Среди обломков мечты

Сегодня опять съёмки. Выездное испытание. Куда они поедут на этот раз? Может, крохотное забытое село. Может, в большой курортный город. Никто не знает. Кроме продюсеров, конечно. Константин проснулся по будильнику. В печальном настроении, как всегда в последнее время. Ему было жутко стыдно перед девушкой, которую любил, от которой сходил с ума. Так быстро… Он думал, она тоже. Но нет. Соня его ненавидит. Шкала её доверия с нуля с грохотом свалилась на отметку с огромным минусом. Константин хотел увидеть эту ведьмочку, объясниться, но знал, что упрямую и обиженную девушку трудно убедить в чём-либо. Или она просто не захочет видеть дважды (или уже трижды) проклятого осетина. Второй вариант звучит гораздо правдоподобнее. Он лениво сварил себе крепкий кофе. Чай он не пьёт с того раза. «Не лезет», не может пройти через ком в горле. Всё чёрное. Ничего нового. Вокзал. Он первый. Жаль, её нет. Можно было бы поговорить без лишних людей и чужих глаз. А теперь это вряд ли удастся. Постепенно съезжаются остальные экстрасенсы. Её всё ещё нет. Вдруг не придёт? Вдруг сделала что-то с собой?.. Мысли роятся в его голове, как пчелы. Некоторые жалят, некоторые успокаивают. На поезд съёмочной группы уже объявлена посадка. Где она? Гецати ищет глазами в толпе в надежде увидеть знакомую женскую фигурку. — Гецати, ты Егорову видел? — вывел Константина из раздумий голос продюсера. Мужчина положил свою руку на плечо провидцу, чтобы толпа не унесла их за собой. Осетина удивило, что об этом спросили именно его. Не Марину, не Дану, а ЕГО! Они что-то знают? Зато остальные члены съёмочной группы не удивлялись. Между ними с первого де готзала заходили слухи, что между ведьмой и провидцем проскользнула некая химия. — Откуда я должен знать?! — с акцентом на местоимение спросил Гецати. В его голосе прослеживалась грубость. И это не из-за того, что целью Константина было нагрубить коллеге, а потому, что переживал, где сейчас Соня. — Ну…эмм…вы же… — продюсер смущённо взглянул на провидца. Константин только закатил глаза, понимая, к чему клонит собеседник. До него уже давно дошло, что их с Соней сводят. И откуда только слухи берутся? Эту неловкую паузу прервала тема обсуждения — Соня. Она пришла. Можно с облегчением выдохнуть. Хотя нет, пока нельзя. Как всегда серьёзная, самоуверенная. Сделала вид, что не заметила уставившихся на неё двух мужчин. Вся в чёрном. Как и он. Ничего нового. За собой катит большой ярко-оранжевый чемодан. Зачем ей чемодан? Что она туда положила? Ведь они едут в Сочи (Гецати уже прочёл название города на табло) всего на пару дней. «Надеюсь, там не ружьё… А то ещё застрелит, и поминай, как звали» — нахмурился Костя. Вот группа экстрасенсов под руководством продюсера заходит в восьмой вагон длинного поезда. — Алибековы — шестнадцатое купе, Кинжинов, Шабанов — пятнадцатое, Зуева, Турчин — четырнадцатое, Егорова, Гецати — тринадцатое. — Что?! Что за хуйня?! — Соня не контролировала свою речь, когда эмоции брали верх над её головой. Девушка поставила чемодан и с возмущением подошла к продюсеру. — Почему с ним?! Почему я?! Я пойду в другое купе! Мужчина приподнял бровь: — Никуда ты не пойдёшь, Егорова. — вся редакция прекрасно видела, что между «этими двумя» нет ничего. Даже дружбы. И поэтому, чтобы оправдать надежды фанатов, продюсер засунул «Гецаровых» в одно купе. — билеты уже куплены, — скорее для убедительности сказал продюсер. Стараясь избегать мата, Соня подошла к уже заселяющейся Марине: — Марин, слушай, давай поменяемся купе, очень нужно. — взмолилась девушка и сложила руки в позу молящегося человека. — Сонь, у вас же тринадцатое, да? — хитро улыбнулась Марина, выделив слово «вас». Неужели уже и до неё слухи дошли? — Моё несчастливое число. Прости, не могу. Егорова выругалась и пошла в своё злополучное купе под номером тринадцать. Её чемодан уже стоял посреди маленькой комнатки с четырьмя навесными кроватями. Конечно, это провидец. Кто бы другой продрался сквозь толпу, чтобы отнести твой чемодан в твоё купе. Бесит эта «забота»! Соня металась по купе, площадью меньше одного квадратного метра. Кажется, подступает истерика. Тут, руку пронзила жуткая боль. «Сука» — Егорова со всей силой ударилась кистью о маленький столик. Ненавидя и проклиная весь мир, девушка плюхнулась (да, именно плюхнулась. Назвать это глаголом «села» у меня просто не получилось) на одну из кроватей и положила локти на тот самый столик, ударив по нему кулаком. Слезы уже лились градом. Они капали на железную поверхность столешницы. Вспоминая весь мат, она била рукой по злополучному предмету мебели. — Успокойся! — внезапный мужской голос заставил вздрогнуть, — Тебе ещё испытание проходить! Я сам-то не слишком хочу с такой психованной сидеть! — На…себя…посмотри… В этом…проекте…все…такие, — всхлипывая пробубнила девушка, Уйди! Уйди от меня! — голос стал звучать увереннее. — Вообще-то, это и моё купе тоже, — он такой спокойный, в отличии от разъярённой девушки. Соня встала с кровати, пихнула в грудь Константина в сторону от двери и пулей вылетела из купе. Гецати в неком замешательстве остался один. Хотелось обнять за плечи эту хрупкую девушку, успокоить, объяснить. «Вот почему я не психолог?..» — с грустью подумал практикующий уролог. Тем временем Соня захлопнула дверь жутко пахнущей туалетной комнаты. Егорова налила ледяной воды в ладони и умыла ей лицо. По телу прополз лёгкий холодок. Щёки щипало уже не так сильно. Софья взглянула на себя в зеркало. Оттуда на неё смотрела девушка, совершенно не похожая на Егорову: красные глаза, большие синие мешки под ними. До чего она себя довела? Ведь провидец не стоит этого. Девушка перевела взгляд на руки: длинный синяк, расположившийся на обратной стороне ладони, покрасневшее её ребро и костяшки. Слишком много всего навалилось на хрупкую девушку. Сначала эта «недоревность» к другу, потом Гецати с поцелуями, затем Даня со словами «А у меня нет», теперь опять Гецати на близком расстоянии. Третье волновало особо сильно. « — У меня прошло. — А у меня нет». Он любит? Теперь безответно. Теперь у него. Соня вышла из вонючей комнатки с ледяным лицом и онемевшими от холода руками. Она без сил опустилась на твёрдую кровать и только сейчас заметила чашку чая на столе. А потом и лежащий под ней оборванный клочок бумаги с надписью, выведенной аккуратными, ровными буквами: «Я ушёл. Как успокоишься — зови. Поговорить надо». Соня жадно отхлебнула чай. Сладкий. Горячий. По телу разлился приятный жар. Ладони мгновенно согрелись от обжигающей поверхности фирменного стакана РЖД. Девушка успокоилась, но звать этого человека совершенно не хотелось. Хотелось отдохнуть. Она сильно вымоталась. И физически, и морально. Не было ещё и пяти часов, когда Соня расстелила себе спальное место и легла. Может уснуть и не получится. Просто полежать, ни о чём не думать, отдохнуть. *** Проснулась Софья сама. Впервые за долгое время не от будильника или света. Кстати, где солнце? Егорова повернула голову и увидела, что окно закрыто не пропускающими свет внутрь купе жалюзи. Место рядом было расправлено. Но соседа нет (к облегчению Сони). Костя уже успел поспать? Посмотрев на электронные наручные часы, снятые, как ей казалось, недавно, девушка увидела цифры 11:56. Уже утро?! — Неа, уже почти день, — прочитав её мысли, ухмыльнулся вошедший в купе Гецати. — Не лезь ко мне в голову! — сморщила нос Соня. — мы прибываем когда? — Через полчаса, — Костя сел на кровать напротив Сониной. — В смысле через полчаса?! Ты почему раньше не сказал? Если бы я не проснулась, дальше поехала бы? — Егорова накинулась на провидца. — И вообще выйди. Переодеться надо. *** -Блин, Вы что, издеваетесь?! — Соня в который раз налетела на продюсера со своими недовольствами, — Вы сговорились все? Дело в том, что Егорову опять поселили в одном номере с её главным соперником, ненавистным человеком — Константином Гецати. И опять не просто так. Одна комната на двоих на два дня. Редакция Битвы всё ещё надеялась на развитие застопоренных отношений главной «пары» этого сезона. — Егорова, может хватит, а? Он тебя же не съест за пару дней. — мужчина посмотрел на Соню через очки, предварительно сдвинув их на кончик носа. — Если конечно хуже не будет, — огрызнулась Егорова и направилась на второй этаж гостиницы. — У вас двести тринадцатое. — прокричал продюсер вдогонку девушке. Какое совпадение! Опять тринадцать! Теперь понятно, почему это число считают несчастным. Костя уже был в номере. — Какое совпадение! Мы снова вместе! — покосился на Соню мужчина. — Заткнись! — скривилась Егорова. Гецати послушно замолчал. Расположившись в номере, Соня переоделась и оглядела небольшую комнату. — Хорошо, хоть кровати две, — заключила девушка, присев на удобное кресло в углу номера. — Да уж, — с облегчением вздохнул Гецати, вешая в шкаф-купе свою чёрную рубашку. — Кстати, ты успокоилась? — Соня кивнула, — Тогда надо поговорить. — Гецати, у меня хорошее настроение. Я не хочу его портить и говорить с тобой. Пойду лучше проветрюсь. С этими словами Соня взяла с кушетки маленькую сумочку и вышла из номера, аккуратно закрыв дверь. Константин прикрыл глаза и присел на то же кресло, запрокинув голову на его спинку. «Этот разговор всё равно свершится.» — с печалью подумал Гецати.