Не такой.

      Иногда Гелия не хочет никуда спешить. Хочется просто сидеть на стуле в кофейне, наблюдая за тем, как его друзья разносят заказы, а девочки, загадочно хихикая, устроились за соседним столиком, распивая безалкогольные коктейли.       Он сидит один, но его не трогают, уважают его личное пространство, особенно если попросить о минуте покоя. Вот Флора оглядывается на него, мягко улыбаясь, а Гелия, отсалютовав ей стаканом, продолжает одной рукой черкать по мягкой бумаге, придерживаемой локтем.       На рисунке Флора. Такая, какой он ее видит. Легкая, цветочная, нежная. Скорей всего, она станет замечательной матерью.       Сердце невольно кольнуло. Вряд ли это будет его ребенок. Иногда он мечтает, чтобы рядом появился кто-то, кому можно было бы доверить ее с чистой совестью, кто даст ей семью.       Он так сильно любит ее?       Тряхнув головой, Гелия вновь погружается в размышления, продолжая неосознанно черкать на листе. Привычные руки не портят линии, словно рисует не сознание, а сама душа парня.       Семья. Как много в этом слове. И как невозможно...       Гелия улыбается. Пока до этого далеко. Пока он может быть с ней.       Пока она ничего не знает.       Сложив из готового рисунка журавлика, он едва заметно дует на него, подхватывая своей магией - единственной магией, подвластной ему. Журавлик взмывает, словно живой, делает круг над столом фей, привлекая внимание к себе, а затем опускается в доверчиво подставленные руки Флоры.       Девушки, не долго думая, перегибаются к цветочной фее, заглядывая в развернувшийся листок. На несколько мгновений повисает тишина.       - Как вы думаете, что это значит? - неуверенно спрашивает Муза.       - Не знаю, - качает головой Блум. Остальные оборачиваются в сторону столика Гелии, но парня там уже не обнаруживается. Флора, улыбнувшись, прижимает рисунок к груди, улыбаясь. Ей это, как и все, что связано с Гелией, нравится.       А на белом листе схематично нарисовано бушующее пламя, окружившее фею кольцом. И сама Флора, доверчиво протягивающая к огню руки, с заботливой, нежной улыбкой пытаясь обнять стихию.       И откуда-то возникает понимание, что пламя не причинит ей вреда.