Дорога в тысячу лет

– Мне даже неловко рассказывать, в какие места мне заглянули, – кипятился Рёджи по окончании обязательного осмотра, когда они с Ледой выходили из небольшого одноэтажного здания больницы. После званого обеда, лишившего Рёджи всех моральных сил, прошло не более полутора часов, а они уже успели пройтись по городу и посетить по требованию главного врачевателя лазарет. Леда решил, что в этот раз они отправятся пешком: Хайдалар был невелик, согласно данным им пояснениям идти было недалеко, а пешая прогулка располагала к тому, чтобы они лучше пригляделись к необыкновенному городу. – Не стоит негодовать из-за того, что ты не в силах изменить, – глубокомысленно заметил Леда, выслушав длинную недовольную тираду Рёджи. – Очень даже в силах, – возмутился тот. – Господа начальники забываются! Мы не лечиться сюда приехали, а значит, нечего к нам приставать со своими правилами. Ишь, выдумали, осмотр врачевателя… – Больница здесь будто ненастоящая, – ни к кому не обращаясь, негромко произнес Леда, от чего Рёджи моментально осекся. – Почему ненастоящая? – спросил он. – Пока тебя осматривали, я прошелся по коридорам, – объяснил эльф. – Пациентов вообще нет, палат немного, но в них никто не лежит. Тишина да покой, ни врачевателей, ни врачуемых. – Ну так это… У них же тут чудо-источник, – пожал плечами Рёджи. – Все вечно молодые, вечно здоровые. Больницу, наверно, так построили, на всякий случай. – Да, это понятно, – кивнул по-прежнему задумчивый Леда. – Ясное дело, иной раз может случиться несчастный случай, периодически здесь кто-то рожает. И само собой, осмотры вновь прибывших тоже проходят в больнице. – Тогда что тебя смущает? – не сообразив, к чему клонит его друг, спросил Рёджи, на что Леда только неуверенно пожал плечами. – Пока не могу сказать точно, – честно признался он. – Надо подумать. О чем собрался думать Леда, Рёджи не понял, однако послушно замолчал. У градоначальника эльф выяснил, как пройти к особнякам потерпевших, и именно туда они и направились. Рёджи не запомнил путаные объяснения, по каким улицам следует пройти, потому полностью положился на Леду, который должен был знать, куда ведет его. День постепенно клонился к вечеру. Хотя прохладней пока не становилась, на улицах все чаще встречались люди. Рёджи глазел на прохожих и порой не мог удержаться от удивленного вздоха. Только теперь он понял, что говоря о гостях из невиданных стран, Камиджо нисколько не приукрасил: на улицах Хайдалара встречались представители рас, о которых Рёджи даже слышать не доводилось. Некоторые люди были совсем невысокого роста, другие наоборот казались великанами по сравнению с Рёджи. Цвет кожи, волос, разрез глаз встречались совершенно разнообразные – прежде Рёджи не знал, что бывают люди с кожей темно-коричневого или желтоватого цвета, или же с красными волосами, или с фиолетовыми глазами. От увиденного голова шла кругом, и сам он озирался по сторонам, уже не думая о том, что пялиться в открытую просто неприлично. – Никогда бы не подумал, что бывает такое, – заявил он, провожая взглядом очередное жутковатое на первый взгляд семейство: супружеская пара и двое их детей выглядели вполне заурядно, если не считать того, что в их глазах не было ни радужки, ни зрачков. Издалека можно было предположить, что их скрывали бельма, вот только вели себя эти люди отнюдь не как слепые. – Это жители Карсонских гор, – пояснил Леда, мельком взглянув на прошедшую мимо них семью. – Они живут в пещерах, считай – в подземельях, карсонцы выстраивают под горной грядой целые города. Всю свою жизнь они обходятся без света, используя иные органы чувств. Глаза им попросту не нужны, они и так неплохо ориентируются. – Да я не только о них, – вздохнул Рёджи. – Я вообще обо всех, кто здесь ходит. Столько необыкновенных людей… – Само собой разумеется, – согласился с ним Леда. – Многие желают приобщиться к силе магического источника. – Надо хоть посмотреть на него. Что это за чудо такое. – Посмотрим, мне самому интересно. Только сперва узнаем ответы на волнующие нас вопросы. Следует установить, желал ли кто-то смерти членам Совета. – Тут и устанавливать нечего. Уже даже я желаю им смерти, – усмехнулся Рёджи. – Меня этот обед вывел из себя. Что приторный градоначальник, что этот поганка Жасмин, что Юки, который только прикидывается простым. Ты заметил, что он хлещет, но не пьянеет? – Вестимо, заметил, – хитро прищурился Леда. – А еще пришел к выводу, что перед нами разыграли представление, только театр вышел какой-то дешевый. То ли члены Совета слишком давно жили при дворе и разучились плести интриги, то ли никогда не умели этого делать. – А почему ты думаешь, что они что-то плетут? – заинтересовался Рёджи. – Я просто заметил, что начальник порта, как для разбитного аристократа, слишком внимательно по сторонам зырит. – Вот именно это он и делал – зырил. И тем же самым занимались остальные собравшиеся, – кивнул Леда. – Они изучали нас, а заодно разыгрывали свои роли. Сердитый и всем недовольный медик, к которому даже обращаться не хочется, в противовес ему – веселый и простой в общении начальник порта, и градоначальник – золотая середина между ними. Не удивлюсь, если при личном общении они начнут поливать друг другу грязью и давать нам какие-то ложные наводки. – Думаешь? – неуверенно протянул Рёджи. – Может, они и правда такие, не особо дружные? – О, нет, в этом вопросе у меня даже не возникло сомнений, – отрицательно мотнул головой эльф. – В чем наш заказчик Теру был безоговорочно прав, так это в том, что Совет работает слаженно. Едва заметные взгляды, которыми они периодически обменивались, однозначно свидетельствовали о том, что они нам пели песню в унисон. – Чего-чего они пели? – не понял Рёджи, запутавшись в длинной тираде эльфа, но Леда ему уже не ответил. – Кажется, мы пришли, – произнес он, и Рёджи только тут понял, что незаметно они добралась до искомого ими дома. – Видимо, это и есть особняк того самого Масаши. Судя по открывшейся им картине прочим членам Совета полагались дома попроще, чем градоначальнику. Хотя, быть может, обиталище Камиджо было фамильным и перешло ему по наследству. Дом Масаши выглядел в разы скромнее, хотя по меркам Рёджи, у которого вообще не было никакого жилища, особняк являлся двухэтажными хоромами. От посторонних глаз двор скрывала опять же живая изгородь, а через бутафорские ворота можно было рассмотреть, что растительности там росло значительно меньше, чем в саду градоначальника. Более того, после роскошного парка, принадлежавшего Камиджо, дворик с парочкой одиноких кустиков и таких же одиноких деревьев выглядел достаточно скромно. В отличие от дома градоначальника ворота не были приветливо распахнуты, а дом, несмотря на всю свою ухоженность, казался необитаемым. – Похоже, нет там никого, – заметил Рёджи спустя несколько минут после того, как Леда постучал специальным кованым молоточком, закрепленным на боковой калитке. Гул разнесся по маленькому саду, но после снова повисла тишина. – Думаю, хоть один стражник должен быть, – возразил Леда, постучав снова, и будто в ответ на его слова где-то за изгородью раздались шаркающие шаги и сварливый старческий голос: – Да иду. Иду же я. Зачем колотить? Еще через секунду за решетчатой калиткой появился щупленький, невзрачного вида старичок весьма пропитого вида. – Чего изволят господа? – подбоченившись, поинтересовался он, когда увидел, кто стоит перед ним. До Рёджи только теперь дошло, какое впечатление они с Ледой производили, разгуливая в вычурных нарядах, которые эльф не позволил снять, заявив, что нечего тратить время на переодевания. Неожиданно Рёджи подумал, что у красивых тряпок нашлась хоть одна полезная особенность: при виде мнимых господ низшее сословие, к которому, по большому счету, Рёджи тоже относился, становилось покладистым и на все готовым. "Неужели я тоже так себя веду при виде знати?" – с досадой подумал Рёджи и сразу решил, что нет, он не такой, как все. Чем себя и успокоил. – Приветствую вас, – эльф доброжелательно поздоровался с охранником. – Нам необходимо осмотреть дом. Вот разрешение. Полученное у градоначальника письмо Леда извлек из внутреннего кармана жилета, а старичок, взяв бумагу, шмыгнул красным носом: – Вижу, вижу, печать самого господина градоначальника. Ну что же. Проходите же. Повернув засов, стражник гостеприимно распахнул перед ними калитку, и едва гости вошли, поспешил к дому, звеня невесть откуда взявшейся связкой ключей. – Смотрели же уже. Все смотрели. Нет, неймется, надо еще раз поглядеть, – беззлобно ворчал старик. – И господин начальник порта приходили – смотрели, и господин медик – тоже приходили, и самый главный… – Весь Совет пятерых приходил сюда? – ничего не выражающим голосом уточнил Леда. – А как же! Приходили, все приходили, – старательно закивал старичок, пробуя то один ключ в замке, то другой. – Вместе приходили или по очереди? – не унимался Леда. – Да кто ж упомнит-то? – удивился старичок. – И так, и эдак. И вперемешку. Много народу было. – Ты тут не ворчи, дед, а нормально ответь, – потребовал Рёджи. – Кто когда приходил и с кем. Вспоминай. – Что вы, добрый господин, я же не все время здесь, – всплеснул руками стражник. – Сперва все набежали. А потом уж и не скажу, ходили, бродили, туда-сюда… – Это бесполезно, – тихо произнес Леда, призывая не тратить время на расспросы, и, когда дверь наконец поддалась и отворилась, потянул Рёджи за рукав. В дом старик за ними не пошел, а Рёджи, попав в полумрак после яркого света, не сразу оценил обстановку и пару раз моргнул, прежде чем смог рассмотреть хоть что-то. Таких длинных витиеватых коридоров, как в особняке градоначальника, здесь не было: незваные гости сразу оказались в просторном холле. Наверх вела широкая лестница, а на первом этаже за нею виднелись какие-то закрытые двери. – Видимо, тут все и произошло, – объявил Леда и дернул за шнур портьеры, которая тут же послушно собралась у левого края окна, пропуская в помещение дневной свет. При освещении дом моментально потерял свою мрачную гнетущую атмосферу. Рёджи увидел, что вокруг все сияло чистотой, а убранство хотя выглядело скромнее, чем обстановка в доме Камиджо, все равно казалось богатым. Добротная мебель красного дерева, полированный паркет, ковры и соответствующие по стилю безделушки, вроде ваз и подсвечников, создавали впечатление достаточно обжитого очага. Про себя Рёджи отметил, что этот дом ему нравится значительно больше неуемной богатой роскоши особняка градоначальника. Пока Рёджи озирался, Леда подошел к лестнице, окинул ее внимательным взглядом, потом присел на корточки, рассматривая ступеньки. Поглядев на возившегося на полу эльфа, Рёджи зевнул и направился к первой в ряду закрытых дверей на первом этаже. Детальный осмотр не принес ничего интересного. Дом оказался действительно не слишком большим, на первом этаже располагалась просторная столовая и помещения для слуг – такая же большая кухня, пара кладовых, прачечная и гардеробная, в которой Рёджи не обнаружил ни единого наряда. Исследование второго этажа тоже не порадовало. Имевшиеся наверху три спальни с примыкавшими к ним гостиными, были так же пусты и безлики, как номера дорогого постоялого двора – все необходимое на своих местах, но ничего лишнего не встретишь. – Великолепно. Отлично сработано, – хмуро констатировал Леда после того, как обошел дом в третий и, видимо, последний раз. – Ничего не оставили. – Ну, вроде как не совсем ничего, – попробовал возразить Рёджи, однако Леда упрямо мотнул головой. – Ничего, Рёджи, просто ничегошеньки. Ни личных вещей, ни писем, ни даже средств гигиены. Я заглянул во все ящики. Все вымыто подчистую. – Хм, – призадумался Рёджи. – Они ж сказали, что ждут новых членов Совета, которых назначит король. – У меня такое чувство, что ждали они именно нас, – невесело заметил Леда. – Вот и подготовились. А члены Совета, может, через полгода прибудут. Подобные дела так сразу не решаются. – Но ведь они не сами убирали, – осенило Рёджи новой идеей. – Есть слуги, которые вычищали тут все, можно спросить, не попалось ли им что-то необычное. – Это уже не поиск доказательств, это сбор сплетен, – невесело усмехнулся Леда. – Слуги, я уверен, нашли массу всего интересного, и кто знает, может, даже полезного для нас. Вот только знать бы, что важно, а что нет. – И что ты предлагаешь тогда делать? – поинтересовался у эльфа Рёджи, когда они выходили на крыльцо. – Пока что смотреть в оба и думать. Что тут еще сделаешь? – пожал плечами тот и предложил. – Давай еще по саду пройдемся. Может, заметим что. Дом они обошли дважды, но ничего занимательного Рёджи не обнаружил. Сад и правда был невелик, ухожен и не богат растительностью. Выискивать здесь было особо нечего, хотя Леда старательно крутил головой и останавливал внимательный взгляд едва ли не на каждой травинке. – Будьте добры, подскажите нам, – обратился эльф к старику-охраннику, когда, ничего не обнаружив, они покидали пустой двор. – А в ту ночь, когда погиб хозяин, вы были здесь? На своем посту? – А как же, – тут же отозвался стражник. – Где же еще нам быть? Здесь держали караул. "За что вы его держали?" – чуть было не сыронизировал Рёджи, но удержался. – А приходил ли кто-то в ту ночь к хозяину? – задал следующий вопрос Леда. – Никак нет, – с готовностью доложил охранник. – Никто не входил, никто не выходил. – Точно? – на всякий случай переспросил Леда, и Рёджи искренне разделил его невысказанные опасения: неубедительного вида дед вполне мог выпить и проспать полночи. Видимо, в Хайдаларе особо не от кого было сторожить дома, а охранник выполнял функцию привратника, не более. Рёджи не удивился бы, если б узнал, что по ночам старик регулярно мертвецки пьян и видит сны. – Конечно. Да. Конечно. Как же иначе, – зачастил старичок с самым искренним видом: если он и врал, то сам верил в то, что говорил. – Хорошо. Благодарю вас за оказанное внимание, – привычно учтиво поклонился ему Леда и сделал шаг на улицу. Однако Рёджи не поспешил за ним, а замешкался на миг. – А скажи-ка, дед, – задумчиво протянул он. – В ту ночь, когда хозяин помер, был дождь? На сморщенном от старости лице стражника отразилось удивление, потом замешательство, после – растерянность. – Это была не просто ночь. Утром начался переполох. Ты точно должен помнить. Если не спал, конечно, – строго чеканил Рёджи, с каждой фразой наступая на старичка, отчего тот совсем перепугался. – Не было дождя, не было… – зачастил дед и, как показалось Рёджи, выдал первое, что пришло на ум. – Вовсе не было. – Ну хорошо, – кивнул Рёджи с таким видом, будто собирался в случае обнаружения обмана вернуться и поквитаться. – Смотри мне. – Что смотреть? Куда смотреть? Я и так смотрю! – лепетал дед, но гости уже не слушали, покидая дом погибшего члена Совета. – Хорошо придумал, молодец, – похвалил его Леда, и Рёджи не смог сдержать довольной улыбки. – Пока неизвестно, – все же был вынужден признать он. – Если дождя все же не было, это ничего нам не даст. – А если был, мы утвердимся в подозрении, что старый пьяница все проспал, и грош цена его заверениям о том, приходил кто-то в тот вечер или не приходил, – возразил Леда, но тут же безрадостно констатировал: – Впрочем, с таким охранником цена показаний в любом случае невысока. – Но учитывая, что больше у нас все равно ничего нет… – развел руками Рёджи. – Нет же? Ты ничего не заметил интересного? – Я заметил только то, что дело здесь нечисто, – поморщился Леда. – Теперь я однозначно в этом уверен. Поведение членов Совета вкупе с вычищенным до блеска домом говорит о том, что от нас старательно что-то пытаются скрыть. И безоговорочно уверен, что в доме Хизаки мы увидим все то же самое. – А что же тогда делать? – растерялся от такого заявления Рёджи. – Где и что нам тогда искать? – Будем смотреть по обстоятельствам, – уклончиво ответил на это Леда, и если бы Рёджи знал эльфа не так близко, решил бы, что тот в тупике. Однако, приглядевшись внимательней к другу, Рёджи понял, что тот о чем-то напряженно думал и сдаваться определенно не торопился. Дом второго погибшего был расположен недалеко от дома Масаши, и добрались они до него за какую-то четверть часа. Как уже понял Рёджи, в небольшом городке, который будто сетью оплетали многочисленные улочки, если знать, как пройти и где срезать угол, любой путь не казался долгим. Рёджи ожидал, что у Хизаки окажется примерно такой же особняк, как у первого покойного члена Совета, ведь статус в обществе они имели примерно одинаковый. Каково же было его удивление, когда, повернув за угол, они увидели трехэтажный дом, едва ли не более роскошный, чем у Камиджо. – Я чего-то не пойму, – пожаловался Рёджи. – У них что, жалованье такое разное? И почему у одного резиденция, а у другого шалаш? – Рёджи, барский костюм на тебя плохо влияет, – негромко рассмеялся эльф. – Просторный и добротный дом ты теперь считаешь шалашом. – Вовсе нет, – обиделся Рёджи. – Я просто сравниваю. Этот домина не в пример шикарней будет. – Это мы еще проверим, – кивнул ему Леда, а после дал ответ на поставленный вопрос: – На самом деле, аристократ аристократу рознь, и фамильное богатство тоже разным бывает. Кому-то досталось больше, кому-то меньше, и неравенство есть даже в кругах знати. Думаю, особняки членам Совета пятерых раздавали в соответствии со статусом в обществе. – Стало быть, Хизаки – большая шишка. Была. То есть, был, – пришел к выводу Рёджи, и эльф снова кивнул: – Очень похоже на то. Опасения Леды относительно того, что в доме второго покойного они найдут стерильную чистоту и глухую тишину, отчасти не подтвердились. Резиденция Хизаки – а именно это слово в наибольшей мере подходило такому полу-дворцу – оказалась не такой вычищенной, как дом первого погибшего. И как скоро догадался Рёджи, причина этого была проста: дом просто не успели освободить, уж слишком много всего здесь было. В первую очередь друзей удивило то, что они не увидели запустенья, как в доме Масаши. Хотя Жасмин говорил, что семьи у Хизаки как таковой не было, и ничто подобное его не интересовало, с первого взгляда складывалось впечатление, будто жизнь в доме продолжала кипеть. – А вы к кому? – дружелюбно поинтересовался у них подошедший рыжий курносый и не слишком опрятно выглядящий парень, как только они вошли в распахнутые ворота. – От Камиджо мы, в дом надо, – решительно объявил Рёджи, не желая слушать, как эльф полчаса будет рассыпаться в приветствиях. – А мне с чего верить? – нагловато улыбнулся парень. – А нам с чего тебе что-то доказывать? – в тон ему ответил Рёджи. – Ты вообще кто такой? – Я вместо охранника, – шмыгнул носом парень. – Отец прихворал, вот я за него. А вообще я тут конюх. – В этом доме тоже только один стражник? – спросил Леда, протягивая охраннику-конюху бумагу с печатью градоначальника. – А сколько надо? – удивился парень, с любопытством рассматривая оттиск на сургуче, будто и правда что-то понимал в печатях. – Все равно ничего никогда не случается. Самое страшное, если пьяный сосед калиткой ошибется. – Говорят, хозяин перед смертью себя толпой стражи окружил, – вспомнил недавний разговор Рёджи, на что его собеседник лишь плечами пожал: – А это мне неведомо. Вся знать с причудами, а этот похуже прочих был, – выражение лица слуги на секунду стало будто брезгливым, однако уже через миг он улыбался, возвращая письмо Леде: – Милости прошу, уважаемые. – Какие же причуды были у покойного хозяина? – как будто равнодушно спросил Леда, из чего Рёджи понял, что странное выражение на простодушном лице слуги не укрылось и от него. – Да мне почем знать? – тут же вспылил конюх и отступил немного. От недавней доброжелательности не осталось и следа. – Это вы у друзей его спросите, знатных господ. А мое дело маленькое – конюшню убирать да лошадей чистить. Глядя на такую реакцию, Рёджи заподозрил неладное. Слишком странно повел себя слуга, услышав вполне невинный вопрос, из-за чего закралось подозрение, что у Хизаки причуды были далеко не такие невинные, как можно было предположить изначально. "Он чего-то боялся, – вспомнил Рёджи. – И, быть может, отнюдь не бесплотного призрака". – Рёджи, пойдем, – позвал его эльф, поворачивая в сторону дома, и Рёджи понял, что пытать дальше конюха тот не желал. – Если на него поднажать, может, и выдал бы чего, – укоризненно заметил Рёджи, когда они отошли на небольшое расстояние. – Никогда не стоит применять силу, если в ней нет крайней необходимости, – ответил на это эльф. – Я не предлагал силу, – возразил Рёджи. – Я предлагал на словах поднажать. – Сила не только в кулаках, – вздохнул Леда. – Унижение и оскорбление души может причинить более сильную боль, чем ранение тела. – Это слишком сложно, как для меня, – недовольно протянул Рёджи, которому не нравилось, когда Леда начинал умничать. Но тот улыбнулся ему неожиданно тепло: – Не слишком. Ты просто вредный, а еще ленивый. Никогда не хочешь учиться. – Это я ленивый?! – неподдельно вознегодовал Рёджи. – Да я всю жизнь от зари до зари… – Само собой. Из-под палки все люди от зари до зари. А по доброй воле ты палец о палец не ударишь. – А вот и нет, – очень веско ответил на это Рёджи и сердито засопел, потому что Леда спорить дальше не стал, отчего в душе поселилось чувство, будто последнее слово осталось все же за эльфом. Сад возле дома Хизаки был так же велик, как сад Камиджо, хотя растительностью не особо отличался. Рёджи крутил по сторонам головой и отмечал, что уже видел такие деревья и кусты. Когда они подошли ближе к дому с белыми стенами и скульптурами по всему периметру, изображавшими прекрасных юных дев, он заметил справа длинное невысокое строение, в котором безошибочно угадал конюшню. Через открытую дверь доносилось негромкое ржание. – Чьи же теперь лошади будут? – недоуменно спросил Рёджи. – Наверное, поступят как с остальным имуществом, – предположил Леда. – Может, распродадут, а может, найдутся наследники. Кстати, туда мы тоже зайдем на обратном пути. Тяжелая высокая дверь в дом оказалась незапертой, Леда не без усилия потянул ее на себя, а Рёджи решительно переступил порог, чтобы уже через секунду, оглядевшись, прийти к выводу, что местная знать перестает его удивлять. Как и можно было предположить, убранство в доме было дорогим и чопорным, и он даже не стал задерживать взгляд на великолепных люстрах, гобеленах и коврах – от всей этой неописуемой роскоши у непривыкшего к подобному Рёджи пестрело в глазах. Как и в доме Масаши, вокруг царила гробовая тишина, и только шторы были подняты, отчего просторный холл заливал свет вечернего солнца. – Может, разделимся? Ты обыщешь верхние этажи, а я тут рассмотрю кухню и все подсобные помещения, – предложил Рёджи, на что эльф только усмехнулся. – Ты плохого мнения об этом доме, – заметил он. – Кухня в таких богатых особняках находится в отдельной пристройке, чтобы не донимать господ шумом и неприятными запахами. Но разделиться можно. На этих словах эльф решительно направился к лестнице наверх, а Рёджи подумал о том, как странно, что Леда не напомнил ему быть внимательным при обыске. "Наверное, думает, что здесь тоже все убрали до нас", – догадался Рёджи и вскоре понял, что был совершенно прав. – Ничего, – констатировал Леда, когда больше чем через час они встретились в холле, откуда начали поиски, и Рёджи невесело улыбнулся: – У меня тоже. Хотя то, чем они занимались, Рёджи категорически не нравилось – изображать из себя ищейку ему было не по душе – он проявил недюжинное усердие, чтобы только не расстраивать Леду очередным провалом. В отличие от первого особняка, где они побывали, в этом доме обстановка была не столь безликой. Часто Рёджи попадались дорогие безделушки, определенно принадлежавшие бывшему хозяину, которые, видимо, пока никуда не определили, а выбрасывать посчитали расточительством. В частности, на каминной полке Рёджи увидел золотые песочные часы с таким же золотым песком внутри. А в гостиной прямо на полу стоял ряд из пяти вычурных фарфоровых ваз. Взяв ради интереса одну в руки, Рёджи понял, что, несмотря на большой размер, она почти ничего не весила. Очевидно, диковинка была привезена откуда-то издалека и стоила немалых денег. – В кабинете я нашел тайник, – сообщил Леда, задумчиво покусывая нижнюю губу. – Даже два тайника. – Ого, – неподдельно удивился Рёджи. – И что там? – В том-то и дело, что ничего, – хмуро ответил Леда. – Они оба совершенно пусты. И знаешь, что это означает? – Что же? – Что уборкой занимались отнюдь не слуги. По крайней мере, не только они, – объяснил эльф. – Слуги никогда не полезли бы в хозяйский тайник. Себе дороже выйдет. Это явно был кто-то заинтересованный. – В чем заинтересованный? – не понял Рёджи. – В том, чтобы никто никогда не узнал, что из себя представлял погибший. И чем он жил – тоже. – Значит, в этом и есть разгадка, – сделал вывод Рёджи. – Если узнать, чем он занимался, или о каком-то отдельном событии в его жизни, мы поймем, кто его убил. – Может, так, – потер кончиками пальцев лоб Леда. – А может, никто его не убивал, и кто-то просто хочет скрыть нечто иное. – Иное? – В смысле, кто-то не хочет, чтобы в ходе расследования вскрылось что-то еще. Какие-то некрасивые делишки, которыми занимался член Совета. Причем, вполне вероятно, занимался не один. На этих словах Леда развернулся и направился к выходу, а Рёджи поспешил за ним следом. – Ле-еда, – несчастным голосом протянул он. – Если честно, я ничего не понимаю и не соображаю, что нам тут вообще делать. Никаких следов, никаких объяснений. Что искать – неясно. Мы даже не знаем точно, а было ли убийство. – И поэтому ты предлагаешь собраться и уехать сегодня же, – бодрым голосом продолжил за него эльф. – Ну не то чтобы прямо сегодня, – замялся немного обескураженный такой догадливостью Рёджи. – Можно завтра. – Не спеши сдаваться, – мотнул головой Леда. – Мы еще не проработали все данные нам сведения. – А нам что, дали еще какие-то зацепки? – недовольно вздохнул Рёджи, понимая, что неприятный город они так быстро не покинут. – Конечно, – уверенно заявил Леда. – У меня еще много подозрений, которые надо обдумать. Признаюсь тебе честно, я возлагал большие надежды на обыск. Верил, что найдем хоть что-то, однако здесь нас опередили. Но это еще не повод сдаваться. На этих словах Леда бодрым шагом спустился по мраморным ступенькам крыльца и начал огибать дом по чистенькой аккуратной дорожке, а Рёджи уныло побрел за ним, безрадостно констатируя, что вся эта история рискует затянуться надолго. Как оказалось, эльф направлялся к тем самым подсобным помещениям, которые были расположены в отдельном флигеле. Когда они переступили порог большой просторной кухни, дверь которой была настежь распахнута, они увидели немолодую женщину, видимо, кухарку, которая старательно чистила большой котел. – Приветствую вас, – громко поздоровался с ней Леда, пока Рёджи удивленно моргал: тишина и покой в доме навели его на мысль, что здесь они тоже не встретят ни единой живой души. Оттого было удивительно обнаружить прислугу, да еще и за работой. – И вам день добрый, – ответила женщина, поднимая на вошедших тусклые усталые глаза. – Мы здесь по воле градоначальника, – пояснил ей Леда. – Совет пятерых беспокоит судьба вашего погибшего хозяина, и нас попросили разобраться. Не будете ли вы так любезны ответить на кое-какие вопросы? – Да уж спрашивали сто раз, – безрадостно вздохнула женщина, возвращаясь к своей работе. – Я уж все рассказала. – И все-таки позвольте нам тоже поинтересоваться кое о чем, – не унимался вежливый и настойчивый Леда, а Рёджи только глаза к потолку возвел, думая о том, что будь эльф чуть строже, просто стукнул бы кулаком по столу, и служанка выдала бы ему все, о чем он пожелал бы спросить. Пока Леда задавал вопросы о том, чем жил и занимался ныне покойный хозяин, а кухарка невнятно мямлила, что знать ничего не знает, Рёджи с любопытством озирался по сторонам. Кухня оказалась и правда немаленькой – на такой при наличии нужного количества слуг можно было спокойно приготовить банкет на пару сотен особ. Целых три печи, два длинных больших стола и еще парочка поменьше, вертел и бессчетное количество котлов – вот что увидел Рёджи вокруг. Но даже при наличии такого количества добра все равно на просторной кухне оставалось немало свободного места. – А Хизаки когда-нибудь заходил сюда, на кухню и в другие подсобные помещения? – спрашивал Леда. – Нет, никогда, – бесцветным голосом отвечала кухарка, не отвлекаясь от своей работы. – Он же господин. Зачем ему ходить сюда? Пройдя вдоль стены, на которой ровными рядами висели многочисленные ложки и поварешки, Рёджи увидел перед собой две неприметные двери, совершенно одинаковые и расположенные рядом. Кухарка и Леда не обращали на него внимания, потому, пожав плечами, Рёджи, не спрашивая разрешения, приоткрыл одну. За дверью была кромешная темнота, вниз уходили ступеньки, и по запаху Рёджи безошибочно определил, что ведут они в самый обыкновенный погреб. Интерес сразу пропал, и Рёджи, притворив эту дверь, открыл соседнюю. Картина открылась ему точно такая же – уходящие вниз ступени и темень, только из этого подвала не пахло плесенью и овощами, напротив, Рёджи показалось, что воздух там был относительно свежим. – А почему вы здесь и работаете, когда всех других слуг нет? – не унимался дотошный Леда, который к тому моменту выспросил все о привычках Хизаки и, не получив ни одного внятного ответа, зачем-то переключился на личность самой служанки. – Мы по очереди выходим, – вздохнула женщина. – Работаем через день. Надо готовить дом к приезду нового хозяина, но так как дел теперь немного, никто не хочет платить жалованье сразу всем слугам… – Эй, а что у вас здесь? – окликнул женщину Рёджи, совершенно не заботясь о том, что невежливо перебивает. Взглянув на него и сообразив, к чему относится вопрос, кухарка пояснила: – Погреб для овощей и винный погреб. – О, винный! – тут же воодушевился Рёджи и с любопытством поглядел вниз во мрак, куда уходили узкие высокие ступени. – А можно поглядеть? – Глядите на здоровье, – пожала плечами равнодушная женщина. Рёджи думал, что Леда одернет его и скажет не тратить время на глупости, однако эльф сам заинтересовался и, забыв о своем допросе, направился в сторону Рёджи. Захватив со стоявшего рядом стола огарок свечи, видимо именно для посещения погребов тут и оставленный, Леда чиркнул маленьким карманным огнивом, с которым никогда не расставался, и поджег фитилек. Неверный свет дрожащего пламени плясал на стенах, создавая причудливые тени, и разглядеть хоть что-то толком не представлялось возможным, однако Рёджи и так видел, что смотреть тут особо не на что. По узкой лесенке, где не разминулось бы и два человека, они спустились в погреб, и Леда тут же от свечи зажег пламя в большой масляной лампе, болтавшейся под низким потолком у самого входа. – Ну ничего себе… – изумленно выдохнул Рёджи, когда неяркий свет затопил просторную подземную комнату. Рёджи подозревал, что винный погреб должен быть большим, полным винными бочками и пузатыми бутылками, однако такой богатой сокровищницы не ожидал увидеть. Слева длинные многоярусные стеллажи были всплошную заставлены бутылками – все они лежали на боку, темные от заполнявшего их вина и покрытые толстым слоем пыли. Справа расположилось целых пять огромных бочек с небольшими латунными краниками, открутив которые, наверняка можно было отведать удивительного вина. В том, что напиток окажется очень вкусным, Рёджи даже не сомневался – в таком богатом доме не могло быть иначе. – Я смотрю, Хизаки был не прочь хорошо выпить, – заметил Леда, меряя шагами погреб и внимательно приглядываясь к бутылкам. Потом взял одну, посмотрел на просвет и покрутил в руках. – Как думаешь, если я чуть-чуть, ну совсем чуть-чуть попробую, ничего ведь не будет? – заискивающим тоном произнес Рёджи, присаживаясь на корточки у одного из бочковых краников. – Бутылку бы взять, да это нехорошо будет, воровство все ж. А если просто попробовать… – На твоем месте я не стал бы этого делать, – ответил Леда, и Рёджи только вздохнул. В том, что эльф запретит, он даже не сомневался, однако слова, которые Леда произнес дальше, поразили Рёджи до глубины души: – Ты же не хочешь отправиться в мир теней следом за хозяином этого богатства? – Это… Это ты к чему? – удивился Рёджи и тут же выпрямился. – Каких еще теней? – Сдается мне, нашего друга Хизаки отравили, – негромко, будто разговаривая с самим собой, ответил Леда. – А подсыпать отраву удобней всего в вино. Оно сильно пахнет и обладает ярко выраженным вкусом. Далеко не каждый сможет распробовать, если с ним что-то не то. И в отличие от пищи, в жидкости легче растворить порошок или другую жидкость. Вот только знать бы, в каких бутылках мог оказаться яд… – Что-то я ничего не понял, – возмущенно прервал его невнятное бормотание Рёджи. – Откуда такие выводы, и почему я ничего об этом не знаю? – Это не выводы, это предположения, – ответил Леда. – Пока ничем не подтвержденные. Но употреблять пищу и, тем более, напитки в этом доме я бы тебе не советовал. – Но почему именно отравление? – не унимался Рёджи. – Ты заметил, что никто ни разу не упомянул о том, что у Хизаки было больное сердце? – ответил вопросом на вопрос Леда. – Ведь если бы он страдал такой хворью, логично было б еще во время званого обеда, когда нас вводили в курс дела, упомянуть об этом. Но сердце у него, видимо, было здоровым. – И что? – не понял Рёджи. – Я не понимаю, почему если сердце здоровое, Хизаки должны были именно отравить. – Выдать за остановку сердца проще всего удушение или отравление, – пояснил Леда. – Но в удушение верится меньше, потому что дом был полон народу, слуг и стражи. Подкрасться к спящему человеку и накрыть его лицо подушкой было сложней, чем просто подсыпать отравы. – Но докторишка сказал же нам, что это была остановка сердца. Он и вскрытие делал. – Насчет последнего у меня тоже большие сомнения, – ответил на это Леда. Положив бутылку на свое место, он развернулся и неторопливо направился вверх по лестнице, очевидно, решив, что больше искать в погребе им нечего. – Почему сомнения? – не отставал от него Рёджи. – И куда ты собрался? Ты не хочешь сперва обыскать погреб? – Сомнения у меня потому, что в этой больнице даже нет операционного стола, чтобы делать вскрытие. Я сегодня это доподлинно установил, – ответил на первый вопрос Леда. – А обыскивать тут что-либо не имеет смысла. Я уже окинул взглядом: погреб как погреб. Тут слишком грязно и слишком часто топчутся слуги. Если мы начнем копаться, найдем массу всего подозрительного, и только больше запутаемся. Чтобы искать, надо понимать, что ищешь. – Может, операционный стол где-нибудь в подвале, – сделал предположение Рёджи, на что Леда только улыбнулся. – Ты слишком часто слушал страшные истории о пыточных камерах локстенских темниц, – добродушно ответил он. – Операционный стол не может быть в подвале. Для проведения операции надо много света, и все помещения, где их могут проводить, я обошел, пока тебя осматривали. Благо, больница не слишком велика. У меня серьезные подозрения, что доктор нам соврал: операции, вскрытия и тому подобное там не делали очень давно. – Но как же так, – удивился Рёджи. – Больница, где никого не штопают и не зашивают… – А вот запросто, – заявил на это Леда. – У них ничего не происходит. Ни драк, ни схваток. Чтобы какой-нибудь воришка в сумерках пырнул ножом зазевавшегося горожанина для них вообще невероятное событие. Вскрывать подозрительных мертвецов тоже нет нужды, потому что никто никого не убивает, и если человек умер, ясно, что умер он по естественным причинам. Вот тебе и объяснение. – Какое-то просто нереальное место, – пробормотал Рёджи. – Ну а если несчастный случай? Если кто-то случайно сильно поранится? – Понятия не имею, – пожал плечами Леда. – И вообще, я же говорю, что не настаиваю. Это лишь мои допущения и предположения. Возможно, операции в больнице проходят, а нужные приспособления просто убирают за ненадобностью. Но у меня возникли сомнения, когда я там осматривался. Когда они выбрались из погреба и попрощались с кухаркой, Леда напоследок поинтересовался: – Подскажите, а ваш покойный хозяин любил выпить? – А то вы по количеству бутылок в погребе сами этого не поняли, – иронично заметила та. – Любил еще как. За ужином одну бутылку в одиночку приговаривал. – А какое именно вино он предпочитал? – Да всякое, никто никогда предсказать не мог, – отмахнулась женщина. – Какое заказывал перед ужином, такое ему и несли. – А в тот вечер, когда он умер, он тоже просил принести ему вина? – не отставал Леда. – Чего не знаю, того не знаю, – пожала плечами женщина. – Не было меня в тот день. После заката слуги с кухни расходятся всегда. Только кто-то один остается дежурить, если вдруг хозяину захочется поесть на ночь глядя. – А кто дежурил в тот вечер? – задал вполне ожидаемый вопрос Леда. – Дайте-ка подумать, – нахмурилась женщина и даже на миг прекратила тереть свой котел. – Кажется, Одли, наш младший поваренок… Да, именно он. Его тоже потом расспрашивали, что да как, не видал ли он чего, не слыхал ли в ту ночь. – И как? – влез в разговор Рёджи. – Видал? Слыхал? – Вот у него и спросите, – резко ответила женщина, возвращаясь к работе. – Не мое это дело, совать свой нос в барские дела да выпытывать, чем хозяин перед смертью занимался. Рёджи открыл рот, чтобы ответить что-то насмешливое – сердитый тон женщины ему не понравился. Но Леда сделал едва заметный жест, давая понять, что разговор окончен. На этом они распрощались с недружелюбной прислугой и покинули кухню. Когда до особняка градоначальника, на время ставшего им домом, оставалось не более пары кварталов, Рёджи не выдержал. Хотя по-настоящему сердиться на эльфа у него никогда не получалось, сейчас он испытывал чувство, очень похожее на раздражение. – Слушай, Леда, ты со всеми собираешься разговаривать так трепетно, а? – сердито поинтересовался он. – Как это – трепетно? – удивился эльф и перевел на него изумленный взгляд. – Да вот так! Все эти слуги определенно что-то знают, да не говорят, – терпеливо отчеканил Рёджи. – Если бы на них немного надавить, мы бы узнали немало интересного. И чего ты с ними нежничаешь, я вообще понять не могу. В своей правоте Рёджи был безоговорочно уверен. Когда они вышли из дома и направились к конюшне, там им встретился уже знакомый рыжий конюх. Но на прислугу Рёджи особо не смотрел, а во все глаза пялился на длинный ряд стойл, в которых стояли роскошные и невероятно красивые скакуны. Конюшня у погибшего члена Совета оказалась воистину замечательной. Пока Леда донимал конюха очередными вежливыми ненавязчивыми вопросами, Рёджи ходил взад-вперед и рассматривал длинноногих красавцев самых разных пород и мастей. – Ваш хозяин любил ездить верхом или в упряжке? – учтиво интересовался у конюха Леда. – Да, – сердито ворчал тот в ответ – видимо, расположение духа после их первого разговора к конюху не вернулось. – Что да? – не понял Леда. – Да – верхом? – Да, верхом, – раздраженно подтвердил невоспитанный парень. – Только так и ездил. Вы что, видите тут карету? – Место кареты не в конюшне вообще-то, – заметил подошедший к ним Рёджи, которому совсем не нравился строптивый тон конюха. – У него что, вообще не было никакой упряжки? – в свою очередь удивился эльф, и парень передернул плечами: – Да есть одна, только я сам не помню, когда ею в последний раз пользовались. За конюшней в сарае стоит. Стоит ли действительно упряжка в сарае, Леде и Рёджи установить не удалось, потому как на двери болтался увесистый и изрядно проржавевший замок. Даже если бы они отыскали ключ, вряд ли засов удалось бы легко отпереть. – Его не открывали уже несколько зим, – поделился своими наблюдениями Леда, рассматривая оставшуюся на пальцах после прикосновения к замку ржавчину. – Странно как-то, – хмыкнул в ответ Рёджи. – Аристократ, который не ездит в упряжке, а постоянно скачет верхом. – Да ничего странного, – возразил на это Леда, вытирая руки платком и поворачивая в сторону выхода. – Тут расстояния небольшие, чем запрягать да распрягать, проще пешком пройтись. А если надо преодолеть дальний путь, он предпочитал ездить верхом. – Ну и с чего ты такой довольный? – поинтересовался у эльфа Рёджи. – Тебя как будто радует то, что Хизаки любил верховую езду. – Посуди сам, – покачал головой Леда. – Человек любил ездить верхом, глушил вино бутылками и еще имел какое-то не слишком приличное увлечение, о котором все знают, но не хотят говорить. А потом внезапно умер от остановки сердца. Мягко говоря, странно для того, кто был здоров и полон сил. – Может, оттого и скопытился, – не заметил ничего загадочного в словах эльфа Рёджи. – За воротник закладывать меньше надо. – Так внезапно не скопычи… не умирают, – возразил Леда. – То есть, теоретически, подобное может случиться, но чаще от нездорового образа жизни люди начинают чувствовать недомогание, слабость, и лишь потом угасают. – Вовсе необязательно, – заявил на это Рёджи. Признавать, что член Совета действительно был убит, не хотелось, и про себя Рёджи мечтал, что все это загадочное дело окажется простым и прозаичным несчастным случаем. – В селе, где я родился, был один старикан. Говорят, ему лет семьдесят было, не меньше. Так вот он каждый день был пьян, заливался по уши наливкой, которую сам же делал, и ничего! До последнего по бабам ходил – уж не знаю, чего они в нем находили, да видать, дед что-то знал по этой части. И помер внезапно – как раз на одной местной красавице и скопытился. Не выдержал собственной страсти. Рассказанная Рёджи история развеселила эльфа: Леда негромко рассмеялся и насмешливо поглядел на него, а тот только нахмурился. – Чего? Не веришь мне? – Верю, конечно, – добродушно улыбнулся Леда. – Всякое бывает. Я просто подумал, что истории о людях никогда не перестанут меня удивлять. – Ну, вот видишь, – удовлетворенно кивнул Рёджи, когда понял, что эльф смеется не над ним. – Так, по-твоему, что мешало этому Хизаки просто однажды допрыгаться? – По-моему, в этой истории слишком много таких внезапных однажды, – задумчиво произнес Леда. – Все бывает, ты, безусловно, прав, но мне настойчиво чудится, что слишком уж много у нас получается допущений и исключений. Что значили последние сложные слова эльфа, Рёджи не понял, но донимать расспросами не стал. Он только подумал о том, что если они и дальше будут вести себя деликатно и вежливо, их горе-расследование продлится весьма долго. А Рёджи даже за первый день успел надоесть этот город, такой неестественно чистый и благополучный. Большую часть пути они провели в молчании и лишь когда почти добрались до дома градоначальника, накрутивший сам себя Рёджи вспомнил прерванный разговор и снова поинтересовался, почему эльф ведет себя так бесконечно вежливо со всеми подряд. – Если на кого бы то ни было "давить", как ты говоришь, и насильно выбивать информацию, все равно самого важного не узнаешь, – объяснил ему Леда, сворачивая на улочку, ведущую к особняку Камиджо. – Люди будут бояться, врать или выдавать в ответ какую-нибудь ничтожную мелочь о погибшем, которая нам не поможет и только больше запутает. – Но мы за сегодня не узнали ровным счетом ничего, – возмущенно перебил его Рёджи. – Если честно, я вообще не могу понять, что ты дальше собираешься делать, когда мы в тупике. – Почему же в тупике? – ничуть не обиделся на резкий тон Леда. – Мы еще не выслушали самых главных потенциальных соучастников всего этого дела, а именно – оставшихся членов Совета. – Да мы же только сегодня с ними говорили, – устало напомнил Рёджи. – Мы с ними обедали, а не говорили, – возразил на это Леда. – А завтра мы нанесем им непосредственный визит. Обоим. Быть может, при личной встрече они захотят рассказать нам несколько больше, чем при посторонних ушах. – Вообще-то их не двое, а трое, – напомнил эльфу Рёджи. – Трое, – не стал спорить тот. – Но с господином градоначальником стоит повременить, я думаю. Сдается мне, он не расскажет нам вообще ничего. По крайней мере, пока что. К этому времени они добрались до распахнутых ворот в сад и ступили на широкую дорогу, ведущую непосредственно к особняку. Рёджи хотел уточнить, почему Леда делает такие выводы о Камиджо, почему думает, что разговор с ним не будет для них полезен, но решил, что в стенах его же резиденции не стоит вести подобные беседы. В том, что уши есть даже у садовых кустов, Рёджи ни на миг не сомневался. Солнце уже давно скрылось за горизонтом, и сад затапливали поздние вечерние сумерки. Только теперь Рёджи почувствовал, что успел проголодаться за этот такой долгий и полный неинтересных событий день и уже открыл рот, чтобы предложить Леде сходить куда-нибудь поужинать, когда эльф заговорил первым: – Завтра с утра пораньше отправимся на море. – Это зачем же? – неподдельно удивился Рёджи. Какие дела у них могут быть на побережье, он не понимал, и как море связано с их расследованием, представить не мог. – Учиться плавать, Рёджи, – искоса поглядел на него эльф. – Неизвестно, сколько мы пробудем здесь, потому не стоит откладывать. – Эй, стой, мы так не договаривались, – возмутился Рёджи. – Я не готов! И вообще не уверен, что мне это нужно. – Ты чего так разнервничался? – неподдельно развеселился из-за его поведения Леда. – Не переживай, я все время буду рядом с тобой, и ты точно не утонешь. "Это меня беспокоит меньше всего!" – чуть было не огрызнулся Рёджи. Перспектива лезть в воду в компании своего полуголого друга пугала намного больше, и Рёджи подумал, что лучше ему утонуть сразу, чем стать объектом пристального наблюдения Леды, который точно увидит его реакцию на такую близость. А в том, что реакция будет, и будет она совершенно однозначной, Рёджи не сомневался. – Умение плавать однажды может сослужить тебе добрую службу, – неожиданно серьезно проговорил Леда. – Быть может, когда-нибудь ты поблагодаришь меня за то, что я научил тебя. Вдруг это умение спасет твою жизнь? – Я плаваю как топор, – недовольно проворчал Рёджи, стараясь, чтобы ответ звучал не слишком грубо. – Сомневаюсь, что у тебя получится научить меня. – А это мы посмотрим, – слабо улыбнулся Леда. – Обычно у меня получается научить даже более сложным вещам, чем плавание. Как-то раз, пару десятков лет назад… Но договорить эльф не успел. В этот момент они повернули за угол большого особняка, чтобы проследовать по тропинке к домику для гостей, куда их поселил Камиджо, и едва ли не нос к носу столкнулись с Айри, дочкой градоначальника, которая неспешно шла прямо им навстречу. – О, какая неожиданность, – обворожительно улыбнулась девушка и присела в неглубоком реверансе. – Вы уже успели прогуляться по нашему городу? Вам понравился Хайдалар? "С ума сойти, какая неожиданность встретиться во дворе дома, где мы все теперь живем", – очень хотелось съязвить Рёджи. Светская болтовня за этот день ему уже осточертела, но он сдерживался, как мог, и старался не думать о том, что сейчас девушка их заговорит насмерть, и ужин придется отложить еще на какое-то время. Айри почему-то неотрывно смотрела только на Рёджи. Глаза ее сияли, словно она встретила дорогого друга, а эльфа будто специально игнорировала. Заметив это, Рёджи подумал, что если даже ему такое поведение бросилось в глаза, укрыться от внимания проницательного Леды оно точно не могло. – Благодарим, ваш город воистину чудесен, – учтиво кивнул эльф, однако Айри и теперь не взглянула на него. – Прямо благостный и неповторимый, – проворчал в тон своему другу Рёджи и краем глаза заметил, как губы Леды едва заметно дрогнули в сдерживаемой улыбке. – О, я знала, что вы проникнитесь атмосферой Хайдалара, – очаровательно улыбнулась Айри. – У нас тут и правда замечательно, не то что в других городах. Вот только скучно порой немного. Лишь приезжие и могут скрасить досуг скучающих местных жителей. На последних словах она кокетливо опустила ресницы и наградила Рёджи еще одним многозначительным взглядом. "А ты хоть бывала в других городах?" – очень хотелось поинтересоваться ему, но как вежливо сформулировать вопрос он не придумал. Вместо этого Рёджи поймал себя на том, что уже не смотрит в глаза девушки, а невольно пялится прямо в ее декольте, которое на этом платье оказалось не в пример более глубоким, чем на том, в котором Айри была за обедом. – Вы знаете, Рёджи, на набережной есть одна чудесная чайная, где подают вкуснейшее мороженое, – продолжила тем временем красавица, обращаясь непосредственно к нему одному. – Вы когда-нибудь пробовали мороженое? – Чего пробовал? – растерянно переспросил Рёджи и с усилием заставил себя поднять глаза. – О, вы обязательно должны попробовать, – звонко рассмеялась девушка, верно расценив недоумение в его голосе. – Я знаю, что о мороженом никто в мире даже не слышал. Это изобретение одного нашего повара. – Вообще-то мы собирались поужинать… – начал было Рёджи и повернулся к Леде. Только эльфа, который всего минуту назад стоял рядом, в поле зрения не обнаружилось. Аллея, ведущая к домику для гостей, была совершенно пуста: видимо, Леда успел тихо ретироваться, пока Рёджи хлопал ресницами, пялился в разрез платья и слушал щебечущую дочку градоначальника. – Вот и отлично, – обрадовалась Айри, тут же цепляясь за локоть Рёджи и увлекая его в обратную от дома сторону. – Я, знаете ли, тоже проголодалась и не отказалась бы прогуляться до ближайшей чайной. Составите мне компанию? Несмотря на всю свою хрупкость, девушка держала его под руку крепко, и Рёджи ничего не оставалось, кроме как обреченно кивнуть и последовать за новой знакомой. От перспективы ужина со знатной дамой настроение испортилось окончательно, а из-за учтивого поведения эльфа, который незаметно ушел, когда понял, кто именно интересует Айри, стало по-детски обидно. "Предатель", – подумал Рёджи, бросив через плечо взгляд на домик для гостей, где скрылся его друг, и обреченно последовал за Айри, которая уже на все лады расписывала красоты Хайдалара, не обращая ни малейшего внимания на то, что хмурый спутник ее почти не слушает.