— Так значит твой замороженный лучший друг не против того, что я разбавлю вам праздничную атмосферу?
— Ты единственный, у кого есть ёлка. У него просто нет выбора.
— Ну да, конечно, — иронично усмехнулся Сэм.
Он уже три квартала тащил гребаную ёлку на своих плечах. Стиву было не легче, в его руках были и ёлочные игрушки, и гирлянды, и даже оленёнок Рудольф, которого они нашли где-то на барахолке. Самое ужасное было впереди — нужно было подняться по лестнице, ничего не уронив.
Стив шёл первым. На самом деле это было слегка неразумно, но Сэм понятия не имел, куда идти, поэтому приходилось чем-то жертвовать. Подойдя к дому, Стив решил набрать Баки, и тот через минуту спустился к ним, чтобы помочь. Увидев Сэма, он посмотрел на него оценивающим взглядом, а потом расслабился и улыбнулся.
В квартире Стива было шумно. Уэйд и Питер сидели на диване, пока Наташа и Ванда развешивали те украшения, что купили по пути сюда. Кинув коробку с ёлкой на пол, Сэм наконец расслабился и стал разминать затёкшие плечи, сопровождая каждое движение комментариями, которые были больше похожи на предоргазменные стоны.
— Где Клинт? — спросил Стив, поставив коробки за диваном.
— Ушёл за насосом для матрасов, — ответил Питер. — Хорошо хоть понял, что без него никак. Пришлось ему рассказать кое-что о физике, а то он начал заливать про военную подготовку и про то, что однажды надул рыбу-меч через нос.
— Когда за вами приедет мама?
— Я звонил ей, она сказала, что там пробки, но они уже близко.
Стив покачал головой.
— Собираем ёлку без Бартона, — довольно сказал Пьетро, появившись в дверях.
Это было только начало суматошного вечера. Стив и не представлял, что его ждало впереди. На самом деле, он даже не думал. Он словно снова был на Аляске, среди друзей, у которых никого нет. В сочельник они были все вместе, как настоящая семья. Они не чувствовали себя потерянными, какими были до встречи друг с другом. И больше ничего им было не нужно.
Ближе к восьми вечера Стив усадил Нат на диван рядом с Уэйдом и Питером и попросил присмотреть за ними, потому что ему уж очень не нравилось, как Уэйд смотрел на его сына. Нат быстро поменялась с Вандой и увязалась за Стивом, который пытался заказать продукты через интернет.
— А кто будет готовить? — спросила она. Стив выглянул из-за нетбука.
— Скотт сказал, что работал поваром в тюрьме, — пожал плечами Стив. Наташа ухмыльнулась.
— И как он стал инженером? Прошёл курс повышения квалификации? Не бери этот сыр.
— Спроси у него, я не учил наизусть его биографию.
Стив продолжил искать в каталоге продукты, Наташа молча наблюдала за ним, а потом начала помогать. Вместе они быстрее справились с заказом, и когда всё было закончено, Нат решила выйти покурить. Стив пошёл с ней.
Они стояли в парадной, у окна. На стене рядом с ним висела пепельница, и Наташа изредка стряхивала в неё пепел. Они обсуждали приезд в Нью-Йорк их дружной компании, как вдруг заговорили о Таше, и у Стива пропало всё настроение. Вкратце Стив пересказал всё, что случилось с ним и Ташей, а когда закончил, Романова сразу же его обняла. Не каждый день узнаёшь, что твоя любимая женщина беременна от другого.
— Наверное, я брежу, веду себя, как идиот, — сказал Стив, облокотившись на подоконник. — Столько лет прошло, мы уже давно выросли и пора перестать верить в любовь.
— Ты не сдаёшься, — ухмыльнулась Наташа. — Никогда не сдавался, не сдашься и сейчас.
— Я…. Я не знаю. Меня откровенно послали, на все четыре стороны, а я всё чего-то жду. Разве в этом есть смысл?
— Мне жаль, что всё так вышло.
— Надежда, — выдохнул Стив. — Каждый раз надеяться всё сложнее и сложнее.
— Стив Роджерс не сдаётся.
— Что вы тут застряли? — спросила Ванда, выглянув из квартиры.
— Уже идём, — сказал Стив. Наташа кивнула, согласившись.
В следующий раз дверь открылась, когда привезли продукты. Во всяком случае, Стив думал, что это был курьер с продуктами, но вместо него на пороге его квартиры стояла Таша. Она с укором посмотрела на Ванду, которая стояла рядом со Стивом, и та ушла, не сказав ни слова.
— Счастливого Рождества, — нарушила молчание Таша, отведя взгляд. — Я за Питером.
— Ах, да, минуту.
— Скажи, я жду его внизу.
Стив кивнул.
Услышав вердикт, Питер быстро собрался, забрал рюкзак и, обняв Стива на прощание и забрав Уэйда, вышел из квартиры. Стив сел на его место, положил голову на одну из подушек и очень хотел стащить конфету из миски со стола, а потом вдруг увидел какой-то листок на полу.
Он был помятый, испачканный шоколадом и исписанный. Разглядывая кривые буквы, Стив стал вчитываться, а потом понял, что это список имён. Некоторые имена были написаны другим почерком, вероятно рукой Уэйда. Имён было немного, Стив почти дочитал до конца, когда вдруг чья-то рука накрыла лист.
Это был Питер. Он запыхался, смотря на Стива.
— Это моё, — виновато сказал он.
— Выбираешь имя для брата?
— Или сестры, мама ещё не знает, кто
у неё будет.
— Впишешь одно имя по моей просьбе?
— Только если это имя не «Баки».
— Джонни, — улыбнулся Стив. — Я хотел назвать тебя Джонни, но мама сказала, что она рожала, так что ей выбирать. Я не мог не согласиться с ней.
— Она хочет тебя видеть, — прошептал Питер. — Я поэтому вернулся.
Стив сглотнул, но кивнул, сказав, что сейчас выйдет. Через минуту он стоял у подъезда, наспех накинутое пальто распахивалось от ветра, и ему приходилось кутаться, чтобы не простыть.
Питер с Уэйдом сидели в машине и доставали Хэппи, который бесился от каждого их слова. И хоть Стив пытался смотреть в их сторону, не мог отвести взгляда от Таши. Снег замёл носки её красивых сапог и трепал причёску.
— Я хотела извиниться, — сказала Таша, протянув Стиву небольшой свёрток. — Это небольшой подарок. От меня. Ты… Я могла бы сказать всё это мягче, но…
— Я сам напросился, — выдавил улыбку Стив. Слышать извинения от Наташи за то, за что не следовало бы извиняться, было невыносимо. — Не извиняйся. Глупо было надеяться, что… Что ты решишь забыть о своей красивой жизни ради меня. Наше время уже прошло.
— Та девушка, что стояла рядом с тобой… Она милая. У вас что-то…
— Нет и нет, — помотал головой Стив, глухо выдохнув и почесав затылок, а затем усмехнулся. — Кажется, она и её брат что-то мутят с Бартоном.
— Жаль, вы мило смотрелись вместе.
— Как и вы с Квиллом. Говард говорил, что он хороший парень.
— Да,
Питер такой.
Таша словила себя на мысли, что впервые за долгое время назвала Квилла по имени. Это было так странно и непривычно, что следующий за этим ком в горле больше ничего не дал сказать. У неё едва получилось выдавить из себя тихое
«увидимся», но Стив вдруг остановил её.
— Я знаю, что говорить со мной в сочельник, это совсем не то, что ты хочешь, но дело в Питере и Уэйде.
— А что с ними не так? — удивилась Таша. Его слова она восприняла в штыки.
— Питер не хочет говорить тебе, что Уэйд живёт в фургоне, — пояснил Стив, — и что у него большие проблемы с отцом. Иногда Уэйд остаётся у меня, я не могу позволить ему спать в машине. Зима всё-таки, я бы никогда не пожелал такого своему сыну. Я подумал, может быть, Говард сможет пристроить Уэйда на службу? Я так понял, скоро ему восемнадцать, а Говард может помочь найти службу здесь, в Нью-Йорке, чтобы Питер не скучал без него.
— Х-хорошо, я поговорю с ним, — кивнула Наташа и пошла к машине.
Ещё минут двадцать Стив простоял на первом этаже, думая о том, что же его ждёт дальше. И ждёт ли.
Он сжимал в руке сверток, на котором было написано поздравление с Рождеством, и боялся открыть его. Там могло быть что угодно. Что-то ценное или не очень. Стив решил переждать, потому что чувствовал, что прямо сейчас он не готов к этому удару, чтобы ни было там внутри.
***
Было два часа ночи, но никто ещё не ложился спать. Гулял весь город, на улицах сверкали фейерверки, люди пели песни и постоянно желали друг другу Счастливого Рождества. В квартире Стива играла музыка, старый сборник песен Фрэнка Синатры, но танцевать уже никто не хотел. Стив сидел на подоконнике, разговаривал с Сэмом, когда вдруг Ванда, которая никак не могла угомониться и перестать праздновать, предложила игру.
— Мы все такие пьяные, — начала она, смеясь, — пришло время откровений. Значит так, мы с Пьетро частенько играли в эту игру раньше.
— Озвучьте правила, пожалуйста, — попросил Сэм, — а потом я скажу буду участвовать или нет.
— Она похожа на игру на выпивание, но нам с вами уже некуда пить, — усмехнулся Пьетро. Он стоял позади сестры и подливал шампанское в её бокал. — У всех нас есть на что пожаловаться, верно? Жизнь ведь никому не угождает. У нас есть шанс пожаловаться друг другу, а на утро всё забыть, но чувствовать небывалую лёгкость.
— То есть просто пьём и жалуемся по очереди? — спросила Наташа.
— Это слишком просто, — фыркнул Пьетро.
— И пить не обязательно, — добавила Ванда. — Высказываться начнём по кругу. Сначала я говорю что-нибудь, что меня бесит, а затем каждый из вас задаёт по одному вопросу, не отходя от темы. И если я не хочу отвечать на ваш вопрос, то называю звезду одного со мной пола, с которой хочу переспать.
— Это что-то новенькое, — ухмыльнулся Бартон. — Ну так начинай.
— Меня бесит, когда кто угодно говорит, что Пьетро – моя мужская копия, — сказала она, а затем пригубила шампанского.
— А если бы ты родилась мужчиной, то какую причёску бы носила? — спросил Клинт, смеясь.
— Я была бы лысой, — ухмыльнулась Ванда.
Задав ритм, Ванда продолжила играть не хуже. После первого круга они умудрились развеселить Стива, который весь вечер ходил нахохлившись и совсем не улыбался. Но чем дальше они заходили, тем откровеннее становились темы. Так Сэму, который возмущался о том, что для страстных поцелуев нужны «особые» отношения, получил поцелуй от Клинта, просто ответив «да» на его вопрос.
Ванда призналась, что переспала бы с Рейчел МакАдамс и Оливией Уайлд, а Наташа добавила к списку женщин, которых хотят другие женщины, ещё пару знаменитых имён. Мальчики долго избегали щекотливой темы, но когда Клинт спросил о самом неловком признании в любви, Пьетро почему-то предпочёл выбрать знаменитость.
— Я бы переспал с Патриком Суэйзи.
— Но он ведь умер, — подняв брови, возмутился Клинт.
— С молодым Патриком Суэйзи, — исправился Пьетро, смеясь. — В «Грязных танцах» он был просто…
Пьетро закрыл глаза и сделал такое блаженное лицо, что никаких дополнений не требовалось. И на мгновение повисла тишина. Все чего-то ждали, но никто не спешил продолжить игру. Все молча переглядывались, а Клинт, который должен был «жаловаться» следующим, кажется, уснул, уткнувшись лбом в холодильник, после чего был официально признан первым проигравшим.
До конца не выстоял и Сэм. Он во второй раз начал жаловаться о том, как тяжело было тащить ёлку в такую даль, а за повторение, как оказалось, исключают из игры. Большинство жалоб были вытянуты из пальца. Наташа жаловалась на плохую бумагу, используемую для билетов на самолёт, а Пьетро на слишком твёрдый асфальт под ногами. Стив же искренне пытался не преувеличивать, но он уже столько выпил, что мало соображал. Алкоголь глушил боль, которую оставила в его сердце Таша, но лишь на время, и чтобы ничего не болело, ему приходилось пить на каждом круге.
— А знаете, что по-настоящему раздражает и мешает жить? — его язык заплетался, но он продолжал уверенно говорить. — Вот та тупая боль в сердце, которую оставляют люди. Боль от любви.
— Считаешь, что любовь – это миф? — спросила Ванда с любопытством.
— Нет, не считаю, — спокойно и
честно ответил Стив. — Если бы не было любви, не было бы и боли.
— Из-за кого ты страдаешь, командор? — тут же спросил Пьетро, нахально улыбнувшись.
— Ты видел её, она сегодня приходила сюда. Забрала нашего сына, его парня, список имён для будущего ребёнка, а потом подарила мне это, — Стив выудил из кармана уже знатно помятый свёрток. — Он такой крошечный, как её эмоциональный потенциал.
— Ты хочешь узнать, что в этом свёртке? — спросил Баки сонно. Он надеялся, что это последний раунд, и если Стив ответит на все вопросы и не соскочит, то можно будет окрестить его победителем.
— Там кольцо, — грустно заговорил Стив. — Я подарил Таше кольцо, мамино кольцо, когда предложил ей руку и сердце, всего себя. Она так и не сказала «да», но, должно быть, решила, что это поможет мне начать жизнь заново, найти другую девушку, влюбиться.
— Но ты всё ещё любишь её? — закончила круг вопросов Наташа.
Стив молчал. Он сделал глубокий вдох, оглядел всех присутствующих: Ванда сочувствующе улыбалась ему, Пьетро обнимал сестру за плечи и был абсолютно холоден в отношении проблемы Стива, Баки выглядел озадаченным, а на Наташинном лице так и читалась жажда знать всё обо всех, Клинт уже не стоял у холодильника, а мирно спал на полу, Сэм мало что понимал из нынешнего разговора, но тоже, как и все, был заинтересован.
— Люблю, — ответил Стив наконец. Эмоций на ответ уже не хватало. — И я любил бы её, кем бы она не была.
Он быстро осушил бутылку, выпив остатки вина.
— И ты любил бы её, будь она мужиком? — спросил Сэм. Конечно, забавы ради. И чтобы увидеть на лице Стива улыбку.
— Конечно.
— И кем бы из звёзд она бы была? — добавила Наташа, чтобы разрядить обстановку.
— Робертом Дауни Младшим, — ответил Стив, прихватив другую недопитую бутылку вина. — А теперь пора спать. Кто-нибудь, спойте мне колыбельную, я слишком много выпил.
Все переглянулись. Стив шёл медленно, но никто не торопился идти за ним. Закатив глаза, Наташа подтолкнула Баки.
— Пошли, — сказала она, — поможем твоему другу.
— Знаешь, я всегда думал, что если уж кто и будет третьим в нашей постели, так это Эмбер Хёрд или Селена Гомез.
— Ну, я рассчитывала на Майкла Фассбендера, а мне достался ты. Так что вперёд, быстрее переставляй свои ножки.
— Я же лучше, чем Майкл Фассбендер.
— Смотря в какой Вселенной.
— Во всех! В этом-то и суть!
Наташин смех было слышно даже с закрытой дверью.
***
Стив проснулся от того, что что-то упиралось ему в ногу. Было больно и неприятно, так что первым делом он попытался сдвинуться в сторону, но не смог. Раскрыв глаза, он увидел спящих рядом в обнимку Баки и Наташу, укрытых пледом.
Кое-как Стив лёг на спину и боль мгновенно ушла. Он сунул руку в карман и вытащил оттуда кольцо, от одного взгляда на которое по телу прошлись мурашки. К его удивлению голова не болела, но взглянув на часы, Стив нашёл этому только одно объяснение: он всё ещё был пьян.
Посмотрев на кольцо ещё раз, Стив коснулся его губами, а потом снова спрятал в карман, а через пару минут уснул.
От кольца было меньше боли, чем от той, которая вернула ему это кольцо. 
