Мир комиксов

      А в вас есть тьма?       Тьма всепоглощающая, как вам кажется? Тьма, которая вот-вот обретёт верх над всем, что в вас осталось человеческого, доброго, того, что так усердно в вас пытались воспитать ваши родители? Боитесь ли вы превратиться в монстра, желающего лишь крушить что-то прекрасное, уничтожать поистине вечные ценности — не в других, но в себе?       Конечно, боитесь. Человек — это своего рода животное, хорошо умеющее себя контролировать. Но что если этот пресловутый контроль — единственное, что отличает нас от зверей? Люди говорят, что умеют мыслить, что осознают себя, как отдельных личностей, в отличие от братьев наших меньших, но как узнать наверняка?       Людей, что потеряли над собой контроль, что полностью отдали власть желаниям, инстинктам и чувствам мы называем психически больными. Мы помещаем их в отдельные клиники, устанавливаем над ними контроль, тщательно охраняем и следим за их состоянием. А что если это настоящие мы? Свободные от предрассудков, оков и сдерживающих рамок, что позволяет нам быть в единении со своей природой?       Брюс Уэйн никогда не отвергал свою тьму. Он не прятался от неё, не отрекался от неё и не гнал её от себя подальше. Брюс свою тьму принял, стал её лучшим другом и тем самым смог с ней договориться, смог даже управлять ею и пользоваться её дарами. Он достиг почти что высшей точки гармонии со своими «демонами».       Такие близкие ему злость и агрессию он направил на тех, кто того заслуживает. Преступники, у которых грань между нормой и тем, что мы называем бесчеловечным, стёрлась. Они отнимают у людей их жизни, будто имеют на это право. Они грабят слабых, угрожая им и доводя до истерики. Некоторые обманывают доверчивых людей, пользуясь их наивностью и добротой. Самые же безумные мечтают уничтожить целый город, чтобы возродить его или построить на его месте свой храм, храм хаоса. Всё это находится за той самой гранью. Уэйн эту грань знает. Однажды он и сам её нащупал, когда блуждал во тьме своего внутреннего мира.       Именно Справедливость должна стать основой современного общества — Уэйн в этом уверен. Потому что Справедливость делает наши поступки более человечными, более правильными и достойными. Справедливость — это своего рода буддийская карма, бумеранг для тех, кто мечтает о наживе, кто богатеет за счёт обмана, предательства и подкупа. Такого не должно быть в человеческом обществе, о котором все так мечтают. Убийства ради денег и убийства ради убийств — вот «опухоли» современного общества.       Каждый хочет жить в достатке и в безопасности. И жить таким образом как можно дольше. И тут появляется убийца с безумными глазами, твёрдой рукой и запасом пуль в кармане потёртой куртки. Все твои планы, мечты, надежды и страхи разом обращаются в ничто, становятся пеплом, который даже по воздуху не разлетится, потому что в нём такого пепла полным полно. Воздух переполнен таким пеплом, переполнен кричащими душами, коих Справедливость обошла стороной. В такие моменты для тебя нет ничего ценнее жизни, которая через пару секунд обрывается. А потом этот убийца оказывается на свободе, потому что он достаточно награбил уже до того, чтобы откупиться от положенного ему срока.       Брюса Уэйна злит такое устройство мира. Злит, потому что он один не в силах всё это изменить. Он не в состоянии избавить общество от убийц, воров, насильников и маньяков. Ему одному неподвластно искоренить коррупцию, поселить в душах людей чувство ответственности за свои поступки, чувство долга и желание справедливости. Как жаль, что Брюс Уэйн — просто человек. Обычный смертный, чьё тело стареет, изнашивается. Чья память с каждым годом заполнятся разными событиями, а понимание жизни становится всё проще и проще. В такие моменты он особенно остро ощущает всю свою беспомощность. Ощущает всем своим нутром и снова злится.       Возможно, по этой причине этот человек решил стать своего рода символом того, во что сам искренне верит. Он может вдохнуть в этот тёмный город надежду, подобно тому, как во время искусственного дыхания в лёгкие вдыхают воздух. Распространяя на улицах Готэма благостную Справедливость, он станет надеждой на то, что и этот мир, и этот город, и люди в целом ещё не прогнили до конца. Он станет символом чего-то большего, чем страх перед правосудием. И тогда этот изголодавшийся по свету город оживёт и расцветёт во всей его красе.       Деньги, слава, признание, алкоголь, драгоценности, наркотики, случайные связи — ничто. Это материальная составляющая, она тленна также, как и сам человек. Алкоголизм в отдельных его проявлениях умирает вместе с отдельным алкоголиком. Миллионеру уже становится всё равно на прежнюю славу, на счёт в банке, когда ему говорят, что у него последняя стадия рака. Зато самообладание, высоко моральные ценности, обретение своего пути, справедливость, человечность, жизнь и смерть — всё. Эти качества не умирают с отдельными людьми. Пройдёт ещё несколько лет, веков, и мы, возможно, всё также будем мечтать о том, чтобы стать такими. Смерть и жизнь — начало и конец всего, они непоколебимы и незыблемы.       На крыше многоэтажного дома стоял больших размеров прожектор. От него исходил яркий и широкий луч света, проявляющийся на небе размытой летучей мышью. Возле этого прожектора переминался с ноги на ногу мужчина весьма почтенного возраста в кремовом пальто, молчаливо глядящий в небо и ожидающий какого-то ответного знака или действия. Ведь это была не просто летучая мышь. Это был призыв. Засунув руки в карманы, мужчина застыл на месте. Дул холодный ветер, приближалась зима. По телу Джима Гордона прошла лёгкая дрожь, когда он вдруг услышал знакомый хриплый бас: — Детектив Гордон, я уже наслышан о серийном маньяке в северном районе Готэма. Вы ведь за этим меня позвали?       Обернувшись, детектив увидел высокого и мускулистого мужчину, одетого во всё чёрное. Его плащ развевался на ветру, а маска, закрывающая лицо, не оставляла ни единого шанса узнать того, кто за ней прячется. — Да, за этим. То, что он творит — ужасно. Его должно настигнуть наказание, но я бессилен. Я связывался с копами того района, но те улики, что у них есть, ничего нам не дают. Они не могут его найти. — Что общего у этих убийств? — Почерк. У всех жертв колотая рана в виске. Больше — ничего, — Гордон тяжело вздохнул. Он боялся, что в этом случае даже его таинственный помощник не в состоянии что-то сделать, хотя Джеймс в глубине души надеялся на обратное. Иногда взгляд со стороны оказывается таким необходимым... — Он — простой человек, у которого есть причина, по которой он убивает, — заговорил мужчина своим обычным басом. — И она не обязательно материальная. — Думаешь, это какая-то психологическая травма? — немного помолчав, задал вопрос Джим. Он мог бы об этом подумать, но мысль, что подобные деяния можно как-то оправдать никак не хотела укладываться в голове комиссара. — Я думаю, что это не вся информация, которую вам предоставили. Проверьте список жертв, у них должно быть что-то общее, — задумчиво проговорил Бэтмен, бросив взгляд на Готэм с высоты многоэтажного дома. — Я же со своей стороны постараюсь сделать всё возможное. — Ты никогда не убиваешь пойманных преступников, — отозвался детектив, неожиданно для себя переведя тему. — Почему?       Бэтмен промолчал. Он повернулся к комиссару Гордону спиной и на какое-то мгновение замер, будто задумываясь над ответом. — Потому что есть тонкая грань между справедливостью и простым убийством и местью, — сказал «Тёмный рыцарь», в три шага преодолев расстояние до края крыши. Затем он ловко спрыгнул, умело планируя в воздухе. Комиссару оставалось лишь задумчиво вернуться к наблюдению за знаком на ночном небе и размышлять о словах его странного помощника. Завтра он ещё раз свяжется с северной частью города и потребует полной информации по делу о маньяке. Они не имеют права отказывать комиссару.       К некоторым преступникам трудно не проникнуться сочувствием. Почему нельзя простить ограбление человеку, который голодает уже четвёртый день? Почему нельзя простить убийство ради мести страдающему от потери близкого человека бедолаге? Ответ прост: если это произойдёт, следующим шагом будет легализация многих преступлений.       Брюс Уэйн сам жаждал мести. После убийства его родителей он жил почти что одной только местью. Марта и Томас Уэйн имели право жить, но их убили. Образцовая семья Готэма осиротела, особняк Уэйнов опустел, а убийца дышал, ел, пил и ходил по земле на своих двоих. Иногда у ещё маленького Брюса сами по себе сжимались кулаки, непроизвольно, просто так. Он долго не мог уснуть, вспоминая, как выглядел убийца, предполагая, что он тогда чувствовал и что им двигало. Но теперь боль ушла. Боль ушла, уступив место долгу, наследию и чему-то большему, чем простая месть.       Но в итоге человеческая природа представляет собой слишком сложную и структурированную систему, которая явно не ограничивается одним самоконтролем. Насколько бы сильно ты не пытался подавить свою природу и желания, они всё равно будут вылезать наружу, будут пытаться взять над тобой верх. Просто есть что-то большее, чем власть над собой. Она — иллюзия, построенная однообразностью наших жизней.       Человек всегда будет хотеть чего-то большего. Мы не ограничиваемся одними простыми потребностями. Нам мало просто спать, просто есть, просто стремиться продолжить свой род. Человек будет хотеть больше денег, чем у него есть сейчас, больше вкусной еды, он будет стремиться купить квартиру или дом побольше прежнего. Мы ненасытны. В этом наше проклятие и отличие от зверей.