Bubbles and tequila

Не то, чтобы Цезарь сильно волновался, когда собирался встречаться с кем-либо по работе. С людьми он почти всегда достаточно быстро налаживал контакт, о внешнем виде никогда тревожиться не приходилось, и Цеппели всегда точно знал, что именно и от кого он хочет, и как можно этого достичь. Но в этот раз всё же доля волнения присутствовала. А всё потому, что иллюстратор, с которым он договорился о встрече, должен был прийти непосредственно к нему домой. Нет, о состоянии квартиры в целом Цезарь тоже не беспокоился – они с Джозефом и Холли не так давно делали уборку. И, пусть это и было довольно странное условие встречи, Цеппели легко на него согласился, когда узнал, что для художника так будет проще, потому что он банально живёт неподалёку. Дело просто было в том, что сегодня был один из тех дней, когда у них гостил Джоске. И, конечно же, он решил устроить очередное «сыновье-отцовское время», и сейчас они сидели с Джозефом в гостиной и достаточно шумно играли в приставку. А как правило такое времяпровождение также включало в себя кучу хаотично разложенных на кофейном столике снеков. Так что о том, что до этого была какая-то там уборка, можно было смело забыть. Не самые лучшие условия для деловой встречи, да уж. И тот факт, что иллюстратор опаздывал, не убавлял Цезарю беспокойства. - Вы ещё долго будете так сидеть? – спрашивает Цеппели, проходя в гостиную и становясь перед диваном. До встречи оставалось немногим больше часа, поэтому стоило бы уже разогнать эту шумную компанию. - Ох, ну папа Ци, мы же, считай, только начали! – коротко поднимает на него взгляд Джоске. Маленький нахал, ей-богу. Хотя, не такой уж и маленький на деле – Джосу уже было девятнадцать, и ростом он был практически с Цезаря. Но тем не менее – вёл себя он всё ещё как ребёнок. Совсем как его отец. - Серьёзно, Цез, мы играем от силы час. Когда там у тебя эта встреча? – произносит следом Джозеф, и Цезарь качает головой. - Через час. Но я прекрасно знаю, как надолго могут затянуться ваши игры, поэтому и прошу вас приостановиться именно сейчас, - отвечает он. – И замечу - вы играете уже часа три, не меньше. Так что было бы неплохо сделать перерыв. И Джозеф, и Джоске тяжело вздыхают, после чего Джосу пытается по-другому выкрутиться из сложившейся ситуации. - Холли, скажи ему! – обращается он к сидящей в кресле-груше рядом с диваном сестре. Но это напрасно. Холли отрывает взгляд от книги, которую она всё это время читала, и слегка пожимает плечами. - Ну, на самом деле papà прав – вы и правда немного заигрались. А это вредно для зрения, - отвечает она, убирая прядь светлых волос себе за ухо. - Читать – тоже вредно, - бурчит Джоске, понимая, что тут помощи ждать неоткуда. Цезарь скрещивает руки на груди и слегка ухмыляется. Он уже чувствует, что победил в данной ситуации – этим двоим поможет разве что какая-нибудь хитрость, но большой вопрос, смогут ли они провернуть её, не сговариваясь. Ох, напрасно Цеппели их недооценил. И удивительно, что не предположил, что они всенепременно сделают именно это. Коротко переглянувшись между собой, Джозеф и Джоске затем поднимают взгляды на Цезаря… и – ну конечно же – начинают оба строить ему щенячьи глазки. В этот момент Цеппели проклинает всё на свете, а особенно – свою так и не ушедшую со временем слабость. - Ну Ци-Ци, ну ещё самую малость! – выпрашивает Джостар, и чёрт возьми – этому идиоту уже почти сорок! Но способность смотреть так умоляюще у него никуда не делась и будто даже стала со временем лишь эффективней. - Да, папа Ци, пожалуйста! – а Джосу только подливает масла в огонь. Явно ведь знает, что с возрастом лишь больше стал похож на Джозефа, и что в этом-то и кроется его главное преимущество перед Цезарем. К тому же с его несколько более мягкими чертами лица щенячьи глаза получаются просто убийственными. Цеппели понимает, что эту битву, к сожалению, он проиграл с треском. Хотя победа была так близка. Досадно вздохнув, он всплескивает руками, после чего отходит в сторону, переставая загораживать телевизор: - Merda… Ладно! Но только полчаса. Иначе я приму радикальные меры и просто выключу приставку. Джозеф и Джоске оба довольно улыбаются, а Холли тихо посмеивается, прикрыв нижнюю часть лица книжкой. Но смотрит на Цеппели притом сочувствующе. - Что это вообще за игра? Вроде знакомое, но притом и не очень, - решает перевести тему со своего позора Цезарь, пристраиваясь на одном из диванных подлокотников – поближе к Джозефу. - Джоске принёс новый Tekken, вот мы и решили его опробовать. Всё та же классика, только в более свежем оформлении, - поясняет Джостар. - Ага. И я уже пять раз его уделал, - всё так же довольно добавляет Джосу, за что получает не самый добрый взгляд в свой адрес от отца. - Между прочим, только чудом! – возмущается тот. – Особенно в последней паре боёв – у нас был равный счёт, и ты кое-как, но смог меня ударить на последнем издыхании! - Да-да, конечно, пап, как скажешь, - меньше от этого ухмылка Джоске не становится. На это Джозеф пытается хоть как-то отомстить, протягивая к нему – точнее, к его уложенным в помпадур волосам – руку, но Джосу ловко уворачивается. – Эй-эй, вот это уже грязный приём, мистер Джостар. - Так, только что я был «папа», теперь – «мистер Джостар». Ты, может, определишься уже, сын? – последнее слово Джостар произносит с особым нажимом. - Он любит тебя только тогда, когда ты не ведёшь себя как засранец. Могу его понять в этом, - усмехается Цезарь, и Джозеф слегка пихает его в бок. - Ты вообще молчи. Сто лет ни во что не играл, продул бы в два счёта, а ещё высказывается тут, - ага, значит, мы так заговорили. - То, что я давно не играл, не значит, что я растерял навык, - парирует Цеппели. Нет, он прекрасно знает, как Джостар может дальше начать его подначивать. Это не сработает. Такие детские провокации на нём не действуют. - Не думал, что ты вообще хоть во что-то играл, папа Ци… - негромко протягивает Джоске, слегка поднимая бровь. Так, а это ещё что значит? - Вот так, Цезарино, даже твой сын сомневается в тебе! Что ты на это скажешь? Что ты якобы когда-то играл, но не докажешь это на деле? М-м-м? – хитро ухмыляется Джозеф. Он не должен на это поддаваться. Он не должен. Нет. Assolutamente no*. - Джосу, дай-ка сюда джойстик, - боже, как стыдно. Но ладно – Цезарь будет клясть себя за то, что попался на эту удочку, позже. Удивлённо глядя на него, Джоске послушно передаёт ему контроллер. И даже отодвигается чуть ближе к подлокотнику, чтобы освободить немного места. Джозеф тоже чуть двигается, и Цеппели устраивается между ними с серьёзным видом. - Ладно, сейчас я покажу, что такое – «старая школа», - он переводит взгляд на Джостара и указывает в его адрес пальцем. – Готовься к тому, что тебе сейчас надерут задницу. Они разыграли три боя. Потом ещё два. А потом ещё два. Первый раз Цезарь предсказуемо проиграл, поскольку и правда несколько отвык играть, а это к тому же была новая часть, поэтому нужно было ещё вникнуть в то, что и как в ней. Но уже к следующему бою Цеппели относительно во всём разобрался, и потому остальные два раза Джозеф был достаточно уверенно уложен на лопатки. В третий их бой – даже с бóльшим отрывом. Само собой, после такого Джостар потребовал разыграть пять боёв – в надежде отыграться. И на четвёртый раз у него получилось выровнять их счёт в ничью… но на пятом бою Цезарь снова выбил преимущество себе. И, конечно же, Джозеф потребовал ещё два дополнительных боя, только теперь – с другими персонажами. Ладно, ради бога. Цеппели был согласен на любые условия. Сменив персонажей, они снова начали сражение. И на сей раз первая победа вышла в который раз за Цезарем – к большому неудовольствию Джостара. Потому что так получалось, что следующий бой не был решающим, и даже если он выиграет его, то не добьётся окончательной победы. - Просто смирись, ДжоДжо – я сражаюсь лучше тебя, - с улыбкой произносит Цеппели. Джоске старается не слишком откровенно ухахатываться над неудачей своего отца, но у него это плохо получается. Тем более что с кресла ему негромко вторит Холли. - Ну уж нет, Цезарино – играем ещё три боя! – естественно, Джозеф не согласен с таким положением вещей. - И до каких пор это будет длиться? Пока не наступит ночь? Или пока приставка не перегреется? – Цезарь качает головой. – Нет, мне-то не особо важно – это тебе завтра вставать, да и приставка во многом принадлежит тебе. Просто это уже становится скучным и однообразным. - Да-да, конечно. Скучным и однообразным. А в постели ты, тем не менее, говоришь другое, - хмыкает Джостар, чуть поигрывая бровями, и на это Цеппели что есть силы пихает его локтем в бок. - Заткнись уже – и поехали, - шипит он, выбирая на экране персонажа и надеясь, что дети не особо расслышали сказанное. И что его лицо сейчас не такое красное, каким оно ощущается. - Как скажешь, любовь моя, - чуть хрипло, но со смехом проговаривает Джозеф, после чего они начинают очередной бой. Где-то ближе к концу оного – каждый из них выбил по одному раунду – раздаётся звонок по домофону. Холли вызывается открыть дверь, потому как она менее всего увлечена происходящим на экране телевизора, и Цезарь на это только кивает. Проходит ещё несколько минут, и – вполне ожидаемо – Цеппели выбивает себе очередную победу и ликующе вскидывает руки с джойстиком. - Ха! Ну что, кто из нас не умеет играть? Будешь снова пытаться выпросить ещё бой? – с ухмылкой дразнится он. На это Джозеф только мрачно смотрит в ответ, а потом, освободив одну руку, показывает ему средний палец. - Вот что я думаю по этому поводу, - фыркает он. Цезарь закатывает на это глаза и собирается было ему ответить, но тут раздаётся щелчок входной двери, и Холли произносит: - Папа Ци, к тебе пришли! Проклятье! Он умудрился напрочь забыть о встрече. И не успел переодеться! - Fanculo! - в сердцах произносит Цезарь, затем вскакивает с дивана. Он кидает на своего супруга раздражённый взгляд, говорящий «Это всё из-за тебя, придурок!», после чего, проведя рукой сквозь волосы, направляется к двери. - Кажется, я чему-то помешал? – само собой, гость уже стоит там, снимая с себя обувь и поправляя на плече свой художественный портфель. Выглядит он значительно опрятнее, чем сам Цеппели сейчас – в своей рубашке-поло со значком-писчим пером, белых брюках и с убранными от лица своеобразной зелёной банданой уложенными тёмными волосами. В его голосе звучит лёгкая издёвка. - Нет-нет, сеньор, что вы- - однако Цеппели не успевает начать оправдываться. Потому что в следующий миг раздаётся громкий, неожиданно злой возглас Джоске: - А ты какого чёрта тут делаешь?! На мгновение в квартире повисает гробовая тишина. Гость глядит чуть в сторону от Цезаря, затем прищуривает свои зелёные глаза и с явным недовольством произносит: - Я хотел бы спросить то же самое, Хигашиката Джоске… - Эм… Вы что, знакомы? – вопрос, который возникает в голове у Цезаря, тут же озвучивается его мужем. - Знаю ли я этого засранца?! О да! Даже слишком хорошо! – отвечает Джосу, и крайне непривычно видеть его таким раздражённым. - Полагаю, мне стоит прийти как-нибудь в другой раз? – спрашивает тем же недовольным тоном художник, продолжая притом смотреть вовсе не на Цеппели, а на сидящего на диване его сына. Всё это было просто до крайности странно. Но последние слова наконец-то приводят Цезаря в чувство, и он, чуть встряхиваясь, берёт иллюстратора за запястье, почти совсем забывая о личных границах того. - Н-нет, нет, просто… - так, стоп. Надо успокоиться. Цеппели глубоко вздыхает, затем выдыхает и убирает свою руку. – Пройдёмте в другую комнату, если вас не затруднит. По счастью, художник наконец-то отвлекается от гневного сверления взглядом Джоске и согласно кивает Цезарю, после чего они удаляются в хозяйскую спальню. Мысленно Цеппели отмечает себе потом всенепременно вызнать, откуда Джосу знает этого человека, и с чего вдруг возникла такая яростная антипатия. А пока не помешает извиниться за его поведение – хочется надеяться, что это никак не помешает грядущей беседе. * * * Слава богу, дальше всё проходит достаточно спокойно, и через пару часов Цезарь провожает своего гостя до двери. Джоске в это время снова играет в приставку, поэтому не обращает на них ни малейшего внимания – что только к лучшему. Потому что это означает, что никаких новых неожиданных скандалов не возникает. Как потом выясняется, Рохан Кишибе – это тот самый преподаватель-аспирант, который преподаёт у Джоске рисование. И про которого он уже сколько дней говорил исключительно не самые положительные вещи: что Рохан то и дело придирается к нему, что в принципе без спроса критикует его внешний вид (в один день дело даже дошло до драки – когда Кишибе осмелился высказаться в адрес его причёски), да и вообще что он «просто напыщенный индюк, который много чего о себе возомнил». После того, как Джоске им всё объясняет, Джозеф и Цезарь некоторое время сидят молча, а затем разражаются дружным хохотом. Джосу, конечно, это очень сильно возмущает, но они просят у него прощения, а потом поясняют причину такой реакции. Да уж, очень эта ситуация напоминала то, что когда-то было между ними более двадцати лет назад – такая же жгучая ненависть друг к другу и постоянное желание «поправить» другому лицо. - Главное – при следующей встрече если снова поцапаетесь, и ты захочешь чем-нибудь в него швырнуть, смотри внимательнее. А то вдруг ненароком кинешь в него голубем, - чуть напряжённо произносит Джозеф, и здесь Цезарь не сдерживается и начинает в голос хохотать вновь. Джоске крайне озадачивается из-за такого своеобразного совета, но у обоих его отцов уже нет возможности себя объяснить, так как смеются вовсю они уже вместе. - И тем не менее, на всякий случай предупреждаю тебя, Джосу, - говорит Цеппели, когда они с супругом вновь успокаиваются. – Если что – твои личные тёрки с Роханом меня не касаются. Потому что для меня он отныне – официальный иллюстратор моих книг и коллега по творческой работе. Ведь что-что, а тут ни прибавить, ни убавить – Рохан Кишибе действительно был очень талантливым художником, и рисунки у него выходили исключительные, да притом крайне быстро. Джоске, конечно, не очень доволен таким положением вещей, но обещает, что постарается сделать всё так, что его личные взаимоотношения с Роханом никак не помешают работе Цезаря с ним. - Не говорю, правда, что всенепременно с ним полажу. Но посмотрим, - вздыхает он, и Цеппели негромко усмехается, но затем искренне благодарит его за это. В конце концов, бывает трудно наладить контакт с тем, кто тебе поначалу не нравится. Но кто знает, что в итоге из вас получится. Вдруг случится так, что ближе друг друга у вас не будет никого? Вопрос, на который не узнаешь ответа, не попробовав сделать шаг навстречу друг другу.