Глава 3.
15 декабря 2017 г. в 14:23
Центральное кладбище города было забито практически до отказа, а люди все тянулись и тянулись. Но занятая, благодаря крутившемуся неподалеку Брону, позиция позволяла Пересмешнику видеть и подмечать многое из происходившего. Он всегда знал, что Кет любили многие. Да и как было не любить эту женщину – одновременно и мягкую, и строгую, впитавшую гордые принципы рода Талли с молоком матери, и позволившую им обостриться после свадьбы.
От пристального взгляда Петира не укрылось то, как к свежевырытым могилам тянулись и тянулись люди. И если большинство из них не вызывали у мужчины ровным счетом никаких эмоций, то при виде некоторых в его глазах вспыхивали недобрые огоньки. Вот мелькнул Арнольф Карстарк – сухой, жилистый старик, который после смерти старшего брата занял пост управляющего в компании Старков. И практически сразу его место возле могилы старшего из сыновей Кет и Нэда занял Джон Амбер, славившийся в определенных кругах своим безрассудством. Эти прихлебалы, до поры до времени сидевшие в тени, теперь готовы были урвать кусок пожирней, надеясь, что «волчья» стая Старков не готова будет дать отпор.
Но, даже наблюдая за этой показухой, Бейлиш старался не упускать из вида огненную копну волос, которая то и дело терялась в этом траурном «море». К его удивлению Санса, так похожая на свою мать, держалась просто великолепно. Не позволяя себе ничего лишнего в виде неуместных истерик и наигранных слез, она находила в себе силы изобразить на лице презрительную насмешку. Да и то, только тогда, когда ее уже не мог увидеть тот, кому она предназначалась. Но стоило возле нее появиться младшей сестре со своим мужем, как взгляд девушки смягчился и потеплел. Петир не слышал, о чем был их разговор, но это ему и не было нужно, чтобы понять, что сестры будут держаться друг за друга, несмотря ни на что.
Цепляясь взглядом за фигуру Джона Таргариена, который совсем недавно носил фамилию Старков, Пересмешник едва уловимо усмехнулся. Кто знал, чего ждать от этого мальчишки, потомка двух великих родов Портленда? А ведь совсем недавно многие считали его бастардом-неудачником, который только и мог, что подавать неплохие надежды.
Этот день ничем не отличался от сотен других после того, как он оказался здесь, в Бостоне. Начался он как всегда с утреннего кофе черного, как смоль, и крепкого настолько, что даже Роз, обожавшая этот напиток, кривила свои пухлые губы, бормоча:
— И как можно пить эту гадость?
Пробившееся сквозь пелену туч, которые нередки осенью в этом городе, солнце заливало ярким светом комнату в одной из новых высоток в самом центре, заставляя Петира довольно щуриться. Выросший на юге, первое время Пересмешник практически болезненно воспринимал отсутствие тепла, кутаясь в одежду и включая батареи чуть ли не на максимум, чтобы хоть как-то согреться. И даже те годы, которые он провел в поместье Талли, не добавили ему любви к северной прохладе. Это потом, спустя несколько лет после переезда, он свыкся с тем, что несколько месяцев в году в этом городе абсолютно нет того тепла, к которому так привык. Как свыкся и с тем, что тепла нет в принципе.
Бейлиш уже готовился к выходу, поправляя перед зеркалом галстук, прикидывая, не слишком ли тот сливается с рубашкой и костюмом, как резкий звук телефона, заставил его вздрогнуть. Он всегда считал черную коробку, сиротливо стоявшую на столике в дальнем углу коридора, чем-то сродни детали интерьера, быстро привыкнув к тому, что практически все вопросы решались по одному звонку сотового, а еще лучше – при личной встречи. Поэтому сейчас смотрел на мигающий зеленым экран телефона, как туземец на разложенные перед ним диковинки.
— Слушаю! — он и сам не знал кого он хотел услышать на том конце, когда все же решился поднять трубку и напряженно произнести это единственное слово.
— Наконец-то, Петир! Я уже думала, что не застану тебя, — торопливый выговор Кейтилин Старк, заставил Пересмешника напрячься, едва сдерживаясь, чтобы не отшвырнуть от себя телефонную трубку, как что-то заразное. — Надеюсь, ты не сильно занят.
На несколько секунд прикрыв глаза и опуская руку с зажатым в ней ненавистным предметом, мужчина негромко выдохнул, собирая в единое целое такую привычную маску, которую пару мгновений назад точно выверенным ударом едва не сбила его кошечка Кет. Мысленно благодаря небеса за то, что телефонные технологии пока не дошли до того, чтобы передавать и видео, а более продвинутыми средствами связи он предпочитал пользоваться крайне редко, оставляя их для экстренных случаев, Бейлиш все же нашел в себе силы отозваться, скрывая за нотками такой привычной насмешливости, проскальзывавшими в голосе, все остальные чувства:
— Кет! Вот уж не ожидал тебя услышать! К счастью у меня на сегодня нет никаких срочных дел.
Небольшой ресторанчик на Бостон стрит был практически до отказа заполнен посетителями. Но Пересмешник не был бы сам собой, если бы не умел дергать за нужные ниточки везде и всюду. Столик на двоих, хотя и расположился под огромным портретом Черчилля, занимавшим добрую половину стены, позволял вести разговор без опасений, что его услышит не тот, кто должен.
Делая вид, что колеблется с выбором, Петир наблюдал за сидевшей напротив Кейтилин Старк. За те десять лет, которые прошли с их последней встречи, она изменилась. Может быть те, кто видел рыжеволосую кошечку Кет каждый день, лишь пожали бы плечами, не заметив никаких перемен в ней, но только не он. От цепкого взгляда серо-зеленых глаз не укрылись и ранние морщинки, тонкой паутинкой разбежавшиеся от уголков глаз, и потускневшая медь волос, огненным водопадом лежавших на плечах, и напряженность, сквозившая в каждом движении. Жизнь на севере и рождение еще одного ребенка неумолимо делали свое дело.
– Что же такого должно случиться, что ты решила встретиться со мной? – он первым решился нарушить тишину, повисшую между ними, стоило официанту, принесшему наконец их заказ, раствориться в зале.
Несмотря на то, что он старался вложить в свои слова как можно меньше сарказма, чуткое ухо Кет все же распознало его, заставляя ее вспыхнуть и с силой впиться в тонкую ножку бокала с кроваво-красным вином. «А ты совсем не меняешься, Кейтилин» – мелькнувшая мысль, заставила Бейлиша едва заметно усмехнуться.
— Мне кажется, что Нэд мне изменяет, — тихий голос женщины, который так контрастировал с ее недавней реакцией на его слова, заставил Петира буквально застыть на месте. Да и сама новость, которой решила поделиться с ним Кейтилин, была если не ошеломляющей, то уж точно неожиданной.
Торопливо взмахнув рукой, останавливая его, Кет тут же продолжила:
— Несколько месяцев назад, он принес в дом мальчишку, сказал, что он его сын. Но я… я не верю в это. Ты можешь проверить все?
Повисшая вновь пауза, заполняемая лишь звуками, царившими в ресторане, позволила Пересмешнику быстро разложить полученную информацию по полочкам. Оценить все «за» и «против». Конечно, он не мог отказать той, которая сидела сейчас напротив него, но и не мог не оставить себе пути для отхода.
Прекрасно осознавая, что Кейтилин Старк, гордая и порой бескомпромиссная, ставящая честь семьи всегда на первое место, при других обстоятельствах вряд ли пришла к нему, Бейлиш так же понимал, что, раскрыв ей все, что сможет разыскать на этого мальчишку, которого Эддард Старк ввел в семью, как своего сына, может сглупить. Эта информация быть использована и против него самого. Но до поры до времени она ни о чем не должна была догадываться. Поэтому он не торопился, собирая данные о бастарде по крупицам, подкидывая Кейтилин лишь то, что считал нужным и самым безвредным. А потом...
Бостон встретил его привычной рутиной. Сотовый, молчавший те несколько дней, которые Петир провел на другом конце страны, разразился звонками, стоило ему спуститься с трапа самолета. Клиенты, требовавшие срочного присутствия Пересмешника, несколько сообщений о поступившей по его запросам информации, все это рождало где-то в глубине вязкое чувство раздражения и желание убивать.
Нажимая в очередной раз кнопку отбоя, Петир негромко выругался и поймал в зеркале заднего вида насмешливый взгляд Брона, сидевшего в этот раз за рулем. Дернув уголками губ, подавляя в себе желание запустить сотовым в этот кусок стекла, он негромко произнес:
— Иди в пекло, Брон. Лучше отвези меня посмотреть квартиру, которая ждет Пташку.
Старинный особняк из красного кирпича, приютившийся на немноголюдной улочке Чарльз-тауна, вызвал у мужчины довольную улыбку. Этот неспешный, ухоженный район Бостона, в котором обосновались ирландские эмигранты импонировал Пересмешнику, вызывая к жизни воспоминания, которые он считал давно и прочно забытыми.
Следующие пару недель он старался выкраивать хотя бы пару часов, чтобы понаблюдать за той, которая «свила свое гнездышко» на одном из берегов реки Чарльз. К своему удивлению, Петир получал удовольствие, следуя за старшей из дочерей Кейтилин по центру Бостона, обращая внимание на то, что раньше упускал из виду. Цепляясь взглядом за фасады домов – где-то красные, с выщерблинами, оставленными в кирпичах временем, где-то обшитые по последнему слову моды, он почему-то вспоминал те редкие минуты, когда отец, обычно пропадавший в разъездах, бывал дома. Тогда Бейлиш старший, думая, что единственный отпрыск, уже отправленный спать, его не слышит, любил предаться воспоминаниям о покинутых когда-то давно берегах Ирландии. Часто Петир под отцовское бормотание о том, что «дома и деревья были выше, и солнце светило ярче», засыпал, свернувшись под дверью, представляя себе, как он, вернувшись на родину предков, завоевывает ее, заставляя скромную фамилию Бейлишей звучать с новой силой.
Потом, спустя уже много лет, когда родители, так и не осуществив своих планов по возвращению, умерли, а сам он занял довольно прочное положение на финансовом рынке Бостона, Пересмешник почтил своим вниманием берега Ирландии. Но, выросший уже в совершенно другой стране, он не понимал того, чем так восхищался отец, не воспринимая ни сырого, морского климата, с частыми туманами и дождями, ни некоторых шумных традиций.
Но сейчас, сейчас ему нравилось срываться с работы, не обращая внимания ни на недовольство Роз по поводу столь необычного поведения шефа, ни на взгляды Брона, в которых явно читалась насмешка. Петиру нравилось тенью следовать за рыжеволосой Наядой, которая с головой погрузилась в новую жизнь, жадно впитывая новые ощущения и заводя новые знакомства. Наблюдая за тем, как у Сансы загораются глаза, когда она подмечает какую-нибудь деталь, на которую никто другой не обратил бы внимания, как ее губы трогает довольная улыбка, когда она подставляла лицо по-осеннему нежаркому солнцу, как вспыхивала, заслышав комплимент старика-итальянца, взявшего за привычку варить для нее свежий кофе каждый раз, когда она оказывалась рядом с его кофейней, он ловил себя на мысли, что дочь Кейтилин оказалась намного сильней, чем он мог представить себе. Помня ее еще совсем маленькой девочкой, когда в последний раз встречался со Старками, Пересмешник сейчас с удовольствием отмечал про себя, что, несмотря на все удары, которыми судьба осыпала ее, она не сломалась, находя в себе силы радоваться мелочам, которые он, закоренелый циник, уже не замечал, пропуская сквозь пальцы.
Старательно избегая открыто попадаться ей на глаза, Петир все же прекрасно понимал, что рано или поздно их пути столкнутся. Ведь Бостон, не смотря на свои размеры и численность населения, был по сути своей большой деревней, хотя и более цивилизованной.
Это утро, не задалось с самого начала. Ведь чего стоили тучи, затянувшие небо еще с ночи и орошавшие бостонские мостовые мелким осенним дождем. Не любивший подобную погоду, Бейлиш морщился, допивая утреннюю порцию кофе, прекрасно осознавая, что ставшие такими привычными прогулки по городу вместе с Сансой, на сегодня отменяются. От осознания этого все его естество заполнило глухое раздражение. Оптимизма не добавлял и тот факт, что сегодня ему предстояла встреча с одним из членов семейка Ланнистеров. Тирион, хотя и был ему симпатичен как человек, все же принадлежал к числу тех, кого Пересмешник готов был убрать со своего пути при первой же подвернувшейся возможности.
Он уже стоял на пороге дома, прикидывая, стоит ли раскрывать зонт-трость или все же есть шанс без особых потерь добраться до черной «Тойоты Прада», припаркованной на другой стороне улицы, когда сотовый напомнил о себе заливистой трелью. Одного взгляда на дисплей гаджета было достаточно, чтобы раздражение, плескавшееся внутри, прорвалось наружу:
— Роз, неужели нельзя дождаться, когда я доберусь до офиса?
Не вслушиваясь в то, что говорила ему собеседница, явно еще не включившаяся в рабочий ритм, Бейлиш все же сделал первые шаги под дождь, явно не собиравшийся останавливаться. Он намеревался как можно быстрее добраться до своего автомобиля. Но он не успел пройти и пары шагов, как несильный, неожиданный толчок в плечо, едва не сбил его с ног.
— А смотреть под… — фраза готовая было сорваться с губ, так и осталась недосказанной, стоило ему, подняв глаза, столкнуться с настороженным взглядом пронзительно-синих глаз.