Дорога в тысячу лет

Прежде чем друзьям удалось реализовать задуманное Ледой, прошло еще два дня, которые показались Рёджи бесконечно долгими. Его разрывало от желания поскорей вывести ненавистного доктора на чистую воду, а еще хотелось уехать из города, который опостылел окончательно и бесповоротно. Однако эльф в своей привычной манере потребовал не пороть горячку. План Леды оказался прост по сути своей, но сложен в исполнении. – Мы с тобой, можно сказать, воссоздали всю картину случившегося в Хайдаларе, – объяснял он другу. – Мы знаем, что много лет назад здесь произошла какая-то отвратительная история, в которой, очевидно, были замешаны Хизаки и Жасмин. Спустя много лет призрак жертвы забытого преступления всколыхнул воспоминания, в результате чего Хизаки сильно перепугался и Жасмин решил избавиться от него. – Зачем? – влез с неуместным вопросом в складное изложение истории Рёджи и в очередной раз почувствовал себя очень глупым. – Вот это мне неведомо, – вздохнул Леда. – Однако я могу предположить, что врачеватель опасался, не поднимет ли Хизаки в панике переполох и не станут ли события почти тридцатилетней давности достоянием общественности. – А-а… – многозначительно протянул Рёджи и попытался изобразить умное выражение лица, что, впрочем, у него не особо получилось. – Все прочие детали и события, о которых нам стало известно в ходе расследования, я считаю либо незначительными, либо не имеющими к делу отношения. Нас откровенно пытались запутать, а может, необдуманно загружали лишними сведениями. Смерть Масаши, видимо, была действительно случайностью. Леда мерил шагами гостиную маленького дома, ставшего им приютом в последнее время, а Рёджи сидел на софе, кивал головой и приговаривал: – Ага, похоже на то. Да-да. – И теперь у нас осталось лишь две проблемы, – поднял вверх указательный палец Леда. – Первое. Мы не знаем всех мелочей, видим лишь общие контуры картины, и из-за этого нам неясен мотив преступлений: что старого, что недавнего. – А второе? – поинтересовался Рёджи. – А второе, наиболее печальное, у нас нет ни одного доказательства причастности доктора к тому, что нам удалось выяснить, – вздохнул Леда. – И раз их нет, нам придется все сделать самим. Для этого нужно забраться в дом врачевателя. – Куда? Заче-ем? – ошарашено протянул Рёджи, уставившись на друга во все глаза. – Мы знаем, что Жасмин дал Хизаки бутылку с вином, которое, предположительно, было отравленным. Наилучшим свидетельством его вины была бы та бутылка. Даже будь она пустой, на стенках можно было бы найти остатки яда. – Ну я и предлагал ее поискать, – заметил на это Рёджи. – Только в доме и правда ничего не оставили. А еще я подумал, что это… Бутылка-то бутылкой, да ведь неизвестно, кто ее Хизаки на самом деле дал. Он замолчал и поглядел на Леду исподлобья, ожидая реакции на это заявление. К своему умозаключению Рёджи пришел внезапно, уже после того, как предложил искать бутылку, и теперь гадал, почему эльф не привел в возражение этот аргумент еще раньше. – Ты абсолютно прав, Рёджи. Молодец, – торжественно произнес Леда, остановившись напротив друга, и тот сразу же смутился от того, что эльф оценил работу его мысли. – Более того, мы сами не можем доподлинно знать, как было дело – у Одли нет причин врать нам, однако его слово все же не много стоит. Поэтому мы сыграем вслепую – рискнем, и если повезет, выбьем из доктора признание. Если же нет, если мы ошиблись, то в худшем случае нас ждет позор, всего-то. – А, ну позор я переживу, – легко отмахнулся от такого заявления Рёджи. – Что делать-то надо? – Нам нужна бутылка как доказательство вины врачевателя, – заявил Леда, скрестив руки на груди и задумчиво поглядев за окно. – А, стало быть, надо выдать какую-то склянку за ту, что Жасмин отдал Хизаки. Показать ее и сказать, что вот оно – неоспоримое свидетельство его вины. Мы нашли ее и предъявляем обвинения. – Я понял. Ты хочешь забраться в его дом и выкрасть какую-нибудь бутылку, чтобы выдать ее потом за тот самый подарок, – кивнул Рёджи. – Вот только не пойму: мы ж не знаем, какая бутылка нужна. Мы даже не спросили того поваренка, не помнит ли он, как она выглядела. – Я умышленно не стал спрашивать, – покачал головой Леда. – Даже если мальчишка помнит что-то, вряд ли мы найдем именно такую бутылку. Поэтому нам нужно не вино, а тубус для него. – Тубус? – переспросил удивленный Рёджи. – Это что за чудо такое? – Тубус – это специальная коробка, в которой принято дарить вино, коньяки и прочие напитки, – пояснил Леда и шагнул к столу, склоняясь над листом чистой бумаги. – В высшем обществе иначе не принято. Более того, совать кому-то подарок или угощение в виде бутылки спиртного напитка без тубуса считается дурным тоном. Потому в каждом уважаемом доме имеются эти коробки, и выглядят они примерно вот так… Объясняя, Леда торопливо черкал что-то грифелем на бумаге, а потом протянул Рёджи лист. Картинка напомнила ему рисунок куска трубы, закрытой по бокам крышками, и Рёджи задумчиво хмыкнул. – Ты хочешь показать ему этот тубус, который мы сопрем, и сказать, что нашли его в доме Хизаки? – спросил он. – Да, именно этого я и хочу. Бутылку показывать не станем, намекнем, что она внутри. И добавим, что ко всему прочему у нас есть показания свидетеля, который слышал, как Хизаки говорил, что это именно Жасмин угостил его вином. – Ну, знаешь ли… – почесал подбородок Рёджи. – Как-то оно не очень убедительно, если честно. А вдруг он потребует показать, что там за бутылка? Тубус сам по себе еще ничего не значит. Или вдруг он дал Хизаки бутылку просто так, без коробки? Они ж были приятелями, как-никак, может, и не расшаркивались лишний раз друг перед другом. – Я это понимаю, – вздохнул Леда. – И как уже говорил, поступая таким образом, мы действуем наобум. Если тубус действительно был, если Жасмин испугается, если вообще нам удастся украсть этот тубус и нам поверят, что мы нашли его в доме Хизаки, а принадлежал он именно врачевателю… Очень много всяких "если". – Но другого пути у нас нет? – подытожил вопросом сказанное Рёджи. – По крайней мере, я не вижу, – развел руками его друг. – Преступник хорошо замел следы что тогда, двадцать с лишним лет назад, что сейчас. Кроме двоих неубедительных свидетелей у нас нет ровным счетом ничего. – Ладно, тогда мы тырим тубус и пытаемся выдать его за доказательство. Если получится, Жасмин во всем признается, если нет – над нами посмеются, – сделал вывод Рёджи и решительно поднялся на ноги. – Когда пойдем воровать? – Да не торопись ты так, сперва надо все разведать, – рассмеялся Леда, а Рёджи в очередной раз отметил, до чего его друг красивый, когда улыбается. – Ла-адно, – нехотя протянул он. – Давай тогда рассказывай, что будем разведывать. Добыть нужный тубус оказалось проще, чем думал Рёджи, и через два дня липовое доказательство было у них в руках. По уже знакомой практике Леда притворился простым слугой, который ищет работу, и даже умудрился провести один пробный день на кухне в доме доктора. – Что ты делал-то там? – мрачно спросил Рёджи, когда, вернувшись поздно вечером, Леда переоделся в привычную одежду. – Как что? Работал, – удивился такому вопросу друг. – Помогал на кухне. Мне сказали, что я способный и могу приходить завтра. Только надобности уже нет, я все выяснил. – С ума сойти можно, – пробормотал Рёджи, пытаясь представить, как именно эльф мог помогать на кухне, а Леда, разгадав его мысли, только улыбнулся: – Я и не к такому привычен. Всякое в жизни случалось. За единственный день своей импровизированной работы Леда выяснил все, что было необходимо для задуманной ими авантюры. В частности, он узнал, что Жасмин был большим оригиналом и не доверял охрану собственного особняка людям. По вечерам в сад выпускали четырех огромных свирепых псов, которые и сторожили покой хозяина. – Вот тебе и благостный Хайдалар, – рассмеялся Рёджи, услышав эту новость. – Прямо куда там! Ворота у всех настежь, заходите, гости дорогие. А потом кто-то сунется по пьяни не в тот двор, и ему откусят ногу. – На самом деле, это отличная новость, – проигнорировал ехидство друга Леда. – Почему же? – с любопытством поглядел на него Рёджи. – Потому что с животными я смогу договориться, – ответил эльф. – Нам не придется красться, перелезать через забор и тому подобное. Собаки сами нас пропустят. Рёджи только хмыкнул, услышав это заявление, а уже на следующую ночь они предприняли вылазку в дом врачевателя. Все произошло так, как обещал Леда. Ни одна из собак даже голоса не подала – напротив, виляя хвостами, животные поспешили к эльфу, когда, приоткрыв незапертую калитку, незваные гости бесшумно вошли во двор. Рёджи не знал, что именно делал Леда и отчего перед ним млели свирепые твари, но видел такое не впервые, потому и не удивился. В свое время норовистый Веснушка сразу же подружился с эльфом, а как по зову друга к берегу подплыли дельфины, Рёджи думал, что вообще никогда не забудет. Пока эльф гладил собак и что-то еле слышно нашептывал им, Рёджи поспешил к помещениям для слуг, где, как выяснил Леда, и располагался небольшой сарай, откуда можно было спуститься в винный погреб. Эльф предположил, что, как и вино, все с ним связанное – пустая тара, те же тубусы, пробки и прочие материалы для хранения – должно лежать в непосредственной близости в погребе. Никаких помех на своем пути, как и ни единой живой души, Рёджи не встретил, потому беспрепятственно добрался до погреба и спустился вниз. "Кто-то слишком уверен в своих псинах", – думал он, не обнаружив ни единого замка ни на двери сарая, ни на люке, открывавшем путь к ведущей вниз лестнице. Запасы доктора оказались намного скромнее коллекции изысканных напитков Хизаки, однако глаза Рёджи все равно разбежались от изобилия вин и настоек в бочках и бутылках. Неверный свет от маленького огарка свечи, который Рёджи захватил с собой, плясал на стенах, покрытых паутиной и пылью. Видно было плохо, и потому Рёджи потребовалось намотать несколько кругов вокруг полок и стеллажей, прежде чем он нашел искомое – небольшой старый и не слишком чистый шкаф, сплошь заставленный пустыми бутылками и теми самыми тубусами, один из которых эльф пытался изобразить на бумаге. – Попался, красавчик, – прошептал Рёджи, разглядывая в слабом свете находку. К превеликой радости тубус оказался не простой деревяшкой – с одной его стороны был высечен какой-то герб, и Рёджи понадеялся, что этот значок станет неоспоримым доказательством принадлежности тубуса именно доктору. Темный сад с его ненадежными сторожами и спящим домом друзья покинули без приключений, и уже через полчаса были в гостевом домике градоначальника. – Отлично сработано, – произнес эльф, рассматривая тубус уже в нормальном освещении. – Это герб рода врачевателя – я видел его изображение на фронтальной части дома, когда приходил туда днем. Теперь у доктора не будет повода сказать нам, что вещь не принадлежит ему. Уже неплохо. – Главное, чтобы не вышло какой-то другой неожиданности, – заметил Рёджи, стоя рядом с другом и разглядывая добычу. Теперь, когда им предстояло разыграть перед советом Хайдалара небольшой спектакль, он чувствовал внутреннюю дрожь. В темном саду, где на него могли наброситься разъяренные псы, и в глубоком погребе, где в любой момент мог появиться уже знакомый Рёджи призрак, он чувствовал себя спокойней, чем теперь, когда начиналась самая сложная, по его мнению, часть расследования: пускать пыль в глаза людям, которые в подобных вещах были много опытней и пронырливей. – Не волнуйся, все будет хорошо, – вдруг произнес Леда и повернул к нему голову. Глаза друга оказались совсем близко, и Рёджи с трудом сдержался, чтобы не отступить назад, будто в испуге. Хотя чего-чего, а страха он точно не испытывал. Наоборот, смотреть на Леду вблизи было удивительно приятно – Рёджи и раньше думал, что ни у кого нет таких потрясающе красивых черных глаз и длинных ресниц. А теперь он заметил, что от частого пребывания на солнце на носу и щеках друга появились еле заметные веснушки. Это придавало Леде какое-то особенное, отнюдь не мужское очарование, и Рёджи, который так и не придумал, что ответить, поймал себя не том, что глупо улыбается. – Откуда тебе знать, как все будет? – наконец спросил он, и Леда весело подмигнул ему. – У меня предчувствие. Мне кажется, что вся эта история закончится благополучно. По крайней мере, благополучно для нас. На этих словах он снова поглядел на тубус, который по-прежнему крутил в руках, а Рёджи с трудом подавил вздох. Отчего-то ему очень хотелось взлохматить рыжие волосы своего друга, а еще он понял, что не отказался бы и вовсе обнять его. Потому что у самого Рёджи кошки скребли на душе, и в успехе их дальнейших действий он не был так уверен, как эльф. Напротив, Рёджи становилось не по себе от мысли, что как-то все слишком просто и гладко у них получается. День, который должен был стать решающим для всего их расследования, выдался таким же непогожим, как и все предыдущие. Череда дождей не прекращалась, и теперь, когда за окном моросил унылый, вовсе не летний серый дождь, Рёджи думал о том, что город Хайдалар не такой уж притягательный и сияющий, если не светит ослепительное солнце. Вопреки своей привычке не торопиться и лишний раз подумать, прежде чем сделать что-то, Леда направился к градоначальнику с самого утра и заявил, что просит собрать весь Совет для подведения итогов расследования. Если Камиджо и удивился, то никак не показал этого: единственное, о чем он попросил, так это перенести мероприятие на вечер, потому как в течение дня у всех высокопоставленных начальников были свои дела. Рёджи подобный поворот не порадовал. Притом что он сильно волновался, осознавая, что они с другом направляются в паучье гнездо, имея с собой только неубедительные предположения, хотелось поскорей начать и закончить неприятную встречу. Из-за непогоды с занятием плаваньем опять не сложилось, что, впрочем, не помешало Леде весь день мучить друга математикой. Однако сосредоточиться у Рёджи не получалось, и он постоянно делал ошибки. – Хочешь, я один пойду? – наконец предложил ему Леда. – Ты так волнуешься, будто что-то судьбоносное решается. А ведь на самом деле, как бы ни сложились обстоятельства, мы с тобой вообще ничем не рискуем. В худшем случае Совет посмеется над нами, как над неудачниками. – Да ты свихнулся, я смотрю! – совсем невежливо выпалил Рёджи, на миг представив, что его друг отправиться в логово врага без поддержки. – Чтобы я тут вообще умер, пока тебя не будет? А если случится что? Нет уж, пойдем вместе. – Хорошо, – не стал спорить с ним Леда. – Но тогда постарайся взять себя в руки. Нам не пойдет на пользу, если наш подозреваемый заметит твое беспокойство. Мы должны выглядеть уверенными в своих словах и действиях. Запомни: мы раскрыли преступление и должны вести себя соответственно. – Я спокоен. Ты что, не видишь? – недовольно пробормотал Рёджи и уставился в раскрытую книгу. Однако строчки плясали перед глазами, и он ловил себя на понимании, что чем ближе час встречи с Советом, тем меньше у него остается самообладания. Как ни странно, на встречу друзья явились едва ли не последними. Когда они вошли в гостиную, то увидели Юки с уже привычным стаканом в руке: начальник порта сидел на софе, закинув ногу на ногу, и что-то воодушевленно рассказывал мрачному врачевателю. А тот расположился в кресле напротив, слушал не слишком внимательно и разглядывал свои ногти. Увидев вновь прибывших начальник порта бодро поприветствовал их и поднял тост за здоровье. Жасмин, в свою очередь, не удостоил гостей даже взглядом. Не сразу Рёджи заметил Айри: девушка устроилась у окна и задумчиво глядела на сад, где слабый дождь поливал газоны и клумбы. С того памятного дня, когда Рёджи имел неосторожность отвергнуть красавицу, он больше не видел ее и думал, что Айри испепелит его взглядом, когда встретит снова. Однако та посмотрела на него будто даже печально, вздохнула и отвела глаза, снова уставившись за окно. – Камиджо умудряется опоздать на встречу даже в собственной гостиной, – расхохотался Юки, когда закончил с приветствиями. – А мне уже не терпится узнать, что вы хотите нам рассказать. Неужто нашли убийцу нашего Хизаки? – Можно и так сказать, – сдержанно ответил эльф, присаживаясь на софу рядом с Юки, пока Рёджи поспешил занять место напротив – глядеть на членов Совета ему не очень хотелось, потому он предпочел наблюдать за другом. – Потрясающе, просто потрясающе, – заерзал на месте начальник порта. – Предлагаю за это выпить! Айри, девочка моя, почему ты грустишь? Выпей хоть ты с нами, а то Жасмин сегодня как унылая тень. Вроде того призрака, что все мы видели. Айри даже не взглянула на него, а Жасмин, услышав, каким прозвищем его наградили, скис окончательно и хмуро поглядел исподлобья на Юки, чего тот не заметил, потому что переключил внимание на Рёджи. – А вы пили воду из источника? Вашему другу, разумеется, оно ни к чему, а вы могли бы воспользоваться случаем продлить немного себе век. – Мне не надо, – пробормотал Рёджи и уставился в сторону в надежде, что Юки потеряет к нему интерес и отстанет. Рёджи вообще боялся лишний раз голос подать, чтобы не выдать своих истинных смятенных чувств, и начальник порта с дурацкими никчемушными вопросами только раздражал. – Напрасно, совершенно напрасно, – провозгласил тот и поднял выше руку с бокалом, будто по привычке говорил тост. – Сейчас, пока вы так молоды, кажется, что вся жизнь впереди и длиться она будет бесконечно долго. А ведь пролетит удивительно быстро, уж поверьте мне. Еще вчера кадрил красавиц на званых вечерах, а сегодня просишь знахаря вырвать последний старческий зуб. Такое описание быстротечности жизни показалось Рёджи немного странным, тем более начальник порта тут же продемонстрировал присутствующим безупречную белозубую улыбку. Но задуматься об этом Рёджи не успел, потому что в гостиную быстрым шагом вошел градоначальник. – Прошу прощения за задержку, – кивнул всем присутствующим он и сразу же присел в свободное кресло. – А никто и не удивлен, – хмыкнул Юки. – Мы все понимаем, спускаться со второго этажа – это ж так долго. – Сарказм засчитан, – беззлобно произнес Камиджо и нетерпеливо поглядел на Леду. Создавалось впечатление, что он очень торопился и забежал буквально на минутку, потому, если эльф хотел что-то сказать, ему следовало поторопиться. – Я так понимаю, все в сборе, – кивнул Леда, понимая взгляд градоначальника без слов, и поднялся на ноги. – Бесконечно жаль, что нашего непосредственного заказчика сегодня не будет, однако ему я уже отправил письмо, в котором изложил всю ситуацию. И прежде чем покинуть ваш замечательный город, мы посчитали, что будет правильным сперва попрощаться и, разумеется, поделиться всем, что мы выяснили. Рёджи почудилось, что когда Леда говорил о письме, отправленном Теру, градоначальник едва заметно нахмурился. Впрочем, сам Рёджи тоже удивился этому известию – Леда не рассказывал ему о том, что отправлял послание. И лишь с небольшим опозданием до него дошло, что эльф пускал пыль в глаза. Написать Теру его друг в принципе не мог, потому что они сами еще не знали всех подробностей расследуемого дела. – С ума сойти, как все серьезно, – провозгласил Юки и откинулся на спинку дивана. При этом упомянутой серьезности в его голосе даже не было слышно – на эльфа он смотрел весело и с нескрываемым любопытством, будто перед ним разыгрывали спектакль, а не говорили о гибели знакомого человека. – Расскажите же и нам поскорей, что там и как. А то все сливки достались Теру. – Ну что ж, – кивнул Леда, расправив плечи, и, поднявшись на ноги, сделал пару шагов в одну сторону, а потом в другую, будто собираясь с мыслями. – Прежде чем говорить о загадочных событиях, имевших место в Хайдаларе в последнее время, думаю, надо вернуться в прошлое, а именно – ровно на двадцать семь лет назад. Мысленно Рёджи похвалил эльфа за его поведение – за такую своеобразную подачу истории, а также за ледяное спокойствие. Леда будто вовсе не волновался, говорил ровно и прямо смотрел в глаза собеседникам. Хотя, быть может, он и правда не испытывал беспокойства, памятуя, что они ничем не рискуют, кроме собственного честолюбия. В чем, в чем, а в гордыне Рёджи никогда не замечал своего друга – быть осмеянным аристократами, которые ему не нравились, и самому Рёджи не казалось чем-то страшным. Поэтому он и не мог объяснить, отчего так волнуется. В эту минуту, когда он сам изводился от переживаний, Леда казался ему невероятно красивым. В самой обыкновенной одежде простого наемника, эльф выглядел элегантным даже на фоне окружавших его расфуфыренных знатных особ – после первого вечера в доме градоначальника ни Рёджи, ни Леда ни разу не надели предложенные им по правилам этикета наряды. И, тем не менее, Рёджи был готов с пеной у рта доказывать, что привлекательней его друга в этой гостиной не было никого. Даже в самом простом облачении Леда смотрелся уверенно и гармонично, и любой аристократ позавидовал бы его осанке, плавным жестам и разумным речам. Залюбовавшись другом, Рёджи прослушал начало объяснений и очнулся, лишь когда почувствовал на себе чужой взгляд. Невольно нахмурившись, он отвел глаза от эльфа и только тут заметил, что Айри, все так же сидящая без движения у окна, внимательно рассматривает его. Но стоило Рёджи взглянуть на нее, девушка тут же опустила ресницы и со скорбным выражением лица отвернулась. – К сожалению, спустя почти три десятка лет не представляется возможным узнать, что именно произошло в вольном городе с гостями из Атлона, – продолжал объяснять Леда, не обращавший внимания на игру в гляделки Рёджи и Айри. – Однако даже теперь понятно, что девушка бесследно исчезла, а ее мать, лишившись рассудка, попала в местный дом скорби. – Откуда это понятно? – полюбопытствовал улыбчивый Юки. – Видите ли, в портовых книгах учета указано прибытие этих женщин в город, а дата их отъезда не отмечена, – пояснил Леда. – Более того, атлонка, которая много лет прожила в приюте для умалишенных в горах, постоянно повторяла имя своей дочери. Очевидно, что это и есть та женщина, указанная в списках прибывших в город летом от двадцать седьмого года в прошлое. – Интересно знать, почему гости города, не покинувшие его вовремя, и отъезд которых не отмечен в книге, не были заявлены в розыск, – медленно произнес Камиджо и перевел мрачный взгляд на Юки. В его глазах отражалось нечто крайне неприятное и не сулящее начальнику порта ничего хорошего. Хотя Камиджо не смотрел на Рёджи, самого Рёджи передернуло. Однако Юки не был впечатлительной натурой: он только пожал плечами и улыбнулся как ни в чем не бывало. – А почему ты на меня смотришь? – спросил он. – Это к Масаши вопрос. Мои люди только ведут эти списки, а выискивать тех, кто забыл уехать, обязанность городской стражи. Доступ к моему архиву всегда открыт, и почему они пропустили этих двоих из Атлона, я понятия не имею. – С этим надо разобраться, – тихо произнес Камиджо, ни к кому не обращаясь, и сделал неопределенный жест рукой, призывая Леду продолжать рассказ. – Я вижу, вас больше тревожит то, что гости не покинули город, чем их судьба, – сдержанно улыбнулся эльф, а градоначальник только плечами пожал. – Разумеется, так и есть, – не стал спорить он. – Порядок – залог благополучия вольного города, благостного и единственного, а также единственная возможность сохранить магический источник для будущих поколений. Я представить не могу, чтобы в Хайдаларе случилось какое-то преступление, и, стало быть, исчезновению девушки из Атлона есть какое-то вполне логическое объяснение. Например, такое, что она до сих пор где-то скрывается, и при этом по необъяснимым причинам ее никто не ищет. – Очевидно, что объяснение есть. Вот только то, что несчастная мать сошла с ума и до самой смерти звала свою дочь, подсказывает, что не все так мирно и благополучно, как вы предполагаете, – произнес эльф и перевел взгляд с градоначальника на доктора. – С атлонской девушкой произошло что-то воистину ужасное, и я думаю, теперь ваша очередь рассказывать. Жасмин, который до этого момента сидел со скучающим выражением лица и на Леду даже не смотрел, тут же вскинулся и бросил на него откровенно удивленный взгляд. – А я тут при чем? – с самым невинно-ошарашенным видом поинтересовался он. – Вам лучше меня известно, – ничуть не обескураженный такой реакцией ответил эльф. – Именно вы, а также ваш друг Хизаки, причастны к этому делу, и кому как не вам знать, что произошло тогда. Куда именно делась девушка, и почему ее мать сошла с ума. – Не понимаю, о чем вы, – холодно отчеканил Жасмин, но эльф только головой мотнул, будто не желая слушать. – Прекрасно понимаете. После того, как гости из Атлона были отмечены в списках прибывших в порт, их след теряется. Понятно, что они отправились в больницу для традиционного осмотра. А потом немолодая дама появилась через некоторое время уже одна, без дочери, зато с расстройством рассудка. В таком состоянии именно вы привезли ее в дом скорби. Возражать Леде Жасмин ничего не стал. Он только коротко и неприятно рассмеялся, передернул плечами и закинул ногу на ногу. – Понятия не имею, о чем вы говорите, – заявил он и с самым независимым видом поглядел на эльфа. – История, безусловно, интересная, – влез в разговор Юки. – Я всегда подозревал, что Жасмин у нас тот еще фрукт… – Молчал бы уже, – процедил доктор, но начальник порта даже не взглянул на него. – Однако все же мы не можем обвинить его в каких-то мифических смертных грехах, не имея доказательств, – продолжил он. – Как я понимаю, в последнее время мы наблюдаем призрак той самой сумасшедшей дамы, и это единственное свидетельство того, что подобная история имела место. – Еще есть свидетельство смотрителя дома скорби, – добавил эльф, но теперь пришла очередь Камиджо вступить в дискуссию. – При всем моем уважении, мы не можем принимать слова этого человека в расчет, – спокойно произнес он. – Этот смотритель – Морсон его имя, если не ошибаюсь – в свое время совершил тяжкое преступление и не был казнен только из милости. Мы готовы мириться с его существованием под стенами нашего города, но слушать его речи – увольте. – Примерно такой реакции я и ожидал, – будто даже удовлетворенно кивнул Леда и окинул взглядом всех присутствующих. – И я был уверен, что господин врачеватель не признает своей вины. К сожалению, вы совершенно правы: доказать я ничего не могу. – Вот досада, – захохотал Юки, а Жасмин бросил на него испепеляющий взгляд. – А я уже представил, как нашего доктора отправляют за решетку! – Ты мне еще за это ответишь, – хмуро заверил его врачеватель. – Ой, вот только не сердись, друг Жасмин, – весело подмигнул ему начальник порта. – В отличие от наших гостей, все мы и без доказательств знаем, что ты тот еще гад. А кстати, а почему вы решили, что к этой истории причастен еще и Хизаки? На этих словах Юки перевел взгляд на Леду, и остальные присутствующие тоже, как один, посмотрели на него. "Сейчас начнется", – отметил про себя Рёджи и почувствовал, что напряжение растет не только в его душе, но и накаляется в воздухе. Как бы беззаботно не вели себя члены Совета, как бы громко не смеялся Юки и как бы равнодушно не глядел по сторонам Камиджо, Рёджи почудилось, что каждый без исключения ждет, когда грянет гром. – Именно к этой части истории, а также к смерти Хизаки я и веду, – произнес эльф и расправил плечи, будто приготовился произнести длинную речь. – О, самое интересное, – закивал Юки и, поерзав немного, устроился удобней, готовый внимать. – Как всем известно, смерть Масаши была случайностью, – начал издалека эльф, и начальник порта улыбнулся ему. – Вы все же мне поверили? – хмыкнул он, но ответить эльф не успел. – Не может быть. Ты все же рассказал нашим гостям эту идиотскую историю, – усмехнулся Камиджо. – Наши гости сами все выяснили, – развел руками Юки, и тогда градоначальник пристально поглядел на Леду. – Кто бы мог подумать, что вам это удастся, – дернул бровью он, а Леда чуть прищурился, одним взглядом отвечая на изумление Камиджо. "Так их, – подумал про себя Рёджи. – Не на тех напали. Думали, видать, что мы вообще ничего не узнаем". О том, что в одиночку Рёджи и так не выяснил бы ровным счетом ничего, и успех их расследования – исключительно заслуга эльфа, он сейчас предпочитал не вспоминать. Как и не думать о том, что и успеха, на самом деле, пока никакого не было. Но даже сам факт того, что им удалось удивить местную чопорную знать, придавал Рёджи немного уверенности. – Но с Хизаки не все так просто, и поверить в обычный сердечный приступ мы не смогли, – тем временем, продолжил свой рассказ Леда. – В первую очередь потому, что тот был определенно здоровым человеком, который регулярно занимался верховой ездой и ежедневно выпивал едва ли не по целой бутылке вина. На недомогания он не жаловался. – Если бы вы имели хотя бы малейшее представление о здоровье людей и хоть немного разбирались в медицине, вы бы знали, что сердечному приступу не всегда предшествует долгий период недомогания, – ядовито произнес Жасмин. – Я провел вскрытие и заявляю, что однозначно это был сердечный приступ. – Вы не проводили вскрытие, – безапелляционно заявил на это Леда, и Юки тут же поперхнулся вином. Рёджи заметил, что Айри и Камиджо, как истинные близкие родственники отреагировали примерно одинаково – подались вперед и широко распахнули глаза. В этот момент они были до того похожи друг на друга, что впору было даже удивляться. Однако на размышления у Рёджи не осталось времени, потому что Леда, предупреждая возможные вопросы, взмахнул рукой, призывая всех молчать и слушать. – Как я уже говорил, в далеком прошлом имела место одна крайне отвратительная история, в которой, как мы понимаем, были замешаны вы и Хизаки, – не моргая, Леда смотрел исключительно на врачевателя, и Рёджи только поражался тому, как доктору удается не отвести глаз. – Недавно пожилая дама умерла, и ее неупокоенный дух явился обидчикам. Хизаки занервничал, поднял панику, выдавая себя, показывая всем вокруг, что совесть его нечиста. Особенно сильно его подкосила случайная смерть Масаши. Притом, что в несчастном случае никто не был виноват, измученный собственными переживаниями Хизаки испугался, что в следующий раз призрак доберется и до него. И вы тоже заволновались, ведь чем больше шуму поднимал Хизаки, тем больше была вероятность, что резонанс давнего преступления коснется и вас. Замерев на месте, Жасмин глядел на эльфа остекленевшими глазами. При этом он продолжал улыбаться, но Рёджи казалось, что эта улыбка словно приклеена к его лицу. Градоначальник и Айри напряженно слушали, затаив дыхание, и даже Юки позабыл о своем бокале, во все глаза уставившись на эльфа. – От господина градоначальника мы узнали, что Хизаки хотел даже вызвать некромантов из столицы, чтобы те изгнали призрака. Вот только некромант мог его разговорить, прежде чем отправить в небытие, и тогда все узнали бы о том, что вы сделали. "Почему он не оправдывается?" – мысленно поинтересовался Рёджи. Пока Леда чеканил слова, выдавая все то, что им удалось выяснить за время пребывания в городе, Жасмин слушал, не говоря ничего в ответ. И хотя он был напряжен и отнюдь не спокоен, отказываться от услышанного и требовать подтверждений не спешил. – Поэтому вы решили разобраться со своим другом до того, как возникнут проблемы, – продолжил Леда, делая шаг в сторону обвиняемого им доктора. – Вы угостили Хизаки вином. Как мы знаем, он был любителем выпить и от дорогого напитка не отказался. Предварительно, как я предполагаю, вы ввели через медицинскую иглу яд под пробку. Выпив отравленного вина, Хизаки отправился спать и больше не проснулся. У окна сдавленно охнула Айри, а Камиджо шумно выдохнул и перевел взгляд с эльфа на врачевателя. Рёджи, в свою очередь, на миг зажмурился, но тут же снова открыл глаза, чтобы видеть все происходящее и ничего не пропустить. – Мне надо выпить… – негромко произнес Юки, который как будто даже побледнел немного. Бросив взгляд на бутылку и наверняка подумав о рассказанной Ледой истории про отравленное вино, он добавил: – Или не надо?.. – Позже вы сказали всем, что сделали вскрытие, объявили о естественных причинах смерти вашего друга, и на этом история заканчивается, – подытожил все изложенное эльф. – Точнее, она закончилась бы, если б сын градоначальника не обеспокоился из-за странного совпадения – одновременной кончины сразу двух высокопоставленных особ. И не пригласил нас разобраться, что здесь происходит. – Теперь я не понимаю, что здесь происходит… – начал было Камиджо, но Жасмин перебил его. – А ничего не происходит, – произнес он сладким голосом, по-прежнему глядя на Леду снизу вверх и улыбаясь. – У наших гостей галлюцинации и навязчивые идеи. Придумали бредовую историю без единого доказательства. – Нет, на самом деле, Жасмин та еще поганка, как, впрочем, и Хизаки, – пробормотал Юки, который от последних известий заметно протрезвел. – Но чтобы отравить вино… Как-то оно слишком, если честно. – У нас есть доказательства, – спокойно и уверенно произнес Леда, не сводя глаз с доктора, и Рёджи мысленно поаплодировал выдержке друга, который говорил настолько убежденно, на деле не имея ни единого подтверждения своей теории. – Во-первых, у нас есть свидетель, который знает, что в тот вечер Хизаки пил вино, которым его угостил господин врачеватель. – Очень убедительно, – насмешливо хмыкнул Жасмин. – А во-вторых, – не обратил внимания на его ехидство Леда. – У нас есть вот это. На этих словах он повернулся к Рёджи, и тот торопливо расстегнул сумку эльфа, которую держал при себе весь разговор. Их поддельное доказательство в виде тубуса, в который Леда засунул первую попавшуюся пустую бутылку, было бережно завернуто в тряпицу, будто действительно представляло ценность для следствия и было припрятано до нужного момента. Рёджи решительно протянул украденный тубус другу. Айри снова ахнула, и краем глаза Рёджи заметил, что девушка в ужасе прижала руки к груди. Градоначальник и Юки изумленно раскрыли рты, а на лице врачевателя следом за секундным изумлением отразилась самая настоящая неподдельная злость. – Ты где это взял, тварь?! – вскочил на ноги он, и Рёджи тоже сорвался с места, готовый защищать друга, если понадобится. Однако лезть в драку Жасмин не спешил. Он только замер как изваяние, и казалось, что еще немного, испепелит взглядом эльфа, который продолжал невозмутимо стоять на месте и держать в руках тубус. – Здесь ваш герб, – совершенно спокойно заметил Леда, повернув цилиндр так, чтобы все убедились в правдивости его слов. При этом пустая бутылка глухо стукнулась о стенку коробки. – А внутри находится неоспоримое доказательство того, что я говорю чистую правду. В бутылке мы обнаружили остатки яда. Даже какого-то специального анализа не понадобилось. "Ничего не получится, – вдруг понял Рёджи. В этот момент он стоял рядом с Ледой и с силой сжимал кулаки, напряженно следя за врачевателем и стараясь не упустить из виду всех остальных присутствующих, от которых тоже неизвестно чего можно было ожидать. – Сейчас он скажет, что эта бутылка была найдена не в доме Хизаки. Скажет, что тубус украли. Потребует показать бутылку. Мы ничего не докажем". Панические мысли, одна суматошней другой, вертелись в голове Рёджи, и про себя он надеялся лишь на то, что в рукаве у Леды была припасена еще пара козырей на случай подобных ответов врачевателя. – Хизаки никогда не был мне другом, – выплюнул Жасмин и неожиданно вместо того, чтобы бросится с кулаками на Леду, медленно опустился в кресло. – Он был идиотом и извращенцем. А потому получил по заслугам. От удивления Рёджи только рот открыл и, искоса взглянув на своего друга, заметил, что тот прищурился, как делал всегда, когда был удивлен или не верил в то, что слышал. Леда, видимо тоже не ожидавший, что доктор сдастся так быстро, был поражен не меньше его. И не меньше всех остальных присутствующих. – Я требую немедленных объяснений, – от волнения Камиджо чуть повысил голос и решительно поднялся на ноги, а Юки наоборот переводил изумленный взгляд с одного из присутствующих на другого, непроизвольно вжимаясь в спинку софы. – Думаю, теперь точно настала ваша очередь рассказывать, – обратился к доктору Леда и отступил на шаг назад. – А что рассказывать? – передернул плечами Жасмин и бросил на него злой взгляд исподлобья. – Все правильно ты выяснил, дрянь длинноухая. Старуха и ее дочка приехали к нам из Атлона. Разумеется, я сразу запомнил их! Такие редкие гости, да еще и из такой далекой страны. Дочка была весьма хороша собой – атлонцы вообще очень красивы. А пока молоды, так и вовсе. – Почему-то мне не хочется дальше слушать, – неуверенно произнес Юки, и теперь яростный взгляд Жасмин метнул на него. – Так и проваливай отсюда! – рявкнул он. – Не ори и объясняй, что случилось, – ледяным тоном потребовал Камиджо, не сводивший с врачевателя застывшего взгляда. – У Хизаки спросил бы, что случилось, – процедил Жасмин сквозь зубы. – Ночью того же дня этот припадочный явился ко мне, перебудил полдома и, дрожа от ужаса, попросил помощи. Я спросонья сперва и не понял, что случилось. – А что случилось? – слабым голосом спросила Айри, и градоначальник будто только теперь вспомнил о присутствии дочери. – Айри, выйди из комнаты, – строго потребовал он. – Но отец… – попробовала робко возразить девушка. – Выйди вон! Рёджи недолго был знаком с градоначальником, но все равно удивился такому поведению – до этого Камиджо казался ему крайне спокойным и уравновешенным, и представить, чтобы тот так кричал, да еще и на родную дочь, было сложно. В глазах Айри заблестели слезы, и, сорвавшись с места, она едва ли не бегом вылетела из гостиной. – Этому озабоченному кретину понравилась девочка, – сухо и лаконично продолжил Жасмин, теперь уже не глядя ни на кого, лишь хмуро рассматривая свои руки. – А девочке он, вероятно, не понравился. Уж не знаю, что там происходило, и что именно он с ней делал, но помочь ей я не успел – когда мы примчались к нему домой, та уже не дышала. Несмотря на то, что богатое воображение Рёджи в красках изобразило описанную картину, и он в ужасе содрогнулся, что-то в этой истории ему не понравилось. Почти сразу Рёджи сообразил, что именно. "Но ты же сам говорил, что ему нравились маленькие дети, – припомнил он. – А шестнадцать лет – это не так уж и мало. В Локстене многие замуж выходят в таком возрасте…" Но Рёджи тут же погнал прочие подобные мысли. В конце концов, мало ли, кто мог нравиться этому Хизаки? – Я помог ему спрятать тело, – ровным голосом продолжал рассказывать Жасмин, пока все остальные напряженно слушали. – Эта история грозила большим скандалом, быть может, даже международного уровня. Люди, приезжающие в Хайдалар, богаты и часто занимают высокие должности. Мы не знали, кем именно были эти двое из Атлона, но вполне могло оказаться, что девчонка – дочь какой-нибудь знатной персоны. Поэтому я согласился помочь Хизаки, чтобы о случившемся никто никогда не узнал. – Какая гадость, – негромко произнес Юки. До этого он сидел без движения и внимательно слушал, но теперь словно отмер и решительно плеснул себе в бокал вина, бутылка которого стояла на столике рядом. – Я не знаю и знать не хочу, как он заманил к себе эту дурочку и что именно с ней делал. А также не знаю, куда смотрела ее мать, – не обратив внимания на слова Юки, продолжал рассказывать врачеватель. – После всего случившегося мы в ужасе ждали, что начнется, когда та кинется разыскивать дочь. Но к нашему удивлению ее никто не искал. А дней через десять ко мне привели безумную, которую стража подобрала на улице. Женщина причитала, заламывала руки и звала Камелию. Я ее даже в первый миг не узнал, до чего та изменилась и постарела за эти дни. И, разумеется, определив, что рассудок покинул атлонку, я отправил ее в дом скорби. В гостиной повисла тишина, и Рёджи заметил, что присутствующие избегают смотреть на врачевателя. Камиджо напряженно думал о чем-то, глядя в сторону, Юки изучал содержимое своего стакана, и только Леда внимательно всматривался в лицо доктора. В глазах друга Рёджи прочитал какое-то непривычное выражение, и однозначно понял, что тот не испытывает радости от того, что их цель достигнута, и убийца во всем признался. Леду определенно что-то тревожило, но что именно, Рёджи не мог понять. А еще не получалось объяснить, почему он не испытывает радости от того, что опасный разговор так благополучно завершился. – А дальше было так, как рассказал наш высокородный гость, – то ли спросил, то ли произнес утвердительно Камиджо. – Призрак посетил Хизаки, и тот поднял панику. – Именно, – дернул плечом Жасмин. – Тут мне и рассказывать нечего. У нашего нового друга ум оказался еще острее, чем его уши. Последние слова врачеватель едва ли не прошипел, и Рёджи испытал непреодолимое желание дать ему под дых, чтоб не исходил ядом и не смел оскорблять эльфа, рядом с которым он и стоять был недостоин. Но подобные разбирательства следовало отложить на потом, тем более, что Леда вообще никак не реагировал на заявления доктора, лишь задумчиво смотрел на него, словно мысленно взвешивал что-то. – Я буду вынужден заключить тебя под стражу, – наконец сухо произнес Камиджо, все также не глядя на врачевателя. – А еще написать в Саруну и препроводить тебя на суд. Градоначальник будто испытывал сожаление от того, что ему предстояло сделать, и Рёджи подозревал, что, быть может, так оно и было на самом деле. Даже если Камиджо и Жасмина нельзя было назвать друзьями, врагами они тоже не были, и отправлять за решетку человека, с которым так долго работал и жил рядом, вероятно, было нелегко. Жасмин ничего на это не ответил, только отвел глаза, уставившись в одну точку на полу. – Думаю, на этом мы можем попрощаться, – нарушил неприятную тишину Леда. – Наша работа выполнена, и завтра же утром мы покинем вольный город. Рёджи стоял рядом и кивал, будто соглашаясь со словами друга, а сам думал о том, что ему даже не верится в то, что их приключение окончено. Хотя в вольном городе они пробыли не так уж долго, Рёджи казалось, что полжизни прошло с того памятного дня, когда они вошли через Западные врата в Хайдалар. Разумеется, он был рад, что все осталось позади, и наконец можно проститься с местом, которое так не понравилось ему с первого взгляда. Но все же преобладающим чувством оставалась внутренняя пустота – Рёджи и подумать не мог, насколько сильно его вымотали бесконечные интриги и сплетни. – Я хочу сказать вам спасибо за помощь, – поглядел на Леду Камиджо, и Рёджи даже почудилось, что в его голосе слышится настоящая благодарность. – Без вас мы никогда в жизни не узнали бы правды. Поверьте, я лично прослежу, чтобы все виновники и соучастники описанных вами событий были покараны. – И мы вас благодарим за содействие, – учтиво поклонился эльф. – Если хотите, можете оставаться у нас так долго, как сами того пожелаете, – добавил гостеприимный Камиджо, но эльф в ответ только головой мотнул. – Еще раз благодарим, но мы и так задержались. Завтра на рассвете мы отправляемся в путь. Торопливо попрощавшись, друзья покинули гостиную и направились к выходу. Рёджи хотелось многое сказать другу. О том, что тот был просто великолепен и сыграл свою роль замечательно, и поделиться своим удивлением от того, что Жасмин так быстро сдался. Обсудить историю многолетней давности, задать пару вопросов, в частности, почему мать погибшей девушки сошла с ума, и спросить, что она делала все то время, пока ее не нашли блуждающей по улицам. Но Рёджи не был уверен, стоит ли заговаривать о подобном в стенах дома градоначальника, а Леда не спешил делиться своими мыслями. Однако едва они переступили порог, в рукав Рёджи вцепились тонкие пальцы. – Эй, ты чего… – начал невоспитанный Рёджи, забывая на миг, что появившаяся непонятно откуда Айри была все же знатной дамой, и разговаривать с ней следовало несколько иначе. – Рёджи, пожалуйста, – жалобно пролепетала та, и когда Рёджи поднял на нее взгляд, он прочитал в глазах девушки мольбу. Вежливый Леда, сообразив, что его присутствие нежелательно, учтиво кивнул Айри и отошел немного в сторону, но уходить не стал, давая понять, что ждет своего друга. А Рёджи сделал вместе с девушкой несколько шагов по тропинке в противоположную от крыльца сторону. – Что ты хотела? – как можно мягче спросил он. В этот момент ему сложно было верить собственной памяти, которая воспроизводила образ полуобнаженной разозленной Айри, сыпавшей угрозами в его адрес. Теперь девушка больше напоминала кроткую лань: она стояла перед Рёджи, едва ли не дрожа от страха или волнения, и глядела на него снизу вверх своими поистине восхитительными серыми глазами. – Я хотела попрощаться с тобой, – едва слышно вымолвила она. – Я… Я подслушала, о чем вы разговаривали в гостиной. Завтра ты уедешь. "Любишь ты подслушивать", – хмуро подумал Рёджи, припоминая, что еще Теру говорил об этом качестве своей сестры. – Ну что ж, прощай, – промямлил Рёджи и, чуть подумав, что можно сказать ободряющего, добавил: – Мне было очень приятно познакомиться с тобой. Вот. На самом деле, ничего приятного от общения с Айри Рёджи не испытывал, но сообщать об этом было необязательно. А что еще можно было придумать, Рёджи не представлял. – Не так, – мотнула головой Айри и решительно добавила: – У меня для тебя есть один подарок. Позволь мне отдать его. В молящем жесте Айри прижала ладонь к своей груди, а Рёджи несчастным взглядом поглядел на нее, не зная, что делать. – Это будет лишним, Айри, – начал он, но девушка нетерпеливо мотнула головой. – Только не здесь, – потребовала она, будто Рёджи дал ей свое согласие. – Давай через полчаса в беседке. – В беседке? – недоуменно переспросил тот. – Да, в беседке. В беседке влюбленных, – прошептала Айри. – В той, что на утесе. Обещай мне, что придешь. В лихорадочном жесте Айри схватила Рёджи за руки и крепко сжала его пальцы в своих, и тот отстраненно отметил, до чего ледяными были ладони красавицы. Она глядела на Рёджи с таким отчаянием, будто в этот миг решалась ее судьба, и хотя сам Рёджи точно знал, что идти ему никуда не следует, все же сдался. – Ладно, – медленно протянул он. – Я приду. Только мне сперва надо с Ледой поговорить. – Хорошо, хорошо, – несколько раз кивнула Айри и отпустила его руки. – Я буду ждать. Не сказав больше ничего, девушка бегом метнулась обратно в дом, а Рёджи, почесав макушку, направился к Леде. За разговором прошло не так уж мало времени. Дождь стих, но на улице было прохладно и сыро. Огромный сад у особняка градоначальника тонул в серых летних сумерках, и Леда при таком слабом освещении, замерший в одной позе на дорожке невдалеке казался Рёджи невероятно загадочным, будто существом из другой реальности. Впрочем, как тут же отметил про себя Рёджи, Леда был притягателен при любых обстоятельствах и в любом окружении. Улыбнувшись своим мыслям, он подошел ближе и хотел поздравить друга с окончанием заказа, когда тот, будто не обращаясь к нему, а разговаривая сам с собой, произнес: – Мы кое-что упустили. И я только сейчас это понял. Рёджи так и застыл рядом с открытым ртом, а его улыбка тут же померкла. – Что упустили? – недоуменно спросил он, сразу спохватившись и добавив: – Но подожди… Врачеватель же во всем сознался! – Он соврал, – безапелляционно произнес Леда, и Рёджи растерялся еще больше. – Но зачем ему было врать? Он же, получается, всю вину на себя взял. Теперь его упекут в тюрьму. – Не знаю, – пожал плечами Леда и перевел на Рёджи мрачный взгляд. – Однако я в этом теперь уверен. Он врал нам. – Выгораживал кого-то? – неуверенно пробормотал Рёджи. – Так, постой… А откуда ты знаешь, что он врал? Леда не ответил, только головой покачал и после, на миг устало закрыв глаза, выдал свой традиционный ответ: – Мне надо хорошо подумать. Рёджи с трудом подавил стон. История, которая так быстро и успешно завершилась, внезапно оказалась незаконченной, и худшей новости за все последнее время Рёджи еще не слышал. Оглянувшись на особняк градоначальника за своей спиной, он подумал о том, что меньше всего сейчас хочет выяснять отношения с Айри. Однако девушке он пообещал явиться на встречу, и та так молила его, что отказать теперь Рёджи не мог. – Значит так. Мне сейчас надо уйти. Ненадолго, – медленно произнес он, лихорадочно соображая, как поступать дальше. – Меня Айри попросила попрощаться с ней. Потом я вернусь, и, Леда, я тебя очень прошу, не уходи никуда до моего возвращения и ничего не предпринимай. Обещай мне. Последние слова Рёджи произнес с нажимом, и эльф, видимо, удивленный незнакомыми нотками в голосе друга, поглядел на него как-то странно. Но возражать не стал и лишь кивнул, соглашаясь. – Я буду ждать тебя в нашем домике для гостей. Мне все равно надо хорошо поразмыслить. – Вот и договорились. А я скоро буду, – кивнул ему Рёджи. – Тогда все и обсудим. – Ты идешь к Айри? – неожиданно спросил его эльф, и Рёджи, которому послышалось что-то странное в голосе друга, неуверенно кивнул и подтвердил: – Ну да. Я же сказал. – Ладно, – тихо произнес Леда и зачем-то добавил: – Только будь осторожен. – Хорошо, – пробормотал растерявшийся от такого напутствия Рёджи. Никогда ничего подобного Леда не говорил ему, даже когда приходилось идти в самый страшный бой. Зачем было просить об осторожности в мирном сонном городе, Рёджи не мог представить, но интонации в голосе друга ему серьезно не нравились. Кивнув еще раз, Леда развернулся и зашагал прочь в сторону гостевого домика. А Рёджи, глядя вслед своему другу, вдруг ощутил, как от плохого предчувствия сжимается сердце. Мысленно потребовав не поддаваться суеверным и безосновательным страхам, он поспешил в противоположном направлении, к выходу из сада градоначальника, думая лишь о том, что надо разобраться с Айри, выслушать все, что та хотела сказать, и поскорей вернуться к Леде. До беседки идти было не так уж близко, и пока Рёджи мерил шагами набережную, а после свернул в сторону на узкие улочки, уводящие его в сторону от моря к утесу, сумерки сгустились почти что до полной темноты. Прохожие Рёджи почти не встречались – из-за плохой погоды люди попрятались по домам, и лишь немногочисленные фонарщики зажигали газовые рожки по обочинам дороги. Мысли Рёджи метались и путались, и он не знал, за какую ухватиться и о чем стоит подумать в первую очередь: о странных словах Леды, который обнаружил какой-то подвох в поведении доктора, или об Айри и о беседе, которая ему предстояла в самое ближайшее время. Во всей сцене, разыгранной в гостиной дома градоначальника, Рёджи казалось странным лишь то, что Жасмин как-то быстро со всем согласился и сдался. Врачеватель казался Рёджи хитрым и пронырливым, совсем не тем человеком, который легко пойдет на поводу у горе-следователей с их липовыми доказательствами. И все же доктор во всем признался, стоило Леде продемонстрировать ему тубус для бутылки. История, пересказанная доктором, Рёджи казалась вполне правдивой. Она легко вписывалась в факты, которые друзья выяснили в ходе расследования, и смущало лишь то, что со слов того же врачевателя ныне покойный Хизаки при жизни обладал несколько иными извращенными вкусами. Все же шестнадцатилетняя девушка никак не тянула на малолетнего ребенка. Но с другой стороны, мог же Хизаки испытывать и какую-то иную не совсем естественную страсть, в результате которой погибла вполне взрослая девушка. "Вообще легко свалить все на покойного, – вдруг подумал Рёджи, когда беседка, к которой он направлялся, уже замаячила невдалеке. – Мертвец ничего не скажет в свое оправдание, и что не повесь на него, все вытерпит. Хотя Жасмин себя ничем не обелил, свалив все на Хизаки. Все равно теперь его будут судить…" Так ни до чего толком и не додумавшись, Рёджи дошел до беседки. Она находилась в отдалении от самого города, последние окраинные дома остались позади, а Рёджи еще несколько минут поднимался вверх по тропе на утес между густыми кустами жимолости, прежде чем поравнялся с высоким белоснежным строением. Беседка была действительно красивой, и Рёджи, который впервые увидел ее вблизи, почему-то пожалел о том, что они вдвоем с Ледой так и не добрались сюда. Снова начал накрапывать слабый дождь, и сперва Рёджи захотел укрыться под навесом беседки, дожидаясь девушку, которой пока не было видно. Однако представив, как он будет выглядеть со стороны, – так, словно дожидается свою возлюбленную в красивой обстановке, Рёджи передернул плечами и решил, что беды не будет, если он немного намокнет. Здесь, наверху, было значительно светлее, чем на улицах города. Небо еще не потемнело окончательно, но из-за туч казалось, будто время намного более позднее, чем было на деле. Подойдя к самому краю утеса, Рёджи поглядел вниз, и у него закружилась голова. Высоты он никогда не боялся, но до воды внизу было и правда далековато. Дул сильный ветер, и море волновалось – Рёджи видел, как волны разбивались о скалы и пенились. Вдалеке же, ближе к линии горизонта, небо расчерчивали тонкие, как нити, молнии, а небосклон озарялся слабым свечением. Наверняка к ночи гроза дошла бы и к берегу, но пока дождь был совсем слабым. Величие природы, ее мощь и сила, которые открывались Рёджи в этом месте, были воистину ошеломительными. В этот момент он почувствовал себя слабым и беспомощным, песчинкой на фоне могучего океана и беспощадной грозы. Из этих размышлений Рёджи с трудом вырвался, потребовав сам от себя подумать о деле. А именно – о девушке, неприятная беседа с которой ему предстояла. Почему после пережитого позора Айри все равно пожелала попрощаться? О каком подарке она говорила? Зачем ей вообще понадобилась эта встреча? Вопросов было много, а Рёджи даже не представлял, чего ожидать от скорого свидания. Перед глазами снова встал образ Айри: на сей раз девушка смотрела на него кротко и молила о личной встрече. Сегодня Айри была одета в красивое светло-желтое платье, как обычно с глубоким декольте, которое украшало янтарное ожерелье. А волосы Айри, убранные в аккуратную прическу, покрывала сетка, которую она почти никогда не снимала. Кажется, в первую их встречу девушка сказала, что украшение досталось ей от покойной матери… И следом за этим воспоминанием в голове Рёджи как будто наяву прозвучал голос Леды: "Если я не ошибаюсь, это атлонский хрусталь. Крайне редкая вещь в принципе, а для Локстена – тем более…" – Атлонский?.. – Рёджи не проконтролировал себя, когда произнес это вслух, и чуть было не подскочил на месте, отказываясь верить собственному воспоминанию. Но додумать смутную догадку он не успел, потому что именно в этот момент услышал шаги за спиной и резко обернулся. Все непроизнесенные слова застряли в горле, потому что в эту секунду Рёджи увидел перед собой отнюдь не Айри, а того, кого меньше всего ожидал встретить. Вверх по тропинке на утес к беседке влюбленных торопливо поднимался Юки. Даже в сгустившихся сумерках Рёджи рассмотрел, что тот жизнерадостно улыбался, однако приподнятого настроения начальника порта не разделил. В происходящем определенно было что-то не то, хотя бы потому, что ждал Рёджи совсем другого человека. И его вопрос, где Айри и почему вместо нее явился Юки, так и остался не заданным, потому что спустя мгновение Рёджи заметил девушку, торопливо следующую за начальником порта. – Ну здравствуй еще раз, – миролюбиво поприветствовал его Юки, приблизившись почти вплотную: когда он остановился на месте, от Рёджи его отделяло всего несколько шагов. И хотя ничего настораживающего в его поведении пока не было, Рёджи подумал о том, что совершенно напрасно он подошел так близко к обрыву. – Неожиданная встреча, – осторожно ответил он и перевел взгляд на Айри. От кротости и смирения, которые он видел в глазах девушки буквально полчаса назад, не осталось и следа. Айри удовлетворенно улыбалась, и ее взгляд исподлобья не сулил Рёджи ничего хорошего. – Кому неожиданная, а кому и спланированная, – пожал плечами Юки. – Жаль, что это последняя наша встреча. На этих словах в руках начальника порта появился длинный клинок – Рёджи никогда не видел такого, но догадался, что он называется шпагой. Прежде ему доводилось слышать, что в некоторых аристократических семьях принято носить оружие, напоминающее длинную иглу, которое в ближнем бою могло сразить врага не хуже, чем наточенный кинжал. Однако видеть воочию подобное ему еще не доводилось. "Расслабился…" – обреченно констатировал Рёджи, осознавая, что в отличие от Юки, у него не было с собой никакого оружия. Сонная размеренная жизнь в Хайдаларе привела к тому, что в последнее время Рёджи не носил с собой ни меча, ни кинжала, ни даже простого ножа. И теперь положение казалось безвыходным: перед ним стоял вооруженный и явно недобро настроенный враг, а за спиной открывалась пропасть. Лихорадочно думая, что делать, единственной пришедшей на ум идеей было заговорить. – Что все это значит? – как можно спокойней поинтересовался он, и Юки хотел ответить, но Айри опередила его. – Это значит, что наконец ты поплатишься за все, – выпалила она, и Рёджи отметил, что таким неприятным и злорадным голос девушки не бывал прежде. – Слишком высокая плата всего лишь за то, что я тебя не захотел, – опрометчиво выдал первое, что пришло на ум, Рёджи, и Юки, не сдержавшись, расхохотался в голос. "Вот оно!" – мелькнула в голове Рёджи спасительная мысль, и он резко бросился влево, пытаясь обойти Юки, пока тот отвлекся, развеселившись. Однако Рёджи недооценил своего противника. В тот же миг Юки метнулся навстречу Рёджи, выставляя вперед свой острый клинок и преграждая путь, и Рёджи резко замер на месте, лишь чудом не напоровшись на шпагу. – Не надо дергаться, – тихо произнес Юки. – Мне все равно придется это сделать, уж прости. Хотя ты мне всем нравился, вот честно, но выбора нет. На последней фразе Юки широко улыбнулся и сделал полшага вперед, заставляя Рёджи отступить назад к обрыву. Только в эту минуту до него наконец дошло, насколько серьезна ситуация, в которой он оказался, и в груди похолодело от осознания приближения конца. – Так тебе, – прошипела сквозь зубы Айри, которая не отводила жадного взгляда от Рёджи, явно с удовольствием предвкушая скорую расправу. – Как же я мечтала об этом… – Очень мечтала, – кивнул Юки, теперь остававшийся крайне сосредоточенным, видимо, опасаясь очередной попытки жертвы к бегству. – Рёджи, Рёджи, зачем же было так оскорблять девушку? Взаимностью не ответил, никаких подробностей о расследовании не рассказал, а она ведь так старалась. – Рот закрой, – холодно произнесла Айри и впервые с момента своего появление отвела глаза от Рёджи, бросив испепеляющий взгляд на Юки. – С чего бы вдруг? – невозмутимо хмыкнул начальник порта. – Представляешь, Рёджи, она сперва на твоего друга нацелилась, хотела его очаровать да все выведать. Я ей сразу сказал, что он ей не по зубам, а она размахнулась… – Заткнись, я сказала! – Ты все же попроще своего приятеля будешь. Да и то не дался, – удовлетворенно закончил Юки, не обращая никакого внимания на негодование Айри. Очевидно, злить строптивую красавицу доставляло Юки удовольствие, а Рёджи, пока продолжался этот спектакль, мучительно соображал, как спастись. "Этот тебе не по зубам, не мечтай даже. Это не игрушки, не забывайся. Рисковать нельзя, потому только второго…" – вспомнился ему подслушанный в первый день полушепот в одной из комнат особняка градоначальника, и лишь теперь Рёджи понял, что переговаривались тогда Юки и Айри. Очевидно, после званого ужина девушка захотела шпионить за эльфом, а начальник порта требовал, чтобы она выбрала цель попроще. – Кончай с ним уже и пойдем отсюда! – едва ли не взвизгнула разозленная Айри, но прежде чем Юки не привел в исполнение задуманное, Рёджи поспешил вмешаться в разговор. – Атлонское украшение, – выпалил он, глядя на Айри. – Леда еще в первый день заметил его. Твой папаша причастен к этому всему, а вовсе не Хизаки. – Да нет, Хизаки на самом деле тоже причастен, – усмехнулся Юки и приблизился еще на шаг, щемя Рёджи к обрыву. – И Хизаки, и все мы, увы. Только Камиджо всегда был жадным идиотом и отхватил эту сетку на подарок любимой супружнице. Единственное, что осталось от чертовых атлонцев, и в первый же день бросилось в глаза твоему длинноухому другу! Камиджо, кретину, надо было вправить мозги еще тогда, тридцать лет назад, но уж больно эта сетка ему понравилась. – Так что… Вы что, все вместе с этой девушкой… – продолжал сыпать словами Рёджи, сам не зная, зачем оттягивает развязку – чем дальше, тем очевидней становилось то, что его уже ничто не спасет. – Пф-ф, за кого ты нас держишь! – как будто даже возмутился Юки. – Мы же не умалишенные вытворять такое. Дело было совсем в другом, просто наш замечательный доктор сегодня в гостиной разыграл для вас небольшую комедию, а мы подыграли. На самом деле, девчонка из Атлона… – Ты еще долго будешь вещать, козел старый?! – теперь Айри едва ли не верещала, и от ее голоса Юки поморщился. – Что-то я и правда разговорился, – прищурил глаза он и еще пристальней поглядел на свою жертву. – Давай по-хорошему, Рёджи. Ты просто прыгнешь, и дело с концом. Не хочется мне пускать кровь такому хорошему парню. "Вот и все", – обреченно констатировал Рёджи, сглатывая сухой комок, застрявший в горле. – У вас ничего не получится. Теру будет нас искать, – медленно произнес он, но на его заявление Айри только рассмеялась. – Мой милый братик, такой наивный и доверчивый дурачок, заваривший всю эту кашу, поверит в нашу историю, уж не сомневайся, – картинно захлопала ресницами она. – О том, как простой сельский парень полюбил роскошную знатную девушку, – поддержал ее Юки. – Но разве такой, как Рёджи, может на что-то рассчитывать с такой, как Айри? – подхватила девушка. – Разумеется, Айри была вынуждена отказать, и парень не выдержал. – Бросился с утеса, как это делали десятки других влюбленных идиотов еще задолго до его рождения, – подытожил начальник порта. – Прощай, Рёджи. Не надо было тебе связываться с эльфом. – Леда этого так не оставит, – выдохнул Рёджи, именно в этот момент чувствуя, как в спину ударил сильный порыв ветра. Пропасть под ногами вселяла в него ужас, и Рёджи понимал, что скорее бросится на острие шпаги, чем добровольно отступит назад. – Нет больше твоего Леды. Сперва мы разобрались с ним, – равнодушно передернул плечами Юки, и в этот миг Рёджи забыл об угрожающей ему опасности, отказываясь верить в услышанное. – Вы не посмеете, – глухо произнес он, не узнавая собственного голоса. В груди потянуло болью, будто сердце на время перестало биться, но Рёджи этого почти не заметил. – Уже посмели, – ядовито процедила Айри. – Нет его больше. – Высокородные не простят, – больше убеждая себя, чем ее, еле слышно проговорил Рёджи. – Дети лесов не оставляют друг друга. Они из-под земли достанут обидчика своего собрата. – Шутишь, что ли? – неподдельно удивился Юки, и теперь его глаза распахнулись в истинном изумлении. – Ты что, серьезно не знаешь, кто твой друг? Не знаешь, чем он занимается? – Я же говорила, что он идиот, – выдохнула Айри. – Кончай с ним, ну же! – Твоего длинноухого друга никто не будет искать, Рёджи, – как будто немного устало произнес Юки. – Как и тебя. На этих словах он сделал резкий выпад вперед, и Рёджи больше интуитивно, чем от страха, отшатнулся назад, в тот же миг чувствуя пустоту под ногами. Земля и небо поменялись местами, перевернулись и закрутились, и последний, о ком успел подумать Рёджи, это о своем друге.