Bubbles and tequila

В этот раз Джозеф практически не заметил того, что осень успела пройти и наступила зима. Не то, чтобы учёба сильно давила и отнимала большую часть его времени. Просто как-то так получалось: он учился или подрабатывал, потом созванивался с Цезарем, а потом шёл спать. За таким повторяющимся распорядком дни проходили за днями, перерастая постепенно в месяцы. Конечно, Джостар также виделся со Смоуки и Сьюзи, но тогда, как правило, время проскакивало даже быстрее. Поэтому, увидев, что на календаре уже первое декабря, ДжоДжо сперва несколько удивился, а потом обрадовался. Ведь это значило, что оставалось совсем чуть-чуть до рождественских каникул, а соответственно, и до их встречи с Цезарем – тоже. Хотя, потом, чем ближе подбирался знаменательный день – Цеппели уже заранее сообщил ему, что он прибудет утром 24 декабря – тем больше Джозеф начинал нервничать. В конце концов, он всё ещё хотел исполнить то, о чём сообщил Сьюзи летом. И даже более того – Джостар теперь считал, что он должен это сделать. Не то, чтобы у него возникли какие-то технические проблемы с исполнением плана – Джозеф ещё в тот летний визит в Неаполь втихомолку позаимствовал одно из старых колец Цезаря. И он даже успел тогда убедиться, что оно было Цеппели как раз непосредственно на безымянный палец – ДжоДжо попросил его прикинуть кольцо на руку, на что итальянец усмехнулся, но исполнил-таки его просьбу. - Вообще раньше я носил это кольцо на среднем пальце, но уже сколько воды утекло, - хмыкнул он, чуть поворачивая руку и рассматривая обхватывающий его безымянный палец средний толщины ободок из чернёного серебристого металла с тремя небольшими шипами сверху. – Надо отметить, что царапин на чужих лицах оно оставило немало. - Да уж, крутым парнем ты был в своё время, ничего не скажешь, - хохотнул Джозеф. Цезарь на это только поморщился, затем стянул кольцо с руки и передал его обратно Джостару. - Я был тупым малолетним засранцем, который чересчур пытался в суровость – вот это точно, - ответил он критично. ДжоДжо на это лишь больше рассмеялся, а затем как можно незаметнее спрятал кольцо к себе в карман. Ему ведь не хотелось облажаться с одним из самых важных подарков, который он собирался сделать своему парню в очередную годовщину. И Джозеф не облажался, что тут скажешь. Сьюзи помогла ему отыскать хороший ювелирный магазин, и там кольцо смогли легко замерить. Правда, когда дело дошло до выбора, Джостар слегка растерялся - он толком не знал, какого вида подобрать кольцо. Только лишь чтобы оно не выглядело чересчур бедным, но притом и не было слишком вычурным. Да ещё и нормально смотрелось на руке довольно-таки мужественного парня. По счастью, и здесь Сьюзи Кью вызвалась ему помочь. Выбирали они очень долго. То Сьюзи отметала предложения Джозефа в сторону, то ДжоДжо давал отказ на то, что предлагала она. Но в результате оба сошлись во мнениях, когда заметили среди обычных колец довольно изящный серебристый ободок, на котором сверху волной шли камни – небольшой бриллиант по центру и отходящие от него топазы светло-зелёного и светло-голубого цвета. - Они чем-то похожи на мыльные пузыри, - подметила Сьюзи Кью, и Джостар с ней согласился. Равно как и в том, что это напоминало о прошедшем лете – когда они гуляли по одной из площадей Неаполя и, словно малые дети, пускали мыльные пузыри. Самые крупные и долгоиграющие получались именно у Цезаря, и это притом, что пускал он их не из трубочки, а прямо со сложенных в кружок большого и указательного пальцев. Цена у кольца, конечно, была немаленькая – из-за камней и того факта, что сам ободок был не из серебра, а из белого золота – но к подобному Джозеф был готов, заранее поднабрав более чем достаточную сумму. Подходящий размер, к счастью, имелся в продаже, так что оно сразу же было куплено. И теперь бархатная тёмно-синяя коробочка лежала у Джозефа на столе и служила немым напоминанием о его решении. Но вот в том-то и дело – пока это было именно что его решение. Главный вопрос состоял в том, что на это ответит Цезарь. ДжоДжо ещё какое-то время продолжал изо дня в день перебирать в голове все возможные варианты исхода событий. Но когда его мозг начал подкидывать всё более и более абсурдные соображения, Джостар решил, что с него хватит. Он просто сделает это, и будь что будет. Оставалось только дождаться «дня икс». * * * Зима в этом году в Нью-Йорке выдалась на удивление снежной. И в принципе это было даже хорошо – снег только больше придавал атмосфере вокруг праздничности. Особенно в вечернее время суток – когда на улице уже было темно, белые снежинки искрились в лучах уличных фонарей, и выглядело это действительно волшебно. Любой начинал ощущать, что да, скоро в самом деле Рождество. - Значит, ты сейчас уже полноценно занимаешься делами на ранчо наравне с отцом, да? – интересуется Цезарь у Джонни. Тот согласно кивает, продолжая листать фотографии на планшете. - Он хочет, чтобы я продолжил его дело. В принципе, я не против, да и приятно, что в последнее время отношения между нами потеплели, поэтому я стараюсь делать всё, что в моих силах, - отвечает Джостар. – Надеюсь, что со временем у меня получится делать чуточку больше, чем сейчас. - Ну, замечу, что выглядишь ты ещё лучше, чем в последний раз, как мы виделись, - хмыкает Цеппели, слегка улыбаясь. – Ты даже можешь сам стоять. Мне кажется, ещё чуть-чуть, и ты постепенно начнёшь ходить, и тогда коляска станет уже не нужна. Джонни задумчиво потирает подбородок, затем пожимает плечами. - Возможно. Джайро говорит то же самое, и я склонен ему верить в этом плане. Так что, - он с улыбкой чуть потягивается, затем снова склоняется над планшетом, - наверное, так и будет. Но поддержка всё равно будет нужна какая-никакая, поэтому, скорее всего, придётся купить костыли или что-то типа того. - Ну, всё равно это уже определённо лучше. Уж особенно если вспоминать нашу первую встречу – тут вообще просто небо и земля, если сравнивать, - замечает Цезарь. Затем через паузу спрашивает: - У тебя спина не устала? Может, тебе пересесть с моих коленей обратно? - Не-а, - отрицательно качает головой Джостар, умудряясь притом устроиться поудобнее. – Мне и так неплохо. Это даже лучше, чем если бы я сидел рядом с тобой. - Ну как скажешь, - легко соглашается Цеппели. - Тут больше вопрос, не устали ли твои ноги. А то я не самый лёгкий человек, и если что… - начинает Джонни, но Цезарь лишь усмехается: - Ради бога, ты гораздо легче, чем Джозеф. Так что нет – всё в полном порядке. Они оба коротко смеются, затем Джостар продолжает свой рассказ о последних событиях на своём ранчо, продолжая сидеть как сидел на коленях у Цеппели. В этот момент в гостиную заходят Джайро и Джозеф. Первый сразу же упирает руки в бока и театрально вздыхает: - Нет, Джоз, ты глянь на этих двоих. Устроились такие на диване, да ещё как. Эй, fratello*, ничего так, что Джонни – мой парень? - Да ладно – по-моему, это даже мило, - усмехается ДжоДжо. Оба сидящих на диване поднимают взгляды на старшего Цеппели. - Не понимаю, в чём проблема, - слегка поднимает бровь Цезарь, намеренно притом обвивая руки вокруг пояса Джонни. - Ты ревнуешь? Или завидуешь? – в свою очередь спрашивает старший Джостар, ухмыляясь. - Э- Нормально так! Джонни, mia stellina**, ну ты нахал! – пройдя к дивану, Джайро усаживается рядом. – Вот. Давай, иди сюда, и так уж и быть – я тебя прощу. Джонни делает вид, что задумывается, но потом качает головой: - Не, мне и здесь удобно. К тому же, твои коленки несколько жёстче. На это у старшего Цеппели прописывается на лице такое возмущение, что и Цезарь, и Джозеф оба смеются. - Да ладно тебе, Джайро, успокойся! – через пару секунд еле произносит первый. - А ты вообще молчи! У тебя, между прочим, свой Джостар есть! Что за фигня вообще? – не прекращает возмущаться Джайро, вскакивая с дивана и скрещивая руки на груди. - Ну-ну, Джулз, тише, - с долей снисхождения говорит Джозеф. За что зарабатывает гневный взгляд в свой адрес, но полностью игнорирует его. – Если тебе так хочется занять свои колени, то на них в таком случае могу сесть я. Возникает пауза. Цезарь начинает вновь негромко посмеиваться, а Джайро оценивающим взглядом осматривает младшего Джостара с головы до ног, явно сравнивая их размеры. Разница здесь, надо отметить, была и притом достаточно весомая. И не в пользу старшего Цеппели – в конце концов, даже его младший кузен был несколько крупнее его в сложении и на целый сантиметр выше ростом. А ДжоДжо был заметно выше и крупнее того, так что с Джайро различия получались ещё больше. - Нет, amico, я, наверное, откажусь от такого заманчивого предложения, - после пары секунд раздумий произносит старший Цеппели в итоге. - Ладно, понял. Тогда можно наоборот – ты сядешь на колени ко мне, - не теряется Джозеф, продолжая ухмыляться. Ещё одна пауза, и Цезарь еле сдерживается, чтобы не рассмеяться в голос. Джонни тоже сидит и тихонько прыскает, прикрываясь планшетом. Джайро снова выглядит задумчивым… а потом всплескивает руками. - А-агх, merda, почему бы и нет? – услышав это, Джозеф лишь шире улыбается и, подойдя, плюхается на диван. Старший Цеппели затем незамедлительно устраивается у него на коленях и в его объятьях. Четверо снова пару секунд сидят в молчании. А потом Джайро удивлённо хмыкает и широко ухмыляется. - А знаешь, Ци-Ци, наверное, на сегодня мы и правда можем поменяться. - И это я ещё нахал! – теперь настаёт очередь Джонни звучать оскорблённо. – Так. Цезарь, пусти меня. - Не-не-не, сиди, чего ты! Тебе удобно, да и мне неплохо так! – всё гнёт свою линию Джайро. Но Цезарь послушно выпускает старшего Джостара, не переставая смеяться, и его кузену тоже приходится слезть с чужих коленей. В конце концов все устраиваются так, как и полагается – Джонни усаживается на колени Джайро (к огромному удовольствию того), а Джозеф с нахальной улыбкой занимает освободившееся место на коленях Цезаря (к чуть меньшему внешнему, но на деле большему внутреннему удовольствию последнего). - Ты тяжелый, idiota, - шутливо возражает младший Цеппели, но сразу же сдаётся, как только младший Джостар пристраивает голову у него на плече, строя ему глазки. - Цезарино, я знаю, что ты у меня сильный, так что это не страшно, - елейным тоном произносит тот, и Цезарю остаётся только с улыбкой вздохнуть. - Умеешь ты подмазаться, когда тебе нужно, - он слегка качает головой, а затем по привычке начинает перебирать волосы Джозефа правой рукой. - Просто ты у нас порядочно смягчился со временем, Ци, - усмехается Джайро. - Сложно отрицать очевидное, - резонно отвечает младший Цеппели, затем переводит взгляд на своего кузена. – К слову – ты так и не говорил толком, куда именно ты отправился после окончания врачебной практики, хитрец. Я пытался выяснить у zio Грегорио, но ты и ему ничего не сказал. Так что давай, колись. - Ну… Вообще, если ты немного поразмыслишь, Ци-Ци, то вполне сможешь дотумкать и сам. Ведь ты-то в отличие от моего padre знаешь, что у меня есть парень, - тот вновь широко ухмыляется. И как-то это подозрительно. - Подожди… Только не говори мне, что это значит то, что я думаю, - щурится Цезарь. - Ну, если ты думаешь, что это значит, что я уже сколько времени живу в Америке, да ещё и на ранчо у Джонни, то ты не ошибаешься, - довольно протягивает Джайро. – Скажу больше: у меня там даже есть любимая лошадка – вороная кобыла Валькирия. - Стоило догадаться, раз Джонни такими быстрыми темпами пошёл на поправку, - закатывает глаза младший Цеппели. – И это здорово, конечно, но что в таком случае прикажешь делать мне потом? - А что не так? – старший Цеппели слегка поднимает бровь, и Цезарь тяжело вздыхает – ну как он не может понять! - Может, у меня тоже были подобные планы? Как теперь объяснить всё zio – мы же вроде как оба наследники фамилии! - Ну ты загнул, Ци, - Джайро хмурится. – Во-первых, ты если и наследник, то своего отца, а тот занимался теми же научными исследованиями, что и nonno Уилл. И что-то я не вижу, чтобы ты горел желанием делать по жизни то же самое. Во-вторых, мой padre – хирург. Я – тоже хирург. Всё, этого вполне достаточно! И опять же замечу – не вижу, чтобы ты у нас тоже был хирургом. Ладно, против такой логики не попрёшь. Цезарь вновь вздыхает, но произносит: - Хорошо, ты прав. - Получается, ты сейчас живёшь с временной регистрацией? – спрашивает затем Джозеф. Джайро на это кивает. - Да. С ней и с визой. Морока, конечно, та ещё – вся эта бюрократщина, но что поделать, раз я не являюсь гражданином США. По крайней мере, с работой повезло – только благодаря этому есть эта дурацкая грин-карта, - он слегка пожимает плечами. - Ну, чтоб окончательно прописаться в Штатах, тебе нужно будет ещё много чего сделать, - усмехается Джонни. - Как бы ты не состарился быстрее, да уж, - замечает младший Цеппели. - Да ну, всё это ерунда, - старший же легкомысленно улыбается. – Потому что, скорее всего, я успею жениться на Джонни ещё до окончания срока моей временной регистрации, а там после пары-тройки лет мы вместе будем счастливо и вполне легально жить у него на ранчо и ухаживать за лошадками. Снова воцаряется тишина. Старший Джостар выглядит почти пунцовым и с долей шока смотрит куда-то вниз. Младший, в свою очередь, выглядит странно задумчивым, и Цезаря это несколько озадачивает, но он быстро забывает об этом, когда ДжоДжо резко ухмыляется и произносит: - Ага, и ещё будете снимать свой личный ремейк «Горбатой горы». Нет, от его шуток Цезарь точно когда-нибудь заработает аневризму. И не потому, что они раздражают – сейчас, к сожалению, его чувство юмора умудрилось адаптироваться под их уровень, поэтому на данную младший Цеппели всеми силами пытается не засмеяться. Особенно когда ещё видит, насколько недовольные после её озвучивания лица у Джайро и Джонни. Однако никто не ожидает, что последнее слово будет всё же не за Джозефом. Скрестив руки на груди, Джонни негромко шмыгает носом, а потом категорично, самым серьёзным тоном заявляет: - Я сейчас встану. И уйду. Секундная пауза, и все четверо заливаются диким хохотом. Цезарь уже и до этого прилично насмеялся, а здесь уже определённо был риск что-то потянуть в процессе. Вон, у него даже начало покалывать в боку. - Oddio, кажется, мне срочно нужен врач! – еле выдавливает младший Цеппели из себя, не в силах справиться со смехом. - П-прости, Cesare, но я не в силах тебе помочь – у меня на коленях котик! – с трудом отвечает сквозь хохот Джайро, и это заставляет всех ухахатываться лишь больше. Джонни также утыкается старшему Цеппели в плечо. - Ладно, тогда, кажется, я умру, - выдыхает Цезарь, и тут уже Джозеф поднимает голову с его плеча: - Не-е-е-ет, Цезарь, не надо! Я спасу тебя, - не прекращая смеяться, он начинает хаотично целовать младшего Цеппели в щеки и лоб. С одной стороны, от этого Цезарю только хуже, потому что теперь он точно не может прервать свою смехоистерию, но с другой, ему действительно становится несколько легче. - ДжоДжо, не-ет! – попытка к сопротивлению успехом не увенчивается, да и итальянец не то, чтобы сильно пытается. - Ци-Ци сопротивлялся, но щеночка было не остановить, - усмехается Джайро, и чтоб ему пусто было – хохотать больше уже просто не было сил! Но в конце концов приступ смеха всё же сходит на нет, и им всем только и остаётся, что сидеть и восстанавливать дыхание. Дальнейший разговор проходит уже спокойней, но только до той поры, пока Джозеф и Джонни не затевают спор на тему того, кто же из них – тот самый «кузен-гей». Утверждение, что раз устоявшимся было выражение «кузен-гей с СЕВЕРА», то, значит, таковым являлся Джостар-младший, не принимается как весомый аргумент, и всё начинается по новой. * * * Тишина в загородном доме наступает довольно поздно. Особенно – в комнате Джозефа и Цезаря. Поскольку они давно не виделись, ДжоДжо не мог так просто отвязаться от Цеппели, и где-то час они провели за тем, что вспоминали, каково это – снова ощущать друг друга близко-близко. Но не дольше того, поскольку Цезарь всё ещё был несколько уставшим после перелёта. Сейчас Цеппели не было в комнате – пару минут назад он удалился в ванную. Джостар остался, потому как успел умыться до этого (Цезарь отправил его туда раньше и тем самым пресёк любую возможность приставания в душе, засранец), и сейчас лежал на кровати и думал. Никто не знал этого, но то, как Джайро ранее легко сказал, что при желании он просто возьмёт и женится на Джонни, довольно сильно зацепило ДжоДжо. Не в плохом смысле – он, скорее, был рад, что у тех двоих всё было настолько хорошо, что их посещала мысль о браке и притом не пугала. Тут, скорее, свою роль сыграло то, что Джозеф сам в ближайшее время хотел сделать именно это, и эти слова, что называется, «попали в настрой». И поскольку они попали в настрой даже слишком хорошо, Джостар начинает ловить себя на мысли о том, что, возможно, он хочет сделать этот серьёзный шаг сейчас. Не в их с Цезарем вторую годовщину, а непосредственно в эту ночь. Нужно только подгадать подходящий момент. И ещё достать кольцо. Вспоминая об этом, Джозеф коротко глядит на дверь, а затем, поднявшись с кровати, направляется к шкафу и, открыв его, берёт в руки свою сумку, с которой он приехал сюда. Открыв передний карман, он достаёт оттуда бархатную коробочку и, коротко осмотрев, раскрывает её. Кольцо слегка поблёскивает в тусклом свете лампы, стоящей позади на прикроватном столике, и одного взгляда на него достаточно, чтобы Джостар принял решение. Да – он точно сделает это сейчас. Потому что ждать дольше он попросту не сможет. Слышится звук открываемой двери, и Джозеф быстро прячет коробочку с кольцом в карман пижамных штанов. Он закрывает шкаф и, развернувшись, видит, как Цезарь заходит в комнату. Всё же и правда заметно, что Цеппели порядочно утомился за этот день – его плечи опущены, а зелёные глаза смотрят перед собой почти невидяще и выглядят чуть мутными. Зевнув, Цезарь садится на кровать и слегка взъерошивает свои волосы белым полотенцем, свисающим с его шеи. - Да уж, ну и денёк выдался, - негромко проговаривает он. - Да ладно – тебе явно было очень весело, - усмехается Джостар, отходя от шкафа и вставая рядом с сидящим Цеппели. - Я бы даже сказал, слишком – с этими двумя никогда не соскучишься, - качает головой тот, но улыбается. – Ты не думай, я не жалуюсь, но… - Не жалуешься, да, - Джозеф ухмыляется ему в ответ. Цезарь на это закатывает глаза, а потом легко дёргает его за руку, тем самым подтягивая ближе к себе. - Я просто устал, и ты это прекрасно знаешь. - Да, это вполне очевидно. Уж особенно после нашей-то «физической активности», - Джостар слегка играет бровями, и Цеппели тяжело вздыхает. - Нет, всё же я не понимаю – как ты умудряешься быть милым и очаровательным в один момент, а потом говорить вещи подобные этой – в другой. Как можно быть и самым худшим, и самым замечательным человеком одновременно? – он качает головой. - А я тебе когда-то говорил, Цезарино, что бесить тебя – это мой талант. И я не собираюсь им поступаться, пусть ты сейчас и мой парень, - улыбка на лице Джозефа становится лишь шире, а Цезарь лишь больше хмурится. Но опять же улыбается притом. - Какая-то особая у тебя любовь, похоже, - проговаривает он. - А то. Всё только для тебя, мой дорогой Ци! – заявляет Джостар, а затем наклоняется и коротко целует Цеппели, пресекая тем самым любые оставшиеся ответные остроты. Отстраняется он через минуту, но недалеко, прижимаясь своим лбом к лбу Цезаря. - Mio dio, и как я только тебя терплю? – всё же с усмешкой проговаривает тот. - А это уже твой талант, - услужливо отвечает ему Джозеф. А потом медленно опускается вниз, припадая на одно колено. Всё внутри него говорит о том, что вот – момент настал, пора сделать то, что он хотел. Но вместе с тем просыпаются и нервы, потому Джостар не спешит, сперва просто взяв руки Цеппели в свои. Цезарь с долей вопроса смотрит на него сверху вниз (ДжоДжо ни за что не признается ему, что подобный ракурс ему всегда очень нравится, особенно во время занятий любовью), затем вновь коротко усмехается: - Я, конечно, понимаю, что пол в доме совершенно не холодный, но тебе всё же лучше встать. - Сейчас, дай мне немного времени – и тогда я встану. Сперва мне нужно кое-что сделать, - улыбается ему Джозеф. - И что же именно? Прочесть мне стихи? – Цеппели слегка поднимает светлую бровь. - Ты прекрасно знаешь, что поэзия – совершенно не моё. Хотя, - Джостар вздыхает. Его нервы начинают шалить чуть больше, и он опускает одну свою руку, продолжая второй придерживать ладони Цезаря, - может, так бы оно было красивее. Итальянец негромко хмыкает, но ничего дальше не говорит. Ну, пора уже действительно начинать. Только вот всё его красноречие опять куда-то подевалось. Такое уже в который раз случалось из-за этого чертовски привлекательного блондина. Джозеф невольно усмехается своим мыслям. - Что такое? – Цезарь слегка наклоняет голову на бок. Свет от лампы ложится на его лицо немного по-другому, и оттого он начинает казаться ДжоДжо лишь красивее. - Просто, - Джостар коротко думает, а потом решает, что в этот раз действительно будет говорить всё как есть, - я понял, что уже в который раз оказываюсь из-за тебя полностью обезоруженным в плане слов. - Прямо как тогда под омелой? – подсказывает Цеппели, и Джозеф кивает, опустив взгляд. - Точно. И всё опять же потому, что я хотел бы сказать нечто очень важное, - он на секунду замолкает, слегка проводя большим пальцем по костяшкам пальцев Цезаря, затем снова поднимает на того глаза. – Забавно получается, да? Как ты знаешь мои слабости и способен сделать меня абсолютно беспомощным. Цезарь сидит молча. На его тонких губах играет лёгкая улыбка, но зелёные глаза смотрят внимательно, даже в чём-то изучающе. - Я в принципе думал… Мы знаем друг друга уже довольно долго. И пусть встречаемся мы ещё не большую часть этого времени, ты всё равно, - Джостар невольно замолкает вновь, нервно сглатывая и ещё раз опуская взгляд, но потом продолжает, - всегда был и остаёшься самым близким для меня человеком. Даже несмотря на то, что у нас случаются недопонимания и разногласия. Ты столько раз помогал мне и поддерживал меня в трудное время – я даже не уверен, что делал хоть половину того же в ответ… - ДжоДжо, - негромко произносит Цезарь, но Джозеф слегка сжимает его пальцы своей рукой, прося позволить ему закончить. И Цеппели понимает, поэтому вновь затихает. - Я никогда тебе не говорил, но… Цезарь, ты – просто удивительный человек. По уйме причин: ты сильный, умный, ответственный, умеешь делать много разных вещей, но притом тебе не чужды простые радости жизни, и ты довольно остроумный, - свободная рука легко проскальзывает в карман и нащупывает бархатную коробочку. Ещё немного, самую малость. – Я знаю, что многое из этого получилось так, потому что у тебя было много сложных периодов в жизни. И мне жаль, что я был рядом только лишь в самую малую их часть. Я понимаю, что думать о прошлом лишний раз не стоит, но всё же именно поэтому я… - крышка коробочки открывается одним движением пальца, и это хорошо. Удобно. Особенно при учёте, что руки у Джозефа уже какое-то время мелко дрожат. – Я решил, что… Ты – человек, который как никто достоин счастья. И мне бы очень хотелось быть тем, кто сможет тебе его дать. Так что, - он поднимает руку с кольцом и вместе с ней – взгляд, - надеюсь, ты позволишь мне это сделать. И согласишься терпеть меня всю оставшуюся жизнь. Да, Джозеф не задаёт вопроса напрямую – он опасался, что тут-то слова его подведут, и он в итоге так ничего и не скажет. Впрочем, сейчас Джостару не менее страшно, когда другое уже было сказано. Цезарь сидит перед ним безмолвно, и на его лице отражается удивление. Он медленно переводит взгляд с кольца на самого Джозефа, затем – обратно. Слегка приоткрывает рот, но так и продолжает молчать. Кажется, что проходит несколько часов, прежде чем тишина наконец-то нарушается негромким вопросом. - Ты серьёзно? – в голосе Цеппели звучит такая настороженность, словно он боится, что всё это – шутка. Но боже, нет, ДжоДжо ни в коем случае не стал бы так ужасно подшучивать над ним! Он уже не раз говорил ему, что любовь – это не повод для таких вещей. Ответить вслух у Джостара не получается, поэтому он отрывисто кивает и продолжает выжидающе смотреть на Цезаря. Ему кажется, что ещё немного – и он хлопнется в обморок, если так и не услышит ответа. «И это тоже как тогда, надо же…» Но затем Цеппели негромко, дрожаще усмехается. Выпрастывает одну свою ладонь из хватки Джозефа и прикрывает нижнюю часть лица. И, наконец, прикрыв глаза, слегка кивает в ответ. - Sì, sono d’accordo***, - чуть сдавленно произносит Цезарь, но потом встряхивает головой и, невольно всхлипнув, прижимает ладонь тыльной частью к своим глазам. – Т-то есть, я хотел сказать… - но ДжоДжо не нужно слышать его объяснения – он и так всё прекрасно понял. Именно поэтому он резко поднимается, выпуская вторую ладонь Цеппели, и, обвив свою руку вокруг его пояса, целует итальянца в губы. Правда, Джостар немного не рассчитывает, позабыв, что сидел он в одной позе долго, и колени немного затекли, и случайно заваливается вперед, тем самым подминая Цезаря под себя. Но как итог никого из них это особо не беспокоит – они лишь на миг разрывают поцелуй, глядя друг на друга с долей шока, а потом хором смеются и вновь смыкают свои губы вместе. Так они лежат ещё где-то минуту, а потом всё же отстраняются друг от друга совсем, садясь на кровати, и Джозеф мягко берёт Цезаря за левую ладонь. Что хорошо – кольцо и правда прекрасно садится на безымянный палец, но лучше всего всё же то, что оно не выглядит неуместно. Цеппели пару мгновений рассматривает его, затем вздыхает и качает головой. - Даже не буду спрашивать, как ты умудрился подобрать кольцо подходящего размера, - слегка усмехается он. - Потому что у тебя нет ни малейшей идеи? – Джостар широко ухмыляется. - Нет. Потому что я прекрасно знаю, как, - на моментально прописавшееся на лице Джозефа изумление Цезарь негромко смеётся. – Да, я обнаружил пропажу того кольца, ДжоДжо. Но довольно нескоро – спустя где-то месяц после твоего визита. И, к твоему сведению, тогда я не придал этому значения, просто посчитав, что я его сам потерял, или что кто-то из младших его умыкнул, пока меня не было дома. Однако теперь всё встало на свои места. - Эх, ну ладно. Но всё равно мой план сработал безупречно, - легко пожимая плечами, вновь улыбается Джостар. Цеппели смотрит на него некоторое время, а затем с улыбкой обнимает его за шею, легко целуя. - Абсолютно, - соглашается он, затем вновь усмехается. – Лучший подарок на Рождество. И Джозеф понимает – да, он не ошибся с тем, чтобы исполнить задуманное сейчас.