Нежный звон Рождества

Название: Однажды, в свете свечей Пейринг/Персонажи: Артур/Мерлин Жанр: Романтика Рейтинг: PG-13 Предупреждения: модерн АУ, Реинкарнация Продолжение "Звездопада" и "Все ближе и ближе". Краткое содержание: Однажды Артур все вспомнит. Тема дня: Свечи Свет, как это бывает, отключили внезапно. В один момент ярко освещенная комната погрузилась в абсолютную темноту, а вместе с ней смолк и задорный голос телевизора. — Твою ж мать! — Артур раздраженно запустил диванной подушкой в сторону телека, промазал, сбил, кажется, что-то с тумбочки и выругался снова. Мерлин оторвал взгляд от телефона, успев поставить игру на паузу, и ехидно усмехнулся. Артур выругался в третий раз. В общем и целом поводов ругаться не было, если по мнению Мерлина. Со светом, скорее всего, перебои, и его дадут если не через минуту, то через две, а матч, который Артур смотрел, все равно в записи. Ну сейчас он его досмотрит или на три минуты позже, разница-то? Артур даже счет уже знает, так что Мерлин вообще не мог понять, зачем они тратят вечер на это. Ну ладно, это была не совсем правда. Артуру просто нравился футбол, а Мерлину все это ничуть не мешало. Ему вполне нравилось сидеть рядом, уютно забившись в угол дивана, и, подтолкнув под Артура замерзшие ступни и уткнувшись в телефон, читать чужие блоги или играть в какие-то игры. Иногда в «футбольные вечера» Мерлин сидел рядом с книгой, а иногда и вовсе дремал, устроив голову на коленях своего парня. В общем и целом, не было никакой разницы, они вполне хорошо проводили время просто находясь рядом, и им не нужно было бесконечно болтать друг с другом или не сводить влюбленных глаз, чтобы быть счастливыми. На самом деле Мерлину достаточно было просто видеть Артура, чтобы быть абсолютно счастливым, но вот это-то как раз была его маленькая тайна, и он лучше бы язык себе откусил, чем признался в этом Артуру. Конечно, он уже не боялся спугнуть Артура своей любовью. Это раньше, три года назад, когда Артур еще только-только переехал в квартиру над ним, Мерлин боялся чем-то себя выдать. Боялся быть слишком навязчивым, слишком счастливым, слишком влюбленным. Он честно пытался быть просто хорошим соседом, а потом и приличным другом, но он просто не мог оставаться спокойным, находясь в компании Артура. Да и чему тут было удивляться, если Мерлин полторы тысячи лет ждал этого осла, а потом тот внезапно под Рождество спустился в его квартиру и буквально приказал затащить свои вещи на третий этаж? Мерлин еще хорошо все это принял, если так посудить. Хорошо еще, что ему недолго пришлось притворяться «просто соседом». Да и «просто другом», которым Мерлин стал, фактически, тем же Рождеством, он тоже перестал быть довольно быстро. Артур произнес свое коронное «что-то в тебе есть, Мерлин», а потом начал беззастенчиво вклиниваться в его жизнь. Он заваливался к соседу без приглашения или звал его к себе, почти насильно вытаскивал после учебы в спортивные бары «посмотреть матч» или волочил за собой в кино, потому что ему, дескать, одному скучно. Мерлин каждый раз ворчал для виду, но так же, как и в первую их встречу, покорно шел следом. Разумеется, вместе с Артуром в жизнь Мерлина ворвались и все остальные. Сестра Артура Моргана, парень Морганы Гавейн, друзья Артура Персеваль, Леон и Ланселот, а с ними и Гвен с Элионом. Еще был Утер, но его Мерлин видел очень редко и уж точно не стремился наладить общение. Утер, как и полторы тысячи лет назад, вызывал у Мерлина благоговейный ужас, и ему приходилось каждый раз убеждать себя, что теперь-то старший Пендрагон не сожжет его на костре, даже если очень захочет. Но, вообще-то, Мерлин не был уверен, что если Утер в самом деле «что-то захочет», он не сможет этого сделать. Но если с Утером они встречались редко, то все остальные, с легкой руки Артура, стали неотъемлемой частью жизни Мерлина. К Гаюсу и Хунит Артур уже сам напросился вместе с ним. Своему бывшему наставнику и старому другу Мерлину и объяснять ничего не пришлось, тот, только увидев Артура на пороге, тепло улыбнулся Мерлину и одобрительно кивнул. С Хунит все было и сложнее и проще одновременно. Вообще-то, первый же визит к ней подвел черту под их странными дружескими отношениями. Артур только переступил порог, как начал обворожительно улыбаться и галантно целовать руки. — А вы, должно быть, Хунит! Мерлин много о вас рассказывал! — Ну надо же, — она смутилась, бросила на Мерлина, которого считала почти что сыном, неловкий взгляд, и осторожно уточнила. — А вы друг Мерлина? — Можно и так сказать, — еще шире улыбнулся этот осел, а потом разом добил их обоих. — Я его парень. Вас же это не смутит? — О, нет, ни в коем случае, — смущенно заулыбалась она, и тема как-то сама собой перетекла на чай, печенье, которое они принесли, и карниз, который вызвался повесить Мерлин, но в итоге все сделал Артур. Уже когда они прощались, Хунит крепко обняла Мерлина и ласково шепнула ему, какой у него замечательный парень и как она за него рада. Мерлин же не то, чтобы не разделял ее восторгов, но уж точно надеялся узнать об изменении их статуса первым. Так что когда они вышли на улицу, он больно врезал Артуру локтем под ребра и хмуро уточнил: — Парень, значит? И к чему все это было? — Да ни к чему, в общем-то, — пожал плечами Артура, потирая бок, но даже не попробовал дать сдачи, что показывало все его смущение. — Просто решил, что ты должен знать. — Я — знать?! — задохнулся от возмущения Мерлин. — Так, может, тебе сначала нужно было мне сказать?! Артур встрепенулся, глянул через плечо и неожиданно широко улыбнулся. — То есть о «спрашивать» речь не идет, верно? Ты, тугодум, просто обижаешься, что тебя раньше не поставили в известность? — Что? — теперь пришла очередь Мерлина теряться и смущаться. Вообще-то, Артур попал в точку, но это вовсе не значило, что ему следует это знать. Тот, впрочем, уже совсем развеселился и, разулыбавшись, уже собственнически обнял Мерлина за талию, ближе притягивая к себе. — Ну, в общем, теперь ты знаешь, так что не ной. И хотя Мерлин очень хотел еще повозмущаться, он предпочел заткнуться и не опускаться до уровня «ломающейся девицы». В конце концов, он чертовски, невероятно сильно хотел бы встречаться с Артуром, так что не в его интересах сейчас было бороться за свою независимость. Так и получилось, что еще зима не закончилась, как они начали встречаться. К апрелю Мерлин уже отказался от аренды квартиры, и они с Артуром вместе перетаскивали его пожитки на этаж выше. В мае он уже стал завсегдатаем семейных обедов в доме Утера и, хотя все еще робел перед бывшим королем, окончательно забыл думать про костры. На следующее Рождество, в которое они праздновали свою первую годовщину, Мерлин был счастливее, чем случалось когда-либо в его жизни. Он все еще иногда боялся, что проснется и все это окажется сном или, и того хуже, сумасшествием, но сколько он не щипал себя украдкой, ничего, кроме новых синяков, с ним не случалось. Он был счастлив и больше не загадывал никаких желаний на падающие звезды. Артур был рядом с ним, а о здоровье и благополучии близких ему людей, снова вошедших в его жизнь, Мерлин заботился с помощью своих сил и при помощи магии. Все было хорошо. На фоне всего этого глобального счастья, в которые вот уже как три года превратилась его жизнь, внезапно включившийся в доме свет не казался Мерлину такой уж проблемой. — Иногда я жалею, что мы живем вместе, — вздохнул, наконец, Артур, обреченно откидываясь на спинку дивана. — Была бы у тебя своя квартира, мы бы сейчас пошли к тебе и досмотрели бы матч у тебя. — Моя квартира была бы этажом ниже, и у меня тоже отключили бы свет, — разумно заметил Мерлин, а затем добавил, пнув Артура в бедро. — И ты уже даже счет знаешь, осел. Вовсе не обязательно ради него пытаться выгнать меня из дома. — О, да ты понял, что я пытался сказать! — отмахнулся ничуть не впечатленный Артур и, еще раз трагически вздохнув, поднялся с дивана. — Ладно, пойду, что ли, елку зажгу, все больше света будет. Найдешь свечи? — Думаешь, это надолго? — с сомнением уточнил Мерлин, впрочем, тоже вставая, и, освещая себе путь телефоном, поплелся в кладовку. — Мне кажется, все вернется уже минут через пять. — Ну, даже если и вернется, огоньки и свечи нам с тобой в любом случае не помешают. Завтра уже Сочельник, просто оформим все на день раньше. — Прекрасно, а когда я предлагал все это сделать в прошлые выходные, было еще слишком рано! — Выходные, Мерлин! — голос Артура звучал так возмущенно, что Мерлин, даже не видя его, отлично представил его недовольную гримасу. — Разумеется, это было слишком рано! — Тебе просто было лень заниматься этим в выходные, признайся, — сквозь смех прокричал Мерли из кладовки и, быстро найдя несколько разных коробок со свечами, вернулся обратно. Артур уже стоял там, бестолково щелкая выключателем от гирлянды все такой же темной елки. — Что, электричества нет? — с наигранным участием поинтересовался Мерлин и зажег первую свечу, а потому прекрасно рассмотрел выразительный взгляд, который на него бросил Артур. — Мерлин, просто заткнись, — хмуро пригрозил он и, подойдя ближе, тоже занялся свечами. — Хватит на все комнаты? — Ну, их здесь полно, но на все комнаты и не надо. Зачем нам сейчас кухня? Да и без света здесь делать нечего. Пойдем в спальню, там и зажжем, а уж к утру, я уверен, электричество будет. — О, романтика при свечах! Уверен, ты всегда об этом мечтал, Мерлин, ты же такая девочка, — рассмеялся Артур, но, прихватив спички и свечи, отправился в указанном направлении. Вдвоем они справились быстро. Свечи заняли непривычные для них места на полках и столе, тумбочках и комоде. Мерлин даже на подоконник поставил несколько, и скоро спальня наполнилась теплым, мерцающим светом. Все выглядело, безусловно, романтично, но на мгновение этот вид отозвался легким уколом застарелой боли — все это было еще и очень знакомым. Мерлин нервно хохотнул и обернулся к Артуру. — Может вам еще и раздеться помочь, сир? Артур, который стоял на другом конце комнаты, задумчиво оглядываясь по сторонам, вдруг вздрогнул и удивленно обернулся. — Что ты сказал? Мерлин моментально смутился, пожал плечами и, отвернувшись, принялся поправлять свечи на подоконнике. — Да ничего, говорю, давай ложиться. Раздевайся. Артур за его спиной какое-то время молчал, а затем повторил с этой своей ослиной настойчивостью: — Нет, ты сказал что-то другое. — Да просто глупо пошутил, — отмахнулся тот и обернулся, чтобы тут же наткнуться на серьезный взгляд Артура. — Господи, да что такого-то?! Просто глупая шутка, я вообще не понимаю, почему ты так завелся! Артур, кажется, и не думал отступать. Он словно весь подобрался, быстро пересек комнату и, остановившись почти вплотную к Мерлину, на удивление осторожно взял его за руку. — Мерлин, я правда не уверен, что расслышал. Ты можешь просто повторить? — Да я просто предложил тебя раздеть, — смущенно поморщился он. — Просто вся эта атмосфера, свечи. Да в самом деле, словно бы я никогда прежде тебя не раздевал! — А часто раздевал? — непонятно к чему вдруг спросил Артур, и Мерлин, не сдержавшись, закатил глаза. — Артур, ну серьезно, не будь таким ослом. Ты что, сам не помнишь? Если ты думаешь, что это очень романтическая прелюдия, отличный флирт или какая-то ролевая игра, то вынужден тебя разочаровать — нет, ни разу. Это хрень полная и… — И ты назвал меня «сир»? — перебил Артур, и Мерлин подавился всей своей речью. Это была опасная для него тема, которой Мерлин не хотел касаться. Конечно же, в его жизни наконец-то было все хорошо, Артур был рядом, и они были счастливы, но это вовсе не значит, что Мерлину легко давались воспоминания о прошлом. Мерлин отвел глаза и только неловко передернул плечами. — Просто шутка, Артур. Старая, глупая, бессмысленная шутка. Она не стоит такого внимания. — Ты все помнишь, — не понятно о чем и к чему вдруг вывел Артур, и Мерлин, нахмурившись, вскинул на него глаза. — В смысле, помню? То, что я тебе сказал две минуты назад? Знаешь, Артур, я знаю, что ты считаешь меня идиотом, но чтобы настолько… Артур все еще не сводил с него серьезного, пристального взгляда, и до Мерлина вдруг разом все дошло. Слова в один момент застряли у него в горле, перед глазами все поплыло, а ноги подкосились. Если бы Артур не подхватил его, Мерлин бы так и рухнул на пол, растерянно и невидяще глядя перед собой. — Помнишь?.. — неловко прошептал он, пытаясь сквозь накатившую пелену разглядеть Артура. — Ты что-то помнишь? Ты… я не понимаю… неужели… Все? Артур, умоляю, если ты шутишь, если мы говорим с тобой о разных вещах… — О Камелоте, Мерлин, — быстро пояснил Артур, крепче прижимая его к себе. — Я говорю о Камелоте. Шестой век, принц Артур и его бестолковый слуга, который неожиданно оказался великим магом. Ты помнишь это же? — Господи, да почему бы я вообще должен был это забывать? — губы словно не слушались его, каждое слово Мерлину давалось с трудом, но он все-таки сумел справиться с собой. — Это ты отчалил спать на полторы тысячи лет, а я ждал тебя все это время. Здесь, на Земле. Это ты — вы все! — ничего не помните! Почему вдруг ты задаешь мне эти вопросы? Мерлин сам не заметил, как его начало трясти, так же, как не обратил внимание на тот момент, когда Артур довел его до кровати и усадил на ее край, сам опустившись перед ним на колени. Он жил с этим Артуром вместе, в одной квартире, вот уже три года и был уверен, что просто и не может хотеть ничего другого от жизни. Оказалось, он заблуждался. Еще больше Мерлин хотел, чтобы этот Артур помнил всю свою прошлую жизнь, чтобы Мерлин мог разделить с ним старые истории и не держать свою магию снова в секрете. Он не смел ни о чем желать и что-либо еще загадывать — не теперь, когда Судьба вернула ему его Короля, — но, только столкнувшись лицом к лицу со своим заветным желанием, понял, как сильно хотел этого. А еще, насколько же не готов был к нему. — Когда ты вспомнил?.. — слабо спросил он, растеряно глядя на сидящего перед ним Артура и только сейчас, наконец, замечая, как тот взволнован, смущен и растерян. — Почти сразу, — признался тот как-то неуверенно. — Еще до христианского Рождества. Почему бы, по-твоему, я еще стал бы говорить твоей маме, что мы встречаемся? — Но теперь она не моя мама! — воскликнул Мерлин, совсем запутавшись, и Артур активно закивал. — В том-то и дело! Откуда бы я знал, что для тебя так важно мнение Хунит, если бы не помнил ее? Если ты знал все это время, ты мог бы как-нибудь намекнуть! — Я намекнуть?! — Мерлин попытался было возмутиться, но все еще был слишком глубоко шокирован для таких сильных чувств. Кажется, его хотя бы перестало трясти, но может быть, все дело было в том, что Артур крепко держал его за руки и те просто не могли ходить ходуном. Что там творится с остальным его телом, которое Мерлин не мог увидеть, он просто не понимал. — Артур, ты не понимаешь! С того момента, как я отправил тебя на Авалон, я жил на Земле ожидая твоего возвращения. И никто из вас не спешил возвращаться ко мне. Как ты там сказал? Шестой век? Ну так для тебя не секрет, который сейчас год. И все это время я был здесь. Откуда я-то мог знать, что ты можешь что-то снова вспомнить? Это для меня ничего не изменилось, ничего не происходило всю эту проклятую бесконечную жизнь… без тебя… без всех… и… А в следующее мгновение Артур уже целовал его, ласково и нежно, стирая пальцами слезы с его щек и даря тепло и любовь, в которой Мерлин сейчас так нуждался. В которых Мерлин нуждался все этим полторы тысячи лет. И теперь он наконец-то мог все это рассказать Артуру. Как ждал его, как загадывал желание и что почувствовал, однажды увидев на своем пороге. И про магию мог рассказать все то, что не решался сказать тысячелетия назад, и не представлял, как заговорить все эти три года. А еще, даже если он однажды и проговорится Артуру, что ему достаточно просто видеть его живым, тот обязательно поймет Мерлина правильно. И от этой простой мысли он невольно, но счастливо улыбнулся в губы Артура. Короля Былого и Грядущего, который именно сегодня вернулся к нему по-настоящему.