Часть 28
Красное пятно на рубашке увеличивалось со временем, хриплые стоны становились тише и с обрывками. Его глаза были чуть приоткрыты, а руки дрожали, как у заядлого пьяницы. Он смотрел на неё с любовью и восхищением. — Нет… ты… скоро приедет скорая!.. держись! — Прости…***
Двенадцать часов назад… Антон Волков, оккупировав кресло-качалку у камина с плазменным телевизором, щёлкая без толку все каналы подряд, пытался не смотреть в сторону молодой пары. Паша нежно, как он только мог, прижимал к себе хрупкое, измученное и родное тело к своей твердой груди, выводя указательным пальцем узоры на её спине. Девушка таяла и мурлыкала. — Ребят, ну реально хорош! — Не выдержал Волков, кидая в друга подушкой. Серб поймал её налету, недовольно хмурясь. Переместив жену на диван, шатен поднялся и направился в сторону Антона. — Я засуну эту вещь тебе в зад, Волков! — Мужчина, к которому обратились, перелез через кресло на пол и пополз к двери, проклиная, что вообще открыл рот. Лучше бы сидел себе спокойно, смотрел телевизор, никого не трогал… А лучше бы дома сидел с женой, сыном и тёщей. — Пах, я ничего не имею против ваших поцелуев, объятий и публичного секса! — но пожалей меня и детскую психику! Пах! — Заверещал Антон, когда шатен схватил мужчину за ногу и затащил обратно в гостиную из коридора. Дарья любовалась подобным цирком, который уехал, но оставил лучших клоунов. После всего, что с ней произошло в том доме, она старалась не думать и попыталась забыть, но легкое жжение на губе напоминало о том, где та была совсем недавно. Ей было очень страшно. Когда девушка пришла в сознание, Паша кричал, крыл матом своего друга, чтобы тот не вмешивался и заткнулся, выпытывал у жены подробности, а потом, увидев стоячие слёзы в глазах и наткнувшись взглядом на разбитую губу, молча опустился на кровать, заключил любимую в крепкие объятия и стал гладить по голове. Молча и без слов. Только потом она смогла рассказать обо всём в мельчайших подробностях. — Волков, вали из моего дома! Ты меня уже достал своей физиономией, — в шутку заметил серб и сел верхом на друга. — И-иди к чёрту, Галанов! Ты тяжёлый, как бе-е-е-гемот… — прокряхтел друг Павла, вылезая из-под шатена. — Серьёзно? — Удивился серб и перевёл весёлый взгляд на жену. В глазах Дарьи плясали маленькие чёртики. Она помотала головой. — Может быть… — Предательница, — Волков хмыкнул и, высунув руку, показал девушке жест «класс». Павел встал с друга, помогая встать. — Жив? — Ну такое, Пах! Слушайте, может в кино сгоняем? — Антон, пожалуйста, скройся с моих глаз, — вежливо попросил Галанов. — Окей, пойду подышу воздухом, а вечерком вернусь, посмотрим фильм. Сильно не шумите и соседей не пугайте, — вылетая из квартиры, крикнул друг серба. Дверь хлопнула. Паша выдохнул, надавливая пальцами на виски. Как же?.. эти разборки напоминали юношеские года, когда они с Волковым гуляли, дрались по пустякам, устраивали вечеринки, делили девчонок и всегда шли одной дорогой, но потом Антон взялся за ум, окончил университет, женился и нашёл престижную работу. Паша иногда завидовал другу. Выполнимые цели, желания, успех и любовь к жизни. Волков всегда был таким своеобразным ребёнком, парнем, мужчиной. Павел сел рядом с женой и с задумчивой миной посмотрел на неё. Девушка сидела, поджав под себя ноги, и перелистывала страницы журнала. Он не верил, что эта девушка — его жена, которая под сердцем носит его ребёнка. Ему было стыдно за причинённую боль в прошлом. Стыдно за песню, за ревнивые слова, за глупые поступки и за много ещё чего, о чём он не будет говорить никогда. Она заслуживает Вселенную. Шатен обещает носить её всю жизнь на руках, оберегать и делать только самой счастливой женой на Земле. — Антона дома не ждёт жена и сын? — спускаясь пальцем по странице вниз, Дарья оторвала глаза от журнала и обратилась к мужу. — Я его никогда не понимал, — откинувшись на спинку дивана, мужчина устремил острый взгляд на противоположную сторону, — всегда спокойный, уравновешенный, честный, но и в тоже время хитрый лис. Хе-хе… я не успевал за его настроением: оно, как ураган. Сначала спокойное, тихое, медленное, а потом бац! и буйное, серьёзное и опасное. Я уважаю его и ценю, как друга… нет!.. как брата. Я ценю его, как брата. — Это видно, — мягко сказала она. Паша повернул голову вбок. — Как ты себя чувствуешь, малыш? — Какой именно? — ехидно спросила жена серба. — Какой же ты ребёнок, госпожа-бывшая-горничная. — Ну-у-у… — Даша надула губы, вспоминая те дни, когда она работала в отеле горничной, а после стала портье. Ей была по душе и та, и та работа, но именно статус «горничной» принёс ей то, что она теперь имеет. — О чём задумалась? — шатен вернулся в исходное положение. — Да так… — Галанова пожала плечами, расплываясь в улыбке. — Нет, нет! Всё-таки что-то тебя рассмешило, — сладко прошептал он над её ухом, прикусывая мочку. Дарья вздрогнула и напряглась всем телом. — Ничего подобного, — начала отнекиваться девушка, отодвигаясь от своего мужа и наигранно отталкивая его на свою половину дивана. — А вот и нет! Я уже разгадал твою тактику, госпожа-горничная, — кокетливо отозвался мужчина, наваливаясь на жену, но не придавливая к дивану и не доставляя какого-либо дискомфорта. — Но это правда! — Возмутилась Дарья и перевела взгляд на его губы, которые блестели. Мужчина усмехнулся, опуская руки по бокам от брюнетки. Ох, не нравился ей такой расклад! — Я верю… верю… — прошептал обрывисто серб, наклоняясь к лицу девушки. — Паш… — Тсс… — указательный палец ложиться на её светло-малиновые губы, — малышка, я готов раствориться в тебе прямо сейчас… — Но! — Дарья была обескуражена заявлением мужа. Против сближения она ничего не имела, но имела против стоящего друга Павла, который уже как минут пять наблюдал за ними и сдерживал смех. — Нет, милая, я не готов ждать, — тихо проговорил шатен. — Паша! — крикнув на мужа, девушка взяла в свои ладошки лицо мужчины и повернула к двери. — Какого?.. — Паша был не то что в шоке! Нет. Он был в ярости! — Волков, я убью тебя! — Несомненно, Галанов! — хлопая дверью, крикнул Антон. Дарья пыталась успокоиться, но смех так и норовил вырваться наружу.***
Мура вылетел из особняка на улицу, а за ним вслед вышел Ганцов, удовлетворенный трехчасовым допросом с отпрыском хозяина. Да и погода радовала расположением к процессу. Дождь, сгусток тумана и гроза. Что может быть хуже, чем менее фееричное появление «плохих героев сказок». — Артур, сколько ждать Петра? — выдержанно спросил Мураша, поглядывая на наручные часы. Ганцов пожал плечами. — Хрен знает. Он человек деловой. — Ты хочешь повторить эту фразу второй раз? — прошипел мужчина. — Нет, воздержусь. — Тогда завались! Артур отступил от перепалки, в которой бы всё равно проиграл. Зато заметил подъезжающий джип к веранде. — Мур, ОН приехал. Мураша кинул на Ганцова пустой взгляд и рыкнул на него: — Не слепой! Вали в дом, найди этого щенка и брось в подвал. Когда я прихожу, вижу такую картину: «Ты довольный сидишь у камина, пьёшь коньяк и сыплешь матом всех подчинённых. Ден сидит на цепи и глотает свою собственную кровь». Ты меня понял, Артур? Ганцов любил жестокость, особенно издёвка над слабым полом и над немощными выродками. Но тут ребёнок, который, конечно, заслужил порки, но не подвала и кандалов. Только... только Артуру пришлось кивнуть и скрыться с глаз хозяина дома. Мураша спустился по каменной лестнице к машине, ожидая присутствие одного важного и ключевого персонажа во всей истории. Уголки губ растянулись в приторной улыбке. — Романов Пётр Алексеевич, рад вас видеть живым и здоровым! Поправив пиджак, мужчина усмехнулся. — Я-то как рад, Мура.Продолжение следует...