Нежный звон Рождества

Название: Поводы полюбить зиму Пейринг/Персонажи: Артур/Мерлин Жанр: Романтика, флафф Рейтинг: PG-13 Предупреждения: модерн АУ Краткое содержание: Артур не любит зиму. Тема дня: Вязаная одежда Артур не любил зиму, сколько себя помнил. Его не восхищал танец снежинок, не завораживал ледяной узор на окне, не так уж и увлекали мальчишеские войны в снежки. Единственное, что хотя бы более-менее мирило его в детстве с этим временем года, так это ледяные крепости и Рождество. Да и то, Рождество и вполовину не радовало Артура — в отличие от его сестры, Морганы, искренне любящей этот праздник. С возрастом даже подобные незначительные радости-компромиссы утратили свое значение. Артур остался один на один с долгой, холодной зимой, которую он терпеть не мог. Конечно, благодаря отцу, его корпорации и своему высокому в ней месте Артур мог позволить себе некоторые незаменимые в его положение вещи. Например, машину, пол с подогревом в своем пентхаусе и даже настоящий камин, который придавал зиме хоть какое-то подобие уюта. Именно зимой Артур брал отпуск, уезжая аж на две недели на жаркие острова, и все равно буквально считал дни до весны. Моргана смеялась над ним, Утер качал головой с легким неодобрением, но Артур ничего не мог с собой поделать. Он терпеть не мог зиму, и, если бы только его отвращение к этому времени года было бы еще хоть чуть-чуть сильнее, он бы плюнул на все и сбежал на экватор. После того, как снежные крепости перестали его интересовать, а Рождество — радовать, Артур был абсолютно уверен, что в его жизни не может появиться абсолютно ничего, что хоть в малой степени скрасило бы для него стылую зиму. И он был абсолютно прав до тех пор, пока однажды не встретился с Мерлином Эмрисом. Артур сразу должен был понять, что это была судьбоносная встреча, хотя поначалу он повел себя и не слишком-то красиво. Мерлин, как нарочно, подловил Артура в самом отвратительном настроении. Он поругался с Морганой, потом, из-за нее же, поспорил с отцом и, не в силах взять себя в руки, выскочил из офиса на улицу, прямо под снегопад, лишь бы успокоиться. У него моментально замерзло лицо и озябли руки, намокли волосы и ботинки, так что логичнее всего было бы вернуться в здание, но вместо этого он дошел до ближайший скамейки и плюхнулся прямо поверх припорошившего ее снега, невидяще глядя перед собой. Моргана собиралась замуж за какого-то малознакомого типа, Утер в кои-то веки решил позволить дочери набивать собственные шишки, а Артуру казалось, что под Рождество все вокруг внезапно сошли с ума. Именно в этот момент перед ним и возникли тонкие, бледные пальцы в обрамлении вязаных митенок, протягивающие ему картонный стаканчик с дымящимся напитком. Артур раздраженно вскинулся и увидел перед собой улыбающееся лицо незнакомого идиота, чьи оттопыренные уши покраснели от холода. — И что это? — хмуро осведомился Артур, только больше заводясь от чужой жалости. — Если тебе так неймется от всего этого поганого рождественского духа, то иди найди другую компанию. Придурок перед ним в первый момент удивленно заморгал, затем нахмурился и, вздохнув, неожиданно участливо спросил. — Все плохо, да? — О, да катись ты к черту! — Артур взвился на ноги. — Я уж точно не нуждаюсь в жалости! Незнакомец отступил на шаг назад, в нарочитом сомнении оглядел его с ног до головы и, усмехнувшись, покачал головой. — Ну, в таком случае, ты плохо это показываешь. И у тебя снег в волосах. — Да какого черта! — выругался Артур, недовольно смахивая снежинки с волос. Он уже хотел сказать что-то еще, такое же злое и возмущенное, как лопоухий идиот вдруг схватил Артура за руку своими холодными пальцами, впихнул в нее горячий стаканчик и, улыбнувшись напоследок, отвернулся, уверенным шагом двинувшись в находящееся неподалеку кафе. Кричать что-либо ему в спину было уже глупо, и это только сильнее злило Артура. И все-таки, глядя в спину придурку. он почти машинально поднес стаканчик к губам и сделал небольшой глоток. Горячий, пряный глинтвейн приятно прокатился по языку и согрел горло. Артур никогда раньше не пробовал этот напиток и теперь с удивлением отметил, что все восторги Морганы и впрямь имели под собой почву. И, отчего-то, это сравнение с глинтвейном вдруг переключило его мысли на ее скорую свадьбу. А вдруг и здесь она права, а он просто все отрицал, даже не пробуя? Ведь он тоже может ошибаться, пусть и изредка. Еще раз взглянув на кафе, в котором скрылся лопоухий парень, Артур вдруг улыбнулся и, прихлебывая из стаканчика, двинулся обратно в офис. Он попросил прощения у отца и, позвонив Моргане, сказал, что хотел бы познакомиться с ее женихом. И, когда его сестра неожиданно расплакалась в трубку, Артур только уверился, что принял верное решение. Уже в этот день стоило понять, что встреча с Мерлином была судьбоносный, но тогда Артур даже не знал, что того лопоухого дурака зовут Мерлином. И все-таки он попробовал его найти. Через пару дней он пришел в кафе, в котором скрылся памятный идиот, и минут десять сидел в углу, не притронувшись к своему кофе, зато внимательно вглядываясь в лица тех двух бариста, которые здесь работали. Под конец девушка, славная улыбчивая мулатка с кудрявыми волосами, стала бросать на него не то смущенные, не то недовольные взгляды, и Артур предпочел смыться. Если этот придурок здесь и работал, то сейчас явно была не его смена. Артур вернулся на следующий же день, утром, еще перед работой, но искомую физиономию так и не нашел. Отчасти он даже обрадовался, так как и предполагал, что бариста сменятся только к вечеру, но, как назло, и к вечеру проклятый придурок-с-ушами так и не появился. Зато вчерашняя мулатка, которая отчего-то все еще была здесь, уже совершенно очевидно посмеивалась над Артуром. Терять ему было нечего, поэтому, пересилив себя, он подошел прямо к мигом заинтересовавшейся девушке и улыбнулся как можно более обаятельно. — Вечер добрый, мисс. У меня к вам несколько специфический вопрос, если позволите. Та хихикнула, очевидно зарделась, а Артур чуть было не скрипнул зубами. Ему всегда было немного стыдно, когда девушки неправильно его понимали, но, серьезно, разве это его вина, если все они поголовно уверены, что разговаривают с ними только ради флирта?! Впрочем, незнакомка его приятно удивила, неожиданно покачав головой. — Только если этот вопрос не будет компрометировать меня перед моим парнем. — Я надеюсь, что нет, — выпалил он в ответ раньше, чем успел подумать. А потом, все же подумав, признался еще раз — он в самом деле надеется, что лопоухий вовсе не ее парень. — Видите ли, на днях к вам заходил парень, которого я пытаюсь найти. Высокий, лицо бестолковое и вот с такими ушами, — Артур для наглядности приложил ладони с растопыренными пальцами к собственным, желая добиться большего сходства. Девушка сначала удивленно на него уставилась, а затем весело рассмеялась. — Вы ищите Мерлина? Теперь настала очередь Арутра удивленно смотреть на нее: — Кого-то, что, в самом деле могут звать Мерлином? Но неожиданно раздавшийся из-за спины возмущенный голос сразу же развеял все его подозрения, что девица над ним просто смеется. — Сначала ты оскорбляешь мои уши, потом мое имя! Если я только мог в своей жизни потратить несколько фунтов более бессмысленно, чем на твой глинтвейн, то я просто не представляю такой ситуации! И именно так он познакомился с Мерлином Эмрисом. С Мерлином у них, кажется, не было ничего общего! Артур любил стейки, а Эмрис отдавал предпочтение салатам, хотя, слава Богу, хотя бы не был вегетарианцем. Артур любил крепкий черный кофе без сахара, а Мерлин держал дома тридцать три баночки с разным чаем, заваривание которого возвел в культ. Артур любил рок, иногда благосклонно относясь к панку, а Эмрис был таким застарелым пнем, что заслушивался классикой. А еще Мерлин беззаветно любил зиму, которую Артур терпеть не мог, и имел по ее поводу целый гардероб вязаной одежды. Шарфы и пальто, пуловеры и свитера, шапки и повязки на уши, перчатки, варежки и митенки — у него было столько всего вязаного, что Артуру казалось, что он все остальное время года живет только в ожидании зимы и возможности влезть во все это многослойное безобразие! По мнению Артура, ни один человек в мире не мог смотреться в зимней одежде красиво и уж тем более сексуально, но Мерлин, каким-то непостижимым образом, мог. Артур сам не заметил, как полюбил Эмриса и полюбил всю эту его вязаную коллекцию. Он любил его свитера и смешные шапки, ему нравилось, как Мерлин кутается в шарфы, и с тайной благодарностью позволял кутать в них себя. И он обожал эти дурацкие мерлиновские недоперчатки, из которых торчали длинные тонкие пальцы, что Артур мог согревать в своих ладонях. Впервые в жизни зимний холод начал нравиться Артуру, потому что он мог греть Мерлина. Он дышал на его озябшие пальцы на прогулке в парке. Он со смехом прижимал ладони к его оттопыренным ушам прямо на центральных улицах. И, забившись в укромные улочки и уголки, он поцелуем согревал холодные щеки и губы Эмриса. Когда зима окончательно завершилась и конец марта принес существенную оттепель, Артур впервые в своей жизни расстроился. А, поймав себя на этом, изумленно выдохнул: — Господи, я и впрямь люблю этого идиота! — До тебя иногда некоторые вещи доходят даже дольше, чем до меня! — хмыкнул в ответ Мерлин, подкравшийся со спины, чтобы тут же прижаться к нему. — Если бы я так сильно тебя не любил, то обязательно посмеялся бы сейчас над этим. И этого, в принципе, было достаточно. Для всего. Но Мерлин, с той его странной, почти волшебной проницательностью, которая иногда находила на него, прижался губами к шее Артура и тихо выдохнул: — Не грусти. Будет следующая зима. И тогда-то Артур и выдохнул окончательно, накрывая его руки своими и мягко улыбаясь. Встреча с Мерлином Эмрисом была судьбоносной. Настолько, что такие встречи случаются раз и на всю жизнь.