— Дмитрий Лычев, «(Интро)миссия».
«Ты хрупкий как стекло. И этим ты мне симпатичен. Проще говоря — я люблю тебя».— Каору Нагиса, «Евангелион».
«Я любила её! Ха! Ха! Если вы настолько глупы, что любите предмет, служащий вашей похоти, тогда мне нечего больше сказать, Жюльетта. Я не желаю тратить время на аргументы, чтобы убедить вас, ибо любые аргументы бессильны перед человеческой глупостью».— Минский, «Жюстина, или успехи порока».
Меня долго про это просили — я долго не очень представлял что мне писать — и такой думаю: «а, давай напишу, что придёт в голову!» — потому дальнейшая мысль может быть несколько небрежной. Мои познания в любви и романтике ограничены по большей части одним фэндомом и произведениями одного французского мыслителя, но я всё же сформулирую ряд следующих мыслей. Для начала разделю любовь и страсть/влюблённость. Иногда разница между ними как между волосатым и лысым — если вы будете выщипывать по волоску у волосатого, вы никогда не сможете назвать тот волосок, с потерей которого волосатый станет лысым, ибо в сбалансированных отношениях любовь и страсть слиты. Страсть — влечение к партнёру, желание быть с ним, обладать им и т.д. Страсть имеет свойство пропадать и толкать на действия, вредные для партнёра, что самое главное: она не берёт во внимание его личность. Лучше всего это показано у Маркиза де Сада, где сластолюбивые злодеи питают сильную страсть к партнёрам, после чего, по мере утоления, она у них выливается в отвращение к партнёру, а потом обращается в страстное желание расправиться с партнёром самым жестоким образом — потому что все они сексуальные садисты-психопаты. При удовлетворении страсть вызывает чувство эйфории, что влечёт за собой, в тяжком случае, в общем-то потерю рассудка. Страсть идёт рука об руку с желанием обладать партнёром — то есть с чувством собственности, из него всё переливается в ревность — вплоть до маниакальности. Существуют такие люди — эротоманы: они не могут справиться со своим половым чувством, потому демонизируют объект своего влечения, так как с их точки зрения этот объект — чудовище, сводящее их с ума и толкающее на безумие, с чем они не могут ничего поделать. И это чудовище можно даже в напущенном припадке безумства убить, а потом плакаться, что оно, чудовище, их довело — и идти по дурости топить труп в Мойке, вместо того, чтобы, как все нормальные люди, использовать для этих целей Обводный канал [1]. Но это уже другое дело — нас интересует здоровая страсть, которая должна идти рука об руку с любовью и романтикой — и мы акцентируемся на последнем. Любовь — это влечение к личности партнёра, сопряжённая с сексуальной страстью и эмпатической, искренней, крепкой и глубокой эмоциональной привязанностью. Так как речь идёт о привязанности к личности, то любовь не теряется при истощении страсти — так как наш мозг в конечном итоге привыкает к раздражителям и перестаёт на них отвлекаться — страсть, похоть угасают. Тем не менее в некоторых случаях существует такое чувство как влюблённость — в отличие от страсти оно может долго не пропадать: например, я смотрел в одной из серий «Следствия вели», там одна женщина влюбилась в бандита, который соблазнял и использовал этих женщин в своих преступных целях — несмотря на все попытки объяснить барышне, что криминальный гражданин лишь использует её, она всё равно продолжила считать, что он её любит и в течении лет ждала его появления даже после того, как товарища расстреляли, думая, что, возможно, это ошибка — и любимый злодей ещё жив. Подобный типаж хорошо был показан Маркизом де Садом — со всеми расчленительными последствиями. Если всё более подробно подводить к классификации, то возьмём античное деление: • «эрос» — стихийная, восторженная влюблённость, в виде почитания, направленного на объект любви «снизу вверх» и не оставляющая места для жалости или снисхождения. • «филия» — любовь-дружба или любовь-приязнь, обусловленная социальными связями и личным выбором. • «сторге» — любовь-нежность, особенно семейная. • «агапэ» — жертвенная любовь, безусловная любовь. • «людус» — любовь-игра до первых проявлений скуки, основанная на половом влечении и направленная на получение удовольствий. • «мания» — любовь-одержимость, основа которой — страсть и ревность. Древние греки называли манию «безумием от богов». • «прагма» — рассудочная любовь, когда переживание этого чувства в человеке побуждается не сердечной привязанностью, а лишь в корыстных интересах с целью извлечения выгод и удобств. Обсудив эти различия, давайте перейдём к вопросам описания любви. Сперва объясните, почему партнёры любят друг друга. Вариант про то, что любовь, мол, дескать иррациональна и объяснять, что они друг в друге нашли — не выйдет: так как у нас любовь, вы на ней акцентируетесь, а не страсть или влюблённость — которые возникают в следствии банальной реакции центральной нервной системы. Мы должны понимать, что эти возлюбленные нашли в личностях друг друга. То есть вы должны связать несколько чётких предложений, желательно — на абзац. Поясню на примерах из своих фанфиков, так как мне это проще всего и я сам лично чётко могу назвать несколько абзацев по данному поводу — что я постараюсь сократить до нескольких пунктов, урезав подробности и раскрытие характера: я думаю, нет нужды лишний раз объяснять, что в данном случае необходимо раскрыть персонажа в целом, если вы хотите сказать, почему эти люди друг друга любят. В РСБЕ в Каору Нагису влюблены Синдзи Икари, Виктор Северов и Армандра, а Каору любит Синдзи. Аска любит Синдзи. В РВФ Хиро и Зеро Ту взаимно друг друга любят, а в Хиро влюблён Мицуру, Гамма и Бета любят друг друга (это не имеет отношения к омегаверсу — у персонажей буквально имена в виде букв латинского алфавита). Объясню почему: • Синдзи любит Каору: а) Каору как личность — идеализированное представление Синдзи о самом себе — любовь к характеру, б) Синдзи хочет, чтобы его понимали — Каору его хорошо понимает, то есть это удовлетворение личной потребности в понимании, в) Синдзи хочет доброты — а Каору добр к нему, г) Синдзи хочет, чтобы его любили и не хочет быть одиноким — Каору это ему даёт. • Каору любит Синдзи: а) Каору — одинок и хочет избавиться от одиночества, б) Каору хочет иметь смысл жить — и находит его в том, чтобы делать Синдзи счастливым, то есть это самореализация. Кроме того, что они питают огромную взаимную страсть друг к другу. • Армандра любит Каору: а) она хочет, чтобы у неё в близких был равный ей — Каору равен ей (они оба сверхлюди — никто среди магловского окружения Армандры не считается равным ей, при этом у неё есть личные друзья-люди), б) вдобавок Каору просто приятная личность и он спас ей жизнь, ну и ей нравятся толковые смелые мужчины. • Виктор любит Каору: а) Каору — мужественный, уверенный, уравновешенный и толковый парень — Виктору такие нравятся, то есть это любовь к личности, б) Каору — мужественно и эффективно карает тёмных богов, хтонических чудовищ, грибов-коммунистов с Юггота, чеченских сепаратистов, американских христианских фундаменталистов-революционеров и прочее абсолютное зло — то есть это любовь за дела (уточню, Виктор любит военное дело, набиение морд и т.д., так как реализует себя через это). Кроме того, что Виктор питает страсть к Каору, потому что Каору настолько смазлив, и в общем-то Виктор любил бы Каору вне зависимости от пола (однако, так как Каору всё же мужчина, Виктору нравится, что он может позволить вести себя с ним так, как он не позволил бы себе с женщиной — впрочем, это вторично и относится к области скорее чисто сексуального поведения, фетиша и т.д.). • Аска любит Синдзи: а) Аска хочет доброты — Синдзи добр к ней, б) Аска хочет искренней привязанности к другому человеку, Синдзи в теории может ей это дать, ну и в принципе постепенно даёт. Кроме того, что Синдзи хочет её в сексуальном смысле. • Зеро Ту любит Хиро потому что хочет иметь близкого человека, так как с детства у неё такого не было и её все цинично содомировали во всех смыслах этого словосочетания. • Хиро хочет найти себе смысл в жизни после того, как разочаровался в старом, а делать довольной Зеро Ту — это вполне себе приятный смысл жизни; кроме того, это желание переросло в абсолют, когда Хиро узнаёт, что он — реинкарнация мужа Зеро Ту из прошлой жизни, и что все события его предшествующей реинкарнации были организованы так, чтобы встретить погибшую любовь сейчас — то есть быть вместе для Хиро и Зеро Ту — это самоцель, ради реализации которой они пойдут на любые аморальные деяния, что подчёркивается ими самими и показывается мной. Вы знаете, я против идеализации чего-либо, включая даже той самой истинной любви. • Мицуру любит Хиро потому, что он был его единственным близким человеком в детстве и имел над ним своё шефство — в чём Мицуру психологически нуждался. А ещё он его хочет из похоти. • Гамма и Бета любят друг друга потому, что они оба знакомы с детства, росли вместе и потому, что любят воевать — и они признают хороших бойцов друг в друге, прямо как те ребята из Фиванского полка. Это сверх того, что они друг друга хотят. Вывод: то есть только на этих парах я назвал ряд причин, почему персонажи нуждаются в личности друг друга — поделить их можно на следующие категории: 1) у партнёра есть то, что нужно любящему, 2) любящему симпатично некое качество (или набор таковых) партнёра в силу вообще любви к такого рода качествам, 3) партнёр в силу личности склонен поступать так, как нравится любящему. При желании можно выделить нечто ещё — но, думаю, хватит — вы должны также хорошо знать, почему ваши персонажи друг друга любят и внятно это объяснить. Далее, когда мы объяснили, что они нашли друг в друге, необходимо всё это как-то сообразно показать через слова, чувства, поступки и действия. Тут уж необходимо сюжетное время и поэтапное, регулярное, логичное, продуманное раскрытие. В первую очередь необходимо обеспечить нашим влюблённым общее взаимопровождение. Для более точного раскрытия романтического взаимодействия желательно что-нибудь, что персы делают по личной инициативе просто, чтобы быть друг с другом. Вот конкретно на этом лично я не акцентируюсь, ибо у меня персы в основном вместе друг с другом по военной службе. Исключение — Каору и Синдзи — у них есть общее хобби — занятие музыкой — ну и они вместе путешествуют (по астралу), но я на этом не акцентируюсь, так как времени вместе у них хватает — но так как вы можете писать более чистую романтику, то, сами понимаете, это нужно. Для подробного показа чувств необходимо учитывать прежде всего характер персонажа, который желательно сделать не картонным, а продуманным, многогранным. Например, я знаю, что самодовольный мужлан Виктор не будет выражать свои чувства к Каору какими-то стихами, впрочем, «я люблю тебя» он тоже так не скажет — ибо не по-понятиям это говорить парню (по-понятиям нормально, если настоящий мужик выебет смазливого гея). Каору тоже не будет оные сочинять по отношению к Синдзи — Каору достаточно открыт и уверен в себе, чтобы просто при первом удобном случае прямо в лоб сказать коронное: «Потому что/проще говоря я люблю тебя», и потом уже перейти к интимным нежностям, ибо хули он будет тянуть. По ходу чего Каору и Синдзи намеренно ради потехи изъясняются друг к другу нарочито гиперболизированными признаниями в абсурдно многословно-патетическом и, что самое главное, пошлятском ключе: «— Да, я несовершенен, Каору, но надо же стремиться к возвышенным идеалам, а не ползать в грязи? Любить юношей — вот единственный правильный путь для настоящего мужчины; у парней есть члены и задницы, разве они не идеально подходят друг для друга? Женщины тут нужны лишь для продления рода — больше не для чего. Их влагалища не могут соперничать по узости с мужскими жопам, потому если мужчина хочет получить от женщины настоящее удовольствие, ему надо долбить её в попу… — рассуждал Синдзи. — Словом, я могу привести множество доказательств, включая онтологическое, в пользу той точки зрения, что мужчине объективно лучше жить с другими мужчинами… — Но я уверен, стоит мне только отвернуться и ты побежишь к Аске и Мане? Тебя не отвратить от их попок… Ты мне все уши прожужжал, что хочешь попробовать попку Хикари? Тут тебе если чем и есть хвалиться, то лишь тем, что ты столь же часто жужжал мне на уши, как сильно тебе хочется в зад Кенске! Ребята посмеялись. — Но Хикари и прочее пиздатое бабьё, это всё ещё много. И как ты можешь говорить мне сейчас такие благочестивые и возвышенные речи о любви цвета неба, после того, как сам не раз доказывал свою низменную похоть к женщинам? — продолжил этот стёб Табрис [другое имя Каору]. — О! За это я каюсь, мой Господь! Каору, у всех есть свои недостатки! Ох, как я каюсь перед истинным Творцом всего сущего, перед подлинным безграничным Абсолютом, перед Единым Богом всех содомитов и лесбиянок, то есть перед тобой, Каору! — Синдзи хотел сделать вид, что ему стыдно, но вместо этого только ещё пуще засмеялся. — Да, я не могу так радикально перейти сразу исключительно и только на мужской пол, о, Бог Богов Великий Нагиса Каору-кун! Не все же такие совершенные и правильные, ну, как ты, Ангел мой Небесный, Бог Богов!» В отличие от них, скажем, Бета и Гамма будут ценить друг друга за выдержку, мужественность, отвагу, бесстрашие и т.д., и в их случае словесным выражением любви будут закономерные и заслуженные похваления и отмечания этих качеств. И не только: «— Ты же знаешь, я не могу без тебя! [Гамма говорит Бете] — Гамма, не надо нахваливать свои пороки во время работы! — предупредил Альфа, стараясь звучать строго и по-командирски [2]. — Альфа, тебе просто завидно, что Гамма уделяет внимание Бете больше, чем тебе! — не упустила случая подтрунить Дельта. — А Эпсилон — мне, да, Эпсилон? — Угу, — всё флегматично и как-то растянуто улыбался здоровяк снизу с фиолетовыми волосами. — Да, Альфа, все мы отмечены неизбежным проклятьем! Любовь! — начал на радостях признаваться пурпурноволосый Гамма, поглядывая в сторону смазливо хихикающего Беты, он был словно опьяневшим от пыла боя и вихря страстей (рога Гаммы нагрелись больше прочих и светились ярче, чем у остальных Девяток). — Я не хочу скрывать от вас, дорогие товарищи, братья / сёстры [3], — фривольно обратился к коллегам Гамма, — что влюблён в этого юношу, влюблён страстно, а любовь надо доказывать боями. Признаться, сначала я думал, что рано или поздно это наваждение пройдёт и чувство моё потускнеет, но всё случилось иначе: чем больше я проливал сперму вместе с этим мальчиком, тем сильнее привязывался к нему. Тысячу извинений, милые товарищи, десять тысяч извинений, но ни с кем из вас ничего подобного я не испытывал ни разу!» Так как Бета и Гамма принадлежат к расе с повышенным сексуальным влечением, представители которой тратят на одну прелюдию столько энергии, сколько люди на стометровку и сношаются они со всем что можно — то по их меркам выделение в этом плане для себя отдельного партнёра — это комплимент прямо как для нас «дорогая, ты очень вкусно готовишь», при том, что они культурно не склонны различать любовь и страсть (так как местные борцы за нравственность всячески демонизируют всё, связанное с половым влечением, представляя это всё исключительно как безумную похоть). Итого — вся романтика, все эти чувства, выражения, реализация и прочее сильно завязаны на характере персонажей, на том, почему они вместе и на том, какая вокруг обстановка, культура и т.д. Всякие там томные взгляды, поцелуи под луной, розы, сакуры, облака, длинные и пространные описания всего этого, розовые котята, жрущие радугу и срущие бабочками — это всё стереотипы. Так как любовь предполагает родство душ, необходим индивидуальный подход, и тут невозможно ориентироваться на стереотипы. Собственно как и везде — вас за дело закидают помоями, если вы, желая писать фэнтези, будете писать очередной «Властелин Колец», давно написанный Толкином. Да, о штампах — поговорим о штампах: • Романтизация насилия — это когда какой-нибудь доцент Соколов содомизирует покорную Жюстину, и под это подводится какое-нибудь оправдание из разряда «бьёт — значит любит». Как описание патологии сгодится — но это не любовь и не романтика: тот, кто любит на самом деле причинять физическую боль не будет уж точно, ну если это человек в принципе способный держать себя в руках. • Активный партнёр сношает безвольного и/или истеричного и нерешительного — в отличие от предыдущего варианта тут не обязательно прямое насилие. Это стереотипные отношения Каору и Синдзи из манга-версии — говоря фанатскими кличками — Карла и Шона (да, я же говорил, все мои познания в романтике строятся на этом фэндоме, ну ещё на трудах Маркиза де Сада, что поделать [4]). Такое вообще часто популярно в яое и слэше, в том числе в виде превращения каноничного персонажа в безвольную тряпку, у которого в оригинале был нормальный характер. Тряпка не может внятно дать согласия или выразить однозначное несогласие — тряпка либо пассивна как бревно, либо ведёт себя как ранимая истеричка. Пишется подобное в основном женщинами для женщин, вызывая блевоту у мужчин. Более подробно об этом писал автор Korell в работе «Почему в фандоме преобладает слэш?» — я рекомендую с этим познакомиться [5]. Правда наш штамп касается не только слэша, но и гетеросексуальных отношений, где женщина — обычно как раз безвольная тряпка (вероятно, чтобы читательницы могли лучше спроицировать себя на место этой пустышки), что, правда, смотрится более типично и реалистично в нашей культуре, а вот когда мужчина безволен — уже не типично, тем, может быть, даже интересно, но опять же: плох не штамп, плохая реализация. • Ругаются — любятся — А ВОТ ЭТО МОЙ САМЫЙ НЕНАВИСТНЫЙ ШТАМП. Заключается он в том, что персонажи поначалу ругаются, даже бьют друг друга, но потом влюбляются до потери пульса и ебутся. В аниме это связано с типажом цундере и настолько меня заебало, что я это НЕНАВИЖУ (это не значит, что он плох или хорош, я просто его ненавижу). Особенно в фиках про Аску и Синдзи. Вот когда свой фик писал, решил, что сделаю всё что угодно — только не то, чтобы Аска и Синдзи ругались — вот у меня они не ругаются, а довольно хорошо относятся друг к другу, просто с холодным цинизмом и с расчётливым потребительством, их отношения стартуют с этого, развиваются уже благодаря тому, что они оба нуждаются в искренней привязанности, оба при этом не доверяя людям и относясь с подозрением (Аска, к тому же, считает нужным в идеале относиться к людям как в вещам). • Разморозить снежную королеву/короля — это когда один персонаж делает более искренним, открытым и добрым партнёра циничного, закрытого и нелюдимого. Это штамп в отношениях Синдзи и Рей в фанфиках и не только, и надо сказать, мне он хотя бы не ненавистен, ибо просто, банален и логически не вызывает вопросов, и греет душу. Разумеется при хорошей подаче. • «Просто вы были добры ко мне» — наиболее простой способ связать персонажей, это чтобы один был добр к другому, как правило если последний испытывает недостаток доброты. • Ангел и демон — персонаж любящий, добрый, нежный, чистый сошёлся с жестоким, пылким, циничным и т. д. • Бетти и Вероника — это когда персонаж выбирает между двумя партнёрами — простым и спокойным, но банальным, и страстным, но эксцентичным и даже опасным. • Счастливая пара — этот когда персонажи друг в друге души не чают и вообще всё у них хорошо. Это Тодзи и Хикари в NGE. Такая пара может быть скучной, но так создайте конфликт произведения на чём-нибудь другом. В целом про штампы можно почитать где-нибудь ещё [6], я не буду на этом останавливаться. Обычно любовные взаимоотношения формируются именно парами, потому говорю преимущественно про них: полигамные варианты, однако, тоже, само собой, возможны, и меня страшно бесит их нераспространённость в широкой культуре — когда у персонажа два варианта, всегда всё строится на том, блядь, что надо выбрать один, и даже не подразумевается, что персонаж может попробовать договориться о совместных отношениях сразу с двумя партнёрами по их общему согласию — потому в моих фиках, к слову, персонаж, который не согласен на полигамию и жаждет быть единственным партнёром — в итоге закономерно летит за борт, ибо нехер посягать на свободу партнёра. Я вообще убеждён, что секс и любовь вещи совершенно разные — в первом случае важно тело, во втором — личность, потому, будучи в отношениях с истинной любовью, можно сношаться попутно с кем угодно — это как раз прекрасный способ понять, любите ли вы партнёра или просто испытываете к нему похоть — так как последнее чувство к нему склонно убывать при удовлетворении похоти сторонними способами. А ревность и жажда собственничества — это просто обычный порок, это прочное желание навязать себя другому человеку, посягательство на его личную свободу — потому с ним надо бороться точно так же, как с гордыней, завистью и т.д. Но, к моему сожалению, сама наша культура проповедует совсем другой взгляд на любовь, где страсть, влюблённость и любовь часто смешивается, правильные отношения описываются как строгая гетеросексуальная моногамия — обусловлено это тем, что семья в таком виде формировалась исключительно ради необходимых механических социальных функции производства и подготовки серийного выпуска налогоплательщиков и солдат — а вовсе не для удовольствия и удовлетворения душевных любовных чувств, прямо как рабство или крепостиничество. Потому я ненавижу эту традиционную культуру отношений, находя её модель столь распространённой. Теперь о напряжении. Один из способов сделать отношения между персонажами интересными — добавить напряжения. Сделать это проще всего апеллируя ко всё тем же культурным и социальным мотивам. Так как раньше отношения были инструментом серийного клепания солдат и налогоплательщиков — была важна классификация этого продукта. Потому так просто люди из разных сословий/каст не могли иметь по крайней мере официальные отношения. Подобное, однако, не слишком жизненно для нас, так как от чего наша культура избавилась по мере прогресса, так это от этого — разве что это может быть актуально, если вы живёте в какой-нибудь Индии, где как пережиток, в век, когда научно более чем доказано происхождение человека от обезьяны, ещё могут быть сильные кастовые представления религиозных дегенератов, согласно которым — потому что разные касты созданы из разных частей тела великана Пуруши, X из презренной касты газонюхов не может быть с потомственной брахманкой Y. Тем не менее для России это не так актуально — вряд ли я смогу проникнуться напряжением отношений рыцаря и простолюдинки из средневекового сеттинга, или отношений между представителями разных рас в эпоху расовой сегрегации. В Африке, например, по вине других религиозных дегенератов альбиносы считаются недочеловеками и истребляются в целях защиты очередных духовных скреп — хотя отношения между белым и чёрным в таком ключе для нас более чужды и экзотичны, чем отношения немки/немца и еврейки/еврея в Третьем Рейхе, когда к власти пришли иные ревнители благочестия. В России, спасибо очередным дегенератам, вероятно, будут актуальнее однополые отношения между мужчинами или полигамные отношения между женщиной и мужчинами — например, именно на первом я выстраивал напряжение между отношениями Виктора и Каору, правда односторонне для Виктора — Каору принципиально чужды любые социальные предрассудки. Короче, самый простой способ внести напряжение в отношения — сделать их девиантными в данной культуре, будь то расовые, межклассовые, межвозростные и т.д. — проблема в том, что это должно быть актуально, что зависит от географии. Другой вариант, не связанный с окружением — это сами отношения — то, как соотносятся характеры, вкусы, привычки, комплексы и т.д. и т.п. Тут, опять же, необходимо учитывать индивидуальность личностей и исходить из сего — проявите фантазию. Сейчас имеет смысл разобрать конкретные сюжетные обстоятельства, призванные раскрыть чувства. Очевидно, самым надёжным будет то, что персонажи должны вместе преодолеть некоторые трудности. Традиционно тут можно спасти жизнь, драматически ухаживать за заболевшим партнёром, то есть делать что-то напряжённое для другого человека — т.к. если дружба познаётся в беде, то любовь — та же дружба, только напополам со страстью. Это всё сильно завязано на конкретном сюжете. Поцелуи — тут они делаются сообразно обстановке повествования, атмосфере и характеру отношений. У персонажей чувственных и нежных будет тихое касание губ, у персонажей страстных и бурных будет смачное засасывание или череда жарких поцелуев, у персонажей, которые любят медленно — это будет нечто долгое. Опять же — тут всё зависит от индивидуальной ситуации и для этого требуется знать своих персонажей и подбирать слова по стилю в данный момент.