Fate/Revival

      Курихара Арэи постепенно приходила в себя. Этот процесс сопровождался невыносимой болью в голове — судя по всему, потеряв сознание, она упала и приложилась головой о что-то твёрдое. Или же от удара головой она и потеряла сознание — Арэи не могла с уверенностью сказать, что в этой цепочке событий являлось причиной, а что следствием, да и не особо стремилась это выяснить, поскольку голова её в данный момент была занята совершенно иными мыслями: Арэи не понимала, где находилась, и как она сюда попала.       — Э-э-э… Ау? Есть тут кто-нибудь? Мерлин? Вы здесь? — робко позвала она, осторожно пытаясь встать. Её окружала непроглядная тьма — Арэи не могла разглядеть даже собственных рук. Поверхность под её ногами на ощупь напоминала слегка влажную глину; прикоснувшись к ней, Арэи вдруг вспомнила, как отец пытался научить её гончарному делу. Но, в отличие от воспоминаний из детства, эта глина была холодной. К тому же, откуда-то тянул ощутимый сквозняк. Стуча зубами от холода, Арэи попыталась призвать источник света. Не вышло. Впрочем, у неё и в Академии-то не всегда выходило с первого раза, а сейчас ещё и голова раскалывалась. Вздохнув, Арэи принялась шарить по карманам, пока, наконец, не нашла один из своих самодельных восковых мелков. Неуклюже встав на ноги, она принялась водить руками вокруг себя, надеясь нащупать что-нибудь твёрдое — податливая глина не слишком-то располагала для письма. Вскоре её рука упёрлась в стену. Секунду спустя, по руке пробежало какое-то насекомое.       — А-а-а! Мерлин-сама-а-а! — взвизгнула Арэи, торопливо отдёргивая руку. Но её Слуга не торопился прийти ей на помощь; прислушавшись к своим чувствам, Арэи поняла, что вообще не ощущает его присутствия. Осознавать это было… неуютно. Привыкнув к постоянной помощи Кастера, теперь она чувствовала себя без него, словно голая.       Вновь вздохнув, Арэи вооружилась мелком и, зажмурившись от страха, осторожно ткнула им в стену. К её облегчению, ничего не набросилось на неё из темноты. Тогда она торопливо написала на стене иероглиф «огонь» и провела по нему пальцем, вкладывая немного маны. Символ на стене послушно вспыхнул язычками оранжевого пламени. Он горел тускло, словно зажигалка, но это было лучше, чем ничего. Арэи огляделась.       Судя по всему, она находилась в коридоре какого-то подземелья. Стены коридора были сложены из грубо отёсанного тёмного камня. По стене ползало несколько мокриц — видимо, это одна из них испугала её минутой ранее. Арэи передёрнуло от отвращения.       Откуда-то из темноты раздался нечеловеческий, пробирающий до костей рёв. Подпрыгнув от неожиданности, Арэи оступилась и, потеряв равновесие, упала на пол. Нужно было что-то делать. Конечно, Мерлин просил её не применять их без крайней необходимости… Но сейчас, по мнению Арэи, необходимость стремительно приближалась к крайней. Она вскинула вверх правую руку. Узоры на её руке вспыхнули алым светом, отразившимся от стен множеством зловещих отблесков. Впереди, во тьме коридора, что-то сверкнуло.       — Командным Заклина… А-А-А-А-А!!!       Арэи, словно в замедленной съемке, увидела, как кисть её руки, отсечённая гигантским топором, просвистевшим над её головой, отлетела куда-то в темноту позади неё. Мгновением спустя её руку пронзила невыносимая боль.       — НЕТ! — проревело нечто из темноты. — ТЫ НЕ БУДЕШЬ ЗВАТЬ СВОЕГО ДРУГА! ТЫ БУДЕШЬ БЕЖАТЬ!       Арэи, всхлипывая от боли, свернулась клубочком на холодном полу. Сознание стремительно покидало её. Внезапно она вспомнила, как именно она здесь оказалась. Её затащил сюда Гвидо-кун, оказавшийся Мастером Берсеркера. Тот самый Гвидо-кун, который ещё недавно просил у неё мелок, широко улыбаясь своей обезоруживающей улыбкой…       Из темноты на неё шагнуло чудовище с головой быка. В своей лапе оно сжимало гигантский топор.       — А ТЕПЕРЬ БЕГИ! — рявкнуло оно. Видя, что Арэи не реагирует, Минотавр поднял её с земли и швырнул вперёд. Пролетев несколько метров, она с неприятным хрустом врезалась в стену — оказывается, коридор позади неё поворачивал. Закашлявшись, Арэи попыталась пошевелиться, и поняла, что ноги её не слушаются. Не в силах смотреть на шагавшего к ней Берсеркера, Арэи отвернулась и уставилась в темноту уходящего вдаль коридора. Вдруг из-за скрывавшего во тьме поворота, задорно подпрыгивая, выкатилось нечто, напоминавшее золотистый мячик, за которым оставался едва заметный светящийся след. Вслед за мячиком из-за угла вылетел Мерлин, окутанный вихрем пурпурной энергии. Арэи не успела рассмотреть то, что произошло дальше — остатки сил покинули её тело, и она потеряла сознание.              Мерлин с любопытством разглядывал дымящуюся дыру в стене лабиринта. Прошло уже десять минут с тех пор, как он, устав ходить кругами по этому мрачному подземелью, решил прорубать себе путь силой, взяв курс на слабый отголосок ауры своего Мастера… но коридоры до сих пор не собирались закачиваться. Стены выглядели совершенно обычными, как спереди и сзади, так и в срезе. Мерлин не чувствовал в этих древних каменных блоках совершенно никакой магии. А это означало одно из двух: либо истинная суть этого места была сокрыта иллюзией, превосходящей по силе иллюзии Мерлина, в чём он сам сильно сомневался, либо… в основе данного пространства лежала иная, незнакомая ему магическая формула. Что тоже казалось ему невероятным. Так или иначе, чтобы решить эту задачку, нужен был принципиально иной подход.       Задумчиво почесав подбородок, Мерлин поднял свой посох и пальнул в потолок. Выстрел раздробил на кусочки каменную потолочную балку, и поддерживаемые ею секции потолка рухнули, открывая… ещё один этаж лабиринта.       — Так это место многоуровневое… любопытно… — протянул Мерлин себе под нос, воспаряя на этаж выше. Этот уровень выглядел точно так же, как и предыдущий. По-видимому, Берсеркер очень не хотел, чтобы Кастер воссоединился со своим Мастером. Ещё одним любопытным и интригующим моментом было то, что Арэи до сих пор была цела и невредима — и это в настолько опасном месте, как Зеркало Души вражеского Слуги! А судя по ощущениям Мерлина — она вообще спала. Да и на него самого Минотавр не спешил нападать. Мерлин вообще не ощущал его присутствия — он словно затаился, выжидая… чего-то.       Впрочем, технически это был первый раз за всю долгую жизнь Мерлина, когда он вообще попадал в чьё-то Зеркало Души, помимо своего… да и его Сад Авалона не являлся Зеркалом Души в обычном понимании, так что Мерлин даже не удивлялся любым странностям касательно устройства этого места. Куда больше его беспокоил тот факт, что его ясновидение здесь, по-видимому, не действовало совсем. Конечно, события в Академии он тоже видел смутно — потому-то он и явился посмотреть на новую Войну, то есть, Турнир, лично, — но здесь… Лишиться ясновидения было для него крайне непривычным и неприятным ощущением.       Отчаявшись добиться чего-либо грубой силой, Мерлин закрыл глаза, сосредоточился, и попытался мысленно потянуться к Арэи. И, несмотря на определённую задержку, с которой к нему вернулся её магический отклик, у него определённо получилось — кажется, Арэи проснулась. Теперь Мерлин чувствовал себя немного спокойнее — она хотя бы сможет призвать его Командным Заклинанием, если окажется в опасности… если Командные Заклинания вообще работают здесь. Мерлин устало вздохнул. Да, пожалуй, на этот вариант надеяться не стоило.       Оставался ещё один способ. Если его противником действительно был Минотавр, то существовал артефакт, способный доставить его в нужное место лабиринта… если бы не одно «но»: Мерлин никогда не был лично знаком с Ариадной, и крайне смутно представлял себе принцип действия и набор магических формул, лежащих в основе Нити.       По коридорам лабиринта эхом прокатился рёв Берсеркера. Времени на раздумья резко стало намного меньше. Теперь Мерлин не мог позволить себе заниматься попытками синтеза древнего артефакта — тогда он явно не успеет. Впрочем, а что если…       Мерлин представил себе Минотавра, настолько детально, насколько он успел рассмотреть его во всех прошлых стычках с его участием. Затем он попытался окинуть внутренним взором весь лабиринт, весь мир, в котором он сейчас находился — и связал этот образ с образом Минотавра, усилием воли попытался заставить себя воспринимать их как единое целое. Кажется, это могло сработать. Подумав секунду-другую, Мерлин вписал и себя в этот мысленный конструкт — своё восприятие ему тоже нужно было обмануть. После чего он стукнул посохом оземь.       Вихрь розовых лепестков вырвался из его посоха, и закружился перед ним. «Я верю в то, что владею Нитью Ариадны» — повторял про себя Мерлин. — «И то, что Мерлин всегда владел ею — общеизвестный факт». Затем он поймал себя на мысли, что уже очень давно ему не приходилось прибегать к таким… топорным решениям. И уж точно очень давно он не испытывал такого азарта. Лепестки сжались в шар, вспыхнули ярким светом — и спустя мгновение на землю шлепнулся крупный моток золотистой пряжи. Сработало!       — Отведи меня к Курихаре Арэи! — воскликнул Мерлин, телепатически передавая внешность цели и желаемую скорость перемещения. Клубок пряжи подпрыгнул на месте — Мерлин почти что услышал удивлённое «Не к выходу?» в его ответном сигнале, — после чего пулей рванул куда-то в сторону, оставляя за собой золотистую нить. Мерлин последовал следом.       Спустя каких-то пару десятков секунд полёта на сверхзвуковой скорости, Мерлин вынырнул из-за очередного поворота… и столкнулся нос к носу с Минотавром. Едва сумев уклониться, Мерлин затормозил в нескольких метрах позади него, и поспешно обернулся… но было уже поздно: Минотавр стоял в луже крови, сжимая в одной лапе свой топор, а в другой — голову Арэи.       Мерлин замер. Внутри него словно что-то оборвалось. Его Мастер… погиб. «Но я ведь точно видел, что Арэи выжила, и дожила до конца Турнира!» — кричал его внутренний голос, преисполненный… нет, не грусти, ибо Мерлин, редко грустил из-за человеческой судьбы. Скорее, это была обида. Мерлин… просчитался. Опять. Неужели искажения пространства-времени вокруг Академии настолько повлияли на его способность видеть будущее? Или же это Фантазм Минотавра способен спутывать вероятности? Впрочем, он уже никогда не узнает. Будущее стало настоящим, набор неопределившихся частиц воплотился в физическом мире. Ничего уже не исправить.       Увидев Мерлина, Берсеркер довольно зарычал и, отбросив в сторону голову Арэи, швырнул в Мерлина топор. Топор вонзился ему в плечо, и его левая рука безвольно повисла на нескольких жилах. В ответ Мерлин поднял голову и посмотрел прямо в звериные глаза Минотавра. И улыбнулся.       — Неужели ты думал, что убьёшь меня этим? — широко улыбаясь, произнёс Мерлин, — Не думаю, что у тебя получится. Я ведь бессмертен, в конце концов.       Рана на его плече вспыхнула радужным светом, и спустя считанные секунды его почти отсечённая рука как ни в чём не бывало приросла обратно. Мерлин поднял посох и прицелился в Минотавра.       — Как насчёт ответной любезности?       Пурпурный луч ударил в то место, где секунду назад стоял Берсеркер, но выстрел не настиг цели — Минотавр улизнул в боковой коридор, и спустя секунду выпрыгнул из тьмы за спиной Мерлина, замахиваясь обоими топорами. Но в тот самый миг, когда голова Мерлина должна была покатиться с плеч, его фигура рассыпалась на множество лепестков, которые спустя мгновение пронзил ещё один энергетический залп. Минотавр выставил перед собой один из топоров, и луч, разбившись об него, срикошетил множеством мелких лучиков, полоснувших по стенам и потолку. С оглушительным грохотом коридор обвалился, увлекая за собой Берсеркера.       — Замечательно, — произнёс в пустоту Мерлин, опуская посох. — А теперь, выпусти меня, пожалуйста, иначе ты расстанешься с жизнью, а я — с маной, что будет очень прискорбно, учитывая, что моя миссия ещё не окончена.       —ТЫ НЕ ВЫЙДЕШЬ ОТСЮДА ЖИВЫМ! — прорычал Берсеркер откуда-то из темноты. — НИКТО НЕ ВЫХОДИТ. ТОЛЬКО Я.       — Давай проверим, — склонив голову набок, ответил Мерлин. — Ко мне!       Из-за одного из бесчисленных поворотов выкатился клубок Нити Ариадны. Мерлин ободряюще улыбнулся ему.       — Ты, кажется, хотел показать мне выход?       Клубок ниток радостно подпрыгнул и покатился прочь. Подняв магией тело Арэи и захватив его с собой, Мерлин направился следом. Где-то позади него от злости и бессилия взвыл Берсеркер. Следующие несколько минут представляли из себя ожесточённую погоню по множеству уровней лабиринта — Минотавр перемещался в нём с какой-то совершенно безумной скоростью, не уступая, а порой и превосходя Мерлина, однако тому удалось добраться до сияющего ярким светом дверного проёма без особых происшествий — разве что на самом верхнем уровне Минотавр лишился нескольких пальцев на левой лапе, но сумел отсечь ему ногу, которая, впрочем, тут же приросла обратно.       Вспышка света перенесла их обратно в один из проулков Академии, где их дожидался Гвидо Мауро. Когда он увидел, что его Берсеркер вернулся не один, а в компании, у него незамедлительно отвисла челюсть.       — Ч-что?! — воскликнул Гвидо, ошалело глядя на Мерлина. Несколько мгновений все трое молча смотрели друг на друга. Затем Берсеркер яростно взревел и принялся исступлённо избивать кулаками воздух. Мерлин смерил его взглядом, после чего внимательно и очень серьёзно посмотрел на Гвидо.       — Ну… и что мне с тобой делать, мелкий вредитель?       Гвидо не ответил — он окутал руки и ноги маной, готовясь к возможному бою. Но вместо того, чтобы броситься на Мерлина с кулаками, он стоял на месте, словно вкопанный, а его глаза лихорадочно метались из стороны в сторону, выискивая путь к отступлению. Глядя на это, Мерлин криво усмехнулся.       — Впрочем, неважно. Хоть мне и очень хочется, но так уж и быть — я не стану портить ему развлечение.       С этими словами он взмахнул рукой, и Гвидо осел на брусчатку. Позади него с глухим стуком рухнул навзничь Берсеркер. Из головы Гвидо вылетел шарик фиолетовой энергии. Мерлин с удовлетворённым видом поймал и поглотил его.       — Ну вот, теперь какое-то время сны тебе сниться не будут, а я буду чувствовать себя чуть-чуть лучше, — задумчиво протянул он, после чего тяжело вздохнул. — Ну что же, снова здравствуй… Сад Авалона!              Они находились в её комнатах.       — Мне… жаль её, — с сожалением заметила Эйин, опускаясь на колени рядом с обескураженным Диармайдом. Он выглядел таким несчастным и, кажется, с радостью поменялся бы с ассасином местами, учитывая, что всё-таки позволил себя ранить.       — Я убил женщину, сложившую оружие.       — Её мастер убил её, — покачала головой Эйин, со вздохом обнимая его. — Ей достался отвратительный мастер. Я же видела, что ты прервал удар. Она сама кинулась на твоё копьё, потому что не пожелала жить в бесчестье. Если честно, я её понимаю… с той только разницей, что я вначале убила бы своего мастера. Такие люди отравляют эту планету своим существованием. Уверена, он ещё создаст множество проблем.       — И всё же… — Диармайд совсем не выглядел убеждённым.       — Мой рыцарь… — прошептала Эйин ему на ухо, решив, как обычно, выбивать почву из под ног практически сразу же. Диармайд вздрогнул — и замер, явно подозревая самый худший исход из всех возможных. Учитывая, что Эйин всё ещё продолжала его обнимать… — Ты бесконечно благородный и достойный человек. Пожалуйста, поверь, что это не твоя вина.       — Эйин…       — Прошу тебя, хватит заниматься бессмысленным самобичеванием. Разве что-то измениться из-за того, что ты продолжишь себя винить? — уточнила она, поднимаясь на ноги и отворачиваясь от него. — На самом деле я даже немного на тебя зла. Мог бы и не подставляться под яд, в конце концов!       — Что… мне сделать, чтобы вы меня простили?       — Ничего, я ведь на тебя не обижалась, чтобы прощать. Но если тебе так хочется, можешь, наконец, начать называть меня на «ты», — она широко улыбнулась. — Думаю, мне стоит прогуляться до библиотеки и лаборатории, — Эйин подошла к шкафу и после недолгих поисков достала оттуда две небольшие колбочки. — Одолжи-ка мне немного своей крови, хоть пойму, что за яд, — возвращаясь обратно к нему, сказала она и, закончив нехитрые манипуляции, продолжила. — Учитывая, что ты сейчас совершенно бесполезен, сиди тут, пока я немного погуляю.       — Это слишком опасно! — возмутился Диармайд.       — Никто не знает, что я мастер, а ты на ногах не держишься. Хорошо, если к вечеру рана затянется сама, но если эффект яда не пропадет? Тогда я точно буду в опасности, — невозмутимо отбила всё его беспокойство Эйин. — Да и что со мной может случиться? Я могу отбить всё, что угодно, своими щитами, а чтобы призвать тебя заклинанием мне хватит пары секунд. Так что лежи и береги силы.       — Но если что-то случится…       — То ты и будешь в этом виноват, в следующий раз не станешь благородно подставляться, — пожала плечами Эйин. — Ну что ж… Не скучай.              Лэсли Блэквуд нервно прохаживался по комнате из стороны в сторону. Прошло уже несколько часов, а его товарищ Гвидо всё ещё не вернулся с их небольшого рейда на Кастера, и это не могло означать ничего хорошего. Напряжения добавляло то, что рядом с ним, на границе его восприятия, маячила в астральной форме одна весьма неприятная особа. Назвать её «Слугой» у Лэсли язык не поворачивался, ведь по сути, именно она была главной в их подневольным союзе.       «Ка-а-айф!» — довольным голосом воскликнула Нобунага у него в голове, — «Как же хорошо, всё-таки, иметь свой личный источник маны! Ты, кстати, это, не жмоться — я ж Грааль добуду, а значит, и твою девчонку тебе подгоню. Мой прежний Мастер, между прочим, отдавал мне где-то в полтора раза больше энергии, и всегда говорил, что без проблем расширит поток в случае чего. Так что не думай, меня ты не проведёшь!»       — Э-э-э… Это, вроде как, мой максимум. По крайней мере, я точно не знаю, как передать больше, — озадаченно ответил ей Лэсли. Он не соврал — он действительно никогда не задавался этим вопросом, а Ассасину, судя по всему, предоставляемой им маны хватало с лихвой.       «А, вот как», — ехидно протянула Нобунага, — «Ты, походу, какой-то дефективный. Вот же, блин, повезло мне. Ну, лучше чем ничего…»       Её монолог прервал щелчок открываемого дверного замка. Спустя несколько секунд в комнату буквально ввалился Гвидо. На его сером от усталости лице застыла недовольная гримаса.       — Ну что? Как всё прошло? — взволнованно спросил Лэсли. Гвидо поморщился:       — Хреново. А у тебя как?       «Не забудь легенду!» — шепнула ему в ухо Нобунага.       — Я… облажался. У Локусты не было шансов против Лансера. Даже Командное Заклинание не помогло, — торопливо ответил Лэсли. Вместо ответа Гвидо выразительно поднял бровь и задумчиво посмотрел на него.       — Э-э-э… Чего? — удивлённо переспросил Лэсли.       — Ничего! — огрызнулся Гвидо. — Ну и почему ты всё ещё здесь? Иди к Наблюдателю, проси убежища, если хочешь живым остаться. А то твоей сохранности сейчас даже я не гарантирую — Берсеркер явно не в восторге от недавнего боя, и опять жаждет крови. Хрен его знает, сколько я смогу его сдерживать.       В ответ Лэсли с довольным видом помахал перед ним рукой с Командным Заклинанием.       — Вот почему! Последний символ не исчез — Грааль до сих пор считает меня достойным! Правда, мне бы Слугу себе найти… Как думаешь, может, попробовать поискать Арчера? В таблице он до сих пор отмечен, а значит — шансы есть!       Нобунага радостно хихикнула ему в ухо.       — У тебя широкий выбор, — фыркнул Гвидо. — Кастер тоже остался без своего Мастера.       У Лэсли от услышанного отвисла челюсть.       — Что? Так значит… У тебя получилось?       — И да, и нет, — поморщившись, ответил Гвидо. Зрелище Кастера с головой Арэи и, собственно, её телом, было сюрреалистичным. — Девчонка мертва, но видел бы ты недовольную рожу Кастера! Вот только… Этот урод мог убить меня на месте, но почему-то не стал. Я чувствовал себя абсолютно беспомощным, стоя перед ним. И поэтому меня очень напрягает то, что он до сих пор не исчез!       — Да уж, понимаю… — сочувственно протянул Лесли, вспоминая выражение лица Лансера, из-за которого он запаниковал и бросился бежать со всех ног. — Но всё равно, долго он не протянет. Так что пока что нам стоит попытаться найти Арчера и…       — Ну нет уж, — перебил его Гвидо. — Я не стану высовываться наружу до тех пор, пока Кастер не подохнет от недостатка маны. А ты пойдёшь к Наблюдателю, и будешь сливать мне всю информацию, которую сможешь у него добыть. И это не обсуждается.       Лэсли осёкся, не зная, что на это ответить. Он услышал, как Нобунага недовольно цокнула языком.       «Эй, может, мне прямо сейчас его укокошить? Он даже пикнуть не успеет!» — с азартом в голосе поинтересовалась она.       «Не надо! У тебя же был отличный план, и для него был нужен Берсеркер!» — вздрогнув, ответил ей Лэсли. Он почувствовал, как по его спине скатилась пара капель пота, а его сердце бешено колотилось.       «Пф! С Лансером я и сама справиться могу!» — самодовольно воскликнула Нобунага. — «Впрочем, ты прав. Это неэффективно с точки зрения тактики. Ладно, соглашайся с его предложением. Хотя подожди-ка! Спроси его, что он будет делать с Берсеркером».       — Эм… ну хорошо, — неуверенно ответил Лэсли. — Но как ты пересидишь всё это время, если Берсеркер злится?       — Понятия не имею! Как-нибудь! — рявкнул Гвидо. — Поймаю кого-нибудь и принесу ему в жертву, если будет нужно! Слушай, хоть ты сейчас не зли меня, а?!       — Ладно-ладно! — испуганно воскликнул Лэсли. — Окей, тогда я пошел к профессору Эль-Меллою? Подожди, а что мне ему сказать? Он же наверняка знает про тебя, и про наш союз тоже.       — Скажи, что мы поругались из-за того, что ты идиот, который просрал своего Слугу!       Нобунага расхохоталась.       — Э… ну да, справедливо… — понуро ответил Лэсли, разворачиваясь и направляясь к двери. Уже у выхода Гвидо окликнул его:       — Стой! Не забудь как-нибудь спрятать Командное Заклинание. Наблюдателю нет нужды знать, что ты ещё можешь вернуться в Турнир. А, и верни пистолет. Пока ты будешь сидеть под защитой, тебе он не понадобится.       Лэсли неуверенно вытащил из-за пояса пистолет и протянул его Гвидо, после чего поспешно ретировался.       «Да уж», — подала голос Нобунага. — «А я думала, договориться с ним будет проще».       — Я тоже, — прошептал себе под нос Лэсли. — Ну, и что будем делать?       «Составим новый план, что ж ещё», — усмехнулась Нобунага. — «Конечно, здорово было бы расправиться с Лансером и подставить Берсеркера — но чего уж горевать, если не вышло. Впрочем, ты по-прежнему можешь стать приманкой для Лансера».       — А ты уверена, что он придёт за мной?       «Вероятность высока. Люди частенько совершают идиотские поступки, следуя своему бусидо. А Лансер, судя по всему, как раз из таких ребят. Думаю, он захочет отомстить тебе за то, что ты предал свою Слугу. И его честь сведёт его в могилу, вот увидишь».       — А как быть с Гвидо?       «Да, с ним мы теряем возможность ударить исподтишка, когда он измотан. Но поверь мне, я смогу уничтожить Берсеркера одним залпом. Они с Лансером — реликты, пережитки прошлого, а Минотавр вдобавок ещё и вымышленное существо. Знай — герои древних эпох безнадёжно устарели, ибо им неведом прогресс. Им не сравниться с Тэнка Фубу — моим господством на поле боя с применением современной тактики. Они падут и вернутся в небытие, где им самое место. Я получу Грааль, а ты — свою драгоценную возлюбленную».       — Ну… ладно. Раз ты так говоришь — спорить не буду… — с сомнением в голосе протянул Лэсли. Выйдя из дома на залитые закатным солнцем улицы студгородка, он уверенным шагом отправился в сторону парка, собираясь прогуляться и действительно попробовать половить Лансера, так сказать, «на живца». Хотя думать об этом было стрёмно.       

***

      Закинув в стакан пару кубиков льда, Гвидо плеснул туда шотландского виски и, подумав немного, с довольным видом отхлебнул прямо из бутылки. Вернув бутылку на место, он кое-как дошел до дивана и плюхнулся на него, после чего, ругнувшись, достал из-под себя впившийся ему в задницу пистолет, и задумчиво повертел его в руках, собираясь отшвырнуть в сторону. Внезапно он заметил одну необычную деталь: от пистолета ощутимо пахло стреляным порохом. Присмотревшись повнимательнее, Гвидо увидел, что дуло пистолета слегка потемнело и тускло переливалось, будто бы оно было покрыто радужной нефтяной плёнкой. Гвидо отлично знал, что это означало — это были последствия перегрева металла от длительной непрерывной стрельбы. Выщелкнув магазин, Гвидо мрачно усмехнулся — магазин был пуст.       Кажется, пора было задать пару вопросов его верному товарищу. В кого он столь панически стрелял? И почему остался цел и невредим после этого, а изменений в турнирной таблице тоже не было? Почему он не рассказал об этом Гвидо? Неужели…       — Ах ты мелкий засранец, Лэсли, — пробормотал себе под нос Гвидо. — Думал меня перехитрить, значит? Ну ничего, ты у меня ещё попляшешь.              Недовольно поморщившись, Лиэн О’Дайре открыла глаза. Её спальня была погружена в полумрак, но сквозь неплотно задёрнутые занавески в комнату пробивались необычайно-яркие лучи закатного солнца, которые падали на кровать, а точнее — прямо ей на лицо. Именно они её и разбудили — после вчерашнего Лиэн с удовольствием проспала бы вплоть до завтрашнего дня, однако, открыв глаза, она уже не могла позволить себе валяться в кровати. Нужно было заниматься делами.       Потянувшись, она выбралась из постели и принялась одеваться. Стянув со стула одежду, Лиэн на мгновение замерла, любуясь поднятыми ею частичками пыли, неторопливо плывущими в ярком солнечном свете.       «А я давненько тут не убиралась», — мысленно отметила она. — «Пожалуй, нужно будет поручить это дело кому-нибудь из моих приспешников».       Закончив одеваться, она направилась к выходу, где заметила торчавший из-под двери листок бумаги, на котором красовалась размашистая подпись Наполеона. Подняв и развернув его, Лиэн, нахмурившись, принялась сосредоточенно вчитываться в написанное. За последнее время она вновь начала неплохо понимать французский, который изучала ещё в глубоком детстве и с тех пор успела благополучно забыть. Куда больше сложностей создавал почерк Наполеона.       «Мастер», — гласила записка. — «Состоялся бой призыва между Лансером и Ассасином. Результатом стало поражение Ассасина. Бывшим Мастером Ассасина оказался некий Лэсли Блэквуд. Мастер Лансера до сих пор неизвестен. Также, нам сообщили о выстрелах в жилом квартале. Вероятно, Арчер, наконец, сделала свой ход. Однако никаких изменений в турнирной таблице не было. Я взял на себя вольность отправить наших людей расспросить возможных очевидцев. Сам же я продолжаю работу с новобранцами. Н.Б.»       — Да, чёрт возьми, да! — подпрыгнув от радости, воскликнула Лиэн. Ассасин был одной из причин, из-за которых она всё это время не покидала пределов своего жилого корпуса. Недавний случай, после которого она оказалась на грани поражения, открыл ей глаза на могущество Слуг, и больше всего она опасалась именно Ассасина, который мог легко подобраться к ней незамеченным. Лайне умер глупой и бесславной смертью, и Лиэн совершенно не хотела повторить его судьбу. Но теперь можно было вздохнуть спокойно — остальные Слуги, судя по спокойной обстановке в студгородке, совершенно не горели желанием охотиться на Мастеров на улицах… за исключением Арчера, чьей излюбленной тактикой, по-видимому, было нападение из засады — его успела прочувствовать на себе как сама Лиэн, так и Мастер Сейбера, судя по докладам её приспешников. Но раз Арчер начала действовать — впервые после смерти своего Мастера — то вскоре они выяснят о ней побольше, что, опять же, развяжет Лиэн руки. Ситуация складывалась в её пользу. Теперь Лиэн наконец-то могла позволить себе прогуляться за пределы своего дома. Но торопиться не стоило.       Приоткрыв дверь спальни, она выглянула наружу. За дверью, прямо на полу, сидели два массивных третьекурсника, ожесточённо резавшихся в карты. Услышав скрип двери, они синхронно повернули головы в её сторону.       — Мисс О’Дайре! — радостно улыбнувшись, воскликнул один из них. — Райдер просил передать вам записку…       — Я видела, спасибо, — перебила его Лиэн, направляясь на кухню, чтобы позавтракать. Если, конечно, приём пищи на закате можно было назвать завтраком.       — Ещё Райдер сказал, что вы наверняка захотите прогуляться и посетить оперативную базу, — добавил ей вслед второй парень. — И велел нам сопровождать вас.       — Спасибо, мальчики, это очень мило с вашей стороны, — не оборачиваясь, фыркнула Лиэн. — Я действительно хотела бы прогуляться.       На кухне её тоже поджидала «охрана». Лиэн закатила глаза — предложенный Наполеоном план по вербовке приспешников уже не казался ей такой уж хорошей идеей. Но когда Лиэн уселась за стол и ей подали еду — приступ внезапного раздражения быстро сменился радостью и удовлетворением.       Всё это началось несколько дней назад, когда Лиэн с Наполеоном, обсудив свои возможности и перспективы, решили затаиться. Когда Наполеон предложил ей найти союзников, Лиэн была изрядно озадачена. Конечно, приспешники у неё были и раньше — Лиэн была весьма популярна среди мужской половины учеников Академии. Но она никогда не воспринимала их как людей на которых она могла положиться — для неё они всегда были лишь чем-то вроде фонового шума. Однако предложенный Наполеоном эксперимент оказался неожиданно успешным — парни были готовы пойти за ней, стоило ей только поманить. В итоге было решено пустить слух, что Лиэн ищет союзников и готова вознаградить их с помощью Грааля после победы на Турнире, после чего она быстро обзавелась приличным количеством «мальчиков на побегушках».       В основном это были потомки никому не известных магов, многие из которых даже не состояли в Ассоциации, и были приняты на учёбу лишь потому, что профессор Эль-Меллой Второй настоял на равноправии всех желающих обучаться в Академии. Что ж, Лиэн стоило поблагодарить профессора за этот жест щедрости. В большинстве своём эти ребята не представляли из себя ничего особенного — посредственность, да и только. Но свою неопытность они с лихвой компенсировали самоотдачей, а Наполеон каким-то необъяснимым образом умудрялся формировать из этой кучки недоучек весьма эффективные команды, которые в дальнейшем занимались либо сбором информации в Академии, либо вербовкой новых членов в их импровизированное войско. Порой Лиэн поражалась, насколько легко и непринуждённо её Слуга организовал всё это. Когда она смотрела на Наполеона за работой — когда он принимал отчёты от команд, или устраивал парням тренировки — она даже испытывала некий благоговейный трепет. В такие моменты ей казалось, что Наполеон способен справиться с чем угодно, и что именно подобная организационная деятельность — его настоящее поле боя.       Утолив голод, Лиэн удовлетворённо откинулась на спинку стула и принялась думать, как именно ей следовало распорядиться новообретённой свободой перемещения. Солнце уже садилось, так что количество мест, в которые она могла бы сходить, стремительно сокращалось. «Правда что ли, сходить посмотреть, как там обустроился Наполеон?» — подумала Лиэн. Когда её апартаменты перестали вмещать в себя толпу парней, Наполеон озаботился поисками нового места для «штаба», и в итоге нашел неиспользуемое помещение на окраине Академии, и теперь проводил там почти всё время.       Спустя какое-то время Лиэн, наконец, переборола своё нежелание выходить на улицу, и отправилась повидать своего Слугу. На улицах быстро темнело — сейчас они были освещены лишь последними лучами закатного солнца. Фонари, тем не менее, ещё не зажглись, и подобное освещение вкупе с почти пустыми улицами — занятия давно закончились, и большинство студентов уже разошлись по домам — создавало особую непередаваемую словами атмосферу. Впечатление портили лишь двое её «телохранителей», шагавших сзади, и старательно пытавшихся выглядеть как можно более по-бандитски. Обернувшись на них, Лиэн поморщилась — им это явно нравилось и они развлекались, как могли. Вздохнув, она зашагала побыстрее — путь был неблизким, ей, по сути, предстояло пересечь территорию Академии из конца в конец.       Выйдя на главную площадь, Лиэн удовлетворённо отметила намного более оживлённую обстановку — множество студентов гуляло по площади или отдыхало на лавочках, болтая и балуясь несложной магией. Среди толпы Лиэн заметила несколько знакомых лиц — её люди совмещали приятное с полезным, отдыхая и попутно слушая различные слухи и сплетни. Но помимо них, Лиэн увидела ещё кое-что: одну очень знакомую рыжую гриву.       Её сестрица торопливо шагала прямо ей наперерез, никого не замечая на своём пути. Заметив её, Лиэн довольно ухмыльнулась — наверняка Эйин шла из своей любимой библиотеки. Вот же зубрила! Остановившись, Лиэн принялась размышлять, как бы подначить свою сестру поострее и поизящнее. Двое её спутников удивлённо посмотрели на неё.       — Э-э-э… Мисс О’Дайре? Что-то не так? — поинтересовался один из них. — Мы можем чем-нибудь помочь?       — Нет, ничего особенного, забейте… — отмахнулась от них Лиэн, как вдруг её посетила внезапная, и очень, очень интересная мысль. — Хотя постойте! Вы же, вроде как, лучшие из всех, отобранных Райдером, верно?       Под «лучшими» она подразумевала наиболее преданных, но при этом безбашенных и беспринципных парней среди всех её приспешников. Именно таких Наполеон ценил больше всего и назначал на ключевые роли — он полагал, что его «войско» рано или поздно может увидеть настоящие боевые действия и выискивал тех, кто способен убить, не задумываясь. Таких было немного, и все они, насколько было известно Лиэн, проходили особый курс тренировок под руководством самого Наполеона.       — Да, мисс, — кивнул второй. — Мы сделаем всё, что вам будет угодно.       Лиэн довольно ухмыльнулась.       — Вы наверняка знаете мою сестрицу. Скажите-ка, только честно — кто из нас красивее, она, или я?       Услышав её вопрос, парни опешили — такого они явно не ожидали.       — Э-э-э… Вы, конечно! — подобострастно улыбнувшись, ответил один из них.       — Ваша сестра, хоть и симпатичная, но до вас совершенно не дотягивает! — торопливо закивал второй.       — Ага… Симпатичная, значит… — нахмурившись, ответила Лиэн. Услышав её тон, парни стушевались, видимо, ожидая её гнева. Но Лиэн лишь улыбнулась и продолжила. — Тогда у меня есть для вас поручение. Проследите за моей сестрицей — вон она, впереди. Поймайте момент, когда она будет в безлюдном месте, затем вырубите её и притащите в оперативную базу. Пожалуй, пришло время вознаградить моих самых преданных соратников за верную службу, — на этом моменте улыбка Лиэн стала больше напоминать хищный оскал. Парни переглянулись. Когда они вновь посмотрели на Лиэн, она заметила в их глазах азартный блеск.       — Будет исполнено, мисс!              Дышать было тяжело, словно воздух вокруг был каким-то спёртым… затхлым. Эйин глубоко вздохнула и, ощущая непрекращающуюся головную боль, поморщилась, пытаясь повернуть голову, и только собралась открыть глаза… как её резко окатило водой, настолько ледяной, что ей показалось, будто она оказалась в Арктике. Отплевавшись, она поспешно открыла глаза и попыталась было вытереть лицо рукой, но не преуспела. Её руки были связаны. Как, впрочем, и ноги. А лежала она в такой совершенно идиотской позе морской звезды… однако одежда на ней всё ещё была.       В голову закрались нехорошие подозрения.       В полумраке комнаты то тут, то там, слышались шаги и шорохи. Перед глазами немного плыло, однако, когда загорелся свет, зрение неожиданно обрело резкость. На подсознательном уровне Эйин ощущала вокруг некоего помещения, в котором она находилась, магический барьер. Ситуация складывалась аховая. И, как это всегда бывало с ней тогда, когда ей становилось страшно, эмоции словно выключились, будто кто-то внутри её головы нажал на кнопку. Эйин знала, что потом ей будет плохо, однако потом — это не сейчас.       — Удобно тебе, дорогая сестра? — сладким голосом поинтересовалась приближающаяся к весьма жесткой кровати, на которой она лежала, Лиэн.       — Вполне, — и не подумала хоть немного смутиться Эйин. Она слышала — и видела — как следом за Лиэн к ней приближались несколько парней. Впрочем, если так подумать, она была всё ещё одета, ну, разденут её, и что? Стесняться ей было нечего, а занятия магией, с её точки зрения, приносили куда больше боли и унижения, чем какой-то там секс без согласия, если до него происходящее вообще дойдёт. Эйин была уверена, что у её сестры всё-таки кишка была тонка для того чтобы провернуть что-то настолько мерзкое, как изнасилование под носом у профессоров.       К тому же, даже если она, будучи мокрой с ног до головы, не могла использовать свой семейный щит, у неё было то, о чём Лиэн просто не могла знать.       Командные заклинания. Однако тратить его в том случае, если её собираются просто напугать… Оказаться публично раздетой, конечно, было не так чтобы приятно, но ничего страшного в этом не было.       Эта мысль придала ей уверенности, так что она смогла практически проигнорировать возбуждённые перешёптывания весьма пошлого характера и чью-то руку, скользнувшую по её ноге вверх от лодыжки сначала до колена, а потом и выше. Куда больше её насторожило нечто острое, царапнувшее по коже. Ощущение нижнего белья резко исчезло. Эйин не сводила пристального взгляда с лица своей сестры, на котором так явно отражалось предвкушение, что становилось даже… смешно.       — Ах, жаль, симпатичные были трусы. Я думала, ты предпочитаешь бабушкин вариант нижнего белья… — Лиэн прищурилась, едва заметно кивнув головой. Эйин услышала — и почувствовала — треск своей юбки, а Лиэн тем временем продолжала. — Что-то ты не выглядишь напуганной. Совсем не страшно без своих щитов? Не испытываешь совершенно никакого трепета от осознания, что, наконец, станешь женщиной?       — Знаешь, не особо, — улыбнулась, пусть и весьма вымученно, Эйин. Она что, серьёзно собралась устроить тут локальное покушение? — Давно думала, как бы поскорее расстаться с девственностью, а тут ты, так любезно готова исполнить моё тайное желание. Это, я так понимаю, кандидаты? Выбрать можно?       — Тебе весело?! Весело?! — голос Лиэн, до этого момент издевательски-радостный резко перешёл на противный, возмущённый писк.       — Я в восторге, — заверила её Эйин, слушая треск своего корсета и ощущая чужие пальцы на груди. — Ты наигралась? Как насчёт остановиться?       — Остановиться? Нет, вы слышали? Она думает, я не серьёзна, — Лиэн развела руки в разные стороны, как бы обращаясь ко всем присутствующим в комнате парням — Эйин насчитала пятерых. — Затрахайте её до смерти, мальчики. От трупа я потом избавлюсь…       «Она сошла с ума», — пришла к выводу Эйин, с сожалением прощаясь с командным заклинанием. Если бы она только могла использовать хоть что-то атакующее…       — Одумайся, сестра, — обратилась к ней Эйин, глубоко вздыхая. Чужие руки, весьма грубо прикасающиеся к её телу, раздражали. — Ты же сломаешь себе жизнь.       — Чтобы мне что-то сломать нужно будет это доказать, — широко улыбнулась Лиэн. — Однако с моим Слугой доказать что-то будет невозможно! Ну, чего ждёте? У неё целых три дырки, вам стоит занять их. А я понаблюдаю.       — Явись, Лансер! — вложив в слова всё своё желание распрощаться с данной ситуацией, позвала Эйин. Руку обожгло — символ клевера вспыхнул, и во все стороны шарахнула силовая волна. Один выцветший на руке лепесток было, конечно, жалко, однако ошеломление и негодование на лице Лиэн того, определённо, стоило.       Диармайд приземлился ровнехонько на спину тому парню, что в тот момент пристраивался у неё между ног. Взмах — быстрый и резкий — жёлтого копья породил волну криков, полных ужаса и боли. Эйин окатил кровью. Она поморщилась, разглядывая попадавших на пол спиной двух парней, которым, вероятно, суждено было на всю жизнь остаться евнухами.       — Не убивай их! — только и успела попросить Эйин. Диармайд послушно кивнул — и с лёгкой руки отрезал почти всё то, что осталось от их членов, красным копьём, видимо, чтобы не сдохли от потери крови из-за незаживающей раны.       Лиэн ринулась к двери. Диармайд, небрежно припечатав в стену ещё двух, ринулся за ней.       «Мог бы и развязать», — мрачно подумала Эйин и в этот момент Лансера зашвырнуло обратно в комнату. Дверь захлопнулась, Диармайд, не долго думая, снёс её с петель и выскочил обратно в коридор. Вернулся он, однако, буквально через несколько секунд с таким мрачным выражением лица, что было понятно — Лиэн сбежала.       — Райдер, — коротко пояснил Диармайд, освобождая её от верёвок. Эйин медленно села, растирая затёкшие запястья и оглядывая комнату.       — Не удивлена, — вздохнула она.       — Почему ты дотянула до такого?!       — Думала, блефует, — пожала плечами Эйин. — Это всё-таки Академия.       Диармайд, казалось, от возмущения лишился дара речи.       — Вера в лучшее — не самый разумный выбор, — наконец сказал он, с недоумением наблюдая за тем, как Эйин отдирает шнур от лампы. — Зачем это?..       — Не хочу тратить на них свою магию, но и становиться убийцей не хочу. Надо кровь остановить, а значит, жгут наложить. Всё равно они уже без сознания, так что дополнительной боли не почувствуют, если не очнутся, — мстительно закончила она, швыряя Диармайду шнур. — Перевяжешь или мне?..       — Оденьте что-нибудь, — со скорбным видом посоветовал ей Диармайд, послушно направляясь к двум новоиспечённым евнухам. Эйин оглядела комнату и пришла к выводу что, в общем-то, можно стянуть простыню с соседней кровати — как оказалось, помещение представляло с собой некую комнату отдыха. Что она и сделала, завернувшись в неё на манер тоги.       «В душ бы», — соскребая подсыхающую кровь с себя, мрачно подумала она. Диармайд оперативно закончил импровизированную перевязку и Эйин, оглядев результат, пришлось признать, что сама бы она так не перевязала.       — Я обязан догнать Райдера, — обернувшись к ней сообщил Диармайд.       — Нет, — не согласилась с ним Эйин. — Мы идём к Наблюдателю.       — Зачем?       — Жаловаться. И спасать жизни этих придурков. Райдеру можно будет отомстить и тогда, когда я буду выглядеть поприличнее и, если ты оставишь меня сейчас в одиночестве, меня может убить, скажем, какой-нибудь Арчер. Так что никакой погони, — жёстко заметила она, поднимаясь на ноги и… покачнувшись, осела обратно на кровать. — Но, пожалуй, можешь сам за ним сходить, я, похоже, не дойду…       — Нет уж, один я не пойду, — неожиданно легко согласился Диармайд, приближаясь к ней. — В одиночестве оставлять тебя, мастер, опасно.       Эйин склонила голову на бок, ожидая продолжения, однако её просто молча подняли на руки. И понесли.