Любовь на грани фола

      Близилось Рождество, к которому девочки в суматохе совсем не успевали подготовиться. Учёба, практика, зачёты, экзамены — это всё казалось бесконечным. Их кружило в водовороте дел факультета, словно в бурной реке, и конца этому не предвиделось. Единственной отдушиной для них стали друзья и хоккей. Джоанна и Кати, сами того не желая, стали заядлыми фанатками «Пингвинов», давая фору многим болельщикам со стажем. Коул и Робби посвятили их в хоккейную историю, каждый день рассказывая о команде и лиге что-то новенькое. И это было так непринуждённо и интересно, что совсем не надоедало. Скорее, наоборот, — разжигало ещё больший интерес к игре.       Джоанна последней из друзей вышла из аудитории, где наконец был сдан последний экзамен в первом семестре.       — Ну как? — бросилась к ней Кати. Парни были немного сдержаннее, но тоже, стоя у окна, в нетерпении переминались с ноги на ногу.       — Отлично!       — Ну что, друзья, с окончанием семестра! — провозгласил Робби. — Это нужно отметить!       — Что ты предлагаешь? — улыбнулась Кати.       Роб обнял обеих девушек, лукаво покосился на Коула и подмигнул.       — Предлагаю отдохнуть сегодня в ночном клубе «Атлантида»!       — У нас нет нескольких лишних сотен долларов, — хмыкнула Джоанна.       — От вас требуются только праздничные наряды и хорошее настроение.       — Вы выиграли в лотерею? Или продали «Arsenal Cider House»? Или кто-то из вас недосчитался одной почки?       Парни весело рассмеялись, глядя на удивлённых девушек.       — Не угадала, Джоанна, — ответил Коул. — Просто мистер Робби Санчес увлекается не только хоккеем и девушками. Он ещё и диджей. Иногда, когда настроение соответствующее.       — Неужели? — лица Кати и Джоанны ещё больше вытянулись от очередной порции изумления. Девушки почти ежедневно узнавали о друзьях что-нибудь новое, открывали для себя их скрытые и не очень таланты.       — Всё так! — кивнул Роб. — И сегодня меня пригласили играть в «Атлантиде». Я не мог отказаться от столь заманчивого предложения. Но и про вас не забыл, выпросив у организаторов рождественской вечеринки три пригласительных билета.       — Как это трогательно — модный диджей ведёт в крутой клуб своих друзей-нищебродов! — съязвила Джоанна. — Я вся трепещу от восторга, ваша светлость!       — Не хочешь — не ходи! — обиделся тот. — Твой пригласительный уж точно не пропадёт. Найдётся как минимум сотня желающих тебя заменить.       — Брось, Робби, — обняла его Кати и состроила гримасу подруге. — Ты же знаешь Джоанну, в кругу друзей она не стесняется шутить немного… Жёстко.       — Какой обидчивый и ранимый у нас друг, оказывается! — не унималась Джоанна. — Прости, Роб, в следующий раз над твоей тонкой душевной организацией я буду шутить более изящно, нежно, стараясь не обидеть.       Коул вдруг обнял девушку за талию и привлёк к себе, заглянул ей прямо в глаза и тихо спросил:       — Что с тобой сегодня?       — Не выспалась! — через плечо бросил Роб, которого Кати повела к выходу от греха, то есть — Джоанны, подальше.       Джоанна, пропустив выпад друга мимо ушей, принялась за Коула. Она легко шлёпнула друга по спине и, почувствовав, что хватка ослабла, отступила.       — Держи себя в руках, Коул Вуд! Если ты не знаешь, что делать с верхними конечностями, то я точно найду им применение. — И, стащив с подоконника охапку учебников, которые больше были им не нужны, водрузила их на руки друга. — Пошли! Это надо сдать в библиотеку. — И первой направилась к лифту.       — Это же другой корпус, Джоанна! — взмолился Коул, согнувшись пополам под тяжестью книг и едва поспевая за девушкой. — Давай хотя бы Роба вернём.       — Вот ещё! Кто мне хвастался, что жмёт от груди в два раза больше собственного веса? Так что от пары учебников не надорвёшься.       — Да тут все четыре моих веса!       — Не хнычь!       — Джоанна…       — Быстрее, Коул! Иначе мы с Кати не успеем нарядиться к сегодняшнему вечеру!       — Вот сегодня я за тебя и возьмусь! — грозно пропыхтел парень. — Ты мне ответишь за каждую страницу чёртовых книг!       — Возьмёшься! Непременно возьмёшься! Вот только учебники до библиотеки дотащишь и сразу ка-а-ак возьмёшься!       — Я убью её! Я точно её когда-нибудь убью! — подняв глаза к небу, выдохнул Коул.       Едва девушки оказались в своей квартире, Джоанна, по уже сложившейся традиции, попыталась прошмыгнуть в свою комнату, но на её пути возникла Кати. Она сложила руки на груди и смотрела на подругу с подозрением. Джоанна в ожидании тягостного разговора отвела взгляд, понимая, что на этот раз избежать его не удастся.       — Давай поговорим. — Кати говорила твёрдо, намереваясь непременно настоять на своём. Она взяла подругу за руку и повела в гостиную.       — О чём? — Джоанна на ходу пожала плечами.       — О тебе. Ты уже давно сама не своя, но сегодня перешла все границы. Что с тобой происходит?       — Ровным счётом ничего.       Джоанна, опустив голову, замолчала. Она ощущала на себе пристальный взгляд, но не могла рассказать подруге, что была готова отдать всё, не пойти в «Атлантиду» — будь она неладна! — лишь бы попасть вечером на матч «Пингвинов», чтобы снова неотрывно следить за Джино Малкиным. Этот русский прочно обосновался в мыслях и сердце Джоанны, напрочь лишил сна, заставляя мечтать о несбыточном. Она настырно училась не грезить о нём, понимая, что Малкин — красивая, но далёкая сказка, которой не суждено было стать реальностью. Но Джоанна, запретив себе мечтать, не могла не думать о Джино, не разглядывать его фотографии, не пересматривать матчи и интервью, не следить за ним на льду. Иногда ей казалось, что он скользил взглядом по трибуне, где видел её пару месяцев назад, но она мысленно усмехалась, обзывая себя дурой и нещадно топча робкий огонёк надежды, зарождавшейся в уставшей душе.       — Джоанна?       — Пойду собираться… — Вместо того, чтобы смотреть на трибуне матч «Пингвинов», весь вечер ей предстояло накладывать макияж, выбирать наряд и делать вид, что с нетерпением ждала ночи, чтобы оказаться в элитном ночном клубе Питтсбурга, куда мечтало попасть подавляющее большинство молодёжи города и его окрестностей, не относящейся к «золотой».       — У нас ещё полно времени!       — Извини.       И Джоанна, стараясь сдержать слёзы, бросилась в свою комнату, где упала на кровать, зарылась лицом в подушку и тихо застонала. Эта изощрённая пытка судьбы, которую люди называли любовью, разрывала сердце на части, и оно, словно умирая, билось всё медленнее. Но ровно до того момента, как в поле зрения появлялся чёртов русский. Тогда она оживала, ощущая, как в груди ретивое отбивало чечётку. От одного лишь взгляда Малкина, пусть даже не на неё, по телу разливалось блаженное тепло, запутывая мысли и сбивая дыхание. Джоанна знала наизусть жесты Джино, улыбку, молнии в глазах. Она ловила каждое движение, каждый взор, даже дыхание. И вот сегодня друзья решили лишить её счастья наблюдать за Малкиным, однако освобождая тем самым хотя бы на вечер от нечеловеческой тоски, неизменно пронизывающей душу после каждого матча.       Ровно в полночь Джоанна и Кати несмело вошли в холл ночного клуба «Атлантида», где их уже ждал Коул, при виде подруг лишившийся дара речи.       — Девочки, вы прекрасны! — придя в себя, наконец выдохнул он.       Девушки лишь улыбнулись в ответ, увлечённо рассматривая изнутри самое популярное ночное заведение Питтсбурга. Размах, конечно, впечатлял — несмотря на довольно простой и кажущийся скромным интерьер, в нём явно проступали вложенные сотни тысяч долларов. Стены огромного холла словно изнутри светились холодным белым светом, освещая тёмно-синие, похожие на волны, фрагменты декора, создавая впечатление плывущих посреди океана айсбергов. Повсюду висели большие зеркала, создавая иллюзию бесконечности зала. Пол был устлан ковром цвета индиго, длинный ворс которого скрадывал шум шагов сотен посетителей. Покрытие тоже было похоже на воду, казалось — поддень его носком сапога, и в стороны полетят белые брызги.       Посетители «Атлантиды» были под стать заведению: тут и там мелькали сплошь модные костюмы и наряды, блеск дорогущих украшений и наручных часов слепил глаза.       Когда первый восторг прошёл, Джоанна вдруг скривилась.       — Я чувствую себя чужой на этом празднике жизни.       — Да уж, — согласно кивнула Кати. — В наших простеньких платьицах мы как бельмо в глазу! Мне тоже здесь неуютно.       — Может, пойдём в другое место?       Коул снисходительно улыбнулся.       — Перестаньте искать в себе изъяны! Вы великолепно выглядите! Джоанна, почему ты раньше не носила платья? У тебя прекрасная фигура!       — Как мил сегодня этот рыжий! — усмехнулась та. — Столько комплиментов за пару минут! Ты явно надеешься на что-то этой ночью.       — Глупости! Я просто горжусь тем, что у меня такие красивые подруги.       Девочки улыбнулись. Они, ссутилившись, словно пытаясь спрятаться от взглядов, изредка поглядывали то в зеркала, то на проходивших мимо посетителей, то друг на друга, явно борясь с желанием сбежать. В конце концов, ободряюще улыбнувшись и придирчиво оглядев себя в одно из многочисленных зеркал, решились.       — Веди! — усмехнулась Кати. — Раз уж мы здесь, будем отрываться на полную катушку!       Они вошли в танцевальный зал и растворились в безумной, зажигательной атмосфере всеобщего веселья. Громкая музыка ускоряла биение сердца, холодный неоновый свет, то угасающий, то слепящий, манил в объятия танца. Девушки, не долго думая, бросились на танцпол, а Коул, заняв столик, с довольной улыбкой наблюдал за подругами. В основном за Джоанной. Она в коротком зелёном платье, выгодно облегающем фигуру, которой могли бы позавидовать многие топ-модели, и высоких чёрных сапожках, казалась ему идеальной девушкой. Рядом с ней танцевала не менее потрясающая Кати, в облегающем платье бордового цвета на ладонь выше колена, но с глубоким декольте. Девушки изящно двигались в такт музыке, весело улыбаясь и полностью отдаваясь во власть танца. На них заинтересованно поглядывали парни, отчего Коул приходил в бешенство, хоть и прекрасно их понимал. Блондинка и брюнетка, удивительно красивые, стройные, пластичные — они не могли не привлекать внимание. Но в конце концов он не выдержал, выскочив на танцпол и уверенно привлекая подруг к себе.       — Не хотите отдохнуть? Холодное шампанское уже давно ждёт вас.       — Пошли! — выдохнула Джоанна. — Действительно, нужно сделать перерыв, иначе на долго нас не хватит.       Они расселись за столом, и Коул наполнил бокалы.       — А где Робби? — поинтересовалась Кати, принимая из рук друга фужер. — Когда он будет играть?       — Сам не знаю. Он не берет трубку. Будем ждать.       Громкая музыка заглушила звон бокалов. Девушки, только пригубив напиток, вернули сосуды на стол, а Коул замахнул шампанское одним глотком.       — Эй, парень, полегче! — рассмеялась Джоанна. — Тащить тебя домой на себе в наши планы не входило.       — Не переживай, милая! Кто кого потащит, это ещё большой вопрос.       Девушка иронично фыркнула, а Кати поднялась с места и подмигнула подруге.       — Кажется, мы неплохо вписались в эту вечеринку. Пошли?       И первой двинулась в толпу танцующих. Джоанна направилась было за ней, но Коул схватил её за руку и, притянув к себе, пытаясь перекричать музыку, сказал:       — Все присутствующие мужчины вас глазами раздевают. Была бы их воля, набросились бы на вас прямо здесь. Ведите себя скромнее!       — Мы — сама скромность, если ты не заметил. Глазки не строим, воздушные поцелуи направо и налево не рассылаем, — Джоанна хитро прищурилась. — Или ты просто ревнуешь?       — И это тоже, — не стал скрывать парень.       — Не стоит.       — Я ничего не могу с этим поделать.       — Меня ждёт Кати.       И Джоанна, высвободившись, пошла к подруге. «Как бы я хотела ответить тебе тем же, милый Рыжий! — мысленно вздохнула девушка. — Не думать о чёртовом русском хоккеисте, а просто быть счастливой». А Коул грустно смотрел ей вслед, ещё не понимая, как завоевать эту неприступную крепость. Что он только не делал за эти месяцы, всё напрасно — для Джоанны он оставался только другом. Как и Робби для Кати. Странная они были четверка — влюблённые парни и свободолюбивые, строгие девушки, готовые предложить им исключительно дружбу. Но сдаваться Роб и Коул не собирались. Не теряя надежды, они снова и снова делали попытки покорить сердца девочек. И совсем недавно пришли к выводу, что лёд наконец тронулся, и подруги понемногу сдавались.       Коул не сводил с подруг глаз, но всё равно не заметил, как рядом с ними, словно из-под земли, возник Робби и, схватив девушек за руки, потащил к занятому им столику. Роб усадил ничего не понимающих Джоанну и Кати на стулья и наклонился к друзьям.       — У меня потрясающая новость, ребята! Я буду играть в VIP-зале! Вы понимаете, что это значит?       Коул подпрыгнул от восторга, издав нечленораздельный звук, мгновенно растворившийся в музыке, но девочки в недоумении смотрели то на него, то на Робби.       — Значит, мы тебя не увидим, не услышим твоих треков? — наконец разочарованно протянула Кати.       — Работа в VIP-зале выше оплачивается? — поинтересовалась Джоанна.       — Это всё неважно!       — Только не говори, что там «Пингвины»! — воскликнул Коул.       — Именно! Вся команда — игроки, тренеры, персонал!       — Не может быть! — восхитилась Кати. — Как же тебе повезло! Вот бы хоть одним глазком посмотреть на них вне льда.       — Снимайте браслеты! — распорядился Роб. — Живо!       — Зачем? — удивилась Джоанна.       Парень извлёк из кармана три тонких полоски другой расцветки.       — Вот вам пропуска в VIP-зал!       Джоанна, Коул и Кати быстро сменили браслеты и бросились за Робби, торопившимся за диджейский пульт. Он усадил друзей за дальний столик в VIP-зале, а сам вернулся к рабочему месту. Коул, Кати и Джоанна со своих мест видели весь зал, как на ладони, облегчённо выдохнув при мысли о том, что на них никто не обратил внимания. Они одновременно заметили, что с противоположной стороны все столы были заняты веселящимися парнями из «Пингвинов».       — Очуметь! — Коула, казалось, вот-вот разорвёт от восторга. — Ущипните меня!       Кати, то и дело поглядывая на парней из «Пингвинов», делала вид, что заинтересована действиями Робби в новом для неё амплуа, не поворачиваясь к другу, протянула руку и больно ущипнула того за плечо.       — Ты что делаешь? — зашипел парень.       — Ты сам попросил!       Джоанна молчала, не сводя взгляда с команды. Она так хотела увидеть сегодня Малкина, весь вечер кляня на чём свет ничего не подозревающего Робби, который лишил их возможности сходить на матч «Пингвинов», что провидение не могло не исполнить желания. И вот теперь среди парней она быстро нашла глазами Джино и пристально наблюдала за ним. И чем больше Джоанна на него смотрела, тем яснее чувствовала, что пропала окончательно. Ей не давали покоя чёрные глаза, задорная улыбка, весёлый, заразительный смех. Так хотелось взъерошить его волосы, погладить по небритой щеке, взять за руку… Джоанна тряхнула головой, отгоняя от себя навязчивые мысли. Нет, даже сейчас, когда он так близко, это было немыслимо, невозможно! Девушка с трудом сглотнула подступивший к горлу ком, увидев среди гостей и Веронику Малкину. Она была похожа на ожившую Барби — красивая блондинка с кукольным лицом, сногсшибательной фигурой, которую подчёркивал брючный костюм-комбинезон с вызывающе-глубоким декольте. Белоснежная ткань выгодно оттеняла бронзовый загар, а драгоценные камни в изящных украшениях весело играли светом неоновых огней.       — Ау, Джоанна!       Девушка вздрогнула и посмотрела на подругу.       — Что? Простите, я задумалась.       — Мы предлагаем выпить за Рождество. — Кати держала в руках бокалы с шампанским.       — Да… — Рассеянно кивнула Джоанна, принимая из рук подруги бокал и спешно отводя взгляд от Джино и прильнувшей к нему Вероники. Эта сцена так и осталась в воображении, больно царапая бешено колотившееся сердце.       За столом «Пингвинов» раздался смех, и весёлые разговоры зазвучали ещё громче. Джоанна снова и снова смотрела на Малкина, вдруг осознав, что всё чаще встречалась с ним взглядом. Она похолодела от этой мысли, упрекая себя за несдержанность. Наконец заиграла музыка, и девушка, облегчённо вздохнув, перевела взгляд на диджейский пульт.       Оказалось, Робби был отменным диджеем! Девочки с нежностью смотрели на друга, а тот был так увлечён работой, что, казалось, забыл не только о своих кумирах, которые сидели на расстоянии вытянутой руки, но и обо всём. Рухни сейчас вселенная, Роб этого и не заметил бы, продолжая упоённо крутить свои пластинки.       — Пойдём танцевать! — Потянула подругу Кати. — Мы сюда не сидеть пришли.       — Что-то не хочется… — Джоанна снова покосилась в сторону хоккеистов и повернулась к Коулу. — И часто «Пингвины» здесь бывают?       — Поговаривают, что «Атлантида» им — второй дом, — рассмеялся тот, пожимая плечами. — А первый — PPG Paints Arena.       — Пошли! — не унималась Кати.       — Да как-то неудобно, — замялась Джоанна. — Здесь я чувствую себя не в своей тарелке.       — Перестань! На нас — простых смертных — никто и внимания не обратит.       — Ладно, уговорила.       Но едва девочки поднялись, как перед ними возник Робби. Он мёртвой хваткой вцепился в Джоанну, увлекая к диджейскому пульту.       — Куда ты меня тащишь? — зашипела девушка, но Роб уже вывел её на сцену и взял в руки микрофон.       — Дамы и господа! — широко улыбаясь, начал он, а Джоанна, слегка покраснев под пристальными взглядами гостей клуба, беспомощно покосилась на друзей. — Я и эта прекрасная девушка хотим исполнить для вас лучшую рождественскую песню «All I Want For Christmas Is You»*.       Роб едва заметным движением вложил в ладонь Джоанны микрофон.       — Ты рехнулся? — от удивления девушка широко распахнула глаза, глядя на возвращающегося на место Робби, а звук её голоса утонул в громких аплодисментах.       Кати ошарашенно смотрела на растерянную Джоанну, пытавшуюся улыбнуться, однако это неожиданное выступление перед звёздной публикой выбило из-под ног почву.       — Она убьёт Роба, — скорбно констатировала Кати.       — Брось, Джоанна прекрасно поёт! — Коул не разделял опасений подруги, откровенно любуясь смущённой девушкой на сцене.       — Одно дело — петь в караоке, и совсем другое…       Зазвучала музыка, и Джоанне, чтобы не выглядеть в глазах зрителей полной идиоткой, ничего другого не оставалось — дрожащей рукой она поднесла микрофон к губам и запела:       I don't want a lot for Christmas       There's just one thing I need       I don't care about the presents       Underneath the Christmas tree       I just want you for my own       More than you could ever know       Make my wish come true       All I want for Christmas is…       You**       Джоанна была искренне удивлена, когда обнаружила, что её голос совершенно не дрожал, в отличие от сердца, отчаянно трепетавшего в груди. Краем глаза она видела, что Джино не сводил с неё глаз, улыбаясь как-то одобрительно, словно подбадривающе, и душа то замирала, то билась в агонии, предчувствуя катастрофу. Но этот парень тянул к себе, словно магнитом, хоть она и оказалась совсем не железной, влюбившись в кумира сотен тысяч фанатов. В конце концов Джоанна приняла вызов Малкина и уверенно посмотрела в горящие глаза.       Oh I don't want a lot for Christmas       This is all I'm asking for       I just want to see my baby       Standing right outside my door       Oh I just want you for my own       More than you could ever know       Make my wish come true       Baby all I want for Christmas is…       You***       Когда музыка стихла, девушка нехотя отвернулась от Джино, выключила микрофон, одарила Робби испепеляющим взглядом, от которого тот должен был тут же рухнуть замертво, но почему-то этого не сделал, отошла к барной стойке и попросила стакан воды со льдом. Заметив устремившуюся к ней Кати, Джоанна жестом остановила подругу, давая понять, что хотела побыть одна. Она всё ещё пыталась унять дрожь, пробегавшую по телу, успокоить сердце, пропускавшее от взгляда Малкина удар за ударом, восстановить дыхание, которое мгновенно сбивалось, стоило девушке вспомнить Джино.       Сидя на высоком стуле, она, пытаясь отвлечься от собственных переживаний, поглядывала на подругу, которую увлёк на танцпол симпатичный парень. Джоанна никак не могла вспомнить, где видела его, поэтому хотела спросить Коула, не из «Пингвинов» ли этот милый молодой человек, но того за столиком почему-то не оказалось. Девушка покрутила головой, но друга в поле зрения не было. Она, задумавшись, неспешно цедила ледяную воду через соломинку, поэтому, когда над ухом прозвучал бархатный мужской голос, невольно вздрогнула.       — Разрешите?       Джоанна подняла глаза и обомлела. Перед ней, улыбаясь искренней, открытой улыбкой, стоял сам Джино Малкин. «Он прекрасен!» — мелькнуло в голове, но она тут же отогнала от себя мысли о нём. «Мы слишком разные! Он — великий Джино Малкин, я — всего лишь Джоанна Маккормик. Он даже не посмотрит в мою сторону!»       Но он смотрел. Не отводя глаз и всё так же улыбаясь.       — Пожалуйста! — одними губами ответила она и отвернулась.       Слышала, что Джино сел на соседний стул, чувствовала на себе его взгляд, но сковавший тело страх не давал пошевелиться. Джоанна искренне боялась даже посмотреть на него, ибо была уверена — после этой ночи она больше не сможет сопротивляться навязчивым мыслям о нём, смелым мечтам и робкой надежде, которые неизменно по-хозяйски обоснуются в голове и сердце. В голове нещадно шумело, мысли прыгали, не давая сосредоточиться. Одновременно хотелось и бежать от него со всех ног, и сидеть у этой барной стойки вечно.       — Вы прекрасно поёте, — услышала она совсем близко, над ухом, почувствовала горячее дыхание и затрепетала, отчаянно стараясь скрыть смущение и гнетущий мрак несбыточных желаний, обволакивающий душу.       — Спасибо, — Джоанна наконец повернулась к собеседнику, чувствуя, как под его пристальным взглядом краска снова приливала к лицу.       — Меня Евгений зовут, — улыбнулся парень.       Джоанна удивлённо приоткрыла рот.       — Как?       — Простите! — рассмеялся он. — Так редко называю своё имя, что чаще всего произношу его на родном языке. Я — Юджин. Джино.       Девушка попыталась улыбнуться.       — Я знаю.       — А как зовут вас, красавица?       — Джоанна. А теперь извините, красавице пора уходить.       И она, даже не взглянув на Джино, бросилась к выходу, попутно заметив на себе недовольный взор Вероники, спешно направлявшейся к барной стойке. Джоанна, не потрудившись найти друзей и предупредить, что уходила, на ходу натягивая пальто, выскочила из клуба в морозную декабрьскую ночь, совсем не замечая стужи. Девушка села в такси, назвала адрес и дала волю слезам, глядя в зеркало заднего вида на удаляющиеся огни «Атлантиды».