Запоздалая справедливость Джимсвилля

Глава 14. Оскверненное поселение

      Дети возвращались с Прокурорских Прудов после купания. Впереди шел рысенок Клайд Греймейн, за ним лама Том Скайскреппер и норка Ричи МакКапс. Был полдень, однако солнышко предпочло скрыться за облаками. Дети шли, смеясь и подкалывая друг друга.       – Еще пол дня впереди, – заметил Клайд. – Что будем делать дальше?       – Играть в Глоттовцев и Штазирита́те. – предложил Том.       – Отличная идея. – согласился Ричи.       – Поддерживаю. – кивнул рысенок. – Значит договорились. Найдем Полоску и пойдем сразу же. Штаб будет в Хижине Отшельника.       Лама замер на месте и затрясся. Его глаз не было видно за челкой, однако все почувствовали, что ему очень страшно.       – Только не там! – запротестовал он.       Рысь рассмеялся.       – В чем дело, Рентген? – спросил он. – Боишься Кроули?       – А вдруг он и правда там живет? Полоска с Желудем говорят, что видели его в хижине той ночью...       – Я им не верю. – покачал головой норка. – Сколько раз ходил мимо, дом выглядел заброшенным.       – Так ты ж внутри не был!       – Ладно, что-нибудь придумаем. – усмехнулся Клайд.       Внезапно он замер. Идущие за ним последовали его примеру.       – Глядите-ка кто тут. – он указал пальцем вперед.       В нескольких шагах от ребятишек, на краю обрыва, спиной к ним сидел их сверстник. Это был скунс.       – А вот и Полоска! – обрадовался Ричи.       – Тихо, Приклад, сейчас будет упреждающий удар. – шепотом сказал рысь.       Он снял с плеча еще влажное полотенце и медленными шагами на цыпочках начал приближаться к парню. Однако напасть со спины не получилось. Когда расстояние между двумя мальчиками составило три шага, скунс внезапно обернулся.       – Что ты творишь, Гипноз? – проворчал скунс.       – Хотел поздороваться с тобой. – сказал рысь, снова повесив полотенце на плечо. – Ты что это, сидишь тут на краю обрыва, свесив ноги? Хочешь с собой покончить?       Скунс поднялся.       – Мы тут ходили купаться на Пруды. – объяснил Клайд.       – Ну и как, достали жертв коронации Джошеми Клыкса со дна? – съязвил скунс.       Рысенок рассмеялся.       – Почему тебя не было с нами, Полоска?       – Нет настроения сегодня купаться...       – А-ха-ха! Сохнешь по Желудю что ли?       – Да пошел ты, Гипноз! – рассердился скунс.       Он ринулся с кулаками на Клайда, но тот успел отскочить.       – Через час мы устраиваем сходку в Хижине Отшельника. – сказал рысенок, когда приятель успокоился. – Приходи, если хочешь.       – Может быть, – не совсем уверенно сказал скунс. – Посмотрим.       – Кстати, – тон рысенка сменился на более серьезный. – Желудь сегодня утром плакала.       – Что? – удивился скунс. – Как это? Почему?       – Вроде Буря сказала, что Вонючка украл у нее ожерелье. Как всегда отнял, толкнул ее в грязь и ушел.       У скунса сжались кулаки от возмущения. Злость начала закипать в нем.       – Где сейчас Вонючка? – требовательно спросил он.       – Как всегда ушел в лес с Шугарсолтом и его министрами. – пожал плечами Клайд. – Вернутся наверно за полночь. Не знаю, чем они там занимаются, но если, друг, ты задумал устроить дуэль с Вонючкой, придется ждать до завтра. В общем ждем тебя через час у моего дома. Автомат не забудь.       И троица Гипноз-Рентген-Приклад удалилась по тропинке к Северным Воротам. А Полоска остался стоять на краю оврага.       «Вот значит как» – подумал он. – «Значит Розбат Кейн продолжает обижать Дейзи. Отнять у нее ожерелье - верх наглости. Причем помимо самого ужасного проступка Вонючки есть косвенная проблема, которая рискует стать основной: Дейзи может пожаловаться родителям, что Розбат ворует у нее и у других детей вещи. А тогда мистер и миссис Смит пойдут разбираться к родителям Розбата. Это в лучшем случае, в худшем - они пойдут к Обер-Прокурору или к самому Отцу. Вот тогда проблем не избежать: есть риск, что вскроются авантюры Шугарсолта, а вместе с тем и тех, кто ему помогал, включая помимо Вонючки и его самого, Полоску. Ох, что тогда начнется. Страшно подумать!»       Парень стоял на месте прикидывая, что ему предпринять. Лучше будет ликвидировать проблему до того, как она появится. Если Розбат ушел в очередную экспедицию с Шугарсолтом, то значит его не будет дома до рассвета. Таким образом, можно попытаться пробраться на его участок и выкрав ожерелье, вернуть его Дейзи. А после «поговорить по душам» с Кейном. Возможно даже попросить Шугарсолта повлиять на своего малолетнего прихвостня, чтобы тот научил малявку, что красть у жителей своего поселка - неблагородное занятие.       Решено! Скунс направился через кукурузное поле к Северным Воротам. Остановившись у ограды, что окружала Поселок по периметру и убедившись, что никто не видит, мальчишка пролез через дыру между стальными прутьями. Пройдя вниз по Северной улице он как всегда остановился напротив кондитерской фабрики «Кэнди-Миллерс» и вдохнул полной грудью чудесный аромат шоколада, царивший в округе, после чего отправился дальше на юг.       Когда он подошел к перекрестку дорог, в центре которого располагался Большой Дом, внезапно наткнулся на двух самых главных и уважаемых жителей Поселка: старого и статного гривистого волка и составлявшего ему компанию окапи. Волк был облачен в алую мантию, а на голове у него была черная квадратная академическая шапочка с кисточкой, а окапи был одет в коричневый костюм с жилеткой, к лацкану которой была прикреплена золотая звезда. Это ни кто иные как сам Алекс Больвангар и его Обер-Прокурор Отто Лешифр.       Ну вот, они его заметили, теперь нужно выполнить этот дурацкий устав Поселка, иначе проблем в школе и дома не оберешься.       – Здравствуйте, Мудрый Отец! – громкой сказал парень. Он сделал реверанс, отходя в сторону, чтобы уступить дорогу.       – Привет, Джереми. – с улыбкой ответил гривистый волк.       Ха! Как только Мудрый Отец не называл парня при встрече: и Джереми, и Джеффри, и Джоффри, и Джерри, и даже Генри. Каждый раз что-то новое и каждый раз не то. Не было ни одного ребенка в Поселке, кого бы Отец правильно назвал по имени при встрече.       – Мое почтение, Обер-Прокурор, – поприветствовал скунс Отто Лешифра, приложив два пальца ко лбу.       Однако окапи высокомерно промолчал, даже не взглянув на мальчишку. Когда они прошли мимо него, продолжив свою важную беседу, скунс на прощание беззвучно показал им язык и отправился дальше. Жители деревни сновали туда-сюда: кто-то пешком, кто-то на велосипеде. Какой-то слон таскал доски, а бык вел за собой цепочку детишек из интерната, вдалеке слонялся кенгуру, Джон это или Джим, невозможно было разглядеть, они на одно лицо.       Парень оглядел округу, перекресток всех дорог Поселка. Здесь крестом сходятся четыре улицы: Северная, Южная, Западная и Восточная. В самом центре этого креста на круглой площади стоит белоснежный трехэтажный особняк под названием Большой Дом. Как же он прекрасен! Говорят, что в нем могут уместиться все жители поселка разом, а ведь их около тысячи. Какое великолепное крыльцо, какие колонны, какой балкон. Напротив входа в особняк стоит постамент с памятником: статуя сумчатого волка в полевой солдатской форме, с гордостью взирающего на особняк.       Но не время сейчас любоваться достопримечательностями деревни. Скунс свернул налево и остановился у деревянного забора. Посмотрев по сторонам и убедившись, что никого поблизости нет, он отодвинул одну из шатающихся досок и проник в огород.       Парень оказался на территории врага. Дело было сопряжено с большим риском: родители Розбата могли появиться в любую секунду. Надеясь, что они в данный момент находятся в доме, или еще где, парень лавируя зигзагами между кустами смороды, добежал до противоположного конца забора, где располагался шалаш Кейна. Именно там, как знал скунс, кугуар прятал свое награбленное добро. Посреди шалаша располагался старый сундук. Долго искать не пришлось: как только парень поднял тяжелую крышку, моментально увидел внутри знакомые жемчужные бусы, лежащие поверх всякого хлама, типа детских машинок и пластмассовых пистолетов. «Готово! Теперь осталось незаметно пробраться обратно, по пути заметая свои следы хвостом».       Еще через минуту скунс как ни в чем не бывало шагал по своей родной Восточной улице, насвистывая веселую мелодию.       Заглянув во двор одного из домов, чьи стены были раскрашены ярко-оранжевой краской, он увидел двух девчонок, белку и ягуара, что играли в шашки на крыльце.       – Дейзи! – крикнул он издалека, помахав лапой.       Белка моментально обратила на него внимание.       – Подойди сюда, пожалуйста! – попросил он.       Его подруга о чем-то сообщила кошке, встала из-за стола и приблизилась к другу. Скунс заметил, что она довольно печальна.       – Привет. – сказал он.       – Здравствуй, – ответила Дейзи.       – Мне сказали, что этот гад Вонючка украл у тебя бусы.       Дейзи всхлипнула.       – Мама послала меня купить уксус. – объяснила она. – Я шла от миссис Воршип, а Розбат выскочил из-за угла... толкнул в грязь... – с каждым предложением она всхлипывала все больше.       Скунс обнял девочку за плечи и крепко прижал к себе.       – Не волнуйся, Дейзи. – сказал он, поглаживая подругу по голове. – Я поговорю с этим уродом. Эта жирная вонючая пума еще пожалеет. Я позабочусь об этом.       – Не надо, Полоска, прошу тебя! – взмолилась белочка. – Он же тебя покалечит!       Парень отвел голову назад, чтобы видеть ее лицо.       – Тише-тише. – заботливо прошептал он. – Я пришел вернуть тебе кое-что...       И он извлек из кармана брюк тоненький шпагат, на который были нанизаны крохотные сероватые бусинки.       Дейзи открыла рот от изумления. Словно не веря своим глазам она осторожно взяла украшение и повертела его в пальцах.       – Откуда ты его взял? – с тревогой спросила она. – Ты что, залез к нему в дом?       – АГА! – с гордостью усмехнулся парень.       – Ты с ума сошел?! А если бы тебя кто-нибудь увидел? Если бы тебя поймали? Я видела его родителей, они сейчас в доме...       – Не беспокойся, меня никто не заметил.       – Но когда он вернется и узнает...       – Он не узнает. – заверил скунс. – Вонючка Розбат Кейн еще и тупица. Подумает, что потерял где-то. Возможно он даже не вспомнит, что именно он украл. Ему главное наворовать побольше у детей, украденные вещи ему нужны лишь в качестве трофеев, а по прямому назначению он ими не пользуется.       – Может мне написать письмо Министру юстиций и рассказать, чем Кейн занимается? – спросила Дейзи. – Мы с Самантой как раз обсуждали...       – Нет-нет! – затряс головой скунс. – Не надо! Это вызовет больше проблем у всех нас. Всех детей Поселка поставят на учёт. Скажут, мол, мы все такие как он, воруем друг у друга. Еще чего доброго, отправят в Приют Симпсона. Я не хочу жить в интернате с другими симпсонавцами. А ты?       Дейзи еще раз крепко обняла своего друга.       – Спасибо тебе большое, Полоска! – сказала она. – Ты мой самый лучший друг.       Парень похлопал подружку по спине.       – Не волнуйся насчет Розбата Кейна. И кстати, Дейзи, я же тебя просил не называть меня Полоской. – с притворным укором попросил он.       Белка посмотрела в его лицо. Ее влажные от слез голубые глаза были полны благодарности и любви.       – Спасибо, Джек!

***

      – Так кто такой этот Розбат Кейн? – спросил Мактейлз.       – Не знаю точно, какой-то кугуар. – пожал плечами Ник. – И судя по его голосу и манере общения, он то ли параноик, то ли аутист. Или и то и другое.       Лис и соболь тряслись в кабине фургона. Они ехали уже около часа.       – Зачем нам вообще понадобились эти фургоны? – поинтересовался Патрик.       – Насколько я понял, – объяснил Ник. – Кейн сказал, что после того как он сдаст скунса, ему самому понадобится защита. Мы должны будем привезти его в Зверополис.       – Слушай, – сказал соболь, – А вдруг это какой-то трюк. Вам звонит какой-то неизвестный и просит что-то сделать, толком ничего не объясняя. Что если это как тогда... ну ты понял... как вчера тебе позвонили...       – Конечно я об этом думал. – вздохнул лис. – После вчерашнего я еще меньше доверяю анонимным звонкам, чем обычно. Но это как никак зацепка... К тому же у нас тут оружие и кузов бронированный если что.       – Не хотелось бы в засаду попасть. – покачал головой Патрик.       Транспорт тихо остановился. Мотор прекратил реветь.       – Приехали?! – спросил Ник, оглядываясь по сторонам. Из-за решеток на окнах трудно было что либо разглядеть. Это еще не считая того, что солнце уже село.       – Да! – сообщил Быковски. – Можно вылезать.       Когда Ник открыл двери кузова и выскочил наружу, то обнаружил, что на улице очень темно. Прохладный вечерний ветер заставил поежиться. Патрик вылез за ним следом.       – Где это мы? – спросил он, с любопытством разглядывая округу.       Они стояли на небольшой улице, напоминающей пригород провинциального городка. Улица состояла из цепочки маленьких каменных домов, стоящих друг напротив друга и освещалась рядом старинных готических фонарей. Местность выглядела абсолютно безжизненной и немного напоминала Блэкчапел. Вокруг не было ни души, кроме шестерых коллег-полицейских и их двух фургонов.        – Это и есть Джорджвилль? – спросил соболь у Быковски.       – Ага! Округ Отрадная Долина. – подтвердил Стефан. – Бывал тут пару раз. Тут есть неплохой парк у подножья горы. Естественно не в это время суток.       – Друзья. – окликнул белый медведь. – Вот нужный дом. Давайте поторапливаться.       Здание, находившееся по адресу, который назвал осведомитель, почти ничем не отличалось от остальных домов на улице: грубо сделанный из булыжников коттедж с гаражом и цветочной клумбой. Свет в окнах не горел. Фелпс постучал во входную дверь.       – Тут в городе вроде всего около двухсот тысяч зверей живет. – сказал Коневски в ожидании.        Никто не открывал. Фелпс постучал еще раз настойчивее.       – Адресом не ошиблись? – уточнил Рыксон.       – Нет, навигатор привел нас сюда. – развел лапами Быковски. – Вон адрес на табличке написан.       – Полиция?       Копы разом обернулись. На противоположной стороне улицы из темноты появился силуэт зверя средних размеров, закутанный в плащ с наброшенным на голову капюшоном. Незнакомец неподвижно стоял в тени.       – Кто это? – шепотом спросил Рыксон.        Никто из друзей не ответил ему. Ник насторожился. Он постарался держать правую лапу поближе к кобуре.       – Вы Розбат Кейн? – громко спросил Коневски.       – Да! – донеслось со стороны силуэта.       – Во что вы там играете? – недовольно выкрикнул Фелпс, извлекая из кобуры транквилизатор.       – Спокойнее! – Незнакомец поднял лапы высоко над головой. Он огляделся вокруг и стал медленно приближаться к сотрудникам правопорядка. – Я просто не хотел, чтобы кто-нибудь меня заметил.       – Снимите капюшон. – приказным тоном велел леопард.       Незнакомец подчинился. Капюшон упал с его головы и в свете уличного фонаря Ник разглядел его лицо. Это действительно был пума: у него были карие зрачки, непропорционально длинная шея, волоски шерсти торчали в разные стороны, вибриссы загнуты, кроме того он был косоглаз. Несмотря на то, что парень был молод, казалось, жизнь порядком потрепала его.       – Здравствуйте, – сказал он. – Прошу прощения, что пришлось затаиться на улице. Мне не хотелось бы, чтобы кто-то вломился в мой дом, после того как я позвонил вам. У меня не было гарантий, что мой телефон не прослушивается. Могу я убедиться, что вы действительно те, за кого себя выдаете, проверив ваши удостоверения?       После детального изучения всех документов (полицейские при этом перебросились многозначными взглядами), кугуар достал из кармана связку ключей и отпер дверь.       – Вы кажется хотели поехать с нами. – напомнил ему медведь. – Вам нужно собрать вещи?       – Я поеду обязательно, но сперва нужно рассказать и показать все, что я знаю, а информация, что хранится у меня дома очень громоздкая и мы не сможем взять всю её с собой. – объяснил Кейн, оглядывая сотрудников правопорядка. – Кто из вас занимается этим делом? Кому я буду все пояснять?       – Похоже, что мне. – поднял лапу Ник.       – Отлично, – сказал Быковски. – Мы тогда подождем вас в машинах и посторожим дом снаружи. Сообщите, когда закончите.       – Патрик, сходишь со мной? – попросил лис соболя. Ему было немного не по себе от перспективы одному входить в дом к этому странному субъекту.       В итоге Ник и Мактейлз вошли в прихожую вслед за пумой, остальные же вернулись в свой фургоны.       Хозяин дома опустил рубильник на стене и в прихожей загорелся свет. Когда соболь закрыл за собой дверь, хозяин моментально шикнул губами и резко выбросил вверх указательный палец. Лис и соболь замерли на месте. Несколько секунд они стояли не двигаясь, прислушиваясь к окружению: в доме было абсолютно тихо, если не считать хлюпающих звуков в водопроводных трубах.       – Что случилось? – шепотом спросил Ник через пару секунд, когда кугуар опустил палец.       – Если бы в дом кто-то пробрался, я бы это услышал. – пояснил хозяин.       – А кого вы опасаетесь? – поинтересовался Мактейлз.       – Тех, кто не хочет, чтобы история была услышана общественностью. – сказал Кейн. – Прошу вас сюда.       Они прошли по длинному коридору, параллельно которому шла лестница, ведущая на верхний этаж. В лестницу была встроена дверь, очевидно подвальная. Она была закрыта на три навесных замка, прикрученных к разным частям двери. Ник и Патрик переглянулись.       Розбат осторожно опустился на колени и немного закатав ворсовый ковер, отодрал от стены часть деревянного плинтуса. Проведя какие-то манипуляции лапой в том месте, он извлек из тайника маленький ключ. Поднявшись на ноги, пума отпер этим ключом первый из трех замков. Далее, отложив замок на столик с телефоном, Розбат подошел к двери в дальнем конце коридора и, забравшись ногами на тумбочку, поводил лапой в районе дверного косяка.       – Ага! Вот он! – радостно сказал кугуар, извлекая из щели второй ключ.       Лис и соболь молча и с любопытством наблюдали за его действиями. «Интересно, где он прячет третий ключ» – подумал Ник, когда хозяин дома расправился с очередным замком.       Оказалось, что третий ключ был спрятан на кухне в небольшой нише в стене и чтобы достать его, Розбату пришлось с помощью стамески отодрать одну из кафельных плиток. Пока он возился на кухне, Патрик тихонько высказал напарнику свои опасения:       – Я думаю ты был прав, Ник. Похоже это реально какой-то помешенный на теориях заговора параноик. Сейчас будет демонстрировать нам «доказательства» заговора рептилоидов и мирового правительства. Зря мы сюда приехали.       – Да, но его имя фигурирует в деле компании «Мунхарт-Санливер». – прошептал в ответ лис. – Информация о нем может в будущем пролить свет на события.       К этому моменту хозяин вернулся с кухни. Он снял с двери последний замок и отворив ее, дернул цепочку, висящую внутри под потолком. За дверью загорелась лампочка.       – Прошу вас сюда, – любезно сказал кугуар, приглашая гостей внутрь.       – После вас! – замотал головой Патрик.       Улыбнувшись хозяин дома вошел в чулан. Ник пошел следом, Патрик замыкающим. За дверью была скрипучая деревянная лестница, ведущая в подвал. Здесь царил затхлый запах пыли.       Спустившись вниз, пума щелкнул еще одним выключателем и подземный чулан озарился электрическим светом.       Оглянувшись вокруг, Ник почувствовал себя неуютно: это место напоминало кабинет Шона Скалетты: в подвале почти ничего не было, кроме письменного стола и нескольких картотечных ящичков, но все стены вокруг были обклеены фотографиями, вырезками из газет, какими-то планами, картами, графиками, стикерами с записками и другими бумажками. Только этого не хватало: столкнуться с еще одним фанатом Багрового Сюртука.        – ОГО! – воскликнул от удивления Патрик.       Розбат Кейн снял с себя плащ и бросив его в угол, повернулся лицом к копам.       – Нравится? – с довольной ухмылкой спросил он.       – Что это такое? – пробормотал соболь.       Ник подошел к одной из стен: она была обклеена старыми полароидными фотографиями на которых были изображены всякие разные звери, занимающиеся совершенно различными делами: какая-то лань грелась на берегу пруда в солнечных очках; двое слонов пилили доски лучковыми пилами; семейство пони махало руками в объектив на фоне грушевых деревьев; куча детей совершенно разных видов, улыбаясь, стояли на фоне сельской школы; какой-то престарелый козел, сидя на лавочке с недовольным видом грозил кулаком оператору, видимо крича, чтобы его не снимали и так далее.       – Это история! – торжественно объявил Кейн. – История, которую я сохранил. Возможно только я один во всем мире смог сохранить эти ценнейшие сведенья, которые недоброжелатели пытаются стереть из массовой памяти.       – История чего? – спросил Ник, разглядывая другие изображения.       – История Джимсвилля. Моего родного города. – вздохнув сказал Розбат. Взор его стал печальным, он скрестил лапы на груди, отведя взгляд в сторону.       – Как-как? – переспросил Патрик. – Джорджвилля?       – Не Джорджвилля, – недовольно проворчал кугуар. – Джорджвилль - это город, в котором мы сейчас находимся. На самом деле да, я родился тут. Но своей родиной я считал Джимсвилль, поскольку жил там с самого первого года жизни со своими родителями.       Что-то вдруг всплыло в сознании Ника.       – Постойте-ка, – воскликнул он. – Джимсвилль? Я где-то недавно слышал это слово.       Кейн с любопытством поглядел на него.       – Вы узнали о нем во время вашего расследования? – спросил Розбат. – Или читали книжки Андерхилла?       Ник принялся соображать. Где же он слышал это слово? Вот буквально совсем недавно... будто бы на этой неделе. Слово, словно знакомое с детства, затерявшееся в чертогах сознания. Как же его оттуда достать? О, проклятое прескевю.       Пума открыл было рот, чтобы что-то сказать, но Ник перебил его:       – Постойте-ка, – лиса внезапно осенило, – Не то ли это место, откуда привозили батончики «Кэнди-Миллерс»?       – Именно, офицер! – кивнул Розбат Кейн. – Посмотрите сюда.       Он указал на часть стены в углу чулана: она была обклеена обертками от шоколадных конфет. Фантики были различных цветов, но на каждом из них была изображена мельница с оленьими рогами, рядом с которой лежали разные фрукты и орехи.       – «Кэнди-Миллерс. Семидесятилетние традиции Джимсвилля» – прочитал Ник, вспоминая слова Гидеона Грея. – Лис из Малых Норок пытался повторить их рецепт.       – В нашем поселке была шоколадная фабрика. – сказал Кейн. – Каждые три дня к нам приезжали грузовики и тоннами вывозили продукцию, которая ложилась на полки магазинов десятков городов. Все кануло в лету после Инцидента. Да, вот, насчет скунса...       Кейн снял с доски одну из фотографий и протянул её Нику. На ней были запечатлены несколько детей: лама, рысь, окапи, норка, ягуар, бегемот, белка и скунс.       – Вот они! – сказал Розбат. – Все в сборе!       – Это же... – Ник пригляделся. – Это он! Однозначно! Тот самый скунс! Моложе гораздо, но явно он. Что скажешь, Патрик?       Соболь внимательно поглядел на фото.       – Действительно. – подтвердил он. – Моложе лет на десять, но сходство определенно есть.       – Это Клайд Греймейн по прозвищу Гипноз. – объяснил кугуар, указывая на рысь. – Высокий лама - Том Скайскреппер, он же Рентген. Норка - Ричард МакКапс, известный как Приклад. Далее девчонки: окапи - Рене Штокроза (кличку не помню уже), ягуар - Саманта Хайскул, по прозвищу Пиджак, белка - Дейзи Смит, самая младшая, её называли Желудем. Бегемот вообще редко был в их компании, но его звали Джон Хэмиш, а вот и тот, кого вы ищите: скунс по прозвищу Полоска. И звали его... Джек Кингсли.       – Ничего себе. – восторженно произнес Ник. – Вы были с ними знакомы?       – Ну как сказать, – замялся Кейн. – Я в их компанию не совался особо. Был сам по себе. Но с Джеком одно время у нас были общие дела.       – Каким он был? – поинтересовался Ник.       Пума пожал плечами.       – Да как и все. Ничем не выделялся.       – Что же побудило его стать террористом? Почему он вдруг начал убивать зверей в Зверополисе?       – Я вообще ничего не знаю. – отмахнулся Кейн. – До недавнего времени я был уверен, что он умер вместе со всеми пятнадцать лет назад. Но когда я увидел его в новостях. Когда я послушал его выступление в интернете, ту речь, которую он произнес, стоя на балконе захваченного здания. Все вокруг возомнили себя сыщиками и пытались «расшифровать» его странную речь. Мне показались знакомыми те фамилии, которые он называет и тут... меня осенило!       Хозяин дома ринулся к письменному столу и схватил с него один из листков бумаги.       – Вот его речь: «О чем вы забыли? О чем вы забыли? Вы забыли о Клаусе. Вы забыли о Жоржетте. Забыли о Джулии. Забыли о Томми. Вы забыли о Джимсе, об Алонзо, о Клыксе, о Крепком-Билле, о Ко́те, о Фергюссоне, Больвангаре, Свальбарде... Забыли о Штоках, о Смитах, о Грассах, Маккапсах...О моем отце Обер-Прокуроре.»       – Вы в курсе о ком он говорил? – с надеждой спросил Ник.       – Конечно! – кивнул кугуар. – Клаус, Жоржетта, Джулия и Томми - его братья и сестры. Штоки, Смиты, Грассы, Маккапсы - это фамилии семей, которые жили в нашем поселке. А вот, что касается Джимса, Алонзо, Крепкого-Билла, Кота и подобного... Это он перечисляет имена Мудрых Отцов.       – КОГО? – в один голос переспросили Ник и Патрик.       – Мудрые Отцы. – повторил Розбат. – Так называлась высшая должность в Джимсвилле. Мудрый Отец - это глава Поселения, духовный наставник, защитник и лидер всех, кто жил в Поселке. Ну что-то вроде мэра.       – А эта должность была согласована с федеральным исполнительным комитетом? – смущенно поинтересовался соболь.       – Джимсвилль жил по своим собственным законам. – ответил хозяин дома. – Это была группа зверей обособившаяся от общего мира сто лет назад. Она жила по своим правилам и нормам. Жила в гармонии не лазя никуда со своими уставами, но и не терпящая, когда им указывают извне. Все семьи Джимсвилля жили и работали как в самом Поселке, так и на прилегающих полях, считая друг друга духовными братьями. У них были свои нормы и ценности. Никто никого не обижал, все старались помогать друг другу и держаться вместе. А Мудрый Отец следил за порядком в городе, принимал законы и улаживал конфликты, в общем заботился о жителях поселения как о своих собственных детях.       – Это что, какая-то секта? – усмехнулся Мактейлз.       Розбат Кейн посмотрел на соболя хмурым и недовольным взглядом.        – Можете это так называть, если хотите. – сказал он. – В Джимсвилле были и плохие времена. Некоторые Мудрые Отцы были тиранами. Однако при других же жизнь процветала. Джимсвилль был чем-то вроде... города государства, как в древние времена. Я собрал здесь в подвале всю историю этого места, какую только смог: начиная с самого основания и заканчивая Инцидентом. Вот список Мудрух Отцов (их было всего одиннадцать): Джимс, Додрик На́йстли, Алонзо Алонси, Стюарт Симпсон Бат, Джошеми Клыкс, Зало́нус Крепкий-Билл, Кон Кот, Джошеми Фергюссон, Больвангар, Свальбард и, конечно же, наш самый известный...       – ДЖОШЕМИ ФЕРГЮССОН? – вскричал Ник.       – А? – испуганно произнес кугуар.       – Не осёл ли он? Этот Фергюссон? – спросил Ник.       – Конечно осёл. – подтвердил Розбат. – Вот он здесь! Поглядите-ка... Это картина написанная к столетию Поселка. На ней изображены все Отцы.       Полотно, о котором говорил хозяин дома, висело у лестницы. Это был холст, на котором были изображены одиннадцать зверей, с хмурым и суровым, но благородным взглядом. Их лица были нарисованы в анфас в три ряда: в верхнем и среднем было по четыре зверя, в последнем нижнем - три. Первый ряд: сумчатый волк, ленивец, шакал, хомяк. Второй ряд: гризли, олень, манул и осёл. Третий ряд: гривистый волк, газель и кто-то еще. Последнее лицо было чем-то выжжено и кем являлся последний зверь трудно было разобрать. Все Отцы были изображены по грудь и только хомяк в полный рост, сидящим на троне. У оленя между рогов почему-то нарисованы две вишенки, связанные общим черенком. А осел был очевидно тот самый Фергюссон, что сбежал из «Тихого уголка».       В душе лиса кипели эмоции. Неудержимая интрига бушевала в его сердце. С каждой секундой в нем рождалась куча вопросов, которые он собирался задать новому знакомому. И самое главное: Ник был уверен, что жуткое дело, которым они занимаются уже вторую неделю, скоро наконец будет раскрыто.       – Не могли бы вы поподробнее рассказать, что это за должность и как вообще становились Мудрыми Отцами? – спросил Ник, не скрывая своего нетерпения.       – Охотно. – кивнул хозяин. – Мудрым Отцом автоматически становился Обер-Прокурор, когда предыдущий Отец отдавал концы. Поскольку в городе, как было принято считать, царили добро и справедливость, то Мудрые Отцы должны были чередоваться: хищник-травоядный, хищник-травоядный и так далее по кругу. Поэтому, если ныне живущий из Отцов хищник, то Обер-Прокурорами должны избираться исключительно травоядные и наоборот. Обер-Прокурор - это доверенное лицо Отца, его помощник и секретарь. Он избирался общим голосованием из Старших братьев. Ах да, про них то я еще и не сказал! В общем, как уже было упомянуто, все семьи, что жили в Джимсвилле, обязаны были соблюдать уважение друг к другу; ксенофобии и расизм были строжайше запрещены: «Все животные в Поселке - одна большая и дружная семья! Хищники и травоядные, зайцы и волки, скунсы и еноты, олени и бегемоты, слоны и медведи, все братья друг другу» – так постоянно учили нас наши школьные воспитатели. Однако братство братством, а вот иерархия была. Не все братья были равны между собой: население делилось на Младших и Старших братьев. Младшие - это обычные жители, коих было большинство (крестьяне, рабочие, рыбаки, школьные учителя, работники приюта и нашей шоколадной фабрики). Старшие же братья были приближенными к правителю города: это были те, кто отвечал за безопасность, за финансы, за почту, за суды (в городе был свой суд и тюрьма) и так далее. Охранники, что патрулировали улицы и окрестности также относились к Старшим братьям. Им было дозволено носить с собой оружие. Старшие братья, как им и подобает, обязаны были оберегать, защищать и поучать Младших (ну и наказывать, когда те отбивались от рук). В разные времена эти патрульные именовались по разному: изначально их называли просто стражей, при тиранах - Штазирита́те, а после них - полицмейстерами.       – Черт, реально целая история. – восторженно сказал Ник, почесав затылок.       – Согласен, в двух предложениях все не опишешь. – улыбнулся Кейн.       – Это ж ужас какой-то! – соболь не разделял очарования. – Звучит как тоталитарная секта. Я бы ни за что бы в таком обществе жить не стал.       – У вас бы не было выбора, офицер! – отрезал кугуар. – Ни у кого из нас не было. Да и к тому же никто из нас не жаловался. Мы, дети нашего поколения, вполне неплохо себе жили при девятом Отце Алексе Больвангаре, десятом Оскаре Свальбарде (благо его правление было недолгим), да и при Кристиане, не сказать чтобы... Это были лучшие годы моей жизни.       – И почему вы там до сих пор не живете? – резонно усмехнулся Патрик.       Впервые на лице Розбата Кейна отразилась гримаса злости. Соболь понял, что сказал что-то не то и осторожно сделал пару шагов назад.       – Вы у себя там в Зверополисе весело поживаете и, очевидно ничего не знаете... – грозно прогремел пума. – Куда вам до какого-то провинциального округа Отрадная Долина. Даже жителям этих земель наплевать на каких-то чудаков, живших в своем мирке, обособленно ото всех. Похоже только мне одному есть дело до всех этих несчастных семей, которым не повезло родиться в Джимсвилле.       По щеке пумы пробежала слеза.       – Розбат, – осторожно произнес Ник, – Мы не хотели вас обидеть. Извините, если что-то не так. Но я, кажется, перестал вас понимать. Почему вы говорите «не повезло родиться в Джимсвилле», если сами же сказали, что жизнь там - это ваши лучшие годы?       Скулы на морде пумы задергались, он стиснул зубы (очевидно чтобы не заплакать) и обняв свое худое тело лапами, уставился куда-то в потолок.       – ГОРОДА БОЛЬШЕ НЕТ! – громко произнес он.       Наступила тишина. Ник и Мактейлз стояли молча, глядя на хозяина дома, что продолжал стоять в театральной позе, тяжело дыша. Спустя минуту его глаза опустились на гостей.       – Пожалуй придется вам все объяснить с самого начала и до конца, офицеры! – сказал он. – Думаю это займет много времени, так что вам лучше предупредить ваших товарищей. Думаю лучше будет подняться на кухню, там будет уютнее.       – Отлично! – согласился Ник, – Мы вроде в принципе никуда не торопимся.       Лис с соболем вышли на улицу и постучали в фургон к коллегам.       – Что вы там так долго копаетесь? – недовольно проворчал Коневски.       – Планы изменились. – сказал соболь. – Мы не уедем, пока информатор нам все не расскажет. Придется вам всем зайти к нему в дом.       – Ни за что! – сказал Фелпс. – Мы со Стефаном лучше в кафе посидим. Тут недалеко вроде есть круглосуточный бар.       – Ну как хотите. – покачал головой Мактейлз. – Только не налегайте на спиртное. Нам все равно потом еще обратно ехать... Будьте на связи.       Фургон с Быковски и Фелпсом умчался вдаль. Пассажиры же второго транспорта, конь и медведь, присоединились к коллегам и приняли радушное приглашение на чай от гостеприимного Розбата Кейна.

***

      Джуди сидела на своем рабочем месте и, в ожидании приказа шефа, смотрела видео в интернете. Нужно было как-то отвлечься от рутинных мыслей, и смешные видосики как раз были панацеей от гнетущих образов, что начинали донимать зайку, как только она оставалась одна в полной тишине.       Стоило ей на секунду закрыть глаза, как в сознании моментально возникала банда жестоких убийц во главе с неуловимым скунсом в кожаной куртке и электронной сигаретой в лапе. Он постоянно заливался маниакальным смехом, время от времени размахивая карманными часами на цепочке, словно маятником, пытаясь загипнотизировать кого-то. Он появлялся то здесь, то там, ловко перемещаясь от одного угла к другому, словно проворная крыса, способная пролезть в абсолютно любую щель. Везде, где бы он ни появлялся звучали душераздирающие крики его жертв: бизона Джерри О’Коннора, утонувшего в водохранилище; яка Лораса Пирса, летящего вниз с железнодорожного моста; кенгуру Джона Маунтина, подорвавшегося на растяжной бомбе с напалмом и выпавшего из окна небоскреба; его младшего брата Джима Маунтина, погибшего при неизвестных обстоятельствах на Кристальном Озере; красного волка Сэма Френдли, удушенного цепочкой от часов; гривистого волка Шона Скалетты, застреленного в упор из пистолета; а также несчастного койота Олли Харрельсона, запуганного посылкой с часами.       Зазвонил телефон. Увидев на дисплее имя Ника, крольчиха моментально отключила звук на компьютере и приняла вызов.       – Да, Ник? – сказала она в трубку.       – Морковка, – радостно сообщил ей лис. – Мы встретили этого Розбата Кейна. Ты не поверишь, он просто кладезь информации.       – Что, правда? – изумилась Джуди. – Что он сказал?       – Да в двух словах не перескажешь. Он собирает историю своего родного поселка Джимсвилля. Помнишь это название? Это заброшенный поселок в Отрадной Долине, недалеко от того города, где мы сейчас находимся. Там производили шоколадки «Кэнди-Миллерс», которые так любил твой друг Гидеон в детстве, рецепт которых он пытался воссоздать. По словам Розбата, этому Джимсвиллю уже сто пятнадцать лет, однако последние полтора десятилетия он заброшен.       – А это как-то связано с делом? – поинтересовалась Джуди.       – Как оказалось, самое прямое! – заявил Ник, – Скунс, который творит бесчинства, родом оттуда. Кугуар говорит, что был знаком с ним в детстве. В общем скунса зовут Джек Кингсли.       Джуди схватила ручку, чтобы записать.       – Это всё связано с Инцидентом, как называет это наш осведомитель. – пояснил Ник.       – Инцидент? – нахмурилась крольчиха. – Это что еще такое?       – Он еще толком не рассказал, отошел в туалет. Сейчас вернется и продолжит свой рассказ. Знаешь, Морковка, он действительно параноик, боится, что его убьют, как только узнают, что он рассказал эту историю миру... У него есть свой собственный сайт, посвященный истории Поселка, однако он не решается выложить его в открытый доступ, так как переживает, что после этого могут вычислить его местоположение и придти по его душу. Пума согласился дать доступ и пароль к этому сайту, но он находится в темном сегменте интернета. Я тебе пришлю ссылку, логин и пароль. Придется зайти через Протокол Фрозен, благо он установлен на наших компах.       – Ага, поняла! – сказала Джуди.       – Я скинул тебе все на почту. Проверь ее. Ох, кажется наш друг возвращается. Мы продолжим его расспрашивать, а ты пока почитай его сайт.       – Хорошо, Ник, а когда вы вернетесь?       – Не знаю, – сказал лис. – Мы еще посидим у него, а потом планируем съездить в этот Джимсвилль, учитывая, что он тут неподалеку в десяти минутах езды. Вернемся скорее всего поздно, но ты не переживай, Заинька, тут все хорошо...       – Ладно, Ник, береги себя. – вздохнула Джуди и ее напарник повесил трубку.       Отложив телефон она проверила электронную почту и обнаружила письмо от Ника с ссылкой на какой-то сайт. Этот сайт действительно был защищен, однако Протокол Фрозен, что есть только у высших структур исполнительной власти (Полиции, Бюро Расследований и Главного Разведывательного Управления) быстро взломал доступ к нему. На абсолютно белом фоне было две строчки для ввода информации (очевидно, верхняя для логина, вторая - для пароля).       Не долго думая Джуди ввела данные, прилагаемые к ссылки из письма Ника (Логин: Орфей481516 и пароль: Stinky2000Kayne217).       Получилось: на месте белого фона возникла веб-страница с огромной фотографией цвета сепии. На фото был изображен коллектив из множества зверей, больших и малых, взрослых и детей, хищников и травоядных. Они смотрели в объектив, весело размахивая лапами, некоторые, кто был повыше подставляли рожки впереди стоящим. Тут были слоны, бегемоты, носороги, жирафы, верблюды, лошади, медведи, леопарды, ягуары, львы, тигры, волки, верблюды, ламы и многие другие животные. В самом центре, явно выделяясь из всех, в важной позе стоял осел.       Джуди ахнула, моментально узнав в нем пропавшего Джошеми Фергюссона. Осел был явно намного моложе, однако никаких сомнений в том, что это тот самый сбежавший из «Тихого уголка» секретарь Декстера Смита у Джуди не было.       Животные стояли на фоне какого-то белого трехэтажного здания, построенного в жанре неоклассицизма. Над фотографией возвышался заголовок сайта «Памяти жертв Джимсвилля», а сбоку были разделы: «История», «Жители», «Инцидент», «Обратная связь».       Недолго думая Джуди щелкнула курсором по слову «Жители». Открылся гигантский список, рассортированный по разным разделам.       Джуди открыла раздел «Хищники», затем выбрала вкладку «Скунсы». Там было множество фамилий: «Семейство Гарбиджей», «Семейство Машмуров», «Семейство Лонгтейлзов», «Семейство Трешменов», «Семейство Уайтносов»...       Крольчиха глянула в записку, что писала во время телефонного разговора с Ником и быстренько пролистав список, нашла нужную вкладку «Семейство Кингсли».       В открывшемся окне она прочитала следующий текст:       Кингсли (Скунсы) - единственное оставшееся семейство скунсов, проживавшее в Джимсвилле в последние годы существования города.       Артур Кингсли [пропал без вести] - предпоследний Обер-Прокурор.       Барбара Кингсли [погибла] - его жена.       Их дети:       Николас (Клаус) Кингсли [погиб]       Жоржета Кингсли [погибла]       Джек Кингсли [погиб]*       Джулия Кингсли [погибла]       Томас Кингсли [погиб]       * актуальная информация: статус под сомнением.       Джуди облокотилась на спинку офисного кресла и схватила руками голову. Неужели это оно? Неужели личность скунса установлена?       Крольчиха вернулась к началу поиска и выбрав раздел «Грызуны», перешла во вкладку «Лесные белки» обнаружила там фамилию «Семейство Смитов».       Смиты (Лесные белки) - одно из трех беличьих семейств, проживавших в городе в последние годы его существования.       Ангус Бартоломью Смит [выжил] - фермер       Анна Мария Смит [выжила] - его жена       Маргарет (Дейзи) Смит [выжила] - их дочь       Покинули Джимсвилль незадолго до Инцидента. По имеющейся информации Ангус и Анна были впоследствии убиты при попытке раскрыть информацию об Инциденте. Данные о Маргарет отсутствуют.       Сделав скриншоты с информацией о Кингсли и Смитах, Джуди выбрала вкладку «Пумы», где нашла «Семейство Кейнов».       Кейны (Пумы-кугуары) - уважаемое семейство Джимсвилля.       Стенли Тито Кейн [погиб] - плотник и водитель трактора       Анна Луиза Хельга Кейн [погибла] - его жена       Розбат Орсон Кейн [выжил] - их сын.       Розбат Кейн был арестован при попытке ночной кражи со взломом жилого дома в городе Джорджвилль, в результате чего был помещен в колонию для несовершеннолетних.       Джуди хмыкнула. Создатель сайта не постеснялся сообщить о себе нелицеприятную информацию.       «Значит скунс, осёл, белка и пума были жителями одного городка» – рассуждала Джуди. – «Но какое отношение к этому имеют сотрудники компании «Мунхарт-Санливер»? Может быть они тоже когда-то жили там?». Джуди попыталась поискать фамилии сотрудников фирмы, погибших и живых в списке сайта, однако не обнаружила никаких совпадений. Фамилия Френдли присутствовала в списке, но она принадлежала семейству оцелотов, а не красных волков. Скорее всего это было совпадение.       Тогда Джуди открыла вкладку «Кенгуру». В этом разделе было всего три семьи: «Хоп-Фрог», «Топ-Топ» и «Ру». Самая первая фамилия дала шокирующий результат:       Стью Хоп-Фрог [умер] - Художник, глава семейства.       Джудит Хоп-Фрог [умерла] - его жена.       Их дети:       Джон Хоп-Фрог [погиб]* - последний Обер-Прокурор города.       Джим Хоп-Фрог [погиб]*       * актуальная информация: статус под сомнением.       Это уже никак не могло быть простым совпадением! Что, если Маунтин - это не настоящая фамилия братьев кенгуру? А если это так... то получается, что подобное можно предположить и об остальных членах «Мунхарт-Санливер» высшего звена. Джуди проверила по списку виды, к которым принадлежали сотрудники: в списке присутствовали и еноты, и серый волки, и койоты, и большеухие лисицы, и барсы, и яки, и бизоны, и красные волки, и гривистые волки (отсутствовали разве что кабарги, к которым принадлежал Артур Санливер, второй владелец фирмы). Однако узнать, кто из них мог скрываться под липовыми именами было невозможно. С Маунтинами получилось лишь потому, что у них есть общая черта: они братья.       Но почему на сайте указано, что скунс и кенгуру погибли? Вообще если хаотично потыкать по рандомным фамилиям, то в большинстве случаев в статусе будет указано «погиб». Слово «умер» встречается гораздо реже, а вот слово «выжил» Джуди видела пока что только у Дейзи Смит с ее родителями и у Розбата Кейна, что является создателем сайта. Джуди проверила семейство Фергюссонов: оказалось, что у Джошеми было трое братьев и две сестры, которые были репрессированы каким-то Крепким-Биллом, кто бы это ни был. В статусе самого Фергюссона кратко указано, что он был Мудрым Отцом, а также то, что он в один момент сложил с себя полномочия и покинув Джимсвилль больше туда почти никогда не возвращался.       «Это очень ценная информация» – сказала себе крольчиха. Когда приедет Ник, надо будет детально расспросить информатора обо всем, что тот может знать.       Далее Джуди открыла вкладку «История Поселка» и принялась читать длинную летопись, приправленную различными картинками, рисунками и фотографиями. Чтиво, поначалу казавшееся чрезвычайно скучным и серым, со временем увлекло ее. В скором времени зайка с головой погрузилась в историю Джимсвилля, она все читала и читала, почему-то попутно вспоминая свое детство на ферме.       И вот, спустя двадцать минут она знала всё.       Раздался телефонный звонок, на этот раз по офисному телефону.       – Офицер Хоппс, – всхлипывая сказала Джуди, подняв трубку.       – Что у тебя там происходит, Хоппс? – спросил Буйволсон, уловив нотки печали в ее голосе.       – Ни... ничего... все в порядке, шеф... – сказала крольчиха, смахивая слезинку с щеки.       – Значит... кхем... – прокашлялся Бого, – Звонил клиент. Я велел ему дожидаться тебя, так что пора ехать. Езжай на метро, как и в прошлый раз.       – Хорошо, шеф. – ответила Джуди.       – Он дома один, – объяснил капитан. – Как только приедешь, скажи ему, чтобы собрал все необходимые вещи. Садитесь на метро и доезжаете до станции Фермерские Луга. Там вас будет ждать сержант Робсверт. Коллеги Озарка уже сидят на одной из ферм в сопровождении телохранителей. До само́й фермы сопровождать клиента не обязательно. Просто передашь енота в лапы Робсверта под расписку и можешь садиться обратно в свой вагон и ехать до дома. Сержант сам сопроводит клиента к его друзьям. На этом все. Завтра на работу в обычное время.       – Понятно, шеф, я выезжаю. – сказала Джуди и повесила трубку.       Она покинула полицейский участок, на прощание пожелав Когтяузеру приятного вечера и быстрым шагом направилась к станции метрополитена, так как уже было темно и холодно.       Зайдя в полупустой вагон для зверей среднего роста, зайка заняла место у окна и, как всегда прильнув виском к стеклу, тронулась в путь.       Грубый голос машиниста объявлял название станций. Станции сменяли друг друга. Колеса поезда тихонько постукивали. За окном бушевал ветер. На улице было темно, а свет в вагоне слепил глаза.       Зайке было грустно на душе от того, что она прочитала на сайте Кейна. И как назло нет с собой плеера. Музыку не послушать.       Вскоре поезд проехал через Район Тропических дождей. Джуди вспомнила, что где-то там, среди богом забытых необитаемых лесов, над обрывом возвышается высокая скала, на вершине которой располагается сгоревшее поместье, Усадьба Скроллов. Владелец этого сгоревшего дома, енот Оливер Скролл, как потом узнала Джуди, пытался продать недвижимость, однако безрезультатно, так как в городе стали ходить слухи о проклятии, нависшем над этим местом.       Джуди вспомнила высокомерный и хмурый взгляд этого благородного енота, ходящего в строгом черном костюме с гордой выправкой. Этот Оливер Скролл совсем не походил на того енота, к которому зайка направлялась сейчас. Озрик Озарк ничуточки не был похож на благородного зверя и его взгляд никак нельзя было назвать гордым: его перекошенная полупарализованная морда вызывала скорее жалость, чем очарование. И одевается он как обычный офисный работник: на голове козырек, в нагрудном кармане белой рубашки карандаши и ручки.       Пока крольчиха представляла его несчастную морду, у нее в голове возник образ еще одного енота, Архитектора и подрядчика Бастера Ли Фильо Просьена. Джуди читала о нем в книге Луи Дюпена, пока ехала этим же маршрутом в прошлый раз. Как же он ловко придумал: прикинуться енотовидной собакой, чтобы незаметно покинуть поезд и пропасть без вести. Есть в этой истории что-то невероятное. Наверное ее трудно было бы повторить в наше время.       Глядя на скучные капли дождя, что начали потихоньку бить по стеклу, Джуди незаметно для себя, задремала.       Зайку донимало тревожное сновидение. Во сне она стояла посреди дороги под кроваво-красным небом, а в нескольких сотнях шагах от нее разгуливал заливаясь зловещим хохотом скунс, который причинил им так много хлопот.       – Полиция Зверополиса, вы арестованы! – злобно кричала Джуди, направляя на него пистолет.       Однако преступник и не думал сдаваться. Он только расхохотался еще сильнее. Джуди попыталась спустить курок, однако пальцы ее словно налились свинцом и она никак не смогла этого сделать.       Скунс бросился бежать наутек. С криком «Стоять!» крольчиха ринулась за ним. Преступник скрылся в сером тумане. Зайка бросилась за ним, но потеряла его из виду.       Ей казалось, что она целую вечность бродила в нескончаемой пелене дыма и уже потеряла надежду найти выход, однако вскоре туман развеялся. Солнце засияло в небе.       Был день. Джуди стояла на освещенном золотыми лучами вокзале. Повсюду тут и там ходили разные звери в нарядах разных эпох. Состав поезда, возглавляемого старинным паровозом, уже ждал пассажиров на перроне. В дальнем конце Джуди заметила енота, облаченного в синий пиджак и белую шляпу, который стоял у лестницы с чемоданом в лапе. К еноту подошла енотовидная собака в форме проводника вагонов и енот сунул ему в карман пачку денег.       Навстречу Джуди по платформе шла колонна зверей, возглавляемая лисом, который нес в лапах хоругвь на длинном шесте. На полотне были изображены две лисьи лапы, скованные кандалами, цепь которых была разорвана посредине, а сами лапы как бы переламывали надвое деревянную плеть. Лис шел молча, с гордостью размахивая знаменем, а животные, идущие следом, напевали:       Мы - полк зверей, мы - войско Глотта,       Плюём в Отца!       И мы хотим биться с Ко́том       Вплоть до конца!       Когда толпа прошла, Джуди снова увидела енота и стюарда, обсуждающих коварный план по «исчезновению» подрядчика. Рядом с ними стоял, внезапно, Когтяузер в своей повседневной форме и напевая себе под нос какую-то мелодию, проверял ручным металлоискателем одного из пассажиров, что был облачен в сюртук, фартук и кепку-восьмиклинку, а морда неизвестного была укрыта платком и черными очками.       – Поднимите пожалуйста лапы. – вежливо попросил Когтяузер. – Вот так! Металлы у вас какие-нибудь есть? Выложите их пожалуйста сюда вот!       Странный тип любезно извлек из-под одежды топор и кинжал и положил их на стол.       – Спасибо, можете идти. – с улыбкой сказал Бенни. – Приятного дня.       – НЕТ! – закричала Джуди. – Не пускай его!!! Это же Багровый Сюртук!!!       Внезапно все вокруг взорвалось. В буквальном смысле. Какой-то огненный столп вырвался из под земли и ринулся к небесам, а когда он прошел, небо вновь перекрасилось в багровый оттенок.       Крольчиха оглянулась: вокруг по всему перрону были разбросаны тела. Она увидела и Шона Скалетту с простреленным лбом, и мертвого Лораса Пирса, горящий труп Джона Маунтина. Его брат Джим Маунтин с грустным видом сидел на скамейке с бутылкой пива в руке и даже не моргал.       – А-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА!!!       Внезапно откуда-то выбежал виновник всего этого кровавого торжества. Скунс, как сумасшедший, пробежал по перрону, размахивая лапами в разные стороны и громко хохоча, после чего нырнул в дверь одного из вагонов.       Джуди бросилась за ним следом. Как только она заскочила в вагон, дверь поезда моментально закрылась сама собой.       – Следующая станция - Джимсвилль! – объявил машинист.       Состав тронулся с места. Заметив черно-полосатый хвост в дальнем конце вагона, зайка побежала вперед.       С каждой секундой поезд набирал скорость все быстрее и быстрее. Джуди бежала со всех ног, но не могла догнать преследуемого. Вагон, в котором разгорелась погоня, казался бесконечным.       Внезапно, вдалеке между окном и дверями купе возник гепард в деловом костюме. Это был сыщик Луи Дюпен. Словно швейцар, он галантно отворил дверь одного из купе.       – Давай сюда, я тебя прикрою! – крикнул он скунсу.       Тот без промедления нырнул в купе и Дюпен захлопнул за ним дверь. Тут-то Джуди и настигла его.       – О, мисс Хоппс! – поприветствовал ее гепард. – Что вы тут делаете? Преследуете скунса? А я видел его, он побежал вон туда! – с этим словами сыщик указал пальцем куда-то в сторону, совершенно противоположную от двери, за которой он спрятал преступника.       – С дороги! – грубо ответила ему рассерженная полицейская.       Она отворила дверь купе и в ту же секунду, ей навстречу моментально выскочил енот в форме проводника с подносом в лапе и полотенцем на плече, который, извинившись, пошел по коридору состава в сторону противоположную погоне.       Заглянув внутрь купе, Джуди обнаружила там скорченного на полу красного волка, шея которого была туго стянута цепочкой от часов, однако преследуемого нигде не было. Зайка глянула на Дюпена, тот с виноватой улыбкой пожал плечами. Она повернула голову и увидела уходящего вдаль енота-проводника. Внезапно тот бросил поднос в стену и бросился бежать.       – Стой, гад!       Состав остановился. Джуди и енот одновременно потеряли равновесие и пошатнулись, однако устояли на ногах. Преследуемый выскочил на перрон, крольчиха тоже. После перрона погоня продолжилась по лесной дорожке. Навстречу летел удушающий ветер, вокруг пахло гарью. Какой-то пепел медленно падал с неба.       «Туда нельзя, там пожар!» – услышала Джуди чьи-то голоса.       Из-за дыма было трудно что либо разглядеть, но зайка продолжала гнаться за преступником. Долг звал ее. Она пробежала сквозь какую-то арку с чугунными воротами и, внезапно, ей навстречу повалила толпа зверей.       Джуди чуть не завопила от ужаса при виде их: это были те же самые звери, которых она видела на перроне Паддингтонского вокзала, что пели песни и несли хоругви, однако вид у них был сумасшедший. Они орали от боли во все горло, их спины были объяты пламенем. Они словно зомби шли куда-то, будто бы не соображая, что делают, но со временем останавливались и падали на колени, после чего огонь окончательно пожирал их тела.       Зайка сбавила ход. Прикрыв рот лапой, она старалась аккуратно обходить странных животных, временами оглядываясь назад. Ей хотелось помочь им, но она понимала, что ничего не сможет сделать. Внезапно она чуть не столкнулась с большим очковым медведем. Громила был одет в камуфляжную военную форму. Он был весь изрешечен пулями, на нем не было ни одного живого места. Медведь упал замертво прямо к её ногам.       «Что же будет дальше?» – в ужасе подумала зайка.       Она шла по тропинке вперед, из-за дыма не видя ничего дальше семи шагов. Внезапно на обочине она снова увидела Луи Дюпена, однако в этот раз гепард был одет не в свой любимый костюм, а в полевую военную форму зеленого цвета с черно-коричневыми пятнами. Он стоял на четвереньках, уткнувшись в землю носом и громко стонал. По обеим щекам гепарда бежали тоненькие полоски слез. Джуди никогда еще не видела его таким убитым.       Вскоре перед взором крольчихи возник пылающий особняк. Огонь валил из всех окон и дверей. Скунс стоял у самого входа.       – Попробуй, догони меня! – насмешливо подмигнул он и юркнул внутрь.       Заткнув обеими руками нос, Джуди медленно поднялась по ступеням и, перешагнув через раненного Шона Скалетту, вошла в дом. Скалетта между тем выл от боли, сжимая рану на своем левом плече.       – Вот гад! – кричал он кому-то. – Чуть руку мне не откусил!       Как только Джуди вошла внутрь, пламя моментально погасло и дымовая завеса испарилась. Крольчиха стояла в центре огромного красивого зала, украшенного мрамором и заставленного дорогой мебелью с красной обшивкой. В дальнем конце какой-то сумчатый волк протягивал пачку банкнот Бастеру Ли Фильо Просьену.       – За работу! – объяснил волк.       – Благодарю вас, Отец! – довольно улыбнулся енот-подрядчик, принимая деньги.       – Хорошая работа. – сказал сумчатый волк, оглядывая помещение.       Джуди ходила из комнаты в комнату, в поисках преступника и вскоре нашла его. Скунс сидел на стуле в какой-то спальне в компании енота и енотовидной собаки.       Что они тут делают? Скунс, енот-подрядчик, енотовидная собака, которой енот притворился. Или это она притворилась енотом. Кто кем притворился? Вся троица хихикала, словно издеваясь над Джуди.       Бедная зайка никак не могла понять: происходил полный бред, нужно арестовать скунса, но как это сделать, если морды трех зверей постоянно меняются?       Джуди переводила взгляд со скунса на енота, с енота на енотовидную собаку и обратно и никак не могла понять где чьё лицо...       Внезапно что-то дрогнуло и Джуди проснулась. Она сидела в вагоне поезда и видела, как пассажиры медленно идут к выходу, меж двух рядов кресел. Поезд остановился на очередной станции.       Полицейская посмотрела в окно. В стекле отразилось неясное очертание её лица. Джуди почему-то испытывала полное спокойствие. Картинка преступления, которая медленно раскладывалась в ее голове все эти две недели, вдруг внезапно собралась полностью воедино в одно мгновение. Теперь абсолютно все было ясно. Джуди всё поняла.

***

      Ник и Мактейлз снова тряслись в полицейском фургоне, восседая на скамьях, друг напротив друга.       – Какая же отвратительная дорога. – сетовал лис. – Трудно было что ли асфальт проложить?       Патрик молчал. После беседы с информатором он стал каким-то грустным и задумчивым.       – Этот рассказ, – покачал головой Ник. – Просто потрясающе. Совершенно невероятная история. Ты когда-нибудь слышал об этом?       – Нет. – ответил соболь.       – Странно, что никто об этом не говорит, учитывая, что событие подобного масштаба произошло неподалеку от нашего города. – сказал лис. –Неужели этот Розбат прав и кому-то действительно важно, чтобы весь мир забыл об этом инциденте?       Собеседник не ответил. Он, казалось, был погружен в какие-то угрюмые философские раздумья.       – Слушай, Ник, – сказал он через какое-то время, глядя в решетчатое окно. – Ты о чем-нибудь жалеешь?       Лис не совсем понял, к чему клонит коллега.       – О чем например? – спросил он.       Патрик тяжело вздохнул.       – Я совершил чудовищную ошибку. Дал волю своим эмоциям. – тут соболь всхлипнул. – Теперь меня везде преследуют воспоминания об этом. Я... я не могу так больше...       – Расскажи поподробнее. – заинтересованно попросил Ник.       – Не могу. – замотал головой собеседник. – Это... очень личное, но... я не могу рассказать. Я... думаю закончить со всем этим.       – С чем?       – Уйти из полиции.       Лис посмотрел на коллегу как на сумасшедшего.       – Ты сдурел что-ли? С чего это вдруг?       Соболь уставился в пол глубоко подавленным взором.       – Наверное так будет лучше. – сказал он. – Устроюсь в какое-нибудь кафе. Буду готовить синнабон.        – Эй! – Ник подсел к коллеге и обнял его за плечи. – У тебя просто плохой день. Тяжелые периоды в жизни бывают, но поверь... они пройдут. Жизнь же вроде зебры. Сперва идут черные полоны, но потом их сменяют светлые моменты. И так далее по кругу. Тебе надо будет встряхнуться. Скоро это дело со скунсом будет закрыто. Мы уже почти всё знаем. На выходных сходим куда-нибудь: на бейсбольный матч например. Или в Парк Регента. Поедим в ресторане. Можно даже в покер сыграть. Покойный Скалетта научил меня некоторым приемам.       Соболь улыбнулся, но как-то невесело.       – Ладно, ты прав, Ник. Наверное это просто нервы... Забудем об этом. Давай пока разберемся с насущными проблемами.       Фургон резко дернулся и замер. «Мы на месте» – объявил Быковски.       Лис отворил двери и в нос ему ударил свежий лесной воздух. Он выскочил из кузова, опустившись ногами на холодную землю и огляделся.       Они остановились на лесной тропе. Вокруг были заросли сосен. Соболь вылез вслед за Ником. Второй фургон остановился в паре метров от первого и их него вышли медведь, леопард, конь и пума.       – Да, да, это здесь! – сказал Розбат Кейн, указывая куда-то вперед. – Вот вход!       Ник обошел фургон с передней стороны и увидел, что дорога заканчивалась в нескольких футах. Впереди стояла высокая кирпичная полукруглая арка, перекрытая чугунными воротами. Над аркой красовались ржавые металлические буквы, которые складывались в надпись. Несмотря на ветхость её еще можно было прочитать: «Всякому по заслугам». Рядом с аркой располагалась будка, в которой горел свет.       Дверь будки открылась и на улицу вышел охранник: очень толстый тигр.       – Кто там? Назовитесь! – крикнул он, направляя свет фонарика в сторону незваных гостей.       Соболь вышел вперед и ускорив шаг, направился навстречу к охраннику.       – Полиция Зверополиса! – объявил он, демонстрируя жетон. – Офицер Мактейлз. Со мной мои коллеги офицеры и сержанты: Уайлд, Быковски, Коневски, Рыксон и Фелпс. С нами свидетель.       – Доставайте документы. – велел друзьям леопард.       Тигр-охранник долго и внимательно изучал все удостоверения.       – Что же вам, офицеры, понадобилось здесь в такой поздний час? – спросил он. – Лучше бы пришли днем. Экскурсия как раз начинается в два часа, после полудня.       – Это касается очень важного расследования. – пояснил Ник. – Относительно недавних происшествий в Зверополисе.       – Серьезно? – охнул тигр. – Я слыхал о них. Это как-то связано с Джимсвиллем?       – Как оказалось, да! – кивнул Коневски.       – Ох, ну тогда, – замялся тигр. – Тогда рад помочь. Чем могу быть полезен?       – Нам нужно попасть в город. – сказал соболь.       – Что? Прямо сейчас?       – Да! – подтвердили полицейские.       – Хорошо, тогда сейчас открою ворота. – сказал тигр, возвращаясь в свою будку. – Давайте я вам освещение включу. Внутри в такой час хоть глаз выколи.       Вечернюю тишину нарушил гул мотора. За оградой загорелись длинные ряды огоньков. Чугунные двери, с противным металлическим лязгом разъехались в разные стороны.       – Ух ты, круто! – с восхищением сказал Розбат. – А в моем детстве их в ручную открывали.       – Что ж, добро пожаловать! – сказал тигр-охранник. – Надеюсь вы не долго там будете?       – Пойдут только трое, – сказал Фелпс. – Уайлд, Мактейлз и наш клиент. Мы подождем снаружи в фургонах. Кстати, мистер, а что вы тут охраняете?       – Ясно что, – фыркнул тигр. – Охраняю вход в поселок. Постоянно какие-то наркоманы, байкеры, сталкеры, сектанты и прочие странные личности так и норовят пробраться внутрь, чтобы творить там свои бесчинства. Постоянно их оттуда выгоняем.       Розбат Кейн оглянулся вокруг.       – Как же быстро растут деревья. – заметил он. – Помню, когда я тут жил, дорога от ворот шла через чистое поле. Отсюда издалека было видно, как дорога проходит через речной мостик. А сейчас ничего вокруг не видно, один лес кругом. И ведь прошло-то всего каких-то двадцать лет...       – Ну что, идем на разведку? – спросил лис.       – Аккуратнее там, ребята. – посоветовал охранник. – Не сворачивайте с дороги.       – Удачи! – крикнул на прощание Фелпс. – Ждем вас тут, в машинах. Надеюсь, вы вернетесь оттуда живыми.       Лис, соболь и кугуар переступили порог массивных ворот и пошли вперед.       Сразу за воротами была длинная и просторная дорога, освещаемая цепочкой фонарей, расставленных по обочине в нескольких шагах друг от друга. Слева и справа от дороги виднелись очертания домов, по большей части одноэтажных и двухэтажных. Все дома были деревянными и имели разные размеры, форму и цвет. И все из них, без сомнения, были необитаемы. Некоторые здания выглядели вполне неплохо сохранившимися, другие же представляли из себя очень жалкое зрелище: у некоторых домов обвалилась крыша, у других отсутствовали стекла в окнах, третьи же вообще - полуразвалившиеся и сгнившие хибары.       – Когда-то тут кипела жизнь. – угрюмо сказал Кейн. – Теперь это печально известный музей под открытым небом. Фонарей раньше не было, их установили уже после того, как все кончилось.       Место выглядело очень жутким, даже хуже чем Блэкчапел. Эти старые дома с черными дырами, вместо окон и дверей, были похожи на мертвые черепа беззвучным воплем взывающие о помощи.       – Это Западная улица. – пояснил кугуар. – Одна из четырех улиц. Если смотреть сверху, то Поселок похож на крест или компас, указывающий на все стороны света. Четыре улицы (север, юг, запад и восток) сходятся крестом в самом центре поселка. В этом центре находится главная площадь круглой формы. Мы скоро дойдем до нее. О, кстати, мы проходим мимо местной тюрьмы. Вот она, видите? Двухэтажное серое здание с решетками на окнах.       – А что внутри домов? – спросил Патрик, с тревогой и интересом оглядываясь вокруг.       – А-а-абсолютно ничего! – пропел кугуар. – В какой дом ни зайди: будут лишь покосившиеся голые стены. Всё уже давно разграбили вандалы. Даже поломанной табуретки не оставили. Почти в каждом доме граффити на стенах, сделанные при помощи баллончиков с краской. Ну как и полагается. А что сделали из тюрьмы... ужас один! Какие-то оккультные символы и пентаграммы, ритуальные свечи на полу. Местным аборигенам видимо заняться больше нечем. Как видите поставили пост охраны, но это не особо помогает. Поселок по периметру окружен оградой, но преодолеть её ничего не стоит: можно свалить дерево на нее или пролезть сквозь металлические прутья, если ты худой.       Кугуар вдруг замер на месте. Лис и соболь остановились вместе с ним.       – Тут раньше было дерево, – сказал Кейн, – То самое, на котором вздернули Фео Кранка. Окультисты растащили его по щепочкам. Ладно, идем дальше.       – Поверить не могу, что именно здесь производили батончики, которые мы ели в детстве. – прошептал Ник.       – Фабрика находилась на Северной улице. – ответил пума.       Троица шла вперед еще несколько минут. Улица была длинная, благо она никуда не сворачивала. Вскоре они оказались на той самой центральной площади. Это действительно была круглая площадь, где сходились четыре дороги, образуя тем самым перекресток. Фонарных столбов здесь не было, однако местность прекрасно освещалась светом других фонарей в округе.       Площадь была выложена булыжником. В самом центре располагался белый каменный постамент в виде вертикально стоящего параллелепипеда. Видимо когда-то это была подставка для памятника, однако от статуи остались только две задние лапы, обломанные чуть ниже уровня колен. Из лап торчали арматурные прутья.       Напротив постамента, ближе к северной части площади, располагалось довольно длинное здание, которое в отличии от большинства домов, было построено из кирпича, а не из дерева. Видимо когда-то это был длинный и высокий особняк, однако сейчас он выглядел весьма странно: у здания словно была отрезана верхняя часть, будто бы кто-то срезал её гигантским ножом прямо в районе середины второго этажа. Вокруг пустых квадратных окон, виднелись ужасные черные подпалины.       Звери подошли к постаменту. На нем ничего не было написано, однако по квадратному контуру и четырем отверстиям от шурупов, можно было догадаться, что когда-то здесь все таки висела поясняющая табличка.       – Памятник основателю поселка. – произнес Кейн, глядя на две обломанные ноги. – Один раз мы забирались на его бронзовую лапу, указывающую вверх. Сегодня он уже не актуален. Теперь актуален другой монумент.       И Кейн с горечью указал на сгоревшее здание.       – Это так называемый Большой Дом. Резиденция Мудрых Отцов. Здесь они когда-то жили и отсюда управляли городом. Здесь проходили заседания Старших Братьев, а потом и Министров. Иногда его называли Отцовским Дворцом.       У входа во «дворец» было большое крыльцо, к которому вела белая каменная лестница. Перед лестницей стоял еще один монумент: глыба камня средних размеров, в которой была высечена фигура, изображающая зайчиху с закрытыми глазами, прижимающую к своей груди маленького зайчонка. Ник и Патрик подошли поближе, чтобы получше разглядеть памятник. У подножья изваяния лежало несколько букетов цветов и небольшая кучка мягких игрушек: плюшевых медвежат и зайчат, а еще десяток растаявших свечей. На монументе, прямо под фигурой зайчихи и ее ребенка была выгравирована надпись:

Здесь ничего не было И всё было хорошо

      Соболь и лис молча взирали на странный кенотаф. Каждый при этом думал о своем. Ник не знал, о чем думает Патрик, но сам пытался понять, кто додумался сделать такую, мягко скажем непонятную, эпитафию. В чем ее смысл? Намек на поговорку «Отрицание трагедии - первая стадия её принятия»?       Вдруг полицейские обернулись, услышав за спиной возглас кугуара. Розбат Кейн быстрым шагом приблизился к ним, глядя при этом куда-то вбок.       – В чем дело? – одновременно спросили Ник и Патрик.       – Там, – полушепотом произнес кугуар. – Там кто-то есть.       Пульс участился от волнения. Лис аккуратно извлек пистолет из кобуры. Соболь поступил также.       – Может еще один охранник? – предположил Мактейлз.       – Тихо! – прошипел Розбат.       Все прислушались к ночной тишине. Внезапно чуткий слух Ника действительно уловил какие-то звуки. Вскоре из темноты вышел зверь и направился в ту сторону, где стояли гости Поселка. Он шел медленно и как-то странно, переваливаясь с ноги на ногу, иногда пошатываясь, при этом смотря под ноги. Звуки, которые он при этом издавал, становились все отчетливее и отчетливее и вскоре Ник понял, что это рыдание.       Незнакомец скулил и стонал, он шел в раскорячку, смотря лишь на землю. Троица недоуменно переглянулась. Фигура приблизилась к постаменту с бронзовыми ногами и, Ник был уверен, что сейчас зверь заметит их, однако он, похоже вообще ни на что не обращал внимания.       – ПОЛИЦИЯ!!! – закричал Патрик, неожиданно для всех, вытягивая вперед пистолет.       Неизвестный подскочил на месте и с криком ужаса повернул голову в сторону сгоревшего здания. Он замер на месте, вскинул вверх лапы, в знак того, что не собирается сопротивляться. И тут Ник увидел, кто это был. Он моментально узнал незнакомца, хотя ни разу не видел его вживую. Удивлению лиса не было предела. Уж кого-кого, а этого персонажа он никак не ожидал встретить сегодня. – Погодите-ка... – неуверенно произнес соболь. – Да ведь это же... – МУДРЫЙ ОТЕЦ! – закричал Розбат. – Джошеми Фергюссон! – ахнул Ник.       Старый осёл несчастным взглядом уставился на полицейских. Его глаза были влажными от слез.       – Полиция? – произнес он дрожащим голосом. – Вы пришли арестовать меня?       Ник не знал, что и предпринять в сложившихся обстоятельствах. Розбат Кейн, потеряв всякий страх, быстрым шагом направился к ослу.       – Мистер Фергюссон. – восторженным тоном поприветствовал он. – Вы живы?! Какими судьбами вы здесь? Никак не ожидал вас тут увидеть!       Ник и соболь медленно опустили оружия.       – Кто вы?! – обреченным тоном спросил осел, переводя испуганный взгляд с копов на пуму и обратно.       По лицу Розбата можно было сказать, что его радости не было предела.       – Мистер Фергюссон, я Розбат Кейн! – сказал кугуар, хватая лапу осла и тряся ее изо-всех сил. – Сын Стенли и Анны Кейнов. Вы их помните? Они жили вот здесь. Вот прямо в этом доме! Ну вернее, когда дом еще был. – он указал пальцем в то место, откуда пришел Фергюссон.       – Ах, как же, как же... – Джошеми немного успокоился. – Помню и Стенли, и его отца Маркуса. Но... что вы здесь делаете в такой час?       – Мы могли бы вас спросить о том же! – сказал соболь, подозрительно прищуриваясь.       Ник и Патрик подошли к ослу и пуме.       – Мистер Фергюссон, сэр, вы фигурант уголовного дела. – сообщил ослу Ник. – Мы вас искали все две недели, но вы как в воду канули.       – Я... я все это время был здесь. – ответил осел. – Я прятался в заброшенном доме с тех самых пор, как сбежал из Зверополиса. Признаюсь вам честно, я струсил. Я сбежал, поджав хвост. Бросил Декстера и всех остальных на произвол судьбы. Но... в моем возрасте это уже...       Осел расплакался. Достав из кармана грязный платок, он вытер морду и продолжил.       – Я хотел дожить остаток своих дней спокойно, в тихой непринужденной обстановке, в пансионе «Тихий уголок» на задворках Зверополиса, где мне всегда могут в случае чего помочь и полиция, и доктора, и социальные службы. Но я не ожидал, что однажды на меня снова обрушится этот ужас. Как только я увидел эти проклятые часы... Я чуть не умер от страха. Я понял, что это не закончится никогда. Я сбежал именно сюда, потому что понял, что тут меня точно не будут искать, поскольку только дурак будет прятаться в подобном месте, понимаете?       – Нет! – ответил Мактейлз.       – На посылке, которую прислали Декстеру, было написано «М.О.» – сказал Фергюссон. – Понимаете? «М.О.», то есть «Мудрый Отец». Я понял, что это связано с Джимсвиллем и эти злодеи, кем бы они ни были, начинают охоту. Я понял, что если они связаны с Джимсвиллем, то нужно прятаться именно здесь у них под носом, так как они подумают, что я, пытаясь скрыться от них, стану наоборот, убегать как можно дальше от этого города.        И осел снова расплакался, согнувшись пополам. Розбат дружественно похлопал его по спине.       – Я помню вас, – сказал он. – Помню как вы однажды приезжали сюда навестить вашего друга и приемника, Алекса Больвангара, а потом на его похороны...       – Я хочу чтобы всё это закончилось! – рыдая произнес осел. – Я больше не могу жить в этом страхе. Я больше не могу бежать от этого позора. Они все положились на меня, а я предал их. Я должен был их всех защищать, я мог бы... Но теперь никого из них больше нет и это полностью моя вина!!! Это я погубил их всех!       Ник недовольно закатил глаза. Почему все вокруг говорят какими-то загадками? Почему нельзя рассказать все по существу?       – Нет-нет! – Розбат по дружески погладил осла по руке. – Мистер Фергюссон, вы не виноваты. Это все вина Шугарсолта.       – Но и моя вина тоже. – не согласился Фергюссон. Он продолжал заливаться слезами и стонать во все горло. – Если бы я не оставил их, если бы я не покинул их... Я уже целую неделю собираюсь все это прекратить. Всю неделю я пытаюсь покончить с собой. Но я такой жалкий трус, что не способен даже наложить на себя лапы! Ничтожество! Ничтожество!!! Прошу вас, помогите мне! Пристрелите меня... пристрелите, а потом сожгите. Не надо мне надгробия. Прошу только об одном: развейте мой пепел рядом с этим местом, ибо только здесь я хочу быть похоронен!       С этими словами Фергюсон подбежал к мемориалу с зайцами, и упав на колени, обнял траурный камень. Его мученические завывания были слышны на всю округу.       – Кажется нам нужен доктор и поскорее. – шепнул Ник на ухо Патрику.       Соболь кивнул. Они подошли к бедняге и говоря какие-то слова утешения, аккуратно подняли его на ноги.       – Не убивайтесь так, Джошеми!        Ник и Патрик моментально вскинули головы, заслышав новый голос. Этот голос исходил из Большого Дома. Осел перестал плакать, вместо этого он с любопытством стал взирать в темноту.       – Что это? Кто здесь? – громко спросил он.       Из дверей сгоревшего особняка вышла высокая фигура. Какой-то высокий зверь на длинных ногах, одетый в спортивный костюм, с накинутым на голову капюшоном, медленно и грациозно спускался по ступеням.       – Перестаньте говорить глупости, Джошеми! – сказал новый незнакомец. Голос его был каким-то потусторонним и звучал будто бы не из этого мира. – Все мы прекрасно знаем, что есть только один зверь, виноватый в этой ужасной трагедии. И он стоит перед вами! – с этими словами зверь приподнял лапы вверх, как бы демонстрируя себя.       Ник и Патрик чуть отступили назад. Им стало совсем не по себе. От этого типа исходило что-то мистическое. Его морды не было видно и лис сказал себе, что в этих краях видимо так принято: скрывать свое лицо за капюшоном, как это делал Розбат, когда его только встретили.       – Полиция Зверополиса! – выкрикнул Мактейлз, направляя пистолет в сторону зверя. – Кто вы такой?       Странный тип театрально преодолел последнюю ступеньку и оказался на одном уровне с другими.       – Как? Вы разве не узнали меня, офицер Мактейлз? – внезапно голос незнакомца изменился. Он перестал быть потусторонним, вместо этого стал мягким и до боли знакомым. – И вам доброго вечера, офицер Уайлд!       С этими словами зверь медленно стащил капюшон со своей головы, демонстрируя свое лицо. Он улыбнулся присутствующим широченной улыбкой.       – Рад вас всех видеть сегодня здесь. – поприветствовал он собравшихся.        – ДЮПЕН?! – с отвращением прошипел соболь.       Гепард поднял голову к звездному небу и закрыв глаза, вдохнул свежий воздух, мурча себе под нос. Выглядел он очень необычно: Ник еще ни разу в жизни не видел Луи Дюпена без его черного пиджака с галстуком. Одетый в простой спортивный костюм сыщик выглядел малость нелепо.       – Ты что, шпионил за нами?! – спросил его Патрик.       – С чего вы это взяли? – недовольно сощурился Луи.       – Ты всегда все вынюхиваешь! Где бы мы ни были, там всегда ты!       – Как по вашему я мог шпионить за вами, если вы ехали сюда на фургонах? – поинтересовался сыщик. – Я конечно быстро бегаю, но не до такой степени.        – Что вы тогда тут делаете, позвольте спросить? – справедливо заметил Ник.       Гепард посмотрел на лиса надменным взглядом.       – Я часто сюда возвращаюсь на протяжении последних пятнадцати лет. – спокойно ответил он. – Думаю у всех есть места, с которыми их что-то связывает; места, к которым нас влечет. Мое место здесь. Здесь произошло мое первое дело.       – Первое дело? – нахмурился Ник.       – Сразу видно, что вы моих книг не читаете, верно? – прыснул Дюпен. – Первый блин комом, как говорится. Я написал подробный рассказ о тех событиях и назвал его «Правда о том, что произошло в Джимсвилле». Я хотел донести истину до зверей, тем более, что начали возникать всякие слухи и сплетни. Редактору не понравилось заглавие и он поменял его, напечатав мою рукопись под названием «Роман в кровавых разводах». Может быть это даже к лучшему. Так я впервые стал знаменитым. Этот роман печатается первым в каждом моем сборнике.       – Видимо сто́ит почитать. – фыркнул Ник.       – Читал я вашу писанину. – сказал Мактейлз. – «Крах дома Фоксбрейнов».       – Ну и как вам? – с лукавой ухмылкой гепард уставился на соболя.       – Мое имя ни разу там не упомянуто. – заметил Патрик. – Джуди и Ник там присутствуют, но про меня вообще ни слова.       Лукавая улыбка гепарда стала ещё шире.       – Чего ты ухмыляешься? – рассердился соболь. – Тебе просто пришлось не по вкусу, что я разгадал загадку старинных часов, а ты нет! Решил мне отомстить, выкинув мое имя из рассказа, как будто меня там и не было совсем.       – Патрик прав, – согласился Ник. – Его присутствие в том отеле было не случайным. Он был знаком с погибшими. Вычеркивание его имени - как минимум неуважение. Он потерял лучших друзей.       – Да что-то он не особенно переживает по своим друзьям. – заметил гепард, как бы оценивая Патрика своим взором.       – Что ты себе позволяешь?! – со злостью прогремел Патрик.       Ник, почуяв неладное, встал между соболем и гепардом.       – ЭЙ! Выбирайте выражения! – посоветовал он Дюпену.       Сыщик принялся непринужденно расхаживать по округе, держа лапы за спиной.       – Знаете, – сказал он. – «Крах дома Фоксбрейнов» - это безусловно очень интересное и запутанное дело. Я часто возвращаюсь на места преступления после того, как там уже все прибрано и убрано. Мое присутствие здесь не исключение, но сейчас не об этом! Я хочу сказать, что вернувшись в тот заснеженный мотель, в котором уже не было ни души, я уселся на месте убийства и стал медитировать. Долго сидел и медитировал. И знаете что? Мне было виде́ние. Мне привиделось одно старое преступление, произошедшее много лет назад в Хасбесте, которое получило название «Дело застреленного самоубийцы».       Один банкир-бегемот связался с бандитами медведями. Они вложили в его дело много денег, но он прогорел и потерял как свои собственные сбережения, так и сбережения мафии. Естественно разъяренные медведи приговорили его к смерти. Мафия не терпит, когда их кидают и жестоко расправляется с теми, кто перешел им дорогу. Их план был таков: убить бегемота и подстроить суицид. Банкир жил на своей загородной вилле. Они сумели тайно пробраться внутрь посреди ночи, оставаясь незамеченными. Один из мафиозников аккуратно прошел в спальню к бегемоту и обнаружил его спящим на кровати. Бандит приложил дуло дробовика к лицу бегемота и застрелил его. Они не боялись шуметь, так как вилла была загородной, а банкир жил один. Далее нужно было сымитировать суицид: они аккуратно положили дробовик на живот бегемоту и уложили его лапы поверх оружия. Оставалось только написать предсмертную записку, для этого уже был готов образец почерка бегемота. Порывшись на столе в поисках бумаги, мафиозник смог найти только один листок, у которого была исписана одна сторона. Он решил использовать чистую сторону, но перед этим прочитать, что же написано на той, второй стороне. В какой же шок они пришли, когда поняли, что предсмертное письмо писать не надо, так как банкир сам уже написал его. На том же столе стоял пузырек с таллием. Бегемот знал, что его ждет незавидная участь, так как он мало того, что обанкротился сам, так еще и потерял гигантскую сумму мафии, а она, как известно такого не прощает. Поэтому он написал прощальное письмо и принял таллий за несколько часов, до того как его навестили названные гости. По сути они застрелили мертвеца.       Ник не понимал, к чему клонит гепард. Очередное проявление его чудачеств? Он глянул на своего коллегу, чтобы узнать, что тот думает по этому поводу, однако вместо саркастичного подергивания бровью на лице Патрика Мактейлза почему-то отразилось выражение крайней тревоги.       – Зачем ты это нам рассказываешь? – испуганно спросил соболь.       – К тому, что у Питера Фоксбрейна на столе стоял графин с отравленным вином. – сказал гепард, глядя на звезды. – А к его жене Розе можно было попасть не только через окно, но и через дверь в ванную комнату. Хе-хе! Было бы смешно, если б у Питера в комнате обнаружили две предсмертные записки.       – Черт подери, что вы несёте? – рассердился лис. – Ничего смешного нет! Там погибли звери!       – Да я и не смеюсь, я образно! – извинился Дюпен. – Просто офицер Мактейлз хочет, чтобы я вписал его в рассказ о том деле. Я в принципе могу это сделать, но мне придется детально описать его характер, его поведение, его отношение с погибшими. Возможно даже описать своё виде́ние.       У Патрика округлились глаза. Он стал прерывисто и тяжело дышать.       – Не обижайтесь на меня, офицер Мактейлз. – попросил Луи. – Мы с вами чем-то похожи. Вы полицейский, а я сыщик. Мы оба стоим на страже правопорядка и привносим справедливость в этот мир. Привносим так, как мы ее понимаем. И все мы, в той или иной мере коррупционеры. Я бы не смог добиться того, чего я в итоге добился без знакомства с судьями и политиками. И мы все пользуемся своим положением в личных целях. Но я снимаю перед вами шляпу, Патрик; то как вы разгадали тот трюк с часами действительно достойно похвалы. Я как-то упустил это из виду. Я бы записал этот случай в свой рассказ, но не считаю, что в плане общего повествования он был чрезывачайно важен.       Патрик посмотрел по сторонам: а где же осел и кугуар? Ах, вот они, стоят вдалеке и что-то разглядывают. Соболь пошел к ним, так как ему стало не по себе. Этот гепард все знает! Ему захотелось убраться как можно дальше от него. И он нашел предлог, сделав вид, что ему нужно поговорить с Фергюссоном и Кейном.       – Зачем вы так себя ведете? – требовательно спросил Ник у Дюпена. – Это уже переходит всякие границы.       Гепард не ответил, так как в кармане его спортивных штанов заиграла негромкая музыка. Он извлек оттуда смартфон.       – Простите, мистер, Уайлд, у меня серьезный звонок.       Патрик подошел к ослу, которого придерживал кугуар.       – А вот тут стоял наш дом. – с гордостью говорил Розбат, указывая на пустырь, заросший кустами. – Теперь наш дом можно описать тремя словами «Его просто нет».       – Я помню твоих родителей. – сказал Фергюссон. – Они были хорошими зверьми.       – А вот тут был забор. Его тоже уже нет, только несколько воткнутых палок торчат. По ним можно примерно определить линию, где этот забор проходил. Раньше он состоял из кучи досок, одна из которых шаталась. Через это место можно было проникнуть в огород. Джек Кингсли как-то прознал про этот лаз и забрался ко мне в шалаш. Он это так и не признал, но я уверен, что это был он. Эх, сколько же приятных воспоминаний о том периоде!       Ник тем временем слушал разговор Луи Дюпена по телефону.       – Алло! – весело сказал гепард приложив трубку к уху. Улыбка чуть-чуть сошла с его губ. – Что? Майский день? Ты уверен?       Лис не слышал, с кем говорит гепард, но прекрасно слышал его самого.       – Ну и кто тебя раскрыл? А? Ну так сдавайся, что я еще могу сказать?       Далее последовала длительная пауза, в ходе которой Луи выслушивал собеседника.       – Слушай, успокойся и делай, что говорю! Сдавайся спокойно, а я тебя вытащу. Судьи мои кореша, я ж тебе говорил. Что? Эй, полегче! Я скажу остальным, они сейчас рядом с ним. Они все доведут до конца.       Луи повернулся к Нику спиной.       – Ну, извини меня, что ж я могу сделать, раз ты облажался? Не все происходит так, как мы хотим, верно? Ты уже достаточно насладился.       Опять пауза, после чего голос Дюпена стал настойчивее.       – Так, слушай внимательно! Не делай глупостей! Повторяю: не делай глупостей! Если ты сейчас сделаешь, как я сказал, то все будет хорошо. Но если ты сейчас сделаешь глупость, то я тебе не помощник и не защитник. Ты понимаешь, о чем я? Ты превратишься не только во врага её друга, но и в моего врага. Я не шучу!       Гепард снова повернулся лицом к Нику.       – Ну вот и отлично!– он немного помолчал. –Ты все сделаешь? Все будет закончено Остином в ближайшее время. А потом мы вместе отпразднуем. Поверь, весь мир нам спасибо скажет.       Звонок закончился. Дюпен набрал новый номер и снова приложил телефон к уху:       – Алло, – произнес он. – Ситуация горячая. Крот не приедет, у него Майский день. Я тоже не приеду в ближайшее время, так что вам придется без нас. Заканчивайте. Да, прямо сейчас! Дринксдейла только не трогайте. Удачи вам!       К Нику и Дюпену вновь присоединились осел, кугуар и соболь.       – Друг, – сказал лису Патрик. – Я наверное пойду обратно к нашим. Мы здесь больше ничего не увидим.       – Я тоже думаю, что пора уходить. – согласился Ник. – Мы в принципе увидели всё, что хотели. Мистер Фергюссон. – обратился он к ослу. – Вы согласитесь проехать с нами? Вы ценный свидетель и ваши показания могут помочь нам.       – Да-да, конечно! – по прежнему всхлипывая сказал Джошеми. – Я сделаю всё, что вам угодно.       – Луи, мы возвращаемся в Зверополис. – сказал Ник гепарду. – Не поедите с нами?       – Нет-нет! – замотал головой сыщик. – Я еще посижу здесь какое-то время.       Он уселся на песок и облокотившись плечом на постамент с оторванными бронзовыми ногами, прижался правым виском к камню. Дюпен так и сидел с жалким видом, глядя на сгоревшее здание.       – Вот также я сидел тут пятнадцать лет назад, на этом самом месте в той же самой позе. – сказал он кому-то. – Скоро все закончится. Все справедливости восторжествуют. Господа, полицейские, не могли бы вы сказать охраннику, чтобы он не выключал свет, хотя бы первые пять минут.       И четверо зверей двинулись в обратный путь, оставив странного сыщика сидеть на земле, облокотившись на камень, наедине со своими мыслями. Патрик шел впереди всех, за ним шли Ник и Розбат, которые с двух сторон поддерживали под руки старого осла, а фонари освещали им дорогу.

***

      Дом Озрика Озарка был единственным зданием в округе, подававшим признаки жизни. В то время, как остальные дома спали беспробудным сном, в жилище енота горел свет.       Джуди стояла напротив через дорогу, собираясь с силами. Она оглядела округу, переводя взгляд с одной живой изгороди на другую, после чего, медленно зашагала прямо к двухэтажному особняку.       Крольчиха поднялась по ступенькам на крыльцо. Входная дверь была приоткрыта. Зайка осторожно отодвинула её и вошла в помещение. Вновь, как и вчера, ее взору предстали диван, бильярдный стол, тумбочка с телевизором и игровой приставкой, а также старинный лакированный платяной шкаф. Рядом с бильярдным столом, повернувшись к ней спиной, стоял хозяин дома.       Джуди прошла в центр гостиной, стараясь топать как можно громче, чтобы енот обратил на нее внимание, однако он, видимо, о чем-то задумался и потому не обернулся.       – Кхэм, – громко прокашлялась крольчиха. – Привет!       Озрик вздрогнул и повернул голову, испуганно уставившись на внезапную гостью.       – О Боже, – вздохнул он, как всегда хриплым еле слышным голосом. – Вы меня напугали.       – У тебя дверь была не заперта, я и вошла. – объяснила Джуди. – Безрассудно оставлять ее открытой в такое время, особенно учитывая, что происходит.       Енот растерянно забегал глазами по комнате.       – Да, – сказал он, прочистив горло. – Сейчас я закрою.       Он быстрым шагом направился к входной двери.       – Думаю не стоит. – сказала Джуди. – Мы уже уходим. Как ты знаешь, шеф послал меня сопроводить вас до убежища, где уже собрался весь высший персонал твоей фирмы.       – Да, – кивнул енот, внезапно остановившись на полпути. – Да, я... я сейчас... у меня чемодан наверху... я сейчас возьму его и мы можем идти.       Хозяин дома был явно чем-то взволнован, постоянно не находил себе места. Он развернулся и направился в сторону лестницы, ведущей наверх.       – Постой, Озрик! – громко сказала Джуди.       Енот застыл на месте и повернулся лицом к зайке, уставившись на нее с недоумением. Недоумение, как собственно и все остальные эмоции, выражали его глаза и только они: все остальное лицо было как всегда каменным: ни одна скула, кроме разве что бровей, не шевелилась.       – Как ты себя чувствуешь? – поинтересовалась зайка.       – Что? – переспросил Озрик.       – Ну ты же был в больнице...       – Ах, да! – улыбнулся хозяин. – Все в порядке. У меня были головные боли и тошнота, но... все уже прошло. Доктор сказал, что мне уже можно идти.       – Точно? – недоверчиво уточнила Джуди. – Уверен, что доктор тебе не понадобится там, в убежище?       – Точно! – твердо заявил Озарк. – Все нормально! Я в норме!       – Ты... э-э... – Джуди оглянулась по сторонам. – Не видела ничего странного или подозрительного в последнее время?       – Да вроде нет. – Енот задумчиво глянул на потолок.       Крольчиха-полицейская выдержала небольшую паузу, внимательно разглядывая клиента.       – У меня есть новости, – сообщила она. – Относительно этого дела.       – Серьезно?       – Да, – подтвердила Джуди. – Относительно скунса, который принес вам так много проблем. Мы наконец-то установили, что именно он был тем типом, который рассылает метки смерти будущим жертвам (эти старинные серебряные карманные часы). Зверь, который получает их по почте, как бы становится предупрежден, что скоро придут по его душу. Все, кто получил эти часы - мертвы. Кроме койота Олли, секретаря Мунхарта. Они оба сейчас в безопасном месте.       – Это хорошо! – сказал енот. – Нам тоже надо пора быть там. Я захвачу свой чемодан из спальни...       – Непонятно только, зачем скунс прислал часы в пансион «Тихий уголок» на имя «Д. Смит», – задумчиво произнесла Джуди. – Он вел себя как-то странно, передавая посылку почтальону и прося отнести ее в пансион.       – ЧТО? – внезапно осекся енот.       Зайка смотрела хозяину дома прямо в глаза. Внезапно те округлились настолько, что казалось, стали идеальной шарообразной формы.       – Вы ведь знаете про инцидент в пансионе? – спросила зайка. – Скунс прислал посылку с часами и туда. Секретарь владельца заведения даже сбежал в тот же день, когда увидел её.       – Но... – замялся Озрик. – Насколько я знаю, это зебра принесла посылку...       – Верно, зебра была курьером, доставляющим еду. Однако бандероль передал скунс. Этот тип пытался проникнуть в пансион, но овца, миссис Оливье не пустила его. Через какое-то время скунс встретил неподалеку посыльного и заплатил ему деньги, чтобы тот передал коробку в пансион на имя «Д.Смит». Зебра просто выполнял требования скунса. Он не знал, кому коробка предназначалась, поэтому передал ее в лапы хозяина заведения. Держу пари, скунс был в восторге. Очевидно, он собирался выманить кого-то... В чем дело, Озрик?       Джуди с интересом уставилась на енота. Тот выглядел совершенно разбитым и молча стоял, опустив глаза в пол. Зайка ожидала, что собеседник что-нибудь ответит, но тот лишь грустно сверлил взглядом ворсовый ковер.       – Ладно, – громко вздохнула Джуди. – Нам пора. Идите за чемоданом, я подожду вас здесь на диване.       Енот снова медленно повернулся к лестнице и тихими монотонными шагами начал подниматься наверх. Он шел, опираясь лапой на перила, будучи терзаемый горестными стенаниями.       Когда наверху хлопнула дверь спальни, Джуди еще раз внимательно осмотрела интерьер гостиной, начиная от бильярдного стола и заканчивая платяным шкафом. Она подошла к окну, выходящему во двор; в свете уличных фонарей была видна живая изгородь. После этого крольчиха удобно устроилась на диване, доставая свой телефон.       Спустя какое-то время до нее еще раз донесся хлопок двери на втором этажа. И вот уже енот спускается вниз по лестнице, волоча за собой тяжелый чемодан с вещами.       – Фух, я готов! – осипшим голосом объявил он, опустив багаж к подножью лестницы. – Ну что, можем идти?       – Одну минуту, – сказала Джуди, поднимаясь с дивана. – У меня к вам несколько важных вопросов.       – В смысле вопросов? – недовольно насупился Озрик. – Нас же ждут в убежище, разве нет?       – И тем не менее я должна вас еще раз спросить, – настойчиво повторила зайка. – Это касается дела. Оно уже почти все раскрыто, но есть некоторое пробелы, которые только вы можете залатать...       – Может обсудим это по дороге? – предложил хозяин дома.       – Расскажите еще раз, что произошло после того, как Вы и Сэм Френдли зашли в захваченный приют. – попросила Джуди.       Брови енота опустились настолько низко, что казалось из его ушей сейчас пойдет пар.       – Я уже сто раз рассказывал и полицейским в больнице, и следователям на допросе и вам вчера. Мне надоело!       – Вы говорили, – напомнила Джуди. – Что когда Вы и ваш коллега, Френдли, вошли в приют, то громилы заставили вас пройти в какое-то помещение. Там вас привязали к стульям, чтобы вы не смогли выбраться, после чего пришел скунс, главарь террористов, так?       Енот раздраженно сложил лапы на груди.       – Сэм Френдли запаниковал и начал просить о пощаде. – продолжила крольчиха. – Вы стали пытаться разговорить главаря, просили его отпустить заложников и высказать требования. Однако, с ваших слов, скунс только высокомерно глядел на вас двоих и получал наслаждение от вашего страха. Потом он достал какую-то монетку и сказал, что жребием решит, кого из вас двоих он убьет: вас или красного волка, хозяина приюта. Жребий пал на Френдли. После этого подручные скунса усыпили вас и вскоре вы очнулись в больнице. Я помню, как вас выносили из приюта на носилках. А вашего коллегу по фирме мы нашли на берегу Кристального Озера, на том же месте, где и Джима Маунтина. Только в отличии от кенгуру, который был отравлен, красный волк был задушен цепочкой.       – И к чему вы все это рассказываете? – раздраженно спросил енот.       – Благородное поведение. – сказала Джуди. – Не каждый бы отважился безоружным войти в здание, полное вооруженных до зубов преступников, ради спасения невинных жизней... СТОП... Что это было?       Крольчиха прислушалась: ей показалось, что она услышала какие-то тихие звуки, как будто кто-то тихонько стучал по стене. Однако стоило напрячь слух, как назло все стихло.       – В этом доме старая проводка. – прошипел хозяин. – И с трубами проблемы.       – Знаете, кто вы такой? – сказала Джуди, с вызовом глядя прямо в глаза еноту.       – Кто? – спросил он. В его взгляде читался испуг.       – Вы - Подрядчик из Паддингтона!       На четверть минуты между крольчихой и енотом сотворилась немая сцена. Джуди спокойно взирала на Озарка, тот с непониманием вытаращился на нее.       – ЧЕГО? – пропыхтел енот.       – Ты не слышал эту историю? – изумилась Джуди. – Она произошла в начале века; сыщик Луи Дюпен описал ее в своей новой книге. Я вчера читала этот рассказ, когда ехала к тебе. Там один енот сел на поезд и проезжая мимо станции исчез из своего вагона. Ну вернее так все думали. Был свидетель, который видел, как енот вошел в купе, но так и не вышел из него; свидетель лишь вспоминал, как в купе на пару минут забежал стюард. На самом деле было вот что: енот подкупил стюарда, так как тот был енотовидной собакой и имел с ним внешнее сходство. Когда стюард вошел в купе, он облачил енота в наряд коридорного и тот, под видом енотовидной собаки-стюарда смог незаметно покинуть свою комнату, тем самым обманув свидетеля и запутав дело. Очень хитроумная задумка и довольно рискованная авантюра. Забавно, что несмотря на гигантский риск, она в итоге выгорела.       – Я не понимаю. – замотал головой енот. – При чем тут я? Вы что, в чем-то меня обвиняете?       – Вы были в спортзале, когда убивали Сэма Френдли? Вы находились с ним в одном помещении?       – Наверное, – пожал плечами Озрик. – Нас же вырубили хлороформом.       – Вы говорили, что вас и красного волка приковали наручниками к стульям. Саперы и группа захвата, что проводили спецоперацию по спасению заложников, сказали, что нашли вас лежащим без сознания в спортзале. Тела Френдли там уже не было, так как его пронесли через канализацию и выбросили на пляже Кристального Озера. Но саперы сказали, что обнаружили в спортзале только один стул... и только один комплект наручников.       Енот заметно занервничал. Хоть его парализованной лицо как всегда почти ничего не выражало, однако глаза говорили о многом.       – Они, – замешкался он. – Они могли перенести все в другое помещение. Стул и наручники могли выкинуть в канализацию.       – Довольно странно, – усмехнулась Джуди. – Зачем им это делать?       Озрик нахмурился еще сильнее.       – Если вы меня в чем-то подозреваете, то так и скажите! – с вызовом рявкнул он. – Обвиняете меня в том, что я заодно с этим скунсом?       Джуди рассмеялась.       – О, нет! – театрально сказала она. – В этом я вас не обвиняю. Но, будем говорить откровенно, вы темная личность. Прикидываетесь мелким и неприметным офисным работником, эдаким тихим второсортным секретарем Артура Санливера. Вы ловко затесались в компанию менеджмента фирмы волка и кабарги. Но мало кто знает, о вашем истинном коварстве. Мало кто знает, кто вы такой на самом деле. Но я то уже всё знаю!       – ТАК! МНЕ НАДОЕЛО! – вскричал енот. – Эти бредовые беседы никуда не ведут! Я собираюсь поехать на встречу со своими коллегами, и поеду один!       – Вы лжец! – злобно объявила Джуди. – В вашем рассказе о том, что происходило внутри приюта, нет полных слов истины! Думаю Сэма Френдли действительно приковали наручниками к стулу и хладнокровно задушили цепочкой от часов. Все как вы и сказали. Его тело какое-то время так и оставалось в том помещении, пока его не унесли оттуда при отступлении из здания. Однако вас не было в том спортзале в этот момент.       – ДА? – злобно прыснул Озрик, при этом его хрипота чудесным образом куда-то пропала. – И ГДЕ ЖЕ ПО ВАШЕМУ Я БЫЛ В ТОТ МОМЕНТ?       Довольно ухмыляясь Джуди села на диван, облокотившись на спинку и раскинув лапы в разные стороны.       – А Вы что, забыли? – напомнила она. Ее голос звучал как никогда уверенно. – Вы в это время стояли на балконе интерната, смотрели на толпу, собравшуюся вокруг и несли всякую чушь в микрофон!       На этот раз в гостиной воцарилась по настоящему немая сцена. В этот раз она длилась уже не четверть минуты, а добрую половину. Енот тупо опустился на свой чемодан, глядя на гостью как на ненормальную. Первой неловкую паузу нарушила Джуди:       – Вот теперь я обвиняю вас, Озрик Озарк. – сказала она. – Но не в том, что вы помогали скунсу, а в том, что вы сами скунс! Ну, вернее не в том, что вы принадлежите к этому виду животных, а в том, что вы натворили в ближайшие две недели. Это ведь вы захватили приют, убили Сэма Френдли, Шона Скалетту... Я абсолютно уверена, что именно вы устроили взрыв в квартире Джона Маунтина, который привел к смерти кенгуру. Да и еще... если покопаться, думаю, что смерти остальных сотрудников «Мунхарт-Санливер» окажутся делами именно ваших лап...       – ТЫ ЧТО, СДУРЕЛА? – крикнул енот. – ЧТО ЗА БРЕД ТЫ НЕСЕШЬ?!       – Согласитесь, история с Подрядчиком из Паддингтона невероятная. – продолжила крольчиха. – Однако в эту пятницу вы ее переплюнули. Одно дело, когда енот прикидывается енотовидной собакой (это даже не особенно оригинально, такое бывало потом часто в эпоху антиенотизма), и совсем другое: когда скунс притворяется енотом, как вы сейчас. В том, что вы не енот нет никаких сомнений, хоть вы и сумели обдурить всех ваших коллег, использовав маскировку: маска, фальшивая шерсть, перекрашенный хвост. Вас действительно не отличить от енота; одно только плохо - эта маска, хоть и лежит идеально на вашей морде, но все же далека от совершенства: мускулы двигаются очень плохо - у вас почти не проявляются эмоции, лицо выглядит парализованным. Однако вы смогли выкрутиться придумав эту историю про аварию, в которую вы якобы попали и после которой у вас был поврежден лицевой нерв. Находчиво, ничего не скажешь! Можно было бы объяснить ситуацию с физиономией тем, что у вас Болезнь Паркинсона, ведь как известно, при ней лицо каменеет и превращается в «маску», однако вам пришлось бы постоянно дрожать, а это лишняя морока.       – Чушь притянутая за уши! – не согласился Озарк. – Думаешь, если бы я был скунсом под прикрытием, то доктора в больнице этого бы не обнаружили?       – Справедливо. – согласилась зайка. – Насчет этого я пока ничего не скажу. Однако в пользу того, что я права, говорит еще несколько фактов: когда мы впервые встретились в гипермаркете «Мунхарт-Санливер», во время общего обеда ты постоянно держался от всех в стороне, боялся проронить лишнее слово. И еще... при первой встрече я заметила гигантский контраст между двумя секретарями глав корпорации. Секретарь серого волка - неуклюжий койот, который постоянно дергается и заикается. Секретарь же кабарги, то есть Вы - уверенный, хорошо держащийся, но при этом замкнутый и отстраненный. Но самый главный контраст - это контраст запахов. Некрасиво говорить, но Олли Харрельсон вызывал такое впечатление, что он никогда не принимает душ, в то время как от вас прямо таки разит одеколоном. Этот душный аромат одеколона преследовал меня везде, где бы я вас не встречала: в подсобном помещении гипермаркета, в вашей спальне, и даже сейчас я его чувствую. Теперь мне понятна его основная задача: маскировать запах; все что угодно, только бы не допустить ни единого намека, ни даже намека на намек, что вы на самом деле не енот.       – Хорошо, – вздохнул Озрик, – А как ты тогда объяснишь, каким образом я мог командовать террористами, если меня не было в интернате, пока ваши коллеги не привезли меня на переговоры? Если посмотреть записи со всех камер в тот день, и проследить все обращения террористов, когда они выходили на балкон, то можно заметить, что бандиты все делают по приказу скунса, который в тот момент находится в здании вместе с ними. Если скунс - это я, как ты говоришь, то как я мог оказаться снаружи? Спроси своих друзей легавых, они расскажут как приехали сюда ко мне, как вытащили меня из постели сказав, что я должен буду выступать переговорщиком с захватчиками, как всю дорогу давали мне инструкции, пока не привезли к приюту.       – Ну здесь вообще нет ничего необычного, – зевая произнесла зайка. – Спектакль был срежиссирован идеально. Думаю у захвата интерната было три цели: запугать так называемого «Папашу», убить Сэма Френдли и отвести подозрения от личности Озрика Озарка. Третья цель была не менее важна, чем первые две. Для этого нужно было создать впечатление, что главарь изначально был вместе со своими подчиненными и постоянно находился внутри вместе с ними. Для этого все, кто находился в здании помимо захватчиков, были усыплены. Но если попытаться вспомнить, то выясниться, что скунс вышел на балкон и обратился к толпе с речью только после того, как енот Озрик Озарк вошел внутрь с поднятыми лапами и дрожащими коленями.       Вот так вот: енот подрядчик Бастер Просьен заходит в купе и превращается в енотовидную собаку коридорного, а спустя много лет енот секретарь Озрик Озарк, заходит в захваченное здание приюта и там внутри перевоплощается в скунса, главаря банды.       Ты, Озрик, хорошо все спланировал и подготовил. Ты заранее написал своими подельникам сценарий и план, когда и как им надо действовать и что говорить. Возможно даже ты расписал по времени, в какой час и в какую минуту им нужно выходить на балкон и какую именно фразу в данный момент произносить. Громилы постоянно говорили, что-то вроде «Наш предводитель требует» или «Наш предводитель просит передать вам», но при этом, как только стоило полиции обратиться через них непосредственно к главарю, они со злобой в голосе утверждали, что их предводитель медитирует и не станет ни с кем говорить, пока не закончит. Эта якобы «медитация» - хорошее оправдание, почему скунс не выходит на публику, кроме того, вы создали устрашающий образ эдакого религиозного фанатика, увлекающегося мистикой, оккультизмом или восточными учениями. Но никакого предводителя, сидящего с закрытыми глазами в позе лотоса, конечно же не было внутри.       У всех громил, захвативших здание был план, написанный на листке бумаги, которому они следовали. Сперва скунс якобы просил привести ему Мунхарта и Санливера. Переговорщики от полиции сообщили террористам, что это никак не возможно, так как эти двое в тот момент были на другом конце страны. Тогда скунс типа потребовал (естественно не сам, а через посредников), чтобы вместо глав корпорации прислали их секретарей Озарка и Харрельсона. Но полиция сообщила, что и Харрельсона невозможно привести, так как он улетел со своим хозяином. Тогда скунс в третий раз меняет решение и требует вместо Харрельсона кого-то другого. Тут возникает иллюзия, что главарь менял свои решения в зависимости от ситуации, но это было не так: ведь ты, как один из менеджеров высшего звена знал, что ни кабарги, ни серого волка, ни койота не будет в городе. Когда в итоге в качестве переговорщиков выступили Озрик Озарк и Сэм Френдли, все вокруг подумали, что это была импровизация в зависимости от обстоятельств. Но это было совсем не так! Ты знал, что все будет как ты и планируешь, еще до захвата: что именно вы двое окажетесь внутри и ты расправишься в красным волком, а потом тебя вытащит на носилках группа спасателей, думая, что ты заложник. Все прошло идеально, никто и не подумал, что герой Озрик Озарк, готовый пожертвовать собой, ради детишек, напрямую причастен к захвату. Однако есть один момент, который слегка подпортил безупречность ситуации.       Джуди достала свой телефон и включила видео. Это был небольшой отрывок записи, сделанный с камеры, что была установлена на одном из переговорщиков. На записи было видно, как открывается входная дверь интерната, а за ней стоят трое террористов, покрытых броней с ног до головы: медведь, носорог и лев. Последний взял слово:       – Наш предводитель настаивает, что ему необходимо двое переговорщиков. Один из них обязательно должен быть секретарь. Вторым может быть любой... – лев осекся. Он порылся в карманах своих штанов и с большим трудом (мешала броня) извлек оттуда какую-то бумажку, которую бегло пробежал глазами. – «Любой менеджер высшего звена». Вот требования! Двое менеджеров высшего звена, один из них секретарь. Пусть подойдут сюда с поднятыми лапами. Переговоры будут проходить внутри. Наш предводитель гарантирует всем полную безопасность при соблюдении условий. У вас пять минут!       Джуди остановила видео.       – Ай-ай-ай! – укоризненно покачала головой зайка. – Шпаргалка - как нехорошо! Никто не обратил внимание на этот незначительный момент, однако мне это показалось странным. Я тогда подумала: они что, под диктовку записывали все, что им говорит их предводитель? Неужели трудно запомнить и передать полиции несколько фраз? А если они все таки были настолько тупые, что требования скунса, которые им нужно передать, выветриваются у них из головы, пока они разблокируют дверь, то почему бандиты постоянно не читают с листочка? Зачем этому льву, после того, как он записал слова скунса, потребовалось запихивать этот лист себе в карман, чтобы потом мучиться и снова доставать его?       Пока Джуди держала свои изобличающие речи, она смотрела в упор на хозяина дома. Тот сидел неподвижно на чемодане и весь дрожал, но при этом продолжал взирать на зайку своим парализованным лицом.       – Наконец последний странный момент того дня. – продолжила крольчиха, убирая телефон в карман. – После того как скунс произнес свою речь и покинул балкон, интернат перестал подавать признаки жизни. Как потом стало понятно, террористы, захватив с собой тело красного волка, спустились в канализацию, вышли на берегу Кристального Озера и, бросив там Сэма Френдли, поднялись по лестнице, залезли в приготовленный для них автобус и уехали. Но перед тем, как сесть в автобус, они зашли в будку к охраннику, избили его и испортили все записи с камер видеонаблюдения, которые снимали берег озера. Они размагнитили пленку и переломали кассеты. Зачем? Чтобы полиция не смогла установить точное количество террористов. Но теперь-то мы знаем и вторую причину, верно? Если бы эти записи сохранились и попали в Департамент, отсутствие на этих записях главаря террористов вызвало бы большие вопросы. Учитывая, что канализационный коллектор связывает интернат с Озером и не имеет ответвлений, сразу возникло бы подозрение, что скунс остался в интернате. Чего доброго начали бы обыскивать всех, кто там остался...       Озрик Озарк начал чуть покачиваться на чемодане, с безразличной мордой выслушивая мысли крольчихи.       – Теперь перейдем к смерти гривистого волка. – сказала она. – Первым шагом было отвлечь внимание сотрудников правопорядка. В качестве отвлекающего маневра решено было задействовать секретаря Мунхарта. Койоту была отправлена бандероль с часами. Таким образом Шон остался дома с двумя охранниками, а все внимание полиции было приковано к Харрельсону.       Это убийство тоже было тщательно спланировано и тоже были попытки запутать следствие и отвлечь внимание, однако... В данном случае все получилось не настолько гладко, как в случае с приютом. Вы пытались создать картину, якобы Скалетта получил от своего босса требование выглянуть наружу из дома, после чего был убит снайпером из здания напротив. Мы установили, что произошло на самом деле: кто-то постучал в окно дома и гривистый волк, открыл окно, чтобы посмотреть в чем дело. Далее ему на телефон пришло сообщение, которое отвлекло его внимание и он был застрелен тем зверем, что вынудил его отпереть окно. Текст же сообщения предназначался для того, чтобы запутать следствие. Однако полиция быстро установила, что волк был застрелен в упор из пистолета, а снайпер лишь создал иллюзию иной смерти. Собеседник оставил следы под окном и экспертиза установила, что следы принадлежат скунсу.       Но зачем Скалетта решил поговорить со скунсом, если знал, что этот зверь для него - самый опасный враг в городе? Шантаж и вымогательство со стороны скунса? Можно предположить, но я так не думаю... Скалетта открыл окно, потому что знал и не боялся того, кто постучал к нему. Сперва я подумала, что они со скунсом были заодно и второй почему-то вдруг решил устранить первого. Но правильный вариант гораздо более невероятен: Шон увидел за окном своего коллегу, енота Озрика Озарка. Прекрасно выполненная маска енота, фальшивая шерсть на передних лапах, перекрашенный и опущенный хвост... Однако маскировать ступни задних лап вы не додумались. Это упущение! Ваши следы были интерпретированы очень быстро, кроме того вы не подняли гильзу, что упала на грядку вам под ноги. Ну а тот факт, что вы связаны со смертью Джона Маунтина... тут у меня никаких сомнений нет, так как вас видели за пару минут до взрыва в его апартаментах.       За все время монолога крольчихи Озрик Озарк не произнес ни слова. Когда она замолчала, он какое-то время еще сверлил её ненавистным взглядом, после чего сказал:       – У меня алиби. В ночь убийства гривистого волка я лежал у себя в спальне. Двое полицейских дежурили здесь, на том диване, где ты сидишь сейчас. Когда им сообщили, что убили Шона, они сразу же поднялись ко мне в спальню и сообщили по рации, что я на месте. Тина Саванна сидела рядом со мной. Она тоже подтвердит.       Джуди рассмеялась.       – И этим вы намерены защищаться? – спросила она. – Если коллеги и увидели кого-то в вашей кровати, то точно не вас, Джек Кингсли, – при этих словах енот дернулся и чуть не упал с чемодана, – Если кто-то создал такую убедительную маску енота, то я думаю, ему не составило труда сделать вторую такую же. Ваш сообщник, также замаскированный под Озарка все это время был в спальне, чтобы создать вам алиби. А потом, после ночной операции, вы поменялись местами. Опять же вспоминаем аналогию с Подрядчиком и поездом. Вот зачем вы прикидывались, что у вас осипший голос. Ваш сообщник мог изменить внешность, но вот голос подделать невозможно. Поэтому вы оба и говорили с хрипотой, которая очень быстро прошла, стоило мне вас раскусить. Вашу невиновность доказать очень просто: мы с вами сейчас поедем на метро, только не в убежище, где прячутся ваши коллеги, а в участок. Там вы под наблюдением экспертов сможете доказать, что вы действительно являетесь енотом. Но если вы окажитесь каким либо другим зверем, то боюсь ваше положение будет незавидным. Итак, вы согласны поехать со мной прямо сейчас и пройти экспертизу?       Енот медленно встал с чемодана и вновь скрестил лапы на груди, глядя на Джуди высокомерным взглядом.       – НЕТ! – отрезал он.       – Очень хорошо. – вздохнула Джуди, поднимаясь с дивана. – Озрик Озарк, вы арестованы за убийство Сэмуэля Френдли, Шона Скалетты и Джона Маунтина, а также за захват заложников, террористический акт, порчу имущества и дачу ложных показаний! Также я задерживаю вас по подозрению в участии в преступной группировке, которая, возможно, причастна к смертям Джима Маунтина, Лораса Пирса и Джерри О’Коннора. Также вам могут приписать похищение Дейзи Натс, если она не объявится в ближайшее время, что я думаю, произойдет очень скоро. Вы имеете право хранить молчание. Всё, что вы скажете может быть использовано против вас в суде. Вы имеете право не свидетельствовать против себя и своих близких. У вас также есть право на адвоката. Если же у вас нет денег на адвоката, то его вам предоставит государство!       Пока Джуди зачитывала права, Озрик достал из кармана брюк смартфон. Игнорируя ее слова, он повернулся спиной к крольчихе и наспех набрав какой-то номер, приложил телефон к уху.       – Кому вы звоните? – громко спросила зайка. – Повесьте сейчас же трубку!       – Майский день! – прокричал енот в телефон и выдержав паузу добавил. – Да, чёрт возьми, я уверен!       «Майский день?» – подумала про себя зайка. – «Это что, какой-то условный сигнал?». Она не слышала с кем разговаривает подозреваемый, однако тот был крайне взбешен.       – Эта мелкая крольчиха Хоппс! – проворчал енот. – Она у меня дома и говорит, что я арестован!       Он украдкой уставился на Джуди, внезапно глаза его округлились.       – ЧТО?! – вскричал он. – Что значит «сдавайся»? Ты одурел? Я не могу сейчас... Остался всего шаг. Он сейчас вместе со всеми там!       Озарк внимательно выслушал, что говорит его собеседник, но это его совершенно не удовлетворило.       – НЕТ! У меня есть волына! Я смогу оторваться и завершить все. – еще небольшая пауза и енот продолжил. – Это должен быть я! Нет, недостаточно! Я буду отстреливаться и мне наплевать скольких я положу при этом!       Хозяин дома повернулся лицом к зайке. Он тяжело дышал.       – Ладно, – вздохнул он. – Может ты и прав. Пожалуйста, не дайте ему уйти! Скажите на последок, что это, помимо всего прочего, за мою семью и за моего отца! Ага, да. Ну пока, до скорого!       И енот с грустью опустил телефон.       – С кем вы говорили? – поинтересовалась зайка.        Собеседник не ответил. Он смотрел на экран своего телефона и пару раз всхлипнул.       – Кстати, насчет вашего сообщника. – вспомнила Джуди. – Как только я вошла в дом, я вас спросила «Не видела ли ты ничего странного или подозрительного в последнее время?». Почему вы не поправили меня, когда я оговорилась?       Снова молчание в ответ. Хозяин дома не поднял взгляда. Зайка даже не была уверена, что он слушает ее.       – Не думаю, что вашему сообщнику понравилось то, что я сказала про тебя. – покачала головой Джуди. – Но ведь это же правда! Зачем ты послал в пансион «Тихий уголок» посылку для «Д.Смит», которая была подписана как «М.О.»       Енот резко поднял голову и открыл рот в изумлении.       – Давай-ка вспомним эту историю с бандеролью. – предложила Джуди. – На той коробке было написано: «Куда: в пансионат Тихий уголок. Кому: Д.Смит. Откуда: из преисподней. От кого: М.О.». То, что ты спутал слова «пансион» и «пансионат» к делу не относится. То, что ты криво написал имя, что позволило его двояко трактовать и в итоге напугал не только Джошеми Фергюссона, но и его друга и начальника Декстера Смита - это еще полбеды. Но почему ты подписался как «М.О.»? Это же означает «Мудрый Отец», ведь так? Но ведь ты не он!       В глазах енота читалась уже не злоба и раздражение, а испуг и растерянность.       – Я всё знаю про Джимсвилль, про Мудрых Отцов и про Младших Братьев. – сказала крольчиха. – Инициалы «М.Б.» на посылке Харрельсона означают «Младшие Братья». Но зачем ты притворился Отцом? Зачем ты обманул бедную Дейзи?       – ВРАНЬЕ! – внезапно заорал енот. – ЭТО НЕПРАВДА!!!       – Что неправда, Джек? – сердито спросила Джуди. – Ты ведь, Джек, так? Ты переписывался с Джимом Маунтином на секретном языке. В той записке, что мы нашли в его кармане, которую ты ему адресовал, были такие строчки: «Совсем скоро к нам присоединится еще один». Видимо Джим был с тобой заодно. Вы с ним вместе убили яка и буйвола. Вы планировали вместе убивать всех остальных, но при этом он просил тебя пощадить его брата. Ты обещал ему это в записке, но потом все равно убил Джона, когда Джим уже был мертв.       – ВСЁ БЫЛО НЕ ТАК!!!       – И в том же самом письме ты пишешь: «Совсем скоро к нам присоединится еще один». Ты имеешь в виду Дейзи Смит? Ты обманом решил заманить её в вашу банду, прислав ей часы, якобы от «М.О», чтобы убедить её в том, что ей угрожает опасность и только ты можешь защитить её?       – ЗАТКНИСЬ! ЗАКРОЙ ПАСТЬ! – орал Озрик на весь дом, брызгая слюной.       Но Джуди не останавливалась:       – Ты заставил зебру передать бандероль в «Тихий уголок». И несмотря на то, что её распечатал Декстер Смит, Фергюссон устроил переполох и тем самым поднял на ноги весь пансион, включая Дейзи. Как только несчастная белка всё узнала, она перепугалась до глубины души и, взяв у одной из сожительниц телефон, послала Луи Дюпену смс с просьбой о помощи, но потом все равно сбежала и теперь её не могут найти. Я знаю, что она пришла к тебе. Твой план все таки удался. Ты заманил ее к себе и убедил участвовать в твоих жестоких играх, заставив поверить, что за ней охотятся. Она была вынуждена помогать тебе, создавать тебе алиби, пока ты кровожадно убивал зверей. Бедная девочка была до смерти напугана, а ты радовался и довольно улыбался, что твой план сработал. Она хотя бы знает, что пока лежала в постели наверху, создавая тебе алиби, ты со своим другом «Багровым Сюртуком» в этот момент убивал Шона Скалетту в Блэкчапеле?       Озарк выбросил вперед руку. В его лапе был зажат пистолет. Джуди моментально замолчала от неожиданности. Вот это реакция: она даже не успела заметить, как енот выхватил оружие из-за пояса за спиной.       Крольчиха подняла вверх обе лапы.       – Полегче, Джек, успокойся! – попросила она. Её сердце заколотилось как бешенное, пот моментально прошиб её лоб. Может быть не стоило так сильно злить Озрика, однако это было частью ее плана по выманиванию сообщника.       И план сработал: платяной шкаф в углу гостиной пошатнулся и его двери распахнулись. Второй Озрик Озарк, почти идентичный первому, вышел оттуда, стряхивая с себя пыль.       – Так это правда, Джек? – спросил он, высоким девичьим голосом, осуждающе глядя на своего двойника.       – Нет! Всё не так! – ответил первый енот, державший на мушке Джуди.       – Интересный у вас шкаф. – заметила крольчиха. – Связан потайной лестницей с тем, что в спальне, да?       Вооруженный енот совершил жуткое действие, походившее на сцену из фильмов ужасов: он вцепился когтями свободной лапы в свою собственную щеку и содрал со своей морды кусок кожи. Будь здесь кто-нибудь со слабой психикой, моментально бы упал в обморок. Однако под кожей оказалось вовсе не мясо, а черная как смоль шерсть. Подцепив другой лоскут кожи, Озарк снял с себя оставшуюся часть маски, словно кожуру с мандарина. И вот на том месте, где еще минуту назад была голова енота-полоскуна Озрика Озарка, сейчас красовалась новая голова скунса Джека Кигсли. Только глаза оставались теми же, что и были, полными ярости и гнева.       Второй «енот» снял свою маску более аккуратно, двумя лапами, начиная со скальпа.       – Здравствуйте, мисс Натс. – поприветствовала молодую белочку Джуди. – Или вас надо называть мисс Смит?       – Джек, – обратилась белка к своему товарищу обреченным тоном. – Опусти оружие! Все кончено!       – ОН УБИЛ ЕЁ РОДИТЕЛЕЙ!!! – закричал на Джуди скунс. – УБИЛ ИХ ЗА ТО, ЧТО ОНИ УСТАНОВИЛИ МЕМОРИАЛ ПОГИБШИМ В ДЖИМСВИЛЛЕ! ЭТО БЫЛА СПРАВЕДЛИВОСТЬ! ЭТОТ ГАД ЗАСЛУЖИВАЛ СМЕРТИ! ЕГО ФАМИЛИЯ НЕ СКАЛЕТТА, А ВАН ТАССЕЛ!       – А вот это уже интересно. – сказала крольчиха.       – Ты ничего не понимаешь! – злобно сказал енот. – Вы все ничего не знаете! Вам наплевать! Вы называете террористами этих зверей, что захватили приют. А ведь они никого не погубили. Мы всех усыпили газом! Дети в интернате даже не заметили, что что-то произошло, они все спали. Их психика не нарушена! А Фрэндли... он убил родителей всех тех, кто захватил приют. Это была справедливость! Каждый из них был доволен... Я получал удовольствие, когда затягивал цепочку на шее у этой сволочи! Она рыдала, ёрзая на стуле, как маленькая девочка. Но даже рыдая, дергаясь и мочась под себя он не испытал и толику того ужаса, что испытали в детстве эти «террористы» как вы их называете, когда он пришел к ним на ферму с оружием...       – То есть вы решили собственноручно осуществить месть? – догадалась Джуди. – Вместо того, чтобы обратиться в полицию и рассказать о преступлениях ваших врагов?       – Это совсем другое! – сказал Джек, по прежнему держа оружие. – Такое можно решать только в срочном порядке. Один на один: мы против них.       – Думаю нам лучше поговорить не здесь, а в полицейском участке. – предложила Джуди. – Давайте вы опустите оружие, и после этого мы втроем: ты, я и Дейзи, проедем в полицейский участок, после чего в спокойной обстановке с кофе и пончиками поговорим за жизнь, и вы нам расскажете наконец, что да как тут происходит и что у вас за терки с подручными Кристофера Мунхарта.       Скунс расхохотался.       – Я никуда с тобой не поеду. – сказал он. – Мы с Дейзи сейчас уйдем отсюда, и ты не будешь нас преследовать.       – Думаю мне придется наставать на своем. – не согласилась крольчиха.       – Ты не в том положении, чтобы ставить условия! Пистолет-то у меня.       – Можно перехватить инициативу одним словом. – заявила зайка. – И слово это «Буйволсон»!       – Чего? – сощурившись переспросил скунс.       – БУЙВОЛСОН! – громче повторила Джуди, чтобы ее голос донесся до динамика телефона, что лежал в ее кармане и был включен все это время.       Сигнал сработал. Менее чем через две секунды, около шести маленьких красных точек заползли в гостиную через окно и словно мушки облепили грудь скунса. Дейзи Смит вскрикнула от неожиданности и упала на пол животом вниз, прикрывая затылок руками.       Застигнутый врасплох скунс, открыл от удивления пасть. Джуди победоносно опустила лапки. Скунс понял, что все кончено и разжал кисть. Его пистолет с грохотом упал на пол. Он медленно поднял обе руки и положил их на затылок.       Зайка смотрела на поверженного врага.       – Я поняла кто ты такой, пока ехала к тебе в поезде. Рассказ Луи Дюпена про подрядчика поставил финальную точку. – сказала она. – Я сразу же позвонила нашим. Мы решили устроить тебе засаду за живой изгородью. Твой дом окружен. Ты по сути во всем сознался.       Скунс лукаво улыбнулся ей в лицо, заслышав имя Луи Дюпена. Он понимал, что сейчас сюда ворвется отряд вооруженных верзил и арестует его. Но тем не менее он все равно победил. Ведь Джеймс Андрерхилл уже позвонил Остину.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ