Часть 11
Два протяжных стука в дверь заставили Петра оторваться от важных дел. Их скопилось достаточно, чтобы разгребать поздними вечерами в однообразном отеле, из которого он пытался сделать райское убожество для себя и для прибывших гостей. Им всегда чего-то не хватает. Одни жалуются на броский интерьер, другие же оскорбляют персонал. Недостаток. — Войдите! — крикнул мужчина, заставляя себя поднять глаза на вошедшего человека. Недавно стали партнёрами, но Романову в нём ничего не нравилось: ни скользкая мордашка, ни обаятельное чувство юмора. — Не отрываю вас от важных дел? — спросил серб, показывая на стопку не разобранной волокиты. — Нет, я могу уделить пару минуточек вам, Павел. — Я бы хотел признаться в одном, — начал разговор шатен с дела. — В чём же? — Дело в том, что я люблю Дарью Канаеву. Я знаю — вы вместе. Но... — Павел сжал руки в кулаки и на выдохе продолжил, — я буду добиваться её расположения. — Хм, мне нравится, что вы честны со мной. Но и я отступать не собираюсь, Павел Аркадьевич. — Я и не просил. Просто дал вам знать о моих чувствах к Дарье, — сообщил серб и покинул кабинет. Чёрт! Чёрт! Чёрт! Значит вот оно негаданное несчастье? Хочет забрать его любимую Дарью? Девушку, которая похожа на Олю? Нет! Нельзя этого допустить. Кто он такой, чтобы вот так вот напрямую сообщать о своих намерениях? А если Пётр решит забрать брюнетку с собой в другой город? Она же согласится. Или нет?***
Павел спустился в холл, где он должен встретить тётю и сестру, и присел на диванчик, дожидаясь родственников, которые немного опаздывали. Московские пробки. Мужчина задумался над тем, что зря, наверное, ходил к Петру и прямо признался в чувствах к Дарье. Но с другой стороны, серб многое решил для себя, чтобы вот так сейчас пасовать перед преградой в лице ухажера брюнетки. Не из шёлковой ткани соткан молодой человек. Ой, не из шёлковой. После той откровенной ночи, Павел взвесил все аргументы и пришёл к тому, что стоит рисковать и добиваться своего до конца. Александра в прошлом... Семнадцатилетняя девушка осталась для него первой любовью. Первой во всех смыслах. Он любит лишь отголосок прошлого, а нужно жить настоящим. Дарью серб любит в настоящем. Он нашёл равновесие в своей жизни. Она его равновесие. Его личная беда и счастье. Сейчас мужчина видел её в красной юбке, в красном пиджаке с бейджиком и с минимальным гримом. Дарья всегда казалась ему розой. По-началу нераспустившейся, грубоватой и неподатливой с невинными лепестками, а потом —раскрепощенной, дерзкой и счастливой. Он до сих пор помнит моменты из прошлого, когда они были вместе: её завораживающая улыбка с ямочками на щеках, скромная натура и бесконечная ласка во взгляде. Ему становилось дурно и стыдно, когда думал о тех днях, когда делал Канаевой больно. Песня с дурацким мотивом перед всем залом, тупая ревность, интрижки с другими девушками, в конце-концов кольцо и предложение Софии, а не Даше. Серб сам не знает, что на него нашло и почему он опустился на колена напротив блондинки, а не напротив любимой брюнетки, которая в тот момент смотрела с горечью, с болью и с ненавистью. А теперь... теперь появился Пётр, как манна небесная. Совладелец идеален по всем категориям. Ему можно сходу ставить пять баллов за обаятельную натуру. Павел же таким никогда не был и вряд ли будет. С чего бы? Всю жизнь следовать одним и тем же правилам, а потом отпустить? Нет, серб так не мог, увы. Однажды Павел упустил счастье из-за своего страха, но в этой жизни больше не допустит подобного. — Павлуша! — мужчина настолько увяз в своих размышлениях, что пропустил тот кадр, когда приехала тётя с его двоюродной сестрой. — Тётя Эля, — поднявшись с дивана и бросив последний, но такой короткий и мимолетный, взгляд на Дарью, серб подошёл к женщине и обнял, удивляясь самому, что соскучился по этому человеку. — А обнять сестрёнку? — надулась девушка. — Катюшка, как я рад тебя видеть! — Павел бросился обнимать свою сестру и целовать во все щёки. — Хей, а племянницу мою где потеряли? — С папочкой осталась твоя принцесса, — улыбнулась Катя и стала осматриваться. — Эх, а я с ней хотел пообщаться и погулять. Мужчина расстроился и болезненно поморщился. У него бы тоже могла быть дочка с розовыми бантами или же сын с вечным позитивом. Боже, если смерть Александры он простить может, но потерю ребёнка — никогда! Не защитил своего малыша. Павел невольно погрузился в само прошлое, увядая словно цветок.***
Противный, удушающий и надоедающий писк выводил парня из равновесия. Хотелось спать, но посторонние звуки мешали ему это сделать, хотя он мог открыть глаза и вырубить аппарат к чертям. Не мог. Он лежал с закрытыми глазами, слышал звуки и голоса, но не мог открыть глаза и посмотреть на мир снова. Было страшно до жгучей волны в грудной клетке. Любое движение приводило к пульсирующей боли, икры жгло, а глаза щипало. Потом... потом сознание само забывалось в белой пелене. Парень не помнит, когда наступил день его пробуждения. Лишь чёткий и резкий толчок, который привёл молодого человека в сознание. В реальность происходящего. Но он был не рад, был по-настоящему зол на мир и на себя. Открыв глаза, сербский парень взвыл от боли во всём теле и прикусил щеку изнутри, пытаясь хоть как-то заглушить страдания. Он считал про себя до двадцати и ждал, когда отпустит и станет хоть чуть-чуть легче. Легче не становилось. Моральная сторона давила, а воспоминания убивали. И он подскочил. Вспомнил важное и поднялся, наплевав на боль, жжение и на головокружение, ходившее ходуном. — Павел, зачем вы встали? — доктор был зол на пациента. Халатно относится к здоровью — мужчина ненавидел больше всего на свете. Этому парню повезло, что всё обошлось. — Александра... Александра! Где она?! Где моя девушка?! — закричал на всю палату серб и подскочил с кровати, вставая ногами на твёрдую плитку. — Немедленно лягте обратно! — повысил свой голос врач и приказным тоном обрушил словесный поток на молодого человека. — Нет! Где? Где она? Александра... — Я объясню вам всё, если вы вернетесь в кровать и выслушаете меня. Хорошо? — серб лишь кивнул и забрался на кровать. — Где она? — Что вы помните последнее? — спросил доктор, присаживаясь на стул. — Место, время, день. — Ну... мы с Александрой остались в особняке с её родителями. Посидели, побеседовали, потом она пошла к себе в комнату, а я в ту, которую мне выделил отец любимой. Он был серьезный. Ненавидел меня. Я не подходил его дочери, но против молодых не попрешь даже на танке. Так вот... она ушла к себе, я к себе. Потом мне не хотелось спать, думал постоянно о чём-то и в конце решил наведаться к Алекс. Она не спала. Мы остались вдвоём, провели прекрасную и незабываемую ночь, уснули... а позже... на н-нас н-напали... — под конец рассказа парень не смог сдерживать слёзы обиды, отчаяния и несокрушимой боли. — Это всё? — осторожно спросил доктор. — Нет, нет, — замотал головой Паша, вытирая рукавом рубахи слёзы, — они ударили меня, а Алекс начали раздевать... и... простите! — он не договорил, потому что больше не мог вспоминать тот день. Парень уронил голову на подушку и завыл во весь голос. — Я не должен был отчаиваться и опускать руки!!! Нет! Я хотел... хотел защитить любимую!!! Они изнасиловали её на моих глазах, избили и бросили, как мусор!!!! Где Александра?! — закричал он и побежал к двери. — Стоять! — доктор успел перехватить пациента, вколоть приготовленное успокоительное и уложить на кровать. А дальше пустота... Просыпаться второй раз в больнице было легче, но всё также муторно и болезненно. Павел видел плачущую тётю, маленькую Катьку и полицейского. Парень приподнялся и принял сидячее положение. — Павлик! — женщина бросилась обнимать племянника, но, вспомнив указания врача, отставила истинные чувства и слегка приобняла за плечи. — Я в порядке... — Господи! Как так? Мальчик мой, — без слов продолжала его обнимать и целовать в щеки, в нос. — Я потерял её, — каменным голосом признался парень и прикрыл глаза, чтобы скрыть слёзы. — Она с тобой. Никогда. Уже никогда.***
— Павлуша? — Элеонора махала рукой возле лица племянника, пытаясь добиться нужного эффекта. — Я тут, — усмехнулся мужчина. — О чём ты задумался? — Я? Сам не знаю. Тётя Эля, ты не обидишься, если сегодня не смогу с вами поужинать? — спросил мужчина, на что женщина дала четкий ответ с улыбкой. — Нет, мальчик мой. И он улыбнулся в ответ. — Спасибо! Серб попрощался с тётей, с сестрой и направился к Дарье, которая видимо скучала в одиночестве. — Привет, — брюнетка встрепенулась, засеяла и растянула уголки губ. — Привет. — Скажи, ты сегодня занята после работы? — Хм, нет. А что? — Хотел сделать сюрприз. Ты не против провести этот вечер в моей компании? — спросил он. — Конечно же, я согласна. Как откажешь такому джентльмену. — До вечера, Даша. — До скорой встречи, Паша. И он, и она улыбались искренне и по-простому.Продолжение следует...