Слияние на две части

      Как не выйти, как не выйти, как не выйти…       Колосья этого мира, конечно, не порвутся, ведь они бессмертные вечные колосья его вечных мыслей и его вечного мира. Но руки уже болят невыносимо…       И как вдруг получилось так, что он, великий Неа с великой миссией, самый здравомыслящий и смелейший из ноев, восставший, наверное, против всего мира и планомерно побеждавший этот мир, сидит сейчас в собственном внутреннем мире, как смешно бы это не звучало, из-за какой-то глупой любви какого-то глупого ворона и какого-то… и какого-то ещё более глупого, совсем идиотского себя…       Он ведь не хочет. Он ведь на самом деле не хочет идти к этому приторному Линку, который едва-едва появился, а достать уже успел своей всепоглощающей влюблённостью так, что тошнит уже и хочется впервые за долгое время, то есть, за всю жизнь, сдохнуть по-человечески. Он просто устал и постарел, вот и мерещится ему всякое, чувства какие-то, совершенно детские в своей бессмысленности желания… да просто надо об этом не думать, и всё тут. Он останется жить в голове у Аллена, он просто помрёт в самом крайнем уж случае, но он не поддастся этому сумасшествию.       — Привет, Неа. — раздался печальный отчего-то голос где-то над и за его головой.       Он взглянул туда зло и немного обиженно, но Аллен уже обошёл его и опустился на корточки сбоку.       — Ты знаешь… я бы очень хотел иметь разделённую душу. Я сначала не поверил, что вы действительно… такие, но теперь вижу твою метку. И очень завидую тебе, даже если тебе кажется противной и странной и твоя судьба, и моя зависть. Прости, Неа. Почему-то мне хочется перед тобой извиняться, хотя ты и извратил мою жизнь до невозможного одним своим существованием. Мне хочется узнать твою цель и помочь тебе в её достижении, как бы ты, самоуверенное моё, вернее, наше несчастье, ни отказывался. Но, прости меня за это, я не дам тебе быть не с Говардом Линком. Он хороший, заботливый очень, добрый… и всё не настолько плохо, как тебе кажется.       — А, ну да… — ответил Неа то ли небу, то ли полю. — Я совсем забыл, что должен был уничтожить твою душу… И почему у тебя такая сильная воля, Аллен Уолкер?       — Она нормальная. Такая же, как у тебя или у всех. Просто ты сейчас слаб, как котёнок. Ты пытаешься скрыться от собственных чувств, что абсолютно бессмысленно… и неимоверно разрушительно. Ты хочешь не любить Линка, но не любишь таким образом только себя. И поэтому ты… почти ничего не можешь.       — Отстань от меня.       — Не отстану. — седые волосы мазнули небо хвостом от кометы — Аллен рывком лёг рядом. — Знаешь, чего ещё ты не можешь, сидя в этом своём мире и прячась от самого себя же? Сидеть в этом своём мире и прятаться от самого себя же!       Это странное последнее восклицание показалось Неа каким-то даже слишком нездорово сумасшедшим.       А в следующее мгновение колосья порвались.       — Я забираю себе этот мир, Неа… — донеслось следом. — И это тело, принадлежащее мне по праву рождения.       Он открыл глаза и только после почувствовал лежащую на своей руке чужую тёплую ладонь. И ещё две — на плечах. И два взгляда. И тело новое…. Вернее, старое.