Секс, наркотики, папарацци

POV Чанёль Пока Бэкхён осторожно лавировал по забитым дорогам Сеула на своём раздолбанном тарантасе, гордо зовущемся автомобилем, я неторопливо разбирался в настройках новой, недавно купленной камеры. Я отдал за неё баснословные деньги, но зато одной мечтой в моём багаже стало меньше. Мысленно строя грандиозные планы относительно того, какие шикарные снимки я смогу сделать с таким чудо-аппаратом, я невольно покосился на притихшую на заднем сиденье Маус. Вот уж действительно мышь — забилась в уголок и прильнула любопытным носом к стеклу, разглядывая вечерний город, поблёскивающий миллионами неоновых огней. — Эй! — гаркнул я, и увлечённый ездой Бэкхён испуганно ударил по тормозам. Чуть не впечатавшись в лобовое стекло, я злобно посмотрел на друга и еле удержался, чтобы не отвесить ему затрещину. — Чего творишь?! — прошипел я, бережно прижимая к груди камеру, которую чудом не выронил из рук. — А ты? — фыркнул Бэкки, вновь заводя мотор. — Я не тебе кричал, а ей, — объяснил я, обернувшись к всё это время молчавшей Маус. — Ей? А что, с нами ещё кто-то едет? — наигранно улыбнулся парень, и мы гаденько захихикали. — Я на «эй» не откликаюсь, — обиженно пробубнила девчонка, нахмурив бровки. Я обречённо покачал головой и обернулся, пристально посмотрев на Маус. Съёжившись под моим взглядом, она ещё сильнее вжалась в сиденье, но глаз не опустила. Что ж, похвально! — Помнишь про главные качества папарацци? — сухо поинтересовался я. — Твою версию? — хмыкнула девушка, поправляя на шее ремень от камеры. — Хороший фотоаппарат и быстрые ноги. — Правильно, — кивнул я, отворачиваясь. — А что, есть ещё другая версия? — улыбнулся довольный Бэкхён, только что обогнавший неповоротливый автобус. Моего мрачного взгляда хватило, чтобы друг заткнулся и продолжил молча вести автомобиль. А вот у девчонки, похоже, наоборот, начался приступ необоснованной активности. Заёрзав на сиденье, она подалась вперёд и с любопытством посмотрела на нас, не пряча сияющей улыбки. — А на какое дело мы едем? — с благоговением поинтересовалась она. — На самое простое и скучное — одна популярная группа выиграла очередную награду, и мы будем стоять у входа и снимать их, — ответил Бэкхён, когда понял, что я не настроен на конструктивный диалог, предпочтя ему общество камеры. — А если оно скучное, то зачем мы туда едем? — удивилась Маус. — Ну, тебе же надо с чего-то начинать учиться, — пожал плечами Бэкки. — К тому же, поступил заказ от известного журнала, они платят неплохие деньги за такие снимки. — Понятно, — вздохнула Маус, вновь прилипая к стеклу. — И что ты там увидела? — спросил я раздражённо. — Я ещё никогда не была в Сеуле, ночью он прекрасен, — мечтательно улыбнулась девушка, даже не посмотрев в мою сторону. — Если тебя больше привлекают виды города, чем люди, тогда можешь выйти прямо сейчас и валить обратно в Чонджу, — равнодушно отрезал я, пряча камеру в чехол. — Ты такой грубый! — прошипела Маус и, отвернувшись от окна, демонстративно молчала всю дорогу. Минут через пятнадцать мы наконец добрались до концертного зала, где проходила церемония. У главного входа уже толпились журналисты, словно свора голодных собак, вынюхивающих чем бы поживиться. Да, Бэкхён прав — за этот вид работ платят неплохо, но лично для меня он не представляет никакого интереса. Не слишком-то любопытно делать снимки готовых к тому звёзд — отточенные движения, милые улыбки и спокойные взгляды. Гораздо большее удовольствие доставляет мне заставать их врасплох, видеть смятение, страх и растерянность на холёных лицах. Мы вылезли из автомобиля и направились ко входу. Бэкхён настраивал камеру, я шёл спокойно, сунув руки в карманы толстовки, а беспокойно оглядывающаяся Маус слегка отставала, нервно покусывая губу. Остальные журналисты, заметив нас, слегка поутихли и начали перешёптываться — ещё бы, ведь мы с Бэкки самые крутые папарацци Сеула. Мне иногда кажется, что звёзды, которых мы засняли в неприглядном виде, однажды ополчатся против нас и просто раздавят своей массой, выкрикивая при этом матерные слова и посылая благословения Всевышнему за то, что этот день настал. — Какие люди без охраны, — смешливо произнёс шагнувший мне навстречу брюнет в тёмно-синем пиджаке. — И тебе добрый вечер, Чен, — спокойно поздоровался я, останавливаясь напротив парня. — Привет, Чанёль, — ехидно улыбнулся он, покосившись за мою спину. — А это что за чудо?! — Здрасте, — пискнула Маус, неловко переминаясь с ноги на ногу. — Кто она? — усмехнулся Чен, проигнорировав приветствие. — Это наша ученица и, в будущем, преемница, — пожал плечами Бэкхён. — Чанни, пойдём! — Иду, Бэк, — кивнул я, напоследок с неприязнью осмотрев брюнета. — А кто это? — Маус дёрнула меня за рукав, когда мы отошли на приличное расстояние. — Это самый мерзкий тип из всех, что мне встречались, — хмыкнул я, не вдаваясь в подробности. — Он тоже папарацци, просто менее везучий, чем мы! — довольно добавил Бэкхён. — Наши снимки всегда покупают охотнее, потому что у нас горячие пирожки, а у него древние сухари! — Хорошее сравнение! — похвалил я друга и ощутимо хлопнул по плечу. Заняв более-менее нормальное место, я вытолкнул Бэкки вперёд, поближе к стеклянным дверям, а сам решил поучить Маус. — Не делай тысячу одинаковых снимков, пусть их будет парочка, но зато убойных, — объяснял я, нагнувшись к её уху. — Ищи моменты, в которых есть за что уцепиться. Оголившееся специально или намеренно тело, тайные улыбки и переглядывания, любые соприкосновения звёзд между собой. — Угу! — согласно кивала девчонка, судорожно вцепившись пальцами в камеру. — А ты… не будешь фотографировать? — Нет, вы с Бэкки отдувайтесь, а я посмотрю, — лениво зевнул я, гордо возвышаясь над толпой низкорослых журналюг. Заметив в холле нездоровое оживление, я толкнул друга в плечо и жестом скомандовал приготовиться. Через мгновение двери распахнулись и за могучими спинами охранников промелькнули три тщедушные фигурки, изнурённые бесконечными диетами и тренировками. Три парня, входящие в состав самой популярной южнокорейской группы, нацепили на лицо три одинаковые улыбки и три пары рук приветливо помахали оживившейся толпе. Тут же защёлкали камеры, засверкали вспышки, и журналисты, расталкивая друг друга, постарались поближе приблизиться к звёздам. Стоящая невдалеке компания фанаток с визгами бросилась ко входу, но охранники умело оттеснили беснующихся девчонок, желающих разодрать кумиров на кусочки. И чего только в них находят? Тощие, разукрашенные, джинсы в облипочку, кофты со стразиками. То ли дело такие мужчины, как я! Хотя мне грех жаловаться на отсутствие женского внимания. Скорее всего, во мне говорит банальная конкуренция. А вообще, довольно весело наблюдать за потугами звёздных мальчиков добраться невредимыми до спасительного микроавтобуса. Надо и камерам улыбнуться, и фанаткам, загнанным в угол и выпускающим весь запал любви в виде воплей и бесконечных признаний, так ещё и не запнуться нигде, ибо от вспышек глаза начинают слезиться и плохо видеть. — Это же… это… это! — Маус остервенело дёргала меня за руку, пытаясь привлечь внимание. — Чего? — скривился я, одновременно наблюдая за Бэкхёном, неспешно подбирающим удачные ракурсы. — Это же Cool Guys! — выдохнула девчонка, обмахиваясь ладошками. — Ты их тоже слушаешь? — Я закатил глаза, удивившись популярности парней, долетевшей даже до такой дыры, как Чонджу. — Лэй, Кай и Лухан, — с придыханием выдохнула Маус, жадно вглядываясь в лица парней, как раз проходящих в двух шагах от нас. — Я никогда их раньше не видела! Ой! Надо же фоток наделать! Грубо растолкав журналюг, посмевших перегородить путь одной тщедушной, но очень решительной мышки, девчонка бросилась следом за парнями, не переставая делая снимки. Ладно хоть в любви им не признаётся, как беснующиеся в отдалении фанатки. Ненавижу Cool Guys, теперь Маус никогда не выберется из моего чёрного списка, навсегда скатившись на самое последнее место. Звёздные мальчики наконец залезли в салон, торопливо захлопнув дверцу, а резко затормозившая Маус разочарованно замерла, провожая взглядом удаляющийся автомобиль. Бэкхён сунул мне под нос камеру, показывая наиболее удачные на его взгляд кадры, но в этот момент резко отхлынувшая толпа бросилась к соседнему выходу из зала, откуда пыталась выбраться незаметной какая-то актриса. — Дуй туда! — подтолкнул я Бэкки на всякий случай, хотя заранее знал, что у тех фоток, что он сделает, не будет никакой цены — свидетелей слишком много, и сенсации из этого не слепишь при всём желании. Вспомнив про Маус, я принялся искать её взглядом в толпе, но девчонки нигде не было видно, будто она сквозь землю провалилась. Признаюсь, я начал даже волноваться — учитель меня со свету сживёт, если с его ненаглядной Ён Ми что-нибудь случится, поэтому я неуверенно шагнул к разношёрстной толпе, взявшей в кольцо опешившую актрису. — Чанёль! — услышал я вопль и повернулся, заметив Маус. Она сидела на асфальте и жалобно на меня смотрела, прижимая к груди камеру. Коленки джинсов извазюканы в пыли, на подбородке ссадина. И когда только успела? — Чего валяешься? — небрежно поинтересовался я, приблизившись к ней. — Они меня толкнули, и я упала, — всхлипнула девчонка, нервно моргая. — А с камерой что? — вздохнул я, садясь на корточки. Вырвав из её объятий останки аппарата, я разочарованно их осмотрел и, вытащив флешку, не глядя швырнул за спину. — Что ты сделал?! — возмутилась Маус, растерянно взглянув на меня и хватая ртом воздух. — Прости, мышонок, но ей уже ничем не помочь, — развёл я руками и встал в полный рост. — Но у меня больше нет камеры, — разревелась девчонка, всё ещё сидя на асфальте. — Значит, само провидение намекает на то, что пора возвращаться в Чонджу, — глубокомысленно изрёк я, сунув флешку под нос Маус. — А своих Cool Guys на ноутбуке посмотришь, ясно? — А-а-а-а! — взвыла несчастная мышка, не обращая внимания на прохожих. — Чего вы тут устроили? — опешил подскочивший к нам Бэкхён, но тут же махнул рукой, поворачиваясь ко мне. — Чанни, мне сейчас звонил Шакал и сообщил, что в их отеле гости! — Гости? — многозначительно переспросил я, довольно потерев подбородок. — А вот это уже интересно! Маус, за мной! Бэкки, заводи мотор!