***
— Чёрт бы побрал этого Филча и Снейпа! Мерзкий эксплуататор! — Драко разливался соловьём. Он разлил чернила и теперь зло оттирал пятна губкой, ещё сильнее размазывая их. Гермиона с трудом сдерживала рвущийся наружу смех. Из школьного состава преподавателей не осталось никого, кого бы Малфой не помянул. Досталось и профессор Спраут с её цветами-переростками, и Трелони с омерзительными благовониями. Конечно же, директор удостоился особой чести. Он и старый маразматик, и полоумный псих, и просто старый пень, и даже мисс Марпл. Откуда наследник чистокровного рода знал о героине магловских детективов, Гермиона не знала. Но Гермиону бесконечно радовало, что количество переписанных карточек и подклеенных книжек у неё стремительно росла, в то время, как у самого Малфоя едва виднелась. — Может, тебе всё-таки нужна моя помощь? — поинтересовалась она с плохо скрытой усмешкой. Помощь требовалась, причём скорейшая. — Нет! — зло рявкнул Малфоя, продолжая свой оскорбительный поток. — Точно? — поинтересовалась Гермиона. Она нарочно ещё раз поправила и без того идеальную стопку. — Да! — в парне говорило чистое упрямство и уязвлённая гордость. — Ну как знаешь, — пожала плечами Гермиона. — Свою работу я закончила, а ты можешь тут хоть до завтрашнего вечера оставаться. Драко недоверчиво покосился на ровные горы и, сконфузившись, забормотал что-то себе под нос. — Давай, я помогу, — ещё раз попробовала Гермиона поднимаясь. — Ну да, как же. А потом всем своим дружкам расскажешь, какая ты добрая и сердечная, — Нет, конечно! — оскорблено воскликнула Гермиона, впиваясь пальцами в стенку своего стула. — Я не ваши слизеринцы. Мы если помогаем, то ничего взамен не требуем. Снова воцарилась тишина. Малфой обдумывал предложение. Он сверлил её пронзительным взглядом серых глаз и пытался найти в оскорблено поджатых глазах и вздёрнутом носе что-нибудь, что могло бы дать ему понять, что на самом деле думает Грейнджер. — Хорошо, — сдался он. Сидеть ещё несколько лишних часов в обществе бесчувственных учебников не хотелось. — Отлично! Тогда я примусь за подклеивание, а ты пока переписывай карточки. Гермиона переставила свой стул ближе к нему и подтянула к себе первую стопку. Она ликовала. Гермиона видела потерянный и немного смущённый взгляд всегда надменного Малфоя и испытывала небывалое удовольствие. Вот так, потихоньку, она приучит его считаться и уважать её. Работа пошла быстрее. Очень скоро учебники стройными рядами были выстроены на краю стола, а свежие карточки разложены по коробкам, предварительно разделённые по годам. — Вот и отлично! — Гермиона радостно отряхнула мантию и с удовлетворением оглядывала проделанную работу. На душе становилось приятно и спокойно от порядка. — Угу. Мне пора, — Малфой направился к двери, но на полпути остановился. — Только не вздумай никому рассказывать, — прошипел он напоследок. — Конечно, — Гермиона улыбнулась. Малфой поспешил выйти, но возле самых дверей остановился, и едва заметно кивнул на прощание.***
Рон вернулся в гостиную, и заметил, что Гермиона уже тоже освободилась, и теперь сидела с какой-то книгой. Уточнять, что же такое интересное читает она, он не стал, опасаясь, что там нечто похоже на ассоциацию по помощи домовикам. — У тебя моё эссе? — Да. Оно лежало где-то здесь, — Гермиона закопалась в стопку пергаментов, пока с радостным возгласом не извлекла нужное. — Вот! Но Рон не спешил брать эссе. Он выглядел необычно задумчивым, словно что-то тревожило его внутри, нечто, чему он сам не мог найти объяснения. Таким видеть его Гермионе приходилось не часто, если вообще такое случалось. В её понимании, Рон всегда говорил, что у него на уме, не считая нужным что-то держать в себе и это было одним из его лучших качеств. Уметь сказать в лицо правду — это черта характера истинных достойных людей. — Рон, что случилось? — тихо спросила его она. — Ничего, — быстро ответил тот и, взяв эссе, кивнул и ушёл. — Странно, — пожала плечами Гермиона, провожая друга глазами. В последнее время времени просто поговорить катастрофически не хватало, и Гермиона сильно скучала по временам, когда они втроём могли вместе собраться у камина и строить новые планы по захвату самого страшного мага современности. Или же просто шутить. Гермиона часто журила друзей за их отношение к учёбе, а они отшучивались и уверяли, что пока с ними самая умная девушка факультета их точно не отчислят. Но прямо сейчас она сильно лукавила: в мыслях сейчас у неё был не совсем не в меру задумчивый Рон Уизли, а гордый и высокомерный Драко Малфой и интерес этот, конечно же, был только теоретическим, не имеющим под собой никаких чувств. Гарри бродил возле входа на поле для квиддича. После разговора с Джинни в душе поселился странный холодок беспокойства за Гермиону. Что-то странное дёргало струны его души и вынуждало бродить часами по замку в надежде встретить подругу и переговорить с ней с глазу на глаз. В отличие от других, с напарником Гарри повезло. Блейз разделял его неприязнь, но при этом он не торопился выгораживать своего декана, когда Гарри, забывшись, начинал поливать ненавистного зельевара неиссякаемым потоком ругательств. Более того, временами он сам добавлял парочку изощрённых ругательств для полноты описания. Такая неестественная доброжелательность пугала. Но вот самого Блейза это нисколько не беспокоило. — А смысл мне тут с тобой грызться? — просто ответил Блейз, когда Гарри всё же, не выдержав, спросил. — Мне выгодно быстрее закончить эту дурацкую отработку и всё. — Слизеринская жажда выгоды, — скривил губы Гарри. — Она самая, — нисколько не обиделся тот. — Да и не я всю эту заваруху затеял. Мне вообще вся ваша вражда параллельно. — А зачем тогда участвовал? — Драко попросил. Обещал, что будет весело. В принципе, так и вышло. Так что всё по чести. Слышать рассуждения о чести с уст слизеринца была более чем странно. Но что-либо добавлять Гарри не стал. Кто этих студентов змеиного факультета разберёт. То они готовы костьми лечь, лишь бы досадить, а тут спокойно рассказывают о моральных ценностях. — Мне вот только одно не понятно, — неожиданно снова заговорил Блейз, отбросив тряпку, которой вычищал котёл. — Зачем всё это надо Драко? Не такой он человек, чтобы начаться бесится из-за какой-то грязнокровки. — Она не грязнокровка! — вспылил Гарри, резко ставя свой котёл на подставку — Какая разница? Ты мне ответь почему? — проигнорировал его выпад Блейз. Гарри опустил голову. Ему самому хотелось это узнать. Хотя бы немного понять о тех чувствах, которые двигали Гермионой, и попытаться ей помочь. И разобраться, какая роль, во всей этой истории, отведена Малфою. — Не знаю, — честно ответил Гарри. Он рассеянным взглядом обвёл кабинет зельеварения. Смотрел на ровные полки с разнообразными сосудами и склянками, котлами и пропитавшимися ароматом зелий старых учебников. И понимал, что за этот год вся их нерушимая тройка друзей стала медленно расползаться. — Мда уж. Мерзкая история выходит, — по голосу Блейза, трудно было понять: говорит ли он с настоящим сочувствием или просто мастерски скрывает иронию и насмешку. — Ну ладно, оставим со всем этим разбираться Драко. Ты лучше расскажи-ка мне о своей рыжей пассии, - он белозубо сверкнул зубами, хитро улыбаясь. Гарри залился густым румянцем и низко опустил голову, закрывшись волосами. — Откуда ты знаешь? — сипло спросил он. Голос был необычно тихим. — Святой Салазар! Об этом все знают! — рассмеялся Блейз. — Что?! — Гарри резко поднял голову и с ужасом, плескавшимся в зелёных глазах, посмотрел на согнувшегося от смеха парня. На глазах Блейза выступили слёзы. Несколько минут в кабинете раздавался только оглушительный хохот. — Не парься. Никто не знает, — Гарри судорожно выдохнул. — Но это всё равно заметно, и у тебя таким темпом ничего не выйдет, — серьёзно сказал Блейз. Любовь к сестре лучшего друга уже по-своему считалась сложной, а учитывая собственную нерешительность и популярность самой девушки, становилась и вовсе невозможной. Иногда казалось, что побеждать тёмного мага гораздо легче, чем попытаться заговорить с Джинни, которая когда-то терялась при одном его виде и смущённо лепетала, а теперь могла легко шутить, не забывая пропускать свои шелковистые волосы между пальцами или вертеть перо в руках. В словах Блейза таилась простая истина. Сидеть и ждать — не лучший способ завоевать любовь. Именно поэтому теперь он болтался по коридорам в надежде встретить Джинни, оправдывая это благими намерениями о необходимости поговорить с Гермионой. Карта говорила, что Джинни говорила с кем-то из подруг двумя пролётами выше, а путь к гостиной только один. Наконец в коридоре раздались торопливые шаги, посмотрев на идущего, Гарри расплылся в счастливой улыбке. — Привет, Гарри! — Джинни расплылась в улыбке, на щеках выступил лёгкий румянец. — Гермиону ищешь? Она в библиотеке, я только недавно там была. — Что? Ах да, Гермиона, — Гарри смущённо опустил голову. Все благие мысли вылетели из головы. Остался только блаженный туман. — Я это, хотел предложить полетать на метле, — на последних словах он неловко скрипуче засмеялся. — Здорово! — карие глаза Джинни просияли. — А как же твоя отработка? — Всё нормально. То есть Блейз согласился, что всё это дурацкая идея. Нет, он поддержал. Ну, —слова запутались окончательно, не было возможности ясно изложить свои мысли и Гарри запнувшись виновато замолчал, краснея ещё сильнее. — Всё хорошо. Я поняла. Он поработает вместо тебя, почему-то, — Джинни рассмеялась. — Я только за метлой сбегаю. — Жду. Гарри остался стоять возле входа с щемящей сердце радостью. Он наблюдал за яркими рыжими волосами, с которыми играли солнечные лучи и чувствовал себя счастливым.