Там, на неведомых дорожках

      Глава VII       На небе висела убывающая Луна. Ветер пригнал тучи, которые заслонили всю северную часть неба. В их разрывах иногда мелькали звезды.       Вокруг было темно. Лес жил своей жизнью. Где-то там, в темноте, что-то щелкало, ухало и скрипело. Иногда мне казалось, что все эти ночные звуки не просто так, а словно специально созданы именно для нас — слишком уж они были нарочитыми и громкими.       Мы находились на поляне, где развели большой костер. Языки пламени метались под порывами ветра и бросали тревожные тени на наши лица. Драко и Невилл выглядели обеспокоенно, постоянно оглядываясь и пытаясь что-то углядеть в чернеющем со всех сторон строе деревьев.       Они явно чувствовали себя не очень-то уверенно, да и я временами начинал воспринимать какую-то необъяснимую тревогу, непонятно откуда появляющуюся.       Следящие заклинания, которыми я опутал несколько ближайших деревьев, неожиданно «проснулись» и подали сигнал, что у нас появились гости. Я медленно встал и приготовился ничему не удивляться.       — Что такое? — слева от меня на ноги поднялся Малфой.       — Пока не знаю, но к нам кто-то приближается.       — Нападут? — Невилл встал по правую руку.       — Вы так спрашиваете, словно я главный эксперт по лесу, — я невольно усмехнулся.       Раздался вой — низкий, глухой. Он шел со всех сторон и ударил мощно, пробуждая что-то первобытное в подсознании.       Мы все трое выхватили палочки и молча наблюдали, как тут и там среди деревьев начали «зажигаться» парные огоньки красноватого оттенка — похоже, чьи-то глаза. Они были расположены невысоко от земли, и я бы рискнул предположить, что они принадлежали либо собакам, либо, что более вероятно, волкам.       — Невилл, сделай так, чтобы здесь был постоянный свет, — попросил я Лонгботтома, и он сразу же сотворил Люмос. — И поддерживай его, несмотря ни на что!       — Понял, — он кивнул и сотворил заклинание.       Стало светло. Мы разглядели пару десятков силуэтов, что неспешно выходили из леса и медленно брали нас в круг со всех сторон.       Поначалу нам всем показалось, что мы видим обычных волков — больших и косматых. Но вот только достаточно быстро стало ясно, что это какая-то помесь или гибрид, так как их задние ноги имели какое-то странное строение, совмещая вполне обычные человеческие колени и звериные лапы.       — Я слышал про таких, — неожиданно произнес Драко, оглядываясь по сторонам. — Похоже, это волколаки, волки, которые умеют изредка превращаться в человека. Оборотни наоборот.       — Может и так. Сдается мне это и есть Ночные Гончие, о которых нас предупреждали.       — Мне что делать? — Малфой покрепче сжал палочку.       — Страхуй неожиданные направления, — последовал мой ответ. — И вот что я думаю — убивать их можно только в случае крайней опасности. Нам лучше постараться их отогнать.       — Сука, нормальный такой турнир зельеваров, — выругался Малфой. — А если они начнут нас убивать?       — Тогда ответим тем же.       А больше он не успел ничего сказать, так как в следующий момент, одна из самых здоровых зверюг неожиданно выпрямилась на задних лапах, превращаясь в некое подобие гротескного человека, подняла морду кверху и издала долгий, низкий рык, модулируя звук горлом.       Это был сигнал и к нам со всех сторон устремились звери.       Моментально, не используя словесной формулы, я создал несколько щитов, окружив нашу группу со всех сторон.       Впереди себя я сотворил более мощную и мобильную версию Протего, которую, сконцентрировавшись, толкнул вперед.       Трех ближайших волколаков приложило знатно, и они, кувырнувшись через голову, отлетели на несколько шагов. Одному из них не повезло больше прочих — щитом его зацепило основательно, он отлетел дальше и ударился об дерево, издав какой-то щенячий визг.       Вой усилился, и я принялся за работу всерьез. Один из волков, сообразив, что нас просто так не достать, попытался совершить высокий прыжок. Я перехватил его в воздухе левиоссой и отправил к дальним деревьям.       Теоретически считается, что маг может использовать левиоссу на объекты, которые обладают сходной или более малой массой по сравнению с ним самим. Это правда, но как и в каждом правиле здесь есть исключения. И Флитвик, который весил меньше, спокойно умел левитировать меня куда надо. Но на то он и Мастер!       Зверюги яростно выли и щелкали зубами, двигаясь вокруг в непрекращающейся карусели. Мелькали оскаленные морды, сверкали полные ярости глаза, и трава летела из-под мощных лап.       Поначалу было немного страшно. Я чувствовал некую неуверенность — все же у меня явный недостаток опыта реальных, а не тренировочных, боев.       Схватка продолжалась, щиты показывали себя великолепно и я начал приходить в себя, достаточно быстро сообразив, что эти твари, кем бы они ни были, не могут причинить нам серьезных проблем. Их надо просто держать на расстоянии.       Парочку из них я ослепил, кое-кого ударил молнией, подвесил кверху ногами или оплел веревками с помощью инкарцеро.       Малфой быстро пришел в себя и начал повторять за мной те заклинания, которые и сам знал. Невилл продолжал удерживать Люмос, помогая все хорошо видеть и прекрасно ориентироваться.       Самого последнего — огромного вожака с иссиня-черной, густой шерстью и мордой, на которой более отчетливо, чем у других, проступали человеческие черты, я ударил более сильно.       Я приложил его Экспульсо, постаравшись правильно рассчитать количество вложенной магической силы, так как было необходимо не убить, а серьезно и основательно ударить, поставив на место и заодно показав, кто тут главный.       Вожака откинуло шагов на десять и протащило по траве. От его шерсти шел едва заметный дымок. Волколак несколько мгновений просто лежал на земле, оглушенный и ничего не соображающий. Стая замерла, попеременно поглядывая на своего вожака и на нас.       Вот дернулся толстый хвост и волколак рывком вскочил на ноги. К нам развернулась оскаленная пасть, раздался грозный рык, но нового нападения не последовало. Твари, одна за другой, сохраняя видимость спокойствия и силы, начали отступать обратно в лес и пропадать среди деревьев.       Раздался еще один рык и все стихло.       — На самом деле все оказалось не так уж и страшно. Но поначалу я чуть в штаны не напрудил, — с нервным смешком признался Невилл.       Мы вернулись обратно к теплому пламени костра и присели, оглядываясь по сторонам и поминутно ожидая вторичного нападения. Адреналин медленно уходил, и состояние возбуждения, смешанное с азартом и страхом, начало покидать нас.       Минут двадцать мы все еще чего-то ждали, а потом позволили себе расслабиться.       Поглядывая в пламя костра, я прикидывал дальнейшие варианты. Спасибо коту Василию за подсказку насчет Ночных Гончих и Лесного Хозяина. С Гончими, которые оказались не таким уж и страшным врагом, мы разобрались. Теперь, по логике, следовало ждать Хозяина.       Если я правильно понял, кто это такой, а это, скорее всего местный леший, то нам следовало избрать соответствующую линию поведения. Поэтому еще загодя, в лесу, недалеко от полянки, мы нашли пенек и положили на него скромное подношение — пирожок и присоленный хлеб. Все эти продукты нам собрали местные, и сейчас я ломал себе голову, не просто же так они оказались среди еды.       Для костра мы использовали лишь сухостой, да и вели себя в лесу уважительно и спокойно.       — О, глядите, вот туда, — Малфой резко вскочил со стула, который я трансфигурировал из большой сосновой ветки.       Мы с Невиллом обернулись и успели заметить, как где-то далеко в небе «таяли» красноватые искры. Они погасли, и в тот же миг на чернильной темноте неба расцвела новая вспышка.       — Похоже, кто-то попал в беду и зовет на помощь, — констатировал Невилл.       — Может так быть, что этой ночью местные будут испытывать все пять групп? — задумчиво спросил Малфой и повернулся ко мне. — В этом Лесу все такое чужое, непонятное… Гарри, ты любишь читать русских… Ничего про этот Лес не попадалось?       — Это все мифы и сказки, — я ответил немного уклончиво. Кое-что я действительно читал про родную, еще дохристианскую культуру и поверья. Но это когда было-то? В прошлой жизни, да и времени я этому уделял совсем мало. — Я не знаю ничего конкретного, но по логике, если она здесь вообще применима, нас всех постараются испытать.       — Но мы же прошли свое испытание? Или еще что-то будет? — в голосе Лонгботтома звучала неуверенность. Он кинул последний взгляд в ту сторону, где раньше в небе «расцветал» волшебный фейерверк и осторожно присел обратно к костру.       — Одно прошли, это точно. Вот только что будет дальше?       Мы присели к костру. Что характерно, никто так и не выдвинул предложения отправиться на помощь попавшей в беде группе. Как мне кажется, в данной конкретной ситуации мы, даже, если бы и захотели, ничем бы не могли помочь. И мои друзья, похоже, прекрасно это понимали.       Время текло медленно и неспешно. Лонгботтом еще в вечерних сумерках нашел недалеко от нас несколько растений, и теперь мы ждали полуночи, чтобы можно было их сорвать с максимальной пользой.       Наш разговор то начинался, то вновь умолкал, и тогда мы просто смотрели в костер, и каждый о чем-то думал.       Временами я проверял следящие заклинания. Мы все искренне надеялись, что они вновь смогут предупредить нас о надвигающейся опасности.              Где-то далеко, без всякой прелюдии, неожиданно завыло, заухало особенно сильно, и послышался треск деревьев. Такое ощущение, что что-то огромное и свирепое заметило чужаков и устремилось из глубин леса к нашему костру, прорываясь сквозь деревья и ломая их, словно сухие щепки.       Не сговариваясь, одновременно, мы выхватили палочки, вскочили на ноги и повернулись в сторону новой угрозы.       Треск и вой приближался. К нему прибавились иные звуки — тревожный шум от хлопанья крыльев и какой-то визгливый, дикий хохот.       Шум усиливался. Нам даже удалось заметить, как на фоне ночного неба резко качнулись еще более темные древесные вершины. И когда казалось, что вот-вот неведомое существо выскочит на поляну, оно неожиданно остановилось.       На краю леса, среди деревьев показалась огромная, практически черная Тень, ростом по самые верхушки. Она резко, рывком, выдвинулась из глубин леса и застыла на границе света и тени, словно чего-то ожидая. Её форма странным образом текла, то собираясь, то расползаясь, напоминая густой и жирный дым, в котором изредка проявлялись человеческие, звериные или вовсе неопределимые черты.       Ветра не было, но языки костра прижались к земле и почти погасли. Неожиданно запахло сырой землей и еловым лапником. Я невольно почувствовал, что от неведомой чертовщины волосы на затылке начали шевелиться.       — У-у-у-у-у-ух! — звук долго набирал «обороты», начинаясь от едва слышного шепота и заканчиваясь мощным «ух», от которого, как показалось, испуганно притихла вся округа.       Опасность чувствовалось всем сердцем, всем телом, но она была какой-то неосязаемой, непонятной и от того еще более пугающей. И главное, ни одна «следилка» так и не подала голос, словно все было хорошо и спокойно.       — Люмос, — я запустил в небо светящийся шар. Стало видно, что друзья побледнели, став белыми, как простыня. У Невилла зубы чуть ли трещотку не отбивали.       При свете заклинания удалось более отчетливей рассмотреть косматую Тень в глубине леса, которая зарычала, завыла, и нам всем показалось, что она сделала шаг вперед и готова броситься, чтобы разорвать и раскидать нас.       Малфой открыл рот, направил палочку в сторону опасности, а Невилл, поборов страх и сжав губы, сделал шаг вперед и тоже приготовился что-то колдовать.       — Стойте, — я перехватил руку Малфоя. На ощупь она казалась чуть ли не ледяной. — Думаю, что так нас проверяют на страх. Это новое испытание. Кот именно об этом говорил.       Со стороны деревьев раздался визгливый смех, а потом Тень стремительно двинулась по кругу, смещаясь и словно собираясь напасть на нас со спины.       Она двигалась столь быстро, что мы не успевали поворачиваться за ней, хотя наш радиус движения был куда меньше.       Огромное дерево вылетело из глубины леса. Я успел создать щит, выставить его под углом и принять удар. Дерево летело вперед корнями и ударило мощно, срикошетило от щита и отлетело на край поляны. Во все стороны полетела земля, щепки, кора и листья, а мне, гася энергию удара, пришлось сделать шаг назад. Казалось, что только что мой Протего остановил летящий навстречу грузовик и инерция от его удара весьма сильно меня «припечатала». Правая рука даже немного онемела.       И всё стихло…       Из леса спокойно вышел среднего роста мужичок и неторопливо приблизился к нам. «Следилки» продолжали молчать.       Несмотря на то, что как таковой, никакой схватки и не было, и мы даже не устали, мы все трое дышали, словно пробежали значительное расстояние.       Мы так же продолжали держать палочки, настороженно наблюдая за приближающимся незнакомцем. Хотя мне почему-то казалось, что все самое неприятное уже позади. И убеждало в этом отсутствие той ауры страха и враждебности, что еще несколько секунд назад плотным пологом накрыло всю поляну.       — Что, смертные, страшно? — около нас, на расстояние примерно пяти шагов мужчина остановился. Выглядел он необычно — высокий и худой старик, с обветренным лицом, густыми нечесаными волосами и окладистой бородой зеленого оттенка. Зелеными же были и глаза, которые совершенно спокойно, с едва заметной искоркой любопытства неспешно оглядывали нас всех.       Из всей одежды на нем было надето что-то, напоминающее серую рясу до земли. А может, это и кафтан, который запахнут на левую, как у женщин, сторону. На ногах у существа лапти, причем правый надет на левую ногу и наоборот. В руке он держал длинный кнут.       Он говорил и даже шевелил узкими губами, но голос его слышался прямо в голове и по лицам друзей я понял, что и они его прекрасно понимают. Это было немного странно, так как мне казалось, что «дед» задал свой вопрос на русском языке, который друзья не знают.       — Немного страшно, — я заметил, что друзья не торопятся отвечать, кашлянул, прогонял неуверенность и сказал по возможности честно.       — А вот нечего, нечего просто так Лес тревожить. Вы-то здесь чужие, а я Лесной Хозяин и леший, — он чуть сощурил левый глаз и неожиданно спросил: — почем у нас фунт лиха, а?       Лесной Хозяин стоял совершенно спокойно. Вот только кнут, словно живая змея, изредка начинал извиваться. Мы все трое поглядывали на него с немалой опаской — почему-то так и представлялось, что кнут вот-вот может броситься вперед и начнет душить.       — Что? — Малфой вытаращил глаза.       — Загадка, — первый догадался Невилл и немного расслабился, сообразив, что прямо сейчас нас никто убивать не собирается.       — Загадка? А что такое лихо? — Драко повернулся ко мне.       — Горе, беда… — я задумался, так как, похоже, действовать придется именно мне. Тут можно избрать несколько стратегий — отвечать вопросом на вопрос, мыслить логически или шутить. Вот только как будет правильней? Хотя, наверное, не все так критично. Умница Василий намекнул, что жители Леса предупреждены о нас, магах, и поэтому не должны сильно «лютовать». — По судьбе, для каждого своя цена, — решился я на ответ.       — Сойдет… У какого молодца утром капает с конца? — леший широко ухмыльнулся.       Невилл и Драко как по команде покраснели — это было видно даже при свете вновь разгоревшегося костра, хоть мы и стояли к нему боком.       — Самовар, — ну, тут Лесной Хозяин не сильно удивил, на эту загадку я еще в школе узнал ответ, хотя поначалу она и вызывала какие-то смутные, непристойные ассоциации.       — Раз такой умный, то вот тебе последний вопрос! Скоро ест и мелко жует, сама не глотает и другим не даёт. Что это?       Вот здесь нам пришлось призадуматься. Мы даже начали совещаться. Что-то мне подсказывало, что леший, являясь духом, связанным со славянской культурой, темы для своих загадок должен брать именно оттуда, одновременно выполняя и другое условие — иностранные гости, такие как Лонгботтом и Малфой, должны иметь шанс все отгадать.       Посовещавшись, мы нашли решение.       — Это пила, — ответил я, озвучивая общую идею.       — Глянь-ка, и с третьим ответом сдюжили, — гулко захохотал леший. — Что ж, меня вы не убоялись, на загадки ответили, да и за угощение большая вам благодарность. Вот моя награда — идите по тропинке и выйдете куда надо и найдете то, что ищете.       Лесной Хозяин повел кнутом в сторону. В этот же миг Луна выглянула из-за туч и перед нами в траве обозначилась узенькая, еле заметная тропинка, которой раньше не было.       — Спасибо тебе, Лесной Хозяин, — я не поленился и поклонился.       — Если ко мне с добром, то и я с добром. Как аукнется, так и откликнется, — леший еще раз осмотрел нас всех и в следующий момент просто пропал, словно его тут никогда и не было. Он даже траву не примял на том месте, где стоял!       — И что теперь? — спросил Невилл после недолгого молчания.       — Как что? Пошли по тропинке. Она нас прямо к травам выведет.       — Так еще полночь не наступила.       — Думаю, там, куда мы придем, всегда нужное время, — я быстро затушил костер, проверил вещи, снял сигнальные чары с деревьев и первым пошел по тропинке.       — Слушай, я вот чего думаю — этот Лесной Хозяин ведь по идее все группы так будет испытывать? — спросил Малфой, который шел на два шага позади.       — Вероятней всего.       — Значит, у всех есть возможность что-то получить?       — Ну да, кот же сказал, что их предупредили о чужаках в Лесу. Похоже, у местных магов есть какой-то уговор с Лесом, как у Дамблдора с кентаврами в Хогвартсе. Вот он и помогает в испытаниях…       — Интересно, а кто же испугался? — хмыкнул Лонгботтом. — Кто подал знак, что попал в беду?       — Ставлю на то, что африканцы, — предложил полностью пришедший в себя Малфой. Он улыбнулся иронично и добавил: — Принимаете пари?       — Пас, — я тоже думал, что африканцы самые первые кандидатуры на вылет. И хотя в Африке хватало действительно мощных и дремучих лесов, наши соперники выглядели не очень-то уверенно. Похоже, в том месте, где они родились и живут, с лесом дело обстоит не самым лучшим образом.       Тропинка привела нас на небольшую полянку, скупо освещенную светом звезд и Луны. Там росло куда больше растений, чем рассчитывал собрать Невилл на найденном им месте.       Лонгботтом оглядел всю полянку, как-то счастливо вздохнул, достал специальный нож и принялся за дело.       Кроме вербены Малфой получил ряд достаточно редких и необычных растений — цапень, выглядевший как старый пенек; аконит или волчья отрава; моли, сильнодействующее растение, которое в основном используется в зельях для нейтрализации магического воздействия и еще целый ряд крайне полезных травок.       Невилл добывал одно растение за другим, озвучивая их научные названия и бережно передавая в руки Малфоя, лицо которого не покидало чрезвычайно довольное выражение.       Показанная лешим поляна принесла весьма хороший результат. Теперь у Малфоя появился достойный выбор с будущим зельем.       — Я могу приготовить амортенцию, огнезащитное зелье, противодраконью сыворотку и эликсир из мандрагоры, — возбужденный Малфой словно подслушал мои мысли и теперь, сияя от восторга, рассказывал про собственные перспективы.       Покидая поляну, мы оставили простое и незамысловатое угощение в качестве ответного дара.              Мы сидели около вновь разведенного костра, кутались в теплые мантии и прятались от комаров за магическими щитами. Их навязчивый гул не давал толком уснуть или расслабиться, но временами Невилл или Драко все же проваливались в короткую дрему.       Я не спал, так как именно на мне лежали обязанности по обеспечению безопасности группы. Но больше ни с какими нападениями мы не столкнулись. Остаток ночи не принес ничего нового и экстраординарного. Похоже, все самое сложное осталось позади.       Восток медленно светлел, а звезды, наоборот, начали гаснуть, словно кто-то невидимый стирал их с небосклона огромной тряпкой.       Легкий дымок от костра стелился низко над землей. Порывами ветра его относило в сторону. Пахло еловым и березовым сушняком.       — Гарри, все нормально? — Малфой проснулся первым, широко зевнул и осмотрелся по сторонам.       — Все тихо.       Через некоторое время открыл глаза и Невилл. По очереди мы отошли к деревьям, где справили нужду. Потом, с помощью Агуаменти, умылись и привели себя в порядок. В созданном с помощью трансфигурации котелке вскипятили воду и заварили чай, перекусив поджаренным на костре беконом и хлебом.       Все же есть что-то очаровательное и невероятно притягательное, когда ты вот так сидишь на природе, смотришь, как встает солнце, ощущаешь, как теплеет воздух и слышишь, как просыпается лес и начинают петь птицы.              К берегу реки, поеживаясь от холода, вышли к девяти утра. Опавшая, разноцветная листва шуршала под ногами. Туман, что ранее висел между деревьями густой кисейной пеленой, с восходом солнца начал таять и пропадать. День обещал быть солнечным, хоть и прохладным.       От воды пахло сыростью и тиной. Сухой камыш, шурша, покачивался в воде, а где-то выше по течению квакали ошалевшие лягушки. Странно, ведь в конце октября они уже зарываются в землю и спят. Или я что-то путаю? Хотя бесполезно подходить с обычным человеческим опытом к Сказочному Лесу, где одновременно могут встретиться различные времена года и всё перемешано.       Драко, услышав кваканье, воодушевился, и мы отправились на звук. Лягушки, их икра и головастики могли пригодиться.       Там же я снял одежду, оставшись в одних трусах, с палочкой, швейцарскими часами и ножом, подарком Сириуса. К руке привязал небольшую сумку с белыми грибами — Невилл не разочаровал. Он пообещал нам, что найдет нужные грибы, вот и нашел. По его словам выходило, что для русалок лучше деликатеса просто нет.       Материализовав телесный патронус, я отправил косатку на поиски русалок, а сам накинул на себя согревающие чары и начал менять тело точно так же, как делал почти год назад в Хогвартсе.       — Ничего не скажешь, круто, — констатировал Лонгботтом, наблюдая за процессом и время от времени позевывая.       Я как раз закончил увеличивать объём легких, когда из воды появилась морда Кейко. Косатка взлетела, описала вокруг нас круг и ушла под воду, предлагая следовать за собой.       — Чешуя и водоросли, Гарри, — услышал я последние слова Малфоя и погрузился с головой.       На миг, как уже было раньше в озере Хогвартса, стало зябко и холодно. Неприятные ощущения быстро прошли, я адаптировался и поплыл за Кейко.       Вода здесь была все же немного теплей, чем во время второго испытания на Кубке Огня, но зато не такая прозрачная. Илистые берега и дно, обилие подводной растительности все ж таки давали о себе знать.       Я неторопливо плыл, ритмично работая ногами с удлиненными пальцами и выращенными между ними полосками кожи, которые, если не очень вглядываться, весьма сильно напоминали перепонки. Пузырьки выдыхаемого углекислого газа весело устремлялись вверх.       Благодаря косатке русалочья деревня нашлась достаточно быстро. Несколько домов, больше похожих на шалаши, сложенные из коряг и укрепленные большими булыжниками в основании, сгруппировались вокруг центральной площади с торчавшим из середины камнем. Не знаю, что там было на самом деле, может и жертвенник какой-то.       Русалки меня заметили и поплыли навстречу. Их оказалось не много, около десятка, а чуть позади держалась стайка из любопытных детенышей. Они до времени находились за спинами старших и их круглые, лупоглазые глаза выражали живейшее любопытство.       Обмен произошел достаточно быстро. Ко мне практически вплотную подплыл русал — с рельефным торсом и мощными руками экземпляр, державший трезубец. Он выглядел как настоящий воин, пусть и с хвостом. Его внешний вид не отличался большим дружелюбием.       Я вручил ему сумку с грибами. Он раскрыл ее, наклонил голову и словно принюхался. Через миг на его лице появилось довольное выражение, и он уставился на меня.       В воде говорить не так-то просто! Поэтому я ограничился жестами, показывая, как я отщипываю что-то с собственной ноги.       Некоторое время все русалки смотрели на меня непонимающе, но потом до них, кажется, дошло.       Предводитель кивнул кому-то — наверное не самому статусному члену племени, тот выплыл вперед и со страдальческим выражением на лице принялся выщипывать у себя чешуйки.       Он выглядел одновременно и так жалостливо, и так забавно, что мне захотелось продлить зрелище. Но на десятой чешуйке я поднял руку, показывая, что все, больше не надо.       Расстались мы вполне довольные друг другом. Русалки вернули мне сумку, я сложил в неё чешуйки и отправился обратно, по пути срезая попадающиеся водоросли. Один раз мне посчастливилось увидеть рака — его я тоже забрал, а под конец нарвал каких-то растений с широкими листьями, растущими у самого дна.       Как я помню, на карте которую мы все неоднократно держали в руках, стояла пометка, что где-то слева, ниже по течению живет Водяной. Это было и интересно, и наверняка могло обернуться немалой пользой. Вот только плыть туда я не стал — все же это не прогулка в увеселительном парке развлечений.       К друзьям я возвратился примерно минут через тридцать. И передав Гоху набранные трофеи, принялся возвращать себе нормальный вид.       — Ну что, теперь у тебя все есть? — спросил Невилл.       — Теоретически, — осторожно ответил Малфой. — Может и можно что-то добавить в коллекцию, но я просто не знаю, что.       — Предлагаешь запустить искры, и подождать когда нас отсюда вытащат? — спросил я.       — Думаю… — Драко почесал бровь и обвел взглядом округу. — До конца суток примерно два часа. Давайте пойдем в сторону Колдовстворца и посмотрим, вдруг по пути что-то найдем? Если что, то мы всегда сможем запустить искры и прекратить испытание.       — Годится. Почему бы и нет? — я пожал плечами. — Нев, ты как?       — Согласен.       — Тогда потопали, — я вновь с помощью заклинания компаса определил направления. — Нам туда.              За два часа мы так и не успели достигнуть Колдовстворца, правда, сумели набрать кое-каких ингредиентов. Ничего редкого, но в хозяйстве, как говорится, все пригодится.       А потом Драко Малфой запустил в небо пучок искр и спустя минуту к нам прилетели три человека. Каждый из них держал в руке еще по одной метле.       Возглавлял троицу Ветродуй — учитель полетов для самых маленьких в Колдовстворце.       Они кивнули нам, быстренько спросили про самочувствие и убедившись, что визуально все более-менее нормально, пригласили занять свободные метлы.       Мы забрались на них и взмыли в небо в крутой свече, а потом устремились за ведущим наш клин Ветродуем. Практически сразу показались трибуны, на которых, как и вчера, уже сидело множество народа.       Снизу пропала речка Ленточница, отдалились горы, где мы нашли летучих мышей и мумие. Сверху пройденное нами расстояние казалось куда меньше, чем оно ощущалось на земле.       Мы перелетели границу деревьев и я кинул прощальный, немного грустный взгляд назад. Все же Сказочный Лес показал себя с хорошей, интересной стороны и было немного жаль бросать его, не узнав даже частицы всех секретов и тайн. Да и несостоявшийся фамильяр не давал так просто забыть приключение.                     Трибуны, увидев нас, радостно засвистели. Особенно счастливыми выглядели друзья, а среди них Ханна Аббот и семья Малфоев. Вновь присутствующий Колин Криви почесал нос и принялся всех и вся фотографировать.       Мы прибыли последние. Специальная комиссия сразу же изъяла кофр Драко и принялась осматривать и его, и «добычу» других участников.       Всего в жюри входило шесть человек — по одному, как наш Снейп, от каждой школы, и независимый, специально приглашенный мастер зельевар из Турции по имени Аббас аль-Раджи. Кажется, он был арабом.       Русские маги придумали хорошую систему подсчета очков. Я не ругаю ту, что была в Хогвартсе во время Турнира Трех Волшебников, но там все было немного иначе, так, чтобы как можно дольше сохранить интригу и шансы каждого на победу.       Какое преимущество давали там очки за первое и второе испытание? По сути, минимальное и малозаметное, которое лишь определяло очередность входа в лабиринт. Тот же Виктор Крам зашел практически сразу после меня, а Флер Делакур за болгарином. А ведь она вообще не выполнила второго испытания. Но в лабиринте, действуй более решительно, все равно имела бы хорошие шансы на победу.       Здесь же не было никакого итогового или финального тура, который бы окончательно определил победителя. Нет, лучшим зельеваром становился тот, кто набирал большее количество очков, учитывая все три тура.       Комиссия совещалась около получаса. За это время нас осмотрел местный колдомедик и прописал общеукрепляющего зелья. Зелья — три мензурки из хрусталя со слегка голубоватой жидкостью нам собственноручно вручил Снейп.       — Пейте, пейте, Поттер! Не думаю, что вам навредит, — он заметил мою секундную заминку и истолковал ее по-своему. А я просто ждал, проявит ли себя надетое на палец кольцо? Оно молчало, и я спокойно выпил содержимое. — И вы, Лонгботтом, пейте. И мензурки не забудьте вернуть.       Жидкость прошла по пищеводу приятным, согревающим комком. Уже в следующей миг по телу начала разливаться ласковая волна, смывающая усталость, прогоняющая сон и очищающая мозг. Все же настоящий зельевар — товар штучный, а изготовляемые им зелья могут оказывать просто ошеломительный эффект на организм. Не зря же ведь зельеварение считается одной из самых прибыльных и почетных отраслей магии.       Мы с друзьями переглянулись, и по их довольным лицам становилось ясно, что не я один себя чувствую как заново рожденный.       Директор Салтыков вышел на помост и объявил окончательные баллы.       Меньше всего — девятнадцать, набрали ребята из Уагады. Малфой не ошибся, именно они попали в беду и подали сигнал бедствия. Да и те ингредиенты, что им удалось собрать к тому времени, не выглядели чем-то редким и необычным.       Следом за африканцами шел Дурмстранг, что для многих оказалось необычным. Парни набрали двадцать девять очков.       Японцы оказались на втором месте. Им насчитали тридцать одно очко. Они каким-то невероятным образом сумели отыскать в Сказочном Лесу женьшень, но даже такое растение не позволило занять первое место, так как все остальные находки были значительно более распространёнными.       А вот мы с ребятами из Колдовстворца разделили первое место, набрав по тридцать три балла. Анастасия Бажова и ее группа сумели принести из пещер какой-то редчайший клубень, но наша коллекция взяла свое за счет огромного количества совершенно разнообразных компонентов. Хотя, то же мумие больше никто обнаружить не сумел.       После всестороннего осмотра собранные ингредиенты поместили обратно в кофры, опечатали специальными магическими печатями, чтобы никто не вздумал их вскрывать, и отнесли куда-то в хранилище Колдовстворца.       На нас тут же набросились корреспонденты. Малфоя и остальных чемпионов, тех, кто боролся за приз, оттащили в сторону представители самых серьезных газет, а на меня «накинулась» молодая и симпатичная ведьма из журнала под названием Вестник Яви.       — Вы Гарри Поттер, кажется? Как вы оцениваете потенциал вашей группы и Драко Малфоя? Какие его слабые и сильные стороны, как зельевара? Вы друзья? Есть ли у него девушка?       Она бесперебойно закидывала меня градом вопросов, а ее самопишущее перо не останавливалось ни на миг.       Такие вещи я не особо любил. Давать интервью самое скучное дело на всем белом свете, а тешить тщеславие мне не особо хотелось. Достаточно быстро я окончательно перевел разговор на Малфоя и Лонгботтома, пояснив, что мозгом нашей группы является именно Драко, который определял, куда идти и что делать, и чуть ли не говорил, как и когда дышать. А Невилл в это время проявлял свой редкий и феноменальный дар прирожденного травника и искал редкие компоненты.       Мне для друзей славы не жалко, пусть акцент будет сосредоточен именно на них. Для Малфоя нынешний турнир вообще минута славы, если так можно сказать. Да и Невиллу такое внимание явно должно пойти на пользу.       Так что девушка, поняв, кто в нашей группе главный, а кто просто так, на подхвате, быстренько меня отпустила и отправилась в сторону Лонгботомма, который неожиданно оказался в центре внимания.       Через час с организационными мероприятиями закончили и нам дали время прийти в себя. Всей нашей группой из Хогвартса мы вернулись в Башню Путешественников. Друзья и товарищи бесперебойно закидывали нас сотней вопросов, действуя ничуть не менее напористо, чем ранее это показали корреспонденты.       В башне мы приняли душ, привели себя в порядок и поменяли пропахшую дымом, прожжённую и порванную в некоторых местах одежду на новую.       А потом нас всех, участников, учеников, гостей и корреспондентов пригласили на общий обед в Пиршественный Зал.       — Мистер Поттер, мистер Лонгботтом, наша семья признательна вам за помощь, оказанную Драко, — к нам подошли Нарцисса и Люциус Малфои. Последний немного чопорно произнес несколько благодарных фраз и пожал нам руки. Было приятно такое слышать, все же мы с Невиллом на самом деле сильно помогли Гоху, и этого не отнять.       Начался пир. Гостей и корреспондентов посадили за отдельный столик. Перед родителями Драко поставили блюдо с огромным запеченным осетром. Невозмутимый Люциус Малфой и утонченная Нарцисса так круто и колоритно смотрелись вместе с гигантской рыбой и стоящим чуть сбоку самоваром, что я не удержался, подозвал Колина Криви и попросил сделать парочку снимков.       Столы буквально ломились от еды. Колдовстворец по менталитету сильно отличался от Хогвартса и здесь для гостей ничего не жалели, более того, явно хотели поразить размахом и гостеприимством. Что ж, это яркая русская черта, для гостей мы всегда выставляли все самое лучшее, пусть даже потом приходилось «затягивать пояса».       На столах присутствовала икра, медвежатина и оленина, а уж всяких птиц, навроде жареных гусей, уток, перепелок и прочего было и вовсе не счесть.       Ближе к концу обеда появилась морошка, клюква, ежевика, голубика и другие ягоды.       Люди весело ели и пили, стуча вилками и ложками. Пожалуй, практически все чувствовали себя прекрасно и даже весело. Все, кроме гостей из Уагады. Африканцы явно приуныли, и потребовалось больше часа общего веселья, чтобы они наконец-то немного ожили и начали улыбаться и даже шутить.       После обеда, сытые и отяжелевшие, мы выбрались на воздух. Собралась огромная толпа, более плотные и обширные кучки людей стихийно возникали то тут, то там, чтобы через некоторое время распасться и собраться в новом составе.       Ближе к вечеру действие выданного Снейпом лекарства начало заканчиваться. На нас всех навалилась усталость. Захотелось просто лечь и спать, спать, спать…       Что мы и сделали.                     Следующие недели мы просто учились. Первый тур закончился и остался в прошлом, но учебу никто не отменял.       Еще мы наконец-то полностью распробовали все местные блюда. Кормили тут, что и говорить, мощно. Русская кухня так же, как и Хогвартс, любит жирные блюда и большие объемы еды. Но хоть меню здесь более разнообразное!       Вся неделя делилась на скоромные и постные дни. Постными здесь считались среда и пятница, и скоромными все остальные. Разница состояла в том, что в постные дни на столах нет мяса. Зато его компенсировала многочисленная рыба в самых разнообразных видах.       И я говорю не о карасях, с судаками и окунями, а о серьезных видах — горбуша, семга, форель, пару раз удалось даже осетром полакомиться. И это в обычные выходные, а не на пиру по случаю окончания первого тура!       Похоже, на деньгах здесь сильно не экономили, коль уж скоро мы даже один раз черную икру испробовали.       В меню присутствовали много напитков, в основном различные травяные взвары. А еще местные просто обожали сбитни с разнообразными вкусами. К ним обычно подавали не только сладости, но и различные орехи или мед.       Это надо было просто видеть, когда во время обеда на столах появлялись огромные самовары с кипятком для чая или кофе, или со сбитнем. Мои друзья, казалось, так никогда и не смогут привыкнуть к их виду. По ощущениям, самовар оказывал на англичан такое же сильное впечатление, как консервная банка на какого-нибудь людоеда на необитаемом острове — кажется, примерно такое сравнение имело место в «Двенадцати стульях», когда Остап Бендер показал двум девушкам ситечко для чая.       Я даже поставил себе мысленную заметку купить несколько чисто русских сувениров и вещей, и подарить их Сириусу и еще кое-кому.       Спасибо местным домовикам, что они подавали самовары без сапогов, которыми их раскочегаривали!       Кстати, были здесь и домовики. Правда назывались они домовыми, и выглядели иначе — кругленькие, маленькие, упитанные мужчины с солидными бородами-лопатами, косоворотками, штанишками и в лаптях. Женщины одевались в подобие сарафанов, а на голову повязывали косынки.       Имена у них соответствующие — Нафаня, Кузя, Степка, Ефим, Глаша, Фрося…       Когда местные маги желали выразить домовому уважение, то они обращались к нему соответственно — «батюшка», «матушка» или «дедушка», «бабушка».       Я, кстати, потом не поленился и на уроке профессора Демидова задал вопрос про английских и русских домовиков и домовых, одно ли это и тоже, а если и да, то почему они такие разные?       Ответ прозвучал вполне логичный: домовые — сущности с другого плана, и они больше энергия, чем устоявшаяся форма. И внешний вид они приобретают соответственно ментальности того народа, где проживают. А так это одно и то же.       Вот так мы и жили в Колдовстворце.