Оно того не стоит

Когда Нуриэль прибыла к гаваням, её друзья уже были там. Хоббиты заняли свои места в лодках, Леголас и Боромир укладывали багаж, Арагорн переговаривался с Владыкой Келеборном, а Гимли украдкой наблюдал за Госпожой. Та, заметив пришедшую эльфийку, подошла к ней. — Я знала, что ты решишься, — ласково обратилась она к девушке. «Конечно, знала», — подумала Нуриэль но в ответ лишь согласно склонила голову. — Каждый из твоих друзей уже получил особый дар от меня. Чего желаешь ты? — Вы уже и так многое сделали, моя Госпожа! Я не в праве просить у вас большего. — Тем не менее, кое-что тебе пригодиться, — Галадриэль приложила свою руку к золотому листу Лотлориэна, висящему на груди эллет. От её ладони исходило приятное тепло. — Отныне твой талисман будет не только напоминанием о доме, но и сосудом, хранящим в себе энергию звёзд. Не забывай предавать его холодным ночным светилам и тогда сможешь использовать их силу, как и свою собственную. Нуриэль подняла на неё восхищённый взгляд: — Спасибо, моя Госпожа! Ваш дар бесценен, и я обещаю использовать его разумно. — Твоё сердце и душа чисты, а помыслы благородны. Помни то, почему ты решила идти дальше и не позволяй Тьме сбить тебя с намеченного пути. С тобой моё благословение. Будь сильной и возвращайся домой. А теперь ступай. Нуриэль приложила руку к груди и поклонилась, а затем направилась к своим товарищам. Все были рады видеть эльфийку, и только от Боромира исходила аура недовольства. — Так значит, это твоё? — вместо приветствия Арагорн кивнул девушке на лежащее в одной из лодок оружие. — Моё. Похоже, я немного опоздала? — Нет, как раз вовремя. Правда ты пропустила очень трогательную сцену, — мужчина покосился в сторону Гимли, который ворковал над чем-то, что было у него в руках. Эллет решила обязательно разузнать об этом подробней чуть позже. — Мы рассаживаемся в лодки по трое: я, Фродо и Сэм плывём первыми, затем ты, Боромир и Пипин, а Леголас, Гимли и Мэри — замыкающие. Нуриэль коротко кивнула и направилась к лодке, возле которой суетились её компаньоны. Гондорец словно нарочно не обращал внимания на эльфийку, заканчивая с приготовлениями. Внешний вид Пипина оставлял желать лучшего: бедный хоббит ещё даже не отплыл от берега, а выглядел так, будто провёл на плаву не менее недели. — Что это с тобой? — обеспокоенно спросила эллет, склоняясь над товарищем. Не в силах что-либо произнести тот лишь жалостно посмотрел на неё. — Не обращай внимания, Нуриэль, — послышался голос Мэри из соседней лодки, — он просто умудрился слопать четыре куска вашего хлеба. Вот теперь и мучается. — Ох, Пипин, — покачала головой девушка, укладывая свой багаж. Через несколько минут Братство распрощалось с Владыками и провожавшими их эльфами и отплыло от пристани. Приблизившись к центру реки их лодки подхватило течение, и тем, кто орудовал вёслами управляться с ними стало в разы легче. Но вот на душе у всех было тяжело. Не только из-за того, что им пришлось покинуть леса прекрасного Лориэна, но и потому что каждый ощущал приближение опасности. Природа же была спокойна: чистое небо, неспешное сопутствующее течение и лишь слабый шелест листьев, доносившийся легким ветерком. Идеальная иллюзия мира и гармонии. Нуриэль подлечила несчастного Пипина, и тот уже вполне хорошо себя чувствовал, болтая без умолку. Казалось, сидя между эльфийкой и мужчиной, он вовсе не замечал того напряжения, которое с каждым часом их пути становилось лишь сильнее. Нуриэль чувствовала негодование гондорца, но не решалась о чём-либо спрашивать. Так они проплыли до самого вечера, пока не причалили к берегу на ночлег. *** Они не стали разжигать костёр, так как чувствовали опасность, хотя за время их дневного пути явной угрозы никто не заметил. Какое-то время все сидели вместе, перекусывая и обсуждая план дальнейших действий. Братство окружала тишина, нарушаемая лишь шумом Великой Реки, но эта тишина не казалась успокаивающей. Скорее она напоминала затишье перед бурей. Хоббиты также ощущали нечто нехорошее, и даже Мэри с Пипином вели себя тише обычного. Они отправились спать одной плотной кучкой возле небольшого валуна. Остальные также нашли себе место для отдыха и лишь «дозорные» остались на своих прежних местах. По иронии судьбы жребий пал на Боромира и Нуриэль, которые впервые за весь день заговорили лишь при споре о дальнейшем пути, и этот разговор нельзя было назвать дружескими обсуждениями. Причём спорили они лишь между собой, чем вызвали непонимание и удивление своих товарищей, а затем и вовсе раздражение Арагорна. Сейчас они вновь, как и во время дневного пути, сидели молча. Эльфийка искренне не понимала, чем заслужила такое отношение Боромира, и с каждой минутой ей становилось всё более некомфортно в такой обстановке. Она занялась рисованием защитных символов вокруг спящих друзей, а закончив, направилась вдоль берега. Через несколько мгновений она услышала приближающиеся мужские шаги и решила остановиться, давая возможность догнать себя. Она не любила конфликты и недомолвки и была рада, когда ощутила от гондорца настрой всё разрешить. Не оставив ему шанса начать первым она развернулась к мужчине: — Что происходит? — Почему ты пошла с нами? — голос Боромира был ровным, но эльфийка знала, что он сдерживается. — Ты из-за этого так ведёшь себя? Я же объясняла ещё тогда, на празднике, что хочу защитить то, что мне дорого. Ты сказал, чтобы я сама решала, и вот оно, моё решение, — девушка отступила от мужчины на шаг и развела руки в стороны, говоря этим жестом «как видишь — я здесь». — А ещё я сказал, что это слишком опасно для тебя! Ты, конечно, молодец, что просидела долгие годы за изучением своих рун, но ты не была на войне. Мория и смерть Гендальфа не научили тебя тому, что встречи с врагом порой заканчиваются плохо? — в его голосе слышались нотки раздражения, а во взгляде был укор. Он несколько секунд смотрел на эллет но, поняв, что погорячился, его нахмуренное выражение лица постепенно стало разглаживаться. — Я надеялся, что ты поступишь разумнее, — продолжил он, после тяжёлого вздоха. — Мне бы не хотелось, чтобы впоследствии ты жалела о своём выборе. В глазах мужчины была заметна горечь, зато негодование сменилось смирением. Эльфийка склонила голову набок, всматриваясь в лицо Боромира и разбираясь в его новых эмоциях и отгоняя свои собственные нахлынувшие чувства. Затем её губы слегка растянулись в мягкой улыбке. — Я бы жалела всю свою жизнь, если бы не решилась. Ты ведь разделяешь моё стремление защитить дом, не так ли? — она подошла ближе и положила руку на плечо гондорца. — Ты ещё будёшь радоваться, что я с вами! В ответ Боромир лишь немного хмыкнул, но эльфийке этого хватило. Она облегчённо вздохнула, но её внимание привлёк плеск воды, выделяющийся из общей мелодии журчания потока. Она подала мужчине знак тихо следовать за ней. Они укрылись за внушительным камнем, и, выглянув, девушка указала на колоду, направляющуюся от противоположного берега в сторону лагеря. Гондорцу пришлось хорошенько присмотреться, прежде чем он заметил у этого бревна бледные тонкие конечности. Он уже потянулся за своим мечом, но эльфийка остановила его, беря за руку. Незваный гость, наткнувшись на невидимый барьер, злобно проворчал и, после нескольких неудачных попыток пробиться сквозь него, поспешил скрыться. — Нужно было напасть, пока была возможность, — возмутился Боромир, выходя из их укрытия. — Нам бы не удалось убить его сейчас. Если бы я не оставила лук и стрелы в лагере, то ещё можно было бы попытаться. Но это существо очень прыткое. — Ты знала, что оно следит за нами? — Да. Это Голум. Арагорн сказал, что он следует за нами ещё от Мории. А Фродо видел его на границе Лориэна. Мерзкое создание. Я чувствую исходящие от него эмоции: ярость, озлобленность, жадность, страх, одержимость... Тот ещё наборчик. — Нам придётся туго, если он выдаст нас врагу. — Что за трогательная история приключилась с Гимли в гаванях? — Нуриэль решила перевести тему на что-то более непринуждённое, к тому же этот вопрос весь день не давал ей покоя. — Хах, это нужно было видеть! Боромир во всех красках рассказывал девушке о том, как Галадриэль даровала гному свои локоны, как тот с трепетом благодарил её и как теперь лелеет этот дар. Совсем непохожий на обычного себя Гимли сумел всех весьма позабавить и даже растрогать. — Мне кажется, если бы не наша миссия, он бы остался в вашем лесу, и его бы уже никто не смог заставить покинуть его, — закончил гондорец. — А как насчёт тебя? Ты бы остался в Лориэне? Боромир напрягся и помрачнел. Он какое-то время обдумывал свои слова, прежде чем ответить. — Не думаю, что смог бы пробыть там ещё хотя бы день, — он посмотрел на искренне удивлённую эльфийку и горько улыбнулся. — Твой дом красив, с этим я не спорю, но вот ваша Владычица... Всё то время, что мы пробыли в её владениях, я слышал голос в своей голове. Она постоянно испытывала меня. Посылала мне видения... — он запнулся, не решаясь продолжить. — Похоже, она лишь хотела убедиться, что все мы настроены решительно. Уверена, что и другие тоже прошли через это. — Да, мы говорили с ними об этом. Но если их она испытала лишь по прибытии, то меня мучила изо дня в день. Уж не знаю, чем я заслужил такое внимание, но я думал, что сойду с ума. Нуриэль лишь опустила взгляд и тяжело вздохнула. Она знала причину поступка Госпожи. Тьма в душе мужчины не укрылась от Галадриэль, но, раз Боромир здесь, значит, он справился. Или нет? — Знаешь, ты, пожалуй, отдохни. Я сама покараулю. Всё в порядке, — опередила она собравшегося отказываться гондорца, — тебе нужно поспать, чтобы не растерять вёсла. — Ладно, уговорила. Но, если что, сразу буди. Получив утвердительный кивок, мужчина оставил эльфийку одну. *** Каждый день их путь был похож на предыдущий: днём они плыли, а на ночь разбивали лагерь на западном берегу Андуина. Однажды Арагорн решил продолжить путь и после захода солнца, но в итоге они чуть не напоролись на пороги и угодили в засаду врага. Теперь опасения Братства подтвердились, и они удостоверились, что восточный берег под властью Тьмы. Чем дальше они заплывали, тем больше накалялась атмосфера внутри отряда. Особенно между Арагорном и Боромиром. — Не понимаю, почему мы должны перебираться через пороги или дальше плыть по реке, — возмутился гондорец во время очередного привала. — Если Эмин-Муил раскинулся перед нами, то мы можем двигаться на юго-запад, пока не доберёмся до моей родной земли. — Можем, если мы направляемся в Минас-Тирит, — ответил ему Арагорн, — но мы ещё не решили этого. Да и этот путь может оказаться куда опасней, чем кажется. Река — это такая дорога, которую хотя бы не потеряешь. — Даже если мы пройдём Врата Аргоната, что ты будешь делать тогда? Спрыгнешь с водопада? — Нет! Мы можем понести лодки древней тропой до подножья Рауроса, а затем вновь спустим их на воду. Я намерен снова постоять на высоте Амон-Хена, прежде чем решить, куда направиться дальше. — Люди из Минас-Тирита не привыкли бросать товарищей, — молвил наконец Боромир после недолгого молчания. — Я пойду с вами до холма, но не дальше. А уже оттуда поверну домой — один, если своей помощью не заслужу того, чтобы кто-то составил мне компанию, — на последних словах он окинул взглядом каждого из Братства, задержавшись чуть дольше не лице эльфийки. Затем он развернулся и направился в сторону от лагеря, решив немного остыть после не очень приятного разговора. Гондорец злился. Он надеялся, что за время пути Арагорн одумается и отряд направится к нему на родину, но он ошибся. Также Боромир понимал, что, скорее всего, остальные последуют именно за Арагорном, и это приводило его в отчаяние. Отец возлагал на него большие надежды, а он? Он вернётся ни с чем. Кольцо у Фродо, а он первый из всего этого сборища побежит за наследником Исильдура! Это ещё больше выводила мужчину из себя, не давая успокоиться. Тем временем в лагере каждый тоже чувствовал себя не лучшим образом. Арагорн понимал, что судьбы его товарищей зависят от его решения, и это не давало ему покоя. Если бы он отвечал лишь за себя — проблем бы не было. Он бы пошёл с Фродо и помог ему выполнить задание. Но остальных он не хотел принуждать, хоть они и добровольно отправились в путь. Также он понимал чувства и стремления Боромира, но допустить, чтобы Кольцо оказалось в Гондоре, он не мог. — Я пойду верну Боромира, — обратился он к своим друзьям, направляясь в сторону, куда ушёл гондорец, — а вы готовьтесь отправляться. Все молча стали собирать сумки. Нуриэль терзали сомнения. Снова. Не так давно она решала, остаться дома или отправиться на встречу со смертью, а сейчас ей вновь нужно принять непростое решение. С одной стороны она пошла на это для того, чтобы помочь Фродо победить Тьму, а с другой... Какая-то неведомая ей сила подталкивала идти за Боромиром. Эльфийка не понимала, какой толк будет от неё в Гондоре и будет ли вообще, но эта навязчивая мысль не давала ей возможности мыслить здраво. Нуриэль решила отложить её до того времени, как Братство доберётся до Амон-Хена.