Забытые братья. Часть Первая. Двухцветный доспех

      Грозовую птицу немилосердно трясло и кидало из стороны в сторону, несмотря на то, что атмосфера Тхаклы считалась довольно спокойной по имперской классификации. Это не добавляло радости Николасу, который и так был в скверном расположении духа. Причиной тому была ссора, что разгорелась еще на борту «Искривленной усмешки» между первым сержантом Реккаредом и Атиллой. Последний вышел к погрузке в грозовую птицу, что называется, "при параде". Ничего необычного - с точки зрения самого Николаса. Просто шкура полосатого зверя, накинутая на плечи. Судя по форме морды, это был барсук - символ легиона. Правда, без крыльев. Увы, урожденный Теянец, Реккаред, воспринял это как невиданное оскорбление. Он сходу заявил, что шкура ненастоящая, поскольку раскрас барсуки имели не такой, и вообще, были гораздо меньше. Атилла на это только посмеялся и ответил, что при встрече со старыми знакомыми ему, дескать, похвастаться больше и нечем. Тут и вмешался Николас, попросив обоих заткнуться. Бойцы послушались, но Реккаред перед этим обозвал Атиллу Лунным волком. Видимо, считал это большим оскорблением. Можно было ожидать, что Атилла лишь рассмеется такому сравнению, но, как оказалось, он тоже считал это оскорблением. Ссора разгорелась с новой силой. Дошло до хватания за оружие. Не выдержав, Николас просто выхватил болтер и выстрелил несколько раз в воздух. Это было столь же неожиданно для него самого, как и для окружающих. После этого он просто разослал спорщиков в разные десантные группы и продолжил изучать план высадки. Последний тоже не вызывал у него радости. Командование во главе с капитаном седьмой роты придумало до ужаса сложный и идиотский план высадки всех доступных сил легиона в узкий квадрат полтора на полтора километра. И если непосредственно с астартес проблем не было, то тяжелая техника вовсе не обладала подобной маневренностью в воздухе и могла свалиться на головы тех, кто уже успел занять позицию. Подобная тактика не была продиктована боевыми условиями. Просто показное десантирование прямо перед боевыми порядками Тысячи сынов.       Челнок снова тряхнуло, и это отвлекло Николаса от невеселых мыслей. Вовремя, поскольку через минуту пришел вызов по воксу.       - Двенадцатая на связи. - ответил он с тщательно скрываемым раздражением.       - Двенадцатая, это Первый. - Раздался в бусинке вокса серьезный голос капитана седьмой роты. - Сто семнадцатая ошиблась с углом глисады. Нужно, чтобы вы высадились в трехстах метрах позади основных сил.       - Зачем?       - Для симметрии. Капитан, сделаете - отлично, нет - не нужно пытаться. Меня совсем не порадует, если вы убьетесь об это плато.       Перед взором Николаса появились координаты нового места высадки и строчки с данными о местности, метеоусловиях и прочее. Некоторое время он думал, но все же решил согласиться.       - Идет, Первый. Мы сделаем это.       - Спасибо, Николас.       - Рекаред, - вызвал он подчиненного, когда командующий отключился. - Передай пилотам новый курс.       Челнок снова тряхнуло и Николаса кинуло к правому борту, но он, как и остальные астартес, без проблем устояли на ногах. Грозовая птица меняла курс. Через некоторое время к нему обратились пилоты.       - Минута до точки высадки, капитан.       - Принято. Готовность тридцать секунд, - произнес он и шагнул к открывающемуся десантному шлюзу. Магнитные подошвы надежно закрепили его на краю воздушного океана неизвестного мира. Мысленно отсчитав положенное время, он деактивировал магнитные подошвы и сделал шаг прямо в объятия турбулентной бездны. Его тут же закрутило, но, несколько раз активировав прыжковый ранец и сверившись со встроенным гироскопом, он выровнял падение и взглянул на приближающуюся поверхность. Даже с этого ракурса все выглядело очень внушительно. Тысячи легионеров уже заняли свои позиции в строю, включая различную технику и механикумов. Сотни еще только направлялись к поверхности в десантных капсулах, грозовых птицах, или, как и двенадцатая, почти своим ходом. Николас поднял взгляд вверх. За ним, в таком же положении, ногами вниз, летели его подчиненные и кружились сотни судов различного назначения. А выше остальных, частично войдя в атмосферу, и сжигая колоссальные объемы топлива в противостоянии с гравитационным колодцем планеты, висел «Смех Эливагара». Не самый большой корабль в составе выделенного флота, тем не менее, внушительно смотрелся в зеленоватых небесах Тхаклы, объятый пламенем от соприкосновения с атмосферой.       Счетчик высоты запищал, привлекая внимание. Николас сгруппировался и активировал прыжковый ранец, тормозя собственное падение. Каменистое плато ударило в подошвы ног, но недостаточно сильно чтобы навредить организму астартес. За его спиной, в считанных сантиметрах друг от друга тоже самое делали его подчиненные. Увы, оценить мастерство было некому, кроме ближайших легионеров, что уже расступались, давая возможности двенадцатой пройти на свои места впереди строя. Не дожидаясь приглашения, Николас повел подчиненных сквозь образовавшийся коридор, мимоходом глянув вправо, где то же самое делали бойцы сто семнадцатой. Заняв свое место, он рассматривал стоящих в отдалении перед ним легионеров пятнадцатого. Они выстроились ровными шеренгами позади своего повелителя и сжимали множество знамен. Большинство из которых Вэй видел впервые. Похоже, их тоже не минула реформация. Взгляд капитана упал на примарха. Широкоплечий краснокожий гигант в алых с золотом доспехах. Спереди доспехи были украшены причудливо изогнутыми эбонитовыми рогами, а на плечи повелителя пятнадцатого был наброшен великолепный плащ из перьев неизвестных Николасу птиц. Но одна деталь все же привлекла внимание Вэя больше остальных. На совершенном лице, обрамленном гривой красных волос, был только один глаз. На месте второго виднелся ровный шрам.       Это сильно потрясло Николаса. Какой враг мог так ранить примарха? Эту же мысль выразил и сержант по закрытому воксу.       - Его глаз. Что с ним? - потрясенно проговорил Реккаред, пока всё новые подразделения выстраивались перед двенадцатой, потихоньку закрывая обзор.       - Великий крестовый поход - опасное предприятие. Даже для таких существ, как примархи, - ответил Николас.       - Да. Но... - он немного помолчал. - Во время исхода Эварик тоже получил раны, из за которых его даже пришлось уносить со старого материка. Говорят, эти раны заживают до сих пор, но они заживают. А тут... С чем таким он столкнулся?       Николасу нечего было ответить. Новая веха в биографии его примарха поразила его не меньше, чем ущерб на лице Магнуса. С чем таким должны столкнуться примархи, чтобы это оставило столь страшные раны на них?       Последней из второго легиона прибыла седьмая рота. Нерушимой стеной она выстроилась перед остальным строем. Одно только их количество превышало общую численность пятнадцатого легиона. Перед строем, важно сойдя с трапа сильно модифицированной грозовой птицы появился сам Бранд Первый в сопровождении Старика и еще двоих астартес. Увы, Николас стоял слишком далеко, дабы видеть происходящее. С его места он мог лишь наблюдать за Магнусом. Тот внимательно что-то слушал, затем улыбнулся и, обведя второй взглядом, представил своих магистров. Вся церемония заняла минут тридцать. Какое мнение в глазах повелителя Тысячи сынов оставила по себе показательная высадка второго легиона - осталось для Николаса неизвестным.       Позже, когда лагерь был разбит и основные приказы отданы, Николаса нашел один из легионеров пятнадцатого и тепло с ним поздоровался. Когда тот снял шлем, его лицо оказалось незнакомым для Вэя, хотя манера держаться что-то ему напомнила. Незнакомец протянул руку и Николас пожал ее.       - Капитан Вэй, рад встречи. Мне очень хотелось пообщаться именно с вами. Так что, я надеюсь, вы примете мое назначение в вашу роту. - Незнакомец улыбнулся и , видя замешательство на лице Николаса, поспешил представиться.       - Меня зовут Озимандия. - Имя вскрыло ячейку памяти в голове Николаса, и прежде, чем астартес продолжил, Вэй уже знал, что услышит. - Я бывший магистр пятнадцатого легиона.