It gets crowded around Christmas

      Звонок, извещающий о конце урока, заполнил пространство класса. Дети, которым не терпелось поскорее добраться до дома, принялись в спешке скидывать в рюкзаки книги и пеналы.       — Не забудьте написать о любимом Рождественском фильме! Крайний срок — пятница! — громко сказала Мэри-Маргарет в попытке перекричать учеников. — Генри, останься! — окликнула она внука. — У меня идея!       Генри нехотя подошёл к учительскому столу.       — Что? — спросил он, пытаясь подавить волнение в голосе.       Обычно бабушка просила его остаться, чтобы задать дополнительное домашнее задание или попросить о помощи, например, поучаствовать в организации внеурочного мероприятия. Так, например, недавно они собирали машину времени из пустых коробок для презентации по истории. Генри нравилось помогать Мэри-Маргарет, он искренне наслаждался каждой проведённой вместе с ней минутой, но сегодня почему-то безумно клонило в сон, и надо бы уже придумать, что ещё можно попросить на Рождество. Потому что, увы, исполнение самого-самого желания старине Санте не по зубам.       — Что ты скажешь, если я предложу тебе написать письмо Святому Николасу? — с улыбкой спросила Мэри-Маргарет. — Отправим его вместе.       — Отправим? — Генри недоверчиво взглянул на неё. — Но как Николас его получит? Он живёт в другой реальности.       — С морозной пыльцой, разумеется, — засмеялась Мэри-Маргарет.       — Морозной? — никогда раньше он не слышал ничего подобного.       Мэри-Маргарет кивнула.       — Да, морозной. Очень особенной пыльцой. Её собирают зимой, — объяснила она. — В самый короткий день календарного года, когда Polārblāzma [1] соединяет небо с землёй, феи собирают её с заснеженных горных вершин.       — Что такое Polārblāzma? — осведомился Генри. — Смахивает на название российской хоккейной команды.       — В нашем мире так называют северное сияние.       Генри протянул многозначительное «о», а потом, нахмурившись, задумчиво уставился на школьную доску.       — А я думал, что всякая магия имеет свою цену, — пробормотал он.       Мэри-Маргарет пришлось в очередной раз напомнить себе, что Генри слишком умен для своего возраста.       — Да, но эта магия — исключение. Феи — нежные создания, особенно в зимнее время года, — сказала она. — А теперь, давай-ка, пиши письмо. И помни… Просто попросить недостаточно, надо обязательно пожелать.       Генри схватил с учительского стола лист бумаги, и пользуясь тем, что Мэри-Маргарет стирает с доски и расставляет на полках книги, принялся колдовать над письмом.       «Дорогой, Святой Николас, Я знаю, ты раньше обо мне не слышал, потому что я всегда писал Санте. Но в этом году мне не нужны его подарки. Я хочу отпраздновать Рождество со всей своей семьёй! Спасибо тебе, Генри».       — Написал? — спросила Мэри-Маргарет. Дождавшись, пока Генри кивнёт, добавила: — Отлично. Осталось его отправить.       Выйдя из школы, они поспешили вниз по улице в сторону женского монастыря. Генри снедало любопытство. Он никогда раньше не пользовался волшебной пыльцой, не представлял, каково это, и поэтому никак не мог совладать с переполняющим его волнением.       — Привет, — Мэри-Маргарет широко улыбнулась встретившей их матери-настоятельнице. — Мы хотим отправить письмо Святому Николасу.       — Святому?.. Николасу?! — фея выглядела очень взволнованной. — Надо же… Столько лет прошло! Я и не вспомню, когда в последний раз ему писали!       А потом она, бормоча что-то под нос, стала перебирать содержимое шкафчиков и звенеть разноцветными флакончиками. Генри вопросительно изогнул бровь, посмотрел на бабушку, которая ответила ему улыбкой. Она была взволнована не меньше их помощницы.       — Вот! — фея вытащила из шкафчика колбу с красно-зелёной пыльцой, подозрительно похожей на блёстки, и, открыв, аккуратно зачерпнула немного ложкой. — Показывай письмо, милый.       Генри протянул ей сложенный вдвое листок, но фея вместо того, чтобы забрать, щедро посыпала его пыльцой.       — Скажи вслух, кому ты хочешь отправить письмо, — подсказала она ласково.       Мгновение Генри задумчиво смотрел на листок, потом громко произнёс:       — Святому Николасу, — и украдкой взглянул на бабушку, которая гордо кивнула в ответ.       Ничего не произошло. Прошла минута, другая, а Генри всё также держал в руке посыпанное пыльцой письмо. Попытавшись вести себя непринуждённо, чтобы скрыть разочарование, он собирался выбросить листок в корзину для бумаг, как вдруг тот завибрировал. Инстинктивно, не до конца понимая, что он делает, Генри ослабил хватку. В следующую секунду письмо выскользнуло из его пальцев и зависло на уровне лица. Он потянулся, чтобы схватить его, но не успел даже коснуться — бумага растворилась в серебристо-голубом сиянии.       — Офигенно! — Генри широко улыбнулся.