Как не писать идиотский сюжет и иные советы

Иисус увидел младенцев, которые сосали молоко. Он сказал ученикам своим: Эти младенцы, которые сосут молоко, подобны тем, которые входят в царствие. Они сказали ему: Что же, если мы — младенцы, мы войдем в царствие? Иисус сказал им: Когда вы сделаете двоих одним, и когда вы сделаете внутреннюю сторону как внешнюю сторону, и внешнюю сторону как внутреннюю сторону, и верхнюю сторону как нижнюю сторону, и когда вы сделаете мужчину и женщину одним, чтобы мужчина не был мужчиной и женщина не была женщиной, когда вы сделаете глазА вместо глАза, и руку вместо руки, и ногу вместо ноги, образ вместо образа, — тогда вы войдете в [царствие].

— Евангелие от Фомы; сын Йог-Сотота занимается пропагандой среди будущих SEELE.

      В «Конце Детства» это было оригинально. В «Евангелионе» — шедеврально. В «Экспериментах Лэйн» ничего так. В «Dead Space» и «Code Geass» это уже стало вторично. В «Prototype» — штамповано. Надо ли уточнять, что «Милый во Франксе» опять оказался жалким плагиатором? Комплементация человечества — слияние всех сознаний в одно или в некую форму коллективного сознания.       Для начала надо задаться вопросом, насколько это возможно в реальности? Ну, если учесть известную связь между нашим сознанием и нейронами в голове, то можно в теории представить, что можно открыть головы двум людям, соединить проводками их нейроны и пропускать сигналы. Конечно, надо знать куда вставлять, чтобы вызвать нужный эффект — ощущение общего сознания. Что при этом будет с чувством «я» — неизвестно, но, вероятно, что угодно. По причине такой сложности, едва ли можно себе представить что-то такое в реальной жизни. Благо в фэнтези и ненаучной фантастике есть возможность или ассимилировать все тела или «вырвать из тел» все сознания и собрать в одно.       Затею устроить комплементацию обычно используют для того, чтобы у злодея были цель и мотивация за гранью банальных (захватить мир, уничтожить мир, разбогатеть нечестным образом, добиться вечной жизни и огромного могущества и т.д.), при этом, коль уж все мы дорожим своим «я», заведомо ясно, что никто, кроме сверхценников нужной стрелы на Звезде Хаоса, такой «коллективизации» не будет рад. Большинство адептов комплементации — это сектанты, ненавидящие нынешнее существование жизни: SEELE, Рыцари Восточного Алгоритма, Юнитологи и орден родаков Лелуша, либо озлобленные на весь мир одиночки, вроде Алекса Мерсера или Гендо из ремейка. Такое также могут практиковать инопланетяне вроде Сверхразума и ВИРМ, для них такое — рутина и стандартная политика.       Были ли адепты комплементации в реальности? Да, во-первых, это античный сверхценник Плотин и каббалисты. Про них я уже рассказывал в части про неоплатонизм; первый совершенно точно опередил цель жизни как слияние с Единым, описав процесс как нахождение двух окружностей друг на друга; у каббалистов — в рамках популярного течения — грехопадением послужил развал Адама Кадмона на куски, потому их эсхатология, логично сказать, предполагает сборку космического гиганта обратно. Во-вторых, буддизм, манихейство, гностицизм — в общем-то все религии, чьё «спасение души» будет вне этого мира, как бы намекают, что по сути это их «спасение» будет представлять утрату своего «я», а потому будет не лучше смерти в понимании атеистов. По представлениям данных религий это, конечно, будет «возвращением к настоящей жизни». Потому если хотите культ комплементации — читайте священные тексты этих вер, оно очень поможет слепить мировоззрение подобных сектантов. Те же SEELE были основаны на каббалистах.       Как я упоминал выше, есть две основные комплементации — слепка тел (Мерсер, SEELE, Юнитологи) и вырывание и слепка душ (ВИРМ, вероятно Сверхразум). Первый вариант предполагает боди-хоррор. Возможно также объединение сознаний без разрыва связи с конкретным телом, тогда получится нечто вроде классического разума улья, космической саранчи. Кажется, такое практикуют строгги (с помощью чипов в мозги они соединяют эти мозги со своим главным компьютером, но точно неизвестно, ощущается ли вся система как одно сознание или нет), но я точно не уверен.       Наконец, какую это роль может играть в сюжете? Как я уже говорил, это будет унылый штамп, если комплементация не будет нести за собой никакого смысла, кроме того, чтобы у злодея была мотивация за гранью ещё более банальной. В «Евангелионе» комплементация была хороша потому, что занимала важную роль. Там персонажи страдают из-за того, что люди — разрозненные индивидуумы с персональным набором мозговых глистов — и в конце им предлагается решение: слиться в одно целое. Синдзи отвергает это потому, как и его «я» в таком случае будет уничтожено и он сам никак не будет сопричастен к гармонии внутри Океана LCL. В «Code Geass» комплементация вставлена, кажется, только как подражанием тому же «Евангелиону» и все проблемы с ней решаются чуть ли не в одной серии. Отказ Лелуша устроить оную выглядит абсолютно произвольным — дескать, человечество не будет развиваться — я так полагаю, что оно не будет не только больше развиваться, но и, например, совокупляться и ездить на велосипедах. С таким же успехом Лелуш мог бы ответить что-нибудь такое. Довольно забавно: ВИРМ в «Милом во Франксе» обещает «бесконечную эволюцию» тем, с кем он сольётся, надо полагать, если бы комплементацию собирался устроить этот хрен, то у Лелуша что, не нашлось, что ответить?       Поговорим теперь о том, как обосновать комплементацию с точки зрения её сторонников. Так как большинство из них — сектанты, то будет проще использовать идею «сверхразум — истинная жизнь». Я когда писал свой фанфик-кроссовер, то использовал композицию: с одной стороной это классическая концепция сверхценников «после спасения души начинается настоящая жизнь», с другой — Чарльз пытается рационально доказать своё мнение: — Я хотел бы поговорить с вами о моей Драгоценности, — далее обратился к нему Фэанор. — Мы спасли вашего сына, — он указал на Лелуша. — Я хотел получить Драгоценность обратно. — Я не могу вам её отдать потому, что она принадлежит не мне. «…» Кроме того, не буду скрывать, мне ваша Драгоценность нужна самому. — Для чего? — спросил Фэанор. — Я могу ответить честно, — Чарльз сделал паузу, — но боюсь, вы меня не поймёте. — Драгоценность нельзя использовать для злых дел, — предупредил Фэанор. — По моему мнению, я планирую использовать вашу Драгоценность для доброго дела. Я хочу показать всем Правду, — ответил Чарльз. — Разве что-то может быть более полезным для мира, нежели уничтожение всей мировой лжи? — Отец, скажи им, пожалуйста, что это значит в терминологии твоего учения, — вмешался Лелуш. — Чувствую, пахнет сумасшедшими, — сказал Франкс — Ваш нюх вас не обманывает, — кратко посмеялся Лелуш. — Я хочу показать правду о том, каков этот мир на самом деле, — ответил Чарльз, когда его сын замолк. — Вы думаете привычный мир, где есть время, пространство, жизнь и смерть — это настоящий облик бытия. А я считаю, что это морок, где мы все блуждаем в иллюзиях. — Ближе к делу, — попросил Хиро. — Я считаю, что все мы — части Единой мировой души, она едина и бессмертна, не знает ни боли, ни конфликтов, но эту Мировую душу раздирает безумный Демиург. Я хочу убить его с помощью вашей Драгоценности, чтобы мир вернулся в состояние гармонии, вечности и правды. Хиро, Фэанор и Франкс переглянулись. — Вы, кажется, гностик, — обратил внимание Франкс — Да, я разбираюсь в религиях. Вы хотите убить Азатота, чтобы вернуть мир в состояние прекрасного рая, который когда-то разрушил Азатот? — спросил Хиро. — Да, я считаю, что сингулярность до Большого Взрыва была раем, Настоящей Жизнью. Но её разорвал безмозглый бунтарь, восставший против этой гармонии, правды и вечности — так называемый Азатот или Сакла. Безумный бог подобен раковой болезни на Мировой душе: он заставляет её сражаться саму с собой ради того, чтобы слушать музыку своей флейты. Я хочу убить Ложного бога — глупого Саклу: как только это случится, мир снова вернётся, в сингулярность, — ответил Чарльз. — Если вы сделаете из всех фэа, «психических миров», один, то это будет подобно смерти для каждого из них. Вы хотите всех убить, чтобы создать нечто новое, — обратил внимание Фэанор. — Вы не сможете этого сделать, мою Драгоценность нельзя использовать, чтобы создать нечто новое через уничтожение всего остального. — Тубалкаин, ты говоришь, что я всех убью, — Чарльз покачал головой, — а я считаю, что всего лишь сорву маски, которые скрывают за собой Истинную Жизнь — так, как раковина закрывает Жемчужину, — возразил Чарльз. — Я считаю, что я сделаю с помощью вашего артефакта самое доброе дело, которое только можно вообразить. Чарльз говорил это в лицо Фэанору с глубоким чувством собственной правоты, несколько смущаясь разве что лишь тому, что эльф был ростом значительно выше него, в то время, как достигая двух метров, Чарльз привык глядеть на собеседников с высоты. — Моргот в своём безумии тоже пытался использовать мои Сокровища, чтобы, разрушить мир, он тоже думал, что поступает хорошо, но это ему не помогло — потому, что когда я создал свои Сокровища, я создал их для того, чтобы они умножали бытие, а не уничтожали его! Он не смог их использовать мои Сокровища, чтобы уничтожить мир! — рассказал Фэанор. — Ваш Моргот отрицал любое бытие, я же не отрицаю бытия, я всего лишь считаю, что всё то бытие, которое вы считаете настоящим бытием — иллюзия, я хочу явить настоящее бытие — Истинную Жизнь. Я люблю жизнь, свободу и истину, просто я верю, что их заключает в себе не зримый мир, а космическая сингулярность, которая была до появления зримого мира, — ответил Чарльз. — Тубалкаин, если вы действительно сделали ваши артефакты призванными служить расширению реальности, то в моих руках они точно будут служить моим целям — я хочу сорвать и уничтожить Мировую ложь, или, если хотите, «уничтожить мир». Раз вы обмануты ложью Демиурга настолько, что не видите ничего за его ложью. Демиург — Князь лжи, он обманул вас телесной жизнью, телесной смертью, видимым временем и тому подобной сказочкой для дураков. Хиро и Фэанор обменялись взглядами: — Я не верю, что он сможет убить Азатота, но мне будет интересно посмотреть на то, сможет ли он использовать твой артефакт в своих целях. Курво, тебе же самому интересно, как работает твоя система защиты? — Когда я создавал свою систему защиты, — Фэанор глубоко вздохнул, — признаю — я недооценил глубину чужого безумия. Мне говорили, что влияние Врага разрушает рассудок, но я был слишком наивен. — Демиург настолько заморочил вам голову, Тубалкаин, что вы не видите, что само ваше «Я» — абсолютная ложь, — заявил тут Чарльз с искренней верой в то, что он говорит, — нет реальной разницы между мной, им, моим сыном, вашим Морготом и вами — эта разница лишь кажется по вине Демиурга; но ничего, когда я добьюсь своей цели, Мировая правда восторжествует! — Лелуш, — обратил внимание Франкс, — твой отец одержим сверхценной идеей. — Это у нас наследственное, вся наша семья — плод многовековой селекции, — не стал этого скрывать Лелуш. — Британия в моей интерации вселенной постоянно развивалась благодаря тому, что вся элита культивировала пассионарную генетику, начав это дело ещё во времена друидов-бриттов. Благодаря этому Британия смогла набрать неслыханный социальный и технологический прогресс. Увы, — Лелуш развёл руками, — побочные эффекты вам хорошо известны — регулярная мания борьбы за самые разные нелепые и безумные идеи, постоянное навязчивое желание изменить весь мир ради этих безумных идей. — Да, сверхценная идея она такая — ты закрыл за ней дверь, а она стучит в окно, — сказал Франкс. — Эффект онтогинеза развивается благодаря особому космическому излучению, которым испражняется Шуб-Ниггурат, — обратил внимание Хиро. — Похоже, ваши друиды-бритты, поедая человеческий костный мозг во время своих жертвоприношений, могли фокусировать эти фекалии Шуб-Ниггурат. Фэанор в это время молчал, усиленно думая: — Хорошо, Чарльз, попробуйте доказать мне вашу точку зрения. — О, да очень просто! — Чарльз был доволен, что ему дали такой шанс. — Тубалкаин, ты же умеешь общаться мысленно? — Да, так могут все мне подобные, — кивнул Фэанор. — Это значит, что твоё сознание может протянуться к другому. Спрашивается, через какой пласт реальности протягивается твоё сознание? — Через ментальный. — Вот именно: это означает, что существует общее ментальное пространство, в котором пребывают закрытые умы. Они могут так изменить свою ментальную форму, чтобы соединяться. — Да, могут, и как из этого следует то, что на самом деле они едины? — А вот так: что первично, индивидуальное сознание или общее ментальное поле? Фэанор подумал, потом, вместо ответа на этот вопрос, спросил так: — Скажите мне, какую мысль вы из этого будете выводить? — Такую: чтобы могло существовать индивидуальное сознание, должно существовать сознание глобальное — Мировая душа, как море, в котором плавает капелька каждого индивидуального сознания. Иначе в каком пространстве пребывает сознание? Гуманоиды часто думают, что их сознание пребывает у них в голове, но это заблуждение: они отождествляют сознание с мозгом и головой только лишь потому, что их ключевые органы чувств расположены на этой самой голове. Тубалкаин, ты согласен со мной в том, что сознания всех живых существ пребывают в космосе ментальном точно так, как тела наши пребывают в космосе материальном? — Да, согласен, — был вынужден признать Фэанор. — Следовательно это море — Настоящая Жизнь, — заявил Чарльз. — Теперь спроси себя: какое сознание более великое, более значимое? Все твои мысли откуда-то приходят в твою голову, не так ли? — Мои мысли — рождаются в моей голове, — заявил Фэанор. Чарльз на этом рассмеялся: — Тубалкаин, подними руку. Скажи, этот жест родился в тебе или в окружающем мире? Что более Великое — весь космос или лично ты? Если бы не было законов космоса, ты бы не поднял руку, у тебя вообще бы не было руки. — Хорошо, говори дальше. — Твои мысли не принадлежат тебе, потому как они вливаются в твою голову так, как вода вливается в сосуд, но вода в целом — существует вне сосуда. — Говори дальше, — Фэанор решил уж дослушать Чарльза до конца. — Перед тем, как мысль возникает в твоей голове, её не было в твоей голове, следовательно — она пришла из вне. Из вне — это из океана Мысли. Обычно среди нас его называют Коллективным бессознательным. Или Богом. Или Единым. Или Мировой душой. Или Софией. Да как хочешь. Чарльз сделал паузу: — Значит, ты признал, что настоящие мы — Океан Мировой души? — Допустим. — Это значит, что само существование нас в виде привычных нам личностей — Мировая ложь. Ложь Демиурга. А ложь — это плохо, особенно когда из-за неё столько зла. С этим ты тоже согласен, Тубалкаин? Фэанор понял, что сейчас не может как-то опровергнуть все эти суждения. Каждое из них представлялось ему похожим на правду и каждое из них вытекало из следующего. — Я не могу с вами согласиться. Пусть даже сейчас мне ничего вам ответить, Чарльз. — Тубалкаин, ты понимаешь, что именно Мировая ложь служит источником всего плохого? — решил к этому аргументировать собеседник. — Мы не чувствовали бы ни боли, ни страха, ни отчаяния, если бы прекрасно осознавали себя как одно целое — вечное, бессмертное и неделимое. Следовательно, нужно уничтожить саму Мировую ложь. — Я слишком убеждён в том, что я — это я, что мы — разные, следовательно, я не могу быть согласен с тем, чего хотели бы добиться вы, — сказал далее Фэанор. Чарльз на это повёл речь о следующем: — Тубалкаин, ты только что признал, что я прав? Ты не будешь отрицать, что ты — капля в Океане Мыслей, что все твои мысли, чувства и идеи были налиты в этот сосуд из Океана Мысли? Этого ты отрицать не будешь, как я понимаю? И вот, — получив в ответ лишь молчание своего оппонента, Чарльз продолжал с большой охотой, — ты не можешь отрицать, что Настоящая Жизнь — это Коллективное Бессознательное, стало быть, самоощущение себя как самого себя — это ложь. Ты что, хочешь служить лжи, даже зная, что она — ложь? Ложь, виноватая во всех твоих бедах? Или ты хочешь сказать, что ложь, это — правда? Даже понимая все доказательства лживости лжи, которые я тебе привёл? В таком случае, Тубалкаин, скажи нам, кто из нас безумец? Фэанор хмуро взглянул на Хиро: — Что ты скажешь? — Я считаю, что слова его верны. — Стало быть, ты хочешь послужить его делу? — Фэанор приподнял бровь. — Нет, — Хиро покачал головой, — всякий мыслящий субъект сам для себя может выбирать ценности, логический принцип Юма это позволяет. Мои ценности — сохранение своего существования таким, каким я его знаю. Я прекрасно понимаю, что это сопряжено с болью и страданиями, но не хочу отказываться от такого существования в целом — я принимаю его, пусть даже во мне живёт чувство ненависти к нему. По этой же причине я отверг утопию ВИРМ. — Я не могу отказаться от борьбы против Мировой лжи в силу той невероятной ненависти, которая живёт во мне к ней, — сказал тут Чарльз. — Я могу дать вам почувствовать её, если вы согласитесь открыть до меня свой разум. Дальше он транслирует собеседникам в воспоминания свою каноническую предысторию. Заметьте, Фэанор ничего не может возразить, потому как невозможно ничего возразить любому последовательному безумию, по крайней мере, если не знать про принцип Юма. Доказательство всей этой теории мировой души я позаимствовал из буддизма-индуизма, только значительно укоротил его благодаря тому, что у меня в сеттинге есть телепатия — оригинальное «доказательство» имеет такую же структуру, только там вместо апелляции к телепатии используется более длинное рассуждение — с тем же итогом.       Наконец, я так понимаю, читателю интересно, как вообще ощущается слияние с этим духовным океаном любого разлива? В реальной жизни у людей иногда возникает ощущение потери себя, чувство деперсонификации, оно может быть связано с медитативным религиозным опытом или быть проявлением психической болячки. Я так понимаю, друзья, в случае поглощения сознания исчезнут все ощущения, связанные с телом, исчезнут привычные эмоции, привычные чувства, вероятно изменится память. Появится возможность ощущать какие-то отголоски чужих умов. И так до тех пор, пока от прежнего самоощущения ничего не останется, возникнет лишь некая «однородная масса», где будут ощущения, связанные с новым существованием, какие именно — зависит от индивидуального устройства этого субъекта. От смерти это будет отличаться лишь тем, что в случае смерти не будет вообще никаких ощущений, это отсутствие всех ощущений является смертью. В случае же некого существования, субъективные ощущения должны быть, потому как именно они и будут этим существованием. Ваши ощущения должны в той или иной степени быстроты и резкости перетечь в это новое состояние. Попробуйте включить воображение и это представить.       У меня в том же фанфике был эпизод, где ВИРМ пытается выпить Фэанора (его тут постоянно донимают клятые манихеи, как видите) — для этого ВИРМ выдает себя перед Фэанором ним за Эру и обещает выдать прощения в обмен на готовность духовно слиться с ним. Вот как это ощущается: — Если решил, предайся Единому Отцу… Фэанор почувствовал, как большие и светлые руки берут его, эти ощущения невозможно было описать словами: казалось, все телесные чувства растворялись в чём-то высоком, его плоть и кровь не исчезали в небытие, но поглощались им. Перед собой Фэанор видел огонь — такой же яркий и мощный, какой горел в его собственной душе. Фэанор, разумеется, подумал, что это Неугасимый пламень, тот самый, из которого Эру создал Эа. Фэанор был помешан на лингвистике, потому невольно начал перебирать термины для описания своего состояния. Он обратил внимание, что его ощущения явно определённые и что сама жизнь, своя собственная жизнь сейчас, и жизнь так, что вокруг него, кажутся ему объёмными и твёрдыми. Представляется даже, что у этой жизни есть цвет, но в земной жизни никто бы не назвал это цветом… Фэанор почувствовал себя, если так можно выразиться, пылинкой, пылинкой среди многочисленных пылинок, и вот падает луч — он конечный, но, как кажется, проходит от чего-то бесконечного. Луч притягивает его туда — в место, которое невозможно описать. Фэанор понял, что боль и страдания исчезнут сразу, как только это всё закончится. Он столько пережил, столько узнал страданий, он столько всего натворил… — Я иду, Отец! Я иду!.. «…» Фэанор устремился волевым рывком в Страну Света… в какой-то момент ощутил вокруг себя присутствие пяти сил, очень великих и насыщенных мощью, при этом очень знакомых и близких… И, несмотря на это, нечто извне прорвало их заслон — нечто совершенно ужасное, отвратительное, источник зла и скверны! Бушующий пожар, отравляющий яд, чёрный смерч, удушающий дым и ненасытный мрак! Пять райских могуществ столкнулось с пятью адскими могуществами! И Фэанор увидел Врага — это был Мелькор, точно он — такое количество зла и скверны не могло более содержать в себе ничего! — «Я должен помочь сразиться с ним!» Фэанор не мог стоять в стороне, наблюдая за битвой. Он видел как пять священных стихий сражаются с врагом. Враг стремится схватить его, но эти действия оказываются связаны: святым воздухом был связан чёрный дым, святой огонь — связывает буйный пожар, святой ветер — чёрный вихрь, святая вода — тёмный яд, ярким светом — чернеющий мрак. — Забудь про него! — прозвучал голос из Царства Света, куда до того рвалась его душа. — Он отпал! Он… — Нет уж! Не забуду! — Фэанор, охваченный ненавистью, кинулся обратно, чтобы схватить врага рукой и сломать ему шею. И как только он в ответ почти схватил Врага, то понял… это не Враг! — Курво! — до его сознания наконец дорвался голос Хиро. — ВИРМ хочет сожрать твою душу! Это не твой Эру! Фэанора вытащило только то, что он увидел Хиро так, как Хиро, своего космологического антипода, видит ВИРМ, после чего в силу собственной пассионарности Фэанор захотел самолично свернуть этому Хиро шею. Предполагалось, что в случае успешной ассимиляции, Фэанор бы осознал, что он ВИРМ, то есть он бы осознал, что обманул прежнего себя, но счёл бы это праведной и совершенно оправданной «ложью во спасение» (как говорят некоторые протестанты, убеждённые в том, что христианин может как угодно врать, если это позволит завербовать в христиан сторонних людей), потому что он сам эту ложь во спасении придумал, чтобы присоединить себя к себе. Так бы это ощущалось Фэанором, точнее теперь уже чистым ВИРМом. Произошло бы то, что предсказывал Плотин, когда говорил, что одна окружность ровно находит на другую. Стоит сказать, что при желании ВИРМ способен отделить от себя немного тех, кого он поглотил ранее, такие существа по-прежнему ощущают себя его продолжением, но у них присутствуют элементы индивидуального сознания, отдельного от общего.