не помнила её имени, только способности. Весьма посредственные способности и жуткую неуверенность в себе. Но профессор Эль-Меллой любил её за старания, а Эйин уважала профессора.       — Ты что-то хотела? — со вздохом уточнила Эйин, видя, что девушка совсем смутилась из-за её молчания.       — Да… эм… Не знаю, помнишь ли ты меня, но Лионель рассказывал о тебе… Я — Курихара Арэи и… эм… ну, я хотела попросить у тебя помощи. То есть… мне надо… эм… — под конец её голос был едва слышным, и Арэи изо всех сил сжимала руки, так что её пальцы побелели. А ещё она была вся красная.       — Тебе надо? — решила поддержать её Эйин, смирившись с мыслью, что она прослушает большую часть слухов. Может, Диармайд не отвлечётся. Уж его-то намного больше должна была интересовать информация о чужих способностях: драться-то с ними ему.       — Лионель рассказывал… и ну… ты — единственный человек, который после спаррингов не получает ни царапины… и… ну… все знают, как я превращаю даже самые обычные боевые заклинания в… эм… катастрофу… поэтому меня уже давно не допускали до спаррингов и… ну… я бы хотела… потренироваться… а ты… ну, ты единственный человек, которому ничего не сделается… поэтому… я подумала, может, ты бы согласилась потренироваться со мной немного?       На самом деле, в планы Эйин на сегодня не входили тренировки… но даже для неё будет странно два дня подряд проводить в библиотеке. К тому же, Лионель был её другом… и, как оказалось, Сейбер всё-таки принадлежал ему. Не хотелось бы поругаться с ним из-за внезапно расстроенной Арэи, мало ли, ещё примет это близко к сердцу. Да и размяться ей бы немного не помешало… ну и, как говориться, мало какой Мастер пойдёт тратить ману на тренировке. Благо, у неё был достаточно внушительный резерв, чтобы об этом не беспокоиться. Главное не использовать щит собственной разработки.       — Я могу потренироваться с тобой где-то час, — согласилась Эйин. — А потом у меня дела.       На самом деле никаких дел не было, но ей об этом знать было не обязательно. А проводить много времени на тренировке всё-таки не желательно. Каким бы внушительным не был её резерв, он всё-таки не резиновый.       — Спасибо! — искренне обрадовалась Арэи. — Я очень тебе благодарна! Тогда, после пар?       — Сразу после пар, — подтвердила Эйин. — А чего это ты вдруг?       — М…мо-ой жених, он приехал, и вот, ну, ему не нравится, что я совсем не работала над собой… он вот, теперь, контролирует меня и следит за тем, чтобы я начала н-нормально общаться с окружающими людьми и не бояться просить о помощи, вот, — поделилась Арэи. — А что, я выгляжу н-навязчивой, да? — обеспокоенно спросила она.       — Вовсе нет, — постаралась успокаивающе улыбнуться Эйин. — Просто интересно стало. Как ты заметила, наверное, я не слишком часто контактирую с окружающими.       — Да-а, мы в чём-то похожи… — неловко улыбнулась Арэи.       — Может быть, — пожала плечами Эйин.       — Тогда… до встречи, — неуверенно попрощалась с ней Арэи и, выглядя достаточно окрылённой внезапной удачей, отправилась на своё место.       «Диармайд, ты слушал о том, как проходил бой или нас?» — поинтересовалась Эйин, стоило только Арэи приземлиться на своё место.       «О бое» — с некоторой опаской в голосе отозвался Диармайд. — «Мне стоило слушать вас?»       «Нет, что ты, ты всё правильно сделал», — поспешила успокоить его Эйин. — «И что узнал?»       «У Райдера есть Привилегия Императора, конь, владеет рапирой и парирующим кинжалом. Сейбер владеет то ли двуручником, то ли полуторником. Особая способность его меча, имя которого, как я понял, «Дюрандаль» — посылать вперёд мощные волны энергии», — доложил Диармайд. — «Хорошая с точки зрения тактики информация, но лучше было бы, если бы я видел это своими глазами», — укоряющее закончил он.       «Ты хотел не смотреть, ты хотел драться», — нахмурилась Эйин.       Ей показалось, что она услышала разочарованный вздох.       «Райдер не использовал свой Фантазм», — продолжил тем временем Диармайд. — «Зато Фантазм Сейбера, вероятно, та самая способность меча».       «Не мелковато ли для Фантазма?» — усомнилась Эйин.       «Мой Фантазм — мои копья», — пояснил Диармайд. — «Так что это вполне возможно».              «Я заметил, что вы совсем не атаковали во время спарринга, ма… Эйин. Почему?» — допытывался Диармайд, когда они возвращались домой.       «Я… почему-то не могу использовать атакующие заклинания. Вроде бы понимаю принцип, а всё равно не выходит», — призналась Эйин. Она вполне смирилась с этим, но… Но это всё равно несколько раздражало. Прожить можно было и не умея использовать атакующую магию, но вот получить остаток семейной цепи? Вряд ли… Эйин очень хотелось полноценную цепь. А у отца было условие.       «Вы боитесь навредить?» — уточнил Диармайд.       «Не знаю... Вроде бы нет», — отозвалась Эйин, заходя в свои комнаты.       — Всё… — вздохнула она, запирая дверь. — Появляйся.       Диармайд материализовался прямо перед ней. На его лице отражалась крайняя степень озадаченности.       — Эйин… Я ощущаю что-то странное — на несколько секунд Диармайд прервался, прислушиваясь к своим ощущениям — Кажется… Грааль зовёт меня.       Эйин в оцепенении замерла перед ним.       «О боги, неужели?..»       — Через двадцать минут состоится бой призыва. Лансер против Берсеркера! — по Академии разнёсся усиленный голос профессора Эль-Меллоя Второго. Эйин подумалось, что к концу турнира голос профессора можно и возненавидеть.       — Ничего себе подстава! — взвыла Эйин, бросаясь к шкафу. — Я тут столько сил приложила, чтобы не дать тебе бездарно спалиться в самом начале, а мы первые! Ну за что!       — Кажется, мне достался сильный противник! — воскликнул Диармайд. Его голос был полон предвкушения. Вот уж кто не считал подставой оказаться в первом бое призыва. — Идёмте, скорее же!       — Подожди, мне нужно что-нибудь для маскировки… О! Эта пойдёт! — она, наконец, нашла нужную вещь и вытащила её. — Хоть так, — вздохнула Эйин, перехватывая книжку поудобнее.       — И зачем? — усомнился в необходимости такой маскировки Диармайд.       — Сделаю вид, что шла в библиотеку и зашла посмотреть на бой из интереса! — пояснила Эйин, отпирая дверь. — А теперь бегом туда, нужно успеть раньше всех. Наверняка ведь многие заявятся посмотреть… вряд ли их испугает «Берсеркер». Наоборот, интерес вызовет…              Лиэн сидела на кровати, поджав ноги и обхватив колени руками. Она так и не выходила из своей комнаты со вчерашнего дня, после своего разгромного поражения от Лионеля. Она даже не переодевалась — она до сих пор была одета в коктейльное платье, безнадёжно порванное после того, как её поваляли по земле. В комнате царила гробовая тишина, прерываемая лишь скрипом пера — её Слуга с самого утра сидел за столом в другом углу комнаты, и корпел над какими-то записями. И он явно предпочитал делать это по-старинке. Но скрип пера не раздражал слух Лиэн — она слишком глубоко ушла в свои собственные мысли, и не воспринимала почти ничего из внешнего мира. Поэтому, когда Наполеон, наконец, отложив перо в сторону, откинулся на спинку кресла, перечитывая свои труды, Лиэн не обратила на это никакого внимания.       Наконец, закончив читать, Наполеон обернулся на своего Мастера. Он явно собирался что-то сказать, но увидев пустой взгляд Лиэн, только покачал головой и тихо вздохнул. Подумав несколько секунд, он поднялся с кресла, и, сняв с себя мундир и засучив рукава рубашки, вышел из комнаты.       Спустя какое-то время, до Лиэн донеслось шкворчание. Комнату наполнили аппетитные запахи. План Наполеона сработал — выйдя из оцепенения, Лиэн подняла голову и осмотрелась, словно бы не понимая, где находится. Её Слуга не заставил себя ждать — он вошёл в комнату с подносом в руках, и поставил его на кровать прямо перед Лиэн. С любопытством заглянув в тарелки, она увидела в них яичницу с беконом и поджаренные тосты. Живот Лиэн предательски заурчал.       Расправившись с пищей всего за пару минут, Лиэн подняла глаза на своего Слугу. Поймав её взгляд, Наполеон с удовлетворением отметил изменения — теперь её глаза были живыми, и наполненными эмоциями. Лиэн чувствовала, что должна была как-то отреагировать на это — но она не знала, как. Увидев её замешательство, Наполеон тепло улыбнулся ей. Это стряхнуло с Лиэн последние остатки оцепенения.       — Эм… Спасибо, — нарушила затянувшееся молчание Лиэн, произнеся внезапно ставшее столь непривычным для неё слово. — А где ты взял?..       — Сам приготовил, — с улыбкой ответил Наполеон.       — Но… ты же император… я не думала, что ты…       — Умею? Сочту это уместным? — лицо Наполеона приняло задумчивый и несколько одухотворённый вид. — Жизнь порой преподносит нам неожиданные сюрпризы. Когда-то я был простым младшим офицером, и даже мундир мне приходилось штопать самому. Когда я взошёл на престол, я считал, что умение готовить мне больше не пригодится. Однако, спустя годы, на острове Святой Елены, это умение пригодилось мне вновь. Я боялся, что меня отравят, поэтому готовил себе сам. Однако даже тогда я не мог подумать, что когда-нибудь буду готовить для кого-либо ещё.       Лиэн слушала эту тираду с озадаченным видом, не решаясь перебить его.       — А как ты справился с плитой? — спросила она, когда Наполеон, наконец, закончил говорить. — И холодильником, и… прочей современной утварью. Чёрт возьми, у меня самой не получается готовить так же вкусно!       — Грааль подсказал мне, как растопить эту печь, — улыбка Наполеона стала ещё шире. — А что до, хм, «холодильника»… удивительное устройство! Эх, было бы у меня несколько дюжин таких в моём Египетском походе!       Неожиданно для самой себя Лиэн засмеялась. Кажется, она определённо приходит в себя. А вот Наполеон, напротив, посерьезнел.       — Прости меня, Мастер, — нахмурившись, произнёс он. — Я подвёл тебя. Я совершил недопустимую ошибку, недооценив своего противника. Я признаю свою вину, и готов искупить её.       Лиэн задумалась, явно озадаченная словами Наполеона. Второй раз за сегодня она не знала, что ответить. В обычной ситуации она бы уже вовсю ругала своего Слугу на чём свет стоит, но эта ситуация определенно не была обычной.       — Ты… прощён, — собравшись с мыслями, ответила она. — Нет смысла вымещать злость на тебе, всё равно мы оба сейчас в одной лодке.       — Верно подмечено, Мастер. И осмелюсь заметить, я взял на себя право проложить курс для нашей лодки, — усмехнулся Наполеон. — Мне не впервой выходить из безвыходных ситуаций, Эльба тому свидетель.       Усевшись в кресло и взяв записи со стола, Наполеон принялся излагать свои мысли.       — Итак. Я систематизировал всю информацию, которой мы располагаем, и подготовил наиболее оптимальный стратегический план. Как мы уже выяснили, в одиночку я, как минимум, слабее Сейбера. Конечно же, я не использовал свой Фантазм, однако главный урок, который мы извлекли из этой стычки: нам не следует действовать опрометчиво. Поэтому, учитывая особенности работы моего Фантазма, я предпочел бы, чтобы он оставался нашим последним доводом, к которому лучше не прибегать. К тому же, если я активирую его самостоятельно, без подпитки от Командного Заклинания — это крайне плохо отразится на твоём состоянии, Мастер.       Лиэн передёрнуло. Да уж, она уже успела ощутить на себе действие его Фантазма. И её ману он жрал как не в себя. Вряд ли она сможет продержаться долго, если Наполеон активирует его в полную силу.       — Однако, существует путь, который, несомненно, приведёт нас к победе, и при этом нам даже скорее всего не придётся использовать мой Фантазм, — продолжил вещать Наполеон. — Нам следует воспользоваться нашими сильными сторонами. Пусть я и уступаю Сейберу, да и ещё Бог знает кому из Слуг в физической силе — но мы всегда можем перехитрить их. Как минимум, кое-что смыслю в тактике и стратегии. Также я могу вести людей за собой — в конце концов, я и полководец, и император. Но полководец и император неспособны ни на что без своих верных последователей. Так что, нам в первую очередь следует обзавестись этими самыми последователями. Теперь, после нашего поражения, сделать это будет труднее, однако это всё еще реализуемо. Мы всего лишь должны предложить людям то, что они хотят.       — И что же это? — переспросила Лиэн, и осознала, что слушает его с открытым ртом. Когда Наполеон излагал свои планы, его голос… очаровывал. Видимо, это было тем самым «умением вести за собой», которое он упомянул. Впечатляющая способность, неудивительно, что он добился таких высот в своей прошлой жизни.       — О, да всё что угодно. Главное — не скупиться на обещания, а потом — ну, победителей не судят. Благо, у меня есть способность Золотого Правила, так что у нас найдётся, чем подкрепить наши обещания.       Лиэн чуть не поперхнулась от удивления. Да уж, политики не меняются, независимо от эпохи!       — Так что нашей первоочередной задачей должна стать вербовка последователей, — продолжил Наполеон — А затем они сделают за нас всё остальное, вплоть до расправы над другими Мастерами. Для реализации этого плана от тебя, Мастер, требуется…       — Через двадцать минут состоится бой призыва. Лансер против Берсеркера!       Лиэн вздрогнула. Объявление вышло весьма неожиданным. Наполеон нахмурился.       — Мастер, мне следует быть там. Нужно собрать информацию.       — Я… прогуляюсь с тобой. Нечего мне раскисать здесь! — поддержала его Лиэн. К тому же, ей очень не хотелось признаваться, что она не умеет создавать даже простейших наблюдательных фамильяров. Ну и что?! Зато у неё всегда хорошо получался Гандр! Лиэн спрыгнула с кровати, и, подойдя к зеркалу, критически осмотрела свой внешний вид. Да уж, хорошо, что ей достался Райдер — с другим Слугой она вряд ли успела бы привести себя в порядок и успеть добраться до арены вовремя.              Гвидо Мауро с довольным видом восседал на первых рядах зрительских трибун в ожидании предстоящего зрелища, которое сегодня обещало быть особенно эпичным. С прошлого боя арена преобразилась. Она больше не выглядела как пустой, присыпанным песочком эллипс — теперь там красовались самые натуральные холмы, поросшие зеленью, а кое-где из земли торчали валуны и обломки чего-то, напоминающего колонны. Очевидно, профессора не успевали закончить арену в срок, попросту не ожидая, что первый бой случится так рано. Или, быть может, арена всегда будет меняться в каждом бою призыва, подстраиваясь под Слуг — неизвестно, что именно там намудрил директор Зелретч.       И, разнообразя этот пасторальный пейзаж, на арене, словно вишенка на торте, возвышалась мрачная фигура Берсеркера. Ростом под три метра, частично поросший тёмной шерстью, с рогатой бычьей головой и огромными топорами в каждой руке, он, несомненно, внушал страх одним своим видом.       Гвидо усмехнулся: «Не нервничай, Минотавр. Скоро, совсем скоро я тебя отпущу». Он буквально каждой клеточкой своего тела ощущал нетерпение, исходящее от своего Слуги. И Гвидо был с ним полностью солидарен. Для него этот бой будет, скорее, отдыхом — когда щит активируется, контролировать Берсеркера будет уже не нужно, так что он сможет полностью расслабиться и насладиться шоу. Вот-вот должен был прийти Лэсли с попкорном. Кстати, что-то он задерживается. Где его черти носят?!       Гвидо огляделся вокруг в поисках своего верного подпевалы. Публика была что надо, и народ продолжал прибывать. Ну, оно и понятно — не каждый день получится увидеть драку героев из прошлого. Профессор Эль-Меллой Второй уже сидел в профессорской ложе с извечным недовольным видом, и что характерно — в гордом одиночестве. Небось, отправил Искандера присматривать снаружи. Оно и понятно, после того покушения на первом бою. На удивление Гвидо, нигде не было видно Лионеля. Это было достаточно странно — вот уж кто с радостью прибежал бы на любое мероприятие, на котором можно было помериться силушкой. Интересно, какое дело оказалось для него более важным, чем Турнир Святого Грааля?       В толпе мелькнула знакомая копна рыжих волос. Гвидо ухмыльнулся — даже эта заучка О’Дайре заглянула на огонёк. Как всегда, в своём репертуаре — с книжкой под мышкой, но глазки-то вон как горят! А ведь так усиленно притворялась, что ей всё это неинтересно!       Но помимо неё через толпу протискивалась еще одна рыжая фигура. Глаза Гвидо полезли на лоб. Она что, совсем отбитая?! Протерев глаза, Гвидо убедился, что они его не подводят — Лиэн, «звезда» прошлого боя, действительно не побоялась заявиться сюда снова. Гвидо фыркнул. Уселась поближе к выходу, думает, что это её спасёт. Лучше бы села рядом с наблюдателем. И при этом еще и приоделась — коротенькое красное платье, туфли на шпильках. Красиво, конечно, но не очень-то удобно в бою. Думает, что никто на неё не нападёт? Глупо, она — лёгкая цель. Эта девчонка определённо метит на премию Дарвина. И что только Лэсли в ней нашёл?! Часть удивления Гвидо даже передалась Берсеркеру — он в смятении тряхнул рогатой головой и глухо зарычал. По трибунам пробежал одобрительный гул.              Локуста утомлённо слушала инструкции от своего Мастера. Она и так прекрасно понимала большую часть из того, что он перечислял, но если ему хочется — пускай распинается. Она понимала, что Лэсли волнуется, и она помнила, как волновалась она сама, первый раз подливая яд в чашу влиятельного патриция. Так что если раздача указаний успокоит его — почему бы и нет?       — И не забудь, где-то здесь ошивается Искандер. Лучше не попадайся ему на глаза, — продолжал вещать Лэсли.       — Не попадусь, — устало отмахнулась Локуста. — Он вообще не поймёт, что я Ассасин. Хоть по мне и не скажешь, но я — мастер маскировки. И лучше всего я умею прятаться на виду.       — Хорошо… не подведи меня, Ассасин.       — Не подведу. Я жажду Грааль даже больше, чем ты, так что я не позволю себе действовать непрофессионально, — с гордостью в голосе ответила Локуста.       «Неро не оценила бы это», — подумала она про себя. Но Неро не было рядом, и Локуста от этого чувствовала себя... одиноко? Боже, о чем она только думает в столь ответственный момент?!       — Ну, я пошел, — попрощался с ней Лэсли. — Удачи.       Локуста улыбнулась — воспоминания о близком человеке приободрили её. Но сейчас нужно было сосредоточиться — ей предстояла работа. Нужно было отыскать хоть какие-нибудь следы присутствия других Мастеров… кроме Лиэн. Паренёк был определённо влюблён в неё по уши, так что о нападении на неё не могло быть и речи. К тому же, помимо Мастеров, у Локусты были планы и на Слуг… точнее, на одного конкретного Слугу. Пора было познакомиться с Искандером — из него выйдет отличный тестовый стенд для испытания её способностей. Нет, она вовсе не собиралась атаковать его — это было бы чистой воды самоубийством. Но ей нужно было выяснить, насколько скрытной она может быть в обличии Слуги.              Эйин осторожно пробиралась сквозь толпу, безуспешно крутя головой в поисках свободного местечка. Она чувствовала себя крайне неуютно: мало того, что она плохо переносила большие скопления народа, так еще и Диармайда не было рядом — они разделились, и условились, что он выждет несколько минут перед тем как выходить на арену, чтобы она успела занять место на трибунах. Сейчас она осознавала, насколько сильно она успела привыкнуть к его постоянному присутствию рядом. Сила и уверенность, исходящие от него, успокаивали, и лишиться этого ощущения было неприятно, особенно в столь неудачный момент. Она даже не могла связаться с ним мысленно — как назло, дальность ментальной связи со Слугой едва ли превышала несколько десятков метров. Так что, когда она заметила машущую ей с заднего ряда Арэи, она, не раздумывая, устремилась в её сторону, даже несмотря на то, что сесть там было, в общем-то, негде — Арэи, хотя бы, была относительно знакомым ей человеком. Не Лионель, но тоже сойдёт.       Пока Эйин пробиралась к Арэи, та потянула за рукав сидящего рядом с ней парня — судя по всему, это был тот самый жених Арэи, о котором Эйин была наслышана, но которого ей ни разу не доводилось увидеть. Тот, в свою очередь, прошептал что-то на ухо расположившемуся по соседству первокурснику. На удивление Эйин, паренек послушно кивнул головой, встал, и поспешно куда-то ретировался, а жених Арэи, улыбнувшись, жестом пригласил её занять освободившееся место. Эйин с любопытством проследила за уходящим вдаль первокурсником. Интересно, что такого он ему сказал?       Усевшись рядом с ними, Эйин ощутила где-то над собой вибрацию разворачиваемого барьера. От неожиданности Эйин вздрогнула и напряглась — что-то в этом барьере показалось ей крайне необычным. Но мгновение спустя она сообразила по энергетической сигнатуре, что он принадлежит профессорам, и, судя по всему, охватывает весь стадион. Видимо, новые меры безопасности. Эйин тихо выдохнула — минус один повод для волнений.       — Эйин, познакомься, это… мой жених, — смущенно произнесла Арэи, залившись краской.       — Томас Мэлори, — протянул руку для рукопожатия парень. — Рад познакомиться. Я отвечаю за счастье и благополучие этой прекрасной юной леди. Она рассказывала мне о вашей сегодняшней тренировке. Спасибо, что согласилась помочь ей.       — Рада была помочь, — слегка смутившись, ответила Эйин. Повисло неловкое молчание. Арэи явно хотела что-то сказать, но не знала, что. Томас благосклонно смотрел на Арэи сверху вниз, улыбаясь уголками губ.       «А они отлично смотрятся вместе» — подумала Эйин, с любопытством разглядывая его. Они были словно инь и ян: Арэи была достаточно маленькой и компактно сложенной девушкой, с волосами иссиня-черного цвета и извечным невинным выражением лица. Томас, напротив, был высок и статен, а изящные, точёные черты лица в сочетании с длинными серебристыми волосами и фиолетовыми глазами делали его действительно красивым. Одет он был в строгий чёрный смокинг, который однозначно был ему к лицу, и опять же, замечательно гармонировал с белой туникой Арэи.       Размышления Эйин прервал одобрительный гул публики. Взглянув в сторону арены, она увидела, как Диармайд уверенно шагает к одному из входов на поле битвы. Сердце Эйин сжалось от волнения. «Удачи», — мысленно обратилась она к своему Слуге, не зная, слышит ли он её. Ответа не последовало: Диармайд вошёл на арену, и силовое поле сомкнулось позади него, отрезая его от внешнего мира и оставляя его один на один с Берсеркером.              Гвидо, жуя попкорн, с любопытством наблюдал за идущим ко входу Лансером. Он не выглядел слишком уж опасным — его снаряжение было максимально простым, и, судя по всему, в бою он полагался скорее на ловкость и скорость, нежели на силу. Но тем не менее, он был Слугой, и глупо было недооценивать его — за его нарочито простым видом могло скрываться что угодно. В каждой его руке красовалось по копью, замотанному в какие-то тряпки, причем одно из них было почти вдвое короче другого. Гвидо усмехнулся. Интересно, этот парень вообще в курсе, что копьё — это двуручное оружие? Ну ничего, топоров у Минотавра тоже два. Вот только… если у этих копий есть активируемые свойства, как у меча Сейбера — ему же всё равно придется бросить одно из них, и взять другое двуручным хватом? Тогда какое из них — его Фантазм? Гвидо поморщился. Он не любил загадки.       «Ладно, нужно всегда быть готовым к худшему, будем считать, что оба сразу. И что активировать их он сможет и одной рукой. Да уж, не самый удобный противник для Берсеркера».       Бросив взгляд на возвышение для Мастера, Гвидо с удовлетворением отметил, что там до сих пор никого нет. Его противнику хватило ума хотя бы не показываться на публике, как эти два идиота вчера. Гвидо для проформы обернулся и посмотрел на профессора Эль-Меллоя. Увиденное озадачило его — профессор замер, и остекленевшим взглядом смотрел на Лансера, словно призрака увидел. Черт, ещё одна причина опасаться Лансера. Неужели он был в той самой войне, в которой участвовал профессор?!       Тем временем Лансер вошел на арену, и защитное поле активировалось в полную мощность, отрезая ментальную связь Гвидо с Минотавром. Берсеркер, больше не сдерживаемый Гвидо, удивленно вскинул голову, привыкая к незнакомому чувству свободы, и… с оглушительным рёвом бросился на Лансера.              Эйин, затаив дыхание, следила за боем своего Слуги. Её сердце бешено колотилось, а кулаки были сжаты настолько сильно, что ногти впивались ей в ладони. Берсеркер, промяв под собой землю, прыгнул в сторону Диармайда, занося над собой топоры. Но её Слуга не спешил уклоняться — вместо этого он взмахнул копьями, сбрасывая с них запечатывающие обмотки. Да уж, сейчас не до маскировки. Казалось, удар неминуемо настигнет его — но фигура Диармайда, дернувшись, исчезла, чтобы мгновением позже появиться за спиной у своего противника. Однако последовавший следом стремительный выпад длинным копьём не достиг своей цели — вонзив топоры в землю, Берсеркер оперся о них и буквально лягнул Лансера задними ногами. Красное копьё вспороло кожу на ноге Берсеркера, но порез вышел неглубоким — его шкура определенно была весьма прочной. Диармайд явно пострадал сильнее — из него буквально вышибло дух, он отлетел к другому краю арены и впечатался в склон холма. Эйин тихо охнула — обычному человеку этот удар сломал бы все рёбра и позвоночник, и скорее всего, был бы смертельным. Берсеркер же, развернувшись, вновь взревел, и… метнул в Диармайда топор?! Он и так умеет?! Но Диармайд, быстро опомнившись, перекатился в сторону. Топор вонзился в землю ровно в том месте, где секунду назад лежал Лансер, разбрасывая комья земли во все стороны. По зрительским трибунам прокатился одобрительный гул: большинство явно ставило на Берсеркера.       Тем временем, Берсеркер вновь бросился в атаку, перехватив свой второй топор обоими руками. Диармайд рванулся ему навстречу. Развив достаточную скорость, он резко ушел вниз, и проехал под ногами Берсеркера, пройдя буквально в сантиметре от лезвия топора. Оказавшись позади него, он сразу же рубанул обоими копьями по ногам своему противнику. Берсеркер взревел, и, разворачиваясь, ударил топором наотмашь, пытаясь попасть по своему чересчур верткому оппоненту. Диармайд вновь отпрыгнул, и поспешил разорвать дистанцию. Он явно понимал, что в длительной схватке на близкой дистанции у него практически не было шансов против Берсеркера, поэтому он старался придерживаться тактики «бей-беги». Отпрыгнув в сторону, Лансер принял низкую стойку, готовый уклоняться вновь. Однако его прошлая атака была частично успешной — побежавший на него Берсеркер теперь двигался медленнее, и слегка прихрамывал на правую ногу, по которой пришёлся удар его золотого копья. На лице Диармайда появилась кривая ухмылка.       Берсеркер приближался. Теперь он не бежал, а шёл, низко пригнувшись к земле, и выставив вперёд свою рогатую голову. Он определённо учился на своих ошибках, и теперь пытался не дать Лансеру повторить свою недавнюю атаку. Но, будучи на полпути к цели, Берсеркер внезапно прыгнул в сторону Диармайда и метнул в него свой второй топор. Учитывая развитую им скорость, у Диармайда было мало шансов увернуться. Оттолкнувшись красным копьём от земли, подобно спортсменам, прыгающим с шестом, он прыгнул вверх, надеясь перелететь через Берсеркера. Ударная волна от воткнувшегося в землю на огромной скорости топора бросила его прямо в сторону своего противника. И Берсеркер словно бы ждал этого — затормозив, он резко выпрямился и поддел Диармайда рогами. Красное копьё отлетело в сторону, брызнула кровь. Эйин ахнула — бедро Диармайда рассекала широкая рваная рана. Сидящая рядом Арэи закрыла глаза руками. Эйин положила правую руку на левую, чтобы свечение не выдало её, и мысленно прикоснулась к Командным Заклинаниям, готовая в любой момент отдать приказ отступать. Томас вздрогнул и удивленно посмотрел на неё, но Эйин, полностью сосредоточенная на бое, не обратила на это внимания.       Диармайд же, не теряя времени даром, повис на шкуре своего противника. Берсеркер крутился из стороны в сторону, пытаясь сбросить вцепившегося в него сзади Лансера, а тот в свою очередь, не имея возможности всадить жёлтое копьё достаточно глубоко в Берсеркера, наносил ему множество уколов, которые не наносили большого вреда, но явно изматывали его. «Тянет время, ждёт, пока нога регенерирует» — поняла Эйин. Но ждать ему явно придётся слишком долго, даже с таким количеством маны, которое Эйин могла предоставить ему. И верно — сообразив, что происходит, Берсеркер решил проблему радикально — повалился спиной на землю. Диармайд отпрыгнул в сторону, но было поздно — Берсеркер поймал его за ногу, и поднял перед собой вверх тормашками. Казалось, деваться Диармайду было уже некуда.       «Командным Заклинанием повелеваю…» — начала мысленно отдавать приказ Эйин. Медлить было нельзя. Но Диармайд, почувствовав активацию Командного Заклинания, среагировал незамедлительно:       — Не надо, Мастер! — прокричал он, и изо всех сил полоснул жёлтым копьём по руке Берсеркера. Взревев, тот разжал руку. Диармайд упал на землю, и, перекатившись, схватил своё красное копьё, валявшееся неподалёку, и метнул его куда-то в барьер. Зрители ахнули — копьё прошло сквозь барьер, словно его и не было, и вонзилось прямо в один из кристаллов-излучателей. Силовое поле замерцало, и значительно истончилось в том месте, напротив которого располагался разрушенный излучатель — казалось, теперь пробить его мог даже обычный ученик. Собрав остатки сил, Диармайд вложил их в один-единственный прыжок — он летел к барьеру, выставив перед собой жёлтое копьё. С громким треском силовое поле осыпалось, а Диармайд, оказавшись за пределами арены, выдернул из разрушенного кристалла красноё копьё, и поспешил уйти в астральную форму. Эйин, сидевшая до этого в состоянии максимального напряжения, наконец, смогла выдохнуть — её Слуга был в безопасности.              Гвидо смотрел за ходом боя с открытым ртом, забыв про напитки и попкорн. После эффектного побега Лансера в зале поднялась суматоха — зрители явно боялись находиться рядом с Минотавром без защищающего их силового поля. Профессор Эль-Меллой Второй пытался успокоить и организовать людей, но получалось у него, откровенно говоря, не очень. На удивление, нигде не было видно его ручного Слуги, Искандера, хотя сейчас Гвидо был бы даже не против его появления — его Берсеркер был ранен, и он опасался вмешательства третьих сил. Но другие Мастера и Слуги не торопились делать свой ход.       Тем временем, Берсеркер, кажется, осознал произошедшее. Подобрав свои топоры, он бросился к выходу. Попытавшись вновь установить над ним контроль, Гвидо почувствовал крайне сильное сопротивление — его Слуга питался собственной яростью, а уж сейчас он был по-настоящему разъярен — его добыча ускользнула. Оглядевшись, Минотавр заметил сидящую в первом ряду Лиэн.       «Лёгкая цель», — раздался голос в голове у Гвидо. Нет, нет, нет, забудь, что я думал про неё! Но Берсеркер отказывался слушаться: рыча, он направился в сторону Лиэн. Осознав происходящее, та взвизгнула и попятилась назад.       Берсеркер уже заносил над ней свой топор, как вдруг его сбил взявшийся из ниоткуда Райдер, верхом на своём белом коне. Гвидо облегченно выдохнул — ничего непоправимого не случилось. Но, чёрт возьми, его Слуга теперь был в крайне невыгодном положении — его потрепала схватка с Лансером, и он мог не выдержать боя еще и с Райдером. Но Райдер явно не был настроен драться — подхватив своего Мастера, и усадив её впереди себя, он рванулся к выходу и, с легкостью выбив двери, скрылся в неизвестном направлении. Но Берсеркер и не думал останавливаться, даже ранения не смущали его — поднявшись, он, прихрамывая, побежал вслед за ними, несмотря на то, что у него было мало шансов догнать их. Гвидо и Лэсли поспешили отправиться следом. Нужно было срочно вернуть над ним контроль!              Локуста, весьма довольная собой, сидела на лавочке неподалёку от арены, и ожидала окончания поединка. Сегодня всё складывалось для неё как нельзя лучше. Она даже смогла установить личность Мастера Кастера! С её стороны было крайне глупо не спрятать своего Слугу, а прийти на бой прямо с ним! Но Локусту полностью устраивала её глупость — так с ней будет даже легче разобраться. Она с большим любопытством наблюдала за тем, как они встали и ушли, после чего какая-то рыжая девчонка, сидящая рядом, некоторое время общалась с пустым местом. Интересные способности у этого Кастера. Но, что бы это ни было, на Локусту оно, судя по всему, не подействовало, и это не могло не добавлять ей оптимизма.       Вторая часть её плана также увенчалась успехом: когда двери, ведущие на арену, слетели с петель, она сидела на той же самой лавочке, и невинно болтала с самим Искандером, отвлекая его внимание от происходящего внутри. Пожалуй, это была самая радостная новость для Локусты — раз Искандер не смог распознать в ней Слугу, значит, не смогут и другие Слуги. Ах, в тот момент, когда на улицу выбежал Наблюдатель — выражение лица Искандера было бесценным! Победа в Турнире Святого Грааля резко стала казаться ей куда более лёгкой задачей. Скоро она снова увидит свою милую Неро!              Лиэн с Наполеоном неслись по залитым лучами закатного солнца улицам Академгородка. Берсеркер остался далеко позади, но смутная тревога не покидала Лиэн.       Бам!       Лиэн ощутила, как земля уходит из-под ног — они падали. Точнее, падал их конь, Маренго. Чёрт! Предчувствие не обмануло её. Вспомнив учебные спарринги, Лиэн перекатилась и поспешила подняться на ноги. Она успела заметить, как мёртвый Маренго распадается на частички маны — судя по всему, его подстрелили из чего-то огнестрельного. Что происходит?!       Громкий и заливистый смех донёсся откуда-то с крыш:       — Вот я и поймала вас!       Лиэн вскинула голову, и разглядела на крыше человеческую фигуру, державшую в руках ружьё.       — Арчер, — процедил ледяным тоном Наполеон. Стремительно выхватив из-за пояса старомодный кремневый пистолет, он направил его на фигуру на крыше.       — Верно, — ехидным тоном почти пропела Арчер. Воздух вокруг неё засветился, и из ниоткуда начали появляться ещё два, четыре… десять ружей?!       — У тебя будет только один шанс попасть по мне, тогда как я изрешечу тебя в мгновение ока. Попрощайся с жизнью, Наполеонишка.       Ситуация была критической. Сердце Лиэн пропустило удар. Защитная магия никогда не давалась ей. Но было одно заклинание, которое она подсмотрела у своей сестры. Ей было очень стыдно признавать сам факт того, что она попытается воспользоваться чем-то, что придумала Эйин, но это заклинание… получалось хоть как-то. Она сможет. Она должна.       Арчер выстрелила из всех ружей одновременно. Наполеон прыгнул, готовясь закрыть Лиэн своим телом.       — Да ужаснутся мои враги! Дэймос! — прокричала Лиэн.       В воздухе перед ними возник полупрозрачный, подёрнутый рябью оранжевый эллипс. Пули Арчера ударились об него, и эллипс тут же рассыпался на сотни осколков. Часть пуль успела срикошетить и полететь обратно в сторону Арчера — как минимум, щит получился правильным, и смог вернуть атаку обратно, как и задумывалось. Но часть прошла прямо насквозь. Наполеон покачнулся.       «О нет», — пронеслась мысль в голове Лиэн. Судя по тому, что она могла разглядеть, он был ранен как минимум трижды — из плеча, живота и ноги текла кровь. Пусть Наполеон и был Слугой, но ранения всё равно были ужасными.       — Уходи в астральную форму, быстрее! — крикнула Лиэн. Наполеон лишь покачал головой и выстрелил из пистолета. Арчер прыгнула, и с невозмутимым видом приземлилась перед ними. У Лиэн наконец-то получилось рассмотреть её: это была девушка ростом примерно с неё саму, с длинными чёрными волосами, и в крайне странной одежде.       — Ну вот, не попал, — довольно ухмыльнувшись, прокомментировала она. — Но ты хотя бы попытался. Молодец, уважаю. А теперь умри уже!       С этими словами Арчер выхватила из ножен катану и бросилась на Наполеона с явным намерением добить его.       — Маренго!       Взявшийся из ниоткуда конь сбил Арчера с ног. Наполеон неожиданно бодро запрыгнул на него, и увлёк Лиэн за собой. Лиэн вспомнила, как Наполеон рассказывал ей, что это имя было собирательным для множества лошадей, которыми он владел. Видимо, все они перешли ему в качестве вспомогательного Фантазма.       Они рванули со всех ног, пока Арчер не успела подняться. Мимо них просвистело несколько пуль, после чего они услышали позади себя рёв Берсеркера. Наконец, найдя в себе смелость оглянуться, Лиэн увидела, как множество висящих в воздухе ружей окружило Берсеркера, держащего Арчера за горло, и как Берсеркер внезапно исчез, словно отозванный своим Мастером, после чего они свернули за угол. Лиэн трясло. Неужели спаслись?!