Чёртовы сигареты, чёртов ты.

По началу не понимаю, что вообще происходит, пытаюсь придти в себя, ссылаясь на усталость, но сколько бы я не моргала, перед глазами всё вновь и вновь предстают ужасные руки парня. А в глаза я и смотреть боюсь, потому что со временем он поднимает уголки губ. Но это какая-то ненормальная улыбка, будто сумасшедшего, честно. Всё ещё не понимая, что происходит, где я и проснулась ли вообще, провожу дрожащими пальцами по окровавленным костяшкам. Пытаюсь не дотрагиваться, а главное не смотреть на него, хотя чувствую, что он рассматривает каждый миллиметр моей кожи. Руку не убирает, даже когда я дотрагиваюсь до него, будто это всё грим и ему не больно. Хотя я не уверена, что сейчас он что-то чувствует, но чувствую я. Он опять это делает, опять не думает обо мне. Но о чём я могу говорить, если сама же сначала делаю, а только потом думаю. Когда подушечки пальцев пачкаются в его крови, перевожу взгляд на лицо Голубина. И просто не могу поверить своим глазам. Хватаюсь руками за его челюсть, быстро перебитая по каждому участку кожи. Но когда добираюсь до глаз, то непроизвольно останавливаюсь, всматриваясь в них. Боже, да что же я творила, до чего довела. — Что с тобой? — полушёпотом спрашиваю, оттягивая кожу вокруг глаза вниз, — Что с тобой, Глеб? Перехожу на крик, совсем этого не замечаю. Просто даю волю эмоциям, которые вот-вот разорвут меня полностью, выбравшись наружу. Но он не отвечает, только ещё шире улыбается, кладя свою ладонь на мою, легко снимая с лица. Нижняя губа дрожит, а слёзы предательски стекают по щекам. Смахивает солёные капли со скул, пачкая меня своей кровью. Смеётся ещё так задорно, будто есть повод для веселья. Хватаюсь за его плечи, встряхивая, приближаясь ближе. Так, что наши носы почти что соприкасаются друг с другом. — Ты слышишь меня? — всё же в такие моменты, просто нет сил кричать, поэтому шепчу, прямо в губы, настолько близко, что его дыхание обжигает. В ответ получаю кивок, который перемешивается с серьёзным взглядом. Но знали бы вы, как комично смотреть на человека, который пытается быть как можно серьёзнее, но глаза выдают. Улыбка которая не сходит с лица, это не внушает доверие. Поэтому подрываясь и подлетая к домашнему телефону, который к счастью оказался в гостиной, пытаюсь живо набрать номер, состоявший всего с пару цифр, которые я в состоянии аффекта не могу вспомнить. — Я вызову скорую, — слетает с губ совершенно случайно, потому что сразу же телефон выпадает с моих рук, разлетаясь на части об холодный кафель. Нет, я не совсем корявая, телефон вылетел из-за неожиданного для меня удара, который слава пришёлся не по моей голове, а по рукам, но было больно не менее, поэтому я даже вскрикнула. Но в эту же секунду замолкла из-за животного страха. Прямо напротив стоял блондин, который прижимал меня к стене с такой силой, что казалось будто она развалится сейчас. — Набирай, только не забудь упомянуть, чтобы отвезли в дурку, — тут речи о шепоте или хотя бы спокойном голосе даже не шло, сразу крик, да такой, что вся улица слышала кажется. Пытаюсь высказать своё мнение на счёт этого, но даже звука издать не успеваю, как он снова вставляет свою реплику, правда уже более тихим голосом, даже я бы сказала серьёзным. — Палату конечно двух местную проси, — немного улыбаясь, поднимает телефон с пола, вставляя в него батарейки, которые вылетели при ударе, — А то кому же ты будешь мозг выносить. Конец. Ставит устройство на тумбочку рядом со мной, разворачиваясь и уходя, захлопывая за собой дверь. И только когда прошло пару минут, и я смогла выдохнуть, слышу по ту сторону стены парочку ударов, а потом и вовсе звук, будто там решили в футбол поиграть, мебелью разумеется. Постояв на месте, всё не решаясь выйти, в итоге вылетаю, наблюдая ужасную картину. Будто здесь прошлось стадо слонов, а потом парочку раз поиграли в теннис. Посуда разбита, осколки валяются по всей квартире, что даже тапочки пришлось обуть. Пройдя дальше, я нашла разбитый в пух и прах телефон Глеба, ноутбук, который не сразу можно было распознать, ну, а дальше всё по мелочи. Иногда даже приходилось находить кусочки вещей по разным углам дома. Долго стою около спальни, держась за дверную ручку. С опаской, но всё же открываю дверь, делая шаг вперёд. Наблюдая перед собой такой картину: Глеб который сидит на кровати, скручивая косяк. Стою в полном шоке, хлопая глазками, которые кажется сейчас выпадут. Так бы и стояла, если бы не Голубин, который не принуждено подкуривает блант, переводя взгляд на меня. — Что? Ломка начинается? О дааа. Спасибо. Я всё ждала, пока он начнёт стебать. Была готова ответить, но не в такой же ситуации! Я просто не понимаю что делаю, но ноги сами несут к шкафу, а руки без моего согласия вытаскивают чемодан, начиная складывать туда кучку вещей. Я разобралась в вещах. И им одна дорога. Домой.