Дорога в тысячу лет

Выбирать, где жить, друзьям не пришлось. Соно развел руками и сказал, что вариант только один. – Разумеется, никаких постоялых дворов здесь нет, – объяснил он. – Каждый вновь прибывший сам строит себе жилье. Другие поселенцы помогают, конечно. А пока дом не возведен, мы всех отправляем жить к вдове Зи. – Зи... Чего? – недоуменно покосился на старосту Рёджи. – Зи – это имя ее. Вроде как, – Соно замялся, потому как, очевидно, сам не был уверен. – Она из Корсалара, там всех так зовут... своеобразно. Соно поведал им историю одинокой старушки, жившей на окраине селения. Около тридцати лет назад она прибыла на остров вместе с мужем, которого осудили на пожизненную ссылку. Оставить любимого человека она не пожелала, вот только попав на Горизонт, ее супруг не протянул и полгода. Тяжелые условия жизни были не для его немолодого организма, и вскоре муж госпожи Зи отправился в мир иной. Неоднократно женщина отправляла властям своей страны на рассмотрение письма, упрашивая о разрешении вернуться на родину, но те были неумолимы. "Правила одни для всех"– гласил каждый раз лаконичный ответ. Соглашаясь на добровольную ссылку, женщина подписала бумагу, согласно которой она отказывалась от возвращения домой до скончания своих дней. Пойти против заведенного порядка никто не пожелал, и вот теперь она доживала свои дни на северном острове. – И такое бывает, – вздохнул Соно, когда Леда сокрушенно покачал головой. – Женщин тут немного, почти совсем нет, и она легко нашла бы кого-то, кто был бы рад разделить ее одиночество. Но беда в том, что уже на момент смерти мужа ей было больше семидесяти. – Ого, – раскрыл рот от удивления Рёджи. – Сколько ж ей теперь? – Да лет сто, наверное, не знаю точно, – ответил на это староста. – Но вы не думайте, мы никого никогда не бросаем. Вдова Зи не бедствует и не голодает, мы снабжаем ее всем необходимым, следим за домом и двором, а за это она всегда принимает временных постояльцев. Правда, старуха уже плохо соображает, но вам-то какая разница? Далее Соно объяснил, как пройти к нужному дому, и на вопрос эльфа, не надо ли, чтобы кто-то проводил гостей и объяснил пожилой даме, кто к ней пожаловал – только рукой махнул. – Ей все равно, я вас уверяю. Уже все равно, – пояснил Соно. – Заходите и живите, да и все. Кстати, предпоследнее убийство произошло в ее саду. – Да что вы? – неподдельно заинтересовался Леда, и Соно кивнул. – Я вам говорил об убитом ребенке? Подозревают, что мальчишка воровал шиповник – у самой реки, куда выходит сад, его останки и нашли. Но вдова, конечно, ничего не слышала и не видела. Она не слышит, даже если ей на ухо орать. На этом Леда и Рёджи простились со старостой и отправились искать свое временное пристанище. Согласно пояснениям, это был самый последний дом в восточной части селения. Когда они вышли на улицу, Рёджи увидел, что начал накрапывать мелкий противный дождик. Людей по-прежнему не было в поле зрения, только их лошади стояли привязанными у крыльца, и Рёджи подумал, что промокший Веснушка выглядит крайне несчастным – определенно, остров не нравился и ему. – Мы еще можем успеть на корабль, – без особого энтузиазма заметил Рёджи – он не верил в шанс на побег, но не попытаться не мог. – Нам не рассказали изначально об особенностях заказа. Мы имеем полное право отказаться от дела. – Неужели ты бросишь этих несчастных людей? – удивленно посмотрел на него эльф. – Ты же видишь, они не знают, что делать и как поступить, а над селом и правда нависла беда. Глядишь, скоро вообще никого не останется в живых. – По правде сказать, что делать, я не знаю так же, как и эти люди, – честно признался Рёджи. – Сумасшествие какое-то с этими убийствами... – Сумасшествие, – не стал отрицать эльф. – Я сам удивлен и пока даже загадывать ничего не хочу, но, Рёджи... Разве тебе не любопытно? На секунду в глазах Леды будто вспыхнули крохотные искорки, и Рёджи понял, что друг не отступится. Это выражение лица было ему знакомо – каждый раз, когда Леда смотрел так, он упрямо шел к цели и в итоге добивался того, чего хотел. Впервые Рёджи заметил подобное, когда Леда загорелся желанием научить Рёджи грамоте. Рёджи не верил, что осилит сложную науку, но эльфа ничего не смущало. И прошло не так много времени, когда он добился своего. Теперь же Леда, затаив дыхание, размышлял о будущем расследовании, и Рёджи понял, что не стоит даже пытаться отговаривать. В том, что дом был крайним, Соно немного покривил душой. Достаточно большой и добротный, как и все в этом поселении, он действительно замыкал кривенькую пустынную улочку, однако, поглядев вдаль, Рёджи увидел, что от леса селение отделяет приличных размеров поляна, больше похожая на полноценное поле, а перед самой чащей стоит еще одна постройка – старая ветряная мельница. Лопасти не крутились, да и само строение казалось запущенным, из чего Рёджи сделал вывод, что та давно не работает. Пока они ехали по селу, им не повстречалось ни единой живой души, если не считать какую-то убогого вида старуху, похромавшую в отдалении. Люди либо прятались, либо не хотели выходить в непогоду, а может, были заняты какими-то своими делами: время было послеобеденным и самым что ни на есть рабочим. Дома, преимущественно одноэтажные, выглядели здесь совершенно одинаково и уныло. Все они были черного цвета, и Рёджи посетовал, до чего же прогнили деревянные постройки, однако Леда поспешил разуверить его. – Последний Горизонт славится отменным лесом, – заявил он. – По сути, лес – это единственное, что есть здесь ценного, и исключительно его островитяне и передают на материк, меняя на что-то нужное. Говорят, дома, построенные из этого дерева, не горят, а сами бревна не гниют столетиями. – Почему же все кругом такое черное? – поразился известию Рёджи. – Дерево просто такого цвета, – объяснил эльф. – Поверь, эти дома простоят еще не одно поколение. Селение принципиально отличалось от всех тех, которые на своем веку повидал Рёджи. Здесь не было пестрых трактирных вывесок, попрошаек и торговцев всякой дребеденью и сладостями, не было полуголых девиц легкого поведения, зазывающих прохожих посетить их комнаты – не было ровным счетом ничего, что отличало бы жилое поселение от заброшенного. От этого улицы казались мертвыми, и если бы не следы сапог и повозок на дорогах, Рёджи усомнился бы, не обманули ли их, не завезли ли в какую-то покинутую деревню на растерзание злым духам, которые неизменно селятся у покинутых очагов. – Как они тут с ума не сходят? – не выдержав, поинтересовался у друга Рёджи. – Я не провел здесь и дня, но уже помираю от тоски! – Люди – удивительные существа. Они выживают где угодно и привыкают ко всему на свете, – философски заметил на это Леда. Рассматривая дом, где им предстояло жить, Рёджи приходил к выводу, что тот не хуже и не лучше остальных. Достаточно серьезное строение, прочные стены которого должны были защищать обитателей от мороза и хищников, которые в любой момент могли забрести из лесу, окружал неказистый заборчик. Ограды по всему селу не выглядели прочными, и Рёджи смекнул, что, вероятно, местные не слишком полагались на такую сомнительную защиту, как забор, и все силы бросали на постройку самих домов. Спрыгнув на землю и взяв коня под уздцы, Рёджи поглядел в ту сторону, куда уходил сад. От дома вниз спускалась неширокая тропинка, по бокам которой торчали низкорослые деревья. Быть может, в теплое время года они выглядели хоть сколько-то презентабельно, но сейчас больше напоминали голые палки. Потому Рёджи легко рассмотрел обещанную реку за ними, в низине. Даже сверху, с дороги было видно, что речушка была мелководной и изрядно поросшей камышом у берегов. В чистоте ее воды Рёджи не был уверен. – Обязательно прогуляемся туда, – тихо произнес эльф, и Рёджи увидел, что Леда смотрит в том же направлении. – Может, найдем какие-то следы. – Дождь идет, и наверняка он не первый за последнее время, – поежился Рёджи: сырость начала пробираться даже под эльфийский плащ. – Если что и было, все сперва затоптали местные, а что осталось – смыло непогодой. – И все же проверим, – упрямо возразил на это Леда. Задрав голову, Рёджи посмотрел вверх и в очередной раз почувствовал, что его пробирает озноб. Горы вокруг села обступали и давили своим величием – Рёджи было странно вспоминать, что с корабля они выглядели не такими уж большими. Теперь же он видел, что за их вершины цеплялись облака, и на фоне затянутого неба такая громоздкая величественность казалась угнетающей. Прикрыв глаза, Рёджи почувствовал, что у него даже голова закружилась, будто он стоял на горе и смотрел вниз, в пропасть, а не наоборот. – Здравствуйте. Голос прозвучал так близко, что Рёджи едва ли не подпрыгнул, резко оборачиваясь и хватаясь за рукоять меча. Однако спустя мгновение он понял, что поторопился – опасность ему явно не грозила. Как незнакомцу удалось подкрасться незамеченным, Рёджи не знал и списал все на то, что сам замечтался. В отличие от него эльф не выглядел застигнутым врасплох – скорей всего, он заметил приближение чужого человека, причем не обыкновенного, а весьма оригинального. Рёджи сперва моргнул, чтобы убедиться, что ему не кажется. Но видение не исчезло – мало того, оно еще и робко улыбнулось. Парень – то, что это был представитель мужского пола, Рёджи определил исключительно по голосу – больше смахивал на смазливую девчонку из дома утех, каких у Рёджи за весь его недолгий век случился не один десяток. Детское личико с большими глазами в обрамлении длинных ресниц, небольшие ладони – парень то сжимал кулаки, то мучил собственные пальцы, – хрупкое телосложение и невысокий рост делали его похожим на явление из грез или из иного мира, но никак не на преступника, сосланного в суровые реалии Последнего Горизонта. Однако самой удивительной особенностью незнакомца являлись его волосы: не слишком длинные и порядком растрепанные, они были совершенно невероятного красноватого оттенка, но не рыжего, а скорее малинового. "Может, покрашены чем-то?.."– предположил Рёджи, продолжая глупо моргать, когда заговорил Леда. Появление кукольного незнакомца его тоже немного обескуражило. – День добрый, – учтиво поклонился он и добавил совершенно непонятную его напарнику фразу. – Кого меньше всего ожидал увидеть здесь, так это представителя Лестроя. Это большая честь для нас. – О, не стоит, – совсем засмущался парень и обнял себя руками то ли из-за стеснения, то ли из-за холода – на нем была легкая куртка, но не грязно-серая, как у всех остальных местных, а неожиданно светлого молочного оттенка, что тоже не могло не удивлять. – На Горизонте все равны, и абсолютно неважно, кем мы были в прежней жизни. – И тем не менее, – снова зачем-то поклонился Леда. – Сколько живу, ни разу не встречал представителей вашей нации. – Да нас и не осталось почти, – как будто равнодушно пожал плечами парень. – Давайте лучше познакомимся. Меня зовут Аямэ, и, похоже, мы с вами будем соседями. Парень с красивым и непривычным именем кивнул на дом, стоящий рядом с окраинным, и Рёджи, проследив за его взглядом, мысленно согласился, что жить они действительно будут совсем рядом. – Леда, – просто представился эльф и следом назвал имя своего друга, который продолжал глупо пялиться на Аямэ и невежливо молчать. – Очень рад, – заверил их парень и опять продемонстрировал неуверенную, но искреннюю улыбку. – Вы, наверное, прибыли на время, чтобы разобраться с убийствами? – Как вы догадались? – в свою очередь поинтересовался Леда и тоже улыбнулся, пока Рёджи размышлял о том, что этот Аямэ выделялся ярким пятном на фоне серого убогого села, как солнечный зайчик светится на грязной стене. – По лошадям, – негромко рассмеялся тот. – Такого богатства тут почти ни у кого нет. – Хорошо, что мы додумались взять их с собой, – буркнул Рёджи, только теперь выходя из странного ступора. Очень хотелось спросить Аямэ, что у него с волосами, но этот невежливый вопрос он решил приберечь для Леды. – Да, это мудро с вашей стороны, – кивнул Аямэ. – На острове любые удобства – большая редкость, а лошадь – животное почти такое же невиданное, как единорог. – Судя по всему, здесь завелось нечто похуже единорога, – осторожно заметил Леда, и Рёджи понял, что тот выводит беседу на нужную им тему. С Аямэ, в отличие от возницы, который привел их в селение, эльф почему-то не гнушался обсуждать происходящие в селе беды. – Увы, вы совершенно правы, – по лицу их нового соседа пробежала тень. – Никто не знает, что оно такое, но в селении теперь правит страх. Не осталось человека, который не боялся бы за свою жизнь. – Это неудивительно, – согласился с ним Леда и, прищурившись, поинтересовался: – Мы слышали, что одна из жертв была найдена в этом саду, у реки. Может, вы, как человек, живущий поблизости, видели что-то? – Меня уже спрашивали об этом, – на выразительном лице Аямэ отразилось неподдельное сожаление. – Но, увы, я ничем не могу помочь. Мальчика нашли утром, а в ту ночь я спал как убитый. – Может, слышал кто-то из ваших домашних? – не отставал от него Леда. – Нам сказали, что хозяйка дома – пожилая женщина, со слухом у нее не очень, и она ничем не поможет, а ваш дом ближайший к месту преступления. – Я живу с братом, но он тоже не сможет помочь вам, – ответил на это Аямэ и опустил глаза. Его ресницы едва заметно дрогнули, и Рёджи с трудом сдержался, чтобы не фыркнуть насмешливо: что за брат был у Аямэ, догадаться не представляло труда. – Наверное, вы последовали на остров за ним? За братом, в смысле, – невпопад задумчиво предположил Леда, и Аямэ снова кивнул. – Да. Его отправили на Горизонт, но я не мог допустить, чтобы он остался один. Вот и поехал вместе с ним. О чем до сих пор не жалею. "Ага, брат, как же, – не без ехидства подумал Рёджи, утверждаясь в своем изначальном предположении. – Где это видано, чтобы ради братьев шли на такие жертвы..." – Если вам будет что-то нужно, обращайтесь, – спохватившись, произнес Аямэ. – Собственно, я для этого и вышел, чтобы познакомиться с вами и предложить свои услуги. Если понадобится что-нибудь, подсказать или рассказать, я всегда готов. Кроме того, я могу готовить вам еду и убирать. – Что вы, это лишнее, – как будто даже испугался такого предложения Леда, но Аямэ мотнул головой. – Не думайте о моем происхождении – мы на острове, здесь оно никого не волнует, – напомнил он. – Мне будет приятно помочь вам. – Я знаю, что на острове не используются деньги, – ответил эльф. – Услуги оказываются за услуги, а мы вряд ли ответим вам тем же. Все же мы ненадолго на Горизонте. – Опять же, это неважно, – напористо заверил его Аямэ, теперь сжав руки в кулаки. – Вам не стоит отвлекаться от дела на бытовые трудности. Ваша миссия чрезвычайно важна для всех нас. Чем быстрее вы поймаете монстра, тем скорее все мы выдохнем. Последнюю реплику Аямэ произнес шепотом, а его глаза при этом испуганно забегали, словно кто-то мог подслушать и покарать за откровенность. Рёджи только недоуменно огляделся по сторонам, но никого в округе не заметил, и спросил сам себя, для чего такие предосторожности. Тем временем Леда расшаркался на месте, прощаясь с необычным красноволосым парнем и заверяя его, что они обязательно к нему обратятся в случае необходимости. – Мы будем рады любому содействию, а вашему – в особенности, – заверил он Аямэ, и тот снова сконфуженно опустил глаза. Попасть внутрь дома вышло не так просто, как могло показаться сначала. – Стучите сильно, вдова Зи совсем глухая, – напутствовал Аямэ перед тем, как попрощаться. Новый знакомый оказался прав, и тарабанить в дверь пришлось долго. Старушка, которая в итоге им открыла, действительно выглядела очень дряхлой. Маленькая, сухонькая, она еще и ходила, согнувшись в три погибели, а потому ее макушка едва ли доставала Рёджи до пояса. Гостям она была рада, никаких объяснений не потребовала, а Леду вообще назвала "сынком", не разглядев нелюдскую сущность гостя. После этого она похромала в свою комнату, а друзья наконец смогли оглядеться. Просторные сени вели в такую же большую комнату, которая и отводилась гостям, маленькие окошки были затянуты полупрозрачной пленкой, а весь внешний вид дома ничем не отличался от жилища Соно, которое друзья посетили до этого. Рёджи подумал о том, что дома в селении на Последнем Горизонте были совершенно одинаковы не только снаружи, но и внутри. Хотя в углу находилась большая печь, в которой потрескивали дрова, в доме было достаточно сыро и холодно. Однако привыкшие к суровым условиям наемники на такое досадное недоразумение даже внимания не обратили – порой приходилось жить и в худших местах. Кроватей и прочей мебели в комнате не было, на полу лежали лишь тюфяки с соломой, на которых и предлагалось отдыхать вновь прибывшим гостям. В сенях же стоял небольшой грубо сколоченный стол, несколько стульев и некое подобие шкафа: открыв его, Рёджи неожиданно обнаружил нескудные запасы вяленого мяса и пару мешочков с крупами. – Жизнь налаживается, – констатировал он, и Леда согласился, что, действительно, условия для обитания были не так уж плохи. Рассиживаться долго эльф не захотел, и как только они пристроили свои немногочисленные вещи, направился изучать сад и место одного из преступлений. Мелкий моросящий дождь закончился, но теперь на улице стало сыро, промозгло и еще холодней. Поеживаясь и озираясь по сторонам, Рёджи в очередной раз отметил, что такого тоскливого места в жизни не видел, и поспешил заговорить с другом, чтобы немного отвлечься от невеселых мыслей. – Слушай, а что у этого парня, у Аямэ, с волосами? – спросил он, и задумавшийся Леда не сразу понял, о чем его спрашивают. – А что с ними? – Леда, да они же красные! – неподдельно возмутился Рёджи, пораженный тем, как можно было не отметить этого поразительного факта. – А, ты об этом, – равнодушно произнес эльф. – Этот парень из одной очень далекой южной страны, из Лестроя. Раньше там жила коренная нация, многие представители которой обладали такими красивыми волосами. – А почему раньше? Что потом случилось? – заинтересовался Рёджи, который до этого слыхом не слыхивал о таком государстве. – Лестрой был совсем невелик, но занимал плодородные и богатые земли, – поделился Леда. – Со временем туда хлынули целые толпы людей из других стран в поисках работы и лучшей жизни. Лестройцы же были очень красивой, мудрой и при этом невероятно мирной нацией, никому не отказывали, всех принимали. Кстати, Лестрой – единственное государство людей, которое за свою историю ни с кем не воевало. Но в итоге из-за эмиграции коренная нация выродилась. Смешение кровей привело к тому, что красноволосых людей теперь почти не осталось. – А-а, так вот почему ты удивился, – заметил Рёджи и огляделся по сторонам: слушать про какую-то далекую и никому не нужную страну ему сразу надоело. – Да, именно поэтому, – не стал спорить Леда. – Лестройцы – единственная людская нация, которая появилась раньше эльфов. Легенды гласят, что большая часть мудрости и знаний моего народа была получена именно от них. – И как же это, интересно? Если те жили на юге, а ваш народ – на севере? – Все возможно, – негромко рассмеялся Леда. – Это сейчас жить стало опасно, а раньше люди и эльфы, и все иные живые существа путешествовали, делились знаниями. Раньше в мире не было границ. – Что-то этот Аямэ не слишком похож на мудрого-разумного, – ворчливо перебил Леду Рёджи, который поймал себя на мысли, что ему не слишком нравилось, каким тоном тот рассуждал о прекрасности красноволосой нации, представитель которой теперь еще и жил по соседству. – Я бы сказал, что он больше смахивает на девчонку, с которой я неплохо провел время в Готтаме… Или в Джеломе? Не помню уже. – Не стоит приводить такие сравнения, – строго заметил Леда. – Нашего нового знакомого это может обидеть. – Ну, я ж тебе говорю, а не ему, – вяло возразил Рёджи. – А услышать может кто угодно, – ответил на это Леда и, прежде чем Рёджи успел сказать что-то, сменил тему. – Кажется, мы на месте. За разговором Рёджи и не заметил, как они миновали большой, по-осеннему голый сад и спустились к реке. Вблизи та была еще неприглядней, чем издали – узкая и грязная, она быстро несла свои бурые воды откуда-то со стороны леса к центру поселения. Берег сильно зарос, а чтобы спуститься к воде, пришлось бы пройти несколько ярдов по колено в тине. Запах от водоема был тоже не слишком приятным. – Одно меня радует: в этот раз ты не будешь пытаться научить меня плавать, – мрачно пошутил Рёджи, но эльф даже внимания не обратил: присев на корточки прямо там, где стоял, он внимательно разглядывал землю. Судя по всему, Соно и правда имел в виду это место, когда говорил об убийстве. Рядом рос куст шиповника – алые ягоды были рассыпаны и втоптаны в грязь. Несмотря на то, что после печальных событий прошел не один дождь, все равно было заметно, что почва сильно утоптана десятками ног. Однако иные свидетельства случившегося – следы крови, обрывки одежды, еще что-то – Рёджи не наблюдал. Как Леда собирался из увиденного сделать хоть какие-нибудь выводы, он не знал. – По-моему, здесь ничего нет, – недовольно произнес он, когда пошла десятая минута молчаливого созерцания грязи, но Леда только отрицательно мотнул головой. – Это на первый взгляд, Рёджи, – ответил он. – Конечно, если тут что и было, местные селяне все затоптали. Но неужели ты совсем ничего не замечаешь? "Ну начинается", – устало подумал Рёджи. Больше всего он не любил, когда эльф, который прозорливо догадывался о каких-то невероятных вещах, имея в распоряжении лишь пару фактов, начинал требовать от Рёджи чудес логического мышления. В такие минуты Рёджи чувствовал себя глупым, недостойным своего напарника и оттого еще более несчастным. – Шиповник на земле валяется, – выдал он первое, что пришло на ум, и единственное, что заметил. – Видать, пацан и правда воровал в чужом саду, когда на него напали. – Да, это предположение сделали и островитяне, – согласился Леда. – Но посмотри шире. Что означает "смотреть шире", Рёджи не представлял, но на всякий случай поглядел по сторонам. Одинокие деревца остались немного позади них, потому вокруг был пустой узкий берег с пожухлой травой и пожелтевшими камышами ближе к воде. Ничего интересного и выдающегося Рёджи не видел, но когда поднял голову и посмотрел дальше, почувствовал, как его кольнуло догадкой. – А что это с камышами? – неуверенно спросил он, за что Леда тут же наградил его довольной улыбкой. – Вот. А говоришь ничего нет, – удовлетворенно произнес он, и Рёджи сразу почувствовал привычное волнительное чувство глубоко в груди, которое он испытывал каждый раз, когда друг его хвалил. – Скорей всего, этого никто не заметил, либо же решили, что их поломал ветер, но если присмотреться, видно, что кто-то лез через заросли. Рёджи только кивнул, соглашаясь, и подошел ближе к воде, присматриваясь. Леда был прав: сухой жесткий камыш был изрядно примят, и если на первый взгляд это было не слишком заметно, теперь он четко видел многочисленные, переломленные почти у самого основания стебли. – Кто-то сбежал с места преступления по реке? – недоуменно спросил он. – Но кому понадобилось лезть в ледяную жижу? – Не сбежал, – возразил Леда. – Кто-то, а скорей всего – сама тварь, убившая ребенка, – вылез из реки. Смотри, оно как будто тащилось в сторону берега из воды – сломы камышовых стеблей такие, будто их валили по направлению к нам. – Ого, – только и смог произнести Рёджи. Теперь, пристально глядя на то, что показывал ему напарник, он не мог не согласиться с очевидным фактом, что эльф был совершенно прав. При этом Рёджи точно знал, что сам никогда не додумался бы до такой простой истины. – А приплыло оно оттуда, со стороны леса! – блеснул догадкой он, указывая в нужном направлении. Нечеткая тропа из сломанных камышей шла наискосок, как будто неведомое чудовище плыло по течению к селению, а потом метнулось на берег. – Да, похоже на то, – согласился Леда, и друзья синхронно повернули головы в сторону чащи. Она сразу показалась Рёджи еще более зловещей, чем до этого. Даже отсюда было видно, как тревожно качаются вершины деревьев, какой темный и непролазный бурелом там, и Рёджи ощутил острое нежелание идти туда. Однако перспектива такого похода казалась теперь более чем реальной. – Мы не пойдем в лес, пока не выясним по возможности все, – будто прочитал его мысли Леда, и Рёджи молча кивнул. Отсюда, с берега, снова была видна ветряная мельница, которая стояла совсем недалеко от воды – грязно-серое строение выделялось пятном на фоне темных гор и почему-то казалось жутким. Рёджи вдруг подумалось, что, возможно, и не придется ходить в лес, ведь может оказаться, что смерть приходит именно оттуда – с заброшенной постройки. – Мельница не совсем покинутая, – заметил Леда, ход мыслей которого был таким же, как у Рёджи. – Я видел едва заметную, ведущую туда тропинку, когда мы стояли на улице и разговаривали с нашим соседом. – Да? – удивился Рёджи, который ничего такого не пронаблюдал. – Когда ты все успеваешь, а? – Туда определенно кто-то ходит, – проигнорировал вопрос эльф. – Может, один человек или два, и может, не каждый день, но определенно он или они делают это постоянно. – Ну еще бы, – слабо улыбнулся Рёджи. – Иначе дорожку не вытопчешь. – Туда надо тоже наведаться, – пришел к выводу Леда. – Но не сегодня. На вечер у нас более интересные планы. – Да ну? – мрачно усмехнулся Рёджи. – Это ж какие? Ты видел здесь бордель или хотя бы трактир, где мы хорошо повеселимся? – А почему ты думаешь, что здесь нет такого? – его друг не обратил внимания на сарказм и только весело поглядел на Рёджи. – Ну… – в свою очередь удивился тот. – Потому что тут вообще ничего нет? – Ты не прав, – покачал головой Леда. – Они бы все сошли с ума, если бы не придумали себе места для отдыха. И нам это на руку, потому что лучше всего рассмотреть людей и раззнакомиться с местными, причем сразу со многими, можно именно в атмосфере какого увеселительного заведения. – И где нам искать его? Увеселительное? – совсем растерялся от заявлений друга Рёджи. – Вот это мы и выясним прямо сейчас, – неопределенно пояснил эльф и, развернувшись, зашагал по дорожке к дому. – Жаль, я сразу не додумался спросить. Леда оказался прав: некое подобие кабака в селении все же имелось. Рёджи был крайне удивлен этому факту, а еще больше удивился Аямэ, когда пара наемников, едва с ним попрощавшись, заявилась снова с неожиданным вопросом. Объяснив, куда следует идти, и сопроводив эти пояснения сообщением, что в такое время местный люд уже подтягивается туда, чтобы выпить и расслабиться после долгого рабочего дня, Аямэ со сдержанной улыбкой добавил, что единственным развлекательным заведением занимается его брат, потому Рёджи и Леда будут иметь возможность познакомиться с ним. – На что спорим, что родной брат нашей барышни далеко не такой красноволосый? – усмехнулся Рёджи, когда они снова попрощались со своим новым знакомым и отправились в центр селения. – Я в этом тоже не сомневаюсь, – улыбнулся Леда. – Хотя справедливости ради надо отметить, что в Лестрое часты случаи, когда у детей одних и тех же родителей совершенно разные по цвету волосы. Все же чистокровных лестройцев почти не осталось. – Ну, тут мне чего-то кажется, что родства между братьями никакого, – фыркнул Рёджи, и Леда поглядел на него с любопытством. – А почему тебя так беспокоит это? – спросил он. – Тебе как будто не понравился наш новый знакомый. – Да нет, – пожал плечами Рёджи и, ненадолго призадумавшись, добавил: – Если честно, из всех, кого мы сегодня встретили, этот мне как раз больше всех понравился. Единственный, кто здесь выглядит нормально. – Он просто очень спокойный и вежливый, – возразил на это эльф, и его друг не нашелся, что еще добавить. Маленькая пивнушка – или кабак, или как еще можно было окрестить это заведение – находился в самом обыкновенном доме, и если бы Леда и Рёджи не имели точных ориентиров, куда ехать, они в жизни не догадались бы, что перед ними не чье-то жилье, а место для увеселений. Пока они добрались до цели, сумерки сгустились почти до кромешной темноты. По-прежнему затянутое тучами небо толком не давало света, фонарей на улицах не было и в помине, и Рёджи с досадой подумал, что добираться назад придется вообще на ощупь. Вокруг было пустынно и очень тихо, людей все так же не наблюдалось. – Интересно, а не опасно ли оставлять лошадей прямо на улице? – задумчиво пробормотал Рёджи, привязывая поводья Веснушки рядом со входом. – Я думаю, твой конь не даст себя в обиду, – улыбнулся эльф. – А заодно не даст и мою лошадь. Да и кроме того, в этом месте конокрада слишком легко найти. На этих словах он толкнул дверь, и друзей тут же оглушило шумом и светом. Толстые стены бревенчатого сруба совсем не пропускали звуков, и Рёджи подумать не мог, что внутри царит такой хаос. В просторном помещении, достаточно большом и заставленном столами, находилось не меньше трех-четырех десятков местных жителей. Все они на первый взгляд казались похожими друг на друга, одинаково одетыми и причесанными, и среди них совсем не было женщин. Было сильно накурено, и сперва из-за дыма Рёджи не рассмотрел толком, что творилось вокруг. Люди смеялись, громко переговаривались и вели себя так, как ведут завсегдатаи питейных заведений любых обыкновенных городов. У стойки в глубине зала топтался трактирщик, рядом на незнакомом струнном инструменте наигрывал простенькую мелодию музыкант. – Кажется, мы волшебным образом переместились обратно в Локстен, – заметил Рёджи, щурясь и моргая, привыкая к непривычному запаху и едкому дыму. – А я вот почему-то не сомневался, что это место примерно так и будет выглядеть, – заявил Леда и решительно шагнул в зал. Как ни странно, на вновь прибывших никто не обратил особого внимания. Лишь пара человек повернула головы, но тут же потеряла интерес к гостям, определив, что это не какие-то знакомые. Рёджи плохо себе представлял, как Леда планирует заводить общение тут с кем-либо: собравшиеся люди выглядели достаточно увлеченными своими компаниями и не проявляли к ним интереса. Однако озвучить сомнения он не успел, потому что прямо перед ними появился староста, которого Рёджи сразу не заметил среди присутствующих. – Вот так встреча, – улыбнулся тот, однако глаза его при этом оставались все такими же совершенно холодными. – Не ожидал увидеть вас здесь. – Мы посчитали, что прийти сюда – лучший способ начать знакомство с Последним Горизонтом и местным населением, – ответил ему эльф. – Тем более, темнеет рано, и вряд ли мы найдем что-то полезное во мраке. Зачем же терять время? – И то верно, – не стал спорить Соно и кивнул в сторону ближайшего свободного стола, приглашая сесть. – Только учтите, что у нас здесь несколько… необычно. Думаю, самый последний прозябающий трактир Локстена и то презентабельней, чем наш единственный. – Это совершенно неважно, – заверил Соно Леда и невозмутимо опустился на скамью. Рёджи сел рядом, а староста расположился напротив. – Ну что ж, тогда можем начинать знакомиться, – объявил он и поглядел в сторону трактирщика – про себя Рёджи окрестил его именно так – который как раз спешил в их сторону. – Это – Ю. В нашем кабаке он главный. "О, так это есть вроде как тот самый брат", – догадался Рёджи и внимательно уставился на упомянутого Ю. Особых восторгов по случаю знакомства тот не выразил. Сдержанно кивнул и перевел пытливый взгляд с Рёджи на Леду и обратно, будто пытался лучше запомнить их лица. Как и ожидал Рёджи, никакого внешнего сходства у Ю с Аямэ не было, скорее даже наоборот. Ю был высоким и статным, его длинные черные волосы были собраны в хвост на макушке, как у какого-то дикаря, а вовсе не аристократа, которым тот по идее являлся. Но больше всего Рёджи удивила татуировка на его лице: странный узор, напоминавший то ли изгибы невиданного растения, то ли просто штрихи, начинался над левой бровью, шел по виску и спускался к середине щеки. Если татуировка была у Ю еще до приезда на остров, Рёджи даже не брался гадать, из какой страны тот прибыл. – Мы с вами теперь соседи, – сообщил Ю Леда, желая завязать короткую беседу для первого знакомства. – Любой, кто приезжает на этот остров, на время становится моим соседом, – не слишком дружелюбно ответил на это Ю. – Что заказывать будете? Выбор, который предоставлял кабак посетителям, был не так уж велик. Кухни как таковой здесь не было, потому ассортимент заключался в небольшом перечне напитков, а также сигар, которые местные самостоятельно скручивали из засушенных трав. – Они хорошо расслабляют, но не более того, – пояснил Соно, когда заметил, какими взглядами обменялись гости. – Местную бражку делать дольше, сложней и дороже, а сигару скрутил и готово. Если выкурить много, наутро будет болеть голова. Но какого-то особенного результата не ждите. В итоге Леда и Рёджи решили попробовать и то, и другое – и сигары, и бражку, которую настаивали на травах и шишках. Рёджи не был уверен, что набираться в таком необычном и наверняка опасном месте хорошая идея, но что еще делать в кабаке – не представлял. Тем более, Леда выглядел спокойным и уверенным в себе, а Рёджи давно привык полагаться во всем на друга. Такого понятия, как деньги, на острове не существовало, и все, что делалось, продавалось, все услуги и работы, которые оказывались одним человеком другому, записывались в так называемый "счет". Прибывшему на остров давалась карточка, в которую заносилась информация относительно того, что он взял, а заодно того, что сам отдал. То есть, если островитянин часто ходил в кабак, пользовался помощью товарищей и тому подобное, он должен был соответственно трудиться, чтобы восполнить им же потребленное. – Очень разумная система, – похвалил изобретение местных Леда. – Спасибо, это я придумал, – кивнул ему Соно: в его голосе не слышалось гордости или самодовольства, он лишь констатировал факт. – Для наших реалий это удобно. Да и в отличие от денег карточку не украдешь. Просто смысла нет. – Как же нам расплачиваться за все предоставленные услуги? – спросил Леда. – Никак, – отмахнулся староста. – Если вам удастся обезвредить того, кто убивает людей, это станет лучшей оплатой. А если нет… Никому уже дела не будет, поверьте. После этого Соно подозвал к их столу еще двоих – главного и ответственного за хозяйственную деятельность островитян и начальника местной охраны. Третьей важной персоны – ответственного за охоту и рыбную ловлю – в этот вечер в трактире не было. – Йо расскажет вам все об убийствах и убитых, – сказал Соно, ставя гостей в известность, к кому им обращаться за помощью, и одновременно отдавая распоряжение Йо. "Ну и имена у вас", – если бы Рёджи мог картинно схватиться за голову, он бы сделал это. Следом он подумал, что если бы можно было выбрать себе прозвище короче одного звука, на острове кто-нибудь обязательно это сделал бы. После Аямэ, который сиял гостеприимством и благодушием, Йо занимал почетное второе место по приветливости. Он вполне искренне улыбнулся, выразил готовность во всем содействовать и посетовал, что скоро подробности убийств перестанут помещаться в его голове. Начальник стражи выглядел ненамного старше Рёджи, был на полголовы выше и шире в плечах. – Сегодня мы осматривали место убийства ребенка, – сообщил ему Леда, и Йо кивнул. – Заметили, что камыши примяты? – поинтересовался он. "Заметили все, кроме меня, – с тоской подумал Рёджи. – Пока носом не ткнули..." – Да. Похоже, тварь выбралась из воды, – Леда даже глазом не моргнул, но Рёджи так хорошо знал своего друга, что по легкой перемене в интонации голоса почувствовал, насколько тот приятно удивлен наблюдательностью нового знакомого. – Похоже, – кивнул Йо. – Но это нам мало чем поможет, увы. Река течет из глухих лесов, и нам не хватит ни сил, ни ресурсов, ни вооружения обыскать их. Чащобы кишат дикими зверьми, и я даже не уверен, что все они нам известны. Йо говорил спокойно, с расстановкой, и по его осанке, манере поведения и речи Рёджи даже если бы не знал, что перед ним благородный господин, то догадался бы об этом. Было так непривычно видеть аристократа в рядах простых охранников, что у Рёджи появилось ощущение нереальности происходящего. На миг почудилось, что еще немного, и он проснется после удивительного, так похожего на жизнь сна. С начальником охраны друзья договорились встретиться на следующий день, чтобы обсудить все детали интересующего их дела, и на этом попрощались. Йо оставил их, вернувшись за стол к своим приятелям, и Соно уже тоже начал было раскланиваться, когда музыкант, на которого Рёджи вообще не смотрел, весело ударил по струнам и заиграл мелодию, разительно отличавшуюся от фонового проигрыша, звучавшего до этого. Подняв голову, Рёджи внезапно понял, что знает исполнителя, к которому до этого даже не удосужился присмотреться. Странное подобие ситары держал в руках не кто иной, как Джури, перепугавший с утра Веснушку и разозливший самого Рёджи. Он так же, как и до этого, нагловато улыбался всему залу и быстро перебирал струны. Трактир одобрительно зашумел – люди знали композицию, которую им предстояло услышать, и приготовились внимать. – С Джури мы уже успели познакомиться, – будто невзначай заметил Леда, посматривая на музыканта. – Быстрые вы, – нейтрально ответил Соно, тоже глядя на улыбчивого паренька. – Он нам повстречался по пути, – пояснил Леда. – И показался немного необычным. – Джури? Необычным? – коротко рассмеялся Соно. – Вам показалось. Единственное, что есть у Джури необычного, так это талант метать ножи. Он делает это удивительно метко. Ну и еще петь похабные песенки. Такой необычностью каждый богат. Соно хотел добавить еще что-то, но в этот момент Джури запел, и староста умолк на полуслове. В долузской деревне жил старый колдун Кухулин Он древний был очень, покуривать травку любил. Однажды, устав в одиночестве глюки ловить, Приперся в кабак с топором черепушки сносить. А мы вчетвером там упились в говно, Пусть головы сносит, а нам все равно. И всем как-то влом Кухулина прибить, Не впервой нам без башни домой приходить. И весело смотрят четыре дружка На топорик в умелых руках старика. А крыша съезжает, туманится взгляд. И вот, наконец, полетели в салат Четыре черепа для Кухулина. Четыре черепа для Кухулина. Четыре черепа для Кухулина! Джури пел очень неплохо, задорно и весело, как того требовала дурацкая песенка, и Рёджи вдруг поймал себя на том, что слушает с открытым ртом. В это время все остальные гости кабака радостно подпевали, особенно старательно надрывая глотки на припеве. Соно тоже улыбался, поглядывая на единственного исполнителя, а тот, отбренчав небольшой проигрыш, продолжил: Наутро нагрянула стражников целая рать, И каждый желает башку Кухулину сорвать. А мы, как проспались, плясали с друзьями канкан: Приятно, когда голова не мешает ногам. А деда долузцы забрали в тюрьму, И вышка, похоже, там светит ему. Но это не просто какой-то там дед, А это – фольклорный наш элемент. И вот весь долузский безбашенный сброд, И в зале суда никто мест не найдет. Но только лишь судьи приговор огласят, В их жирные морды с трибун полетят Четыре черепа для Кухулина. Четыре черепа для Кухулина. Четыре черепа для Кухулина! Сидящий рядом Леда негромко рассмеялся, Соно одобрительно кивнул, а остальные присутствующие принялись аплодировать. Рёджи ждал продолжения истории, но на этой оптимистичной ноте она закончилась, а сам Джури поклонился, благодаря за внимание, и отложил инструмент в сторону: судя по всему, музыканту полагался небольшой отдых. Староста тоже раскланялся и сообщил, что отправляется домой, добавив, что если у Рёджи и Леды будут какие-то вопросы или новости, они могут беспокоить его в любое время. – Знаешь, на что я обратил внимание? – будто и не обращаясь к Рёджи, произнес Леда, глядя куда-то в сторону, едва Соно отошел от них. – На что? – поинтересовался Рёджи. – На то, что этот Джури в песне упомянул Долузию. – И что? – А ты знаешь, чем славится эта страна? Рёджи призадумался. В отличие от Лестроя и прочих географических названий, прозвучавших сегодня, именование этого государства казалось смутно знакомым, и уже через секунду он щелкнул пальцами. – Долузские вина! Самые лучшие вина привозят оттуда! – вспомнил он. – Да, совершенно верно, но это не все, – Леда нетерпеливо мотнул головой. – В Долузии наиболее часто рождаются люди с даром. – С даром? – не сразу понял, о чем говорит его друг, Рёджи, но тут же растеряно открыл рот. "В долузской деревне жил старый колдун..."– тут же всплыли в его памяти слова только что прозвучавшей песни. – Да, с искрой, с даром – по-разному называют, – кивнул эльф. – То есть люди, которые умеют колдовать. До сих пор никто не может объяснить, почему так. То ли природные условия способствуют появлению у людей искры, то ли это благодаря самой их национальности, но среди долузцев колдуны встречаются в разы чаще, чем среди всех остальных народностей. – А до этого Соно нам сказал, что видел радугу, а ты сказал, что это кто-то колдовал... – начал выстраивать логическую цепочку Рёджи. – Вот-вот, – согласился с еще не высказанным предположением Леда. – Странное совпадение, правда? – Да уж пожалуй, – хмыкнул Рёджи. – Только ведь может быть такое, что этот Джури просто наслышан о Долузии и ее колдунах, вот и использовал свои знания, когда сочинял песню? – Еще как может быть, – согласился с ним друг. – Просто совпадение и правда неожиданное. К этому моменту неразговорчивый Ю принес им еще по одной порции бражки и по сигаре. Что бы ни говорил Соно, местный напиток был вполне недурен – Рёджи доводилось пить пойло и похуже. Да и сигары оказывали обещанный эффект – не прошло и часа, а Рёджи уже чувствовал приятную легкость в теле. Как трава действовала на эльфа, понять было сложно: Леда оставался все таким же серьезным и сосредоточенным, хотя курил и пил наравне с Рёджи. Впервые за последние несколько недель Рёджи почувствовал нечто вроде умиротворения, и меньше всего в такой момент хотелось говорить о деле, но деваться от собственных мыслей было некуда, потому он все же нарушил ненадолго повисшее за столом молчание. – Леда, – помявшись, начал он. – Ты считаешь, что все это совершил не человек, да? – Да, однозначно, – кивнул эльф и внимательно поглядел на своего напарника. – Человеку подобное просто физически не по силам. – Значит, наша цель – найти это чудище? Проблема вроде как в этом? Ну, что никто его не видел... – Не только, – Леда мотнул головой и потер собственный лоб, что означало крайнюю степень задумчивости. – Понимаешь, вот что странно. Столько столетий люди жили на Горизонте, и ничего не происходило. Никто никого не убивал. А вот теперь случилось такое. Стало быть, это неспроста, и нам надо не только уничтожить некую тварь, которая рвет на куски людей, но и понять причину ее появления. Потому что если появилась одна, появится и вторая, а там и третья. Нам надо предотвратить это. – То есть ты думаешь, за всем этим стоит какой-то определенный человек? – догадался Рёджи. – Не обязательно, – возразил Леда. – Может, и человек, это не исключено, но, возможно, всему виной стечение обстоятельств. В этом нам и надо разобраться. Что Леда подразумевал под стечением обстоятельств, Рёджи не понял и хотел уточнить, но в этот момент над его ухом раздался голос: – Кого я вижу! Благородный эльф и деревенщина! Как я счастлив наблюдать вас под нашей крышей! – на этих словах прямо перед друзьями на противоположную лавку плюхнулся Джури и широко улыбнулся, демонстрируя мелкие острые зубки. Похоже, встрече он был действительно рад. – У нас есть имена, – напомнил грубияну Рёджи, сразу чувствуя, что поднявшееся было настроение стремительно портится. – Прости, но твое я не запомнил, – пожал плечами Джури и отхлебнул из кружки, которую держал в руках. – Буду называть, как мне удобней. – Тогда я буду звать тебя дрыщом, – огрызнулся Рёджи. – Мелкому гаденышу подходит такая кличка. – Да на здоровье, – подмигнул ему Джури и, опершись локтем на стол, подпер рукой щеку – только в этот момент Рёджи заметил, что у того были немного скошенные к переносице глаза. – Я же от этого не перестану быть прекрасным. Рёджи только насмешливо фыркнул, торопливо придумывая, какую гадость ответить, но в этот момент заговорил Леда. – Ты хорошо поешь, – с улыбкой заметил он, и Джури перевел на эльфа взгляд веселых глаз. – А ты хорошо выглядишь, – довольно произнес он. – А ты сейчас по морде получишь! – рявкнул Рёджи, который сам не понял, почему его так сильно разозлило последнее заявление Джури. – Я у себя дома, деревенщина, – прищурился маленький хам. – И волен говорить и делать что хочу. Потому что дом – это место, где всем на тебя наплевать. Джури рассмеялся своей непонятной и совершенно несмешной шутке, а Рёджи, растерявшись, позабыл, что хотел сказать. Тем временем Джури еще раз прихлебнул из кружки и со стуком поставил ее на стол, и Рёджи непроизвольно опустил глаза, в первый миг не поверив в то, что видит. – Ты пьешь молоко? – удивленно спросил Леда, опережая вопрос Рёджи. – Ага, очень вкусно, – заверил его Джури и облизал губы. – Просто это странно, молоко да в кабаке, – снова наградил его улыбкой эльф, а Рёджи отметил, что его друг слишком много и часто улыбается. – Люди делятся на тех, кто любит молоко, и тех, кто не прав, – пожал плечами Джури и тут же невпопад добавил: – А я видел, как вы селились в дом. Теперь мы с вами соседи. "Что, еще и с тобой?"– чуть было не спросил Рёджи, но вслух не озвучил, задавшись вопросом: если Джури их видел, почему они не видели Джури? – Ты тоже живешь в одном доме с Аямэ? – удивился эльф, но своими словами вызвал у Джури только приступ искреннего радостного смеха. – Не-ет… – протянул тот и картинно смахнул выступившие слезы. – С Аямэ живет Ю. А Аямэ живет с кем захочет. Если подарите ему бусы или безделушку какую, будет жить с вами обоими, хоть по очереди, хоть одновременно. – А где ты тогда живешь? – сердито перебил его Рёджи: что-то внутри него воспротивилось тому, что неприятный мальчишка сыпал гадостями в адрес чуть ли ни единственного нормального человека на этом острове. – Я живу на мельнице, – с готовностью доложил Джури. – Вы должны были ее видеть – она за селом, у леса. – Прямо на самой мельнице? – склонив голову к плечу, поинтересовался эльф, ничем не выдавая своего изумления, в то время как Рёджи подумал, что ослышался. – Нет, рядом есть небольшой домик, – пояснил Джури. – Раньше там жил мельник, но когда мельницу забросили, все ушли. А мой брат отремонтировал дом, и теперь мы живем в нем. – Я так смотрю, в этом селе популярно жить с братьями, – ядовито процедил Рёджи, отчего-то чувствуя раздражение. Своими словами он хотел задеть Джури, но тот даже глазом не моргнул, а лишь снова, неизвестно в который по счету раз, захохотал. – А чего вы ждали? – поинтересовался он. – Здесь на двадцать мужчин приходится примерно одна женщина, и то чаще всего она приехала с мужем. Выбирать не приходится. На этих словах Джури развел руками, а следом залпом допил молоко и совсем неаристократично вытер рот рукавом. – Твой брат тоже из Долузии? – вдруг спросил его эльф, и Джури ничуть не удивился вопросу. – Ага, оба мы оттуда, – спрашивать, как Леда догадался, он не стал, поднялся из-за стола и потянулся всем телом, что тоже было никак не свойственно манерам знатного господина. – Ладно, мне работать пора. А вы заходите в гости. Нет ничего лучше дома, если у вас нет денег, чтобы пойти куда-нибудь еще. – Как-нибудь попозже, но спасибо за приглашение, – вежливо ответил на это Леда, и Джури фамильярно подмигнул ему, чем вызвал очередной прилив негодования у Рёджи. – Нет, ну вот носит же земля такую мелкую пакость! – сердито произнес он, когда Джури отошел от их стола, но голос понижать не стал, чтобы новый знакомец услышал его слова. Впрочем, тот никак не отреагировал, направляясь к своему рабочему месту. Джури шагал по залу с гордо выпрямленной спиной, словно был самым главным в этом заведении. И это было даже смешно – его лохматая макушка вряд ли доставала остальным островитянам хотя бы до плеча, однако маленький музыкант нес себя с необъяснимой важностью. – Что же он такое… – пропустил мимо ушей замечание Рёджи Леда, в задумчивости поглаживая пальцами свой стакан. – В смысле – что? – возмутился Рёджи. – Он – маленькое говно, дрыщ. Что тут непонятного? – Мне непонятно, кто он, – серьезно ответил Леда и внимательно посмотрел в глаза друга. – Потому что он точно не человек. – Как не человек? – опешил от этого известия Рёджи и повернул голову в сторону, где расположился Джури. Хотя парень ему откровенно не нравился, выглядел он совершенно заурядно, и Рёджи в жизни не предположил бы, что Джури не имеет отношения к людской расе. – Я не могу объяснить, просто чувствую это, – поморщившись как от боли, ответил Леда. – Это как… Вот вспомни, когда ты меня впервые увидел, ты ведь сразу понял, что я не человек, хотя единственное, что меня отличает внешне, это форма ушей. Но мои уши ты на тот момент не мог видеть. – Да как можно принять тебя за человека! – от удивления Рёджи даже рукой взмахнул. "Не бывает таких прекрасных людей!"– чуть было не выдал вдогонку он, но быстро прикусил язык и добавил нейтральное: – Причем тут уши? Ты совсем не похож на человека просто… Просто потому что не похож. – Вот, – поднял вверх указательный палец Леда. – И глядя на Джури, я чувствую то же самое. Он не похож, совершенно. Хотя на первый взгляд вроде ничем не отличается. – Ну не знаю, – с сомнением протянул Рёджи и еще раз посмотрел на музыканта, вдруг встретившись с ним глазами: оказалось, Джури тоже поглядывал в их сторону. Увидев, что Рёджи пялится на него, Джури ухмыльнулся, и Рёджи с досадой поспешил отвернуться. – По-моему, обыкновенный мелкий засранец… – И Веснушка почувствовал, что что-то не так, – добавил Леда, делая глоток местной бражки. – Если Веснушка еще раз что-то такое почувствует, я точно свалюсь на землю. Меня в полк кавалеристов не готовили, чтобы скакать на брыкающемся коне, – ворчливо заметил Рёджи. – И кстати, твоя лошадь никак не отреагировала. – Потому что у меня обычная лошадь, а у тебя – кантенисийский скакун, – пояснил Леда. – Кантенисийские скакуны так высоко и ценятся потому, что они намного умней и чувствительней иных лошадей. А Веснушка повел себя так, будто ощутил… Ощутил присутствие нечисти. Там, где ее не заметило обычное животное. – Нечисти?! – выдохнул Рёджи, во все глаза поглядев на Леду. – Только этого нам не хватало. – Какая-то необыкновенная и редкая нечисть, – медленно произнес эльф, а после решительно кивнул, будто решив что-то. – Нужно понять, что оно такое, этот Джури. И что там у него за брат. Мне кажется, это может быть важным для нашего дела. – И как мы это сделаем? – спросил Рёджи, вообще не представлявший, каким образом можно определить нечисть и уж тем более ее разновидность. – Для начала наведаемся на мельницу – благо, нас пригласили, – вынес решение Леда. – И отправимся мы туда завтра с самого раннего утра. Нас явно не ждут так скоро, потому есть шанс застать хозяев врасплох. – Отличный план, – кивнул Рёджи и уставился в свой стакан. Смотреть на Джури он больше не рисковал, а еще вдруг поймал себя на мысли, что ехать на заброшенную мельницу ему совершенно не хочется.