Как не писать идиотский сюжет и иные советы

Прежде я попрошу моих постоянных и не только читателей цикла обратить внимание на мою новую работу «О критике и критиканстве» — а то иногда забегают критиканы — где я разбираю какой критика должна быть и каковой ей быть не надлежит, и разъясняю, как отличить стоящую критику от троллинга и пустого критиканства — https://ficbook.net/readfic/7434911 Один из самых непростых аспектов творчества, с которым сталкивается любой, кто что-то пишет — это стиль, что есть — совокупность приёмов использования языковых средств, сообразно своей сфере применения стиль бывает художественным, публицистическим, научным, официально-деловым и разговорным. В идеале хороший писатель должен владеть всеми, но нас интересует преимущественно художественный стиль. Он воздействует на воображение и чувства читателя, передаёт мысли и чувства автора, использует богатство лексики, возможности всех прочих стилей, характеризуется образностью, эмоциональностью речи, при этом эмоциональность художественной речи выполняет эстетическую функцию, художественный стиль предполагает предварительный отбор языковых средств. Итак, на поле художественного стиля в нашем распоряжении все доступные средства. Говорить о тропах и рассказывать о лексико-семантической, фонетико-стилистической и о прочих характеристиках сего стиля я не буду — это вы посмотрите в научных трудах по оной теме. Куда целесообразнее мне представляется обострить внимание на практике. Самое неприятное в работе со стилем — это то, что тут недостаточно теории: освоить его можно только усердной практикой, потому тем, кто пишет, рекомендуют много читать других авторов. Я, однако, настоятельно добавлю, что для совершенства своего стиля имеет смысл читать только тех авторов, которые пишут в схожем стиле и в схожих жанрах — внемление же кому попало только собьёт вас с пути формирования вашего индивидуального стиля. Стили авторов можно сравнивать, но говорить, что один лучше другого — это столь же нелепо, как утверждать, что одна сексуальная ориентация лучше или хуже другой, а любить яйца — лучше, чем любить шоколад. Когда вам не нравится одно и по душе другое — это говорит, у вас есть вкус, вы не готовы потреблять что попало, но это не значит, что вы стоите выше того, у кого вкуса нет. Истинно критиковать ваши чисто субъективные аспекты можете и должны лично вы — и из этого заниматься самосовершенствованием. Первое, чего мы коснёмся — это необходимость использовать как можно более широкий набор слов. Думаю, всем известна недопустимость частого применения одних и тех же словес в литературе — особенно «было» и «сказало». Потолкуем о них отдельно  — широкое слово «было» — в зависимости от контекста — можно заменить на более конкретные относительно времени слова, как то — «оказалось», «стало», «являлось», «проявилось» и так далее и так далее. Слово «сказал», также универсальное, можно заменить более конкретными к ситуации и общему стилю «промолвил», «вымолвил», «произнёс», «прошептал», можно выразить и дополнить значение слова через характеризующий признак в той или иной сфере (эмоциональной, например) — «прокричал», «пробубнил», «процедил», «выплюнул», «заявил», «заметил», «отметил», «проворчал», «проворковал», «послышался», «разразился», даже «пропиздел» (если общий стиль допускает такие выражения). Главное — уместность к общему стилю. Тут надобен опыт. Следующий важный момент — тавтология, как обыкновенная, так и смысловая. Тут я прибегну к своему фанфику: «В командном центре, пока творилась суета, появились трое — два молодых парня и одна девушка — все лет восемнадцати. Они носили военную униформу армии с по-особому отмеченными военными беретами». Этот отрывок примечателен тем, что я допустил на таком коротком промежутке текста аж два вида тавтологии — обыкновенную и смысловую! Тавтология обычная — указал, вся униформа военная, в т.ч., надо полагать, береты, являющиеся частью униформы, и дополнительное указывание, что они тоже военные — это очевидный ляп. Тавтология смысловая менее заметна — она заключается в указывании возраста героев — я сказал, что они молоды, и указал конкретный их возраст — восемнадцать лет. Спрашивается, на кой-ляд писать, что они молоды, если точно указанный возраст разумеет сие? Подобное имело бы смысл, описывай я марсианских троллей — я могу указать, что они молоды и что им восемнадцать — ведь читатель наверняка не знает, сколько живут марсианские тролли и во сколько лет они считаются молодыми, зрелыми, старыми. Ровно тоже самое можно сказать о животных. Стоит отметить, что тавтология хороша на своём месте, как то — имеет цель создать поэтичность или акцентировать внимание читателя на чём-то, а также просто подходит для юмора. Бич текста — излишество. Красивый текст лаконичен и в этом отражается его завершённость. Не нужны лишние определения, указания и уточнения. Не держите читателя за глупца — он сам догадается. К примеру мой же фик — предложение из описания постельной сцены: «Всё это время его член не опускался, но Синдзи его не трогал, желая сперва, чтобы его девушки вдоволь насладились, чтобы он завершил их наслаждение пиком своего». Тут групповым сексом занимаются не Синдзи и его знакомые — тут свальному греху во всю предаются уточнения! Синдзи — единственный мужчина в сцене, спрашивается, на черта указывать чей член? Это «его член» — совершенно излишне. Он занимается сексом только со своими девушками потому, указание — «его девушки» также не нужно. Кроме того одно «чтобы» просто необходимо заменить аналогом — не нужно излишних повторений! «Всё это время член не опускался, но Синдзи его не трогал, желая сперва, чтобы девушки вдоволь насладились, а он завершил их наслаждение пиком своего», — звучит куда лаконичнее, даже при том, что у меня, как видите, текст весьма насыщен всевозможными указаниями кому и что принадлежит. Вот чтобы регулировать сие — следуйте логике рисуемой сцены: не нужно сообщать то, что и так уже полагается само собой разумеющимся из неё. Не всегда можно понять что нужно, а что нет сразу, потому перечитайте написанные тексты внимательно несколько раз. О чём ещё важно сказать — так это о повествовании от первого лица. Вот тут может быть допустима стилизация под речевой стиль общения. Тут можно, что называется, не стесняться в выражениях — в уста героя можно вложить любую нелитературщину и нецензурщину, любые громоздкие и повторные обороты речи с излишними указаниями или наоборот с пропуском, слова-паразиты (т.е. не несущие смысловой нагрузки). Это также важно для характеристики героя, чей характер также проявляется и в речи. Следующий аспект, который касается прямой речи, это её реалистичность, точнее степень таковой. Низкая степень — это когда герои изъясняются монологами. Высокая степень — если вы описываете высказывания заурядных обывателей — бедна и скучна, полна повторений и не блещет выразительностью. Тут также необходимо учитывать особенности сленга — у военных, у врачей и т.д. он может быть свой и некоторые вещи потребуют даже указания в примечаниях. О мате следует молвить следующее: все способы выражения хороши — нецензурная лексика в том числе. Когда я скажу, что вон то-то — оно плохое, это не будет указывать степень моего негативного отношения к данному предмету или будет говорить о его низкой степени, а вот если я скажу — ёбаное нахуй оно, сука, блядь, то это покажет степень моей ненависти, цинизма и безжалостности к ругаемому предмету очень точно. Стоит также уточнить, что нецензурные слова не имеют устоявшейся формы написания — например, писать «пидарас» и «пидорас» — одинаково правильно. Когда я писал свой «Рагнарок Старшего Бога Евангелиона» один читатель упрекнул меня в переизбытке мата, другой, напротив, похвалил меня за использование мата в меру, добавив, что обычно авторы перебирают с крепким словцом. Главное здесь — это осознавать, к чему вы вставляете крепкое словцо. Я использовал матерные выражения для двух главных целей — для реализма (что сходится с общей картиной), когда почти все персонажи изъясняются нецензурно во время нахождения в критических ситуациях — преимущественно на поле боя — прослушайте записи переговоров военных и пилотов падающих самолётов — какие словеса они используют? — второй целью я ставил себе дать характеристику персонажей через манеру их общения. Тут меня ругали за то, что Аска — описанная в прошлой части, часто ругается матом. Однако же нет — для неё это не часто, мне было необходимо показать её эмоциональную лабильность и общий цинизм, в том числе, в речи. Некоторые другие персонажи — для контраста — вообще не ругаются; например, никогда не ругается Рей — потому что она даже не осознаёт то обстоятельство, что такие слова можно использовать для эмоционального выражения; чем желал подчеркнуть отпечаток той среды, которая способствовала формированию её личности (Рей выросла в секте сумасшедших учёных и оккультистов, стремящихся уничтожить мир, а, как известно, апокалиптические маньяки — люди очень интеллигентные и глубоко начитанные, такие употреблять нецензурные выражения и не во всякой экстремальной ситуации станут). Повторюсь, перед использованием чего-либо в тексте — вы должны знать, зачем оно вам, а уж правильно или нет вы использовали то или иное средство выражения, решать вам. Сторонние критики могут иметь своё мнение — кто-то скажет, мол, вышло чрезмерно, кто-то останется доволен, а кто-то вообще не заметит — всем не угодишь, потому угождать по этой части следует самому себе — вы в праве принять или отвергнуть критику, а через некоторые промежутки времени смотреть на плоды своего творчества, и, если вам перестаёт нравиться подобный результат, перемените что-то; когда вы останетесь как можно больше довольны собой, тогда вы можете сказать, что вы молодец. Конечно, если вы гонитесь за популярностью или за деньгами — вам предстоит ложиться под аудиторию (а я сделал это только один раз и иногда жалею), но да это ваше право. К слову, по этой причине я больше ценю некоммерческое искусство — оно более свободно и даёт за счёт этого большую возможность раскрыться автору, показать всё разнообразие и отбросить все ограничения. Что ещё следует рассмотреть — так это выделения в тексте и особенно БОЛЬШИМИ БУКВАМИ. Тут дело вкуса — отмечу, что такие приёмы нетрадиционны для русской литературы и скорее ближе к англоязычной. Первый способ я иногда применяю, как вы видите, второй — мне не в дух. Тут всё субъективно, конечно, потому советов дать я не могу кроме одного, основанного на общелогическом следствии — чем чаще вы используете выделение, тем сильнее вы его обесцениваете. Я видел, как целые предложения выделяются большими буквами в одной сцене — и спрашивал: «зачем? это так режет глаза! неужели нельзя написать предложение обычными буквами? — мне и так ясно его значение!» Словом, чем меньше выделений — тем лучше, так как они действительно выделяют что-то и бросаются в глаза. Другая разновидность выделения, более изящная и распространённая в русской литературе — так это вынести какое-нибудь слово или короткую фразу одним предложением посреди множества других, обычно этот приём используется чисто интуитивно. Главная особенность художественного творчества в его уникальности, самобытности и неповторимости. В заключение я могу посоветовать вам чаще экспериментировать с жанрами и стилями — а результат оценивать преимущественно вам самим через некоторое время.