Все в клане раздражают юного наследника Шиба. Он старается быть сдержанным, как, например, прекрасно умеют в клане Кучики. Урю любит своих родных, но его несказанно утомляет их манера приветствовать друг друга крепкими кулаками. Тётушка Куукаку хотя бы оригинальна, она делает это одновременно бомбами и ногой. Гандзю и Карин тоже стоят друг друга, об отце и говорить нечего.
Кайен, решивший наведаться, как глоток здравомыслия для Урю. Можно же спокойно выражать душевность. Кайен смеётся и говорит, что он в точности, как Рукия. Взрывается от мелочей и пытается взять всё под контроль. Маленькая Кучики производит неизгладимое впечатление на Урю. Впервые он говорит с кем-то, кто так на него похож.
Они ругаются, ведь он показывает ей город, а в такие моменты просто невозможно не совершить что-то неловкое. А ещё, и он теперь понимает, как глупо это с его стороны выглядит, её восхищает открытость Шиба, так же, как его радует сдержанность Кучики. Болван Гандзю дразнится и орёт что-то про помолвку ради союза кланов. Карин лупит его какой-то из тех штуковин, что ей дала Юдзу.
Откуда у этой малышки всякая ерунда, молодой Шиба особенно не интересовался. Наверняка одноклассница и лучшая подруга сестры будет пятиться и неловко мямлить, лишь бы не ябедничать на Уруру. Карин дарит своим подружкам все платья, что он, вообще-то давно и шьёт-то не для сестры. Рядом с милыми погодками она выглядит скорее крикливым принцем.
Каково оказывается узнать, что мир немного более хрупок и сложен, чем ему казалось. Двое низших пустых чуть не стали причиной гибели Рукии. А спас её и победил тварей одноклассник Урю. Мрачноватый и любящий умничать тип. Ичиго оказался квинси. Квинси, что не пользовался луком, и отдавал сестричке для игр всё оборудование, кроме пут и ловушек. Видеть и не быть в силах окончательно уничтожить, тяжко даже вообразить такое. Урю думает, что Исиду не настигали побитые им пустые лишь по причине того, что тот хорошо умел скрывать реацу, а незваным гостям приходилось искать по всей Каракуре. Где обосновал свою генсейскую резиденцию клан Шиба.
Он не останавливает лучшую подругу, когда та покидает обсуждающих её спасителя взрослых. Юная Кучики о чём-то думает в кресле у двери. А он выходит и смотрит на дом снаружи. В комнате Карин виден тусклый свет фонарика из-под одеяла. Силуэты на первом этаже. Забавно наблюдать как по-разному проходит сквозь тела и сквозь души электрический свет. И родные голоса с такого расстояния приятно вот так вот слышать. Урю почти счастлив.
Как всегда мрачный, Исида, появляется на пороге. Лампа за спиной превращает его волосы не то в корону, не то в низкое пламя. Урю видит, как из груди квинси появляется знакомый клинок. Рукия так часто им хвалилась. И теперь её ждут суд и месяцы глупой бумажной волокиты. И Кучики, уж наверняка, запретит им вместе гулять. И устроит так, чтобы Рукию перевели из Тринадцатого отряда. Ради её же безопасности девочку сделают совершенно несчастной.
Урю не успевает додумать до конца это чувство. Его останавливает полубезумный взгляд. Исида смотрит в ночь и со света на темноту не видит. И по лицу квинси расползается жутковатая улыбка. Шиба любуется тем, как счастье, вместе с реацу, наполняет столь сильную душу.
Потом Ичиго обзывает себя игрушкой клана. Зачем он так себя унижает, понятно. Квинси горды. И клинок огромен настолько, что Урахара сомневается, нормально ли вообще такое. Исида хорошо контролирует духовные частицы, и меч становится неправдоподобно остр. Родня изображает из себя идиотов, хотя все, вплоть до младшего дядюшки, понимают: они действительно сотворили нечто неординарное. Исида понимает и ещё больше бесится. Но, Урю очень хорошо помнит тот взгляд, Ичиго не отступится.
Странное письмо так своевременно приходит Кайену, что Урю не соображает, как это всё подозрительно. Он спешит остановить Ичиго. И успевает. Он просит того не обнажать клинок. Квинси слушается. Рукия умоляет брата не убивать. Урю с почтением просит прощения за неловкость. Шиба чувствует, что что-то не так. Он рад, ведь не зря лез во всё подряд. Как по тонкому льду, он совершает аккуратные шаги в межклановых переговорах.
В какой-то момент Рукия начинает плакать. И Урю замечает, как Бьякуя обречённо зол. Гордый и вежливо согласившийся отдать силы, Ичиго вдруг заявляет о себе, не давая слова вставить им обоим. Квинси говорит очень быстро и возбуждённо. В какой-то момент, Урю себя проклинает, квинси заходит в такие логические дебри, что Шиба уже за ним не поспевает. Бьякуя же всё больше хмурится.
Не дослушав, Кучики читает заклинание барьера. Урю его уже выучил и помогает. Бьякуя оставляет лейтенанта и сестру снаружи. И официально заявляет, что сегодня собирался убить Шибу Кайена. Урю бы тоже подошёл. Благо, юноша не плох в дипломатии. Но в кидо он преуспел куда лучше. Ведь он сам занят произнесением заклинаний, а не берёт для этого с собой прозорливого квинси. Исида указал на то, как их стравливают между собой.
Бьякуя коротким движением забирает у Ичиго его единственное смертельное оружие. А после сообщает Ичиго, что благодарен. Исида лишь усмехается и говорит, что с главы клана не сталось бы вот так передумать. Бьякуя демонстративно пожимает плечами и уходит. Барьер не пропускает наружу лишь свет и звук.
Абараи, кажется, или как там его зовут, открывает Врата Сенкай. Кучики даёт сестре минуту на то, чтобы попрощаться. Они почти уходят, когда Урю отвечает на попавшую в цель лейтенантскую колкость. Да, человеческий мальчишка был просто жалким, отдал свою никчёмную силу без боя и обрёк на наказание благородную шинигами. Он мог хотя бы и умереть красиво. Ичиго понуро опускает голову. Но с ракурса Шибы виден спрятанный жуткий оскал.
Урю просит господина Кучики дать проучить дерзкого подчинённого. Пусть он ещё не шинигами, он владеет кидо, этого будет довольно. Бьякуя уходит вместе с сестрой, бросив в том смысле, что не стоит калечить слишком уж сильно. И Урю оказывается побит выходцем из Одиннадцатого отряда. Это позорно. Оглушающие кидо на такого упёртого противника должным образом не срабатывают. Абараи Ренджи, теперь он запомнит его имя. Тем более, тот стал громче орать, после того, как у него пошла кровь из ушей. Самое досадное в том, что лейтенант примерно в той же степени ранен. Но ему на это было плевать, а Урю не смог даже подняться.
Створки врат сомкнулись. Дрались они четверть минуты, с Ичиго ничего не случилось бы за столь короткое время. Но теперь у них были проблемы. Шиба опять попытался встать. Зашуршали первые капли. А потом он услышал тихий смех. Квинси медленно истекал кровью. И тихо тоскливо смеялся. Шиба хотел коснуться и его. Понял, что не посмеет. И не будь он собой, разумеется, сделал это, опустил ладонь на плечо. Достаточно быстро, чтобы тот слегка протрезвел от боли.
А потом он увидел Орихиме. И потолок в магазинчике Урахары, буквально через секунду. Маленький старичок, оказавшийся дедом Ичиго, беседовал с его родителем. Урю вспомнил, как же ему стыдно. Но самобичевание прошло, стоило появиться хозяину заведения. В игривой неуместной своей манере господин Киске сообщил, что Кучики Рукия будет подвергнута высшей мере наказания. Это было возмутительно. И ужасно. И нелепо и глупо. И это не сможет оспорить клан Кучики. Равно как и клан Шиба.
Урю поднялся и попросил, чтобы его посвятили в шинигами. Хрипло, за что проклял себя в этот момент, ведь он же решился, так почему слова не звучат должным образом? Он знал, отец не откажет. Урахара уткнулся лицом в веер, как если бы это были его выигрышные карты. И предложил сперва проведать друзей.
Исида нашёлся в тренировочном подвале. Новый меч квинси отличался от прежнего. Он был ещё больше. И выглядел уже совсем странно. Как и проявление высокой реацу. Струи, вместо гомогенной сферы давления. Квинси уже овладел шунпо. И совместил его со своей техникой. Взмах клинка выпускает ровный сияющий серп. Дуга мерцает, будто перескакивает между камней, как воздушный змей или скат, разворачивается и летит к хозяину. Тот принимает её на клинок. Серпа касаются тусклые ленты и будто выкачивают из него силу. А в следующий раз "луна" уже не разворачивается, а скользит обратно по прямой, рогами вперёд. Исида срывается прочь. Вновь ловит сгусток рейши бинтами-щупальцами и "выпивает".
И, Урю знает, если Ичиго даст слабину, собственный же занпакто его погубит.
***
Ясутора и Орихиме практикуются на подвижных мишенях. Можно не спрашивать где они раздобыли приманку для Пустых. Садо пытается вызвать управляемую остановку цели. Она впервые хотела забрать у другого способность чувствовать и думать. Теперь она добивалась того, чтобы духи останавливали врагов по её просьбе. С переменным успехом.
Тех, что не успевали коснуться Орихиме, жестоко бил Дзинта. Иноуэ пытался лечить тех, кто рычал на него. Золотое сияние восстанавливало Пустых, камни, и даже укладывало пыль, которую монстры подняли. Но иногда у мальчика просто не получалось его вызвать.
Исида знал уже имя собственного занпакто, познавал особенности шикая. Урю же был человеком. Пока ещё. Он ушёл, достал дома бумагу из рейши и составил письмо. Он, Урю из клана Шиба, сим удостоверяет, что все его действия в отношении Кучики Рукии будут совершены им без ведома и согласия клана. Что бы он ни совершил, расплачиваться будет лишь он один.
После такой вот бумаги никто не сделает ценного заложника из него. Честь семьи не позволит его выкупить. Это отчаянная попытка. Но они могут успеть. Если они похитят Рукию до казни, то хотя бы часть интриг Сейрейтея полопается. Кто-то разыгрывал его лучшего друга, как фигуру. Пусть же он будет глупой белкой, которая украдёт её. И стороны продолжат выяснять отношения без неё.
У них есть маленький шанс. Шанс взять своё внезапностью. Благо в мире мёртвых привыкли всё делать медленно. А Инициация назначена уже назавтра.
***
Он мучительно, непростительно, ужасно долго возился со своим шикаем. Но всё-таки до отправления он успел. Конечно, отец говорит, что он просто гений. Но ведь гениальности может быть не достаточно. Урю не знает, сделал ли он ради Рукии всё из того, что он мог.
Но всё-таки, всё же, как прекрасны тонкие нити, что почти невидимы и режут преграды на своём пути так легко. Спрятать тончайший волос внутри Бьякурая, и будет врагу очень неприятный сюрприз. Превосходящая реацу выдавливает чужеродные объекты, но у многих она остаётся достаточно рыхлой. Против потока может устоять и малая сила, если точка приложения будет диаметром с волос.
Попасть в Сейрейтей не проблема, но троим из четверых надо пройти сквозь преобразователь душ. Урю рад, что Ичиго надел сшитый для него костюм квинси. И даже взял с собой свой настоящий крест-лук. Ясутора улыбается и по секрету говорит, что совсем не боится. Он ведь ещё должен увидеть Шибату. И вообще, разве может быть что-то, чего они и не смогут сделать? Конечно, им придётся трудно, но он же просто обязан пойти вместе с ними. Урю мог бы ему возразить, но Иноуэ сам отрастил себе руку. С той скоростью, на какое не способно восьмидесятиуровневое лечащее кидо. И плевать, что Ясутора потом два дня пролежал. Это же просто какое-то нарушение правил!
Вот проход открывается, и Садо тотчас подхватывает Иноуэ на бегу. Вместо объяснений она бросает короткое "Поезд". Йоруичи отзывается злобным мяуканьем и срывается с места. Урю оказывается в небе над Руконгаем и с трудом встаёт в воздухе. Его мутит после того, как квинси "прокатил" его на своём жутком способе ускоряться. Госпожа Шихоин выпрыгивает следом. Ей ли применять хотя бы Мерцающие Шаги ради бегства от смертоносной улитки?
Спустя мучительные секунды на землю прыгает Садо. Высоко. Золотистый свет пропитывает её ноги так, что она будто пружинит по мостовой. Урю даже не хочет думать, сколько раз за эти мгновения она срастила костей.
Ичиго устремляется в сторону чистых и белых улиц. И, не добежав всего ничего, замирает. Вглядывается в далёкие здания на холме. Он садится и ждёт. Шиба, Орихиме и Ясутора без лишних условностей идут в малую резиденцию. Стена и не думает появляться. Утвердив статус и уже отправив письмо, Урю наконец понимает, что всё. И почему-то он до лёгкости рад этому.
Они, как будто это очередной выезд балованного наследника, с по статусу чудаковатыми гостями, на лакированной тележке едут кататься по Руконгаю. Кабаны бегут быстро и колёса подпрыгивают на ухабах. Это громко и глупо. Но Орихиме, вроде бы, это и вправду нравится. Она смеётся, и чёрные волосы развеваются на ветру.
