Как не писать идиотский сюжет и иные советы

      Общим местом для разного рода критики и возражений в жанре фантастики давно стало то обстоятельство, что иные планеты там показаны пригодными для жизни именно в том плане, что человек может прямо как на Земле, совершенно спокойно и без каких-либо проблем и рисков для себя расхаживать в совершенно повседневной одежде — вот прямо только что выйдя из космического корабля, нет никаких проблем искупаться в инопланетной речке, поесть инопланетную живность и так далее и так далее. На данный момент нам неизвестна ни одна планета, где можно было бы вот так спокойно ходить как на Земле. Можно выделить несметное множество факторов, которые погубят человека, если ему придёт в голову прогуляться без скафандра — начиная от космической радиации, которая проходит через местный тонкий слой атмосферы, заканчивая температурой. Что же касается землеподобных планет в космоопере, то, честно говоря, наличие на них жизни вообще никак не гарантирует, что эти условия будут подходить для нашей земной жизни — ведь жизнь может возникнуть только в том случае, если способна приспособиться к тем условиям, в которых она будет существовать — соответственно наша жизнь приспособлена к одним, а другая — к своим, очень наивно и глупо полагать, что даже похожая биосфера будет способствовать нашему комфортному выживанию. Я уже не говорю про дурацкую манеру, когда представители самых разных цивилизаций и рас могут совершенно спокойно ходить в одних и тех же условиях среды. Особенно я обращу внимание на те случаи, когда космические корабли форм жизни, совершенно на нас не похожих, такие как, например, роботы — вдруг внезапно оказываются пригодны для человеческой формы жизни (в «Милом во Франксе» внезапно корабли рёвозавров могут перевозить людей). Это же работает в обе стороны — почему-то разного рода инопланетяне, являющиеся продуктами совершенно другой биосферы, внезапно вылетая на Землю, также могут совершенно спокойно тут себя чувствовать. Впрочем, у трешовых авторов здесь присутствует обоснуй: мол, раз они инопланетяне, то тогда они могут хоть в жопу сами себе ебать, хоть лучами из глаз стрелять — какая разница?! Они же инопланетяне! (тут можно вспомнить фильм «Знаки» — там для инопланетян губительна простая земная вода, но они почему-то бегают по земле голышом, а не в скафандрах).       Конечно, можно представить, что это у нас существа, которые как раз идеально приспособлены к «примерно одинаковым» условиям среды. Ну, то есть, короче говоря, те вещи, которые бы быстро убили человека или сделали бы его времяпровождение здесь мучительном, для этих существ ничего не значат — они совершенно спокойно могут ходить по поверхности Марса, хоть по поверхности Земли. Ну, а вот на поверхности Венеры им будет уже некомфортно — давление там, видите ли, очень высокое, таким существам, вероятно, не нужно постоянно чем-то дышать, либо же у них предусмотрена возможность поглощать необходимые для них вещества из разных атмосфер.       Особый шик — это другие измерения. Когда персонажи спокойно берут и телепортируются в какой-нибудь ад, загробный мир, в измерение призраков и прочих сущностей в виде гномиков, где даже сами законы физики другие — но там — бац! — то же, что и у нас атмосферное давление, тот же уровень радиации, такой же состав воздуха! Особенно весело, если персонажи вот так просто заходят в портал, совершенно не думая, что условия по ту сторону будут непогоды для жизни. Я тут вспоминаю фильм «Сквозь горизонт» — там вроде бы и правильно показано, что бывает, когда вот просто так ты прыгаешь к дьяволу на рога, но таки возникает вопрос, а, что, нельзя было послать в Варп сперва беспилотник?       Стандартным объяснением будет тот факт, что планеты были терраформированы (Warhammer 40K), либо созданы таким образом силами Предтечей или богов («Космическая трилогия», Warcraft), либо тут ну очень другие законы природы и потому тут работает атропный принцип — если вселенная и история есть, то, значит, за ними стоят некие закономерности, которые организовали всё это безобразие («Планета сокровищ», «Иные песни»). Здесь, однако, также возникают вопросы, насколько вообще можно терраформировать планету до такого состояния, чтобы можно было там спокойно ходить как на Земле, но это мы оставим. Про другие измерения обычно вообще никто не задумывается — почему атмосфера кого-нибудь ада, где живут демоны, или рая, где живут ангелы, вообще пригодна для дыхания? Конечно, тут можно сказать, что человек, туда попавший, существует вовсе не по законам нашей привычной природы, а по законам того мистического мира, но это было бы неплохо как-то хорошо подчеркнуть. Я замечу, что тело человека приспособлено к трём привычным измерениям, попытка перевести его в другие измерения — закончится процессом, который носит забавное название — спагеттификация.       Ещё отмечу ситуацию, когда маг перемещается с помощью телепортации в какой-нибудь промежуток, типа Варпа, где, конечно же, условия подходят для жизни — привет доктору Стрэнджу. Нет, конечно, можно сказать, что магия его защищает, но тогда эта защита должна быть во всех других случаях. В некоторых случаях это прямо так и показано — скажем, когда демона Амона порвало на куски при телепортации, он прямо спокойно так восстановился [1]. Иногда происходят вещи ещё более странные — когда тело человека (а то и целые планеты!) заставляют жить по иным законам природы, а ему хоть бы хны [2].       Все эти случаи, конечно, можно и надо как-то обыгрывать, ибо в наш век писать такое уже нельзя. Например, фильм «Прометей» был бы не так уж и плох, если бы был подан как трэш-пародия — сам тот факт, что персонажи оказались наказаны за нежелание носить скафандры, на самом деле очень занимательно выглядит на фоне «Доктора Кто» или «Звёздного пути». Или вот «Иные песни» — там весь мир работает по представлению Аристотеля и Платона, потому у жителей нет никаких проблем с тем, чтобы долететь до Луны верхом на гигантской стрекозе. Ещё какие-то интересные, правда не раскрытые мысли, были у Лавкрафта в «Снах в доме ведьмы» — там магическая формула, которую Ньярлатхотеп давал для перемещения между мирами, не только организовывала телепортацию, но и подвергала трансформации тело, чтобы приспособить его к новым условиям окружающей среды, очевидно, непригодным для того, чтобы простой человек там бегал с голой жопой: Кажется, он опять видел сумеречный свет туманной пропасти; потом возникла новая бездна, еще глубже и темнее, где видения уже не имели определенной формы. Джилмена втолкнули туда два неизменно сопровождавших его существа, одно как скопление вытянутых пузырей, а другое — будто маленький многоугольник [это Кеция Мейсон и её фамильяр в таком виде — прим. Массадова]; вступив в эту новую область теперь уже полного мрака, они, подобно самому Джилмену обратились во что-то вроде клочков тумана или пара. Впереди двигался еще кто-то, какое-то более крупное облако пара, время от времени принимавшее более определенные очертания, но все же недостаточно ясное. Как показалось Джилмену, они перемещались не строго по прямой, а скорее описывали совершенно невероятные кривые или, возможно, спирали в непостижимом завихрении эфира, где не действовали физические или математические законы какого бы то ни было пространства, которое мы только способны представить себе. Затем появились едва различимые огромные скачущие тени, какая-то чудовищная пульсация, лишь отчасти доступная слуху, и высокий монотонный наигрыш невидимой флейты — но здесь воспоминания окончательно обрывались. Джилмен решил, что эти последние видения проникли в его сон из «Некрономикона», точнее, из той его части, где речь шла о некоем лишенном жалости существе по имени Азатот, что управляет пространством и временем, восседая на черном троне в середине всего Хаоса…       Поделюсь-ка своим опытом — я когда писал свой фанфик, то подробно подверг реконструкции и деконструкции все эти штампы про беготню в Варпе с голой жопой — отрывок длинный, но я, честно говоря, не знаю чем ещё заполнить эту часть — просто говорить, что это-то глупо, то-то глупо — мало содержательно, и мне представляется лучше показать то, как я сам обыграл штампы: Рэндольф Картер продолжал производить эксперименты с Вратами Йог-Сотота — увлекательные перемещения по иным планам бытия шли полным ходом. — Это Глубинный мир, — звучал его голос, — вы его обычно знаете под названием «Пространство Тиллингаста», смежная область между Позитивным пространством и Негативным… Аска и Мари, облачённые в своих комбинезоны красно-оранжевого и бело-розового цветов, стояли посреди очень невнятной плоскости, над ними нависало нечто, похожее на гибрид космического полотна и поверхности слизистой диафрагмы. — Ты уже была здесь? — Аска задрала голову, разглядывая прежде всего это небо. — Да, — Мари переключала устойчиво, которое вручили ей, она больше смотрела на него, чем на окружение, которое было ей привычно. — Сейчас у нас будет компания… Мари переключила — вокруг проявились многочисленные существа: полупрозрачные, сотканные как из геля, бесцветные, во многом подобные морским организмам или же микроскопической живности, которую можно наблюдать под микроскопом. Они возникли не прибежав внезапно, они соткались практически в каждой точек окружения прямо в размеренном движении. Аска почувствовала, как нечто изнутри щекочет ей живот. — А?! Бац — одно такое существо, похожее на многоножку, только с плавниками вместо ног, длинной метра три, появилось прямо в тот момент, когда проходило сквозь тело Сорью — от бока до бока через торс. — Иисусе! — Аска со сдержанным отвращением отступила, существо поплыло себе дальше — но наша рыжая красавица, понятное дело, не могла избавиться от этих созданий — они, более мелкие, продолжали просачиваться сквозь её твёрдое тело. — Синдзи рассказывал мне, — Аска стала вертеть головой, оглядывая многочисленных созданий, движущихся в самых разнообразных направлениях. У них не было глаз, они казались очень однородными по структуру. — Это криттеры [3]. Рыжая-бесстыжая пустилась размахивать руками. Красавица поняла, что эти создания вполне осязаемые, даже схватила одного из них, существо оказалось очень гибким, оно легко просочилось сквозь сжатые пальцы. — Они материальны или?.. — Аска задалась вопросом с долей удивления. — Они материальны, через нас они так легко проходят благодаря нашей молекулярной структуре, — Мари взглянула на свою напарницу. Аска заметила, что сейчас волосы девушек ведут себя так, словно они под водой. — Для этих существ вся наша структура — полна пустоты. Аска обратила внимание на то, как одно существо вобрало в себя соседа — она подумала, что это хищник поглотил добычу. Тут Мари прошла к своей подруге с такого захода, словно хотела расцеловать и обнять — Аска, понятное дело, не могла удивиться такому. Но следом за тем, как прильнула Мари, случился вовсе не поцелуй — щека подруги плавно перетекла в щёку Сорью, грудь — в грудь, и ныне разница между телами определилась только границей между оранжевым и розовым комбинезонами. Лицо Мари слилось следующим образом — у девушек появился двойной рот, левый глаз Аски и правый глаз Мари оказался общим средним на двоих. Внутри соеденилось два зрачка, они соприкоснулись краями, их полусферы радужных оболочек различались оттенками — небесно-голубой у Сорью и аквамариновый у Мари. Аналогично дело обстояло с грудями — холм вошёл в холм, при этом было видно, что тот, который обтянут розовым и белым комбинезоном, больше и крупнее того, который скрыт оранжевым и красным. Наверное, не будь на них одежды, можно было бы увидеть два соска на одном холме. — Ты, кажется, завидовала размеру моих сисичек, принцесса, — пока Аска пребывала в шоке, Мари рукой потрогала общую на двоих грудь, говорят своей частью рта очень звучно даже тогда, когда одно лицо нашло на другое. — Вот теперь мои сиськи — твои. Рука Мари очень хищно сжала грудь. Лицо Аски в половину выразило весь спектр эмоций, которые должно было выразить — шок, отвращение и негодование. Одновременно с этим она почувствовала тело Мари как своë собственное — кажется, ради этого напарница сжала им грудь, чтобы она почувствовала, что это теперь их общая часть. В остальном Сорью не было больно, сперва присутствовало только некоторое онемение в той части, которая стала общей, но оно быстро закончилось — Аска ныне чувствовала то, что ощущает тело Мари. Её рука и ноги точно ощущались, как конечности Сорью, как и иная часть туловища. Мари — очевидно — таким же образом охватывала своими переживаниями тело любимой. Аска попробовала поднять руку Мари — ей это удалось, сигналы от общего мозга проходили туда. Удивление охватило Аску больше, чем даже шок. И тогда она совершила волевое усилие, чтобы выйти из Мари — ей это удалось. Девушка просто быстро и решительно отравилась, вышла из жидкости, словно обе состояли из плавленного воска. — Ну и ну… Выходит, — Аска чуть поправила волосы, — здесь все так могут? Сквозь неё протянулось очередное существо, похожее на миногу, рыбу и гусеницу одновременно, оно вышло прямо из груди. И Аска, сосредоточившись на ощущениях, точно поняла, что внутренностями чувствует, как наземное существо просачивается насквозь. Оно проходит прямо через желудок, кишки, через сердце, оно касается их. Но это вовсе не больно, ни один болевой нерв не отозвался на такое. Только Аска чувствовала, что её трогают изнутри. Это скорее смущало. — Слушай, дорогая, а как тебе идея слиться со мной и вместе мастурбировать? — придумала Мари — как раз в тот момент, когда сквозь её голову проходило очень длинное подобие морского огурца. Большинство таких создание плыло достаточно медленно, но попадались среди них и такие, какие очень быстро пролетали — такие имели вытянутые тела, похожие на палочки. То и дело они простреливали собой всех остальных существ, ни на миг не задерживаясь внутри кого-либо. Когда Аска подняла сейчас руку, она успела заметить, как очень маленький палочник пролетел сквозь её ладонь [4]. — Мне, чтобы дрочить, дорогуша, нужно расслабиться, — заявила Аска. — А я не такая извращенка как ты, чтобы расслабиться, когда тело — как проходной двор! Мари начала забавно смеяться. Как раз в этот момент рядом проплыло существо, похожее на головку мужского полового члена. Щёки Сорью украсил румянец. — Кроме того, — Аска указала пальцем на Мари, — нельзя пропагандировать гомосексуализм среди инопланетян — они же могут стать педиками и лесбухами! Мари от этого схватилась руками за живот, надрывая его в хохоте. Одно из созданий при этом просочилось насквозь Мари прямо со стороны ягодиц. Это возбудило Аску, она представила себе то, как эти потусторонние чудовища дружно насилуют Мари — и в ответ одна точка между ног у неё стрельнула удовольствием. Её случайно задел один мелкий криттер. — Хорошо, принцесса, а как тебе такое? — Мари тут нажала на переключатель, вокруг вдруг стало прохладно, появились даже признаки падающего снега. Существа пропали, внешнее окружение стало ещё больше походить на чей-то очень большой внутренний орган. Но не в этом заключалась самая главная перемена — обе любовницы вдруг обнаружили, что их тела растянулись вдаль на свои же собственные копии — каждое тело входило в другое, сливалось с ним, а когда наши лесбиянки двигали руками, то это приводило к тому, что руки множились, копии стремились за первой рукой. Лица Аски и Мари теперь с внешней точки зрения выглядели так, словно несколько лиц наложили друг на друга. Во всяком случае казался именно такой визуальный эффект, особенно когда они двигали головами. — Scheisse! Это же пипец как стрёмно! Мари, тебе не стрёмно? Мари усмехнулась в несколько ртов: — Я сильная, независимая лесбиянка — меня не могут напугать такие вещи… Аска, обладающая несколькими глазами, ртами и носами, постоянно пребывающими в изменений, посмотрела на свою напарницу… весьма выразительно. — Это плато Ленг — верхняя математическая точка, — отозвалась Мари. Что бы это не значило [5]. — Извращенка, а можно назад? — рыжая красавица, размноженная на сигменты, и от того ставшая страшилищем, начала оглядываться по сторонам, но ничего не видела, кроме красноватого фона, похожего на диафрагму, и белых снежинок, падающих откуда-то. — Хорошо-хорошо, как пожелаешь, принцесса, — Мари переключила. Девочки теперь очутились в месте, которое напоминало поверхность Луны, и они стояли на сером грунте, а над головами висели другие небесные тела, похожие на земные Луны — на их поверхности были вырезаны пятиконечные звёзды, такие огромные, что занимали почти всё полушарие. Кто это сделал — оставалось только гадать. Здесь уже появились Рей и Рэндольф в своей привычной одежде — первая, в тёмных футболке, штанах и босиком парила в позе медитации, второй — стоял в городской одежде первой половины двадцатого века — и внимательно рассматривал показание своих приборов: Аска ничего не смогла узнать среди слов енохианского языка, которых показывал прямоугольник, парящий перед учёным. — Да, вот вы где… — вид у Рэндольфа был такой, словно он уже заждался их. Аска подумала, что он действительно мог их ожидать большее время, чем то, которое прошло для них. — Я хочу спросить у вас вот что, — начала Аска, пока Мари и Рэндольф перекидывали информацию с компьютеров друг другу, — ведь человеческое тело такое сложное… разве все эти вмешательства в наше тело… проникновение этих тварей, а также все эти условия открытого космоса, — Аска активно жестекулировала в типа как безвоздушном пространстве, — разве они не должны нанести нам тяжкий вред здоровью? Такие вопросы заставили Рей открыть глаза и ответить: — Не существует ни твоего сложного тела, ни условий окружающей среды, — озвучила альбиноска несколько замогильным тоном, — существует лишь сон Азатота и его отрыжка — ты, и в зависимости от степени твоего контроля над «сном», возможны варианты. Малую степень контроля люди называют законами физики, — Рей окинула взглядом лунный пейзаж, — здесь — они подвластны тебе. Ты не хочешь умирать, ты не хочешь испытывать боль. Потому не умираешь и тебе не больно здесь. — В высших мирах сознание имеет примат над материей, если сказать по-другому, — вмешался Рэндольф, — в нашем родном мире гравитация и болезни стоят выше нас, но здесь — наша воля превосходит их. — Те существа, которые хотели пройти через тебя, хотели просто идти дальше, потому их воля сделала так, что твоё тело пропустило их, — пояснила Мари. — К слову, — заявила тут Рей, немного подумав, — смерти тоже нет. Ты — часть вечной реальности, созданной Азатотом. Просто в нашей привычной реальности бессмертие осуществляется благодаря реинкарнации, а здесь — ты можешь жить до тех пор, пока у тебя есть воля к жизни. Даже если нанести вред телу, который убил бы тебя. Заметив некоторую долю непоминания или сомнения в глазах собеседницы, Рей сейчас подумала, что слова бы надо подтвердить аргументами. И тогда она откинула голову, бледная шея разделилась посередине, словно разом перерубленная незримым лезвием, и голова богини взлетела — это вышло очень мерзко, звук рвущейся плоти прямо-таки ударил по ушам, кровь обильно брызгала и ручьями текла из трахеи. Аска ощутила приступ тошноты. Рей на этом не осталась, она заставила отрываться от себя руки и ноги, кровь брызгала, после чего пламя охватило торс в тёмной одежде, он сгорел очень быстро, а прах развеялся по лунной дали. — Я поняла, Рей, поняла… — Аска ответа взгляд на луны, изрезанные пентаклями — не то, чтобы этот вид давал успокоение. Одинокая голова Рей две секунды пребывала в воздухе, пока Аска морщилась от отвращения — из обрубка шеи вырвалась белая, слизистая субстанция, похожая на зефир. Первые секунды, пока это вещество росло, оно постоянно бурлило пузырями, из него извергались маленькие руки и ноги. Взгляд Рей показал, что она сосредоточена, но не особо сильно. По итогу из этой массы очень быстро образовалось новое тело, голое и бледное, даже синие волоски проросли на лобке. И Рей снова заняла позу медитации. — Смерти нет, именно потому некоторые наши враги могут захватить наши души в свои когти и мучить нас долго, — предупредил Рэндольф. — Это место зависит от стихии сознания, например, мы хотим стоять на земле, потому под нашими ногами тут всегда по умолчанию есть поверхность, — Мари взглянула на свои ступни, стоящие на грунте, и потом указала пальцем себе на голову и простёрла рукой по окружению. — Здесь сознание определяет бытие, а не наоборот, как в нашем родном измерении. — То есть… — Аска сделала вывод, сложив руки на груди. — Этот потусторонний мир может быть и адом и раем. Здесь можно испытать бесконечные удовольствия и бесконечные страдания. — Именно так — это зависит от обстоятельств твоего сознания, в том числе от обстоятельств чужой воли, — сказала Рей. — То, что мы называли магией и чудесами — было локальным прорывом в наш родной мир этой Высшей реальности, — пояснял затем Рэндольф. — Разного рода приверженцы религий откровения очень хотели, чтобы этот мир наконец поглотил наш мир, жалкий и пустой, чтобы мы могли бы наконец жить здесь среди величия и чудес, — он раскинул руки, когда говорил об этом. — Только очень зыбкий духовный опыт наших предков позволял им просочиться сквозь завесу — такие люди, как Мухаммед, Платон, Плотин и прочие основатели различных культов были достаточно чувствительны, чтобы хотя бы одним глазом увидеть Истинную реальность, трепетать и восхищаться ею, а также питать надежду, что беды обычного мира отступят перед чудесами и величием Бездны, куда мы сейчас ступили… Как ты понимаешь, здесь в теории все могли любить друг друга — и тогда воля всех существ создала бы прекрасный рай. Но как минимум Ньярлатхотеп считает, что это будет слишком скучно. К слову, — Картер тут схватился за некую иную мысль, — эти существа — криттеры — эти полупрозрачные и проходящие через тебя — они никого не убивают. У них вообще нет глаз, у них почти не развиты органы чувств и у них очень вялое сознание. Потому они сознательно никого не едят. Но могут случайно слиться с кем-то ещё. Они могут таким образом слиться с людьми, растворить их тела. Но сознание человека по определению сильнее, чем у них. Потому человек не исчезнет, если будет смешан с чужой тварью. Он — человек — будет жить дальше, но уже в другой форме. В принципе это напоминает наш земной мир, где есть реинкарнация, но там люди не помнят свои прошлые жизни, когда происходит реинкарнация. Здесь же форму можно менять очень легко. При желании, конечно. Если твой ум привык к одной форме, этого достаточно, чтобы в состоянии покоя она оставалась без изменений.       Короче — Варп, это приятное, комфортное и удобное место, если уметь им пользоваться: скорее всего, во дворе Азатота поют это [6].