Как не писать идиотский сюжет и иные советы

Все мы любим антиутопии! Что может быть более захватывающим, чем борьба Человека и Системы? Пусть даже идейная, если нет возможности силой оружия свергнуть кровавую гэбню. • Подростки жаждут почитать про «не таких, как все», бросивших вызов злой и бездушной Системе — это называется молодёжная антиутопия, и главное удовольствие, которое доставляет эта антиутопия — чувство самоутверждения, ну и подростковые сопли про любовь. Конкретное описание режима и его привязка к реальности нет так важны. • Идейные авторы любят читать про то, как противоположная им идеология учиняет трэш, угар и содомию — это традиционная антиутопия, главное удовольствие — борьба с идеологическим оппонентом, его выставление абсолютным злом и победа над ним (если таковая возможна). Конкретное описание режима и его привязка к реальности очень важны — так как это всегда либо аллюзии, либо прямое указание на кого-то конкретного. • Наконец авторам просто может быть нужен мрачный фон для очередного гримдарка, тогда злой режим будет сочетать в себе все самые злые черты и будет нужен лишь для фона без углубления в то, как он может работать. В первую очередь для написания антиутопии необходимо выбрать злой режим — магазин кровавой гэбни может предложить нам следующие наиболее частые образцы — я кратко опишу их суть и постараюсь сделать текстовую вставку конкретным примером, чтобы читатель мог прочувствовать дух этих тираний. Всего их я выделю девять наиболее часто мне попадающихся или просто интересных, это теократия, социализм, национализм, кастовая, милитократия, деспотия, либерализм/либертарианство, либертинаж и нестеренкострой. • Теократия — классическая тирания, во главе всего становится доминирующий религиозный культ, гнобит неугодных и жаждет подчинить все сферы жизни учению своего культа. Отличительные черты этой тирании — слияние государства и церкви, в результате чего не-церковный правитель подчиняется главе церкви, либо глава церкви одновременно и управляет всем аппаратом государственной власти; захват морали религией и сращивание её с правом — отныне постулаты и заповеди культа становятся одновременно и всеобщими моральными нормами и правовыми; официально провозглашается главенство власти либо верховного жречества, либо верховного бога — в зависимости от теологии: религия без веры в личностного бога возложит власть на жрецов, во втором случае само божество будет провозглашено источником власти, а жрецы будут возвещать его волю, если у нас фэнтези и бог реален и стоит во главе теократии — то будет давать распоряжения сам, разумеется. История, да и современная политическая среда богатые на теократические тирании — в первую очередь на ум приходят различные исламистские группировки, запрещённый в России ИГИЛ конечно же. Что касается художественных произведений, то стоит вспомнить роман Фредерика К. Рича «Христианская нация» [1], он вдохновил меня описать в своём фанфике примерно такую христианскую теократию, которая даёт наглядную конкретную иллюстрацию подобного явления — по ходу сюжета, в результате массовой религиозной истерии на почве конца света в самой демократической стране мира к власти приходят служители бога любви: По случаю удачного начала переворота Майк Пенс объявил: «— Америка признаёт единственно истинного Бога — Иисуса Христа! Отныне Конституция полностью отменяется и заменяется Пятьюдесятью Благословениями! Никакой свободы вероисповеданий — ибо истинна лишь одна вера: есть лишь две религии — религия Бога и религия дьявола, под которой маскируется всё, что не от Бога истинного! Те, кто против Бога — на стороне дьявола, те, кто дружат с миром — дружат с дьяволом, ибо он — князь мира сего: этому буквально учит нас Библия! Никакой свободы слова — ибо истинно лишь одно слово — непогрешимое и абсолютно безошибочное Слово Божье: Библия, двух истин не бывает! Никакой либералистической блудливой лже-демократии, ибо у нас один Царь — Христос! Десять Заповедей Моисея отныне составляют основу нашей новой Конституции! Сегодня мы дадим человеку величайшую и истинную свободу — жить по Божьим законам, ибо лишь они спасают человека от рабства греха! С момента этого выступления, основанные на библейских текстах и принципе теократического права, эти Пятьдесят Благословений (англ. Fifty Blessings) должны были распространяться на всю Америку и предполагали опускание на страну железного занавеса — о чём правда особо не говорилось, так как фанатики были уверены в скором пришествии Христа, который Словом своим и армией ангелов и святых покарает всех неверных и будет править миром из своей резиденции — из Белого дома, а лик Христа должен будет занять последнее место в Долине монументов. Содержание этой новой теократической конституции не претендовало на оригинальность — когда-то самая демократичная страна мира провозглашалась христианской нацией: все религии запрещались, кроме «истинного христианства» (в чём оно заключается, в самом документе не пояснялось подробно, но подразумевался явный уклон в протестантизм и особенно в евангелизм, с акцентом на «буквальную» интерпретацию Библии, в чём тоже были сомнения, ибо, как верно поспешили сказать все злые языки, ни про какую Америку в Библии ни слова — там много говорится про евреев, египтян, вавилонян, эфиопов, финикийцев, ливийцев и о многих прочих, но ни слова про американцев и русских — Тед даже пригрозил вырезать язык любому, кто об этом выскажется — ибо сие, якобы, есть большое искажение Библии и великая хула: по словам сенатора Техаса, лишь «истинные рождённые свыше» христиане могли понимать Библию правильно — любые вопросы по её пониманию могли перейти в голову лишь лжехристианину), вводилась «нравственная» цензура на всю публичную и частную информацию — все книги, противоречащие «буквальной» трактовке Библии, особенно учебники по геологии, астрономии, физике, биологии — подлежали сожжению, их авторы должны были покаяться, положив руку на Библию; вводилась защита института брака как союза мужчины и женщины: все формы сексуальных действий вне супружеской жизни в браке, включая мастурбацию, запрещались; анальный секс провозглашался самым страшным грехом во Вселенной — и карался смертной казнью, высшей мерой наказания также карались «половые извращения», так забиваться камнями или сжигаться должны были практикующие гомосексуализм, педофилию, скотоложство, вуайеризм, минет, каннибализм (приравненный в один ряд с этим), некрофилию, кунилингус, ануслизинг, секс с презервативами (ибо — этом равносильно аборту/детоубийству), совершившие смену пола, практикующие онанизм и прерванный половой акт; богохульство, публичная пропаганда атеизма и не авраамической религии карались казнью, пропаганда иной авраамической религии каралась лишением всего имущества и депортацией или пожизненным заключением с возможностью смены веры и покаянием, последнее приводило к долгому сроку заключения (публично можно и нужно было пропагандировать лишь «истинное христианство», частное исповедование «неправильного» христианства, ислама, иудаизма, не авраамических религий каралось иными санкциями, очень суровыми, но всё же не смертными — по крайней мере в теории; исповедание гностицизма, сатанизма, чьё определение не уточнялось, и культа Мифов Ктулху каралось смертью); всем не-христианам и «не правильным» христианам предписывалось принять «истинную» и «правильную» веру, лица, ранее сменившие пол, подвергались казни — как насильники над природой, богохульники и насмешники над Божьим замыслом; просто гомосексуалисты, не совершавшие «преступных» половых актов, были обязаны пройти принудительное лечение в специальных лагерях, которые вскоре обещали построить по всей стране — по крайней мере их так считали просто психически больными с припиской: «Христос обязывает нас ненавидеть грех, но любить грешников»; вводились телесные наказания; «истинным рождённым свыше» христианам разрешалось ношение оружия. Вот так правые традиционные ценности должны были одолеть загнивающий либерализм и самого дьявола!» Стоит отметить, что пришедшие к власти доминионалисты (бля, что за тупое название?! Вы бы знали, как я замучился его правильно писать!) — реальная политическая группировка в заокеанской стране свободы и демократии. • Социализм (от лат. socialis «общественный») — если обобщить и говорить кратко, своей целью социализм ставит равномерное распределение ресурсов и благополучие для всех слоёв общества, преимущественно для наиболее уязвимых. Придвинутый вариант — коммунизм — часто описан как включающий в себя ликвидацию социальных классов как таковых. «Общество погрязло во зле, тиранические иерархические государи/государства, а также богачи угнетают людей, эксплуатируя их и поедая их труд и жизни ради своих прихотей; мир исполнен преступлений, невежества, глупости и страданий; нетрудящиеся паразитируют на трудящихся; в то время как первые утопают в роскоши, вторых ради этого обрекают на погибель, тяжкий труд и нищету. Люди оказываются хищниками друг для друга, попиратели прав и свобод друг друга, особенно сильные — слабых; но и бедняки заражены из-за своего положения злобой и завистью, и многие из них совершили бы немало зла против общества и всех, кто богаче их, дай им волю таким, какими они в своих бедах стали. Все это необходимо коренным образом изменить»©. Разумеется хорошая социалистическая тирания пойдёт абсолютно на всё ради своих целей. Особенно любит такая тирания выискивать инакомыслящих и не уважающих её идеологию — отправлять в лагеря за шутки про генсека. Другая её особенность — кара не за индивидуальную вину: «мы будем их убивать, мы будем убивать священников, мы будем убивать аристократов… и не потому, что они виновны, а потому, что им нет места в грядущем, в будущем!»© приписывается французскому революционеру Жоржу Жаку Дантону (сам он не был социалистом, но цитата хорошо отражает идею истребления целых сословий/классов). Эта черта отличает социалистическую тиранию от религиозной, ибо последняя карает за ересь и неправильную религию — но это индивидуальные преступления с её точки зрения (исключение — те религии, где истребление неких людей по общему признаку идёт отдельным пунктом, например в иудаизме приказано убить всех амалеков), в то время как социалистическая бьёт масштабно по таким группам. В реальной жизни наиболее наглядный пример — это деятельность камбоджийского диктатора Салот Сара, более известного под псевдонимом Пол Пот — этот глава красных кхмер боролся с капиталистической жадностью самыми радикальными способами: ликвидировал деньги, взорвал банк, борьбу с капиталистическим комфортом вёл не менее радикальную — приказал уничтожить машины и разного рода бытовую технику, в отличие от многих своих коллег Пол Пот искал идеалы коммунизма не в бесплотном будущем с красными роботами и ракетами, а в первобытном коммунизме — не желающих к нему возвращаться он казнил практичными способами, а внутренности использовал для пищи, ну, а умников, его критиковавших, этот борец за социальную справедливость аналогично не жаловал — и приказал казнить всех умных людей, точнее всех людей, которые носят очки, потому что по его мнению все умные люди носят очки. Короче, если вам нужен действительно кровавый режим — просто вставьте его. Иной наглядный пример из теоретической области такой тирании — это описание А. А. Немировским [2] философии социалистического идеолога такой тирании Антонио де Гевары (1480-1545) [3] из книги последнего «Часослов/часы/часовник (Relox) государей» (список наставительных текстов якобы от лица Марка Аврелия с дополнениями, сам я это не читал, потому не могу ручаться за правильность, но не думаю, что Немировский сильно врёт в пересказе): «Накопление богатств несправедливо и безнравственно, оно должно быть запрещено; нечестно богачу хранить втуне в сундуках деньги, на которые могли бы жить бедняки. Пустые развлечения и удовольствия гибельны, счастье — в ограничении потребления, необходимо установить общую «бедность» (не нищету, а скромную, скудную, но имеющую необходимое для выживания — и мало что сверх этого необходимого — жизнь). В жизни и быте правильного общества не должно быть по возможности ни уродства, ни особой, выделяющейся из общего ряда красоты и привлекательности. Необходимо уничтожить имущественное неравенство. Запреты и законы в обществе должны не столько и не только карать за преступления — это необходимая, но меньшая часть, — сколько вводить ограничения, предупреждающие само появление преступлений и стимулов к ним. Политический строй правильного общества: во главе — абсолютный монарх. Поскольку Бог создал одного мужчину, а на небе создал лишь одно Солнце, это показывает, что и общество должен возглавлять один человек. Он правит, прислушиваясь к советам «мудрецов», состоящих при нем в этом качестве. Формальных ограничений его власти нет, но если он в правлении вместе соблюдения праведности преследует личные интересы, собирает богатства и роскоши, ведет захватнические войны, вроде Александра Македонского (справедливая война только оборонительная, любой, кто ведет военную экспансию — уже этим тиран и лишается тем самым легитимности), то он — тиран и враг общества, его должно убить и заменить. Правильный государь — лишь тот, кто все свои действия направляет не на личное благо, а на служение народа; его жизнь — обременительный труд, она должна быть названа «блестящим рабством», а сам он — «рабом народа». Правитель не наследственный: это мудрейший, которого каким-то образом выдвигают упомянутые мудрецы. Необходимо, как говорилось, имущественное равенство (при суровом ограничении потребления). Всего лучше было бы для этого иметь общность имуществ и запретить владеть своим наделом и имуществом, как учили некоторые древние; именно так жили люди в первобытное время, все у них тогда было общим, и потому там царили мир и справедливость. Это было счастливое время, счастливое сообщество, золотой век. Однако и в дальнейшей древности, и сейчас так, пожалуй, не получится хорошо. Отдельные хозяйства остается сохранить, но так, чтобы это не мешало равенству в подобающей бедности. Поэтому образцовое для реальности (а не абстрактно-идеальное) общество — такое, что в нем нет общей собственности, но закон требует полного имущественного равенства за счет принудительной, полной и уравнительной стандартизации потребления (на низком уровне). «Все у них равны, все вещи у них одинаковы (т.е. всякий имеет один и тот же объем и набор предметов и средств потребления, установленный и ограниченный законом)», одежда у всех «сшита на один манер» (все должны носить одежду одного и того же покроя из одинаковой ткани и с одинаковым декором, ибо разнообразие в одежде порождает раздоры и безумства в народе), никто не вправе иметь «больше, чем другой» (то есть чем эта самая общая для всех норма владения вещами и потребления). Этого нормативного имущества должно быть «мало», так что по понятиям времени это жизнь в «бедности» (но не в нищете, доводящей до смерти). Накопления личных средств не допускаются. Все получают одинаковое наследство, так как из-за жажды имущества в государстве возникает вражда. Праздность запрещена, закон требует, чтобы всякий трудился. Законы должны быть немногочисленны и крайне просты. Имеется строжайший запрет на принятие новых законов и изменение старых: возможность менять законы развращает, новые уложения могут легко увести от добрых, завещанных предками суровых обычаев. Неприемлемыми в норме считаются встречи и разговоры с иноземцами, так как от них можно набраться дурных нравов и желания нововведений. Особый закон о правдивости карает смертью за любую ложь, даже если человек не совершал никакого иного проступка, ибо и одного лжеца хватит, чтобы испортить весь народ. «…» Воспитание детей должно быть спартанским. Хорош также и пример древних жителей Балеарских островов, которые не позволяли, согласно древним авторам, маленьким детям получать пищу иначе как ту, что была специально положена на крышу дома или вершину горки, чтобы им пришлось непременно карабкаться за всяким куском и они еще детьми твердо усвоили, что пища достается только трудом. После третьих родов всякая замужняя женщина принудительно отселяется от мужа, чтобы не рожала вновь — «ибо изобилие детей вызывает мужчин быть алчными [до имущества]; если же какая мать родит более трех детей, таковые должны быть на ее глазах» умерщвлены (саму же ее, как видно из формулировок и в испанском, и в переводах, не убивают, — иначе она не могла бы родить более одного сверхлимитного ребенка, а формулировка подразумевает, что таких может быть и много, и едва ли речь идет только об одноразовых родах с близнецами). Всякая женщина по достижении 40 лет и всякий мужчина по достижении 50 лет предаются смерти (это считается их долгом перед обществом и всякий порядочный человек это и считает своим долгом перед обществом и должной жертвой ради отчизны) — ибо надежда на долголетие располагает людей к порочности («porque gran ocasión es a los hombres para ser viciosos pensar que han de vivir muchos años — «ибо великая это оказия для людей становиться порочными — думать, что они имеют [неопределенно] много лет жизни»)». Короче, если нужен идеальный социалистический национал-каннибализм, но вам претит Пол Пот, то возьмите Гевару для разнообразия — тут и аскетизм, и духовные скрепы, и казни лишних людей в одном флаконе. • Национализм — основан на возведении во главу угла интересов доминирующей нации. В рамках тиранического национализма нация — это не просто совокупность людей с определёнными признаками, нация — это мера всему: источник всех добродетелей и пороков, разумеется титульная нация будет самой добродетельной, а все остальные — людьми второго сорта, склонными к порокам. Так как в реальной жизни по большей части нет никакой значимой разницы между людьми разных национальностей, то националисты склонны разводить всякий иррациональный бред с уклонном в мистицизм и в антинаучные расовые и исторические измышления, и будут открыто выступать против разума и совершенно бесстыдным образом нести ахинею про то, что их нация — потомки богов, у негров нет души, англичане — выведенные рептилоидами биороботы и т.д. При этом, что сука характерно, такие товарищи склонны путать народы и расы, отождествляя всё это как им угодно. Не удивительно, что будучи заклятым врагом рационализма, такой национализм сопряжён с «правыми» ценностями — народными традициями, религией и с прочей скрепоносной гетерастией, трактуемой, впрочем, всегда так, как им надо. Для подобных тираний характерно скреплять моноэтнический состав общества любой ценой — враждебность по отношению к другим народам, расам, этносам, культурам — неотъемлемые пороки данной категории белых цисгендерных хуемразей (разумеется, я говорю образно — и негры, и азиаты прекрасно могут строить подобные тирании), пещерный и животный страх перед «другими» и воздвижение априорного авторитета к «своим». Если у нас фэнтези/фантастика — то в качестве чужих будут выступать другие расы — орки, эльфы и т.д. Конечно про последних сложно что-то сказать, так как у всех авторов они разные, где-то эльфы — это бессмертные сверхлюди, где-то просто люди с длинными ушами. В реальной жизни наиболее прославившимся режимом подобного рода стал Третий Рейх, потому очень часто вымышленные националистические режимы включают в себя его черты, как внешние, так и внутренние: фактически это классика злого режима, не требующая практически ничего, чтобы выйти на роль главного зла. Давайте вспомним речь Генриха Гиммлера в Позене, послушаем, что нам скажет этот белый цисгендерный хуемразь [4]: «Лишь один принцип должен, безусловно, существовать для члена СС: честными, порядочными, верными мы должны быть по отношению к представителям нашей собственной расы и ни к кому другому. Меня ни в малейшей степени не интересует судьба русского или чеха. Мы возьмем от других наций ту кровь нашего типа, которую они смогут нам дать. Если в этом явится необходимость, мы будем отбирать у них детей и воспитывать их в нашей среде. Живут ли другие народы в довольстве или они подыхают с голоду, интересует меня лишь постольку, поскольку они нужны нам как рабы для нашей культуры; в ином смысле это меня не интересует. Если десять тысяч русских баб упадут от изнеможения во время рытья противотанковых рвов, то это будет интересовать меня лишь в той мере, в какой будет готов этот противотанковый ров для Германии. Ясно, что мы никогда не будем жестокими и бесчеловечными, поскольку в этом нет необходимости. Мы, немцы, являемся единственными на свете людьми, которые прилично относятся к животным, поэтому мы будем прилично относиться и к этим людям-животным, но мы совершим преступление против своей собственной расы, если будем о них заботиться и прививать им идеалы с тем, чтобы нашим сыновьям и внукам было еще труднее с ними справиться. Когда ко мне придет кто-нибудь из вас и скажет: «Я не могу рыть противотанковый ров силами детей или женщин. Это бесчеловечно, они от этого умирают», — я вынужден буду ответить: «Ты являешься убийцей по отношению к своей собственной расе, так как, если противотанковый ров не будет вырыт, погибнут немецкие солдаты, а они сыновья немецких матерей. Они наша кровь». Это как раз то, что я хотел бы внушить СС и, как я полагаю, внушил в качестве одного из самых священных законов будущего: предметом нашей заботы и наших обязанностей являются наш народ и наша раса, о них мы должны заботиться и думать, во имя них мы должны работать и бороться и ни для чего другого. Все остальное нам безразлично. Я хочу, чтобы СС именно с данной позиции относились к проблеме всех чужих, негерманских народов, и прежде всего к русскому. Все остальные соображения — мыльная пена, обман нашего собственного народа и препятствие к скорейшей победе в войне. …Одно является в этой войне само собой разумеющимся: лучше, чтобы умирал русский, а не немец. Лучше всего, если вы будете использовать русских поодиночке, тогда вы можете ездить с ними в танках. Один русский с двумя или тремя немцами в танке — великолепно, никакой опасности. Нельзя лишь допускать, чтобы один русский встречался с другим русским танкистом, иначе эти парни войдут в сговор… Кроме того, — это один из самых первых уроков, которые я вам давал, — следите за тем, чтобы они смотрели всегда на вас, смотрели всегда в глаза своему начальнику. Это так же, как у животного. Пока животное смотрит своему укротителю в глаза, оно не выйдет из повиновения… Другая позиция не даст нам такой возможности… Я также хочу поговорить здесь с вами со всей откровенностью об очень серьезном деле. Между собой мы будем говорить совершенно откровенно, но публично никогда не будем упоминать об этом… Я сейчас имею в виду эвакуацию евреев, истребление еврейского народа. О таких вещах легко говорится. «Еврейский народ будет искоренен, — говорит каждый член нашей партии. — И это вполне понятно, ибо записано в нашей программе. Искоренение евреев, истребление их — мы делаем это». И вот они приходят — 80 миллионов честных немцев, и у каждого есть свой порядочный еврей. Конечно, все другие — свиньи, но данный еврей — первосортный еврей. Ни один из тех, кто так говорит, не видел и не переживал этого. Большинство из вас знает, что такое 100 трупов, лежащих рядом, или 500, или 1000 лежащих трупов. Выдержать такое до конца и притом, за исключением отдельных случаев проявления человеческой слабости, остаться порядочными людьми — вот что закаляло нас. Это славная страница нашей истории, которая не написана и никогда не будет написана. Ведь мы знаем, какое зло причинили бы себе, если бы у нас и сегодня в каждом городе — при налетах, при тяготах и лишениях военного времени — оставались евреи в качестве тайных диверсантов, агитаторов и подстрекателей. Вероятно, мы вернулись бы теперь к стадии 1916–1917 гг., когда евреи еще сидели в теле германского народа. Богатства, которые были у евреев, мы отобрали. Я отдал строжайший приказ о том, чтобы эти богатства, как нечто само собой разумеющееся, без остатка перешли в пользу рейха; обергруппенфюрер СС Поль привел данный приказ в исполнение… У нас было моральное право, у нас был долг перед своим народом уничтожить этот народ, который хотел уничтожить нас. Но мы не имеем права присвоить себе хотя бы одну шубу или часы, одну марку или сигарету либо что-нибудь еще… В целом же мы можем сказать, что выполнили такую тяжелейшую задачу из любви к своему народу. И это не причинило никакого вреда нашей внутренней сущности, нашей душе, нашему характеру». • Кастовая — построена на том, что общество поделено на касты и они сильно ограничены в этом. Наиболее наглядные примеры — это «О дивный новый мир», где поганая власть программирует кастам срок жизни и уродует в эмбриональный период низшие касты и где строй являет собой инверсию тупой пуританщины (моногамия здесь расценивается как девиантное поведение, а полигамия как норма и т.д.), а также серия «Дивергент», но последняя выглядит очень глупо. Наиболее реалистичный вариант — кастовая теократия индуистского/индийского образца. • Милитократия — тирания силовых структур, в целом более простой вид тирании. Если у них есть идеология, то, очевидно, это поголовный милитаризм всего и вся, обязательная воинская повинность для всех и длиннющие сроки службы в армии. Может хорошо сочетаться с теократией, если у нас тут культ бога войны, и с национализмом. В массовой культуре встречается не так часто, на ум больше всего приходит фильм «Звёздный десант», но там особо никого не тиранят, если, конечно не считать, что военное правительство само сбросило астероиды на Землю, чтобы объявить войну арахнидам — но это больше похоже на злодейский мяч и идиотский сюжет. Наиболее яркий пример — это строгги из серии «Quake»: в результате экологической катастрофы военные лорды планеты превратили всё гражданское население в боевых киборгов с промытыми мозгами с целью завоевания других миров. • Деспотия — достаточно простая тирания, потому останавливаться я на ней особо не буду. Идеология государства здесь вторична, а первичен её глава — деспот: если у нас монархия — то это король-беспредельщик, если у нас государство, где нет формальной безграничной власти монарха, но по факту власть находится в руках одного человека — то это злодей-диктатор. Главная идеология, если она есть, это — культ личности вождя: везде его истуканы, портреты, в учебниках ему приписывают магические силы и т.д. За шутки про него отправляют в ГУЛАГ или сразу казнят. В целом ничего интересного сказать про такую тиранию нельзя, кроме того, что она может хорошо дополнять любую другую. Наиболее яркий пример в реальной истории, который мне первым приходит на ум, это даже не Сралин, — это император Гелиогабал, прочтёте про него потом сами. Альтернативный вариант — серый кардинал — который сам не держится на свету, культ не разводит, но управляет рядом с официальным правителем и фактически — он глава государства, как, например, премьер-министр-некропедозоофил Онест из манги/аниме «Убийца Акаме!» • Либерализм/либертарианство — здесь запрещено запрещать и запрещено государство, а частный рынок возведён в самоценность, потому всем правят злые богачи, корпорации и им прислуживает частная армия полицаев. Обычно такая антитирания либо разваливается в бардак и на её место приходят какие-нибудь иные тирании, инверсионные этому мировоззрению, прежде всего нацизм или теократия, либо эта тирания становится чем-то из вариантов ниже. • Либертинаж — широкий спектр тираний, главное отличие которых — глубокое социальное расслоение, где верхи давят низы и творят с ними что хотят, в чём и заключается тирания. Суды куплены, богачи и государи вспарывают простонародью животы и греют ноги в потрохах, жирные буржуа заставляют за копейки умирающих на ходу от голода и холода детей и старух гнуть спины по двадцать четыре часа в сутки на фабриках в ужасных условиях, всевластные рабовладельцы не считают своих рабов за людей и убивают их ради забавы во время кровавых оргий. Такие тирании обожают устраивать аморальные игрища типа «Королевской битвы». Короче, это зеркальное отражение социалистической тирании. Термин был взят мною из книжек Маркиза де Сада, где злодеи-либертины проповедовали именно это в наиболее идеологизированном русле. Это — социал-дарвинизм, хищный и бесконтрольный капитализм, некоторые виды национализма в полиэтническом обществе, где представители одной избранной нации содомизируют все остальные нации, что-то подобное могло получиться в мире, где Третий Рейх победил. Может иметь много воплощений — это и жадная аморальная корпоратократия, и алчная буржуазия, и эпоха ряженых под Рим кровавых оргий в колизее. В реальной жизни под это подпадает Римская Империя: семья их была официально абсолютно патриархальной и муж мог по желанию убить любого члена семьи, рабы были дегуманизированы и могли быть убиты по желанию левой пятки хозяина, а в случае насильственной смерти хозяина рабов всех казнили, Рим грабил покорённые провинции, военнопленных казнили прямо во время военных парадов, про кровавые оргии мы уже упоминали. Либертинаж хорошо сочетается с теократией, если это религия зла. Практически любой фэнтезийный чёрный властелин будет возглавлять такой режим — это и Моргот, и Саурон, и Тёмные Эльдары; можно ещё вспомнить страну Кейнан из рассказа Зелии Бишоп и Говарда Лавкрафта «Курган» — там высокоразвитые подземные индейцы живут при национал-ктулухизме: создали себе полуразумных слуг, которых едят и содомизируют. Такой режим хорош, если необходимо объяснить, как к власти пришли социалистические тираны — сперва они свергли этих ребят. Как можно заметить, почти всегда это та или иная вариация на социальный дарвинизм — характерной чертой такой идеологии является латентный или явный (как у злодеев де Сада) пантеизм. Рассуждение тут примерно такое, процитируем одного из злодеев Маркиза де Сада: «Природа изначально создавала людей сильных и людей слабых с условием, что вторые всегда будут подчиняться первым: их положение в обществе определяли ловкость и ум, в начале это выражалось в физической силе, затем ее место заняло золото, самый богатый человек стал самым могущественным, самый бедный сделался самым слабым. Преимущество сильного всегда было одним из законов природы, ей было все равно, кто держит слабого в оковах: богатый или сильный. А вот эти порывы благодарности, которыми ты хочешь приковать меня к себе, ей совершенно неведомы, Жюстина; в ее законах не записано, чтобы удовольствие оказать кому-нибудь услугу было причиной того, что принимающий эту услугу должен отказаться от своих исконных прав; разве ты наблюдаешь у животных, которые служат нам, примеры таких нелепых чувств? Когда я превосхожу тебя богатством или силой, будет ли естественно, если я уступлю тебе свои права либо потому, что ты испытала удовольствие, сделав меня своим должником, либо потому, что будучи несчастной, ты решила получить выгоду таким путем? Даже если речь идет об услуге между равными людьми, гордая возвышенная душа не склонит голову из чувства признательности. Разве принимающий услугу не испытывает унижения? Разве это унижение не служит наградой благодетелю, который только по одной этой причине возвышается над другим? Наконец, разве возвышение над себе подобными не является усладой для гордости? Что еще нужно благодетелю? И если обязательство, унижая того, кто принимает услугу, становится для него бременем, почему он должен оставаться ему верным? Почему я должен унижаться всякий раз, когда на меня упадет взгляд того, кто когда-то мне помог? Выходит, неблагодарность вовсе не порок, а добродетель гордой души, и это так же верно, как и то, что благодарность есть добродетельное свойство слабых душ. Так пусть человек окажет мне сколько угодно услуг, если ему так нравится, но только пусть ничего от меня не требует за полученное удовольствие». Как вы заметили источником суждений предписательного характера тут служит некая природа и некие её законы — то есть природа выступает как способный к целеполаганию субъект, из чего выводится необходимость следовать её установлениям. На самом деле это очередная демагогия — во-первых, невозможно вывести предписательные суждения из констатирующих — см. принцип Юма; во-вторых, из всех наблюдаемых в природе событий невозможно вывести конкретных предписательные суждений: у подобных учений они всегда произвольны, что роднит их с типичными религиями откровения типа авраамических, где моральные нормы тоже совершенно произвольно берутся от боженьки — подробнее я писал об этом тут [5] (см. латентный пантеизм/бог-природа) и тут [6], потому не буду больше на этом задерживаться. Вы только запомнить, каждый раз когда кто-то апеллирует к «законам природы» — он хочет вас наебать. • Нестеренкострой — идеология, согласно которой развитые когнитивные функции мозга, бесстрастный разум — являются самоценностью в силу местной псевдорациональной квазирелигиозной догмы, в силу этой же догмы страсти, эмоции, эмпатия, гедонизм, секс, любовь и всё, что делает человека «человечным, слишком человечным» — являются злом, антиначалом мира. Этот режим считает саму человечность злом и ведёт войну против неё во славу роботов. Обычно такая тирания появляется в фантастических произведениях, где злодей-трансгуманист хочет превратить всех в безэмоциональные машины под предлогом сделать всех рациональными. Подобные идеологии очень любят визжать о своей рациональности, но на деле их предписательные суждения взяты из совершенно произвольной догматической веры. В особо тяжких случаях тут будут поклоняться роботам. Примеры — режим Либрии из «Эквилибриума», режим APE из «Милого во Франксе», секта дуниан из «Второго Апокалипсиса», Адептус Механикус из «WarHammer 40k». Таковы наиболее часто встречающиеся тирании. Почти любая утопия — это антиутопия в зародыше, ибо банально невозможно всем угодить. По типу воздействия на население тирания бывает двух в видов: • Антиутопия по Оруэллу — максимально тиранит насилием, умудряясь всовывать в каждый утюг камеру наблюдения. Акцент на силу и на подчинение страхом. • Антиутопия по Хаксли — ублажает большую часть населения тем или иным образом, обычно чтобы при этом отвлекать их внимание от своей деятельности. Акцент на покорность населения по его доброй воли. Что ещё нужно помнить: • Игра контрастов — почти всегда у любой тирании есть антипод — другая тирания, очень часто они могут взаимозаменять друг друга: социализм этом противоположность либертинажа, нестеренкострой противоположность теократии, например. Потому нужно помнить, что обратное злу — не есть добро. Например, это антиутопия «О дивный новый мир», где аморальным считаются деторождение и моногамия — то есть эта утопия просто инверсия пуританской моралофагии в духе секты КОБ/«Научи хорошему». • У тирании должны быть исполнители — администрация расстрельных команд, внутренняя госбезопасность и т.д., подумайте, кто это. • Пожалуй, да, всегда важно задумываться над экономическим устройством — особенно этим грешат молодёжные антиутопии. • Пропаганда — любая тирании, кроме, пожалуй, некоторых видов либертинажа, должна промывать мозги населению. Потому какое-то значительное число людей должны поддерживать тиранию, что также надо учитываться, если вы описываете славную борьбу героя против гнусного режима, одно дело, когда его выявит шпион, другое — настучит бабушка на скамейке, которой нравится Сралин. Далее, когда мы разобрались в сортах гэбни, нам необходимы героические борцы с режимом, которые, конечно же, запросто могут воздвигнуть новую инверсионную тиранию. Как можно запросто понять, простые люди никогда просто так в руки не возьмут оружие и не пойдут свергать очередного сралина, потому борются против гэбни либо те, кому выгодно, либо те, кто стал непосредственной жертвой или может с большой степенью стать, также можно выделить следующие конкретные группы: • Члены семьи врага народа — их родственники были по тем или иным причинам раздавлены режимом и они сами остались заклеймёнными, посему имеют сугубо личные мотивы расправиться с гэбнёй. • Сторонники инверсионных идейных взглядов — жаждут воздвигнуть свою противоположную тиранию, как Солженицын, например, который хотел затиранить народ христианской теократией. • Неугодные национальности (неугодные расы — если это фэнтези) — как правило это пунктик националистов, им необходимо тиранить или даже полностью уничтожать представителей каких-то этнических меньшинств. • Последователи неугодных религий — пункт теократии, которая тиранит иноверцев и еретиков, национализма — если речь идёт о национальных религиях неугодных национальных групп, религию вообще тиранят приверженцы социализма, если он богоборческий, и нестеренкостроя. • Неугодные сословия — пункт социалистов. • ЛГБТ — эту группу людей обожают тиранить националисты и теократы, в чём им помогают социалисты, видимо унаследовав сие от теократов, и нестеренкостроевцы, ибо последние вообще против любой сексуальности. • Инвалиды — этих гнобят либертины и националисты, если последние с уклоном в социал-дарвинизм, и особо упоротые социалисты типа Гевары. • Агенты иностранных государств, которым выгоден сепаратизм и мятеж, и представители иных стран, с которыми ведёт войну режим гэбни, в том числе уже побеждённых, выступающих как мстители. Этим плевать на благополучие народа, который тиранит гэбня, но они могут использовать имидж борцов с режимом для своих целей.