Дорога в тысячу лет

– Я тут подумал и сделал еще кое-какие выводы, – негромко произнес Леда, когда после долгих и утомительных занятий грамотой они вышли в сад и уселись прямо на крыльцо гостевого домика. Эльф снова заварил свой изумительный чай, и теперь Рёджи грел руки о чашку и испытывал блаженство от мысли о том, что с учебой хотя бы на сегодня покончено. Ночь снова была светлой – полная луна не спешила убывать, и огромный сад градоначальника тонул в серебристом сиянии. Не без содрогания Рёджи думал о том, что они могут снова увидеть призрака, но пока рядом был Леда, появление привидения уже не казалось таким пугающим. – Это ж какие? – спросил Рёджи без особого интереса: очевидно, от усталости ему даже было не слишком любопытно, до чего додумался его прозорливый друг. Рёджи просто наслаждался тишиной и приятной компанией. – Скорей всего, ребенок умершей умалишенной дамы был на самом деле не таким уж ребенком, – ответил задумчивый Леда. – В смысле? – не понял его Рёджи. – В смысле, он не был младенцем. – Как же не был, если старуха воображала, что укачивает его на руках, – резонно возразил Рёджи, но эльф отрицательно покачал головой. – Заметь один важный момент в рассказе смотрителя сумасшедшего дома, – принялся объяснять он. – По его словам, женщине, когда она попала в его скорбное заведение, было около шестидесяти лет. Вряд ли в столь преклонном возрасте она родила дитя. – Вряд ли, – согласился Рёджи. – Может, оно, дитя это, было приемным? Ну, подкидышем там? Иногда подкидышей любят, не все ж такие, как мой дядюшка… – Да, эта версия тоже имеет право на жизнь, но мне здесь видится другое объяснение, – Леда покрутил чашку в руках, однако сделать глоток забыл. – Скорей всего, ее дочь – а с великой степенью вероятности мы можем считать, что это была девочка по имени Камелия – была далеко не младенцем. Учитывая возраст старухи, скорее та была девушкой или даже молодой женщиной. – Хм… Ну и почему старуха тогда думала, что держит ребенка на руках? – озадачился Рёджи, а Леда улыбнулся. – Просто для любой матери ее дитя навсегда остается малым ребенком, – пояснил он. – Но нам не стоит обманываться. Скорее всего, эта девушка была не такой уж крохой. На этих словах эльф наконец пригубил чай из чашки, а Рёджи, невольно залюбовавшийся его профилем, одернул себя. – Это все замечательно, конечно, но только что-то я не пойму, какой нам с того толк? – спросил он, и Леда, помолчав немного, вздохнул. – Признаться честно, я сам пока что затрудняюсь сказать. Однако так, потихоньку, штрих за штрихом, мы можем нарисовать картину событий двадцатисемилетней давности. Надеюсь, смотритель не ошибся, когда называл нам год появления старухи из Атлона в доме скорби. Эти сведения в скором будущем могут оказаться полезными – Ле-еда… – несчастным голосом протянул Рёджи. – Если мы будем расследовать все загадочные события в этом гнилом городишке, жизни не хватит. Нас попросили разобраться в причинах смерти членов Совета, а не в загадках старухи и ее жуткого призрака. – Неужели ты не видишь, что эти события однозначно связаны между собой? – Леда поглядел на Рёджи так изумленно, словно тот усомнился во всем известной прописной истине. – Появление призрака и смерть членов Совета совпали по времени и месту происшествия. Конечно, это может оказаться досадным совпадением, и погибший Хизаки мог действительно быть просто впечатлительным трусом, но все же интуиция подсказывает мне, что раскрытие одного загадочного дела приведет к раскрытию другого. – Отлично сказано, – хмыкнул Рёджи и подавил вздох при мысли о том, что теперь от призрака старухи его друг не отстанет, пока не разберется во всем от и до. – Только непонятно, что именно нам надо раскрыть про эту старуху. Чего там с ней произошло? Ну, сбрендила, да. Но с кем не бывает? – Ты не прав, – решительно мотнул головой Леда. – Человек, даже эмоциональный и посредственный, не сойдет с ума из-за какой-то ерунды. Чтобы лишиться разума, должно произойти что-то действительно страшное, необъяснимое и нелогичное, чтобы разум закрылся и больше никогда не вернулся в нормальное состояние. – С ума сойти, Леда, как все понятно ты объяснил, – проворчал Рёджи и не без иронии добавил: – Что-то страшное да необъяснимое и нело… нелоги… Святые духи, да я даже предположить боюсь, что с ней могло случиться такого невероятного в этом сонном царстве! – В том-то и беда, что пока это совершенно неясно, – вздохнул Леда, игнорируя насмешливые интонации в голосе друга, и сделал еще один глоток чая. – Но я думаю, что в прошлом имела место какая-то отвратительная и безобразная история. Не иначе. История, которая свела с ума пожилую женщину, а потом спустя много лет повергла в ужас одного из участников давно забытых событий. Я уверен, что Хизаки не просто так переполошился. Он узнал эту женщину. Точнее, он понял, что за призрак предстал перед ним. "Это она, это точно была она", – вспомнились Рёджи слова Теру, который пересказывал им подслушанный разговор его отца с Хизаки, когда тот впервые увидел привидение. – Теперь еще вопрос, почему призрак заговорил всего лишь раз, когда увидел тебя в гостиной с девушкой, – ни к кому не обращаясь, произнес Леда. – Чтобы я окончательно обделался? – хмуро предположил Рёджи, и Леда тихо рассмеялся: – Это вряд ли. Скорее, что-то всколыхнуло в нем обрывки воспоминаний о дочери. – Ну, если верить твоему предположению о том, что дочка старухи была юной девушкой, призрак мог принять Айри за нее, – произнес первое, что пришло на ум, Рёджи. – Кстати, а призраки вообще могут видеть людей? – Могут ли именно видеть, доподлинно неизвестно, – ответил на это Леда. – Я не слишком много читал о некромантии и прочих тому подобных вещах – как теперь вижу, совершенно напрасно, эти знания могли бы пригодиться сейчас. Но одно я помню точно: узнавать людей, какие-то места и даже предметы привидения могут. – Значит, бабка перепутала Айри с дочкой, – сделал вывод Рёджи. – О, слушай, может, Айри и есть ее дочь? Украденная? – Рёджи, не перегибай, – снова рассмеялся Леда. – Айри слишком юна, чтобы быть дочерью пожилой дамы. Когда она родилась, та уже находилась в сумасшедшем доме. – Может, нам наврали про ее возраст, – не сдавался Рёджи. – Они тут волшебную воду хлещут. Немудрено, что все свежие, как луговые огурцы. – Нет-нет, здесь что-то другое, – мотнул головой Леда. – У меня настойчивое ощущение, что разгадка где-то близко, а я не могу ухватить ее ускользающую тень. Рёджи на миг попытался представить, как выглядит ускользающая тень разгадки, понял, что сам сойдет с ума, если будет долго думать о подобном, и отмахнулся от непонятных слов друга. – Ладно, а что ты предлагаешь делать теперь? – спросил он, выводя Леду из раздумий, и тот, покачав головой, будто решаясь на что-то, произнес: – Завтра мы начнем с Юки. Надо выяснить все же, не он ли приходил к Масаши в день его гибели. Служанка слышала, что к хозяину пришел какой-то человек, которого тот радушно принял. Можно предположить, что это был его лучший друг – начальник порта. – Как же ты собираешься выяснить, он это был или нет? – поинтересовался Рёджи, на что Леда пожал плечами и неопределенно ответил: – Я подумаю, время еще есть. Мне почему-то слабо верится в то, что Юки убил его. И если он действительно не убивал, тогда у нас есть шанс узнать от него хоть что-то полезное. Может, если Юки навещал друга в тот вечер, он видел что-то и даст нам какие-то подсказки. – Хорошо, может быть такое. Но что потом? – не унимался Рёджи, которому не терпелось понять, сколько еще всего надо сделать, прежде чем забрезжит луч надежды сбежать из этого проклятого города. – Потом надо будет еще раз пообщаться с доктором, – ответил Леда. – Тут нужно быть осторожней, и я еще подумаю, как с ним говорить. Но, однозначно, он тоже не последний участник странных событий многолетней давности. Ведь это именно он привез старуху в дом для умалишенных. Значит, он, как минимум, должен помнить ее. А может, даже знать о ней немного больше, чем тогда сказал смотрителю. – Все понятно, дел невпроворот, – резюмировал слова друга Рёджи и подумал про себя, что если бы ему предстояло выдержать десяток сражений, он испытывал бы больший энтузиазм. А вот перспектива выкручиваться и выпытывать что-то у зловредных членов Совета, особенно у жеманного докторишки, вовсе не радовала. – Может, по этому поводу отменим занятия плаваньем? Раз мы такие кругом занятые? – Нет, Рёджи, – проигнорировал его жалобный взгляд эльф. – Освобождением от занятий плаваньем может являться только преждевременная кончина кого-то из нас двоих. – Я подумаю об этом, – многозначительно пообещал другу Рёджи, и тот рассмеялся. Ненадолго повисло молчание, которое показалось Рёджи приятным и даже каким-то уютным. Прежде он подумать не мог, что с кем-то может быть так хорошо сидеть просто без лишних слов. Однако с Ледой все было вовсе не так, как с людьми – рядом с другом любое даже самое незамысловатое действо наполнялось новым значением. С Ледой было приятно, легко и светло в любых ситуациях, и как бы не хотелось Рёджи признавать это, даже занятия математикой и чтением приносили не вполне осознаваемую им радость. Особенно когда задание легко давалось, и Леда хвалил своего не самого способного ученика. Некстати Рёджи вспомнились слова Айри о том, что эльфы вовсе не такие, как люди, что у них нет души, они не умеют любить и признают однополые отношения. Насчет души Рёджи и так все прекрасно понимал, памятуя рассказ друга о том, что душа у эльфов есть, просто в отличие от человеческой, она не бессмертна. А вот пристрастия эльфов волновали и беспокоили: Рёджи было до безумия интересно узнать, как на самом деле обстояли дела с личными отношениями у высших существ, но он скорее проглотил бы свой язык, чем спросил о таком. – Давай уже, я слушаю внимательно, – с добродушной улыбкой вдруг произнес Леда, и Рёджи только теперь заметил, что друг внимательно наблюдает за ним из-под полуопущенных ресниц. В этот момент прислонившийся спиной к перилам эльф был как-то особенно красив, и даже в его расслабленной позе Рёджи чудилась необыкновенная, воистину не присущая людям грация. – Что ты слушаешь? – на всякий случай переспросил Рёджи, хотя уже и так догадался, что друг разгадал его желание задать какой-то вопрос. – Ты ерзаешь на месте и вздыхаешь уже минут пять, – весело хмыкнул Леда. – Что ты хочешь спросить? На миг Рёджи замер от смелой мысли "а может и правда?", потом приказал себе успокоиться и вежливо ответить Леде, что ему показалось. Но потом он пришел к неутешительному выводу, что жить спокойно не сможет, пока не выяснит все, и чем раньше он это сделает, тем лучше. Тем более, когда друг сам щедрым жестом приглашает задавать любые вопросы. Еще раз тяжко вздохнув, Рёджи несмело, глядя куда-то в сторону произнес: – Если честно, мне не дает покоя то, что сказала Айри. Ты не подумай, я бы сам такое в жизни не сочинил. А она, наверно, как раз сочинила, но все же… Это я о страсти эльфов к… Ну как бы это сказать? Друг к другу. К концу своего объяснения Рёджи совсем запутался и растерялся, сгорая от стыда. Уставившись в землю, он приготовился слушать, как эльф усталым голосом отчитает его и спросит, за кого Рёджи держит его собратьев. Но к удивлению, Леда не стал этого делать. Он помолчал немного, а после спросил: – И что именно тебя смущает во всем этом? – Ну как что! – встрепенулся Рёджи, когда понял, что испепелять его взглядом на месте никто не собирается. – Это ж как бы не совсем естественно. Она, наверно, придумала все, да? – Не совсем естественно делить людей по половому признаку, – ответил какой-то совершенно непонятной Рёджи фразой Леда, который, видимо, тут же понял, что не смог пояснить доходчиво, и продолжил: – Почему ты считаешь, что одно живое разумное существо может быть близким другому, только если они разного пола? – Так это… Оно в природе так, – не нашел лучшего объяснения Рёджи. – В природе так, чтобы животные успешно размножались, – возразил на это Леда. – А люди, как и эльфы, все же не безмозглые твари. При общении друг с другом они не всегда преследуют цель обзавестись потомством. И в таком случае, какая разница, мужчина перед тобой или женщина, если ты черпаешь духовную радость от этого общения? – Наверное, никакой, – ответил смутившийся из-за таких доводов Рёджи. – Совершенно верно, никакой, – кивнул Леда. – А если двое приносят друг другу духовную радость своим общением, почему они не могут доставлять еще и физическое удовольствие? Если оба хотят и готовы к этому? Рёджи только моргнул изумленно, понимая, что ему нечего ответить. С самого детства он знал, что мужеложство – это не есть хорошо. Более того, это просто отвратительно и противоестественно, и заниматься подобным могут только зажравшиеся аристократы, которые бесятся с жиру и уже не знают, во что засунуть свой член. Примерно такими словами выражался отец Рёджи, и тот хорошо запомнил эти рассуждения. Теперь о тех же вещах совершенно спокойным голосом рассказывал его друг, и в его слова очень хотелось верить, потому что звучали они просто и разумно. – Я думаю, что когда-то люди тоже поймут это и перестанут порицать любовь однополых существ, – не дождавшись ответа, произнес Леда. – Мне кажется, что понимание подобных вещей – это один из признаков высшего ума. Люди, увы, еще далеки от воистину разумных поступков и решений, но я верю, что однажды увижу, как все изменится. Хотя произойдет это нескоро. – Мне надо подумать об этом, – вместо ответа произнес окончательно запутавшийся в собственных мыслях Рёджи. – Как-то я не привык думать обо всем этом так. – Подумай, конечно, – кивнул Леда и поднялся на ноги, потягиваясь всем телом. – И не спеши делать какие бы то ни было выводы. На этих словах эльф, очевидно, хотел развернуться и уйти в дом, но Рёджи, испугавшись, что больше не будет такого вечера и такой атмосферы, когда он сможет смело говорить о вещах настолько интимных, решительно спросил: – Леда, ну неужели у эльфов с людьми тоже бывают отношения? В смысле, я почему спрашиваю. Мы же слушали ту песню у источника, и ты сказал, что она про эльфа и человека… Конец фразы прозвучал не слишком уверено, и Рёджи, смешавшись, замолчал, а Леда почему-то не поторопился с ответом. – У меня такое чувство, будто ты считаешь, что люди хуже эльфов и не достойны их, – наконец ответил он, почему-то не глядя на Рёджи. – А разве это не так? – в свою очередь неподдельно удивился тот. – Нет, Рёджи, это не так, – с каким-то непонятным нажимом произнес Леда и поглядел на своего друга взглядом, показавшимся Рёджи тяжелым. – Я долго жил среди тех и этих, и потому могу смело сказать: люди лучше эльфов. – Но эльфы такие красивые и умные, – пробормотал неуверенно Рёджи. – Взять вот хотя бы тебя… Тут же он осекся, сообразив, что говорит вовсе не то, что следует. Тем более, учитывая тот факт, что единственным эльфом, которого на своем веку встречал Рёджи, был Леда, делать выводы о целом народе было рановато. Но Леда не стал уточнять, как его друг пришел к такому умозаключению. – Жизнь человека быстротечна и стремительна, – ответил он. – Человек сгорает едва ли не моментально, как костер до неба, ослепительно ярко и незабываемо. Каждая человеческая жизнь дарит свет и тепло. В моем воображении я всегда видел людей такими – отдающими последнее, согревающими и неповторимыми. А у эльфов такого не бывает. На этих словах Леда замолчал и отвел взгляд, а Рёджи осознал, что теперь вообще ничего не понимает. Он все так же сидел на ступеньках, а его друг стоял рядом и потеряно глядел куда-то вдаль, вглубь сада. Рёджи понимал, что сам того не ведая, затронул какую-то особенную для Леды тему, и теперь даже не мог понять ответы эльфа на свои же вопросы. – А эльфы разве не дарят свет? – осторожно спросил Рёджи, сам не зная, какой ожидать реакции на свой вопрос. – Наверное, дарят, – пожал плечами Леда. – Примерно как звезды. Совсем мало и без толку. – Разве плох звездный свет? – зачем-то спросил Рёджи, про себя подумав, что такого дурацкого разговора у них с другом еще никогда не бывало. – Так, пора прекращать это глупое обсуждение, – Леда будто разгадал его мысли, немного неуверенно улыбнулся и поглядел на Рёджи сверху вниз с какой-то особенной необъяснимой теплотой. – Я сейчас пытался объяснить тебе, что когда впереди дорога в тысячи лет, теряется сам смысл жизни. Эльфы никуда не торопятся, не любят отчаянно, не веселятся, как в последний раз, не умеют прощаться навсегда. Бессмертие расхолаживает. А человек, который всегда помнит, сколь недолог его век, каким-то чудом успевает совершить за свою жизнь в разы больше, чем эльф за целую вечность. Потому я считаю, что люди лучше эльфов. Теперь слова друга звучали понятней, и Рёджи решил, что если хорошо подумает, может, даже сделает какие-то выводы и что-то из сказанного поймет. Но особенно приятно ему было думать о том, что Леда, как казалось, вполне искренне говорил о превосходстве людей над эльфами. И делал он это не ради каких-то мифических целей, а потому что действительно так считал. – Мне надо подумать и об этом тоже, – наконец произнес он, и его друг кивнул: – Думай. Это дело полезное. На этом они попрощались. Эльф ушел в дом готовиться ко сну, а Рёджи еще долго сидел на ступеньках и пытался разглядеть на небе звезды. Из-за полной луны их почти не было видно, но Рёджи думал о том, что свет их все равно прекрасен. Что бы там его друг ни думал по этому поводу. После разговора с Ледой Рёджи стало значительно веселей, и, проснувшись на следующий день, он не почувствовал привычного раздражения, сопровождавшего каждое пробуждение в ненавистном городе. Даже перспектива плетения очередных интриг и выведывания тайн уже не казалась унылой. – Ты какой-то особенно радостный сегодня, – заметил Леда, когда они направлялись к своему излюбленному пляжу для занятий плаваньем. – Еще бы! – хмыкнул Рёджи. – Уже больше суток я не видел дочку градоначальника. Нет человека счастливее меня. Эльф только головой покачал, то ли разделяя его воодушевление, то ли, напротив, снова утверждаясь во мнении, что зря его друг разозлил своенравную красавицу. А Рёджи подумал, что, на самом деле, об Айри он и не вспоминал даже: причиной отличного настроения было понимание того, что в минувший вечер он стал ближе своему другу. Рёджи не мог объяснить, в чем именно заключалось это сближение, но чувствовал и наслаждался новым ощущением. Занятие плаваньем прошло в обычном порядке. Поплыть Рёджи самостоятельно так и не удалось, зато перед самым уходом они снова увидели дельфинов. Удивительные животные резвились в воде достаточно далеко от берега и подплывать не спешили, а эльф не стал специально призывать их как в прошлый раз. Однако даже наблюдать на ними на расстоянии было приятно и интересно. А после того, как с привычными делами было покончено, Леда заявил, что теперь они отправляются к начальнику порта. – Разговор надо вести очень осторожно, чтобы не спугнуть, – объяснял он Рёджи по пути к пристани. – Я обдумал, что надо делать, потому и говорить буду я. А ты слушай внимательно и будь настороже. Рёджи только плечами пожал. Такое положение вещей его кругом устраивало – общаться с аристократами было значительно сложней, чем сидеть рядом с другом и помалкивать с умным лицом. Впервые за все время их пребывания в городе погода начала портиться. Еще сиявшее с утра солнце за какую-то четверть часа закрыли тучи, начал накрапывать слабый дождь. Рёджи порадовался, что в этот раз они додумались поехать верхом – хотя в Хайдаларе, куда не направься, идти было недалеко, мокнуть даже лишние десять минут не хотелось. Пока они ехали, Леда молчал, очевидно, напряженно обдумывая предстоящий разговор, а Рёджи поглядывал на морскую гладь, которую покрыли белые барашки пены, и гадал, станет ли он свидетелем настоящего морского шторма, о котором так много слышал, но, разумеется, ни разу не видел. В здании порта было так же тихо и безлюдно, как в прошлый их визит, а когда, сперва постучав в дверь кабинета начальника, они переступили порог, друзья застали Юки за его привычным занятием. – О, всемогущие духи! Кого я вижу! – провозгласил тот и всплеснул руками, едва не разлив золотисто-коричневую жидкость в широком фужере, который держал в руке. – Да это же наши дорогие гости! Проходите же, не стойте же в дверях. Хотя дорогие гости в лице Рёджи и Леды и так не собирались мяться на пороге, Юки так засуетился, будто те испытывали какое-то стеснение. Рёджи сам не сообразил, как оказался в удобном кресле прямо напротив стола начальника порта, а когда тот успел сунуть ему в руки стакан с непонятным напитком – и подавно. – Море в это время года особенно опасное и тревожное, – разглагольствовал Юки, вальяжно откинувшись в кресле и не слишком культурно уложив ноги на стол. – Только утром сияло солнце и водная гладь манила рыбаков и путешественников своим спокойствием. Но посмотрите же, что происходит теперь? Духи морей негодуют, и я не удивлюсь, если сегодня рыбачки не дождутся своих рыбаков, морячки не дождутся моряков, а я не дождусь новой партии масулского вина, потому что судно задержится в пути. На этой фразе Юки расхохотался, а Рёджи тяжко вздохнул. Он уже успел было поверить в поэтический талант веселого аристократа, который раскрывался, не иначе, только под действием алкоголя, когда тирада Юки так обыденно скатилась в привычную ему тему. – К сожалению, мы ограничены во времени и о погоде говорить не настроены, – прервал приступ беспричинного веселья Юки Леда, решительно отставив в строну врученный ему бокал. В голосе эльфа слышались непривычные металлические нотки, и Рёджи покосился на него с опаской: видеть друга таким, сердито хмурящимся и будто бы даже злым, ему доводилось нечасто. – А куда спешить? – философски заметил на это Юки и сделал маленький глоток из своего фужера. – У всех итог один, и как ни торопись, все равно уйдешь из этого мира, как пришел – ни с чем… – Почему вы не сказали нам, что были в доме Масаши незадолго до его смерти? – резким тоном перебил его Леда, и Рёджи чуть было челюсть не уронил от удивления. Такого внезапного поворота он не ожидал, рассчитывая услышать долгую хитроумную беседу, в течение которой Леда по одним только жестам и взглядам собеседника выведает нечто невероятное. Не ожидал такого вопроса и начальник порта. Его взор мгновенно просветлел, и Рёджи невольно задался вопросом – а был ли Юки в принципе пьян? Или же просто разыгрывал перед ними очередной спектакль? – С чего вы взяли? – ответил вопросом на вопрос он и, наконец убрав ноги со стола и выпрямившись, пристально поглядел на Леду. В этот миг Рёджи понял, что Юки действительно тогда был в гостях у своего покойного друга. Он не удивился и не ужаснулся осведомленности своих гостей, но признавать ничего не спешил, будто желая выяснить сперва, что именно им было известно обо всем случившемся. Рёджи не удивился бы, если б, сообразив, что доказательств у них нет, Юки отмахнулся бы и выставил их за дверь, не сказав больше ни слова. "Еще одна хитрая и пронырливая дрянь", – не без отвращения констатировал Рёджи и невольно поморщился, чего, впрочем, никто из присутствующих не заметил. Леда в этот момент пристально глядел на начальника порта, а тот, в свою очередь, смотрел прямо на Леду. – У нас есть свидетель, – уверенно и твердо ответил эльф, да так, что если бы Рёджи не знал, насколько слабы и неточны показания кухарки, однозначно поверил бы, что о визите Юки в дом Масаши известно абсолютно все. – Свидетель, который видел, как в тот вечер вы пришли к покойному. Как тот радушно принял вас. И теперь меня интересует один вопрос: почему вы нам ничего об этом не сказали? Леда говорил все тверже, даже жестче. Он немного подался вперед, и не без удовлетворения Рёджи отметил, как Юки под этим напором невольно отклонился назад. Теперь Рёджи понял, на что делал ставку его друг, когда решил вести разговор в таком неожиданном ключе. Эффект внезапности сработал: Юки не успел подготовить ответ, не успел собраться с мыслями и теперь имел вид несколько обескураженный. Хотя к досаде Рёджи испуганным он по-прежнему не казался. – Можно подумать, ваш свидетель рискнет открыто пойти против члена Совета, – широко и вполне дружелюбно улыбнулся Юки, пропуская вопрос мимо ушей. – Рискнет, – убежденно заверил его Леда. – Если я пообещаю свидетелю свою протекцию. Защита высокородного – это не так уж мало, вам не кажется? На лице Юки тут же отразилось скучающее выражение лица, и он лишь коротко вздохнул, как-то уныло поглядев в свой стакан. Пока он не сказал еще что-то, Леда настойчиво повторил: – Вы не желаете ответить на мои вопросы? Почему вы умолчали о том, что были в доме вашего друга в ту злополучную ночь? – Потому что вы бы сразу решили, что я и есть его убийца? – с насмешкой в голосе произнес тот, и Леда нахмурился еще сильней. – Теперь именно такой вывод и напрашивается, – убежденно ответил он. – Ой, ну вот не надо, – Юки возвел глаза к потолку и решительно отодвинул от себя фужер, будто тот мешал ему быть убедительным. – Зачем мне было убивать такого отличного парня, как Масаши? Мы же дружили с ним. – Как вы дружили, мне неведомо, – отрезал Леда. – А вот то, что вы были в его доме в ночь убийства и утаили это, словно вам есть что скрывать, говорит само за себя. Все факты налицо. – Да на какое еще лицо, – взмолился начальник порта, который по-прежнему не спешил пугаться даже косвенно предъявленных ему обвинений. – Раз у вас есть такой чудесный свидетель, который прямо все видел и готов заявить об этом во всеуслышание, вы должны знать, что я не имею никакого отношения к смерти Масаши. Я его не убивал. Последнюю реплику Юки отчеканил едва ли не по слогам, и Рёджи, на миг позабыв, что обещал прикинуться ветошью и кротко молчать, не сдержался: – И кто же тогда, если не вы? На лице Юки промелькнуло какое-то непонятное выражение, скорее даже его тень. Он откинулся на спинку кресла и перевел мрачный взгляд с Рёджи на Леду и обратно. – Его убил призрак, – уверенным голосом произнес он, и почему-то Рёджи в этот миг не показалось, что Юки шутит. – Призрак. И сальвахская настойка, разумеется. Душу Рёджи охватило неподдельное негодование. Он хотел стукнуть кулаком по столу и потребовать не городить глупости. Леда сказал, что привидение не может причинить вреда живому человеку, и своему другу Рёджи безоговорочно верил. А стало быть, Юки бессовестно врал. Но вопрос Рёджи опередил Леда. – Вы хотите сказать, что видели, как произошло убийство? – постороннему человеку могло показаться, что голос эльфа звучит совершенно спокойно, однако привыкший к своему напарнику Рёджи послышалось за флегматичными интонациями неподдельное изумление. Теперь пришла очередь Леды удивляться. – Все я видел, – вздохнул Юки, опустил глаза и плеснул в бокал еще немного выпивки. – Только никакого убийства не было. Хотите – верьте, хотите – нет, но это был самый обыкновенный и заурядный несчастный случай. Ну ладно. Пусть не совсем заурядный. Рёджи только презрительно фыркнул. Он мог еще добавить, что так они и поверили, но именно в этот момент он вспомнил, что обещал лишний раз рта не раскрывать. Верил ли начальнику порта друг, он не знал, однако сразу развенчивать услышанный миф Леда не спешил. – Раз так, будьте любезны рассказать нам, – с напускной фамильярностью произнес он и поудобней расположился в кресле, готовый внимательно слушать. Юки еще раз вздохнул. То ли ему не очень хотелось делиться подробностями событий того злополучного вечера, то ли, как желал верить Рёджи, Юки лихорадочно сочинял версию случившегося. Но в любом случае молчание это продлилось недолго. – Когда я поведаю вам эту историю, вы поймете, почему я не хотел ее рассказывать, – неожиданно улыбнулся он. – Вы все равно не поверите. – Мы уже не верим, – на всякий случай предупредил Рёджи, и Юки наградил его снисходительной улыбкой. – Вы слишком молоды и чересчур решительны, – произнес он и перевел взгляд на Леду. – А вот в ваше благоразумие я верю. – Давайте уж без лишних предисловий, – грубовато перебил его всегда вежливый эльф. – Как скажете, – не обиделся из-за невоспитанности гостя Юки и, пригубив еще немного любимого напитка, наконец принялся рассказывать. – В общем, в тот вечер мы, как обычно, условились с Масаши поиграть в карты. Земля ему пухом. На этом он сделал очередной глоток, а Рёджи подумал о том, что если начальник порта будет пить при каждом упоминании имени друга, под стол он свалится еще на середине истории. – Все было как всегда, – продолжал тем временем рассказчик. – Мы выпили бутылочку молодого винца для затравки, потом немного рома, закончили той самой сальвахской абрикосовой настойкой, которая была явно лишней. Разыграли восемь или девять партий – уж точно не помню… – Потом поругались, – подхватил Леда, и Юки автоматически кивнул, после чего, встрепенувшись, мотнул головой. – Вы что! Не было такого! Мы вообще никогда не ругались. Меня, видите ли, сложно разозлить. А что касается этого парня, он мне вообще искренне нравился. Масаши был хорошим другом. – Это мы уже слышали, – опять прервал его Леда. – Что было дальше? – Дальше, уже порядком за полночь, я собрался домой, – негодование Юки отступило так же быстро, как до этого нашло на него: создавалось впечатление, что гостям он не планировал ничего доказывать. – А надо сказать, сидели мы в маленькой гостиной на втором этаже – там уютно, хотя немного тесно. Но для небольшой компании самое оно. Так вот, мы вышли из комнаты и направились к лестнице. На верхней ступени Масаши остановился и сказал мне что-то, после чего рассмеялся. Но я уже не помню, что он говорил, потому что именно в этот миг из стены прямо за его спиной появилось… это. На последних словах Юки передернуло, и он залпом допил содержимое своего фужера, а Рёджи и Леда, как один замерев на месте, внимали истории. – В общем, я сперва решил, что все-таки допился. Потом как-то смутно припомнилось, что наш истерик Хизаки все последнее время верещал о призраке, которого якобы видел, и тогда я понял – вот оно. Но реакция у меня, как можете догадаться, была так себе, – на этих словах Юки развел руками и виновато улыбнулся. – Я только рот раскрыл и во все глаза уставился на эту гадость, а она плыла прямо в нашу сторону. Ну а Масаши, когда заметил, как я таращусь куда-то за его спину, заткнулся и обернулся. Как раз в тот момент эта жуткого вида старуха была уже совсем близко, ну чуть ли не в полу-ярде от него. И от неожиданности Масаши взмахнул руками и оступился. Вот, собственно, и все. А вы не сидите просто так – угощайтесь. Давайте помянем моего безвременно почившего друга. От такого неожиданного перехода заслушавшийся Рёджи растерялся, и Леда тоже не сразу нашелся, что ответить. – Что было дальше? – наконец спросил он, так и не прикоснувшись к предложенной выпивке. – А ничего, – пожал плечами Юки. – Я мгновенно протрезвел и бросился вниз, но он уже был мертв. Как потом оказалось, свернул шею. А когда я обернулся, привидения уже не было. Если бы не тот факт, что эта гадость периодически появляется то тут, то там, право, я решил бы, что мне померещилось с пьяных глаз. На этих словах Юки в очередной, неизвестно какой по счету раз вздохнул и уставился в свой стакан, Рёджи украдкой поглядел на Леду, а эльф, в свою очередь, призадумался. – Признаться честно, я не вижу ни единого основания вам верить, – медленно произнес он. – Более того, история выглядит, мягко говоря, неправдоподобно. В этом вопросе Рёджи был не согласен с другом: к собственному удивлению он поймал себя на том, что ему почему-то хотелось верить начальнику порта. Быть может, тот был просто хорошим рассказчиком, но Рёджи как наяву представил описанные события. Ничего невероятного в них ему не виделось – появись привидение за его спиной, он катился бы с лестницы еще дальше, чем погибший член Совета. Однако принять за правду слова Юки означало снять с него все подозрения. – Я даже не сомневался, что вы не поверите, – отнюдь не грустно улыбнулся он Леде. – Потому и умолчал. – Как можно было скрыть от всех правду? – возмущенно спросил эльф. – Когда все с ног сбились, пытаясь разобраться… – Почему от всех? – перебил его Юки. – Я сразу же рассказал Совету обо всем, что случилось в ту ночь. Буквально на следующее утро. От такого ответа Леда растерялся, а начальник порта, ничуть не смутившись, продолжил: – Едва взошло солнце, я собрал всех и рассказал о случившемся. Хизаки плохо сделалось: он и так был не в себе после того, как узрел это привидение, а после моей истории за сердце схватился, будто это призрак Масаши с лестницы столкнул. – Но почему вы нам-то не рассказали сразу? – сердито призвал к ответу начальника порта Рёджи, который в эту минуту был бесконечно зол и на Юки, и на привидение, и вообще на весь мир. Сколько времени было потрачено впустую в ненавистном городе, когда разгадка обнаружилась на поверхности. Если, конечно, история Юки была правдивой. – Да потому что вы не поверили бы! – Юки чуть ли руками не всплеснул. – Ночь, карты, выпивка. Конечно, сразу напрашивается вывод о пьяной драке. – Напрашивается, – хмуро подтвердил Леда. – Но мы вам сразу сказали, что это несчастный случай, – напомнил ему Юки. – И тут не соврали. Кто ж знал, что вы окажетесь умней, чем мы думали. На этих словах начальник порта расплылся в улыбке, но Рёджи почудилось, что получилась она какой-то слишком уж ядовитой. Хотя Юки имел вид дружелюбный и буквально лучился благосклонностью к своим гостям, казалось, что думает он в этот момент о чем-то совсем ином. Например, о том, что Рёджи и Леда оказались неожиданно пронырливыми и раскопали то, чего найти не должны были. – Хорошо, мы подумаем о ваших словах, – наконец вынес решение Леда. – И по возможности их проверим. – Проверяйте на здоровье, – ничуть не обиделся из-за такого недоверия Юки. – А зачем тогда было обчищать дом Масаши, раз он погиб случайно? – выдал еще один неожиданный вопрос эльф. Теперь начальник порта удивленно моргнул, и даже его рука, которой он как раз потянулся к бутылке, замерла в воздухе. – А кто обчищал-то? – неподдельно изумился он. – Я ничего об этом не знаю. – Вот только не надо опять нас обманывать, – устало произнес эльф. – Когда мы посетили дома погибших, увидели, что там не осталось никаких личных вещей – вообще ничего. И я в жизни не поверю, что Совет не в курсе, куда все подевалось. – А, ну если вы о том, что я подумал, так то была просто уборка в доме и приготовление к прибытию из столицы новых кандидатов в члены Совета, которых делегирует король, – пожал плечами Юки. – Никто ничего не зачищал, просто прибрали в особняках погибших людей. Рёджи не сомневался, что у Леды найдется с десяток ответов и резонных возражений на это заявление, но почему-то спорить не стал. Вероятно, он оценил своего собеседника и понял, что выяснить ничего больше не удастся. – Последний вопрос, – со вздохом произнес он. – Я так понимаю, что, учитывая закрытость города от окружающего мира, у вас должен вестись обязательный учет приезжих гостей. – Э… Разумеется, – как будто осторожно ответил Юки, явно не понимая, к чему ведет эльф. – Вы закрепляете где-то информацию о людях, которые приехали, и о тех, которые покинули город? – спросил Леда и тут же уточнил. – Предполагаю, информация подобного рода должна собираться и храниться именно в порту. – Да, у нас есть книги учета приезжих. В них делается отметка о прибывшем госте, а когда он уезжает – напротив его имени также делается отметка, – кивнул начальник порта. – Периодически книги просматривают, чтобы проследить, не пропустил ли кто-то свой отъезд и не остался ли в городе. Если такое случается, стража начинает поиски и выдворяет нарушителя насильно. – Замечательно, – удовлетворенно кивнул Леда и сразу же поднялся на ноги. – С какого периода у вас хранятся эти книги? – Хм. Ну, скажем прямо, с незапамятного, – рассмеялся Юки и тут же поинтересовался, глядя на Леду снизу вверх. – Зачем они вам? – Мы хотим поглядеть книгу двадцатисемилетней давности, – вместо ответа заявил эльф. – И, возможно, нам потребуются книги за еще какие-то годы того периода. – А какое это имеет отношение к расследованию наших якобы убийств? – прищурился Юки, на что эльф только подбородком дернул. – Пока сложно сказать, но поверьте, это не праздный интерес. Тем более, господин градоначальник еще в первый наш визит сказал, что нам будет открыт доступ к любым документам и какой угодно информации. – Ой, да пожалуйста, – усмехнулся Юки, весь облик которого говорил "не очень-то оно и интересно, для чего нужны древние документы". – Сейчас я вам дам свою расписку, пройдете в правое крыло здания, и там на первом этаже архив. Вас пропустят и все предоставят. – Благодарю, – сухо произнес Леда и едва заметно поклонился, а Рёджи решительно поднялся на ноги. Он смутно догадывался, что именно его друг собирался искать в старых учетных книгах, но больше всего сейчас хотелось обсудить удивительную историю, которую им поведал градоначальник. Рёджи было до безумия любопытно, поверил ли друг словам Юки или действительно считал, что в них нет ни капли правды. Архив оказался не просто большим, а огромным. Сперва Рёджи, которому никогда не доводилось бывать в библиотеках, почудилось, что он попал в какой-то запутанный лабиринт, где до самого потолка уходили стеллажи, заставленные книгами, а коридоры между полками были бесконечными и путаными. В помещении было полутемно и сухо, пахло пылью и древностью. Архивариус, неприметный старичок в странном одеянии, похожем на облачение служителя храма духов, показал, с каких полок им надо брать книги, и вообще в каком порядке они расставлены, а сам удалился, деликатно оставляя гостей одних в этом мрачном месте. – Бр-р, жутко здесь, – поделился с другом Рёджи, едва за стариком закрылась дверь. Леда его настроения не разделял, казалось, он вообще не обращал внимания на происходящее вокруг. Взяв руки одну из нужных ему книг, на корешке которой был указан первый летний месяц какого-то незапамятного года, он положил ее на единственный, стоящий недалеко от входа стол, раскрыл на первой странице и, нахмурившись, пробежался взглядом по строчкам. – Почему жутко? – скорее из вежливости, чем заинтересовано спросил он. – Да я когда вижу столько книг, меня в холодный пот бросает, как представлю, что ты заставляешь меня все их перечитывать, – рассмеялся Рёджи. Леда в ответ только улыбнулся и провел пальцем по странице, вчитываясь в написанное. – Это не литература, Рёджи, а просто документы. Я не стал бы заставлять тебя читать такое, – заметил он и продолжил. – Так, а составлены они и правда отлично. Смотри, дата прибытия человека, его имя, год рождения и пол. Последняя колонка – дата отъезда. Все просто и понятно. – А зачем указывать пол? – спросил Рёджи, тоже склоняясь над книгой. – Вероятно, не всегда можно сходу определить, какого пола человек, если у него экзотическое имя, – пожал плечами Леда. – А как ты слышал, если кто-то забудет уехать, его потом должна искать городская стража. Хорошо бы понимать, кого ищешь. – Да уж, охотно верю, – хмыкнул Рёджи и ткнул пальцем в первое попавшееся имя. – Вот, пожалуйста. Тахатаро – это женщина или мужчина? – Понятия не имею, – улыбнулся Леда. – Даже не знаю, из какой страны прибыл этот человек. Жаль, что тут не пишут, откуда гость родом. Это значительно облегчило бы нам поиск приезжих из Атлона. А так придется догадываться. – Как же ты планируешь угадать, кто именно нас интересует? – спросил Рёджи и переступил с ноги на ногу. – И кстати, зачем нам вообще нужно искать эту старуху в списке? – Угадать я планирую по имени. У атлонцев свои характерные имена – мне доводилось их слышать, потому, думаю, если увижу такое в списке, то узнаю. С большой степенью вероятности это будет имя той умершей женщины. Кроме того, мне кажется, что еще в списках будет фигурировать человек по имени Камелия. А нужно нам это для того, чтобы… – Леда продолжал говорить еще что-то, но Рёджи, который сам задал свои вопросы, уже не слушал. Он не заметил, как подошел настолько близко, что оказался рядом с эльфом почти вплотную. На таком малом расстоянии Рёджи хорошо чувствовал едва уловимый запах волос Леды, особенный и ни на что не похожий. Не к месту Рёджи отметил, что от друга всегда пахнет луговыми травами, и задался вопросом, почему это так. Одно можно было сказать точно: ни единому человеку на свете не был присущ такой необычный запах. А еще, украдкой поглядывая на друга, Рёджи обратил внимание, что на виске у того заметна голубая жилка, просвечивающая через тонкую кожу, а рыжие волосы в таком освещении кажутся золотистыми. Больше всего Рёджи хотелось в этот миг протянуть руку и прикоснуться к ним: он мог даже представить, что на ощупь они окажутся мягкими и шелковистыми, совсем не такими, как у людей. "Я сошел с ума", – одернул себя Рёджи и зажмурился на миг, приказывая себе внимательно слушать, а не фантазировать о том, о чем даже думать было нельзя. "Кстати. А почему нельзя-то?" – вдруг просил сам себя Рёджи и от такого смелого вопроса, будто против его воли прозвучавшего в голове, аж растерялся. – …и тогда мы поймем, уезжали они или нет, – тем временем закончил не заметивший внутренних метаний друга Леда и огляделся по сторонам, чтобы тут же, обнаружив старенькое кресло рядом, шагнуть в его сторону. Рёджи только шумно выдохнул и мысленно приказал себе успокоиться. – Ага, – только и сказал он, потому что надо было что-то ответить. – В принципе, ты можешь пойти погулять или заняться своими делами, – предложил Леда, придвигая кресло к столу. – К сожалению, так как мы не знаем, какое именно имя ищем, ты не сможешь мне помочь, потому перечитывать все списки мне придется в одиночку. – Нет уж, я никуда не пойду, – уперся недовольный Рёджи. – И как не знаем? Ты же сам сказал, что мы ищем эту Камелию. – Камелии там может и не оказаться, это ведь всего лишь мое предположение, эфемерное и основанное на одних догадках, – вздохнул эльф. – А вот атлонское имя точно должно быть, да только ты его не угадаешь. Кстати, я тоже могу не угадать. На последних словах Леда помрачнел и смерил взглядом стопку из семи толстых фолиантов, сложенных рядом на столе. – Это за какой кусок времени? – без особо энтузиазма решил уточнить Рёджи, который даже представить не мог, как долго Леде придется перечитывать столько страниц текста. – За пару лет? – Это только лето от двадцать седьмого года в прошлое, – вычурно объяснил Леда и добавил. – Надо говорить не "кусок времени", а "отрезок". – А давай я тоже буду читать? – предложил Рёджи, проигнорировав замечание. – Может, мне все же попадется Камелия эта. А если нет, ты потом перечитаешь еще раз, если вдруг я пропущу атлонцев… Хоть для чего-то мне сгодится это дурацкое чтение. Конец фразы Рёджи закончил ворчливо – даже думать об уроках он не любил, а Леда в ответ на его слова только улыбнулся. – Хорошо, давай так, – кивнул он. – Пора к чему-то приложить твои знания. Ведь и правда, не просто так я учу тебя. На том и порешив, каждый из друзей взял по толстому фолианту и приступил к чтению. Сперва усевшемуся напротив друга Рёджи было очень сложно не отвлекаться – постоянно хотелось поглядеть украдкой на эльфа, который, нахмурившись, быстро пробегал глазами строчку за строчкой и перелистывал страницы. В этот момент он казался Рёджи очень умным и красивым, почти недостижимым, и от понимания этого почему-то тянуло под сердцем. Когда же Леда закончил уже со второй книгой, а Рёджи все еще был на середине первой, он приказал себе собраться и не отвлекаться. Почерк у архивариуса, который заполнял книги, к счастью Рёджи, был аккуратным и разборчивым, однако от имен, коротких и длинных, простых и сложных, труднопроизносимых и смешных, у Рёджи кружилась голова. Прежде он и подумать не мог, что в мире существует столько забавных и необычных прозвищ. Строчки расплывались перед глазами, и Рёджи поймал себя на том, что его клонит в сон, однако он стоически держался и пытался быть внимательным. – Л-Леда… – запнувшись, вдруг протянул он, когда дочитывал последние страницы своего первого фолианта. – А какие имена у этих атлонцев? – Ну… – Леда будто задумался на миг, однако читать не прекратил и даже глаз на Рёджи не поднял. – Наверное, тебе они покажутся смешными. – Тогда, похоже, я нашел, – полушепотом произнес Рёджи и, когда друг вскинул на него голову, по слогам прочитал: – Ясутук Эрфутор Цыцыгма Камелия. – Есть! – Леда подскочил на месте и, в полсекунды обогнув стол, оказался возле Рёджи, склоняясь над книгой. – Рёджи, это оно! Ты нашел ее! В голосе эльфа было столько неподдельной радости, что Рёджи стало безумно приятно от понимания, что это именно он обнаружил искомое. Однако вслух лишь пробормотал: – Ну и имечко… – Это точно она! – Леда постучал пальцем по раскрытой странице, и глаза его засияли от возбуждения. – Первое слово – это название рода, второе – имя отца, третье – имя матери, и лишь четвертое – имя самой девушки. В Атлоне принято чтить семью, потому в имени человека всегда упоминаются его пращуры и родители. – Там есть еще одна Цыцыгма, – заметил Рёджи, снова склоняясь над книгой, и Леда тоже жадно вгляделся в ровные строки. Действительно, строчкой выше над именем Камелии было указано имя другой женщины – Ясутук Шилутурс Лилаша Цыцыгма, и прочитав его, Рёджи понял, что под пытками его не заставят произнести такое вслух. – Сказочное везение, – прошептал Леда. – Цыцыгма – это мать, и, очевидно, именно ее призрака мы с тобой видели. Погляди, получается, что ей на тот момент было пятьдесят пять лет. А девушке всего шестнадцать. – Какая-то престарелая мамаша, – с сомнением протянул Рёджи. – В нашей деревне в таком возрасте у женщин по десять внуков бывало. – И тем не менее, – покачал головой Леда. – Всякое бывает. Смотри, есть дата прибытия, а дата выбытия в книге не указана. Стало быть, гости из Атлона, приехав сюда однажды, больше не покинули город. Это точно то, что мы искали. Леда выглядел таким довольным, каким Рёджи никогда прежде его не видел, словно эльф обнаружил бесценный клад. Наблюдать всегда уравновешенного друга таким взбудораженным было странно и непривычно, а когда тот неожиданно дернул за тонкую страницу, вырывая ее из книги, Рёджи только рот от изумления раскрыл. – Мы потом вернем, – ответил Леда на его недоуменный взгляд, и Рёджи медленно кивнул, соглашаясь. Про себя он думал, что надо запомнить этот момент, когда всегда правильный и аккуратный эльф сотворил такой беспредел. – Теперь все сходится, – ни к кому не обращаясь, тихо произнес Леда, аккуратно складывая вырванную страницу и пряча ее в свою сумку, с которой никогда не расставался. – Что там у тебя сходится? – недоверчиво поглядел на него Рёджи, подхватывая книги, чтобы расставить их на полках на своих места. – Сходится вся картина. Осталось только прояснить детали, – не без гордости объявил эльф. – Может, ты даже знаешь, кто убийца? – хмыкнул Рёджи, однако Леда только нетерпеливо мотнул головой. – Точно сказать не могу, но выбор небольшой. Очень скоро я это выясню. – А поделиться не хочешь? – недовольно поинтересовался Рёджи, которому не нравилось, что друг явно что-то задумал, однако рассказывать не торопился. – Хочу, но немного позже, – заверил его Леда, направляясь к выходу. – Сегодня очень продуктивный день. Мы выяснили, что случилось с Масаши, и теперь осталось лишь немного прояснить ситуацию с Хизаки. – А ты считаешь, что мы выяснили? – опешил Рёджи и даже на месте замер. – Ты же не поверил Юки. – Я поверил во все им сказанное до последнего слова, – улыбнулся Леда. – Просто ему не обязательно знать об этом. – Но ты же сказал, что история неправдоподобная, – окончательно растерялся Рёджи. – Да она откровенно бредовая, – негромко рассмеялся эльф. – И именно поэтому я верю в нее. Первое, что хочется думать, выслушивая подобное: два друга перебрали и устроили пьяную потасовку, в результате которой один забил насмерть другого. Однако начальник порта, очевидно, не дурак. Это хорошо видно по его проницательным глазам. А еще он взвешивает каждое произнесенное слово. – Это я заметил, – Рёджи кивнул, соглашаясь. – Вроде пьяный постоянно, а сам сидит с хитрой мордой. – Вот именно, – поднял указательный палец вверх Леда. – А умный человек сочинил бы умную и правдоподобную версию. Но не такую, в которой пьяный приятель погиб, отшатнувшись от внезапно появившегося из стены призрака. И тут просится вывод, что дурацкая история все же не выдуманная. – То есть, получается… Получается, одно убийство мы раскрыли? – пробормотал Рёджи и тут же тряхнул головой. – Подожди. Но мы же не можем просто поверить ему! Надо обязательно все проверить. Вот только как? – В том-то и дело, что пока никак, – передернул плечами эльф. – И поэтому к этой смерти мы вернемся немного позже. Но я хочу тебе сказать, что версия с несчастным случаем идеально вписывается в мою теорию относительно второго убийства, а также в историю с призраком. Если Масаши погиб случайно, все идеально складывается. – Ничего не понимаю, – жалобно произнес Рёджи, поспешив за Ледой, который как раз в этот момент толкнул дверь из темного архива. – Что за теория такая? Получается, что никто никого не убивал? – Никто не убивал Масаши, – деловито уточнил Леда, вышагивая по коридору. – Его не за что было убивать, он никому не мешал. – А Хизаки, стало быть, мешал? – Стало быть, да, – кивнул Леда, а рассерженный Рёджи понял, что сейчас вопреки всем своим светлым чувствам удавит друга, если тот не расскажет обо всем, что пришло в его светлую голову.