Как не писать идиотский сюжет и иные советы

Роулинг, конечно, наделяет Вернона узнаваемыми чертами нелепого сказочного злодея — ужасный характер, внешность стереотипного буржуя с советских плакатов. Но, по большому счету, главное злодеяние Дурслей состоит в том, что они, ощущая себя персонажами сверхъестественного хоррора, упорно не желают признать, что на самом деле они — персонажи тёмного-но-не-слишком-фэнтези про волшебников.

— loony_spectre.

      Мысль о том, что магия и суперсилы — это плохо, типичный пример басни про зелёный виноград: расширить наши возможности нам хочется, но так как мы не можем это сделать именно таким «волшебным» образом, то возникает желание изобразить колдовство злом. В разных произведениях, которые попадались мне на глаза, было несколько идей, почему магия — это плохо, и я хотел бы их разобрать: • Натуралистическая ошибка — якобы мир изначально устроен правильно, а магия — это вмешательство в порядок вещей, который и без того уже хороший. Я это манеру рассуждать уже много раз пинал, потому не буду о ней много говорить. Замечу лишь то, что он описывает магию как нечто, выходящее за рамки естественного хода вещей. Подобное само по себе несостоятельно — эта бинарная оппозиция «естественно» — «сверхъестественно» происходит вообще от нашего мира, где вся магия — это фокусы, обман и когнитивные искажения, потому, раз магия прямо не наблюдается, всякие жулики и душевнобольные вынуждены прибегать к этой оппозиции, чтобы как бы обосновать реальность того, что невозможно никак внятно зафиксировать. Эта оппозиция никогда не появится в мире, где магия доступна и свободно наблюдается, там магия будет тем же явлением природы, что и молния и ураганы. • Магия — противостоит науке, а наука — это хорошо, потому магия — это плохо. Ещё один пример абсолютно идиотской оппозиции «наука — магия», опять же, он целиком и полностью происходит из нашего мира, где магии не существует, потому наука и магия у нас противопоставлены как истина и ложь (по схожему принципу у нас противопоставлены наука и религия, только уже не как истина и ложь, а как разум и безумие). Но это только в нашем мире — в мире же фэнтези магия реальна, потому она будет изучаться научными методами. Даже если магия будет зависеть от эмоций или от произвольных навязчивых идей, то есть от всего того, что в нашем мире свойственном противопоставлять «научному» мышлению. • Магия развращает — так проблема не в магии, а в том, кто развращается. Но вообще я должен сказать, что исторически страх перед магией — как раз страх перед людьми, перед другими, которые будут вредить тебе методами, которые ты не можешь даже так просто увидеть. Так что массовая охота на ведьм и прочее тому подобное зверство, массовый психоз на почве преследования за колдовство, всё это так или иначе проистекает из страха перед другими людьми, из страха человека перед человеком. Как мизантроп, я нисколечко не удивлён. • Магия сама по себе требует чего-то ужасного и кошмарного и/или приводит к безумию и мутациям — это всё произвольные условия сеттинга. Вообще магия сама по себе обладает способностью вычисления, потому может — в том числе — просчитать и выбрать такой вариант, где явных и непосредственных проблем, типа — разорвало на куски или частично превратило в ком плоти — быть не должно.       Отдельный шик, который я отмечу, это когда автор-христианин (или адепт схожей религии) рисует фэнтези-мир, где магия есть как самостоятельная сила, но при этом помнит, что в его мире его религия магию запрещает — конечно же забывая, почему: согласно христианским представлениям, никакой магии не существует, существуют бесы, к которым взывают грешники (в реальной жизни, все эти запреты на колдовство — психологически — продиктованы страхом перед другими людьми, которые, пользуясь расширенными силами, могли бы навести порчу и т.д.). В результате автор начинает придумывать нелепые объяснения, почему в его мире магия — это то, чем читатель не должен заниматься в реальной жизни. Типичный момента, где у Льюиса в «Мерзейшей мощи» призывают благоверного Мерлина: — Сесил, — спросила м-сс Димбл, — а это ничего, что Рэнсом использует такого человека? Не выйдет ли, что мы сражаемся с Беллбэри их же оружием? — Нет, — сказал Димбл. — Я об этом думал. Мерлин и Беллбэри противоположны друг другу. Он — последний носитель старого порядка, при котором, с нашей точки зрения, дух и материя были едины. Он обращается с природой, словно с живым существом, словно улещивает ребенка или понукает коня. Для современных людей природа — машина, которую можно разобрать, если она плохо работает. Но еще современней — институт. Он хочет, чтобы ему помогли с ней управляться сверхъестественные… нет, противоестественные силы. Мерлин действовал изнутри, они хотят ворваться снаружи. Скорей уж Мерлин воплощает то, что мир давно утратил. Знаешь, ему запрещено прикасаться заостренным орудием к чему бы то ни было живому. То есть, когда ты рубишь дерево топором, но думаешь — что это халяль — то это халяль, а если ты думаешь, что это харам — то это харам. Какое диалектическое единение субъекта и объекта! Я вот так высмеял этот момент, когда писал РВФ: теоцентрическая церковь рёвозавров вынуждена официально прибегать к помощи Оракула Шуб-Ниггурат — про которого каждая собака знает, кто он такой — потому церковники выпускают декрет, согласно которому — магия — это, конечно, зло (добро — только наши чудеса!), но путигосподнинеисповедимы, одного колдуна можно не инквизитить, а взять себе на службу. И ещё одного. И ещё. И ещё… Таким образом Хиро — ученик упомянутого Оракула — был и колдуном (то есть не-чудотворцем), и гэбистом-инквизитором. Если бы он попал в немилость, не пришлось бы долго искать статью. — Он — черножетонщик, — пояснил нездешнему один из завсегдатаев. Хиро тотчас показал оный предмет, вытянул, сжимаемый пальцами, попутно смотря в другую сторону и заливая в себя напиток. Чёрный жетон со знаком Малельдила Триединого выдавался высшими иерархами Логриса лицам вне определённой должности и подразумевал статус доверенного лица — эта корочка открывала любые двери, позволяла схватить за шкирку почти кого угодно. Часто этот жетон носили сопровождающие инквизитора одарённые [магией с рождения], которые, однако, не числились нигде официально и не являлись монахами-чудотворцами — всё потому что у тех развивали только специализируемую магию, в то время как чёрножетонщики колдовали что-нибудь другое вне формальной сферы, потому в свите инквизитора либо занимались важными расследованиями, либо ловили всякую паранормальную нечисть, либо колдунов-нелегалов, которые чинили трэш и угар. Конечно возникал теологический вопрос: если колдовать можно только Оракулу, силы чудотворцев — от Малельдила, силы всех остальных — от тёмных эльдилов, то кто такие чёрножетонщики? Ответ всегда был одинаков: Видишь чёрный жетон? Видишь знак Малельдила Триединого на нём? Знаешь, что если его возьмёт в руки недостойный, то сам Оярса Малакандры спустится с неба, чтобы нашинковать злодея огненным мечом? Знаешь? Вот знай. И не задавай больше вопросов. А если они не отпускают голову, то загляни в Откровение Малельдила и прочитай про нас [священников]: «И поступи по слову, какое они скажут тебе с того места, которое изберëт Малельдил, и бережно исполняй всë, как они укажут тебе, по закону сего Откровения, которому научат они тебя, и по суждению, которое они изрекут тебе, поступи; не уклоняйся от слова, которое они скажут тебе, ни вправо, ни влево». А теперь читай написанные нами трактовки именитых теологов: «Утверждение «не отклоняйся от слова, которое они скажут тебе, ни вправо, ни влево» следует понимать в том смысле, что даже если они называют правое левым, а левое правым, ты должен им подчиняться» Путигосподнинеисповедимы! Вообще местная церковь сознательно вела политику всякого уничтожения критического мышления, чтобы у народа остался только авторитет транслятора Божьей воли, который мог бы делать абсолютно что угодно.       Однако — тропы всего лишь инструменты, нет хороших и плохих тропов — так как произведения пишутся ради наших чувств, в том числе ради почесания басни про зелёный виноград, то можно ли сделать некий специально фансервисный сюжет, где прямо бы смаковалась плохость магии и тех, кто ею занимается? Можно — почему нет? Только внутри самого вашего мира пропишите, почему магия носит негативную коннотацию, сделайте это красочно, смакуя каждый момент аццкого чернокнижия, инфернальных мутаций, зловещих чар и демонического магизма.       Типичный пример такого фансервиса — это «В последние дни» (ака «Эсхатологическая поллюция фантазия») Льва Тихомирова — сам автор православный ортодокс, потому дико смаковал образ врага на спиритов, теософов, каббалистов, масонов, гностиков, экуминистов и прочих конкурентов и идейных оппонентов: Антиох Масон американский еврей, темного происхождения, поражал блестящими способностями и энергией. Он углублялся во все науки и между прочим серьезно изучал Каббалу и оккультизм. Поразительна была его почти таинственная способность влиять на людей. При безграничном честолюбии, он казался природным вожаком народных масс. Аполлоний — восточный человек, не то сириец, не то перс, состоял на естественном факультете, но весь ушел в оккультизм и теософию, и по окончании курса много ездил по Востоку, изучая таинства каббалистов, дервишей, факиров и йогов. Он был ближайший друг Антиоха. Это бэкграунд Антихриста — американского еврея-масона по фамилии «Масон»! [1] — и его Лжепророка — правильно: евреи-каббалисты, мусульмани-дервиши, индусы-йоги — они все аццикие сотонисты! А вот так выглядит тут Ватикан, где к власти пришли «прогрессивные гуманисты»: Новая церковь, принявшая титул Универсальной (перевод слова «католическая»), начала религиозное объединение с воскресения гностических учений, с примесью каббалы и т.д., и без стеснений быстро заменяла культ Христа культом Люцифера, сохраняя лишь некоторое подобие христианских облачений. Епископы всех исповеданий, не подчинившиеся Универсальной церкви, были объявлены низложенными. «…» Нигде обращение с христианами в тюрьмах не было так жестоко, как в Риме. Их подвергали разнообразным мучениям, вынуждая отказаться от Христа и поклониться статуе Люцифера, а около статуи приносились целые гекатомбы мучеников за веру. Никто не знал счета погибшим, но, сколько бы их не убивали, в римские тюрьмы беспрерывно подвозили новые толпы жертв. Так называемое «духовенство» Универсальной церкви, то есть колдуны и чародеи разных сортов, подвергали христиан мучительной смерти также для гадания по их внутренностям или для добывания разных желез и соков тела, потребных для изготовления волшебных фильтров. «…» На другой же день Викентий отправился в Коллегию Кардиналов. Удручающее зрелище производили на него поруганное обиталище Римского Папы и оскверненные святыни собора. Он принудил себя войти в бывшее достояние св. Петра, увидел статуи Сатане и Антихристу, увидел трон Человекобога на месте приношения святой жертвы. Он остановился на площади перед гнусной статуей, которая показалась ему пропитанной запахом горячего человеческого мяса. «Вот уж истинно мерзость запустения на месте святом», — мысленно произнес он. «…» Все здесь получило новый вид. Все, напоминавшее христианство, исчезло и заменено оккультно-каббалистическими эмблемами, надписями и знаками. Вынесены даже картины великих мастеров. Само поведение служащих утратило прежнюю торжественную важность и приняло печать какой-то наглой вульгарности… Да, слуги аццкого сотоны убивают и мучают христиан, размаливали им соборы еврейскими каракулями и теперь ещё делают всё это вульгарно! Наверное, между чОрными мессами, ругаются матом, курят в неположенном месте и ссут мимо толчка! Такого непреднамеренного бафоса, как, после всего остального, упрекать сатанистов в вульгарности, я бы нарочно придумать не мог.       Как бывший христианин, я до сих пор сохраняю в своей душе этот фетиш — изображение магии, каббализма, оккультизма и чародейства аццким сотонизмом, потому я иногда балую себя таким фансервисом в своих фанфиках (надо сказать, более всего я это сделал в фанфиках по «Code Geass», где изобразил C.С. всамделишной ведьмой, которая знает, как сварить Лелушу зелье левитации из жира некрещëнного ребёнка, и смаковал эстетику дьяволизма по Средневековым канонам, с получением силы Гиасса через целования очка Ньярлатхотепа) — отрывок, как обычной — длинный, потому что я хочу до боли дотошно смаковать фансервис: Синдзи видел, что Сьюзен интересно его слушать, и он подумал, что ещё добавить: — Я — каббалист, потому могу получать возможности напрямую от Абсолютного Бога. И так как я вижу взглядом Йог-Сотота, никакая маскировка не поможет скрыться от моего взгляда. Единственный способ избежать моего взгляда, это перевестись на другой план бытия, куда я пока не простираю сознание. С помощью дара Великой Мысли — Логоса — я могу заглянуть и туда, — конечно, Синдзи скромно добавил, — хотя на практике где-то для меня будет предел… — Выходит, Синдзи, от тебя ничего не может укрыться? — уточнила Сьюзен с нарастающим восхищением. Она сейчас подумала, как же это круто наконец обрести магические силы! Столько можно будет всего сделать, чего человек не в состоянии! — Проще говоря — да, — самодовольно улыбнулся Синдзи. — Тогда научи меня! — очень захотела Сьюзен. — Я хочу быть как богиня. Ты же говорил, мы с тобой оба пневматики? И если я постигну Гнозис — так ты это назвал? — я смогу стать такой же, как ты. Могущественной волшебницей. Синдзи, ты говоришь, что стал самым могущественным магом за всю историю Вселенной! — Одним из, если быть точнее, — Синдзи обратил внимание, — мой Учитель — мистер Картер-сама и царь Соломон — действительно можем войти в тройку самых могущественных магов человечества в этой вселенной и, возможно даже, во всех параллельных. Во всяком случае, они единственные люди, мне известные, которые вместе со мной достигли последней ступни — уровня Адама Кадмона. Тот, кто достиг такого уровня в магии, если хочет, может жонглировать планетами и звёздами, глобально менять законы вселенной, вытирать ноги о головы демонов и языческих богов, и даже капля нашей крови на самом деле весит больше, чем небесные тела… Ещё один шаг для одного из нас: и мы бы стали самим Йог-Сотом, прямо так, как стали бы одним целым две окружности, внезапно идеально ровно лёгшие друг на друга… Но мы имеем большое могущество от того, что стоим в шаге от Абсолюта и не делаем его. — Неважно, Синдзи! — Сьюзен больше интересовал чисто практический аспект всего этого. — Что толку от твоего могущества, если оно не может вернуть мне семью?! Что толку от твоего Бога и твоего дьявола, если моя семья по-прежнему мертва?! Азатот, Йог-Сотот, Абсолюты, Адамы-что-то-там — для меня это чушь, которая пока не может сделать главного! Синдзи, я хочу, чтобы ты вернул мне мою семью, её сожрал демон в облике льва — ты знаешь; или дай мне самой стать магом достаточно могущественным, чтобы сделать это, чтобы вернуть умерших! — требовала Сьюзен. Синдзи качал головой: — Сьюзен, я тебе уже говорил, что в глубине души ненавижу саму жизнь, потому магия возвращения к жизни мне недоступна. Если мне что-то омерзительно, то у меня это хорошо не получится. Магия исходит из души, так что — я не могу вернуть к жизни твоих близких. — Так обучи меня искусству воскрешения! Я сама очень хочу сделать это! — Нет, это слишком опасно для тебя. Я считаю, что надо думать о живых, а про умерших стоит забыть. Сьюзен, я думаю о тебе, ведь, чтобы научиться магии, нужно знать истинную природу вещей, а эта природа… она ужасна! — Синдзи было очень неприятно ломать надежды Сьюзен, но он продолжил: — Да, честно говоря, Сьюзен, ты можешь этому научиться, но я не буду тебя учить. Я знаю, это кажется на первый взгляд очень удобно, но магия открывает не только Бездну твоим глазам, но и сама Бездна может тебя видеть. Сущности, что живут по Ту Сторону, могут видеть тебя, когда ты видишь их с помощью магии. Синдзи провёл взглядом по потолку, попутно открывая рукой портал и просовывая в него кисть: — Радом с нами воздух кишит бесчисленными созданиями, которых мы не видим, — из портала Синдзи протянул Сьюзен очки с фиолетовыми стёклами [2]. — Вот — взгляни на мир, как его видят маги. Только заранее скажу, то что сводит с ума начинающих магов, которые развивают в себе дар ясновидения и прозорливости, на самом деле безобидно. Помни — криттеры ничего тебе сделать не могут. Он ожидал, что Сьюзен вытаращит глазами, наблюдая за тем, как вокруг шныряют разнообразные эфирные твари. Одна из них, похожая на рыбу, гусеницу и червя проходила как раз сквозь голову Синдзи. Сьюзен сильно заволновалась, стала оглядываться, обнаруживая, что привычное пространство пронизано вяло плавающими криттерами и быстро летающими палочниками. А ещё она взглянула на свой живот, видя, как нечто просачивается через неё. — Сьюзен, это только ничтожная доля истина, которую ты будешь знать о мире, — Синдзи забрал очки, пока наблюдая за тем, как девушка переживает окончательное осознание того факта, что это не очки заключали потусторонний мир, а лишь служили окном в него. Он всё ещё вкруг неё. Всегда был и будет. — Сьюзен, поверь, есть вещи много хуже безобидных криттеров. Потому я не буду учить тебя магии, — Синдзи скрыл очки, — и не проси. Это ради твоего же блага, — юный чародей теперь немного кисло улыбнулся. Его выражение несколько успокоило Сьюзен. — Мой тебе совет — просто не думай про криттеров. После чего ещё подумал и сказал: — Запомни, Сьюзен, нет более страшного оружия, чем истина — очень опасны те, кто знают истину — и очень опасно то, что может открыть истину. Знаешь, почему волшебников в мире так мало? — Почему? — Потому что встречу с истиной переживает только один из десяти. Вот почему особенно опасна магия, связанная с возможностью видеть скрытое, видеть больше, чем дано человеку, — пояснял Синдзи. — Конечно, можно изучить магию первой ступени — она доступна даже полным гиликам. Но, чтобы стать серьёзным оккультистом, уж тем паче — каббалистом, надо видеть Скрытый мир, в том числе тот, который нас окружает, — пояснял Синдзи, активно разводят руками там, где Сьюзен видела лишь чистый воздух — но теперь она знала, что в этой пустоте скрыта целая иная вселенная материи, энергии и жизни. — А жестокий закон дарвинистического мира не позволяет расплодиться слишком большому количеству магов большой силы, — продолжал новый друг Сьюзен. — Чтобы стать магом последней ступни, мне пришлось пережить ад — чтобы получить такую силу Адама Кадмона, которая теперь есть в моих руках, — Синдзи показал ладони своей знакомой. — Потому ради твоего же собственного блага, Сьюзен, я не буду брать тебя с собой, я не хочу, чтобы ты шла со мной по этой дороге. Вспомни, отец твоего экс-бойфренда ужасно закончил свою жизнь именно потому, что хотел увидеть Исток всего сущего. Потом ужасная участь постигла того человека, порождением чьих фантазий был Великий Гипнос, а он ведь только стоял рядом. Мелькор стал апокалиптическим маньяком после того, как увидел трон Азатота. Вспомни, Сьюзен, ты мне рассказывала про Чарн — мир, который был уничтожен Губительным словом? Это случилось, потому что жившие в нём нефелимы обратились к тайнам Скрытого мира. Церковь всегда запрещала обращаться к духовному миру, они, конечно, с чего-то решили, что Святой Дух, к которому они взывают, это нечто кошерное, но вот их вера в то, что всё остальное, кроме того, к чему взывают священники правильной деноминации, особенно то, с чем общаются язычники и чародеи — это всё харам, эта вера носит рациональное зерно. Знаешь, в каком волнении находятся шаманы, когда обучают своих учеников общению с духами? Синдзи наклонил голову: — Сьюзен, хорошо посмотри, там я видел седые волосы — у меня в двадцать лет волосы становятся седыми. Это — лишь ничтожный наружный признак того, через что я прошёл, чтобы получить эту силу. Синдзи ещё кое-что вспомнил: — Сьюзен, знаешь, есть такая еврейская легенда. Я тебе говорил, что у меня есть видные еврейские корни — моя мать была частью Всемирного еврейского заговора каббалистов и масонов — потому я обязательно тебе расскажу эту легенду. Синдзи и Сьюзен к тому моменту сели за стол: — Четыре мудреца вошли в «Пардес», то есть достигли высших уровней мудрости познания Торы. Один — взглянул украдкой и умер, другой — смотрел долго и сошёл с ума, ещё один всматривался долго и стал отступником, а один вошëл с миром и ушëл с миром. Синдзи загибал пальцы: — Тот, кто вошёл с миром и ушёл с миром, был Раби Акива, а того, кто стал отступником, потерпев духовный крах, звали Элиша бен Абуя [3]. Я как-то сам разговаривал с Раби Акивой при дворе царя Соломона в Небесном Ирусалиме. Раби ответил мне, что, подобно самому Соломону, он просто со всем смирился. Ну, с теми вещами, которые свели с ума или убили абсолютное большинство — или предали участи хуже смерти. Это аллегорическая еврейская легенда про тех, кто постигает тайны скрытого мира. Ньярлатхотеп в Скинии как-то сказал Моисею, что тот, кто увидит его — умрёт. Князь мира сего — лживая сволочь, но иногда богосатана поразительно честен. А себя Ньярлатхотеп мнит Истиной и посланником Истины в мир. Наконец, — Синдзи обратил внимание вот на какой аргумент, — Сьюзен, вспомни, что Потусторонний мир уже сожрал твою семью. Поверь — один неосторожный шаг в Глубинном мире — и пасть Льва оставит тебя без головы. Или того, кто будет стоять рядом с тобой. Сьюзен, ты хочешь воскрешения, но твоя семья погибла от того же яда, которым ты теперь хочешь её оживить. Если бы вы тогда не ступили в Бездну через тот Платяной шкаф, созданный злом Той Стороны, то ничего бы не было. Твоя семья была бы сейчас жива. Сьюзен, ты чудом спаслась из пасти льва — и снова хочешь сунуть туда голову, думая, что Ад отрыгнёт тебе твоих близких? Подумай над этим. Память о смерти семьи; до сих пор стоящий перед глазами вид того, что ей только что открыли волшебные очки — и пронзительный взор голубых глаз Синдзи, странных для азиата, заставили Сьюзен покрыться мурашками. Как следует подумав, она признала правоту юного чародея.       С одной стороны, когда читатель видит Синдзи (бывшего японского хикикомори и девственника, который раньше только сидел дома и дрочил член рукой, вместо связи с девушками, и сосисками симулировал простату — вместо связи с парнями), теперь ставшего магом 80 уровня, который умеет жонглировать планетами, кидаться галактиками как сюрикенами, может менять структуру пространства и времени одним движением руки, у которого есть Евангелион, у которого есть гарем из прекрасных лиц обоего пола — с которыми Синдзи регулярно предаётся содомии в самых разных формах и вариациях, это в общем-то — обычный фансервис. Ну вот показать то, как на самом деле сложно всё это даётся, каких усилий и бесчисленных нервов и седеющих в двадцать лет волос это герою стоит — как по этому поводу страдает сам Синдзи уже на протяжении более пяти тысяч страниц — это всё тоже фансервис — негативный фансервис в духе того самого зелёного винограда. И я, как и во всех остальных сферах, не стал здесь мелочиться и прямо смаковал всё, с этим связанное. Короче — Дурсли были правы!