Слияние на две части

      Канда, безусловно, понимал давно, понимал ясно, что ситуация Аллена не так проста, ведь не зря же Неа его выбрал, что и он, и подселенец-Неа не могут не знать больше, чем кажется, но могут это, например, не помнить — память человеческая и не только, как знал он на собственном примере, есть ложь, глупость величайшая и паутина больного перебродившего бреда. Да ведь если бы Аллен, тот Аллен, которого он знал и, как ему казалось, видел насквозь, как цветное стекло, как церковный витраж, если бы этот привычный, свой почти Аллен скрывал что-то настолько многое, он бы… он точно бы понял? Как он может это знать сейчас, когда этого не случилось, а он не знает ничего, даже версии того человека, который сейчас перед ним сидит. Слова «если» не знает не только история. Слова «если» вообще не должно быть ни в одном языке мира.       Но ведь он изменился, изменился, наверное, полностью — даже визуально, неуловимо, но заметно как-то проглядывало что-то совсем иное, совсем незнакомое, странное и даже страшное…       — Как это… Неа в соседней комнате? — тупо спросил Канда, до которого как будто только сейчас дошёл смысл всей этой фразы.       — Так. — всё также спокойно, просто пугающе спокойно ответил Аллен. Канде даже показалось на миг, что он не двигается вообще, а голос его доносится откуда-то из стен. — Мы разделились.       — Как?       — Силой моей воли.       — Как?       — Сам не очень понимаю, если честно.       Он пожал плечами, немного беспечно, немного всё также спокойно, и одновременно с этим каким-то образом немного нервно, как будто давно уже насильно заставил себя со всем смириться, но всё ещё продолжал внутренне чувствовать напряжение. Хотя с чем-тут было смиряться. Хотя в какие рамки тут можно было себя загнать, что можно было заставить себя не чувствовать.       — И что… и что же ты вспомнил?       Наверное, это походило немного на допрос.       А вообще… что за мысли глупые ему в голову постоянно лезли? Какой, к чёртовой матери, допрос… Что за бред, к акума, происходит? И почему этот вопрос постоянно кажется риторическим? А этот вопрос почему кажется ничуть не риторическим? Граф это всё побери, мать его…       Философствовать на эту и другие темы можно было долго, но Канда был более склонен к естественным наукам, а поэтому сел рядом и выжидательно уставился на Аллена.